Как краб кита из беды выручил

Охотился кит за рыбьей мелочью.

Рыбья мелюзга в океане тучами ходит. Кит набежит, пасть разинет ап! — и полон рот. Пасть захлопнет, воду сквозь усы процедит. Всю мелюзгу — в глотку. Глотка-то у него маленькая.

Рыбёшка, как увидит кита, — сразу к берегу. Кит за ней.

Разбежался — рраз! — и вымахал на берег.

Хорошо, что кит — зверь, а не рыба: без воды не помрёт.

Лежит на песке, как чёрная скала, — ни туда, ни сюда. Тяжко вздыхает: жди теперь, когда вода придёт!

Тут по берегу волки.

Голодные.

Рыщут, чем бы поживиться. Видят — гора мяса. Едва шевелится.

Подбежали. «С какого бока начинать?» — прикидывают.

Увидел это из воды краб.

«Конец киту! — думает. — Свой морской зверь — надо выручать».

Вылез на берег.

— Стойте! — кричит волкам. — И я с вами. Кита на всех хватит. Вот дождёмся — все и примемся.

Волки остановились.

— Чего ждать-то?

— Как — чего? Не знаете разве: кита только при луне едят. Чем луна выше, тем китятина вкуснее!

Удивились волки, но спорить не стали. Краб в океане живёт, с китом. Ему, пучеглазому, видней.

Расселись на берегу вокруг кита, морды кверху задрали.

Уж вечер — недолго ждать луны-то!

Кит лежит, вздыхает.

Вот из-за горы луна выглянула и поползла вверх по небу.

Волки сидят, молчат, на кита смотрят. Не замечают, что в океане вода поднимается. С голоду зубами щёлкают. На краба поглядывают: не пора ли за кита приниматься?

Краб сидит себе, клешнями бока поглаживает.

Вдруг чуют волки — сидеть мокро стало.

Отбежали к горе и с кита глаз не спускают.

Стала луна у волков над головами.

Почуял и кит под собой воду. Вздохнул, набрал полную грудь воздуха да как даст хвостом! Брызги во все стороны.

Волки врассыпную.

Кит воду хвостом пенит, на волков волну гонит. Волки — на гору.

Кит развернулся головой к морю, забурлил хвостищем и пошёл, пошёл! Выплыл на глубину, набрал воздуха — и пропал. Только его хвост и видели.

И краб потихоньку — боком, боком — за ним.

Опомнились волки — ни кита, ни краба! Долго на берегу сидели. То вверх, на луну, поглядят, то вниз, на воду.

Ничего не понимают — народ сухопутный. Откуда им знать, что на море-океане отливы бывают и приливы!

И чем луна выше, тем приливы в океане или море сильнее.

ЛЮБОПЫТНЫЕ НАВАГИ

Говорят, на суше любопытному нос прищемили. А в море с любопытными вот что было.

Жили в море четыре наваги. Бока белые, спинки зелёные. Рыбы как рыбы, только любопытные-прелюбопытные.

Подерутся где-нибудь крабы, поссорятся рыбы — наваги тут как тут. Одна за другой приплывут и смотрят: кто кому ногу обломит? Кто кого переругает?

Так вот. Плывёт как-то одна из наваг, видит: ползёт по дну морская звезда. Лиловая с жёлтыми пятнышками, спина горбом, пять лучей во все стороны раскинуты.

Цепляется за дно ножками-присосочками и ползёт. Через камни, по песку — никуда не сворачивает.

 «Куда бы это она?» — подумала навага.

Смотрит: три её подружки одна за другой плывут. Собрались вчетвером, стали за звездой подсматривать.

А та заползла за большущий камень, нашла там полкамбалы и остановилась.

— Знаю! — шепчет первая навага. — Эта камбала здесь второй день лежит. Восемь крабов вчера её ели, половину оставили.

— Ишь ты! — отозвалась вторая. — Восемь ели — не доели, а она одна хочет.

— Какая жадная! — подхватила третья.

— И что она только думает? — спросила четвёртая. — Рот-то у неё вон какой маленький.

— Подавится или лопнет! — решили наваги.

Пока они толковали, звезда боком к рыбине примостилась.

Рот у звезды снизу, как раз посередине живота. Как же она есть будет?

Примостилась, раскрыла рот и стала из него какой-то оранжевый пузырь выпучивать.

Язык?

                   

Не может быть: нет у звезды языка.

Что же это?

А пузырь всё больше и больше, словно вся звезда наизнанку выворачивается.

Накрыла она камбалу пузырём, обернула со всех сторон и замерла.

Лежит молча. Страшно.

И вдруг поняли наваги, что оранжевый пузырь — это желудок звезды, что это она так, на свой манер, проглотила  камбалу и ест.

Засуетились.

— До чего она страшная! — говорит первая навага.

— В рот не брала, а проглотила! — удивляется вторая.

— Да с каким фокусом — шиворот-навыворот! — поражается третья.

— Бр-р! — вздрагивает четвёртая.

Плыла мимо горбуша — толстая спина, острый зуб. Слышит — шумят рыбы. Она туда.

Налетела, пасть раскрыла да всех четверых и проглотила. Попросту, без фокусов.

И ушла…

С тех пор рыбы в море без дела кучей не собираются, не галдят, на диковинки не глазеют.

Любопытным в море головы не сносить.

 

Хоть Святослав и прославился как детский автор, он все же написал немало книг и для взрослых. Например, в книге «Лошадь над городом» он описывал не только настоящее, но и будущее. Произведение «Камикадзе» выпущено не просто так, в нем рассказывалось про войну на Тихом океане. Рассказ «Акула на песке» был написан в память о морских глубинах. Здесь писатель уделил внимание погружению под воду. Он рассказывал ярко и красочно о морских обитателях и красоте подводного мира. А последнее произведение «Шляпа императора» так и не вышло в свет. Вернее, оно есть в журналах, но отдельной книгой так и не успели выпустить. Святослав неожиданно ушел из жизни.