Служение священников и диаконов

55. Пресвитерат - служебное участие в священстве Христа

56. Евангелизаторская миссия священников

57. Миссия священников в сакраментальном служении освящения

58. Культ Евхаристии как главная миссия священников

59. Священник - пастырь общины

60. Священник - человек посвященный Богу

61. Священник - человек посвященный молитве

62. Евхаристия в духовной жизни священника

63. Богослужение в честь Матери Божьей в жизни священника

64. Священник - человек любви

65. Посвященная жизнь и обет безбрачия священника

66. Священник и земные блага

67. Священник и мирская общественная жизнь

68. Единение священников

69. Взаимоотношения священников и их епископов

70. Взаимоотношения священников и братьев во священстве

71. Взаимоотношения священников и верующих

72. Призвание к священству

73. Диаконы в служебном и иерархическом единении Церкви

74. Обязанности диакона в пастырском служении

75. О духовности диакона

55. Пресвитерат - служебное участие в священстве Христа

1. Сегодня мы начинаем новую серию катехетических поучений, посвященных пресвитерату и священникам, которые, как известно, являются ближайшими сотрудниками епископов, участвуют в их посвящении, а также священнической миссии. Я буду говорить об этих проблемах, опираясь на Новый Завет, а также на тексты II Ватиканского Собора в соответствии с принятой формой наших катехетических поучений. Приступая к данной теме, искренним чувством я хочу охватить близких сотрудников епископов, с которыми я мысленно вместе и которых люблю в Господе, как я сказал в начале своего понтификата и особенно в своем первом Послании к священникам всего мира на Великий Четверг 1979 г.

2. Сразу вначале заметим, что каждая степень священства, а следовательно, как епископство, так и пресвитерат, означает участие в священстве Христа, который, как говорит Послание к Евреям, является единственным Первосвященником Нового и Вечного Завета, а также «пожертвовал самого Себя раз и навсегда», и Его бесценная жертва остается неизменной и всегда актуальной в центре домостроительства спасения (ср. Евр 7, 24-28). Уже не нужно и не может быть других священников над Христом, единственным Посредником, и рядом с Ним (ср. Евр 9, 15; Рим 5, 15-19; 1 Тим 2, 5). Он соединяет и примиряет людей с Богом (ср. 2 Кор 5, 14-20), Он - Слово, ставшее телом, полный благодати (ср. Ин 1, 1-18), истинный и последний hierеus - Священник (ср. Евр 5, 6; Евр 10, 21), который на земле «явился для уничтожения греха жертвою Своею» (Евр 9, 26), а на небесах продолжает ходатайствовать за своих верных (ср. Евр 7, 25), чтобы они могли получить вечное наследие, добытое и обещанное Им. Никто другой в Новом Завете не является hiereus в том же самом значении.

3. Участие в едином священстве Христа, различающееся степенью, существует по распоряжению Христа, хотевшего, чтобы в Его Церкви исполнялись различные функции в соответствии с требованиями хорошо организованного сообщества и потому для исполнения руководящей функции установившего служителей своего священства (ср. Катехизис Католической Церкви, 1554). Именно им Он дал таинство Священства, чтобы официально поставить их священниками, действующими от Его имени и Его силой, приносящими жертву и отпускающими грехи. Собор утверждает: «Христос, послав Апостолов, как и Сам Он был послан Отцом, через самих Апостолов сделал участниками Своего посвящения и Своей миссии их преемников, Епископов, бремя служения которых было в подчиненной степени передано священникам, чтобы они, возведенные в священнический чин, были сотрудниками Епископского чина для надлежащего исполнения апостольской миссии, вверенной Христом» (Presbyterorum ordinis, 2; ср. Катехизис Католической Церкви, 1562).

Это желание Христа подтверждается Евангелием, из которого мы узнаем, что Иисус наделил Петра и Двенадцать высшей властью в своей Церкви, но хотел, чтобы они исполняли свою миссию с помощью сотрудников. Важно то, что говорит евангелист Лука, а именно, что Иисус, послав Двенадцать с миссией (ср. Лк 9, 1-6), также послал большее число учеников, как бы желая подчеркнуть, что миссии Двенадцати недостаточно для совершения дела евангелизации. «После сего избрал Господь и других семьдесят учеников, и послал их по два пред лицем Своим во всякий город и место, куда Сам хотел идти» (Лк 10, 1).

Это событие несомненно является лишь предвестием служения, которое Христос формально установил позднее. Однако оно показывает, что Божественный Учитель намеревался послать большое количество помощников для работы в «винограднике». Иисус выбрал двенадцать из более многочисленной группы учеников (ср. Лк 6, 12-13). Эти «ученики» в значении, которое данное слово имеет в евангельских текстах, - те, кто не только верует в Иисуса, но кто идет за Ним, хочет Его слушать, когда Он говорит как Учитель, и посвятить себя Его делу. И Иисус включает их в свою миссию. По свидетельству Луки, именно тогда Иисус сказал: «жатвы много, а делателей мало» (Лк 10, 2). Таким образом Он давал понять, что опыт первой миссии показал, что число работников было слишком мало. И не только тогда, но в любую эпоху, в том числе и в наше время, когда эта проблема стала особенно серьезной. Мы должны решать проблему, ища вдохновения и одновременно поддержки в этих словах и, если можно так выразиться, во взгляде Иисуса на поля, жаждущие делателей, которые соберут жатву. Иисус показал пример, проявив инициативу, которую можно было бы назвать «расширением призваний»: кроме двенадцати Апостолов, Он послал еще семьдесят два ученика.

4. В Евангелии говорится, что Иисус поручает семидесяти двум ученикам миссию, подобную той, которую поручил Двенадцати: ученики посылаются, чтобы возвещать пришествие Царства Божия. Они будут это делать именем Христа и силой Его авторитета: «Слушающий вас Меня слушает, и отвергающийся вас Меня отвергается; а отвергающийся Меня отвергается Пославшего Меня» (Лк 10, 16).

Как Двенадцать, ученики получают власть изгнания злых духов (ср. Мк 6, 7; Лк 9, 1) и после первого опыта говорят Иисусу: «Господи, и бесы повинуются нам о имени Твоем». Эту власть подтверждает также Иисус: «Я видел сатану, спадшего с неба как молнию. Се, даю вам власть наступать на змей и скорпионов и на всю силу вражию» (Лк 10, 18-19).

Они вместе с Двенадцатью имеют право участвовать в искупительном деле единственного Священника Нового Завета. Христос хотел поручить им миссию и дать власть, подобную полученной Двенадцатью. Итак, установление пресвитерата является не только ответом на практические потребности епископов, испытывающих нехватку сотрудников, но оно связано с отчетливым замыслом Христа.

5. Действительно, уже в первый период христианства священники (presbyteroi) выполняют различные функции в Церкви Апостолов, а также первых епископов - их преемников (ср. Деян 11, 30; 14, 23; 15, 2. 4. 6. 22. 23. 41; 16, 4; 20, 17; 21, 18; 1 Тим 4, 14; 5, 17. 19; Тит 1, 5; Иак 5, 14; 1 Петр 5, 1. 5. 15; 2 Ин 1; 3 Ин 1). Иногда в этих новозаветных книгах трудно отличить «священников» от «епископов» на основании порученных им задач. Однако вскоре, причем уже в Церкви времен Апостолов, выделились две категории участников миссии и священства Христа, которые позднее можно встретить и легче отличить друг от друга в трудах поапостольских писателей (например, Послание к Коринфянам папы св. Климента, Послания св. Игнатия Антиохийс кого, «Пастырь» Ермы и т.д.) и, наконец, в языке, употребляемом в Церкви в Иерусалиме, Риме и других общинах на Востоке и на Западе, титул епископа относится к главе и единственному пастырю общины, тогда как титул священника обозначает того, кто исполняет служение и подчиняется епископу.

6. Обращаясь к христианскому Преданию и согласно воле Христа, засвидетельствованной в Новом Завете, II Ватиканский Собор говорит о священниках как исполняющих служение, которые, хотя «и не обладают высшим достоинством первосвященства и в исполнении своей власти зависят от Епископов, тем не менее они соединены с Епископами в священнической чести» (Lumen gentium, 28; ср. Катехизис Католической Церкви, 1564). Этот союз уходит корнями в таинство Священства: «Должность священников, тесно связанная с чином епископским, причаствует власти, которою Сам Христос воздвигает и освящает Свое Тело и управляет им» (Presbyterorum ordinis, 2; ср. Катехизис Католической Церкви, 1563). Священников также отличает подобие Христу, высшему и вечному Первосвященнику (ср. Lumen gentium, 28). Ведь они участвуют в пастырской власти Христа, что придает особый характер их служению в силу уделенного им Таинства Священства. Как мы читаем в Декрете Presbyterorum ordinis, «священство священников, предполагающее таинства христианского посвящения, сообщается, однако, через особое таинство, благодаря которому священники через помазание Святым Духом запечатлеваются особой печатью и настолько уподобляются Христу-Священнику, что могут действовать от лица Христа, Главы Церкви» (Presbyterorum ordinis, 2; ср. Катехизис Католической Церкви, 1563).

Для тех, кто получает эту печать вместе с сакраментальным помазанием Святого Духа, это означает особое освящение по сравнению с крещением и миропомазанием; более глубокое уподобление Христу-Священнику, который делает их своими активными служителями в совершении официального культа Бога и в освящении братьев; служебную власть, осуществляемую от имени Христа, Главы и Пастыря Церкви (ср. Катехизис Католической Церкви, 1581-1584).

7. В душе священника эта печать является также знаком и источником особых благодатей, необходимых для служения. Они связаны с освящающей благодатью, которую дает священство как таинство, и как в момент его принятия, так и во время его осуществления и развития в служении. Печать как бы защищает и вводит священника в домостроительство освящения, которое дает служение и совершающему его и пользующимся им в различных таинствах и других формах деятельности пастырей. Вся Церковь пользуется плодами освящения, совершающегося благодаря служению священников-пас тырей, как диоцезальных, так и тех, которые на каком-либо основании и в любой форме после получения сана священника действуют в единстве с диоцезальными епископами, а также с Преемником Петра.

8. Глубокая онтология посвящения Таинства Священства, а также освящение, которое является его плодом в служении, полностью исключают все попытки интерпретации священнического служения в светских категориях, как будто бы священник занимался просто установлением справедливости или распространением любви в мире. Священник онтологически является участником священства Христа, он действительно является посвященным. Он - «человек sacrum», поставленный, как Христос, для совершения культа Отца и миссии евангелизации, благодаря которой он распространяет и жертвует братьям истину и благодать Божию. Вот истинная священническая тождественность, существенное требование священнического служения также и в сегодняшнем мире.

(31.3.1993)

56. Евангелизаторская миссия священников

1. Призванием для всех нас в Церкви является проповедование Благой Вести Иисуса Христа, все более полная ее передача верующим (ср. Кол 3, 16) и ознакомление с нею неверующих (ср. 1 Петр 3, 15). Ни один христианин не может чувствовать себя свободным от этой обязанности, проистекающей из Таинств Крещения и Миропомазания и исполняемой под воздействием Святого Духа. Итак, отметим сразу же, что евангелизация не является задачей, закрепленной лишь за одной категорией членов Церкви. Однако следует признать, что епископы являются ее главными субъектами, а также проводниками всей христианской общины, как мы установили в свое время. В этом труде им помогают священники, а отчасти и диаконы, в соответствии с нормами и практикой Церкви, как прежде, так и в нынешнюю эпоху «новой евангелизации».

2. О священниках можно сказать, что их главная функция заключается в проповедовании Слова Божьего (ср. Lumen gentium, 28; ККЦ, 1564), поскольку основой жизни христианина - личной и общинной - является вера, которую рождает слово Божье и которая питается этим словом.
В документах II Ватиканского Собора подчеркивается эта миссия евангелизации, которая связывается с формированием Народа Божьего, а также с правом каждого получить от священников евангельский призыв (ср. Presbyterorum ordinis, 4).

Необходимость такого призыва подчеркивает св. апостол Павел, который связывает поручение Христа со своим апостольским опытом. Проводя в разных странах и в различных слоях общества свою евангельскую деятельность, он осознал, что хотя путь к спасению был открыт перед всеми, не все могли использовать эту возможность. Поэтому апостол Павел так объяснял необходимость проповедования, предписанного Христом: «Но как призывать Того, в Кого не уверовали? как веровать в Того, о Ком не слыхали? как слышать без проповедующего? И как проповедовать, если не будут посланы?» (Рим 10, 14-15).

Тем, кто уверовал, апостол старался щедро передавать слово Божье. Он говорит об этом Фессалоникийцам: «потому что вы знаете, как каждого из вас, как отец детей своих, мы просили и убеждали и умоляли поступать достойно Бога, призвавшего вас в Свое Царство и славу» (1 Фес 2, 11-12). Апостол настойчиво призывал к этому служению своего ученика Тимофея: «Итак, заклинаю тебя пред Богом и Господом (...): проповедуй слово, настой во время и не во время, обличай, запрещай, увещевай со всяким долготерпением и назиданием» (2 Тим 4, 1-2). Касательно священников он рекомендует: «Достойно начальствующим священникам должно оказывать сугубую честь, особенно тем, которые трудятся в слове и учении» (1 Тим 5, 17).

3. Проповедование священников не является обычным высказыванием, вызванным личной потребностью выразить и передать собственные мысли. Не может оно также заключаться только в освещении личного опыта. Этот психологический аспект, который с пастырско-дидактической точки зрения играет определенную роль, не может быть решающей основой проповедова ния или критерием его правдивости. Как говорил Синод Епископов 1971 г., «жизненный опыт как обычных людей, так и священников, который всегда следует принимать во внимание и оценивать в свете Евангелия, не может быть единственной или главной нормой проповедования» (Ench. Vat., 4, 1. 186).

Миссия проповедования поручена Церковью священникам как соучастие в посредничестве Христа; следует исполнять ее по праву и согласно требованиям Его поручения: священники, будучи «участниками - в меру своего служения - службы Христа, единственного Посредника (ср. 1 Тим 2, 5), проповедуют всем Божье Слово» (там же). Такая формулировка наводит на размышления: речь идет о «Божьем Слове». Следовательно, это не «наше» слово, им нельзя манипулировать, нельзя изменять его, приспосабливать к нашим пристрастиям, его следует проповедовать полностью. А поскольку «Божье Слово» было доверено апостолам и Церкви, «каждый священник несет особую ответственность за проповедование всего Слова Божия и его интерпретацию, отвечающую вероучению Церкви», как заявил Синод 1971 г. (Ench. Vat., 4, 1. 183).

4. Проповедование слова происходит в тесной связи с таинствами, посредством которых Христос передает и развивает жизнь в благодати.

В связи с этим заметим, что в значительной степени проповедование осуществляется, особенно в наши дни, во время совершения таинств, и прежде всего во время Св. Мессы. Добавим также, что уже в самом совершении таинств содержится элемент проповеди - как в силу теологического и катехетического богатства молитвенных формул и литургических чтений, передаваемых сегодня живым языком, понятным людям, так и ввиду поучающей формы обряда.

Не подлежит сомнению, что проповедование должно предшествовать совершению таинств, сопровождать и венчать его, начиная от приготовлений, необходимых для их принятия, и заканчивая заботой об их плодотворности для веры и жизни.

5. Собор подчеркнул, что цель возвещения Слова Божьего - пробуждать и укреплять веру, а также способствовать возрастанию Церкви. «Ибо спасительное слово, - говорится в документах Собора, - пробуждает веру в сердцах неверующих и питает ее в сердцах верных. Верою начинается и возрастает община верных» (Presbyterorum ordinis, 4).

Об этом принципе следует всегда помнить: распространение, укрепление и возрастание веры должно быть главной целью каждого проповедника Евангелия, а значит, священника, который особым образом и ежедневно призван исполнять «служение слову». Проповедование не достигло бы своей главной цели, задуманной Спасителем, если бы в его основе лежали личные побудительные мотивы или если бы оно ограничивалось постановкой вопросов, не давая на них ответа, или, посеяв сомнения, не указало бы на евангельский источник света, способный осветить путь отдельным людям и целым сообществам. Более того, оно бы стало причиной дезориентации общественного мнения и принесло бы вред верующим, поскольку их право познать истинную суть Откровения было бы проигнорировано.

6. На Соборе были отмечены также широта и многообразие форм возвещения Евангелия, осуществляемого согласно учению и предписаниям, препорученным Церковью тем, кто проповедует слово: «Итак, священники перед всеми в долгу: они обязаны сообщать всем истину Евангелия, которой они обладают в Господе. Поэтому, ведут ли они среди язычников добродетельную жизнь, чтобы привести их к прославлению Бога, возвещают ли тайну Христа неверующим в открытой проповеди, осуществляют ли христианскую катехизацию или разъясняют учение Церкви, стремятся ли рассматривать вопросы своего времени во свете Христовом - всегда они обязаны учить не своей собственной мудрости, но Слову Божию, и настойчиво призывать всех к обращению и к святости» (Presbyterorum ordinis, 4).

Таким образом, Церковь указывает следующие способы возвещения Слова Божия: свидетельство жизни, которое помогает открыть силу любви Божьей и делает достоверными слова тех, кто их проповедует; непосредственное возвещение тайны Христа неверующим; катехетические поучения, а также упорядоченное и полное изложение учения Церкви; применение познанной истины для оценки и решения конкретных проблем.

В этих условиях возвещение обретает свою красоту и привлекает людей, желающих и сегодня узреть славу Божию.

7. Требованию подлинности и полноты возвещения не противоречит правило «приспособления» проповедования слова, особо подчеркнутое Собором (ср. Presbyterorum ordinis, 4).

Разумеется, прежде всего священник должен с ответственностью и чувством реальности задать себе вопрос, понимают ли слушатели то, что он проповедует, и влияет ли это на их образ мыслей и жизни. Он также обязан принимать во внимание в своей собственной проповеди различные нужды слушателей и те обстоятельства, в силу которых они собираются и просят его выступить. Естественно, он должен также сознавать свои дарования и пользоваться ими соответствующим образом, не для того, чтобы самоутверждаться, что, впрочем, дискредитировало бы его перед слушателями, но чтобы приблизить Слово Божье к думам и чаяниям человеческим.

Обладая естественными талантами, проповедник Слова Божия должен в большей мере использовать те сверхъестественные харизмы, которые история Церкви и ораторского искусства являет нам во многих глашатаях слова, он обязан также просить Святого Духа, чтобы Он вдохновил его на выбор наиболее подходящего и действенного способа выступления, поведения и проведения беседы со слушателями.

Все эти замечания относятся и к тем, кто исполняет служение слову сочинениями, публикациями в прессе, выступлениями по радио и телевидению. Также те, кто пользуется этими средствами массовой информации - проповедник, участник конференции, писатель, радио- или тележурналист, а в особенности священник, должны прибегать к помощи Святого Духа - Свету, животворящему умы и сердца.

8. Согласно рекомендациям Собора, проповедуемое слово должно доходить до всех слоев и кругов общества, охватывая неверующих: как настоящих атеистов, так и что случается чаще - агностиков или людей равнодушных, или растерянных, для привлечения которых необходимо выработать соответствующие методы. Пока достаточно того, что мы еще раз привлекли внимание к этому серьезному вопросу, к которому следует подходить заинтересованно, обдуманно и спокойно. Священникам может помочь глубокая мысль, высказанная на Синоде Епископов 1971 г.: «Исполняющий служение слову через евангелизацию готовит пути Господу с большим терпением и верой, приспосабливаясь к различным условиям жизни отдельных людей и народов» (Ench. Vat., 4, 1. 184). Нам необходимо постоянно обращаться к благодати Божьей и Святому Духу, ее Божественному Дарителю, но эта необходимость станет еще более острой, когда священник, столкнувшись с атеизмом (по крайней мере с его практическим проявлением), агностицизмом, невежеством и равнодушием к религии, а иногда даже с открытой враждебностью и ожесточением, поймет, что простых человеческих средств недостаточно для того, чтобы раскрыть души для принятия Бога. Тогда он в полной мере испытает «тайну пустых рук», как было кем-то сказано; и именно в связи с этим он вспомнит, что св. Павел, которого чуть не распяли за проявленную силу проповедей, всегда черпал мужество в «Божьей силе и Божьей премудрости», присутствующих во Христе (ср. 1 Кор 1, 18. 21), напомнив Коринфянам: «И был я у вас в немощи и в страхе и в великом трепете. И слово мое и проповедь моя не в убедительных словах человеческой мудрости, но в явлении духа и силы, чтобы вера ваша утверждалась не на мудрости человеческой, но на силе Божьей» (1 Кор 2, 3-5). Быть может, именно эти слова должны сегодня укреплять тех, кто проповедует Слово Божье.

(21.4.1993)

57. Миссия священников в сакраментальном служении освящения

1. Беседуя о евангелизаторской миссии священников, мы уже убедились в том, что в таинствах и через таинства можно последовательно и действенно передавать верующим знания о Слове Божьем и тайне спасения. Ибо евангелизаторская миссия священников прямым образом связана со служением освящения с помощью таинств (ср. ККЦ, 893).

Служение слова не может ограничиться лишь непосредственным и надлежащим словесным воздействием. Евангелизация является первым из «апостольских трудов», цель которых, согласно документам Собора, заключается в том, чтобы «все, через веру и Крещение став чадами Божиими, собирались воедино, славили Бога в Церкви, участвовали в Жертвоприношении и вкушали вечерю Господню» (Sacrosanctum Concilium, 10). А Синод Епископов в 1971 г. провозгласил, что «служение слова, понятое надлежащим образом, ведет к таинствам и христианской жизни, на практике переживаемой в видимой общине Церкви и в мире» (Ench. Vat., 4, 1179).

Все, кто стремится ограничить служение священника только возвещением или проповедью, упускают из вида основной момент этого служения. Уже на Тридентском Соборе было отвергнуто предложение сузить священническое служение до миссии проповеди Евангелия (ср. DS 1771). Учитывая то, что и в наше время некоторые делают слишком односторонний упор на служении слова, на Синоде Епископов в 1971 г. была подчеркнута неразрывная связь между словом и таинствами. «Таинства, - отмечалось на Синоде, - совершаются одновременно с проповедованием Слова Божия и таким образом умножают веру, укрепляя ее силой благодати. Поэтому невозможно недооценивать таинства, так как благодаря им слово оказывает более полное воздействие, то есть способствует единению с тайной Христа» (ср. Ench. Vat., 4, 1180).

2. Подчеркивая эту нераздельную слитность миссии евангелизации и преподания таинств, на Синоде в 1971 г. со всей решительностью было подчеркнуто, что разделение евангелизации и совершения таинств «разделило бы само сердце Церкви, подвергая опасности веру» (ср. Ench. Vat., 1, 1181).

Однако Синод признает, что каждый священник может осуществлять на практике принцип единства различными способами, «подобно тому, как исполнение священнического долга на практике часто должно принимать различные формы, с тем чтобы полнее соответствовать особым или новым обстоятельствам, в которых необходимо проповедовать Евангелие» (ср. Ench. Vat., 4, 1182).

При разумном применении принципа единства необходимо также учитывать харизмы, полученные каждым священником. Если кто-то отличается особым талантом проповедника или учителя, он должен использовать его на благо Церкви. Следует вспомнить пример св. апостола Павла, который хотя и не сомневался в необходимости крещения и порой его совершал, но тем не менее считал, что его миссия заключается в возвещении Евангелия, и поэтому все свои силы отдавал прежде всего этому виду служения (ср. 1 Кор 1, 14. 17). Однако он не терял из вида основного дела строительства общины (ср. 1 Кор 3, 10), которому должно служить проповедование.

Все это означает, что и сегодня, как и на протяжении всей истории пастырского служения, распределяя труд священника, можно делать больший упор на проповедовании или на культовом служении и преподании таинств, в зависимости от собственных дарований и потребностей социального окружения. Однако несомненно, что целью священнического проповедования и учительства, даже на высшем академическом и научном уровне, должно быть служение на благо миссии освящения через совершение таинств.

3. В любом случае не подлежит обсуждению значимость миссии освящения, вверенной священникам, которые могут исполнять ее прежде всего посредством культового служения и совершения таинств. Бесспорно, это является в первую очередь делом Христа, как было подчеркнуто на Синоде 1971 г.: «Спасение, осуществляемое при помощи таинств, исходит не от нас, но от Бога, на что указывает главенство действий Христа, единственного Первосвященника и Посредника, в Его Теле, которым является Церковь» (ср. Ench. Vat., 4, 1187; ср. Также посинодальное апостольское поучение Pastores dabo vobis, 12). Однако в нынешнем домостроительстве спасения Христос совершает освящение верующих при помощи служения священников (ср. Presbyterorum ordinis, 5). Действуя от имени Христа, священник добивается действенности уделяемых таинств с помощью Святого Духа, Духа Христа, основы и источника святости «новой жизни».

Новая жизнь, которую священник посредством таинств животворит, поддерживает, обновляет, побуждает к возрастанию, - жизнь веры, надежды и любви. Вера является основополагающим даром Божиим: «Отсюда проистекает огромное значение подготовленности и открытости к вере того, кто принимает таинства; становится также понятной необходимость свидетельства веры со стороны священника всей сутью его жизни, и особенно в способе оценки значения самих таинств и их совершения» (ср. Ench. Vat., 4, 1188).

Вере, передаваемой Христом посредством таинств, всегда сопутствует «упование живое» (ср. 1 Петр 1, 3), которое высвобождает в душе верующих огромные душевные силы, стремление к «горнему» (ср. Кол 3, 1-2). С другой стороны, вера «действует любовью» (Гал 5, 6); любовь, которая исходит из Сердца Спасителя и, изливаясь в таинствах, охватывает все бытие христианина.

4. Итак, сакраментальному служению священников сопутствует сила Божественного Воздействия. Об этом напомнил Собор.

Таким образом, через крещение священники «вводят людей в состав Народа Божия» (Presbyterorum ordinis, 5): следовательно, они отвечают не только за достойное совершение обряда, но и за надлежащее приготовление к нему, занимаясь как подготовкой взрослых к принятию веры, так и - в случае детей - воспитанием всей семьи в духе совместного участия в этом событии.

Кроме того, «В духе Христа-Пастыря они обучают их с сокрушенным сердцем повергать перед Церковью свои грехи в Таинстве Покаяния, чтобы все более и более обращаться к Господу, памятуя Его слова: «покайтесь; ибо приблизилось Царство Небесное» (Мф 4, 17)» (Presbyterorum ordinis, 5). Поэтому также и священники должны жить как люди, признающие собственные грехи и личную необходимость прощения, в едином духе смирения и покаяния с верующими. Тем самым они более зримо покажут величие Божьего милосердия и одарят небесным утешением вместе с прощением тех, кого тяготит бремя грехов.

В Таинстве Брака священник берет на себя ответственность за его исполнение, свидетельствует о вере и принимает единодушные присяги от имени Бога, представителем которого он является как слуга Церкви. Таким образом, он не только глубоко и проникновенно участвует в обряде, но и способствует проявлению более сокровенной сути таинства.

И наконец, посредством Елеосвящения священники «облегчают страдания больных» (там же). Необходимость этой миссии предвидел св. апостол Иаков, который поучал в своем Послании: «Болен ли кто из вас, пусть призовет священников Церкви, и пусть помолятся над ним, помазав его елеем во имя Господне» (Иак 5, 14). Поэтому, зная, что целью Таинства Елеосвящения является ободрение, очищение и предоставление духовной силы, священник будет стараться своим присутствием передать больному действенное сочувствие Христа и засвидетельствовать ему ту доброту, с какою Иисус относился к больным, посвятив им большую часть своего евангельского служения.

5. Все сказанное о том, с какими чувствами следует приступать к таинствам, чтобы исполнять их сознательно и в духе веры, найдет свое дополнение в тех катехетических размышлениях, которые - если Бог позволит - мы посвятим таинствам. В ближайших встречах мы займемся другой стороной миссии священника в исполнении сакраментального служения - Божественным культом, осуществляемым прежде всего в евхаристии. Но уже сейчас мы хотим подчеркнуть, что это самый важный элемент церковной функции священника, основной довод необходимости его рукоположения; цель, которая придает смысл и вносит радость в его жизнь.

(5.5.1995)

58. Культ Евхаристии как главная миссия священников

1. Миссия священников по отношению к Евхаристии станет в полной мере понятной, если мы примем во внимание, что это таинство является прежде всего возобновлением на алтарном престоле крестной жертвы, главного момента дела искупления. Христос - Пастырь и Гостия - свершитель всеобщего спасения, исполнивший волю Отца. Он является Первосвященником Нового и Вечного Завета, который, осуществляя наше спасение, воздает Отцу самый совершенный культ. Старые, ветхозаветные обряды были лишь предзнаменованием этого культа. Жертвой собственной крови, пролитой на кресте, Христос «однажды вошел во святилище и приобрел вечное искупление» (Евр 9, 12). Он отменил все прежние жертвоприношения, дабы установить новую жертву через подчинение воле Отца (ср. Пс 40[39], 9). «По сей-то воле освящены мы единократным принесением тела Иисуса Христа. (...) Ибо Он одним приношением навсегда сделал совершенными освящаемых» (Евр 10, 10. 14).

Возобновляя через таинство жертву креста, священник возвращается к этому источнику спасения в Церкви и во всем мире (ср. ККЦ, 1362-1372).

2. Поэтому на Синоде Епископов 1971 г., в духе документов II Ватиканского Собора, было подчеркнуто, что «служение священника достигает высшей степени в совершении Евхаристии, которая является источником и центром единства Церкви» (Ench. Vat., 4, 1166; ср. Ad gentes, 39).

Догматическая конституция о Церкви гласит, что священники «свое священнослужение исполняют прежде всего в совершении Евхаристии, или на священной Трапезе, где, действуя от лица Христа (in persona) и провозглашая Его тайну, они присоединяют прошения верующих к жертве их Главы и в Евхаристическом жертвоприношении, покуда не придет Господь (ср. 1 Кор 11, 26), представляют и на деле осуществляют Единую Жертву Нового Завета, то есть Христа, однажды принесшего Себя Самого Отцу как Жертву непорочную (ср. Евр 9, 11-28)» (Lumen gentium, 28; ср. ККЦ, 1566).

В связи с этим в Декрете Presbyterorum ordinis выдвинуты два основных положения: а) община собирается благодаря проповедованию Евангелия, чтобы все могли принести собственную духовную жертву; б) духовная жертва верующих становится совершенной в единении с жертвой Христа, приносимой священниками бескровно и таинственно. В этой единственной жертве источник силы всего их служения (ср. п. 2; ККЦ, 1566).

Таким образом, прослеживается связь между служебным священством и всеобщим священством верующих. Можно также заметить, каким особым образом среди всех верующих священник призван отождествлять себя мистически, а также сакраментально, со Христом, дабы стать таким же, как и Он, Sacerdos et Hostia, как гласит прекрасное изречение св. Фомы Аквинского (ср. Summa Theol., III, q. 83, a. 1, ad 3).

3. Священник достигает в Евхаристии вершины своего смирения, когда произносит слова Иисуса: «Ибо это есть Тело мое (...) Ибо это есть чаша Крови моей (...)» В этих словах наиболее полно выражена та сила, которая позволяет священнику актуализировать жертву Христа. Таким образом воистину достигается - через таинство, а значит, с Божественной действенностью - созидание и возрастание общины. Ибо Евхаристия является таинством сопричастности и единения, что подтвердил Синод Епископов 1971 г., а в последнее время Послание Конгрегации Вероучения, в котором рассматри ваются некоторые аспекты Церкви, понимаемой как единение (ср. Communionis notio, 11).

Этим объясняется то благочестие и рвение, с какими святые священники, что подтверждают многочисленные жития святых, всегда совершали Св. Мессу, предваряя ее соответствующим приготовлением и завершая благодарением. Миссал может в этом помочь, предоставляя тексты молитв, которые часто располагают на видном месте в ризницах, на особых табличках. Кроме того, как мы знаем, теме Sacerdos et Hostia - теме духовности священника - посвящено много работ, рекомендуемых священникам.

4. Вот еще один основной пункт евхаристическо-священнической теологии, являющийся предметом наших сегодняшних катехетических размышлений: все служения и все таинства обращены к Евхаристии, в которой «содержится все духовное благо Церкви (ср. св. Фома Аквинский, Summa Theol., III, q. 65, a. 3, ad 1; q. 79, a. 1), то есть Сам Иисус Христос, Пасха наша и Хлеб живой, через Плоть Свою, Святым Духом оживотворенную и животворящую, подающий жизнь людям, которые таким образом призываются и побуждаются в единении с Ним приносить в жертву самих себя, свой труд и все тварное» (Presbyterorum ordinis, 5).

Итак, совершение Евхаристии является наивысшей формой участия в абсолютном культе, который Первосвященник Христос воздает Отцу от имени всего тварного мира. Священник, который осознает и принимает такую глубокую связь своей собственной жизни с Евхаристией, с одной стороны, переживает ощущение открытости своего духа измерениям всего мира, неба и земли, а с другой стороны, чувствует особую ответственность за передачу этого дара - «всего духовного блага Церкви» - общине.

5. Священник, зная, что жизнь верующих, связанная с таинствами, обращена к Евхаристии (ср. Presbyterorum ordinis, 5), в своих планах и программах пастырского служения будет заботиться о том, чтобы плодом христианского возрастания было активное и сознательное участие верующих в Евхаристической Трапезе.

Сегодня необходимо заново осознать главенствующее значение этой Трапезы в христианской жизни, а значит и в апостольстве. Статистические данные, касающиеся участия верующих в Св. Мессе, не могут принести удовлетворения. Хотя рвение многих священников способствовало живому и активному участию, количество посещающих Церковь остается небольшим. Верно, что в этой сфере, более чем в какой-либо другой области духовной жизни, весомость статистики довольно относительна, и не внешние показатели культа отражают его истинное содержание. Но нельзя, однако, забывать, что внешняя сторона культа, как правило, является логическим следствием внутренней сути культа (ср. св. Фома Аквинский, Summa Theol., II-III, q. 81, a. 7), а по отношению к евхаристическому культу - следствием веры в Христа Первосвященника и в Его искупительную жертву. Было бы также неблагоразумно приуменьшать значимость совершения культа с помощью того аргумента, что жизнеспособность христианской веры проявляется скорее в поведении, соответствующем евангельским советам, чем в ритуальных жестах. Ибо совершение Евхаристии не является обычным ритуальным жестом: это таинство, а значит, в нем проявляется действие самого Христа, передающего нам силу Своей любви. Поскольку вредной иллюзией было бы убеждение, что можно поступать в соответствии с евангельскими советами, не получая силы от Христа в Евхаристии - таинстве, установленном Им Самим именно с этой целью. Такого рода подход привел бы к идее самодостаточности, р