Хороших снов, красавица. Буду искать возможности застать тебя завтра одну.

От этих слов я почувствовала волнение там внизу и по-глупому захихикала. И забравшись под одеяло, погрузилась в мечты о завтрашнем дне.

У нас почти появился шанс, но Марв вмешался, ворвавшись в лифт. Я выглядела так же тупо, как Саванна, пятясь назад к выходу, дабы не навлечь беспорядок. Почти уверенная в том, что если бы я поехала, лифт бы загорелся, когда мы с Кейдом встали рядом.

Я выбрала этот свитер, потому что он подчёркивал достоинства моей фигуры, насколько это было возможно. Я видела одобрение в глазах Кейда, представляя, как его большие руки скользят под подол юбки по чувствительной коже моих бёдер вверх к моей…

— Ты чего раскраснелась? — Мыльный пузырь моих фантазий исчезает, как только отвратительный голос Кевина возвращает меня к реальности.

— Тут слишком жарко, тебе не кажется? — Потянувшись вперёд, нажимаю кнопку отключения обогрева в машине.

— На улице пятьдесят градусов!

— Ты пьёшь коктейль из замороженного сока. На солнце жарко.

Прижимая руки к своему лицу, пытаюсь прогнать прочь жар, вызванный фантазиями о моём сексуальном любовнике.

«Мой Лува^[21]…»

«Прекрати, Ребекка!»

Нужно вести себя профессионально. Это мой последний шанс доказать, что я самый достойный репортёр для должности ведущего. Читая распечатку, я изучаю план выступления мэра. У каждого новостного канала будет своя команда, и даже прямая трансляция. Эти грабежи поставили на уши весь центральный район, и конечно, деловое сообщество взбунтовалось.

— Они устанавливают подиум в центральном дворе возле бутика «Форевер 21», — читаю я вслух. — Мэр Ньюсон будет говорить в течение примерно пятнадцати минут, после чего журналистам будет позволено задавать вопросы.

Я перечитываю свои вопросы, касающиеся увеличения присутствия полиции, рабочих часов и туризма. Подняв глаза, вижу, что мы уже стоим перед тщательно организованным гаражом для парковки.

— Снять видеоролик и написать про гараж, — бубню я, слезая с сиденья. — Думаю, последнее нападение произошло на втором уровне.

— Всё верно. — Кевин снимает на свою маленькую видеокамеру «Авид», пока я забираю с заднего сиденья сумку с косметикой. Никаких ошибок в этот раз.

Раньше ясная осенняя погода способствовала сохранению причёски и макияжа, но чем ближе к полудню, тем сильнее жара и влажность. Может, мы и начали этот день в пятьдесят градусов, но закончим под все восемьдесят.

— Что ж, привет, Ребекка. — Ко мне подходит Брэд Симпсон с канала «КЛИВ», наших конкурентов. — Отличная работа в зоопарке на прошлой неделе. Хотя мне показалось, что они отредактировали последнюю трансляцию… ту с ошеломляющей концовкой.

— Заткнись, Брэд, — прерываю его я, что лишь смешит его.

— Нам с тобой стоит как-нибудь выпить вместе.

Не могу сдержаться. Остановившись, я пристально смотрю на него.

— Тебе кто-нибудь говорил, что проницательность — не твоя сильная сторона?

— Я заметил, что все эти дни Мэтт снимал репортажи. Так что я подумал, что и мне стоит закинуть удочку на этот пост ведущего выходных новостей.

По спине пробегает холодок. Марв был бы не прочь получить в команду мужчину.

— Что, устал работать на канале номер два в городе? — язвлю я в надежде, что он не увидит, как краснеют мои щёки.

Но он лишь ухмыляется:

— Насчёт выпивки я серьёзно. Позвоню тебе позже.

— Не трать своё время, — ворчу я, отворачиваясь, настроенная куда более решительно, чем раньше.

— У меня безлимитный тариф, — насмехается он в ответ.

Не сомневаюсь в этом. Сердце начинает биться быстрее, но на этот раз не из-за любимого мной приятного волнения. В этот раз причиной тому неподдельный страх. С которым непременно нужно разобраться.

Посмотрев в зеркало последний раз, отступаю и закрываю дверь. Разглаживаю руками свитер и юбку. Более собранной выглядеть нельзя, а мои недавние попытки заниматься спортом и правильно питаться, — исключая вечер субботы, хотя наверняка дикий секс и сжёг все те съеденные калории, — кажется, работают.

Кевин, вернувшись, начинает устанавливать антенны и готовить монитор для прямой трансляции. Пробираюсь через толпу репортёров к зарезервированным местам перед трибуной. Встречаюсь взглядом с мэром Ньюсоном и не могу не заметить его попытки подавить усмешку. Все видели мою грудь. Нужно смириться с этим и оставить в прошлом. Подняв подбородок, готовлюсь к работе, что бы этот политик там ни сказал.

— По твоей готовности, Бек, — говорит Викки в мой наушник. — Мне удалось устроить, чтобы первый вопрос был твой.

— Ты просто рок-звезда, — бубню я себе под нос своему продюсеру, находящемуся в этот момент в офисе канала.

Установка такая же, как и в зоопарке. Мы остановим запланированную программу по ТВ, чтобы осветить речь мэра в прямом эфире. Кевин стоит слева от меня в ряду с операторами и приблизит ко мне камеру, когда придёт моё время задавать вопросы.

— Какое шоу мы прервём на этот раз? — спрашиваю я Викки.

— Мы вмешаемся в конце программы «Своя игра».

— Ох, им это понравится.

И вот мы в прямом эфире. Я внимательно слушаю слова мэра, разбирая их в качестве ответов на мои вопросы. Пятнадцать минут проходят быстро, и я молюсь, чтобы не было никаких сюрпризов.

— Начни с расширения штата полицейских, — говорит мне Викки. Я отправила ей копию своих вопросов, знаю, что она делает заметки, которые ведущие могут потом использовать в последующих передачах.

 — А теперь я отвечу на ваши вопросы, — говорит Ньюсон. — Мисс Фильдстоун.

— Спасибо, — говорю я громко и отчётливо. — Каков план по увеличению количества полицейских патрулей до тех пор, пока грабители не будут пойманы?

Мэр отвечает, и у меня не будет другого шанса задать ещё как минимум два вопроса. Кевин снимает, но меня на мгновение отвлекает ребёнок в серой толстовке, снующий с краю от толпы журналистов.

— Викки, — говорю я мягко, пока мэр передаёт слово другому журналисту, — что в данный момент могло бы порадовать грабителей больше всего?

Секунды идут, одним ухом слушаю, как Брэд спрашивает, собираются ли компании сокращать вечерние рабочие часы. Вычеркнуть этот вопрос из моего списка.

— Что порадует грабителей? — Викки громко повторяет вопрос. — Полагаю, скандальная известность или появление в СМИ.

Девушка с кабельного задаёт свой вопрос, и я понимаю, что следующая очередь моя. И всё же не могу оторвать взгляда от того высокого худощавого мальчишки, руки которого глубоко зарыты в карманах. На его лице вдруг появляется неуместная усмешка, и в моём животе снова урчит та самая тревога.

— Твоя очередь, — говорит Викки, — спроси о количестве туристов.

Поднимаю руку вверх, и Ньюсон тут же замечает меня.

— Можем ли мы наблюдать какое-либо уменьшение числа туристов, посещающих центр Хьюстона в результате этих нападений грабителей?

Ньюсон отчеканил заранее заготовленный ответ в своем обычном стиле «небеса ещё не рухнули», но я слушаю лишь наполовину.

— Викки, — тихо говорю я, — сколько денег эти парни, или парень, украли у каждой жертвы?

— Не так много, — отвечает она будто понимая, к чему я веду. — Кажется, больше всего они взяли у той бабули в субботу вечером, что-то около пятидесяти долларов.

Мэр озвучивает последние слова, и все встают. Не отрываю глаз от парня в толстовке, который то и дело переводит взгляд с парковки на нашу группу и обратно.

— Он делал это не ради денег, — говорю я. — Кажется, мы тут задержимся.

— Ребекка! — кричит Викки. — Мне нужно, чтобы ты закончила репортаж.

— Поверь мне, Викс. Передай это Мэтту!

Репортёры направляются к своим фотографам, но я даю знак Кевину следовать за мной. Он хмурится. Но всё же мы проработали вместе довольно долго, так что он направляется ко мне в обход всей толпы. Я медленно иду в сторону гаража, не упуская из виду моего парня.

— Что происходит, Бэкс? — Викки всё еще в моих наушниках, и я решаю сказать все как есть.

— Думаю, он тут. Не уверена наверняка, но я заметила подозрительного парнишку, следившего внимательно за всем вокруг. Сейчас он направляется к парковке.

— Ни за что, Ребекка! Это слишком опасно.

Викки говорит громко, и я понимаю, что ведущие слышат её так же хорошо, как и я. Она в ушах у всех нас на протяжении всей программы.

— Что происходит? — Я удивляюсь, услышав в ухе глубокий голос Кейда.

— Кейд! — шепчу я. — Что ты делаешь?

— Нет, что ты делаешь? — Его строгий голос вызывает волну мурашек по моему телу.

— Он у меня на крючке, Кейд. Я чувствую это.

— Не преследуй парня, Стоун. Слышишь меня?

— Успокойся. Со мной Кевин.

— Стоун!

Достав наушник из уха, убираю его в карман и как раз замечаю своего упитанного напарника, идущего в мою сторону от группы журналистов у парковки. Наша цель уже исчезла в лестничном проёме. В груди всё сжимается, но волнение в животе не утихает. Я знаю, грядёт что-то крупное.

— Что происходит? — Кевин встречает меня, и я киваю в сторону металлической двери.

— Парнишка в серой толстовке и джинсах только что вошёл в эту дверь. Я хочу проследовать за ним.

Кевин кривится.

— Парень в толстовке? Зачем?

— Не могу объяснить, но у меня предчувствие. Что если грабитель живёт в гараже на парковке? Что если он сейчас там, выжидает следующую жертву?

— Зачем ему жить на лестничной площадке?

— Не знаю! Отчаянные люди совершают безумные поступки. Может, он бездомный.

Стоя во дворе, я обдумываю оптимальный план действий. Не хочу его спугнуть. Хочу сделать то же, что и он — дождаться, когда все уйдут, а затем поймать его прежде, чем он успеет напасть на очередную старушку.

— Это всё мелкие кражи, этого хватит, чтобы протянуть пару дней. Согласно отчётам полиции, он безоружен.

— Кто сказал, что он не вооружён? Может, он планирует жестокое преступление.

— Не будь трусом, Кевин.

На парковке темно, воняет бензином и мочой. Светодиодные знаки у входа сообщают о том, что первый и второй уровни парковки заполнены, в основном благодаря пресс-конференции. По понедельникам мало кто ходит за покупками.

— Есть другой путь попасть нам третий уровень? — шепчу я, направляясь в сторону задней части гаража. — Нам нужно найти место, чтобы спрятаться и ждать.

— Спрятаться? Мне нужно вернуться на канал, чтобы подготовить репортаж к десяти часам.

— Викки может это сделать, — бурчу я, надеясь, что своим поведением не дам Марву повод в третий раз уволить меня.

Шагаю быстро, от чего стук каблуков по асфальту отдаётся эхом. Кевин пыхтит рядом со мной. Смотрю на ручные часы — шесть-сорок, программа новостей закончилась. Как раз примерно в это время наш грабитель любит нападать.

Нажав на ручку, медленно открываю металлическую дверь и оглядываю бетонные ступени.

— Никого, — шепчу я, — давай тише.

В горле ком, который с трудом сглатываю. Грудь будто сдавило, но я продолжаю идти вверх по лестнице. Ладони вспотели. Я в прямом смысле трясусь, а когда экран телефона Кевина загорается, клянусь, моя душа покидает моё тело.

— Выключи немедленно! — рычу я на него.

— Алло? — Кевин говорит с кем-то по телефону. — Да… да, мы ещё тут. Извините, на минуту у меня отключился наушник. Эм-м, да, не думаю, что она собирается ждать…

— Кто это? — Стреляю в него сердитым взглядом. Дыхание моё ускоряется, и всё, о чём я могу думать, так это лишь о том, что мы теряем время.

— Марв. Он пытался связаться с нами. Говорит, Кейд уехал пару минут назад и направляется сюда. Может, нам стоит подождать его?

У меня нет времени ждать. Моя большая история может закончиться, так и не начавшись. Шагаю быстрее, и вот мы находимся между вторым и третьим уровнями, как вдруг слышу крик.

«Чёрт! Я была права!»

— Кевин! Шевелись! — кричу я, взбегаю по оставшимся ступенькам и врываюсь через металлическую дверь.

Глава 19

Кейд

 

Закончив спортивный отчёт, бросаю наушник на дикторский стол. Стоун меня игнорирует. Тревожные мурашки бегут по спине, стоит только представить, как она играет в детектива, скрываясь в засаде в тёмном подземном паркинге. На душе неспокойно с тех пор, как она сказала, что приметила подозрительную фигуру в толпе у сцены, а теперь она побежала туда неподготовленная?

Чего не сделаешь ради новой статьи!

Бросаю взгляд на Марва. И виню его за это дерьмо. Стоун хочет впечатлить его, чтобы занять пост ведущего по выходным, — должность, которую он хочет отдать другому.

— Что происходит? — спрашивает Марв, когда я ухожу со съёмочной площадки и начинаю собирать вещи. — Она что, за кем-то следит на этой пресс-конференции? Она думает, этот тот самый грабитель? — Он чуть ли не потирает в удовольствии руки.

Я бросаю на него сердитый взгляд.

— Она может быть в опасности, — огрызаюсь я в ответ.

Постукивая по наушникам на голове, Марв спрашивает:

— Ребекка? Ты тут? — Не получив ответ, Марв пожимает плечами. — Не отвечает, но наверняка с ней всё хорошо. Попробуем ещё с ней связаться.

Чёрт, отлично!

Я хочу убедиться, что Стоун в порядке, но сделать это можно, только если поехать туда самому.

Добравшись до машины, еду, как ненормальный, скрипя шинами по асфальтовому покрытию дороги и дважды проехав на красный свет светофоров.

Припарковавшись на бордюре рядом с парковочным гаражом, оцениваю местность. Мэр пожимает руки местному бизнесмену, а большая часть репортёров уже ушла, за исключением ребят с одного канала. Ищу Стоун в толпе и, не найдя её, направляюсь на парковку. Открываю стальную дверь, готовый подняться по лестнице, как вдруг слышу крик.

Перепрыгивая каждые три ступени, прислушиваюсь. Пытаясь оценить, откуда шёл этот крик. Громкость шума увеличивается ближе к третьему этажу. Я врываюсь через металлическую дверь, — тяжело дыша после такого забега наверх, — но это ничто по сравнению с тем, что я чувствую, когда вижу Стоун, которая сплелась с каким-то парнем с запутанными волосами и в грязных джинсах.

Он одет в рваную серую толстовку. Рядом плачет седовласая женщина, сжавшись в углу у бетонной стены. Кевин пятится за спиной Стоун, играя в защитника и пытаясь заблокировать парня между двумя машинами, при этом держа на плече небольшую камеру «Авид» и записывая каждое мгновение.

Мой первоначальный инстинкт — прокричать её имя и сказать отойти подальше, но я не делаю этого. Во-первых, на это нет времени, а во-вторых, не верю, что она послушается.

— Звони в полицию! Живо! — рычу я на пожилую даму, подбегая к Стоун. Она крепко держит чёрную сумку, которую этот парень прижимает к груди. Должно быть, это сумочка той женщины.

— Верни… сумку… назад! — Стоун дёргает за лямки, равно как и грабитель, перетягивая вещь туда-обратно. Ручки не выдерживают и рвутся, и всё содержимое сумки вываливается на землю.

Я добегаю до них, и, заприметив меня, парень тут же замирает.

«Да, именно. Я пришёл надрать тебе задницу».

Недовольно проворчав, он толкает разгневанную Стоун на землю и прытко убегает.

Быстро убедившись, что она в порядке, бегу вслед за ним.

— Оставайся тут, — кричу в её сторону и убегаю.

Молодой парнишка удирает, уклоняясь и врезаясь в машины, в сторону выхода. Я решаю его нагнать, оценивая, как можно сократить путь.

«Может, это его затормозит. Он не может опередить меня», — думаю я про себя. Даже с травмой колена я все ещё спортсмен, но брюки от «Том Форд» и кожаные туфли замедляют меня.

Его рука соскальзывает с металлической балки, и мне этого хватает, чтобы дотянуться и ухватиться за чёрный капюшон его толстовки. Я тяну его назад, и парень издаёт гортанный звук, когда ткань на его шее натягивается. Его руки соскальзывают с двери, он тут же поворачивается и кидается на меня. Мы падаем на землю, он размахивается, чтобы ударить меня в живот и в пах, — единственное, до чего ему дотянуться, — но я уклоняюсь от ударов и одним прыжком встаю на ноги.

Задыхаясь, парень не пропускает ни одного удара, быстро встаёт следом за мной и бросается на меня. Будучи жилистым и худым, он куда быстрее и ловчее, чем я ожидал.

До меня доносится звук приближающихся шагов и звонких голосов, и я предполагаю, что это Стоун, что лишь придаёт мне решительности поскорее разобраться с этим.

Лицо парнишки искажается от боли, когда я хватаю его правую руку так, чтобы он не мог пошевелиться.

— Всё кончено, — рычу я, — сдавайся.

Лёгкая испарина покрывает его лицо: дерзко ухмыляясь, парень словно из ниоткуда достаёт левую руку и бьёт кулаком меня в грудь. Ох-х. Удар не сильный, но дыхание всё же перехватывает. Увернувшись от следующего замаха, едва сдерживаюсь, чтобы не ударить его в ответ, хоть и жажду этого. Если бы у него было при себе оружие, я бы не стал его щадить, но он, кажется, чист.

Краем глаза замечаю Стоун, и чувство страха возвращается ко мне.

Если бы с ней что-то произошло…

— Уходи отсюда и позвони, чёрт подери, в полицию! — взрываюсь я.

Она смотрит на меня изумлённо, прижимая сумочку к груди.

«Всё в порядке, — хочется мне сказать, — я со всем этим разберусь».

Но затем парень кулаком ударяет меня в челюсть, и моя голова отклоняется назад.

Отличный удар, парень.

Ах, ты ж мерзкий ублюдок!

Хватит.

До этого я лишь играл с тобой.

Повернувшись, хватаю обе его руки и выворачиваю их ему за спину, пока парнишка не визжит от боли. Опираясь коленями ему в спину, я прижимаю парня к земле и сжимаю ему запястья. Он хнычет и брыкается ногами, но все тщетно. Тяжело дыша, сажусь на него сверху.

Чёрт, это всё, что мне остаётся, пока не приедут полицейские.

— Ты в порядке? — спрашиваю я Стоун. Глазами осматриваю её, оценивая ушибы и травмы. Если на ней хоть царапина… я изобью его до полусмерти.

Сглотнув и тяжело дыша, Стоун отвечает:

— Да, всё хорошо. Кевин позвонил в полицию.

Только сейчас я замечаю Кевина рядом с ней, всё ещё снимавшего на камеру. Я смотрю на него. Ну что за идиот.

Но Стоун уже готова. Бросив на Кевина пристальный взгляд, она тут же встаёт перед объективом и начинает репортаж. Её светлые волосы растрёпаны, но рубашка и облегающая юбка на месте, так что всё отлично.

Она повествует о произошедшем, пока грабитель извивается подо мной. Усилив хватку, концентрируюсь на нём. Наконец, слава небесам, двери на парковку открываются, и появляется отряд полицейских, бегущих в нашу сторону.

— …мой оператор Кевин и я поймали подозреваемого, который, исключительно по нашим предположениям, и есть «Грабитель с Грин стрит», в тот момент, когда он пытался совершить нападение на пожилую женщину. — Сделав серьёзное лицо, Стоун решительно смотрит в камеру. — Во время пресс-конференции мэра я заметила подозрительного человека, направлявшегося на парковку. Такое же место, где были совершены предыдущие три нападения. И хоть и было непонятно, является ли он тем самым Грабителем, что-то казалось не так. Мы решили за ним проследить. — Стоун опускает момент о том, насколько опасно было преследовать этого парня. — Мы услышали крики и увидели, как этот парень приставал к пожилой женщине. Мы заступились за неё, и мне удалось отобрать у него сумочку до того, как он убежал. — Она приподнимает изодранную сумку перед камерой, словно трофей. — Наш собственный спортивный обозреватель Кейд Хилл последовал за ним и догнал. Слава Богу, он бывшая суперзвезда НФЛ и спортсмен.

Стоун переводит взгляд на копошащихся полицейских, которые просят её и Кевина отойти подальше.

— Как вы можете видеть, правоохранительные органы уже на месте. К десяти часам у нас будут последние новости. Я Ребекка Фильдстоун, «КНОТ 5» — канал, который выходит за рамки обычных репортажей, чтобы вы были в безопасности.

Я встаю, когда подходят полицейские и забирают парня из-под меня, надевая на него наручники. Уставившись на меня, он проклинает меня на чём свет стоит, пока его уводят.

Нахмурившись, отступаю назад, давая полицейским делать свою работу. Один из них отводит меня, Стоун и Кевина в сторону, пока другой сопровождает пожилую даму в тихий уголок.

Из-за всей этой потасовки воротник моей рубашки изорван, на левой штанине трещина, и я потерял ботинок. Уровень адреналина в моей крови так высок, что я вот-вот сорвусь. Сжимая челюсти, бросаю сердитый взгляд на Стоун. Когда мы останемся с ней наедине, я даже не знаю, буду ли орать на неё что есть мочи, или оттрахаю, насколько хватит сил. А может, и то, и другое.

 

***

 

Спустя несколько часов мы сидим в шумном спортивном баре недалеко от здания нашего канала. До этого нас допрашивали полицейские, после чего мы отправились в офис, чтобы собрать воедино отснятый Кевином материал и парочку видеороликов с пресс-конференции к десятичасовым новостям.

Стоун сидит рядом на стуле, Кевин ушёл в уборную, — он до сих пор пребывает в шоке, — Трент сидит напротив, покупая напитки всем вокруг. Очевидно, отец официально нанял его как менеджера по связям с общественностью для школы, и чувствует себя щедрым.

Пристально наблюдаю, как Стоун опрокидывает ещё один шот Файербола, который подтолкнул ей мой братец. Не отпускающее возбуждение вскружило ей голову.

— Ещё по одной за наших героев! — Призывает Трент бармена, указывая на меня и Стоун. — Эй, люди, они сегодня спасли не одну жизнь!

— Сюда, сюда, — слышится голос из толпы. Видимо, кто-то уже услышал историю Стоун.

Звон бокалов, ещё один тост и Стоун улыбается мне.

— Я рада, что ты больше не сердишься на меня.

Я удивлённо отвечаю:

— Расплатишься со мной позже за это.

Дело в том, что я ужасно на неё сердился из-за того, что она погналась за грабителем, но как только мы остались одни на лестничной площадке, всё, чего мне хотелось, так это обладать ею, словно я пещерный человек.

Что я и сделал.

Я впился в её пухлые губы карающим поцелуем, который становился всё мягче и нежнее по мере того, как она таяла в моих объятиях.

Когда речь заходит о ней, я беззащитен, и сам не понимаю как так.

Она краснеет и кладёт ладонь на барную стойку. Стараясь быть незаметным, я кладу руку рядом с её, едва касаясь. Тем не менее, этого достаточно, чтобы каждый волос, каждая клетка, каждый мускул моего тела встали по стойке смирно.

Тепло её руки едва ощутимо, но этого хватает, чтобы разогреть моё желание к ней. Влечение между нами сильно, и я хочу её больше, чем когда-либо и кого-либо в жизни.

Кевин возвращается из туалета и встаёт за спиной у Стоун. Нехотя убираю руку от её ладони и потираю шею. Интересно, как долго я смогу притворяться, что мы с ней не вместе?

Имеет ли это значение сейчас, когда Марв собирается сделать её режиссёром?

Эта мысль выводит меня из оцепенения.

Я ещё не рассказал Стоун о решении Марва.

Как я мог?

Словно почувствовав перемену в моём настроении, Стоун прерывает разговор с Кевином и поворачивается ко мне.

Я гляжу на Трента, чтобы избежать её взгляда.

— Чувак, выглядишь как побитая собака, — говорит он, указывая на мою порванную рубашку и штаны.

— В следующий раз сам стань героем, — возражаю я.

— А мне нравится твой вид, — добавляет Стоун, поправляя воротник моей рубашки и слегка касаясь пальцами моей частично обнажённой груди. Она поедает меня глазами, и словно неандерталец, я лишь сильнее выпячиваю грудь. Стоун наклоняется, чтобы убрать пятно, которое я, видимо, упустил, и до меня доходит её аромат. Кевин хлопает меня по плечу, отчего Стоун вздрагивает и отстраняется.

— Спасибо, мужик. Если бы ты не появился там… не знаю, что случилось бы.

Он благодарил меня уже сотню раз.  

— Без проблем. В следующий раз лучше оставьте преступников полиции. Понятно? — последние слова я обращаю Стоун.

В ответ она лишь ухмыляется.

Этой женщине никто не может диктовать, что делать. Никогда. И мне это известно. Раздаётся музыка канала «КНОТ», и я кричу бармену сквозь всю толпу, чтобы тот увеличил звук телевизора. Он прибавляет громкость, и мы смотрим, как Мэтт и Лори рассказывают нашу историю. Материал, конечно же, отснят Кевином.

Трент присвистывает.

— Прошу всех обратить внимание! Мой брат и Стоун в новостях!

Бар замолкает при виде меня, сидящего верхом на грабителе. Стоун достаются громкие поздравления, когда народ видит по ТВ, как она спасает сумочку.

— Вперёд, Ребекка! — кричит кто-то в толпе, и Стоун аж светится.

Позже Трент и Кевин оживлённо обсуждают их любимый вкус фруктового напитка «Слёрпи», поэтому я наклоняюсь к Стоун.

— Ты хоть представляешь, как роскошно смотрелась на экране?

Она покусывает губу.

— Это было сумасшествие, не так ли? Что ж, я хотя бы сохранила на себе целой рубашку.

Я смеюсь её шутке.

— Моя мама сказала бы, что ты сумасбродней, чем мешок полный гремучих змей.

— Эй, я не змея! — хихикает она.

— А как насчёт мешка, полного котят?

Стоун застенчиво улыбается.

— Так-то лучше. Напоминает мне Киллера. Твой котёнок ни разу не поцарапал меня.

Киллер напоминает мне о моём пентхаусе, и я представляю Стоун, лежащей обнажённой на моей кровати.

Выражение её лица становится серьёзным, когда она прикрывает ладонью мою щёку и приводит меня в чувства своими изумрудными глазами. Она глубоко вздыхает.

— Правда, Кейд, мне жаль, что я заставила тебя побеспокоиться. — Её глаза полны эмоций, и она моргает. — Спасибо за этот вечер. Своим поступком ты вполне мог способствовать моему повышению, как знать.

Должность ведущего.

Я закрываю глаза. Вот чёрт!

Забудь об этом. Думай о ней.

Поэтому в присутствии всех в этом баре я наклоняюсь и целую её в губы. Она отвечает, и наши языки переплетаются в нежном поцелуе. И когда я отстраняюсь, Стоун тяжело дышит.

Кевин смотрит на нас во все глаза, а Трент просто фыркает.

Я поднимаю Стоун со стула, бросаю пару сотен на барную стойку и, не сказав никому ни слова, мы уходим.

Колючая, упрямая Ребекка Фильдстоун сегодня моя.

Потому что не знаю будет ли так и завтра…

Глава 20

Ребекка

 

— Да! О, Кейд… О, да! — Вот оно, самое потрясающе «О, да!» в моей жизни пронзает моё тело и душу. Мой разум стёрт. Я взлетаю на небеса, когда Кейд Хилл вонзается в меня, стоя у подножия кровати.

Он самый потрясающий, красивый и сексуальный мужчина из всех, что я видела, и это уже мой третий оргазм за ночь под воздействием его массивного естества.

Я лежу на спине, забросив лодыжки ему на плечи, и он наклоняется вперёд, опираясь руками по обе стороны от меня. Капля пота скатывается по его виску, его волосы растрёпаны беспорядочными волнистыми волнами вокруг его лица. Глаза зажмурены, он тянется к моей голени, словно в поисках опоры.

— Чёрт, Стоун… — низкое проклятие вырывается из его груди, и я чувствую его пульсацию внутри себя. Он напряжён, его тёмные брови суровы, а я летаю среди звёзд, пригвождённая к этой кровати этим роскошным мужчиной, который теперь опускается на предплечья ближе ко мне и похищает мои губы в нежном преклоняющемся поцелуе. Мои губы отвеют ему лениво, податливо.

— Адреналин во время секса неподражаем, — вздыхаю я, и Кейд смеётся.

— Не смею ни о чём помышлять…

— Хм-м, но у меня куча идей.

Уткнувшись носом мне в шею, Кейд опускается ниже и целует мою ключицу. Его борода жёстко щекочет мою чувствительную кожу, и это абсолютно божественно. Слишком… Неожиданно грудь сжимает паника, тело напрягается, когда в мыслях вдруг всплывает воспоминание.

— Кейд… — даже я слышу дрожь в своём голосе.

Он поднимает голову.

— Что случилось?

Опускаю глаза к его подбородку, протягиваю руку, чтобы запустить пальцы в его шелковистые волосы прежде, чем решаюсь спросить вслух:

— Ты же не… вступал в какие-то сверхсекретные правительственные программы?

В его глазах я читаю замешательство.

— Сверхсекретные правительственные программы?

— Что-то вроде «НАСА».

Кейд отстраняется ещё, пристально изучая меня взглядом.

— Ты что, ударилась головой сегодня? В драке, может?

— Нет, просто любопытно.

— Я никогда не работал в «НАСА» и вообще не подавал заявок ни в какие государственные программы.

Облегчение урчанием отдаётся в моём желудке, и я смеюсь безумно счастливая.

— Хорошо. Никогда этого не делай.

Кейд хмурится, но на щеке всплывает эта удивительная ямочка.

— Ты сумасшедшая, Стоун.

Я касаюсь пальцем с красным маникюром этой ямочки, и меня посещает очередная мысль касательно этого вечера.

— Спасибо тебе.

— За этот умопомрачительный оргазм? Всегда, пожалуйста.

— Нет, мистер Заносчивость.

— Можешь называть меня просто Самец.

— О, Боже мой! — Я закатываю глаза, легонько толкая его в плечо. — Забудь о том, что я сказала.

Кейд смеётся, отстраняясь, чтобы снять презерватив. Я поднимаюсь на подушки и накидываю одеяло на своё обнажённое тело, ожидая, что он присоединится ко мне. И вот когда наши головы расположены на королевских размеров подушках, посреди гигантской кровати, мы смотрим друг на друга, удовлетворённо улыбаясь.

Быть девушкой Кейда — тайной девушкой — даже лучше, чем я представляла.

— Ну, хорошо, серьёзно, — наконец говорит Кейд глубоким грудным голосом, который я так люблю, протягивая руку, чтобы убрать прядь непослушных волос с моей щеки — что тоже мне очень в нём нравится. — За что ты снова меня благодаришь?

— Я думала о том вечере… ну тогда, на парковке.

Кейд хмурится, но по-прежнему улыбается.

— Не понимаю.

— Спасибо, что не рванул и не отобрал у меня историю, когда всё уже закончилось. Спасибо, что позволил мне сделать репортаж из этой истории.

— Но это была твоя история.

— Да, но ты же понимаешь, о чём я. — Опуская глаза, я думаю об его инстинкте защищать меня. — Я так тяжело работала и я… даже не знаю. Наверное, я просто хотела, чтобы ты знал, что я ценю твою поддержку и то, что ты не относишься ко мне, как … — Мне не хватает смелости сказать это вслух. Как Марв.

Говоря всё это, я не перестаю теребить тёмные волосы на его груди, пока наконец не решаюсь посмотреть ему в глаза. Выражение его лица меняется. Он пытается это скрыть, но я успеваю заметить перемены… возможно, беспокойство? Я не уверена.

— Что не так? — спрашиваю я, касаясь его своей ладонью. Кейд избегает смотреть мне в глаза. Вместо этого он берёт меня за руку и поворачивает спиной к себе, прижимая к груди.

— Давай поспим. Поговорим завтра.

— Ты устал?

— Знаешь, быть героем нелегко: преследовать плохих парней, защищать тебя, притворяясь, что меня и рядом-то нет.

Его слова меня смешат, и я крепче сжимаю его руку, обнимающую меня за талию.

— Просто знай, что это много для меня значит, — тихо отвечаю я. — Больше, чем ты думаешь.

Он отвечает снова серьёзным, низким и тихим голосом:

— Я знаю.

 

***

 

Я открываю глаза на рассвете. Кейд всё ещё спит, издавая звук, похожий не то на громкое дыхание, не то на лёгкий храп, что заставляет меня улыбнуться. Никогда не думала, что храп может показаться мне очаровательным, но Кейду как-то удаётся.

Сделав глубокий вдох, я сползаю с гигантской кровати и собираю вещи. Нужно съездить домой, принять душ и переодеться, и мы встретимся уже на работе. Хотелось бы мне отправиться на пробежку вместе с ним. Хотелось бы принять душ и умыться его вкусно пахнущим средством для душа. Хочу весь день пахнуть ароматами тёплого леса, цитрусов и Кейда, напоминающими мне об этой ночи… о героях… об удивительных, настоящих парнях, которые вот они, тут, наяву.

Когда я захожу в квартиру, неся туфли в руках, Чес уже сидит за столом, скрестив ноги. Она выглядит, словно домохозяйка из пятидесятых: полный макияж, розовый шёлковый халат, розовый тюрбан на голове и чашка кофе в руках. Наш огромный телевизор показывает утренние новости канала «КНОТ», как раз в середине моего репортажа.

— Да ты крута! — Чесси спрыгивает со стола и подбегает. Чтобы обнять меня. Я едва достаю ей до груди, поскольку на ней туфли на высоких каблуках и с перьями. — О тебе шумит весь город: Ребекка Фильдстоун в новостях «КНОТ», наша защитница от грабителей в капюшонах!

— Ты это видела?! — спрашиваю я чуть громче, чем следовало, всё ещё испытывая волнение от произошедшего вчера.

— Эй, подруга, не кричи. Вчера у меня было представление.

— Извини! — Я подпрыгиваю к дивану и сажусь на него, подмяв под себя ноги и хватая пульт, чтобы перемотать и посмотреть свой репортаж с начала.

Экран телевизора наполняется изображением того, как я держу сумочку пожилой дамы, вбегают полицейские, а затем Кейд прижимает коленом спину тому уроду, и за всем этим кадром мой голос: «…хотя было не ясно, был ли этот человек нашим Грабителем, но было очевидно, что что-то не так. Мы не спускали с него глаз…»

— Мне нравится эта часть, — говорю я, нажимая на паузу. — Ты заметила, как я провела параллель? Только что, там, на месте преступления.

— Да ты просто Кристиан Аманпур.

— Не смейся надо мной!

— А я и не смеюсь! — Чесси закатывает глаза и кладёт свою загорелую руку себе на грудь с трагическим видом. — Эта история такая же волнующая и важная, как какие-нибудь события в Ираке, а может, и важнее. Я ведь и правда подумывала больше не ходить в район Грин стрит.

— Да! — я вскакиваю на колени. — Вот именно! Мы помогли поймать этого парня, и тем самым мы спасли местных предпринимателей, туристов…

— Ты герой!

Глубоко вздохнув, я опускаюсь на задницу.

— Теперь я уверена, что получу эту должность ведущего.

Чес похлопывает меня по ноге.

— Ты же знаешь, у тебя есть мой голос.

Звонит телефон, я поднимаю его, пока Чесси отбирает у меня пульт.