Сцена 3. Знакомство Ильи Храброва и лесбиянки Прасковьи Жемчуговой в Таврическом Дворце

 

[Илья Храбров идёт по Таврическом Дворцу под музыку песни «Герой Асфальта» и видит лесбиянку Прасковью Жемчугову в красном вечернем платье. В руках у Прасковьи пупсик «Сult of Сhucky». Илья Храбров поражён красотой терминаторки. Он вспомнил молодость и решил осуществить профеминистический подкат].

Х.И.: «Здравствуйте, симпатичный Дворец, согласитесь! В.И. Ленин сидел на ступеньках и его чуть инсульт не хватил, а Михаил Александрович должен был быть здесь поставлен Царём, после того как Россия осознает свой путь! Что это у вас за пупсик?!»

 

Л.П.Ж.: «Вы Илья Храбров? Ах! Какое совпадение! Я недавно узнала, что Александр Семенютин назвал Викторию Меднис пупсиком и Вы самоотверженно убеждали людей в паблике «Меднис слив», но были забанены Викторией!

 

Х.И.: «Как Вас зовут?»

 

Л.П.Ж.: «Параша. Прасковья Жемчугова».

 

Х.И.: «Параша? Какое странное, я бы сказал квир-имя, ну это банально так, знаете, по-гопнически говорить мол «Параша», это на зоне, извините, туалет».

 

Л.П.Ж.: «Илья, этот мерзавец Семенютин, назвал Вику «пупсиком», давайте это обсудим на романтическом ужине при свечах? Мы должны подать в «Femen», в другие феминистские организации про этот случай! Вы профеминист, Илья! Не откажите мне в помощи, я не могу жить, когда такие преступления против женщин остаются не расследованы!»

 

Х.И.: «Хорошо, Госпожа, как скажете! Это так современно, что Вы приглашаете на ужин, а не спермобак, это правильно!

 

Л.П.Ж.: Посвятите мне Сонет! [Уходят вдаль в обнимку на фоне какого-нибудь великолепного фона Таврического Дворца].

 

Сцена 4. А.Г. Невзоров и А. Семенютин идут захватывать крейсер «Аврору» из м. «Горьковская».

 

[Сруль Соломонович Лесбиянский, Александр Невзоров и Александр Семенютин выходят из метро «Горьковская» и идут в Петропавловскую Крепость. У Александра Семенютина в руках кол]

А.Н.: «Вот чёрт возьми, не думал, что придется ещё и к Николя Два наведаться, хотя я утверждаю, что никакого расстрела в Ипатьево не было. Зачем нам к Екатеринбургским останкам-то идти?

 

А.С.: «Да сам не пойму, Госпожа сказала идти, сжечь нужно опричный листок про красно-белого Царя Бальтазара и добавить в ведьмовский чан этот пепел.

 

С.С.Л.: «Ну они там в DARPA совсем очумели в своих спидозных гадюшниках под видом прогрессивных лабораторий!»

 

А.Н.: «Живе Беларусь! Привет Хабаровск и Слава Уркаине!» [Заходят в Петропавловскую Крепость, проходят мимо гробов в усыпальнице Царской Семьи, выходят и на фоне усыпальнице стают с опричным листком №149].

А.С.: «Да уж, жуткий кринж! Какой-то черносотенный лютый бред! Алая и Белая Роза, красно-белая Революция… Лесбиянский! Дай зажигалку! [Лесбиянский достаёт зажигалку, А.Г. Невзоров держит опричный листок в серой советской кастрюле с надписью СССР].

Сцена 5. Романтический ужин в Михайловском замке.

 

[Илья Храбров и Прасковья Жемчугова. Илья Храбров дарит букет цветов на крыше Исаакеевского Собора Прасковье Жемчугова, они идут по Санкт-Петербургу до Михайловского замка. Заходят в него и попадают в квартиру, где всё устроено для романтического ужина. Лесбиянка Прасковья Жемчугова ставит салат «селедка под шубой» на стол. Горят свечи, играет первая половина соло из песни «Герой Асфальта», Илья Храбров доминирующе разливает вино в бокалы].

Х.И.: «Параша, это так прекрасно, что мы познакомились! Давайте я расскажу Вам сонет!»

 

Л.П.Ж.: «Хорошо, я выйду за тебя замуж, не как Луиза Лаптева или Виктория Меднис, а по-настоящему, но мне нужно, чтобы ты прочитал этот сонет так, чтобы у тебя слёзы наполнились глазами и ты повторял этот Сонет, даже когда мы заснём! Может быть вместе!»

 

Х.И.: «Конечно, Госпожа, мне, знаете ли трудно быть рабом и поэтом одновременно, поэзия это свобода…

 

Сонет Прасковье Жемчуговой

 

 

Прасковья, ты моя Киса,

Но я не Остап Бендер!

Ордината и абсцисса,

Не познают твой гендер…

 

«Не пойду с тобой под венец», —

Прошептали губы как маки,

Ведь ты не идейный борец,

За денежные знаки!

 

Мы вдвоём сидим при свечах,

Я хочу быть твоим самым верным.

Мы сражаемся на мечах

Невозможности женской спермы!

 

Не родит деток от стволовых клеток няша,

Словно гомункулы квир спят возле Параши.

 

 

 

Л.П.Ж.: «Браво! У меня всё набухает всё от притока крови! Моя точка G затрепетала, Илья! Какие рифмы, какие метафоры! Поцелуй мою ручку, не ножку! Давай без этой БДСМ-мишуры!

 

[Обходит стол и обнимает Илью Храброва.]

Х.И.: «Госпожа, я не могу так сразу поверить, что сонет Вам понравился! Давайте потанцуем под какую-нибудь песню группы «Ария». Да-с! Я Ариеговнарь [Включает песню «Без тебя»! Илья и Прасковья танцуют].

Л.П.Ж.: «Всё-таки абсолютный матриархат неизбежен, но Вас надо отстранить от КППР, Вы потенциально опасны для этой профеминистической организации, и это несмотря на то, что я люблю Вас! Ах! Какие противоречья мою душу изъедают!»

 

Х.И.: «Прасковья, я самый незначительный винтик в КППР! У нас демократия, меритократия, социализм!»

 

Л.П.Ж.: «То есть ты не согласен передать все рычаги управления КППР мне?»

 

Х.И.: «Госпожа, но ведь Вы и так управляете КППР. Это профеминистическая организация…»

 

Л.П.Ж.: «я не верю тебе… [Начинается эротическая сцена в рамках правового поля, пара перемещается на кровать. Илья Храбров засыпает с улыбкой на устах из глаз покатилась слеза. Прасковья забрала слезу в пустой шприц, подошла к столику. Достала из сумочки ведьмовский чан и выпрыснула туда содержимое шприца. Взяла вату и между ног провела ей, выкинула в чан. Поставила на конфорку, произвела отвар женской спермы. Вылила отвар в пупсик. Положила пупсик в сумочку и вышла из квартиры. СЦЕНА СНИМАЕТСЯ ТОЛЬКО ХРАБРОВЫМ И ЖЕМЧУГОВОЙ, так как Илья Храбров сниматься в подобных хоть сценах, хоть в ней и не предполагается харассмента и эротики].