Небесная нимфа и ее смертный супруг

 

Агни, который есть огонь, царь Пуруравас приносил дары. Агни, будучи посланцем между тремя мирами[34], мог показать ему, куда ушла его бессмертная супруга. Но только Агни не указал место, где Пуруравас мог найти Урваши. Грозен и сверкающ Агни; у него три головы и семь лиц, и он уничтожает демонов, которые оскверняют дары.

Великому Индре приносил царь Пуруравас жертвы; он просил самого отважного из богов помочь ему в поисках Урваши. Индра убил дракона, который закрыл воды, и освободил их, чтобы дать земле свежесть; он управлял молниями, а борода его развевалась на ветру. Его называют грозным; считается, что он проявляет дружелюбие только к царственным особам. Но только и от Индры царь Пуруравас не получил помощи в поисках своей бессмертной супруги.

Он стал молиться величайшему из небожителей – Варуне, который растаптывает своими сияющими ногами все хитрости и уловки и который держит в руках лассо, чтобы ловить нечестных людей. Власть Варуны столь велика, что ни летящая птица, ни текущая река не могут достичь края его владений; он знает все тайны: куда летят птицы, дуют ветры и плывут корабли в океане. Он может сказать, сколько раз моргнул любой простой смертный, он держит в руках вселенную с той же легкостью, как человек держит в руках кость. Великому Варуне приносил земной царь жертвы и молил о помощи, но и Варуна, величайший из богов, не помог ему вернуть его бессмертную жену.

И тогда Пуруравас отправился странствовать по свету в поисках Урваши. Она была апсарой, столь же прекрасной, как богиня утренней зари. Некогда она сказала Пуруравасу, смертному, который полюбил ее: «Ни одна из нас, тех, кто плавает в водах, никогда не жила со смертным. Но я согласна жить с тобой, расставшись с подругами и с властелином гандхарвов, обитающим на небесах, имеющим сияющее оружие и доспехи. Только ты должен пообещать, что никогда не предстанешь передо мной обнаженным». Пуруравас, страстно жаждавший любви прекрасной девы, торжественно поклялся, что она никогда не увидит его без одежд.

Они жили, как муж и жена, в лесу – царь Пуруравас и апсара Урваши, и их любовь крепла день ото дня. Но для апсар и гандхарвов их небесная обитель утратила свою прелесть без Уршави. «Почему прекрасной Уршави больше нет с нами?» – вопрошали они друг друга. Когда же предводитель гандхарвов услышал, что она живет на земле с простым смертным, он преисполнился зависти к человеку, пользующемуся любовью небесной нимфы. Зная об обещании, данном Пуруравасом, он решил заставить Урваши уйти от своего супруга.

У нимфы было двое ягнят, которых она любила, как своих детей. Днем они паслись возле лесного жилища, а ночью спали в опочивальне нимфы и ее супруга. Урваши была уверена, что супруг защитит ее любимцев, если кто‑то посмеет к ним приблизиться.

Апсары, посланные предводителем гандхарвов, однажды ночью подкрались и похитили одного из ягнят. Животное громко заблеяло. Но Урваши сказала себе: «Никто не посмеет украсть моего любимца, ведь нас охраняет герой, мой супруг». Ягненок заблеял еще громче, и ему вторил другой, которого тоже уводили от любимой хозяйки. Тогда Урваши воскликнула: «Почему уводят моих ягнят, когда рядом герой, мой супруг? Очевидно, нет защиты у женщины, вышедшей замуж за труса!» Пуруравас услышал ее слова и вскочил. Ночь была темной, и он не стал терять время на поиски одежд. Обнаженный, он побежал туда, где громко блеял ягненок. Тогда гандхарвы осветили небо молниями, и Урваши увидела своего супруга обнаженным.

В тот же миг она исчезла. Наступило утро, и Пуруравас узнал, что его супруга – небесная нимфа апсара – покинула его. После этого он стал приносить дары богам, моля их открыть, куда она ушла. Не дождавшись помощи, он отправился странствовать по свету.

Как‑то раз он повстречал Ушас, бессмертную и неменяющуюся, которая пробуждала все к жизни. При ее приближении птицы, встрепенувшись, посвящали ей свои песни. Ушас, богиня утренней зари, передвигалась в коляске, запряженной быстроногими конями; ее грудь была обнажена, а одежда сверкала и переливалась разными цветами. Пуруравас попросил ее сообщить хотя бы какие‑нибудь сведения о местонахождении Урваши. Но богиня, которая однажды задержалась в пути, и настигшее ее солнце заклеймило ее, как клеймят вора, не остановилась, чтобы выслушать несчастного.

В другой раз он повстречал всадников – Ашвинов, выехавших на свою сияющую дорогу. С братьями‑близнецами была Сурья – светлая дева. Их тоже Пуруравас попросил указать ему местонахождение небесной нимфы, но и Ашвины, и солнечная дева проехали мимо, не обратив внимания на мольбы смертного.

Тогда он вознес молитвы Диаусу, отцу‑небу, и Притхиви, матери‑земле, чтобы они указали ему, где находится их дочь. Он истово молился, и с небес упал луч, показавший укрытый цветами лотосов пруд, по которому плавали великолепные лебеди. То были апсары в облике лебедей. Они сбросили одежды из перьев и предстали перед Пуруравасом в своем истинном обличье небесных дев. Царь подошел к пруду. Урваши была там в окружении подруг. Стоя среди лотосов, она крикнула Пуруравасу:

– Я ушла как первый луч зари. Возвращайся домой, Пуруравас. Я как ветер, который нельзя удержать!

Пуруравас бросился на землю возле пруда. Он вскричал, что не уйдет с этого места, пока дикие звери не сожрут его плоть. Урваши не сомневалась, что он именно так и поступит. Отчаяние мужа тронуло ее сердце. Она приблизилась и сказала, что он сможет вернуться в последнюю ночь года.

В последнюю ночь года Пуруравас пришел туда, где золотые ступени вели к возвышению, на котором стояли золотые стулья. Урваши была там и оставалась с ним всю ночь. Утром она сказала:

– К тебе придет предводитель гандхарвов и скажет, что ты можешь выбрать одно желание. Что бы ты ни выбрал, твое желание исполнится. У тебя есть время подумать.

И тогда Пуруравас сказал:

– Сделай выбор за меня.

Урваши молвила:

– Когда он спросит, какое желание ты хотел бы исполнить, скажи, что хочешь стать одним из них.

Итак, выбор был сделан. Желание Пурураваса исполнилось, и он жил в радости и счастье со своей женой – апсарой.

 

 

Эпическая мифология

 

ПАХТАНЬЕ ОКЕАНА

 

Асуры были старше, чем боги. У них имелись большие владения в трех мирах, но они не приносили жертв, не посещали святых мест и не имели могущества. Но боги, не имевшие больших владений, но приносившие жертвы, обращавшиеся друг с другом честно и посещавшие святые места, обладали большим могуществом.

Боги и асуры знали, что смогут добыть амриту – напиток жизни, если собьют один из семи океанов, которые, кольцо за кольцом, окружают мир. Они пришли к молочному океану. Вместо веревки они взяли стоглавого царя змей Васуки, а мутовкой сделали гору Мандара. Они обернули змея вокруг горы, как веревку, асуры ухватили за одну голову великого змея, а боги за хвост, и начали пахтать океан ради амриты. Асуры и боги попеременно рывками тянули к себе тело змея, и молочный океан бурлил и пенился.

Тысячу лет боги и асуры пахтали молочный океан. Все это время все сто голов змея плевались ядом. Яд жег скалы и расщеплял их, он стекал вниз, уничтожая мир богов и людей. Поток яда уничтожил бы все создания на земле, если бы не деяние одного из богов.

Ради спасения мира Шива собрал яд в чашу и проглотил его. От страшного этого яда у него посинела шея; она так и осталась навсегда синей. Но благодаря этому деянию боги получили больше могущества, чем асуры.

Пахтанье продолжалось. И вот из молочного океана вышла дарующая желания корова Сурабхи. Возрадовались боги и асуры, ведь вместе с ней пришло процветание. За ней появились апсары, небесные нимфы, и боги и асуры развлекались с ними. Потом из океана показалась луна, Шива взял ее и водрузил себе на лоб. К этому времени асуры уже изрядно устали, да и развлечения с апсарами отнимали много сил. Боги, чье могущество возросло благодаря деянию Шивы, продолжали пахтать, и молочный океан пенился и бурлил. На поверхности вод появился камень камней Каустубха, а вслед за ним чудесный белый конь Уччайхшравас, быстрый, как мысль.

Теперь боги трудились и становились сильнее, а становясь сильнее, больше работали. В то же время асуры все чаще и чаще отвлекались, предаваясь удовольствиям, они даже сражались друг с другом за удовольствия. А потом, сидя на цветке лотоса и держа лотос в руке, из молочного океана появилась прекрасная богиня. Она приблизилась к Вишну и прильнула к его груди, она обратила свои взоры на возликовавших богов и отвратила свое лицо от асуров. И все знали, что это Шри[35], богиня удачи. Асуры, пришедшие от этого в великое отчаяние, решили силой захватить следующее, что появится из океана.

И вот, что это? Из океана появился мудрый Дханвантари[36], и в его руках была драгоценная чаша с амритой, напитком жизни. Асуры хотели захватить ее, они стремились выпить ее сами или бросить чашу с амритой туда, где по камням медленно стекал яд. Им почти удалось победить богов и заполучить драгоценную чашу. Но тут Вишну обратился в женщину необычайной красоты с дивным лицом и гибким станом, которая была прекраснее всех небесных нимф. Увидев пред собой чудесную деву, восхищенные асуры прекратили борьбу за чашу и вступили в борьбу за деву. А боги взяли чашу с напитком бессмертия, разделили его между собой и выпили.

Теперь они были полны такой силой, что асуры не могли их победить. Многие из асуров стали демонами – дайтьями, и началась война между богами и дайтьями, и эта война продолжалась веками.

Боги торжествовали, и три мира наполнились сиянием и могуществом. Царь богов Индра, сидя на троне, воздал хвалу Шри. Она же даровала ему выполнение желания, которое заключалось в том, чтобы она никогда не покидала богов.

Они жили на святой горе, которая была круглой, как мяч, и вся состояла из золота. Птицы, гнездившиеся на ней, имели золотые перья. Там находился и сам великий Индра! Конь, которого он получил при пахтанье океана, пасся неподалеку. Рядом с Индрой стояла его громовая стрела в оперении из тысячи перьев. Ее сделал Тваштар из костей пророка Дадхича. В ней было сто соединений и тысяча острых концов. Кроме грозовой стрелы, он имел копье и раковину. Вишну тоже был здесь, но только он обосновался на водах, отдыхая на спине змея; рядом с ним – Шри, его невеста, а над ними парила птица Гаруда. Шива жила в прекрасном лесу, полном восхитительных цветов. Рядом с ним копье, которым он уничтожит миры в конце времен. А еще рядом с ним его лук, боевой топор и трезубец. Однажды его супруга Ума в шутку закрыла его глаза руками. И сразу весь мир погрузился во мрак, люди дрожали от страха, и все живое оказалось на грани гибели. Чтобы спасти мир, во лбу Шивы открылся третий глаз. Когда он посмотрел этим глазом, мрак рассеялся, люди перестали дрожать, в мире воцарилось спокойствие. А горло Шивы навсегда осталось синим от яда, который он выпил, чтобы спасти процесс творения. Над святой горой стоит золотой дворец Брахмы – дворец, который не опирается ни на что материальное.

 

РОЖДЕНИЕ ГАНГИ

 

Давным‑давно жил на земле мудрец Бхагиратха. Он жил в гималайском лесу в большой строгости и аскетизме. Тысячу лет он стоял с воздетыми к небу руками; вокруг него горело четыре костра, а с неба жгло палящее солнце. Наконец, Брахма смилостивился над ним. Всевышний явился к мудрецу и сказал, что в награду за аскетизм он исполнит любое желание мудреца.

Тот ответил: «Я хотел бы, чтобы шестьдесят тысяч сыновей царя Сагары взошли на небеса Индры. Их прах лежит глубоко под землей. И пока вода, которая не является влагой земли, не омоет и не очистит его, они не смогут взойти на небеса». Брахме понравились речи мудреца, и он пообещал исполнить его желание.

Таким образом, Брахма пообещал, что Ганга сойдет на землю. Ганга была дочерью царя Гималайа, властелина снегов, и она вовсе не стремилась покинуть небесный мир. Она сойдет на землю по приказу Брахмы, но ее падение будет столь ужасным, что земля расколется на куски. Только одно может спасти землю от страшного удара: если его примет на себя голова Шивы.

Целый год мудрец возносил молитвы Шиве. После этого он был взят в обитель Шивы и смог увидеть это божество, имевшее четыре лица. Однажды Брахма создал нимфу. Он создал ее из всего самого прекрасного, что было в мире. Он послал ее к Шиве, чтобы ее красота отвлекла его от вечных медитаций. Когда нимфа обходила кругом место, где находился Шива, лицо его появлялось с каждой стороны божества. Лица, обращенные на север, запад и восток, были красивыми, но лицо, обращенное на юг, было ужасным. Лицом, обращенным на восток, Шива правил миром; лицом, обращенным на запад, он восхищал всех существ; лицом, обращенным на север, он радовался вместе со своей супругой Умой. Но лицо, обращенное на юг, было лицом разрушения.

Шива, тронутый молитвами великого аскета, согласился принять на голову падение Ганги. Он взял трезубец, взошел на самую высокую горную вершину и призвал дочь царя Гималайа спуститься на землю. Она разгневалась, услышав его дерзкий призыв. «Я спущусь, – сказала она, – но мои воды смоют Шиву». И мощный водопад устремился с небес на землю.

Но Шива, зная, что сделает Ганга, только улыбался. Он посрамил высокомерную дочь Гималайа. Он заставил ее воды прокладывать себе путь через пучки и завитки своих волос. Ганга долго пробиралась сквозь них, как сквозь густые леса Гималайских гор, и почувствовала стыд, убедившись в собственной беспомощности.

Тогда мудрец, не дождавшись спускавшихся с неба вод, снова вознес молитвы Шиве и опять предался жесточайшему аскетизму. И Шива, ради Бхагиратхи, позволил наконец Ганге пробиться сквозь свои волосы и снизойти на землю.

Она спустилась с небес семью потоками. За ее нисхождением наблюдали боги в золотых колесницах, и от блеска их колесниц казалось, будто в небе зажглась тысяча солнц. Разноцветные рыбы, дельфины всевозможных форм и размеров плескались в реке. Мудрецы и святые явились, чтобы омыть свои тела в воде, ведь поток, упавший на голову Шивы, смывал грехи любого злодея. Дарующий радость, Очищающий, Покрытый лотосами и Светлоликий – так назвали четыре из семи потоков. Три потока потекли на восток, три потекли на запад. Средний поток, самый полноводный и самый чистый, устремился туда, где его ожидал Бхагиратха в колеснице. Он помчался вперед, и вслед за ним текла чистая, полноводная река.

Она текла все дальше и дальше, следуя за колесницей мудреца. Этот поток был то стремительный, то неспешный и плавный. Наконец, вдали показалось море. Здесь уровень воды понизился, и, когда он стал просачиваться в подземные глубины, мудрец вознес молитву, чтобы воды очистили прах шестидесяти тысяч сыновей Сагары.

Веком раньше царь Сагара и шестьдесят тысяч его сыновей жили на земле. Царь желал провозгласить себя правителем мира, а для определения границ своих владений использовать коня. Все земли, по которым проскачет конь, должны были стать царством Сагары, а коня по возвращении предназначили в жертву богам. Но планы оказались нарушенными; конь Сагары был украден и уведен в земные недра. Царь велел своим сыновьям отыскать коня и вернуть для жертвоприношения.

Сыновья Сагары отправились вниз, к центру земли. Они пришли туда, где слон востока, слон запада, слон юга и великий белый слон севера стоят, поддерживая землю. Они воздали почести бессмертным и проследовали дальше. В конце концов они увидели Капилу, находившегося в центре всего сущего. Рядом с ним пасся конь. Сыновья Сагары схватили коня и, посчитав Капилу вором, укравшим коня их отца, напали на него.

Когда они приблизились, Капила вызвал заклинаниями огонь и направил на них. Шестьдесят тысяч сыновей Сагары обратились в кучи пепла. А Капила продолжил свои размышления и даже не думал о том, что только что уничтожил шестьдесят тысяч сыновей царя Сагары. Тогда царь отправил своего внука на поиски коня. Тот пришел к центру земли. Он миновал бессмертных слонов и увидел коня, который пасся рядом с мудрецом Капилой. Увидел он и груды пепла неподалеку. Птица Гаруда поведала ему о происшедшем и объяснила, что они смогут попасть на небеса Индры, если Ганга снизойдет на землю и омоет их пепел.

Юноша отвел коня Сагаре. Он стал царем после своего деда, когда же его царские обязанности были выполнены, он удалился в гималайский лес и стал приносить жертвы, чтобы на землю снизошли воды Ганги. После него жертвы приносил его сын. А потом сын его сына, мудрец Бхагиратха, умерщвлявший свою плоть так, как никто не делал ранее. Он вызвал сочувствие Брахмы, и с помощью Шивы Ганга снизошла на землю.

Туда, где обитал Капила, потекла Ганга. Река омыла прах шестидесяти тысяч сыновей царя Сагары. Они очистились и с радостью взошли на небеса великого Индры.

 

САВИТРИ И ВЛАСТЕЛИН МЕРТВЫХ

 

В далекой древности в Мадрасе жила принцесса, известная далеко за пределами города своей красотой и преданностью долгу. Звали ее Савитри. Когда же она выросла и стала прелестной девушкой, ее отец царь Ашвапати встревожился, поскольку у нее все еще не было жениха. Ее красота и религиозность были так велики, что никто из живущих по соседству принцев не осмеливался просить ее руки. А все надежды царя на наследника были связаны только с его единственной дочерью. Как‑то раз в день праздника Савитри пришла к отцу. В ее руках были священные цветы.

Взглянув на ее прекрасные глаза, золотые локоны и тонкий стан, царь принял решение как можно скорее выдать дочь замуж, даже если ему придется позволить ей самой выбрать мужа.

И он сказал девушке:

– Дочь, правильно понимающая свой долг, с радостью уходит из дома отца в дом мужа. Я решил, Савитри, разрешить тебе самой выбрать себе мужа.

Услышав слова отца, принцесса попросила его о позволении отправиться в священные места, где живут отшельники, чтобы там найти мудрого человека царских кровей, который мог бы взять ее в жены. Это разрешение отец дал ей с радостью. И дочь царя Ашвапати в сопровождении свиты отправилась в леса, где посещала приюты отшельников и подолгу беседовала с ними. Ее красота и благородство в словах и поступках не могли оставить равнодушным никого.

Она вернулась, раздала щедрую милостыню и накормила всех голодных, собравшихся у дворца ее отца, и они кричали ей: «Пусть будет у тебя хороший муж и ты никогда не узнаешь вдовьей доли!» Когда она предстала перед отцом, тот ласково улыбнулся возвратившейся дочери, и великий мудрец, его советник, улыбнулся тоже. И пока она стояла, скромно опустив глаза, перед старшими, мудрец, которого звали Нарада, сказал царю:

– Почему не уходит эта девушка в дом мужа?

И царь, глядя на Савитри, ответил:

– Я дал ей возможность выбрать мужа самой, и, судя по ее счастливому виду, она этот выбор сделала. Мне кажется, сейчас мы услышим имя счастливого избранника. – Потом царь ласково молвил дочери: – Говори, девушка, и назови своему отцу и его мудрому советнику имя принца, которого ты возьмешь в мужья.

Савитри склонила голову и не поднимая глаз, но с радостью в голосе сказала:

– О, мой отец. Есть один царь, ты знаешь его имя и страну, в которой он правил. Он потерял зрение. Став слепым, он не смог больше защищать свое царство, его захватили жестокие люди и изгнали царя и его семью. Несчастный с достоинством перенес свои потери, он взял жену и маленького сына и удалился в лес, где все трое жили отшельниками. Там, в лесу, он вырастил сына, который приобрел известность своей красотой и благородством. Его я выбрала себе в мужья. Я буду жить с ним в приюте отшельников и ухаживать за его слепым отцом и престарелой матерью.

Когда принцесса закончила свои речи, она с надеждой взглянула на отца, и тот всем своим видом показал, что одобряет ее выбор. Но мудрец выглядел встревоженным.

– Кто этот царь, лишившийся зрения, и как зовут благородного принца, выросшего в лесу? – спросил он.

– Принца зовут Сатьяван, – ответила Савитри, – его называют «Говорящим правду».

Услышав это, Нарада воскликнул голосом, полным скорби:

– Я хорошо знаю этого принца, так же как и его отца. Никто не мог бы стать для тебя лучшим мужем, Савитри, чем он, если бы не один недостаток.

– Если ты действительно знаешь его, – возразила принцесса, – то не можешь утверждать, что у него есть недостатки. Разве он не добр? Разве он не щедр? Разве он не терпелив? Разве он не благороден? И кроме того, разве он не красив, как один из Ашвинов, прекрасных небесных всадников? Так признай же это!

– Я охотно признаю все сказанное тобой, и все же ты, принцесса Савитри, дочь царя Ашвапати, не должна брать его в мужья. Дело в том, что принц Сатьяван обречен и через год или около того умрет.

Тогда заговорил царь Ашвапати:

– Жениху, которому осталось так мало жить на свете, я не могу отдать свою дочь. Савитри придется сделать другой выбор.

Савитри взглянула на отца, и в ее глазах он увидел непоколебимую решимость. Твердо, хотя и печально, она проговорила:

– О, отец мой, для меня ничего не может быть тяжелее, чем узнать, что тот единственный, кого я выбрала себе в мужья, скоро умрет и что в самом ближайшем будущем мне придется узнать все ужасы вдовьей доли. Но я сделала свой выбор и не стану ничего менять. Я вернусь в лес и стану женой принца Сатьявана. Потом я буду жить там с моим мужем, старым царем и царицей. Когда же я по истечении года лишусь мужа, я найду утешение в мысли, что такова воля богов.

Царь Ашвапати хотел запретить дочери совершить этот шаг, но великий мудрец Нарада посоветовал ему этого не делать.

– Савитри сделала выбор, – сказал он, – и не сможет поступить иначе. Пусть идет в дом своего супруга, и пусть боги решат, что из этого выйдет.

Мудрец благословил девушку, отец оплакал ее, и она в сопровождении свиты на сияющей колеснице отправилась к своему новому дому.

Там она облачилась в красные одежды, которые носят женщины отшельников, покрыла грудь грубой корой и вступила в брак с принцем Сатьяваном. Она стала жить в приюте отшельников и преданно ухаживала за слепым царем и немощной царицей. Савитри чувствовала себя абсолютно счастливой, и ее радость омрачало лишь сознание того, что дни летят очень быстро и двенадцать месяцев, которые ей суждено прожить с любимым супругом, вот‑вот подойдут к концу.

Слова, сказанные мудрецом Нарадой, всегда присутствовали в уме и сердце Савитри, и, когда она кормила голодных или подавала милостыню неимущим, а те желали ей никогда не знать вдовства, принцесса лишь низко склоняла голову, и по щекам ее начинали струиться слезы. Когда двенадцать месяцев ее замужней жизни почти истекли, она стала молить богов даровать ей силы защитить своего супруга. При этом она так истово постилась, что старый царь, ее свекор, начал просить ее не лишать себя жизни.

Но спокойной и собранной, как всегда, была Савитри в последнее утро первого года своей супружеской жизни с принцем Сатьяваном. Она встало рано, выполнила свои обязанности по дому, накормила и обиходила старого царя и царицу. А заметив, что ее возлюбленный супруг собирается в лес, начала просить его взять ее с собой. Сатьяван мягко объяснил ей, что ему предстоит трудная дорога, а лес таит множество опасностей для тех, кто не умеет обращаться с дикой природой. Но Савитри не отставала. Она молила супруга, как о величайшем благе, о позволении сопровождать его. Неожиданно ее поддержали старый царь и царица. Они сказали: «Савитри живет здесь уже целый год. Она выполняет все работы по дому, преданно ухаживает за нами, и еще никогда и ни о чем не просила. Сделай же так, как она хочет». И Сатьяван согласился взять супругу с собой в лес.

Принц собрал голубые цветы и сплел для супруги венок, он показал ей антилопу, пугливо убегающую от незваных гостей. Принц Сатьяван не убивал обитателей леса, а птицы, зная, что им не причинят никакого вреда, пели для молодой пары, шагавшей в чащу леса. Принц нес топор и корзину – он собирался нарубить сучьев для очага и, кроме того, хотел набрать диких фруктов, которые в изобилии росли в лесу. Он шел легко, держа топор на плече, – высокий, статный и величественный, а рядом с ним семенила Савитри. В красных одеждах и венке из голубых цветов она была больше похожа на ребенка, чем на супругу принца.

Они вышли на небольшую поляну. Сатьяван начал рубить сучья, а Савитри села на траву, наблюдая за супругом. Про себя она повторяла слова молитвы. Но вот принц отложил топор, сел и прислонился к дереву.

– Я чувствую боль, подобную которой не испытывал никогда раньше, – простонал он. – О Савитри, мне кажется, что мою голову пронзают тысячи иголок.

Принцесса подошла, приласкала мужа, он лег, опустил голову ей на колени и закрыл глаза.

Неожиданно вокруг стало темно. И Савитри увидела нависающую над ними огромную фигуру.

– Кто ты? – в страхе воскликнула она.

– Я – Йама, – ответствовал громовой голос, и Савитри поняла, что перед ней властелин мертвых.

Высоким был Йама, властитель страны предков, чье жилище на юге; темно‑синим был Йама, как ночное небо, а его глаза полыхали ярко‑красным огнем. Сердце Савитри испуганно забилось. Она увидела, что пришелец держит в руках шнур и на нем тянет частицу, которая есть жизнь человеческая.

Когда он подошел, Савитри встала. Но его присутствие не могло не внушать ужас, и она поневоле опустилась снова на землю. Она увидела, как он уходит, унося на своем шнуре частицу размером всего лишь с палец, которая была жизнью Сатьявана. Савитри пошла за ним.

– Уходи, – сказал царь мертвых, – твоя обязанность позаботиться о теле, которое осталось на земле.

– Обязанность жены жить рядом с супругом, – сказала Савитри, – и ты, кто держит жезл правосудия, не сможешь это отрицать.

– Это так, но ты все равно уходи, и за это я дарую тебе исполнение любого желания.

– Тогда пусть отец моего мужа снова обретет зрение.

– Это желание будет исполнено, Савитри.

Было уже совсем темно, и Савитри увидела помощников царя мертвых. Они были облачены в темные одежды, их волосы ощетинились и торчали во все стороны, а ноги, глаза и носы были как ноги глаза и носы ворон...

– Поворачивай обратно, Савитри, дальше живым дороги нет.

– Моя жизнь – это жизнь моего супруга, и ты, кто держит жезл правосудия, не сможешь это отрицать, – сказала принцесса.

– Проси любое желание, и оно будет тебе даровано.

– Тогда верни отцу моего мужа его царство.

– Это желание будет исполнено, Савитри.

Темнота стала совсем уж непроглядной. Савитри с трудом различила силуэты четырехглазых собак Йамы. Они скалили зубы, глядя на нее.

– Поворачивай обратно, Савитри, дальше живым дороги нет. Ни одно живое существо еще не подходило так близко к жилищу Йамы. Лучше проси любое желание, и оно будет тебе даровано.

– Я хочу, чтобы мой супруг не остался без потомков.

– Это желание будет исполнено, Савитри.

– Тогда тебе придется вернуть жизнь моему супругу! – возликовала Савитри.

– Я сделаю это, о самая преданная из женщин. Вернись на поляну, где осталось его тело, и ты увидишь, как в него вернется жизнь.

Савитри покинула царство мрака и вернулась на поляну, где осталось мертвое тело ее супруга. Она опустилась рядом с ним на колени, обняла его голову и прижала к груди. А потом она приникла губами к его губам. Сделав это, она почувствовала, что в мертвое тело вернулась жизнь. Сатьяван вздохнул, открыл глаза и заговорил.

– О Савитри, – сказал он, – мне приснился странный сон, будто темно‑синий великан нес меня сквозь густой мрак, а ты, моя самая дорогая, не отставала от него и заставила его отпустить меня.

– Не стоит об этом говорить, Сатьяван. Забудь свой страшный сон. Посмотри, день клонится к вечеру, скоро стемнеет, твои отец и мать будут волноваться. Вставай, давай скорее отнесем сучья и дикие фрукты царю и царице. Прислушайся, как потрескивают сухие ветки под ногами диких зверей, они просыпаются и скоро выйдут на охоту. Ходить по лесу будет опасно. Нам следует поторопиться.

Сатьяван и Савитри вернулись в приют отшельников. Там их встретил старый царь. Он радостно закричал, что слепота исчезла и он снова обрел зрение. Он был счастлив, что мог увидеть сына и невестку Савитри, чьи глаза как прекрасные лотосы, чей стан строен, а локоны сверкают, словно золото. Счастливый, вернулся царь с любимыми детьми в приют отшельников, и все они с удовольствием вкусили пищи отшельников. А Савитри ждала. Вскоре прибыли гонцы из царства, которым некогда правил царь, отец Сатьявана. Злой человек, захвативший его царство, неожиданно умер, и народ прислал их просить прежнего царя вернуться во дворец. Прошло немного времени, и Сатьяван и Савитри стали царем и царицей. И прежде чем Йама забрал их к себе, они произвели на свет множество потомков.

 

ВЫБОР ДАМАЯНТИ

 

В одном индийском царстве жил царь, дочь которого славилась красотой, равной которой не было среди небожителей. Звали ее Дамаянти. Люди часто говорили, что такое прелестное создание не может быть произведено на свет обычной смертной парой. В это же время горными племенами правил царь по имени Наль, который был так силен и так красив, что его сравнивали то с богом войны, то с богом любви. Дамаянти много слышала от своих подруг о красоте Наля, а в присутствии Наля часто восхваляли красоту Дамаянти. И получилось так, что молодые люди, еще не встретившись, горячо полюбили друг друга. Наль не думал о другой женщине, кроме Дамаянти, а Дамаянти не представляла себе другого мужчину, кроме Наля.

Однажды на озеро, находившееся в саду дворца Наля, опустился чудесный златокрылый лебедь. Наль, использовав свое мастерство охотника, поймал его. Убедившись, что не сможет освободиться, лебедь перестал биться и заговорил человеческим голосом. «Отпусти меня, о великий царь, – сказал он, – и я полечу к царевне Дамаянти и расскажу ей о твоей любви». И Наль отпустил златокрылого лебедя.

Лебедь опустился на тенистый пруд в саду ее отца и позволил Даманяти поймать себя. Он заговорил с ней, вознес хвалу красоте и мужеству Наля, рассказал о горячей любви, которую питает к ней прекрасный царь. «Скажи Налю все то же самое, – сказала Дамаянти, – и еще скажи, что я очень хочу увидеть его».

Дамаянти утратила свою веселость и игривость, стала грустной и безразличной ко всему. Все ее мысли были только о Нале, но она не знала, увидит ли его когда‑нибудь. А ее отец, заметив перемены в характере дочери, решил, что пришло время подыскать ей жениха.

В те дни царским дочерям дозволялось самим выбирать себе мужа среди особ царской крови: во дворец собирали достойных кандидатов, и принцесса выбирала из них подходящего мужа. Когда ей кто‑нибудь приходился по сердцу, она надевала на голову избранника венок. Вот и царь, отец Дамаянти, объявил, чтобы женихи собирались во дворец. Слава о красоте, нежности и кротости Дамаянти распространилась так широко, что на призыв царя откликнулось великое множество царей и царевичей. Даже бессмертные боги решили почтить собрание своим присутствием: Индра, Агни, Варуна и Йама ничего не имели против такой прелестной жены, как Дамаянти.

Услышал о сборе женихов и Наль. В блестящей колеснице он отправился во дворец отца Дамаянти, преисполненный самых радужных надежд. Подъезжая к дворцу, он увидел четыре колесницы, от владельцев которых исходило такое ослепительное сияние, что Наль сразу понял: это бессмертные боги. Он сошел с колесницы и склонился перед ними. И те, кого он знал как представителей сонма бессмертных, обратились к нему. Они сказали: «Иди к принцессе Дамаянти и скажи ей, что Индра, Агни, Варуна и Йама предстанут перед ней в надежде, что она дарует свой венок одному из них». Наль, услышав эти речи, приуныл. Но он не мог отказать бессмертным и почтительно ответствовал, что выполнит поручение.

Очутившись во дворце, он сразу же передал все, что ему было сказано. Он попал в палаты женщины, и эта женщина была прекрасна, словно молодая луна в небе.

– Кто ты? И как попал в мои палаты? – спросила она. – И сразу добавила: – Скажи мне, что ты Наль, что ты пришел взглянуть на меня, что пришел получить от меня обещание надеть венок на твою голову. Да, конечно, я так и сделаю.

Но Наль ответил:

– Только властью богов попал я в эти палаты, которые охраняются лучше, чем все остальные.

– Не важно, как ты попал сюда, ты прибыл во дворец в качестве моего поклонника, и именно тебя я выберу своим мужем – тебя, Наль, о котором я всегда тосковала.

Тогда Наль с болью в сердце поведал ей о том, что является посланником бессмертных и что Индра, Агни, Варуна и Йама являются существами столь могущественными, что ни одна девица в их присутствии не сделает выбор в пользу простого смертного.

Дамаянти сказала:

– Будь среди претендентов, и я выберу только тебя. И тебя ни в чем нельзя будет обвинить, потому что закону, дающему мне право на свободный выбор супруга, подчиняются даже боги.

Наль вернулся туда, где его ждали бессмертные, и передал им ответ Дамаянти.

– Тогда, Наль, мы впятером будем претендовать на руку прекрасной девы, – сказали боги.

В царском дворце собралось великое множество поклонников невесты: здесь были даже великие мудрецы и святые. Когда вошла Дамаянти в окружении подруг, люди ахнули от восхищения при виде ее красоты. Один за другим претенденты проходили перед ней. Дамаянти обвела взглядом толпу и увидела пятерых Налей. Она поняла, что четверо бессмертных приняли облик Наля. В смятении она повернулась, чтобы покинуть зал, где собрались цари и принцы, но, сделав несколько шагов, остановилась, осознав, что если она так поступит, то лишится права на свободный выбор мужа. И Дамаянти осталась. Она смело пошла туда, где стоили пятеро Налей, и, остановившись перед ними, склонила голову и сказала:

– О, великие боги, вы, которые слышите молитвы, ежечасно возносимые вам простыми смертными. Позвольте мне узнать, кто из вас Наль, смертный, которому я предназначила себя. – И когда прекрасная дева сказала это, она ясно увидела, кто из пятерых принадлежит к сонму бессмертных и кто – к простым смертным. Только один из пятерых отбрасывал тень, в его глазах застыла тоска, на челе блестели капельки пота, а цветочная гирлянда, которую он держал в руках, слегка привяла. Остальные четверо не стояли на земле, а парили над нею, они не отбрасывали тени, их глаза были спокойны, лбы сухими, а цветочные гирлянды, которые они держали в руках, были свежими. И все собравшиеся узнали, что среди них бессмертные.

И Дамаянти воздала почести бессмертным богам, поклонилась им, но свой венок отдала тому, в ком безошибочно признала Наля, – тому, чья цветочная гирлянда увяла, а на челе блестели капельки пота. Так принцесса сделала свой выбор. Присутствовавшие цари и принцы зарыдали от горя, но возражать не осмелились. Бессмертные боги пожаловали Дамаянти и Налю богатые дары, а святые и мудрецы воспели Дамаянти хвалу за благородный выбор.

 

 

Буддистская мифология

 

ДОСТИЖЕНИЕ ГОТАМЫ

 

Готама родился в царской семье. Девушка, которую он взял в жены, была принцессой. Многие его подданные верили, что он станет правителем мира. Принц Сиддхаратха (таково было его имя во дворце отца) рос в окружении могущества и восхищения. Но так же как лотос растет в воде, в которой родился и поднимается над ней и перестает украшать ее, так и тот, кто рожден стать Буддой Просветленным и дающим просветление, поднимается над всем, что принадлежит этому миру, – могущество ли это, восхищение, беспокойство или служба. Готама родился, чтобы стать Буддой нашего века. Он не отдавал предпочтения тем, кто желал видеть его правителем мира, даже более того, он покинул жену, ребенка и дворец своего отца и отправился в лес, где стал отшельником. Он хотел узнать, как люди могут избежать смерти, неразрывно связанной с рождением, и старости, неразрывно связанной с младенчеством. Прожив шесть лет в лесу, на протяжении которых он довольствовался лишь несколькими зернышками проса в день, он вернулся в мир людей. Готама сказал себе: «Я буду питать свое тело и искать истину другими способами, отличными от строгостей и воздержания, которые почти довели меня до смерти».

Он пришел в деревню