Глава одиннадцатая. Новые откровения

— Я хочу, гяу… в смысле, Гарри, чтобы ты спас мою сестру Наджмие!

Гарри вздохнул, с состраданием глядя на девочку.

— Джемиле, я… не знаю, как снимать проклятье… Я потому и ищу…

— Я не про это! Сестру нужно увезти из дворца! Когда вы с вазир-беем найдёте убийцу и узнаете контрзаклятье, отец просто не пустит вас к ней. Скажет: опоздали, умерла дочка.

— Почему ты так думаешь?

— Потому что иначе Наджмие расскажет, что это он с Джеляледдином прокляли её и Ибрагим-пашу.

— Этого не может быть! Он поклялся!

— Что не проклинал сестру? Да. А про Ибрагим-пашу ведь не стал!

Гарри замер.

— Получается, убийц… двое?

— Ты глупый, гяур, — хмыкнула Джемиле. — Их-то двое, но мой отец — главный. Он вертит Джеляледдином, как захочет.

— Зачем твоему отцу убивать старого друга?

— Бизнес! — по взрослому важно ответила девочка. — Отец хотел поженить Наджмие и сына Ибрагим-паши. И объединить финансовые империи наших семей. Но тогда бы получилось, что главный над всем Ибрагим. Потому что у него сын, и абла (1) входит в его семью. Понимаешь? А если Джелялледдин остаётся сиротой, то мой отец по праву тестя и старшего родича будет управлять всем их общим делом. Так он и планировал, я слышала.

— Убивать старого друга ради этого? — с отвращением спросил Гарри.

— Кто сказал, что они были друзьями? Отец? Ха! Только такой гяур, как ты, мог поверить в это! Наши семьи древние соперники. Когда-то, больше тысячи лет назад, Аббасиды свергли Омейядов и возглавили арабский халифат… а потом пришли турки и захватили нас… Но Ибрагим Омейяд никогда не забывал, что мой отец — потомок вероломной семьи, которая некогда возглавила мятеж против его предков и лишила их величия. И жизни, почти всех. Жаль, что не всех! — безжалостно добавила кровожадная малышка.

— Почему ты так их ненавидишь? — удивился Гарри. — Это ведь такая старая история.

— Наши семьи — враги! А тебе что, наплевать на предков? На твоих родителей? Если бы ты знал, что мог бы родиться халифом, ты не думал бы об этом?

— Ещё как! — согласился Гарри. — С ужасом.

— Ты слабый, гяур. Тебе нужна умная и сильная жена. Которая будет говорить, что тебе делать.

— У меня такая и была, — признал тот. — Но кто-то её убил. Она была беременна и не пережила проклятье. Скажи, зачем было проклинать мою семью? Какое мы имеем отношение к этим тысячелетним разборкам?

— Не знаю. Может, вам случайно послали ковёр, предназначенный сестре? — неуверенно предположила Джемиле.

— Реджеб говорил…

— Видела я того Реджеба! В его голове каша из обрывков стёртых воспоминаний… ну, так сказал отцу специалист. Да на него Империо накладывали минимум дважды! Скорее всего, первый раз проклятый ковёр случайно увезли не туда, куда нужно. По ошибке.

— По ошибке, — эхом повторил Гарри.

Он потерял семью по ошибке…

— Но мою сестру ещё можно спасти! — Джемиле заглянула ему в глаза. — Ты это сделаешь?

— Если смогу, — очнувшись от невесёлых мыслей, осторожно кивнул Гарри. — Но я не понимаю, зачем Джеляледдину вообще было её убивать? Если они собирались пожениться?

— Ты ведь не думаешь, что это была любовь, гяур? Абла любит султана Бахтияра, но отец и слышать не желает о нём! А Наджиме настаивала и как-то раз даже пообещала, что расскажет о планах отца Ибрагим-паше. Отец не испугался, а вот Джеляледдин — трус и мерзавец — решил подстраховаться.

— Любовь или нет, но теперь ему не на ком жениться, разве не так? — недоумевающе спросил «следователь».

— Гарри, ты плохо видишь? Или медленно соображаешь? У отца есть ещё одна дочь! И теперь этот отвратительный грязный извращенец станет моим мужем! Но, если ты спасёшь сестру, она выйдет замуж за султана и заберёт меня с собой.

— Мерлин, какое замужество? Ты же ещё совсем малышка! И почему я? Не разумнее ли обратиться к султану? Раз уж он собирается взять в жёны Наджмие.

— Бахтияр — Осман. Обычный человек. Он не владеет парселтангом. А тайный путь, по которому можно проникнуть во дворец, откроется только змееусту. Ты сможешь провести янычар султана, и они увезут сестру. Я не смогу помочь: завтра начнётся подготовка к свадьбе, и меня не выпустят из-под надзора ни на секунду — чтобы не сбежала. Я и сегодня чудом вырвалась… накажут, когда вернусь. А сейчас забирать Наджмие рано, вы не захватили преступника и не знаете точно, как её спасти. Теперь только ты можешь помочь сестре… и мне. Ты сделаешь это, Гарри?

«Это Турция, Поттер!»

Здесь девочек выдают замуж в одиннадцать лет. И это тебя не касается. Но это же ненормально, неправильно, ужасно!

— Где начинается твой тайный путь?

— Вазир-бей знает где, он приходил к сестре и передавал вести от возлюбленного. Но он тоже просто человек, хоть и сильный волшебник… Так ты обещаешь, что откроешь ему вход в подземный тоннель?

— Обещаю.

 

* * *

Гарри сидел на кровати в съёмной комнате и гипнотизировал глазами деревянный шарик, то есть, простите, Сферу Призыва, и размышлял: можно ли считать ситуацию, когда закипают мозги — критической и смертельно опасной? Говоря иными словами, можно ли вызвать Снейпа прямо сейчас или лучше не рисковать нервными клетками?

Мозг «следователя», обрабатывая информацию, расплавился от напряжения. Гарри был уверен, что если сейчас вставить ему в ухо свисток от чайника, можно будет услышать жизнерадостный свист вскипевшего серого вещества. А единственный вывод, который позволили сделать следственные мероприятия, — это то, что верить никому нельзя.

«Почему он не рассказал? Он ведь в курсе всей этой ситуации от начала до конца и мог бы сэкономить мне массу времени, просто объяснив, что происходит в этой долбанной Турции!» — бесился Гарри, сжимая Сферу в ладони, пока ещё не настолько сильно, чтобы её сломать и тем самым активировать.

Внезапно в комнате пахнуло озоном, и в метре от раздражённого «следователя» материализовался объект его гневных мыслей.

«Объект» убрал в карман какое-то украшение на цепочке и весело покосился на Сферу в гарриных руках.

— Вижу, вы меня ждали, Поттер, — протянул он насмешливо. — И правильно делали! Сразу скажу: чистосердечное раскаяние спасёт вас от долгих и мучительных нотаций… но не от порки.

— Порки?! — вытаращил глаза Гарри, который тут же забыл, что собирался выразить ему своё возмущение… и спросить, как он здесь оказался. Да что же это такое? Кто ещё умеет так мастерски озадачивать и виртуозно менять тему так, чтобы из головы напрочь вылетало, что, собственно, ты хотел сказать.

— Буду пороть, — энергично подтвердил этот невозможный человек, подходя ближе и снисходительно разглядывая сердитого и возмущённого юношу. — За самодеятельность!

«Если бы речь не шла о том-самом-Снейпе, можно было бы сказать, что он смотрит ласково», — недоумевал Гарри, глядя в чёрные, обычно непроницаемые глаза. Сейчас они горели чувством, удивительно похожим… на нежность?

— Глупый маленький воронёнок, — тихо сказал Снейп, присаживаясь рядом на кровать и осторожно обнимая его за плечи. — Зачем тебя понесло к этому старому крокодилу Ахмаду? Ты понимаешь, что мог там сгинуть?

«Не думать! — решил Гарри мужественно бороться с легилименцией. — Если не думать, он не прочтёт о… Не думать!»

— Вот вы и постигли суть очищения сознания, Поттер, — немного грустно констатировал бывший профессор. — Вам бы это рвение — да на пятом курсе. Глядишь, на шестом мне не пришлось бы так шокировать вас смертью профессора Дамблдора. Я мог бы вам рассказать… хотя бы о том, что случилось с его рукой.

— Вы поэтому не сказали?! В этот раз, я имею в виду? Чтобы я не подумал ни о чём лишнем в присутствии Ахмад-паши? Но… мне тогда бы и не пришлось общаться с… крокодилом.

— Вы не спрашиваете, почему я его так назвал, — усмехнулся, но тут же нахмурился Снейп. — Или он угрожал вам своей виверной?

— Он нет, но его дочь сказала, что я был на грани «скармиливания Кусаке».

— Да, — кивнул своим мыслям Снейп. — Ахмад не из тех, кто впустую угрожает. Он внимательно слушает и делает выводы. А потом действует. Его любимая поговорка: «Дадим врагам верёвку, пусть они повесятся на ней сами».

«Не думать о кольце… Не думать!»

— Гарри, — Снейп взял его за подбородок, разворачивая к себе и пристально всматриваясь в зрачки его глаз, — о чём не думать?

— Ни о чём, — зажмурился тот, старательно, как учили в Школе Авроров, представляя розовую обезьяну верхом на жёлтой свинье в огромной зелёной шляпе.

— Мерлин, — поморщился Снейп. — Опять эта обезьяна! Ольденберг всё ещё работает на Аврорат?

Гарри хихикнул, невольно расслабляясь. Он понимал, что эти слова, скорее всего, подвох — очередная попытка отвлечь внимание, но ничего не мог с собой поделать. Рядом с этим человеком так спокойно… Можно немного побыть собой прежним… Юным и беззаботным, как в школе.

— Так что ещё рассказала вам Джемиле? — неожиданно сменил тему Снейп.

— Что её сестра общалась с вами, то бишь, с вазир-беем… Что это вообще за неведомый зверь?

— Визирь обыкновенный, вульгарис, — весело хмыкнул «зверь». — Советник при султане, возможно, первый министр. В этой стране не должность определяет полномочия человека, а человек определяет полномочия должности. У каждого вазира они разные, в зависимости от оказанного «высочайшего» доверия, — иронично добавил он.

— То есть, всё это время вы могли заставить министерских чиновников помогать мне?! — с досадой воскликнул несчастный «посол», отшатываясь и дёргая плечом, чтобы скинуть с него снейпову руку. Но тот только притянул юношу крепче и спокойно сказал:

— У меня нет никакого влияния на турецкое Министерство, Гарри. Как нет его и у султана Бахтияра. Он молод, и у него почти нет рычагов воздействия на старые аристократические семьи. Фактически, на данный момент он манекен в драгоценных шелках, кукла без связей и истинной силы, посаженная на престол, чтобы ни у одного патриция не было явного преимущества перед другими. Министерством, как и всей турецкой политикой, заправляют вали из семи знатнейших семей Турции. До сих пор Аббасиды и Омейяды были сильнейшими среди них… Хотя по сути являлись выходцами из Персии — другого государства. Теперь, думаю, ситуация изменится.

— Почему, сэр? — Гарри невольно поддался завораживающим лекторским ноткам в его голосе и забыл про свою недавнюю обиду.

— Репутация, — хмыкнул Снейп. — Я уже говорил вам, что здесь она определяет всё. А её так легко потерять, — прищурившись, заметил он с едва уловимыми нотками злорадства в голосе.

— Вы не любите их… обоих, — проницательно заметил Гарри. — Зачем же тогда, сэр? Вы обещали мне рассказать, зачем вы бросили родину и переехали сюда?

— А разве Турция не прекрасна? — обезоруживающе просто спросил тот.

У Гарри не нашлось ответа. Он оторопело таращился на бывшего профессора, выискивая насмешку в его взгляде или улыбку, притаившуюся в уголках губ, но Снейп был совершенно серьёзен.

— Я не заметил, — в итоге пришлось признаться «послу по особым поручениям».

— Вы были очень заняты… — мягко согласился Снейп. — И к тому же расстроены. Но если вы оглядитесь вокруг, то заметите, что живёте сейчас в дивном краю. Здесь практически нигде не бывает той промозглой сырости, которой славится Британия, нет туманов и, соответственно, дементоров тоже нет. Тёплая морская вода блестит под жарким солнцем и плещется о берега потрясающе красивых бухт. Эти места не раз воспевали поэты… Ещё не Азия, но уже не Европа — именно тут проходит грань между ними. А жить на грани всегда волнующе интересно. И познавательно.

— Угу, — грустно согласился Гарри, — ещё как познавательно! Столько открытий за последние два дня…

— Вы увидели Турцию сразу с изнанки, — отозвался Снейп. — И надо признать, что коррупция, непотизм, чинопочитание — действительно большие, почти неискоренимые беды этого края. Но где их нет? Вы ведь покрутились немного при британском Министерстве. Должны понимать, о чём я.

— У нас невозможно было бы замять, — возмущённо начал Гарри… и замолчал на полуслове, вспомнив Фаджа и второе «пришествие» Волдеморта.

— И так везде. Турки, по крайней мере, честно признают, что это национальная традиция, — кивнул ему Снейп, словно невзначай тихонько поглаживая гаррину спину, отчего у того по всему телу побежали мурашки.

«Об этом тоже не думать! Ещё сильнее не думать! Обезьяна на свинье! Но не в том смысле… Мерлин, что за ассоциации?!!»

Снейп сдавленно рассмеялся.

— Га-а-арри, боги, перестань так интенсивно «не думать»! Я боюсь представить до чего ты до-не-думаешься!

«Мыслитель» уже и сам хохотал как сумасшедший, выпуская напряжение этого длинного-длинного дня… который, кстати, ещё не кончился. Отдышавшись, «следователь» решил быть настойчивым.

— И всё-таки, сэр, почему Турция? Почему Ибрагим-паша принял вас у себя? Откуда он вас знал?

— От Волдеморта, — со вздохом признался Снейп.

_____________________________________________________________________________

(1) Абла — сестра по-турецки

Глава опубликована: 19.12.2014