Клепсидры – похитительницы воды

 

Одновременно или, может быть, немного позже солнечных «дневных» часов были изобретены «ночные» часы. Ведь солнечные часы – все‑таки прибор неудобный: набежало облачко – и часы «остановились». После захода солнца они и вовсе бесполезны.

Не годятся солнечные часы и в мореходном деле – на качающейся палубе от них и в ясный день проку мало.

Кроме того, солнечные часы – уличное сооружение; внесенные в комнату, они перестают действовать. Но ведь время нужно знать не только на улице.

В Греции, по существовавшему тогда судебному обычаю, обвинитель и защитник не могли иметь какого‑либо преимущества друг перед другом. Они были обязаны говорить перед судьей поровну – одинаковые промежутки времени, а для этого на суде надо было иметь комнатные часы.

Вот и пришлось людям придумывать механизмы, не зависящие от солнечного света. Были изобретены водяные часы, благо устройство их необычайно просто. Бадья, ведро, бак, бочка, любой сосуд с маленькой дырочкой в дне мог служить часами. Сосуд наливают водой, вода вытекает капля за каплей из отверстия, ее уровень понижается и, если на стенке сосуда нанести деления, как на мензурке, то и часы готовы, остается не забывать их «заводить», то есть своевременно наполнять водой или маслом, или даже молоком, как это делали египетские жрецы.

Греки дали водяным часам немного странное название – «клепсидры», что значит: «воровки или похитительницы воды».

Клепсидры служили людям очень долго – свыше тысячи лет – и имели самое различное устройство.

Были клепсидры с поплавком и вертикальной линейкой с часовыми делениями. Линейка была укреплена на поплавке и пропущена в отверстие в крышке. По мере того как вода вытекала, поплавок опускался и линейка показывала деления.

В некоторых клепсидрах к поплавку привязывали шнурок, перекинутый через ролик. К свободному концу шнурка подвешивали какой‑либо указатель. В одних часах таким указателем служила серебряная птица; ее клюв скользил по шкале, указывая время.

В Индии в сосуд с водой опускали раковину с маленькой дырочкой. Раковина плавала и понемногу наполнялась водой. Дырочка была сделана такой величины, что вода просачивалась в нее ровно час и затем раковина тонула. Жрец, приставленный к часам, следил за плавающей раковиной и, когда она погружалась на дно, пускал плавать следующую. Когда нужно было узнать, сколько времени, – считали количество утонувших ракушек.

В Китае догадались поставить друг над другом несколько сосудов. Вода, вытекая из верхнего сосуда, попадала в нижние. Это упрощало работу надзирателя за часами. Ему приходилось носить воду только в верхний чан, остальные наполнялись сами собой.

Особенно прославился своими клепсидрами город Александрия. Именно в этом городе появились первые в мире часовщики, которые выверяли и ремонтировали клепсидры. Александрийские часовщики назывались тогда аутоматариями клепсидрариями, то есть мастерами самодействующих водяных часов.

Одним из первых аутоматариев клепсидрариев историки называют механика Ктезибия. Ктезибий жил примерно за 150 лет до начала нашего летосчисления. Он был прекрасным механиком и изобретателем.

Ктезибий построил первые водяные часы весьма хитроумного устройства. Снаружи часы Ктезибия имели вид тумбочки, на которой стояла круглая колонна. На тумбочке по бокам колонны помещались два крылатых мальчика: один из них веселый, с указкой в руках, другой – плачущий.

 

Мальчик с указкой был укреплен на палочке, которая высовывалась из отверстия в тумбочке. В течение суток мальчик на палочке постепенно поднимался вверх, а его указка скользила по колонне, на которой были размечены часы. Кто хотел узнать время, – смотрел, на каком делении остановилась указка мальчика.

Ровно в полночь мальчик с указкой взбирался в самое верхнее положение и показывал 24 часа.

На мгновение он останавливался, а затем стремительно падал вниз. После этого колонна чуть‑чуть поворачивалась, а плачущий мальчик переставал лить слезы. Служитель, приставленный к часам, в полночь снимал крышку с бака и наполнял часы водой. После этого плачущий мальчик снова начинал плакать, а мальчик с указкой потихоньку приподнимался на своей палочке.

В том храме, где были найдены часы Ктезибия, был устроен водопровод. Водяной бак часов наполнялся непрерывно, и часы шли автоматически, сами собой.

Внутреннее устройство часов Ктезибия было довольно сложно. Из водяного бака к глазам плачущего мальчика была скрытно подведена тонкая трубочка. Из маленьких отверстий в глазах вода в виде слезинок падала в чашечку у ног мальчика. Из этой чашки по другой потайной трубке она стекала в сосуд, имевший вид высокого и узкого стакана. В этом сосуде помещался пробковый поплавок. На поплавке была укреплена палочка, а на ней стоял мальчик с указкой.

Клепсидра Ктезибия.

 

Каждая слезинка плачущего мальчика скатывалась в стакан и повышала в нем уровень воды. Поплавок, а вместе с ним и мальчик с указкой постепенно и плавно поднимались.

На исходе двенадцатого часа стакан с поплавком наполнялся до краев. Одновременно вода достигала самой верхней части трубки, изогнутой коленом.

Изогнутая трубка начинала действовать как сифон, и по ней вода быстро вытекала из стакана. Поплавок опускался на дно, а вместе с ним падал и мальчик с указкой.

Вода, вытекавшая из коленчатой трубки, лилась на небольшое мельничное колесо. Под действием воды колесо начинало вращаться и приводило в движение четыре зубчатых колеса, сцепленных друг с другом. Каждая шестеренка вращалась медленнее предыдущей, а последняя, четвертая, чуть‑чуть поворачивала ось колонны с часовыми делениями. Колонна, поворачиваясь, подставляла под указку новые часовые деления для следующего дня.

Это было необходимо, так как в те времена водяные часы находились в подчинении у солнечных часов и были обязаны показывать время по солнцу. А так как у солнечных часов нет ни одного одинакового дня, то и водяным часам приходилось ежедневно менять циферблат. Колонна с часовыми делениями в клепсидре Ктезибия совершала один оборот за 365 суток.

После Ктезибия другие аутоматарии клепсидрарии делали еще более замысловатые часы. Некоторые из них имели круглый циферблат, одну‑единственную стрелку и отбивали часы и получасы, совсем как нынешние куранты.

Такие клепсидры были необычайно дороги. Их могли приобретать очень состоятельные люди и богатые монастыри.

С усовершенствованием механических часов клепсидры исчезли из употребления. Единственными памятниками остались их модели в музеях и некоторые выражения в нашем языке.

Случится – встретятся два приятеля, давно не видевшие друг друга.

– Ба, – восклицает один из них, – сколько воды утекло!

– Много, дружище, много, – отвечает другой.

Что это значит? О какой воде идет речь? Теперь редко кто знает, что выражение «сколько воды утекло» сохранилось в разговорной речи от той далекой эпохи, когда время измеряли количеством вытекающей воды. Отсюда же произошло и выражение о том, что в речах многословных ораторов «много воды». В древней Греции вместо установления регламента ораторам давали клепсидры. Пока «завод» клепсидр не кончился, пока вода текла, оратор продолжал говорить.

 

Родные братья клепсидр

 

У моряков во флоте имеется загадочное выражение: «бить склянки». Никаких склянок на корабле нет и их никто не бьет, а ударяют в рынду, то есть в колокол, через каждые полчаса, но называется это «бить склянки».

Это выражение имеет свою историю. У водяных часов были как бы младшие братья – песочные часы. По устройству они подобны водяным, только вместо воды в них насыпали мелкий чистый песок. Через узкое отверстие он пересыпался из одного отделения склянки в другое. Как только песок пересыплется, часы переворачивали – и песок сыпался обратно.

Ни солнечные, ни водяные часы не могли служить на кораблях: они не действовали во время качки. Песочные же часы качки не боятся. Песок одинаково хорошо сыплется и в штиль, и в шторм. Поэтому во флоте прижились именно песочные часы. Когда песок пересыпался, матрос переворачивал склянку часов и ударял в колокол, давая знать, что прошло полчаса и склянка перевернута. Отсюда и пошло выражение «бить склянки».

Песочные часы долго служили на флоте. Их можно было встретить на каждом корабле еще в начале прошлого столетия. Потом их вытеснили хронометры.

Благодаря простоте изготовления и дешевизне песочные часы были очень распространены и в древние и в средние века.

В средние века песочные часы служили людям вроде карманных. Но только их носили не в кармане. Франты, любившие щеголять часами, привязывали их шелковой лентой к колену.

 

Из всех старинных часов песочные часы оказались самыми живучими. Они существуют и применяются и до сих пор. Их можно найти в каждой школе, в лабораториях и лечебных заведениях. На заводе механических игрушек по песочным часам проверяют качество заводных прыгающих лягушек и шагающих слонов. Слон, например, ходит возле песочных часов, а контрольный мастер следит: каждый хороший заводной слон должен ходить не менее 20 секунд.

Когда не требуется особой точности, при помощи песочных часов измеряют небольшие промежутки времени.

Кроме песочных, по образцу клепсидр были изобретены ртутные часы. В них из одного отделения в другое переливалась ртуть.

Ртутные часы были дороже песочных, но, как свидетельствуют старые книги, точнее их. Поэтому ртутные часы употреблялись в астрономических обсерваториях. Среди населения они не получили распространения и были забыты.

Сейчас ртутные часы снова начинают применять. О них вспомнили электрики и приспособили их для автоматических выключателей.

Маленькие ртутные часы соединили в одно целое с обычным электрическим выключателем. Такие выключатели теперь устанавливают на лестницах, в коридорах и везде, где свет нужен на короткое время.

Нужно человеку пройти ночью по коридору, он поворачивает выключатель, ртутные часы, спрятанные в корпусе выключателя, опрокидываются. Ртуть – хороший проводник электрического тока, свет загорается и горит до тех пор, пока ртуть льется из одного отделения в другое. Как только она перельется, то есть через две – три минуты, свет тухнет сам собой. Чтобы зажечь свет снова, достаточно повернуть выключатель еще раз.

Это простое устройство дает большую экономию, так как на лестницах и в коридорах свет обычно горит всю ночь совершенно зря.