Агрипина Олимпиевна Будашева , 1915 г. р., г. Калласте

677. К. Н. Мы работали у эстонцев.

И.Ш. Всю жизнь. Наша гимназия, университет наш. Того люди, можа, и не видели, что я испытала. Эстонцы нанимали людей и сами работали. Вот такие земли большие, у хозяина-то. Поля!

К.Н. Там не сотки, там гектары.

И.Ш. И скотины много. Вот, я где была: десять коров, три лошади было, овцы были, поросята были. У другого пять коров. Ну, у кого как.

К.Н. Один побогаче, один победнее. Но, в основном, держали скотину все.

И.Ш. Работали у них наёмные рабочие, можа, человек двадцать. И хозяйка ходила, и хозяин ходил. Утром мы вставали в шесть часов.

К.Н. До солнышка работаешь! Никаких песен не поёшь. Там без рук, без ног! Дети по пятнадцать – по четырнадцать лет, такой труд!

И.Ш. Это было, конечно, не при советской власти, а при той эстонский власти, при той. А при советской никуда мы не ходили.

К.Н. Дети десять–двенадцать лет пастухами были уже.

Кира Леонтьевна Никитина, 1936 г. р., Иульяния Агафоновна Шлендухова, 1919 г. р., г. Калласте

678. В работницы шли взрослые. Могли и с 16-ти лет, но смотрели, какая комплекция. Ведь надо было коров обрядить, коров подоить и всё-всё-всё, и убрать. Хозяева – господа были. У меня-то ни мама не ходила в батраки, ни папа не был, они зажиточны были. С батраками расплачивались зерном. Хлебом. Пшеницу, рожь давали, кар­тошку – полностью всё. Они д оговаривались заранее об оплате, и чтоб питание там полностью. Мама рассказывала, что тяжёлый труд был женщине, кто был в батраках. Жили прямо там на хуторе. Оне так с ранней весны, как мама го­ворила, после Юрьева дня уходили из дома и до самого Покрова. Оне всё лето там. На праздники, мама говорит, на Успенье, на Пасху отпускали их домой на какое-то время.

Кира Леонтьевна Никитина, 1936 г. р., г. Калласте

679. В шестнадцать лет пошла в работницы, скажи сейчас какому ребёнку!
Девять лет отжила в одной Абсапели только. Здесь полтора километра от нас. Да, я в шестнадцать лет пошла в работницы. Так поверьте, жито здымать* и овёс – ничего. Это ж носили на палках на таких. А как пшаницу, бывало, несли, так искры засыпали с глаз, потому что не в силах было. Говорю вам душевно. Что сейчас детей ростют до двадцать пять лет – это не жизнь, а царство. Родители только и бьются на детей, только бы был ребёнок. А дети-то и тож не понимают, что им легко всё даётся. Раньше была очень тяжёлая жизнь.

Иульяния Петровна Опикова, 1921 г. р., г. Калласте

680. Вот эстонский крестьянин, он трудился. Конечно, была наёмная сила.
Все земли были в порядке. Это не так, как теперь: только одни заросли. Вот они
работников брали. Такая система была уже.

Ирина Ивановна Кошелева, 1922 г. р., г. Калласте

Работа в колхозе

681. Мы должны были отработать в колхозе. Нас, детей, посылали тяпать кормовую свеклу. А вот за что: за землю, или за пастбище коровье, или за что-то нам было нужно отработать. Мы должны были как-то много довольно этих борозд ходить. Я была ещё маленькая, сестра постарше. Мне ещё было тяжело, на солнце там тяпать должен ты длинные-длинные борозды. Иногда вот все уйдут вперёд, а я плачу, что мне никак не догнать их. И несколько борозд несколько дней мы ходили, вот трудодней таких. А маме самой было некогда, конечно, этим заниматься, и она посылала нас. Многие деревенские дети так работали, чьи родители не были в колхозе, кто не был колхозник. Мои родители не были колхозниками, не вступили они в колхоз. Мама дома сидела с детьми, с хозяйством, а папа по строительству работал. А кто колхозники, тому не надо было отрабатывать. То есть они уже работали в колхозе, и им не надо.

Там были борозды, и на эти борозды уясе была свекла посеяна, но её было больше, чем надо. То есть надо было проредить и траву убрать лишнюю. Она ж не вырастет хорошая, если вокруг много. Ну, на расстоянии, может быть, пятнадцать сантиметров, а может быть, даже и двадцать друг от друга свекла должна расти. Мы должны были тяпать широкими тяпками. Иногда и стяпаешь ту, что не должен. Возьмёшь, землю разроешь да посадишь. Ещё потом завянет, а придёт же смотреть начальство там, чтоб он видел, что у тебя рядок красивый. По-всякому бывало. Там мы ничего не брали есть с собой, только попить брали водички. Брусничное варенье намешают с водой, вот и такой морс и дадут с собой. Мы, наверно, на полдня ходили, я думаю. Мы день целый не работали.

Лукия Ивановна Суворова, 1954 г. р., г. Муствеэ

Еда в дорогу

На покос

682. А на покос в первую очередь брали самовар. Вот по фильмам смотришь,
показывают, что с ночёвкой прямо, целые лагеря разбивались, а у нас такого не
было, потому что это не очень далеко было от дома. Утром рано, конечно, уезжали и вечером поздно приезжали. Но самовар брали с собой. И к самовару, конечно, всегда делался варёный сахар. Сахар варили сами. И яйца варёные брали, солонина или рыба там какая-то была, овощи – огурцы, помидорчики. Ещё мама делала всегда свой домашний квас. Он очень хорошо жажду убивает. А наливали его в такие металлические бидоны из тонкой жести: пяти–шести–восьмилитровые, вот такие.