Метафизика языческого блэк-метала

Посреди безмятежного ландшафта пусть консервативного, но гуманного общества, которое всегда гарантировало своим гражданам, что они будут согреты, накормлены, получат образование, давно остывший, как казалось, вулкан извергает поток насилия и злобы. Вне зависимости от достатка и рода занятий граждане Норвегии всегда могут рассчитывать на комфорт, безопасность и другие прелести жизни, дарованные им страной с одним из самых высоких уровней жизни в мире… и, с другой стороны, молодым поколением, чьими идеалами являются убийство, жертвоприношение и месть.

В их жизни христианская церковь не играет никакой роли, хотя эту возможность — возможность выбирать, им предоставила светская половина христианской демократии — демократическое государство. В награду за это они платят обществу проклятием пожаров, греясь в лучах славы вандалов и разрушителей. Для них не может быть сладостней мысли о горящей часовне или доме викария, озаряющими тьму ночи взлетающими к небу факелами пожар. В руинах заключена своя красота; пепелище храма есть эстетическая победа.

Их закон — закон сильных, презирает жалость, в этом слове из семи букв для них нет смысла; днём свершения их надежд станет день, когда оно будет вычеркнуто из словарей. Они презирают "общечеловеческие ценности, нагорная проповедь Христа режет им слух. Их идеал — война, романтика — мрачная слава минувших эпох, когда война была естественным состоянием жизни общества.

Откуда же берёт своё начало эта река злобы и первобытных инстинктов? Неужели потоки ненависти проистекают только из-под иглы проигрывателя, скользящей по спиралевидным дорожкам пластинки Venom? Обладает ли музыка блэк- метал врождённой силой внедрять деструктивные идеи во впечатлительные умы, сея всхожие семена, которые в свой срок прорастут в дела? Сведущим людям это покажется маловероятным.

Должно же быть четкое логическое объяснение, почему блэк-метал дошёл до таких страшных крайностей; напрашивается исследование иррациональных и метафизических аспектов этого жанра. В двух следующих главах приведён анализ духовных и метафизических основ блэк-метал и их инкарнаций в материальном мире. Блэк-метал принято считать направлением в «тяжёлой» музыке, исповедующим Сатанизм. В целом, это действительно так, и различные тому подтверждения вы найдёте в десятой главе этой книги. Но многие ключевые фигуры блэк-метал, в особенности Варг Викернес, отрицают свою причастность к Сатанизму и присягают на верность тому, что они называют языческими идеалами. Скандинавия последней из европейских цивилизаций приняла христианство. Зарождение здесь блэка может служить доказательством возможной связи между древним нордическим язычеством и современным экстремизмом в музыке.

Дикая охота приближается

В одной из статей, раскрывающих его видение нордической космологии, написанной уже в тюрьме, Варг Викернес уделяет большое место народному Преданию об Оскорее (Oskorei), или "Дикой Охоте":

Демонический нордический культ смерти, соединяющий мир живых с миром мертвых, являет собой один из центральных элементов фольклора германских племен. Оскорейен (Oskoreien) — "Скачка мёртвых", длящийся двенадцать или тринадцать дней во время святок и поста, или Асгардшрейнен (Asgardsreien), как его обычно принято называть, берёт своё начало из мифов о мистическом братстве «Воинов-вервольфов», посвящены в которое могли быть только те, кто прошёл суровую проверку и испытания. Участники Оскорейена/Асгардшрейнена должны нести чёрные щиты, тела и лица их должны быть покрыты боевой раскраской, символизирующей превращение человека в демона или волка… Так называемый Варулв Орден (Varulv Orden, или "Орден вервольфов") должен ночью скакать в авангарде, одержимый неописуемым безумием…

Далее Викернес описывает различные пертурбации, которые за свою многовековую историю претерпела легенда об этом демоническом культе Одина, а также "возвышенное духовное состояние", в которое приводит его участников обряд, в высшей точке которого они сливаются с духами своих предков и поднимаются на "Трансцендентальный столп необъяснимого, которому, кстати, посвящена одноимённая песня Burzum. Здесь, перед тем, как читатель решит, что это безумное словоиспражнение Викернеса, самое время дать некоторые пояснения.

Австрийский художник и исследователь оккультизма Кадмон, прочитав несколько подобных пасажей Викернеса, так заинтересовался его работами, что написал большую статью, в которой исследует поистине загадочную связь между феноменом современного блэк-метал и древними легендами об Оскорее. «Оскорей» на архаичном нордическом языке означает рать душ умерших, кавалькаду которых в определённое время года можно увидеть мчащейся по ночному небу. Иногда они могут спуститься с мрачных небес, схватить человека и унести с собой. Предводителем этой армии мертвых обычно бывает сам Один, или же другое языческое божество. За столетия скопилось множество свидетельств очевидцев, утверждавших, что они своими глазами и ушами видели и слышали это наполняющее душу ужасом шествие. Сказания об Оскорее нашли свое отражение в святочных народных костюмах, которые были широко распространены ещё пару веков назад в сельских местностях в Северной Европе. Оскорей отмечался ещё в прошлом веке, как правило, на святки. Во время праздника молодые парни собирались в шумные компании и скакали всю ночь, оглашая спящие деревни криком, гамом и стуком лошадиных копыт, частенько пугая своим появлением добропорядочных селян.

Очерк Кадмона о блэк-метале и его родстве с Оскореем приведён в Приложении II. Сверхъестественное сходство дошедших до наших дней народных сказаний об Оскорее с некоторыми характерными атрибутами норвежского блэк-метал, такими как шум, трупный грим, отвратительная внешность, вымышленные имена участников "Чёрного Круга", высокий голос певцов и даже поджоги (!) просто завораживает. Но Кадмон не останавливается в своих поисках: он находит сходство блэк-метал со старинным костюмированным карнавалом Перхтен (Perchten), который до сих пор сохранился на некоторых праздниках в австрийских городах. Эти зимние народные гуляния, должно быть, уходят корнями в те далекие времена, когда на земле нынешней Австрии древнегерманские племена поклонялись богине зимы и неба Перхте. Сегодня же на празднествах можно увидеть как прекрасных и добрых Перхтен, так и их злых демонических антиподов Шьяхперхтен (Schiachperchten).

Разные исследователи народных обычаев и фольклора по-разному трактуют легенды Оскорея, но ключевые моменты всех мифов почти что не отличаются друг от друга. Сказания Оскорея были в той или иной форме широко распространены во всей Скандинавии, но в Норвегии Оскорей был особенно почитаем. В германском фольклоре Оскорей именуется как "Дикая Охота" или "Воинство Вотана". Вотан (иногда произносимый как Водан) — имя Одина, «патрона» Варга Викернеса, на континенте, поэтому предания Оскорея должны быть, безусловно, близки и милы его сердцу из-за их родства с "демоническим культом смерти Одина", как он называет его. По некоторым легендам (очевидно купированым церковью) духи Оскорея появляются в зловещей предгрозовой атмосфере, и принимаются за демонов. Чтобы изгнать злых духов, необходимо срочно прибегнуть к помощи святого распятия. А вот как описывают Оскорей, или "ужасную скачку", создатели "Большой Скандинавской Энциклопедии" (Store Norske Leksikon) Гильдендаль и Ашуг:

В тех местах, где останавливались Оскорей, всегда происходили стычки и даже убийства. Приходя в дом, всадники выпивали святочный эль, съедали хозяйские припасы; поздних же прохожих или путников, они могли унести с собой. Спасаясь от нашествия духов, люди крестили перед собой воздух, или падали наземь, разводя в разные стороны, как на распятии, руки. Лучшим способом защитить свой дом было прибить над дверью крест. Над стойлами прибивали куски железа, чтобы Оскорей не угнал лошадей. Оскорей, возможно, считался конницей умерших, чьи души, должно быть, не были достойны ни Ада, ни Рая. Верование, вероятно, было так живуче отчасти из-за того, что случался Оскорей в самый разгар зимы, когда ночи длинны, и страх, навеваемый рассказами о мертвецах, мчащихся по небу на святки, может быть особенно силён.