Глава 2. Тут помню, тут не помню

Курортный роман (слэш)

 

Авторы:

Nikol Hatter, Ishtars

Бета:

Kaitrin

Фандом:

Гарри Поттер

Персонажи:

Северус Снейп/Гарри Поттер

Рейтинг:

NC-17

Жанр:

AU/First time/Romance

Размер:

Миди | 157 Кб

Статус:

Закончен

События:

Волдеморт побежден, ПостХогвартс, Экзотическое место действия

Предупреждение:

AUда Кедвара эпилогу и ООСус Максима всему, что не спряталось от автора

Гарри Поттер планирует свадебное путешествие с Джинни-пока-ещё-Уизли. Но, как известно, человек предполагает, а боги смеются…

Предисловие

Как выяснилось, организация свадьбы на редкость безрадостное занятие.

Казалось бы, ну из-за чего тут раздувать проблему?

Собрались двое, согласные связать себя узами брака, родню пригласили. Принесли клятвы, потанцевали, послушали поздравления и пошли исполнять супружеский долг. По мере сил.

Но нет.

Всё значительно усложняется, если у тебя в наличии: тщеславная невеста (одна штука) и чрезмерно активная будущая тёща (одна штука, слава Мерлину и Моргане!). И, самое главное, если ты позволил им обеим сесть себе на шею и резво погонять...

Такая ситуация, как успокаивал себя Гарри Поттер, сложилась исторически. Для Молли Уизли он, пусть трижды герой и четырежды взрослый двадцатидвухлетний человек, навсегда остался тем недокормленным заморышем, которого она в далёком девяносто первом увидела на вокзале Кингс-Кросс.

А для Джинни, наверное, он просто так и не стал авторитетом. Ведь они росли вместе! И, возможно, она так старалась перебороть своё неуместное детское восхищение Мальчиком-который-выжил, что зашла в этом слишком далеко...

«И никакой я, Рон, не подкаблучник!» — мысленно возразил Гарри любимой присказке своего друга. В который раз.

Возражать вслух он уже устал. Заматеревший на аврорской службе Рон с энтузиазмом цитировал своего коллегу-немца: «Киндер, кюхе, кирхе!» и ничего слышать не хотел.

— Бабы, дружище, они твёрдую руку любят. Станешь со своей во всём соглашаться — уважать не будет! И будешь, как отец, вечно виноватым ходить! Оно тебе надо? Будь твёрже! Я же помню, как ты в школе...

Вспоминать школу Гарри не любил. И, чем больше времени проходило с её окончания, тем сильнее не хотелось о ней думать.

Гарри Поттер, победитель Волдеморта и студент МагАкадемии Экономики и Права, пребывал в твёрдой уверенности, что он прежний себе нынешнему и руки бы не подал.

А ещё Гарри пребывал в депрессии. Большую часть времени.

Тогда, сразу после Победы, каждый вздох казался ему невероятным подарком судьбы!

Каждый закат, каждый кусочек любимого пирога с патокой, каждый поцелуй любимой девушки — всё было, как впервые, и ощущалось невероятно ярко. Гарри казалось, что он парит над миром. Молодой, счастливый и свободный. Он был уверен, что пронесёт это чувство через всю свою жизнь. Но не сложилось.

Гарри не спрашивал себя, как так вышло и когда началось. Он точно знал, как и когда. Не было ответа только на один вопрос: что теперь делать?

В то время всё казалось правильным. Были суды над Пожирателями и измученный больной взгляд Нарциссы Малфой. Фактически потерявшая мужа, отправленного на десять лет в Азкабан, она мучительно боялась за сына.

Мелкого хорька Гарри всё же отстоял. А заодно увидел бюрократическую машину судебного исполнения МагБритании в действии. И увиденное ему сильно не понравилось.

Для патриархов Визенгамота, благополучно переживших обе войны с Волдемортом и помнивших ещё кризис с Гриндевальдом, Гарри Поттер был просто забавным молодым человеком. Ему, в силу героического статуса, можно было оказать услугу (и не просто так: ох и дорого Гарри обошёлся его бывший школьный враг, причём даже не в смысле денег), но только не воспринимать всерьёз.

Тонкие полунамёки, обещания, которым не стоило верить, безжалостный меркантильный цинизм работников магического правосудия произвели на юного — и, скажем честно, наивного — Героя неизгладимое впечатление.

И Гарри Поттер (вместе с такой же неискушённой и самоотверженной Гермионой) решил добиваться справедливости для всех. Гарри тогда и не понял, что в этот раз фактически сам стал инициатором очередного Г.А.В.Н.Э.

Естественно, Гермиона не была бы Гермионой, если бы не подошла к проблеме академически.

— Для того чтобы изменить систему, Гарри, нам придётся её как следует изучить! — строила она тогда честолюбивые стратегические планы.

И он ответил ей: «Хорошо, Гермиона, как скажешь!», но не потому, что не имел своего мнения, как говорил ему Рон, а потому, что Гермиона обычно оказывалась права.

Система правосудия требовала перезагрузки ещё вчера, и времени на возобновление учёбы в Хогвартсе не оставалось. Получив свои «победные» дипломы, толком не оперившиеся герои вылетели во взрослую жизнь.

Рон настаивал на аврорате. Ему понравилось чувство власти над противником в бою (больше, чем он был готов признавать) и, конечно, ореол славы, которым овеяно подразделение доблестных авроров. Как ни просила мать, Рон категорически отказался помогать Джорджу с магазином.

— Это моя жизнь, понимаешь, друг? И она ведь не думает, что я действительно смогу заменить Фреда? Я же, чёрт, не так хорош в чарах и зельях, чтобы браться за это! А для работы продавца сгодится и Джордан... да любой, кто угодно! Вот скажи мне по чесноку, почему я должен ломать свою жизнь за чужие мечты?!

Гарри кивал и соглашался, что, мол, нет, конечно, не должен! Но в аврорат за компанию идти отказался наотрез, хотя бы на это ума хватило. Хотя, как знать, как знать...

В Школе Авроров Рон отучился положенные три года, физически окреп, сильно огрубел манерами и лишился большинства иллюзий, что, конечно, для жизни полезно, но в общении с ним слегка напрягало. После выпуска он женился на Лаванде, назвал дочь Хэлен и вот уже два года гонял мелких контрабандистов по просторам родной МагБритании и за её пределами. Работа добавляла аврору Уизли брутальности, чувства собственной значимости и силы — всего того, чего ему отчаянно не хватало раньше в школе. Возможно, у Рона и был «эмоциональный диапазон чайной ложки», но зато он был доволен собой. И постоянно давал другу жутко раздражающие снисходительные советы по организации личной жизни.

Правильные советы, признаться.

Ведь именно Рон в своё время сильно не советовал Гарри поступать на юридический. А ещё раньше, в Хогвартсе, Рон настойчиво не рекомендовал своему другу встречаться с Джинни. И как же он был прав! Именно поэтому Гарри теперь не мог с ними расстаться. Ни с Джинни, ни, к сожалению, с юриспруденцией, хотя она и не была роновой сестрой...

Он был уверен, что Рон бы не понял формулировку «надоело», а у миссис Уизли разбилось бы сердце, ведь она «всегда считала Гарри своим сыном». Хотя Гарри подозревал, что она тоже сильно не одобрила бы объяснения в духе: «я устал, я ухожу» (1), невзирая на все свои родственные чувства.

И, несмотря на то, что гарриному врождённому чувству справедливости нанесла сокрушительный удар неудачно выбранная профессия, он всё же признавал, что Джинни не виновата в его проблемах. Ни в целом, ни в частности — в его проблеме с ней.

И это раздражало ещё сильнее! Виноват был один только Гарри и больше никто.

Виноват, что, пожелав сделать окружающий его мир лучше и светлее... ну, наверное, просто не справился. Верная Гермиона в этот раз не смогла идти с ним до конца. Полтора года она вслед за Гарри с головой окуналась в грязь подковёрных интриг, завуалированных угроз и тайного доносительства, что было нормой магической юриспруденции. Она помогала Гарри во всём, ни разу ни на что не пожаловавшись. Но после того как им предложили обменять возможность подачи амнистии для Люциуса Малфоя на приговор для Пия Толстоватого, Гермиона сломалась.

Про Пия Гарри точно было известно, что он служил Волдеморту под Империо, но у бывшего Министра, на его беду, были сейфы в Гринготс, забитые галлеонами, и заодно высокопоставленные наследники (дальние родственники), желающие по случаю прибрать золото к рукам. А у Люциуса без амнистии не было шансов, потому что в Азкабан вернулись дементоры. Не имело смысла концентрировать их в другом безлюдном месте, а, оставшись без надзора, они наносили существенный вред магглам. Гарри смирился с этим, но... Малфой-старший не обладал анимагической формой, был посредственным окклюментом и слишком большим неженкой, чтобы реально продержаться десять лет в «дружественной» компании существ, выпивающих из человека всё самое светлое. Особенно сразу после нескольких лет в не менее тёплой компании своего Лорда.

Через двенадцать месяцев в Азкабане Люциус напоминал свою бледную тень. Через два года — Нарцисса стала бы вдовой.

Она ни о чём не просила. Никогда. Но смотрела с такой надеждой, что Гарри не выдержал. Он дал согласие. Обменял жизнь заведомо невинного человека на раскаявшегося, но бесспорно виновного. Просто по принципу «я так решил».

А на следующий день после казни Пия Гермиона исчезла. Совы, поисковые заклинания и даже Патронусы не смогли её найти, всё же она была и оставалась «самой умной ведьмой столетия». Друзья с ума сходили от страха за неё, пока через три месяца она не написала им... из Хогвартса.

Нервный срыв Гермиона лечила у магглов. Там же переосмысливала своё прошлое и решала, как ей жить дальше.

Отказываться от магии, вложив в её изучение столько сил... как минимум расточительство. Но как же быть? Единственным местом, достаточно чистым от той грязи, что она наглоталась в послевоенные годы, показался ей Хогвартс. Спрятавшись под крылышком обрадованной МакГонагалл, она вскоре вернула себе душевное равновесие, прошла стажировку и через год вступила в должность профессора Трансфигурации и декана Гриффиндора. Гарри иногда казалось, что она сбежала от него.

За исключением обязательного празднования Победы в Хогвартсе, в остальное время Гарри всеми силами старался его избегать. Для него это место навсегда стало, прежде всего, могилами людей, которых он мог (и должен был) спасти, но не спас.

Однако всенародному герою следует принимать заслуженное признание общества.

И что ещё более важно — он был обязан выводить в свет свою девушку.

Джинни не была виновата в том, что любила праздники, приёмы, светское общество... да, что там — и общество в принципе. Она постоянно приглашала в дом на Гриммо, где они жили вместе с Гарри, своих друзей, родственников и игроков квиддичной команды с их девушками, парнями и прочими домашними животными. Однажды, выходя из спальни, Гарри наступил на чьего-то диринара (2) и довольно сильно испугался, когда тот внезапно исчез в облаке перьев.

Гарри казалось, что дом — это крепость для семьи, а Джинни считала, что дом — это место сбора интересных личностей. Что не удивительно, учитывая привычную ей атмосферу Норы.

Гарри обожал квиддич, но на него совершенно не оставалось времени. Джинни сделала спорт своей профессией и после сборов утомлённо рассказывала, где и в каком ракурсе она видала метлы и прочий квиддичный инвентарь.

Джинни ненавидела готовить и убирать, не желая ни в чём походить на свою мать, и Гарри постепенно начинал чувствовать себя домовым эльфом, как некогда в доме тётки. Кричера пришлось оставить в Хогвартсе. Домовик с Джинни не поладил категорически. А после ремонта древнего родового гнезда Блеков по её проекту, Гарри пришлось в приказном порядке запрещать старому эльфу вешаться на новой люстре (в модном стиле ар-деко). В итоге по дому работал только Гарри. Рон ласково звал его «домохозяюшкой».

Джинни хотелось красивых ухаживаний на публику, горячего и необузданного секса в любой момент и по первому требованию. А Гарри стал подумывать, что пора заказывать специализированные зелья. Учёба со стажировкой изматывали ужасно. И не только тело, но и душу. Вот только последнюю, к сожалению, было не подстегнуть Восстанавливающим.

Джинни не была виновата в том, какая она.

Но Гарри чувствовал себя виноватым, что такая она его не устраивает.

Когда Гарри стал радоваться её отсутствию дома, он понял, что дело совсем плохо.

Хотя с «совсем» Гарри, пожалуй, поспешил.

Насколько паршивы его дела он осознал, однажды всё-таки ответив настойчивым знакам внимания одногруппницы Карис Купер.

Совершенно не похожая на Джинни, черноглазая брюнетка с потрясающе чувственным сопрано, она давно привлекала Гарри. Но, будучи по натуре человеком верным, он стойко игнорировал соблазны. До той поры, пока не понял, что почти-семейная жизнь с Джинни выпила из него все соки и медленно, но верно делает импотентом.

В постели Карис любила перехватывать инициативу, что полностью устраивало Гарри, уставшего от требований невесты. Всё было прекрасно до тех пор, пока инициативная Карис не привела с собой приятеля, заявив, что хочет разнообразить их встречи сексом втроём. И это было бы ещё ничего, но оказалось, что парня она привела больше для Гарри, чем для себя. Даже когда Гарри, второпях натягивая на себя одежду, уже исчезал в потоке апарации, она продолжала кричать ему вслед, что, если он признает свои сексуальные пристрастия, его жизнь станет гораздо проще.

«Упрощать» таким образом свою жизнь Гарри наотрез отказался, как и признавать какие-то придуманные «пристрастия». В результате этого инцидента он просто навсегда оставил свои попытки изменять невесте. Общаться с Карис было невыносимо, она продолжала высмеивать его «ханжество и фарисейство», вылавливая в перерывах между парами. А ведь Гарри был вынужден видеть её каждый день! Жизнь начинала казаться мучительно невыносимой.

И где-то среди этих переживаний потерялась для Гарри свадьба Джорджа с Габриэль Делакур. Но когда Джордж впервые принёс в Нору свою малюсенькую дочку Фредерику, а Рон сообщил, что его Лав-Лав ждёт второго ребёнка, миссис Уизли поставила вопрос ребром: сколько же можно тянуть? Свадьбе с Джинни быть, и точка!

И понеслось.

Гарри был совершенно уверен, что бракосочетания наследников английского престола готовились с меньшим размахом, чем их свадьба с Джин. Спустя шесть месяцев с начала свадебной лихорадки, он понял, что совершенно напрасно полгода назад считал, что его жизнь мучительна и невыносима. Только теперь Гарри познал АД.

Возможно, это могло бы считаться своеобразной проверкой готовности счастливых молодожёнов прожить всю дальнейшую жизнь «в горе и радости», но... проблема в том, что молодожён в лице Гарри Поттера вообще не хотел жениться. А ещё он сильно подозревал, что и Джинни не горит желанием связать с ним оставшуюся жизнь. Гарри был уверен, что она просто не устояла перед возможностью сыграть главную роль в таком шикарном спектакле.

А Гарри чувствовал себя виноватым перед ней за свою измену.

За то, что обманывал её каждый раз, по инерции говоря «люблю». За то, что она заслужила, чтобы её любили по-настоящему. За потраченное на него время. За его трусость, за то, что, заведя их обоих в тупик, Гарри ждал, пока она оставит его первая.

Делая ей официальное предложение (в спальне, заставленной горящими свечами, на коленях, возле кровати, усыпанной лепестками роз — чтобы придраться было не к чему), он всё же решился задать ей нетактичный вопрос в ответ на её уверенное «да!»:

— Джин, ты... уверена?

— Это меньшее, что ты можешь сделать для меня! — был ответ.

И Гарри сдался.

Он уже подвёл Гермиону. Джинни он подвести не должен!

____________________________________________________________________________

(1) — ну, автор знает, что англичанин Гарри вряд ли мог цитировать знаменитую фразу русского политика-маггла, но автор допускает, что Гарри тоже мог бы так сказать))

(2) — Диринар, дириколь (англ. Diricawl) — это нелетающая птица с пухлым телом и пушистым оперением примечательна своим способом скрываться в случае опасности. Диринар исчезает в облаке перьев и возникает в другом месте, как феникс.

Интересно, что магглы в течение определенного периода времени знали о существовании дириколей, хотя называли их дронтами. Не подозревая о способности диринаров намеренно исчезать, магглы были убеждены в том, что полностью истребили данный вид. Поскольку это способствовало осознанию магглами опасности беспорядочного уничтожения братьев наших меньших, Международная Федерация Волшебников не сочла нужным информировать магглов о том, что диринары по-прежнему существуют (с) Википедия

Глава опубликована: 02.08.2014

Глава 1. Порт-ключ

Курорт для свадебного путешествия выбирали на семейном совете.

Выглядело это примерно так:

— Я слышала, что сейчас принято ездить на Мерибель, — заметила Джинни. — Там есть трассы и отели для магов. Говорят, они замечательно обеспечивают приватность для известных людей.

— Джин, ну ты даёшь! Даже я помню, что Гарри ненавидит снег!

«Спасибо, Джордж!» — уныло подумал Гарри. Он не обольщался: если его невеста хочет на горнолыжный курорт, значит, пора покупать лыжи.

— Отличная идея, милая! — Молли Уизли в этом вопросе не смущали такие мелочи, как желание или нежелание Гарри. Всем известно, что свадьба — это звёздный час для невесты, а скромная задача жениха — просто платить по счетам. — От этой фобии всё равно рано или поздно нужно было избавляться. Мы ведь живём в Англии, здесь каждую зиму идёт снег!

— Метеорологи — а это такие маггловские фокусники, которые всё время неправильно предсказывают погоду — говорят, что грядёт глобальное похолодание!

«Вас ничего не смущает в этой фразе, мистер Уизли?» — мысленно хмыкнул Гарри.

— Дружище, а ты чего молчишь? Это ведь и твоя свадьба!

«К сожалению, Рон, мне едва ли дадут об этом забыть».

— Я бы съездил на море. На какой-нибудь тропический остров...

— Мерлин, Гарри! — мгновенно вскипела Джин. — Это зимняя свадьба, понимаешь?! При чём тут тропики? Как, по-твоему, колдографии с пальмами будут смотреться в нашем свадебном альбоме? Белом со стразами в виде сосулек! Я уже заплатила за его оформление! А папарацци! Они, конечно, прополощут, что у жены Гарри Поттера совершенно нет вкуса. Но если ты так зациклен на безыдейном и тупом валянии на пляже, то давай! Отложим церемонию на полгода. Назовём свадьбой в дикарском стиле! Я ещё могу надеть юбку из листьев и на грудь повязать две кокосовые скорлупки — сэкономим на платье от Эми Фар-р-релл! — в конце она уже рычала.

— Твоя грудь не влезет в скорлупки, — меланхолично заметила Флёр.

— Я надену кастрюли!!! Ты ведь как раз хочешь превратить меня в затюканную домашнюю рабыню, вроде роновой Лав-Лав!

— Сама ты рабыня! Я просто умею заботиться о своём мужчине! Зато ему приятно возвращаться домой!!!

«А так бывает? — про себя удивился Гарри. Ему всегда казалось, что, например, тот же Артур не очень-то спешит с работы домой... — Так, пора прекращать этот скандал, пока в ход не пошли Непростительные».

— Мерибель — это во Франции, да? — устало спросил он.

Гарри действительно ненавидел снег.

Ненавидел с тех самых пор, когда они с Гермионой прятались от всего мира в заснеженном лесу Дин. Одинокие и брошенные лучшим другом. Обломки его палочки из остролиста на свежевыпавшем снегу до сих пор снились Гарри в кошмарах. И то, как Рон вытаскивает его, утягиваемого на дно хоркруксом Волдеморта, из озера в сугробы на берегу. И то, как белые снежинки медленно засыпают могилы его родителей, а за спиной шипит атакующая Нагайна.

Гарри Поттер ненавидел снег, голый зимний лес и холод.

Ну разве не «замечательно» для него отправиться в свадебное путешествие на горнолыжный курорт?

«Как говорится, какая свадьба, такой и курорт! Смирись, Поттер, ты ещё сравнительно легко отделался, — размышлял Гарри по дороге к офису турфирмы, которая обещала «незабываемый отдых в La ChaudanneMeribel», — по крайней мере, твоя жена доверяет тебе настолько, чтобы поручить бронировку отеля».

«Счастливый» опыт Джорджа и Габриэль подсказывал Поттеру, что ужасный отдых может превратиться в незабываемо-ужасный или даже смертельно-незабываемый, если доверить вопрос подготовки случаю.

Ребят в их свадебное путешествие (в «нежное и уединённое гнёздышко для молодых в мягком климате Средиземноморья») порт-ключ от сладкоголосого туроператора перенёс на необитаемый остров — даже скорее необитаемый риф — к востоку от Шпицбергена. В радиусе мили там уже лет семьдесят фиксировалась магнитная аномалия, не позволяющая аппарировать или перемещаться в пространстве любым магическим способом. Площадью этот, надо признать, уединённый островок был примерно в сто квадратных метров и климатом похвастаться мог, разве что по сравнению с островами в Белом море. Ледяной ветер здесь не сдувал человека в океан, только если оный человек держался за камни, нежнее которых в этом «гнёздышке» вообще ничего не было.

Замерзающие и голодные молодожёны всю ночь посылали в небо искры из палочек, прежде чем их заметил и забрал проходящий мимо рыболовецкий траулер.

В воодушевлённых рассказах Джорджа история о том, как он сообразил, что перед магглами-рыбаками следует назваться жертвами террористов, а потом они с Габи лихо исчезли из-под носа следователей-полицейских, превратилась в настоящий приключенческий боевик. Вот только Гарри внимательно наблюдал за выражением лица молодой миссис Уизли во время этих рассказов и понял, что она всем приключениям предпочла бы скучную и запланированную поездку в «средиземноморское гнёздышко».

А Джинни бы его просто убила.

Так что предусмотрительный Гарри Поттер решил лично проверить турфирму «Сhemin Magique» (1) на соответствие рекламных буклетов реальности. В конце концов, ему тоже жить в этом «La Chaudanne» целую неделю — ровно столько времени они с будущей женой смогли выделить на свой «медовый месяц».

Гарри не был уверен, что выдержит и эти семь дней непрерывного общения с раздраконенной свадебными хлопотами «миссис Поттер»... И благоприятная атмосфера отеля здесь будет очень кстати.

А туроператор Нэтали Янг, мило смущаясь и краснея, обещала для «самого Гарри Поттера» непременно подготовить порт-ключ, даже если при этом придётся действовать в обход непосредственного руководства.

Офис «СМ» располагался в маггловской части Лондона, поскольку фирма работала, так сказать, на два фронта. Те курорты, что они предлагали для посещения, были предназначены в первую очередь для обеспеченных людей, вне зависимости от наличия или отсутствия у них волшебной палочки.

— О, мистер Поттер! Я очень рада, что вы зашли, потому что сегодня я ухожу в отпуск, а передать это сменщице я не могу, — мисс Янг, кажется, нравилось играть в шпионов. Поскольку в небольшой уютной комнатке кроме туроператора и самого Гарри никого не было, он не видел никакого смысла многозначительно недоговаривать.

— Начальство не дало добро?

— Увы, — огорчилась девушка. — Мне пришлось настраивать для вас стандартный порт-ключ для персонала. Если об этом узнает мистер Гордон, наш менеджер, то меня могут уволить. Понимаете, — зачастила она, — ведь клиенты могут переместиться в отель не в своё время и создать неразбериху у метрдотеля. А бывают ещё какие скандалисты! Но, вы, конечно, мистер Поттер, я уверена, к таким не относитесь! Просто не рассказывайте никому об этом, хорошо?

— Конечно, мисс Янг, я совершенно не хочу вас подставлять, — заверил девушку Гарри. — Я просто хочу посмотреть на отель, а то, знаете, моей невесте не так легко угодить.

«Зато мозг она выносит качественно и с гарантией», — мысленно закончил предложение Гарри.

— Девушки перед свадьбой становятся такими нервными, — понимающе заметила туроператор, чуть поёжившись, но тут же кокетливо улыбнулась, — и вы можете называть меня Нэтали, мистер Поттер, мне будет приятно.

«Я уже несколько лет не попадаюсь в такие ловушки, — иронично подумал Гарри. — Вы зря ждёте от меня ответной любезности с именем и более близким знакомством».

— Хорошо, Нэтали. Ммм...так, где же собственно?...

— Да, конечно! Вот он.

Порт-ключом оказался изящный серебряный кулон в виде необычной загогулины. Подцепив его за цепочку и подняв на уровень глаз, Гарри рассмотрел... ну, более всего эти завитки походили на знак параграфа, на две слившихся буквы «S» или, если повернуть горизонтально, на барашки волн (2).

— Интересный символ. Это логотип компании? — наконец спросил Гарри. — Хотя нет, — вспомнил он. На логотипе были заглавные буквы «СМ» на фоне заснеженных гор. — Он что-то означает?

— Э-э-э... нет, — замялась Нэтали и внезапно сильно покраснела, — мы просто зачаровали несколько кулонов. Совершенно разных. Один вот был... такой.

— Ладно, — Гарри немного удивила такая необычная реакция на простой вопрос. Но, посчитав, что мисс Янг, видимо, собирается перевести свой неловкий флирт в более активную фазу, он убирал кулон в карман и решил, что пора закругляться. — Тогда я верну вам его завтра совой, окэй? Каких-то особенных условий использования у него нет?

— Нет. Только не подвергайте его сильному магическому воздействию. Чары межконтинентального переноса очень тонкие и капризные, они могут дать сбой.

— Межконтинентального? Мы ведь говорим о Франции, да? — растерялся Гарри.

Лицо Нэтали Янг покраснело уже до помидорного оттенка.

— Конечно, мистер Поттер. Но... порт ведь стандартный многоразовый, с задаваемым вектором, а персоналу может понадобиться переместиться куда угодно...

Внезапно дверь, ведущая на улицу, отворилась, впуская молодую женщину самого сурового вида. Очевидно, сменщицу мисс Янг.

— Доброе утро, миссис Гордон, — с нескрываемым облегчением в голосе сказала Нэтали, — а это мистер Гарри Поттер.

Почувствовав, что его ждёт очередная эпопея восхищения героическим Спасителем-всея-Британии, Гарри спешно поблагодарил Нэтали и технично просочился мимо миссис Гордон на свободу.

Куда может межконтинентально перемещаться персонал турфирмы, работающей только с европейскими горнолыжными курортами, он так и не понял.

 

* * *

Гарри решил закинуть в кабинет адвоката Баррета, своего куратора и будущего начальника, бумаги по делу Гойлов, а уже потом отправиться в свой «инспекционный вояж» во Францию.

Дела всегда на первом месте, чтоб им!

Внутренняя отделка Министерства Магии претерпела при Кингсли серьёзные изменения, но ряд каминов в вестибюле оставался таким же. Гарри иногда задумывался, сколько же должно пройти времени, чтобы это место перестало вызывать у него негативные ассоциации? К сожалению, так, как Хогвартс, его игнорировать не удастся. Не с гарриной будущей профессией. А значит, эту фобию, как и снежную, просто следует перебороть.

Вот так, например, как это делает ждущий вместе с ним лифт Редж Кроткотт.

— Мистер Поттер, рад видеть! Прекрасное утро, не правда ли?

Спасителя своей жены Реджи Кроткотт был рад видеть в любое время, и утро, день или вечер для него всегда были добрыми. Гарри же каждый раз при встрече пытливо заглядывал ему в глаза и жалел, что не владеет легилименцией. Он очень бы хотел понять, как мистеру Кроткотту удаётся сохранять свой оптимизм?

Гарри знал, что и месяца не прошло с того дня, как Волдеморт наконец-то сгинул, когда работник отдела Магического хозяйства Кротткотт вернулся на свою старую должность. Вернулся в учреждение, где его жену судили за «грязнокровность» и едва ли не чудом спасли. И продолжил регулировать погоду в кабинетах чиновников, настраивать изображения магических окон и выводить пикси из воздуховодов. С удовольствием.

Именно так Реджи Кроткотт делал любую свою работу.

Гарри Поттер с удовольствием променял бы свой геройский статус и орден Мерлина первой степени в придачу на возможность понять, как, как, чёрт побери, ему это удаётся?!

— Доброе, мистер Кроткотт. Как вы поживаете, как жена и дети?

— Вашими заботами, мистер Поттер, живы и здоровы, спасибо! — Гарри иногда задавал этот вопрос не из вежливости, а специально, лишь бы услышать, что его стараниями хоть кто-то жив, здоров и благодарен за это. — Но вот с лифтами сегодня непорядок. У аврора Эббот сработало проклятье на конфискованном артефакте, да прямо в кабине! Всю ночь ремонтировали, но всё равно иногда бывают сбои. Так что осторожнее, мистер Поттер, если несёте что-то хрупкое — лучше замотайте в мантию, а лучше трансфигурируйте крепкий короб.

— Ханна в порядке? — встревоженно спросил Гарри.

— Жива, но в Мунго. Говорят, целители даже родных к ней пока не пускают. Подбирают контрзаклятие, Отдел Тайн подключили.

— Я надеюсь, они справятся...

— Конечно, справятся, я уверен! Не беспокойтесь, мистер Поттер, вылечат вашу подругу. У меня племянник работает в Мунго...

В этот момент двери подошедшего лифта разошлись.

—...так они с чем только после Войны не сталкивались, — продолжил Реджи, когда они зашли в кабину, — говорят, такого разнообразного опыта целители не набирались даже в Первую войну с Тем-Кого-Нельзя-Называть...

«И кого ты продолжаешь так называть, хотя уже можно», — пробилась сквозь волнение за Ханну ехидная мысль.

— Вот разве что ещё раньше, когда Альбус Дамблдор победил...

Что было раньше, когда прежний директор Хогвартса жил и побеждал врагов, Гарри так и не узнал. Потому что кабину лифта резко и страшно мотнуло влево. Реджи Кроткотт захлебнулся словами и, видимо, прикусил язык. Буквально — из уголка его рта стекала струйка крови. Но, тем не менее, он попытался успокоить Гарри:

— Нэ ванутесь...щища саботаут чаы коэкции...

Почти сразу после его слов стены кабины окутало голубое свечение, а через тела людей прошла мощная волна магии.

«Чары межконтинентального переноса очень тонкие и капризные», — как наяву услышал Гарри взволнованный голос Нэтали Янг буквально за мгновение до того, как какой-то гигантский крюк подцепил его за живот и со всей силы дёрнул вперёд (3).

_____________________________________________________________________________

(1) — перевод с фр. — Волшебный Путь.

(2) — Знак параграфа http://www.pichome.ru/aYz, и то, как автор представляет себе форму кулона (рисовать автор не умеет — понять и простить))) http://www.pichome.ru/aY9

(3) — «ГП и Кубок Огня», перевод РОСМЭН, глава 6, стр.70 — там описаны эти ощущения.

Глава опубликована: 05.08.2014

Глава 3. Расследование

Несмотря на то, что Гарри допускал правоту мистера Уизли насчёт стихийной магии, он не собирался оставлять всё как есть. В конце концов, это была его память!

Невозможно всё время бегать от самого себя. Тем более что ситуация гораздо опаснее, чем пытается представить ему Артур.

Три последних дня Гарри выкраивал среди учёбы и стажировки любую свободную минуту, чаще урывая время у сна, чтобы проштудировать библиотеку Блэков. Он так и не смог найти в книгах гарантий, что неисправный портал теоретически не сработает как маховик времени только перебрасывая в будущее, а не в прошлое, но совершенно точно узнал другую важную деталь: человек не может сам себе выборочно стереть память. Только полностью.

А это означало, что тот, кто «позаботился» о гарриных воспоминаниях, как минимум знает, где он живёт. Ведь кто-то же доставил его на Гриммо.

И как в этой ситуации быть уверенным, что однажды он не проснётся оттраханным до полусмерти и не помнящим целые недели своей жизни?

Гарри накладывал на дом множество защитных чар, натренированных до автоматизма ещё во времена поиска хоркруксов, запирал камин, но всё равно не мог нормально спать.

Частичное отсутствие памяти заставляло его сомневаться в самом себе. А что, если он сам откроет этому неизвестному «стирателю» дверь? Вдруг это кто-то знакомый?

 

* * *

Отсылать Нэтали Янг порт-ключ совой Гарри не стал.

У него появилось к девушке множество вопросов, особенно в связи с её странной реакцией на упоминание порт-ключа. Как бы ни была любезна Нэтали, Гарри сомневался, что в переписке она правдиво ему ответит. Он собирался отыскать её дом и поговорить лично. И даже припас маленький фиал Веритасерума на случай, если мисс Янг на сотрудничество не пойдёт. Конечно, применение его без санкции Министерства каралось полугодом Азкабана, но Гарри был настроен крайне решительно и был готов при самом неудачном повороте событий модифицировать девушке память.

Выбранная им профессия, Джинни права, наложила свой отпечаток на личность некогда бесхитростного, доверчивого и славного мальчика, которым он был в школе. Гарри с трудом признался сам себе, что именно эти слова его, скорее всего, уже экс-невесты произвели на него самое сокрушительное действие. Одно дело подозревать, насколько низко ты пал. А совсем другое — услышать это из уст другого человека.

Но прошлого не вернуть. И Гарри понимал, что снова спас бы старшего Малфоя от Азкабана, доведись ему вернуться в прошлое. Это решение как раз было продуманным, в отличие от многих других в его жизни. Единственное, что стоило бы исправить — не вмешивать в это Гермиону.

Он сделал то, что сделал. И не собирается жалеть. Он не мог навсегда остаться на радость Джинни тем самым восторженным Гарри Поттером с вокзала Кингс-Кросс, который на любое волшебство смотрел, раскрыв рот.

Он вырос. И изменился.

И, значит, ей стоит найти себе кого-то другого. Кто не разочарует.

Как ни странно, теперь Гарри было как будто легче дышать.

Он по-прежнему ужасно выматывался, чувствуя себя в конце дня полудохлой рыбой, которая чуть шевелит плавниками и устало разевает рот. Ему по-прежнему снились сны, в которых было очень холодно и всё белым-бело от снега.

Но возможность отдохнуть от Джинни и от вины перед ней была бесценна!

В пятницу Гарри отпросился у мистера Баррета, бессовестным образом прогулял пары в МагАкадемии и бодрым... ну, ладно, относительно бодрым шагом направился к офису туристической фирмы «Сhemin Magique».

Там он застал уже знакомую строгую миссис Гордон.

— Добрый вечер, мэм, — поздоровался Гарри, — прошу прощения, я не отрываю вас от дел?

— Ох, нет, конечно, мистер Поттер! — узнав его, женщина немного смягчила суровое выражение лица и даже чуть-чуть приподняла уголки губ в подобии улыбки. — Чем могу помочь? Вы планируете горнолыжный тур? В таком случае, вы совершенно правильно выбрали...

— Нет-нет, — эту рекламную песнь Гарри недавно уже довелось выслушивать в исполнении коллеги миссис Гордон, и он ещё не готов был к её повторению на бис. — Собственно, м-м-м... Когда я был здесь в прошлый раз, то забыл одну очень ценную вещь... откровенно говоря, это было обручальное кольцо моей невесты. Я хотел бы, если можно, его вернуть!

Гарри рассчитывал, что, не желая связываться с делом о столь дорогой пропаже, туроператор быстро выдаст ему адрес и координаты Нэтали.

— Вероятно, ваша сменщица, мисс Янг, передала его вам. Я был здесь в понедельник, помните, мы даже столкнулись в дверях? — откровенно слабым местом в его плане было то, что незадачливый жених спохватился через целых три дня. Гарри собирался всё валить на занятость. Вот только этого не понадобилось.

— Мистер Поттер. Вы, по всей видимости, путаете нашу турфирму с какой-то ещё. У нас никакая «мисс Янг» не работает. А я в понедельник навещала свою маму в Глостершире, так что никак не могла увидеть вас здесь. Мне очень жаль.

— Но я лично видел вас своими глазами!

Миссис Гордон, поджав губы, придирчиво рассмотрела указанные органы зрения и с отчётливой прохладцей в голосе повторила:

— Мне очень жаль, мистер Поттер, но я ничем не могу вам помочь.

Вот именно такие ситуации Гарри называл амбриджными и безумно ненавидел, хотя и привык с ними справляться по работе.

— Миссис Гордон, о, как видите, я знаю, как вас зовут! — сделал Гарри ещё одну попытку. К его раздражению, женщина насмешливо кивнула на незамеченную им табличку со своим именем на столе. — Я ведь могу через Отдел обеспечения магического правопорядка добиться проверки ваших зарплатных ведомостей, где мы и обнаружим...

— Меня и моего мужа, мистера Гая Гордона. Мы здесь уже три года работаем. Вдвоём, — её тон по температуре стал напоминать арктические льды. — У вас есть ещё вопросы, мистер Поттер?

Из офиса «СМ» Гарри вылетел как пробка из бутыл<