К 70-летию со дня рождения В.И. Окулова

Антон ПЕРВУШИН

 

КАНОНИК ОКУЛОВ

Любители фантастики, которые не просто почитывают время от времени интересные книжки, а интересуются ею как жанром со сво- ей историей и традицией, знают о существовании «феномена фэндо- ма». Если описывать его кратко, то во всякой стране, где фантастику издают достаточно массовыми тиражами, раньше или позже возни- кает сообщество взрослых людей, которые ценят этот жанр превы- ше остальных, собираются в клубы, занимаются самиздатом, пере- водами иностранных новинок, организуют конференции (конвенты) и ролевые игры. Ничего похожего никогда не демонстрировали ни любители детективов, ни тем паче любители романтической прозы.

Ещё один важный момент: только на конференциях фэндо- ма вы увидите трогательное единение православных и атеистов, коммунистов и монархистов, либералов и державников. Потому что внутри этого сообщества не оценивают человека по миро- воззрению или благосостоянию – его уважают только за знание фантастики. Если он к тому же занимается её изучением, попу-

 

А. Первушин и В. Окулов (Иваново, 2006,

фото В. Владимирского)

ляризацией, развитием, то ста- новится «профессиональным фэном» с правом выносить ка- тегорические суждения. Да, в этой среде иногда вспыхивают конфликты, возникают противо- стоящие группы, но мотивация конфронтаций обусловлена раз- ницей видения путей развития фантастики, что трудно понять посторонним.

Если проводить аналогии,

то фэндом вполне можно сравнить с международным религиоз- ным орденом, в котором национальность, социальный статус и возраст не имеют принципиального значения – важна только при- надлежность к вере. Во что же верят профессиональные фэны? Трудно сказать. Может быть, в то, что фантастические миры об- ретут когда-нибудь вещественность реальности? Верят же хри- стиане в Царствие Небесное – почему бы не поверить, что таких

«царствий» будет множество? И сегодня, обсуждая варианты, профессиональные фэны проговаривают вслух или прописывают в текстах, чего хорошего или плохого нам ждать от материализа- ции фантазии – будь то мечта или кошмар.

Хотя любители фантастики, объединившиеся в фэндом, редко задумываются о себе как о верующих (наоборот, скептицизм по отношению к умозрительным теориям является отличительной частью мышления большинства из них), интуитивно они ощуща- ют пресловутое «родство душ», поэтому легко заводят дружбу с подобными себе.

Валерий Ильич Окулов был, без сомнения, профессиональ- ным фэном с огромным опытом изысканий в области истории оте- чественной фантастики. Он начинал как библиограф, возвращая в исследовательский оборот забытые имена и произведения. После накопления материала занялся аналитической работой, промежу- точные итоги которой публиковал в самиздатовском журнальчике

«Окула». Пробовал себя в качестве сочинителя небольших рас- сказов, а позднее увлёкся критикой современной фантастики. И, конечно, он посещал конвенты.

Я познакомился с Окуловым на одном из них – РосКоне, ко- торый проводится ежегодно в Подмосковье. Валерий прослышал,

270                                                                                   Антон Первушин

что фантаст Первушин, числящийся петербуржцем, родился на самом деле в Иванове, и разыскал меня среди множества других участников конференции. Несмотря на разницу в возрасте – двад- цать лет! – мы мгновенно нашли общий язык и прониклись сим- патией друг к другу.

Надо сказать, что в Иванове проживают мои родственники по материнской линии, но бываю я у них очень редко – слишком раз- личны интересы, вкусы, жизненные приоритеты. Дружба с Оку- ловым изменила моё отношение к «малой родине»: я увидел, что и здесь есть «единоверцы», причём некоторые из них – такие, как Дарья Зарубина, Михаил Кликин, Аркадий Шушпанов, – вскоре получили известность в фэндоме и за его пределами. Могу уве- ренно заявить, что Окулов приложил руку к популяризации твор- ческих достижений своих земляков.

Благодаря ему я стал посещать Иваново чаще, завёл новых приятелей, восстановил контакты с родственниками. Валерий водил меня по городу, мы даже нашли дом, в котором я провёл первые четыре года своей жизни и который успел забыть. И, ко- нечно, мы беседовали о фантастике – целыми днями и по ночам. Обсуждали творческие планы, книжные новинки, исследователь- скую работу. По каким-то вопросам мы понимали друг друга с полуслова, по каким-то горячо спорили. Окулов показал мне, что история отечественной фантастики до сих пор остаётся малоиз- ученной, что она мифологизирована, что многие её моменты тре- буют верификации.

Валерий знал фантастику и вообще художественную литера- туру намного лучше меня, однако никогда не становился в позу

«сэнсэя», который лучше разбирается в любой проблеме. Сегодня мне кажется, что именно Окулов способствовал формированию моего убеждения, что фантастика – это не просто ещё один ли- тературный жанр, а комплексное многообразное направление в человеческой культуре, ведущее своё происхождение от древних легенд и помогающее легче принимать трагичность бытия, вклю- чая собственную смертность.

О том, что Валерия не стало, я узнал тоже на конвенте – на БуФесте, проходившем во Владимире. В тот вечер мы все, кто присутствовал там, выпили «за упокой», но я ещё долго не мог поверить в смерть Окулова, потому что продолжали публиковать- ся его последние статьи, и когда я читал их, то словно бы слышал голос моего друга.

Если проводить аналогии, то Валерия Окулова вполне можно сравнить с каноником – так в церковно-христианской традиции называют священнослужителя, не принадлежащего ни к одному монашескому ордену, но помогающего в организации религи- озной деятельности. Каноник Окулов ушёл от нас, но книги его остались, и новые поколения профессиональных фэнов всегда мо- гут обратиться к ним для того, чтобы разобраться, почему фанта- стика столь притягательна и почему она способна изменить жизнь человека.

 

Александр ШЕСТУНИН

 

 

«АЭЛИТА» ИВАНОВСКАЯ

(Краткий очерк истории городского клуба любителей фантастики)

 

Осенью, тридцать восемь лет назад, был образован клуб лю- бителей фантастики, широко известный в городе и имевший очень высокий рейтинг популярности среди подобных объединений в бывшем Советском Союзе. Тысячи ивановцев в те годы слышали о клубе, сотни участвовали в заседаниях, а некоторые входили в его Совет. Всем им будет небезынтересно вспомнить, а остальным узнать об этом замечательном феномене.

Прежде чем перейти к непосредственному изложению исто- рии КЛФ, я решил, в качестве предисловия, упомянуть о двух со- вершенно замечательных людях, имеющих непосредственное от- ношение к этой теме, и с которыми мне довелось в разное время встретиться и познакомиться.

Несмотря на разницу в профессиональных занятиях они были моими коллегами, увлекавшимися литературным творчеством, хорошо знавшими и горячо любившими фантастику, разбирав-

шимися в её тематике. К сожалению, их обоих сегодня уже нет в живых.

В этом году исполняется семьдесят лет со дня рождения на- шего земляка Валерия Окулова – автора, рецензента, литерату- роведа-библиографа и библиофила современной фантастики, известного не только в городе, но и в России, и даже за её предела- ми. Он являлся составителем обзорных статей и рецензий в таких изданиях, как журналы «Уральский следопыт» и «FANтастика»,

«Литературная газета», альманах «Полдень XXI век» и др. Был непременным участником многих интернетовских НФ ресурсов, к примеру, вышло десять номеров его фэнзимов «Окула». В на- чале 2000-х годов одна за другой стали выходить и собственные малотиражные книги: «Bibliouniversum. Попытка контакта (Фан- тазии, эссе, этюды)» – 2005 г.; «Фантастическая провинция. Фан- тазии ситцевого края» – антология (автор-составитель) – 2006 г.;

«О журнальной фантастике первой половины XX века» – 2008 г.;

«Фантастика – это просто» – 2013 г.; Ds:Bibliographomania, или Жизнь удалась!» – 2014 г. Валерий был участником нескольких республиканских семинаров и конференций по вопросам НФ литературы, в последние годы – постоянным автором альмана- ха ивановской писательской организации «Откровение». И хотя первая моя с ним встреча произошла в начале 80-х годов в КФЛ, близкого знакомства не произошло – я тогда жил и работал в г. Фурманове и приезжал на заседания нечасто, в Совет клуба ещё не входил, а когда в 1986 году, после возвращения в областной центр, вошёл – Валерия уже там не было. Наверное, тут уместно будет заметить, что мы с ним почти одногодки (разница всего в несколько месяцев) и в значительной мере наше мировоззрение, взгляды на страну, общество, искусство и культуру сформировало время: после литературно-идеологической духоты «застоя» по- явились в достаточном количестве детективно-приключенческие и исторические книги (в том числе зарубежные). И конечно же – фантастика. Её мы просто боготворили! В одно время закончили среднюю школу и поступили в вузы: он – в энергетический, я – в медицинский. Причём довольно странно, что тогда же не встрети- лись – мне довольно часто приходилось бывать в стенах ИЭИ, где учился двоюродный брат, а сам я занимался в секции альпинизма при студенческом турклубе «Абрис», кроме того – на вечерах ча- стенько играл («на замене») в институтском ВИА, имел там много знакомых.

Как бы там ни было, но на рубеже веков наше общение ста- ло более тесным. Бывая на общих тусовках, часто спорили по во- просам НФ, тут он, конечно, являлся признанным авторитетом и нередко оказывал информационную помощь. К примеру, при его поддержке, удалось, наконец, выпустить авторский сборник ирони- ческой фантастики, к которому он написал вступительную статью, а на презентации в областном Фонде культуры, когда был объявлен

«общий сбор» бывших членов КЛФ и всех любителей фантастики, Валерий, на правах ведущего, не только представил мою книгу, но и очень увлекательно рассказал о НФ-литературной истории нашего края и творческой биографии некоторых местных авторов.

Так уж зачастую случается в жизни – трудовая биография Валерия Окулова (более 35 лет) была связана с энергетикой, но призвание и все интересы оказались в области литературы, ли- тературы фантастической, в самых различных её ипостасях, где он показал себя знающим специалистом и эрудитом, обладающим в этой сфере поистине энциклопедическими познаниями, и, ко- нечно же, вполне логично, что в 2017 году ему была присуждена (посмертно), наверное, самая престижная в нашей стране НФ- литературная премия имени писателя-фантаста Н.А. Ефремова.

Ещё один человек, которого многие ивановцы, интересующи- еся литературой, образовательной, научной и культурной жизнью нашего города, хорошо знали и ценили – это Станислав Григо- рьевич Смирнов, ушедший из жизни в прошлом году, в канун своего девяностолетнего юбилея. Профессор Ивановского госу-

С.Г. Смирнов и А.С. Шестунин

дарственного медицинского института, доктор медицинских наук, заведующий кафедрой микробиологии, а в последние годы – пре- подаватель кафедры социально-культурного сервиса и туризма текстильной академии, где являлся одним из инициаторов созда- ния и активным участником культурологического центра «Ювен- та», член Ивановской писательской организации, имеющий в своем активе помимо множества научных трудов, несколько на- учно-популярных и краеведческих книг.

Моя первая встреча с ним произошла в 1970 году (юбилей!) как студента с преподавателем – на кафедральных экзаменах, а вот личное знакомство состоялось уже семь лет спустя, когда в ме- динститут, по его приглашению, с лекциями приезжал известный своими нетрадиционными научными и философскими взглядами академик БАН СССР А.И. Вейник. На последующих обсуждени- ях этих сообщений, на семинарах мне удалось задать им несколь- ко вопросов и активно подискутировать…

В последующие годы я стал более или менее регулярно по- сещать городской открытый культурно-социологический семинар

«На острие времени», организованный при центральной город- ской библиотеке Станиславом Григорьевичем в 1976 году (с 2004 года получивший имя академика А.И. Вейника). И вот, в самом конце 1980 года (опять юбилей!), на одном из занятий, где об- суждались вопросы увлечений современной молодёжи, им была высказана идея создания общегородского клуба любителей фан- тастики (небольшие кружки уже существовали в школах, вузах, фабричных и заводских библиотеках), своё же реальное воплоще- ние она нашла только два года спустя…

В Совете клуба встречи наши стали чаще. А когда, в начале 2000-х годов, появилась возможность издания моих авторских книг, презентации многих из которых проходили в зале музея ме- дакадемии и на городском семинаре, то неизменным ведущим на них был Станислав Григорьевич. В 2012 году он стал одним из тех ивановских литераторов, которые дали мне свою рекомендацию для вступления в Союз писателей России…

 

Так вот… Что могут быть на свете какие-то «Клубы люби- телей фантастики», узнал я очень давно, когда в популярнейшем ежегоднике «Фантастика – 1967» были опубликованы результаты опроса читателей, проведенного КЛФ МГУ.

Вообще-то «club» – общественная организация, добровольно объединяющая группы людей в целях общения, связанного с раз- личными интересами (так написано в «Энциклопедическом сло- варе»). Насколько это верно, вряд ли я тогда задумывался. Наши люди были приучены к другим клубам, не зря в том же словаре было добавлено: «а также для совместного отдыха и развлече- ний». Лишь, когда и до нашего города докатилась клубная волна, я увидел, как это могло иметь место в советской действительности.

17 ноября 1982 года в Иванове начал свою деятельность городской КЛФ с «громким» (но банальным) названием «Аэлита». Инициатива исходила, как я уже отмечал, от про- фессора мединститута Станислава Григорьевича Смирнова, а органи- зован он был точно «сверху»! Его

«крестными отцами» стали Обком профсоюза и Областное правление НТО рабочих текстильной и легкой промышленности, Дворец культу- ры и техники текстильщиков и ки- нотеатр «Великан». «Аэлита» была сначала лишь одним из клубов при ДКиТ и курировал её (как и другие

«клубы по интересам»: «Новатор», «Диалог», «Колумб») зав. от- делом Л. Вайгеншперг, позже – зам. директора по НТ пропаганде. Тиражом 400 экземпляров был отпечатан «абонемент» на се-

зон 1982-1983 годов, и за небольшую сумму его мог купить каж- дый желающий, но только в комитетах комсомола вузов и школ, да лишь в начале года в кассах ДК текстильщиков. Вот так и станови- лись в городе официальными «любителями фантастики»!

«Вас ждут увлекательные встречи с представителями совре- менной науки, книголюбами и гостями клуба. Вы увидите НФ художественные картины, новинки научно-популярного и мульти- пликационного кино» – такая программа предлагалась Советом. А в самом первом его составе были: зав. кафедрой инженерной графики энергоинститута, учёный-химик, зав. кафедрой ино- странной литературы университета, преподаватель астрономии, архитектор… И все любили НФ! Председательствовал профессор

ИГМИ, зав. кафедрой микробиоло- гии С.Г. Смирнов.

Триста студентов, преподава- телей, молодых рабочих, учащих- ся пришли на первое заседание. Послушали мнения организаторов об отечественной и зарубежной фантастике, её направлениях и раз- новидностях, немножко поучаство- вали в «дискуссии», посмотрели фильм… Все, конечно, было впере- ди: встречи с учеными, приглаше- ния писателей-фантастов, беседы с людьми необычных профессий и увлечений, интересные поездки и контакты с представителями дру- гих клубов.

Скука зелёная была впереди! Я, конечно, субъективен, но даже

только одно название «заседание» отбивало всякую охоту! Несто- ящее дело, подумал я, и… тут же был наказан! Когда в декабре приехал Кир Булычёв, на встречу мне попасть не удалось!.. Такие дела… Я постарался поучаствовать в заседании 18.03.83 (дол- жен был приехать М.Г. Пухов), а он не приехал. С точки зрения правления всё, конечно, было иначе: и литконкурсы проводились, и фильмы «крутились», и писатели приезжали, вот и приватная встреча членов Совета с А.Н. Стругацким (бывшим проездом в нашем городе) прошла…

У меня сохранились книжечки абонементов (памятник!). На эмблеме – конечно, Аэлита! Кстати, об эмблеме. Много позже, в 1989 году её дизайн-проект был разработан и воплощён в жизнь автором этой статьи, и время от времени она красовалась на сцене

«малого зала», где и проходили заседания клуба. Обязанности его членов: знакомиться с НФ литературой (!), принимать активное участие в работе клуба, выполнять все требования, предъявляе- мые к посетителям, вести себя корректно… Есть и права, они ещё смешнее!

Сезон 1984–1985 годов был сух и скучен… 30 октября 1984 года гостем КЛФ был Владимир Ильич Тарасов, уже тогда до- статочно известный режиссер-аниматор, друг Кира Булычёва.

Встреча получилась интересной, именно после неё яснее стали масштаб и значение его творчества. Одаренный мастер предстал убежденным и последовательным приверженцем фантастики в рисованном кино. 10 мая 1985 года прошло заключительное за- седание по теме «Итоги и прогнозы». «Итоги плачевны, прогнозы неутешительны», – отметил я тогда для себя.

Совет за десять лет работы КЛФ обновлялся (иногда в полном составе) раза три-четыре. В октябре 1986 года был «призван» и я. К тому времени общее мнение было таким: «клуб нужно реани- мировать». С этим я полностью был согласен, и даже попытался кое-что сделать. К примеру – попытался наладить контакт с дру- гими КЛФ страны (которые хотя и образовались уже через год по- сле «Аэлиты», но были малоуспешны). Клуб «закуклился» в рам- ках города, превратившись в одно из рядовых «собраний друзей по интересам». Это и неудивительно – на дворе стоял ещё только 1986-й год! И вот лишь в начале 1987 года, с моей помощью (за что я и был обвинён в узурпаторстве!) контакты завязались.

Эпопея с Советом Представителей Фёдорова-Вахтангишвили немного коснулась и меня, а вот ВС КЛФ меня уже почти не вол- новал… Моё «особое мнение», что все эти «советы» до добра не доведут, оказалось, в последующем, пророческим…

Что радовало, так это возможность встреч с писателями- фантастами. В январе 1987 года приезжал Евгений Яковлевич Гуляковский, сейчас уже «признанный мастер фантастического боевика», лауреат престижной литературной премии «Аэлита», а тогда – всего лишь один из начинающих «молодогвардейских» авторов, удивленный приглашением. Я целый день был его гидом, и с удовольствием с ним общался.

Одним из самых замечательных событий в деятельности клуба была, конечно же, встреча с известным «мэтром» советской фантастики Еремеем Парновым, на которой я, к сожалению, тоже не был.

Поразил Север Феликсович Гансовский стойкостью к моро- зам и пренебрежением к «мелочам жизни»! Это один из старей- ших авторов отечественной фантастики, известный такими по- вестями и рассказами, как «Шесть гениев», «Новая сигнальная»,

«Электрическое вдохновение», «Визит к Ван-Гогу», «День гнева» и многими другими. На встрече, проходившей 27.02.88 г., речь шла о войне и перестройке, о фантастике и драматургии, о том,

как начал он иллюстрировать собственные произведения. Невзи- рая на свой семидесятилетний возраст, писатель был полон опти- мизма и юношеского задора.

Сергей Иванович Павлов, автор известной уже тогда «Лунной радуги», приехал в Иваново, чтоб посмотреть на край, в котором родился и вырос один из его дедов. Несмотря на уважение к твор- честву писателя, особых впечатлений от встреч с ним (в начале ноября 1988 года) не осталось…

Из встреч 1987–1989 годов можно ещё отметить заседание от

29.10.88 г., на котором состоялся «суд» над героями произведений Стругацких (Максимом, Сикорски, Шухартом), и от 18.03.89 г. – обсуждение творчества И.А. Ефремова. Из новшеств можно от- метить продажу научно-фантастической литературы (тогда дефи- цитной) и выставку НФ живописи и графики (работы А. Шомова были вполне приличны).

Последним из «грандов» советской НФ в Иваново приезжал Георгий Иосифович Гуревич. Спокойный и представительный, первый лауреат Ефремовской премии мог рассуждать о чём угод- но. Логические построения – его сильная сторона! На встрече в клубе (8.04.89 г.) Гуревич много говорил о своей «Лоции будущих открытий». Смелые рассуждения поражали! Но вот через год- другой оказывалось, что всё не так.

Примерно в это же время на одно из заседаний приезжал из- вестный учёный, исследователь паранормальных явлений, экстра- сенсорики и биополей человека Виктор Авдеенко. Выступление его было исключительно интересным и вызвало массу вопросов, споров, вылившихся в продолжительную дискуссию.

В январе 1990 года какими-то судьбами занесло в Иваново минчан Николая Чадовича и Сергея Трусова. На встрече заметен был только Чадович, пару вопросов задал и я, вразумительных от- ветов не получил… В том же году прошли в клубе две встречи с ивановскими авторами «загадочной и фантастической литера- туры» Владимиром Новиным (в марте) и с В.Д. Мартьяновым (в апреле). Новин (Смирнов) выглядел бледно, на последней встрече остановлюсь несколько подробнее. Приглашённый на заседание один из известнейших журналистов нашего города Виктор Мар- тьянов уже достаточно давно собирал и даже «коллекционировал» необычные, загадочные случаи в природе и общественной жизни задолго до того, как широко распространились такие термины как

«полтергейст», «геопатогенные зоны», «экстрасенсы», и  являлся

в то время председателем городского клуба по изучению паранор- мальных явлений и уфологии.

После увлекательных историй из своей богатой событиями практики выездного корреспондента областной газеты и ответов на многочисленные вопросы из зала, Виктор Дмитриевич поде- лился своими воспоминаниями о встрече с «магами и чародеями»: Юрием Лонго, Александром Чаром и Вольфом Мессингом, были приведены два почти документальных отчёта о встречах с НЛО в Ивановской области и рассказаны случаи о людях – биоэнерге- тических вампирах, живущих в нашем городе. Забегая несколько вперёд, скажу, что в 1997 году по этой тематике в редакции «Ива- новской газеты» была подготовлена книга «Рождение чудовищ» (которая через год была подарена автору этого очерка на презен- тации его стихотворного сборника в Ивановском филиале Россий- ского фонда культуры).

Ещё с середины 80-х на заседаниях свои рассказы читали до- морощенные авторы, например, О. Саватеев, М. Клюев, В. Санд- лер, А. Шестунин и некоторые другие. Но лишь с «перестройкой» и приходом в Совет А. Кузьминского и Ю. Колобаева подобное творчество нашло выход на печатные страницы. Их стараниями в сентябре 1989 года вышло НФ приложение к газете «Ленинец». Называлась восьмистраничная газетка, естественно, «Аэлита». Это было одно из первых в Союзе подобных изданий, даже бюл- летень «Измерение-Ф» появился чуть позже. Для тех лет издание вполне прилично было оформлено, содержало пару рассказов, пару интервью, очерк жизни и творчества В.Г. Мелентьева, не- сколько юморесок. Второй (и последний) выпуск вышел в февра- ле 1990 года, с подачи Ю. Колобаева местных авторов в нём уже не было.

В 1990 году вышли четыре номера журнала для фэнов «Фан- том», подготовленных А. Осиповым (главред), Ю. Фроловым, Ю. Колобаевым, А. Кузьминским. В одном из них были помещены размышления о судьбе клуба юного члена Совета очередного «на- бора» (конца 88-го года) М. Конина. Сезон 1987–1988 годов Миша провёл в зале и пришёл к правильному выводу: «Большая «Аэли- та» – банальный кинолекторий», с чем я был полностью согласен, ведь клуб – это в первую очередь Совет: негласный «комиссар» Ольга Серкова, смахивающий на Тараса Бульбу Кузьминский, тихий Слава Гущин, смутьян Колобаев («он, конечно, странный, зато полстраны изъездил»). Совет метался, Гущин и Кузьминский

выбивались из сил, но путного ничего у них не получалось. Боль- шой Клуб агонизировал, и Совет уже ничего не мог изменить. К тому же времена настали «кооперативные».

Тем не менее, в самом начале 90-х ивановский фэндом был из- вестен на всю страну и, к моему прискорбию, славен Колобаевым. Слава его вспыхнула как «сверхновая», и в любом списке «при- знанных фэнов» это имя было на почетном месте, а 24.05.1990 на Всесоюзной конференции КЛФ он был избран членом ВС КЛФ!

В не совсем серьёзном Internet-справочнике «Кто есть кто в отечественном фэндоме» есть такая характеристика: «Колобаев Юрий (Иваново) – он же Белокурая Бестия, он же Колобай, он же Белбес, знаменитый фэн, был избран в ВС КЛФ 2-го созыва (свое место ему уступил Гопман), стал толкиноидом, организатор Глип- кона. Пропащий человек…»

Конференция по вопросам «фэнтези» «Глипкон» прошла в

«Городе невест» в марте 1991 года. Встреча с участниками «Глип- кона-91» состоялась в КЛФ «Аэлита» 23 марта 1991 года. Высту- пали Кузьминский и Колобаев, был показан любительский фильм о «Хоббитских игрищах».

Конвульсии «Аэлиты» продолжались до конца 91-го, состоя- лось октябрьское заседание, что там было – не знаю. А дальше… Победа демократии! Не до клубов стало.

А вот толкиноиды не сдавались! На «Глипконе-92» оконча- тельно сформировалось «Общество мертвяков», и лишь «Глип- кон-93» отличился полной дезорганизацией. Всё же закон возрас- тания энтропии никто не отменял.

 

P.S. Кое-что ещё можно узнать из следующих материалов: Сидорова Б., Говорите ли вы по-марсиански? // Ленинец –

Иваново, 1982, 31 октября – с. 3

Вайгеншперг Л., С днём рождения, «Аэлита»! // Раб. край, Иваново, 1982, 17 ноября – с. 4

Шестунин А., «Аэлита» живёт на земле. // Ленинец – Ивано- во, 1983, 30 декабря – с. 3

Конин М., Записки сумасходящего // Фантом – Иваново, 1990,

№ 3, с. 71-83

Андреев И., Мечтатели ещё остались… // Ивановская газета, 1992, 7 апреля

Окулов В., Корифеи в Иванове // Фантастическая провинция: [Антология] – Иваново: Талка, 2006 – с. 289-294.

281

 

 

Александр МОРОЗОВ

ГРОЗА

Уже чернел край небосвода, Земля ждала Её прихода.

Стоп, стрелки на часах! Дружище, вспоминай молитвы! Уйти б живым из этой битвы!

И режут молнии, как бритвы, Святые небеса!

 

Взгляни в чернеющее небо.

В нём жалость выглядит нелепо – Грозе не до неё.

Гроза – безродная девица. Гроза беснуется и злится. Она, как раненная львица – Теперь её черед!

 

Ты в страхе не проси пощады, Укрытий не ищи, не надо,

На берегу реки.

И вновь покой тебе лишь снится, И вновь грохочут колесницы,

И в жертву вновь вонзает львица Кровавые клыки.

 

Мелькнут мгновения лихие, Свой норов охладит стихия. Знать, наш экзамен сдан.

И сердце в восхищенье бьётся, И сердце плачет и смеётся,

И кровь очищенная льётся Из неостывших ран…

 

О, дай нам, Боже, озаренья!

Пусть, лишь на миг, но вдохновенья! Всё с чистого листа!

Дружище, вспоминай молитвы! Уйти б живым из этой битвы!

И режут молнии, как бритвы, Святые небеса!..

 

* * *

Минутами каждый мой день простёган. Часы, словно пни, как батрак корчую. Город глазеет моргалами окон.

Чует разлуку с Тобой… Чует!

 

Январь-разгильдяй, весельчак да пьяница, Небо прожёг своими салютами.

А я всё надеюсь: небесная странница Луна, как дитё, Тебя убаюкала.

 

Что есть стихи? Просто строчки в столбик? Мыслей хлам на помятых листиках?

А может, летящая ядерной бомбой На города вселенская мистика?!

 

Солнцем Сахары меня изжарь! Снегом сибирским укрой навечно! Только черты Твоего лица

Видеть я буду в Дороге Млечной.

 

Ночь поглотит мой тяжёлый бред. Месяц скользнет на стекло оконное. Только Тебе, лишь одной Тебе Сердце горячее, раскалённое!

 

… Минутами каждый мой день простёган. Часы, словно пни, как батрак корчую…

* * *

Мама, я знаю, ты любишь меня и в тебе Сердце мое – маленький нежный клубок. Мама, я слышу, как реки артерий и вен, Добрых твоих, мне воздуха дарят глоток.

 

Мама! Мамуля! Гладишь живот свой любя. Я откликаюсь тебе и прекрасен мой стук! Мама, я – капелька Бога, частичка тебя.

Мне так нужна доброта твоих ласковых рук.

 

Мама, родная, я так благодарен судьбе! Мама, мечтаю увидеть тебя поскорей. Мама, я знаю, что старость придет и к тебе. Мама, я знаю, я буду опорой твоей.

 

Все впереди – и любви нескончаемый век! Жадно листать стану я миллионы страниц!

Что же ты плачешь, мой милый, родной человек? И кто эти люди в белых халатах убийц?

 

Что они делают?! Мама, опомнись, – я твой! Мама! Не дай им меня оторвать от себя!

Мама, мамуля, пойми, я ведь тоже живой! Мама, пойми, я никак не могу без тебя!..

 

Замерло небо. И тени попадали ниц.

Дождик дрожал лишь своею хрустальной струной. Вымыты руки людей, что в халатах убийц.

Мама одна, без меня, возвращалась домой…

 

 

ОДУВАНЧИКИ

Слышит наши молитвы полночные Святый Дух.

Пусть скрипят тополей позвоночники На ветру.

Изменяет течение времени Цвет виска,

Если всё же кого-то согрели мы, То пускай.

 

Хоть давненько не слали мальчики Телеграмм,

Пусть колышутся одуванчики Наших мам.

Все мы – мамины несмышлёныши, Так и знай.

Если всё же их чистим пёрышки, То пускай.

 

А когда-то нам так захочется Лечь в полях,

Чтоб хрипели свои пророчества Тополя.

Чтобы Солнце дарило «зайчики», Пусть не нам.

 

Здесь колышутся одуванчики Наших мам…

 

 

ЛЕТНИЙ ЛИВЕНЬ

Летний ливень вперемешку с градом, Это – и несчастье и награда.

Томный взгляд ваш из окна кафешки Был лучист и не таил усмешку.

 

Вам казалось: что для счастья надо? Кровля, кофе, плитка шоколада.

Да котам что б кто-нибудь помог бы, Что под ливнем бегали и мокли.

 

А бармен с фигурой Аполлона, Утонувший в опциях смартфона, Томный взгляд ваш замечал едва ли. Вы его за красоту прощали.

 

Как прощали молодую пару, И юнца, обнявшего гитару,

И своих волос несносный иней, И года, прошедшие как ливень.

 

Вызывали ваше умиленье,

(Стой же ты, прекрасное мгновенье!) И кусочки шоколадной плитки,

И коты, промокшие до нитки.

 

И казалось вам, что в вашей власти Град и ливень, и, быть может, счастье, И любовь, и всепрощенья радость, Даже если этот кофе – гадость…

 

Вы ушли по мокрому бульвару, Со своею старостью на пару,

И кормили с тротуарных плиток, Всех котов, что вымокли до ниток.

 

 

Валентин УДАЛОВ

ЛЕСНАЯ СКАЗКА

Если б мне в суете городской, Труб фабричных, чадящих машин, Где-то скрыться в лесу на постой, В шалаше у дорожных осин.

 

Чтобы рядом ручей говорящий, И сновали кругом муравьи,

А из тихой березовой чащи Пели только для нас соловьи.

286                                                                                   Валентин Удалов

Сколько здесь ожидает загадок, Сколько разных видений и грёз! Удивительно терпок и сладок Накопившийся сок от берёз.

 

И, напившись его, любоваться Рядом ландыша белым цветком, А потом и от зноя скрываться

У черёмух под белым шатром.

 

И ещё очарованным будешь, Пеньем птиц и жужжаньем шмелей, И, наверно, уже не забудешь,

И не сыщешь ты места милей.

 

ГОСТЬ ЗАЕЗЖИЙ

Опять приехал в край родной, Теперь уже как гость заезжий. Грачи кружились надо мной, По саду рыскал ветер свежий.

 

Не встретит здесь меня родня. Стрижи – и те промчались мимо. С уходом сумрачного дня

Над трубами не видно дыма.

 

Былого мало здесь следа, Лишь тучи – вечные бродяги, Кругом крапива, лебеда, Ещё ручей живой в овраге.

 

Но старый клён меня узнал. Дружище, мы ж с тобою братья! Я с головы картуз содрал,

Чтоб взять его скорей в объятья.

 

И вот тут в наступившей мгле

Без слов торжественных, высоких, Я поклонюсь родной земле,

Всех вспомню – близких и далеких.

 

О Боже, что со мной творится! Святые, знаю, есть места,

Где о родных можно молиться Присесть у старого креста.

 

МОЙ КРАЙ

Родному краю поклонюсь, Согну свой стан и шею.

Там утренней росы напьюсь, Пусть даже захмелею.

 

Пошлю поклоны клеверам, В пруду зеленой ряске,

И прилетевшим журавлям, И их задорным пляскам.

 

В наш век безумных скоростей – Оглоблям на телеге,

Где прыгал шустрый воробей И жеребенок пегий.

 

А вот кукушку замолчать Прошу: «Ведь ты же знаешь, Года, что должен отшагать, На пальцах сосчитаешь».

 

Александр ШТЫКОВ

ПЕРВАЯ ЛЮБОВЬ

Раскрасила осень последние клёны Над гладью медлительных вод.

И снова мальчишка, в девчонку влюблённый, Её на свидание ждёт.

К чему недомолвки, к чему пересуды Несведущих в этом людей?

Их взгляды косые никак не остудят В нём чувства к девчонке своей.

Осенние краски – лишь цвет увяданья, Всё раньше и раньше закат.

Снимают деревья осенние платья, И кружит вокруг листопад.

На ветке кленовой листочек багряный, От свежего ветра дрожит,

А в юной груди у мальчишки упрямо Сердечко, как молот, стучит.

В смятении чувств, ведь для них всё впервые, – Далёкой тропинкой во ржи,

Под куполом неба, сквозь ливни косые Любовь на свиданье бежит.

И встретились оба в условленном месте. Касание трепетных рук…

И нет их счастливей на всём белом свете. И в мире нет вовсе разлук…

ЗИМНИЙ ВАЛЬС

В парке на сцене зима Белый дает «бенефис». Снежную песню сама Вновь исполняет «на бис».

 

Кружит вокруг снегопад Под необычный мотив. Ноты-снежинки летят Музыку вальса сложив.

 

Статуи сонно стоят

В белых пуховых манто, Вальса аккорды звучат, Жаль, их не слышит никто.

 

Снегом засыпало пусть, Но за порогом зари Больше уже не вернуть Дни моей первой любви.

 

Время бежит и бежит, Словно вода сквозь песок. А над землёй все кружит Белого снега вальсок.

 

 

ПАМЯТИ МАМЫ

Вот и снова земля листопадом укрыта, Облака надо мной вдаль плывут, не спеша. И брожу я в лесу, тишиною пропитан, Снова маму мою вспоминает душа.

Ощущая своё одиночество остро,

Я бесцельно брожу меж берёз и осин,

И земля для меня, как таинственный остров, В этом мире большом я без мамы один.

Рад бы я постучать ей в оконную раму, Но в ответ тишину я услышать боюсь.

В снах я в лике святой вижу милую маму, Каждый день за неё пред иконой молюсь.

 

Не прийти уже мне по дорожке к ней в гости, Для меня навсегда перекрыт этот путь.

Только холмик один на семейном погосте, И назад мне её уж никак не вернуть.

Как же плохо без мам в мире светлом и грозном, Сиротливо одним в мире вьюг и дождей.

Наживётесь без мам, но, покуда не поздно, – Берегите, прошу вас, своих матерей!

 

 

* * *

Снова осень. В потоке событий Листопад закружил над землёй. Время счастья, надежд и открытий Бабье лето ведёт за собой.

 

Тихий луг красной медью расцвечен. Листья клёна лежат у ворот.

Даже дом листопадом помечен, В нём никто уж давно не живёт.