Глава 10. День Икс, время Че, точка Джи.

Кто бы мог подумать, что в моей крохотной квартирке столько вещей? Именно об этом я размышляю, глядя на гору коробок передо мной. А что говорить о мебели? Ура магии, можно всё уменьшить взмахом палочки.

Четверг прошёл в перелётах по маршруту почти-уже-не-мой-дом — Паучий тупик, ключи от дома я получила с совой накануне. Хотела закончить до пяти, но нет ни единого шанса, ещё многое нужно перенести.

Он возвращается домой в половине шестого, когда я заканчиваю устанавливать компьютер в своём будущем кабинете.

— Добрый день, Гермиона. Приятно видеть, что ты распоряжаешься, как дома.

— Прошу тебя, Северус. В конце концов, я и есть дома.

Он лишь покачал головой, усмехнувшись.

— Я разослала мой новый адрес всем знакомым. Не удивляйся, если в один прекрасный день в нашу дверь постучится тетя Мэдди. У неё есть привычка являться без приглашения.

Судя по насмешливому виду, он разгадал мою игру и не позволит мне соскользнуть с крючка.

— И в чём проблема? Твоя семья будет моей уже меньше, чем через два дня. Я покажу ей гостеприимство Снейпов.

Говоря, он ловко преградил мне путь к выходу. Нельзя позволить себя задержать.

— Ну, мне уже пора домой. Вся эта суета меня утомила.

Пробую его обойти, спеша к двери. Он, пользуясь моим манёвром, ловит меня за предплечье и притягивает к себе.

— Это ты так прощаешься со своим женихом?

Итак, это произошло, мне остается беспомощно замереть на месте. Я вижу, как приближается его лицо, и, прежде чем я мысленно ойкаю, его губы прижимаются к моим. Второй рукой он сжимает другую мою руку, и я уже не могу пошевелиться.

Несколько мгновений он целует меня невесомыми быстрыми поцелуями. Не знай я, что это Снейп, я бы использовала определение «нежность». Постепенно я, сама не ожидая, расслабляюсь. Почувствовав это, он тут же притягивает меня ближе и заключает в объятия. Одной рукой, скользнув на затылок, он удерживает на месте мою голову, а другую кладёт на поясницу. Его губы делаются твёрже, более настойчивыми, и к ним присоединяется язык. Застигнутая врасплох ощущениями от поцелуя и тем, как кружат, едва касаясь, по спине ладони, я позволяю подтянуть себя ближе и полностью открываю рот. Я цепляюсь за его талию, мой язык встречается с его, а через мгновение у меня вырывается стон. Тут он отстраняется и внимательно на меня смотрит. Воплощение самодовольства. Он только что с легкость мне доказал, что не в моих силах предотвратить окончательное закрепление нашего брака. Оглушенная этим откровением, я убегаю, слыша, как он кричит в след:

— Доброй ночи, Гермиона, прекрасных снов.

***

Ну и неделя! Кажется, близнецы Уизли решили нагрузить меня работой. Не сомневаюсь, это наказание за то, что в жёны я выбрал невинную, прекрасную Гермиону. Их слабоумный братец не должен был ее отпускать! Я на это ответил тем, что нагло попросил стать моими свидетелями. Отказать, не рискуя показаться грубыми, им бы не удалось — я задал этот вопрос в присутствии трёх клиентов. И это защитит меня от козней с их стороны. Имидж марки серьёзно пострадает, если они испортят свадьбу, где сами были свидетелями.

Моя невеста — пока можно, пользуюсь этим словом, скоро будет нужно говорить «моя жена», а у этого слова нет такого духа свободы, — попросила денег для скромного банкета после свадьбы. Надеюсь, она не организует пир. Не смогу долго находиться в обществе идиотов. Послав требуемое в письме я ответил, что уверен, ей не хочется стать виновницей нескольких несчастных случаев. Истинную же причину утаил: не хочется из-за потери самоконтроля возвращаться в Азкабан к его охранникам. К тому же я способен на милосердие, не стоит лишний раз напрягать этих отважных трудяг с берегов Северного моря.

Еще в начале недели я выбрал обручальные кольца. Вчера мне не удалось их показать, но думаю, ей и так будет о чём подумать. А она не сказала мне, кто свидетель или свидетельница. Увижу завтра. Будет день – будет пища.

***

День Икс, до времени Че меньше получаса. Я уже в церемониальном зале Министерства. Со мной только чиновник по регистрации брака, поглощенный различными приготовлениями и проверками. Я принёс книгу, чтобы убить время в ожидании гостей, но в итоге оглядываюсь по сторонам. К моему удовольствию нет никаких букетов, гирлянд и прочих прикрас. Наш брак не по большой любви, ни к чему слишком напрягаться. Стулья расставлены как нужно, за спинами жениха и невесты. Из коридора доносится шум — прибыли первые гости.

В зал входят Ремус Люпин и Нимфадора Тонкс. Застав меня одного, они чуть не повернули обратно, но одумались и заняли место со стороны невесты где-то в середине. Поздороваться они не соизволили, и я тоже решил их проигнорировать.

Вскоре прибывает куча Уизли. От группы отделяются двое рыжих и брюнет. Фред и Джордж Уизли проходят и садятся на стулья сразу за мной. Брюнет это Поттер, он проходит и встает сразу за местом, предусмотренным для Гермионы. Стоило догадаться.

Странно, но меня совершенно не волнует, что в свидетели она выбрала именно его. Во всяком случае, я займусь тем, чтобы в будущем их общение свелось к минимуму. Что касается других Уизли, хотя они все похожи друг на друга, я заметил, что бывшего парня моей будущей жены нет. Жаль, было бы приятно разбередить рану.

Наконец одновременно прибывают Хагрид и родители Гермионы. Грейнджеры опасливо косятся на полувеликана, что заставляет меня улыбнуться: тип и мухи не обидит. В свою очередь, они тоже занимают места.

Атмосфера напряжённая. Я чувствую исходящие от гостей неприязнь и разочарование от того, что они не в состоянии поступить так, как велит им эта неприязнь. Хочется смеяться, но сомневаюсь, что они оценят моё чувство юмора.

А вот и невеста. Ко мне она решила подойти одна. Я не знаю, это жест недоверия, или независимости, или того и другого. Почему она такая несговорчивая? Я быстро меняю мнение, когда вижу неодобрение на лицах Уизли, в особенности Молли. Я очень сообразительный, не правда ли?

Сама церемония длится недолго, каких-то двадцать минут. Мы обмениваемся клятвами верности, любви, взаимной поддержки и прочими. По правде говоря, я едва слушаю. Я произношу ожидаемые слова, а в промежутке размышляю над рецептом оборотного, которое позволит изменять только часть внешности выпившего. Лицо, например, или руки. Или ещё что. Это было бы очень выгодно, а теперь, когда у меня есть процент от продаж…

— А теперь, мистер Снейп, можете поцеловать миссис Снейп!

— Миссис Грейнджер! Я сохраню девичью фамилию.

Голос моей нежной супруги возвращает меня к реальности. Тесть и тёща раздуваются от гордости перед феминистическим выкриком своей дочери, сборище полностью поддерживает их мнение. Лицемеры!

— Не вижу никаких проблем, — говорю я.

Наша совместная жизнь и так будет непростой, чтобы добавлять к этому ещё и спор о фамилии — вещи, которая, в конечно итоге, ничего не значит. Только власть имеет значение.

Чувствую, как неприязнь усиливается до предела. Что ж, пора показать им поцелуй века. Гермиона то зеленеет от отвращения, то краснеет от желания. Нужно добиться, чтобы победил красный цвет. И, не давая ей отступить, я нежно привлекаю ее к себе и обнимаю. Она зачарованно смотрит на мои губы, я припадаю к её. Мне не нужно требовать, она сама приоткрывает губы и наши языки ласкаются, без нежности, разумеется, но... хм-м-м... я разрываю поцелуй века, пока не стал причиной своего публичного позора. Ах, окончательно победил красный цвет — желание, а её глаза потемнели. Значит, поцелуй, которого я добился в четверг вечером, был не зря.

Я поворачиваю голову к гостям. Они все ярко-красные, скорее от гнева и изумления. Кроме Фреда Уизли. Не сомневаюсь, он только что подумал, что самому стоило пройти тесты «Свах» и попытать счастья с Гермионой. Слишком поздно, теперь она — моя жена. Взяв за руку, я веду её к столику с закусками, замеченному в глубине зала. С облегчением понимаю, что она не устроила ничего грандиозного, только шампанское и три подноса с пирожными. Несколько взмахов палочки и бутылки открываются, выплескивают содержимое в фужеры. Собственно, уже можно угощаться. Но мне ещё предстоят фальшивые поздравления. Поттер вручает Гермионе конверт со словами: «Ты знаешь, что там». Я тоже это узнаю. Короткие разговоры, почти все касающиеся либо того, как идеально прошла церемония, либо ее длительности. И уже через полчаса мы с женой остаемся одни.
— Пора домой, Гермиона.
Она напугана и так нервничает, что комкает платье.
— Успокойся, пожалуйста. Тебе нечего бояться, — голос нежный, соблазнительный. Позволяя видеть свой страх, она даёт мне власть над собой. Лучший афродизиак.

***

Покинув Министерство, мы трансгрессируем напрямую в Паучий тупик. Чтобы избежать неловкости, когда никто не знает, что говорить и куда смотреть, я предлагаю что-нибудь приготовить. Её круглые глаза и открытый от удивления рот — та реакция, на которую я и рассчитывал. Она еще не поняла, что всё это только часть моего плана по управлению ею. Мне нужна жена, пока этот чёртов указ не отменят. Поэтому моя цель — пудрить ей мозги, чтобы она оставалась со мной столько, сколько нужно.

— Это было бы прекрасно. Не думала, что ты умеешь готовить… Неважно, — лепечет она.

— Ты об этом думала? А разве ты умеешь готовить?

Краснеет.

— Немного…

— Иначе говоря, ты сможешь разогреть полуфабрикат.

Смутилась, иного ответа и не требовалось.

— Ну, сейчас самое время. Вечером мне нужно будет уйти, поэтому нам стоит покончить с этим.

— Покончить с этим? — визжит она.

Осматриваю её с головы до ног. Очень долгим взглядом, чтобы до неё дошло. Кажется, она готова сбежать. Что и следовало ожидать — убегает. Хватаю за руку и веду на второй этаж в нашу спальню, бросая через плечо несколько успокаивающих слов:

— Говорят, первый раз — самый трудный.

— Я уже не девственница! — кричит она возмущенно.

— Я говорю не о вообще первом разе, а о нашем первом разе.

В этот момент мы заходим в комнату. Запечатываю дверь чарами, которые создал сам. Их нет ни в одной книге, даже в той, что побывала в руках Поттера.

Не теряя времени, я сразу её целую. Надеюсь, что она отреагирует так же, как в два предыдущих раза, и ответит мне.

Уверен, мне никогда не понять женщин. От моей у меня одна головная боль. Вместо того, чтобы расслабиться и получить удовольствие, она начинает отбиваться. Что, впрочем, довольно интересно, если верить некоторой части моей анатомии.

Я не могу ее отпустить, иначе проиграю. Поэтому я только ещё углубляю поцелуй. Я это делаю с таким напором, что Гермиона в итоге оказывается зажатой между дверью и мной.

Она всё еще пытается меня оттолкнуть, но, кажется, уже не столь уверено. Прерываю поцелуй, всё ещё почти касаясь её губами:

— Расслабься. Может, вместо того, чтобы сопротивляться, ты попробуешь насладиться происходящим?

Её гневный взгляд ясно даёт понять, что «наслаждаться» она не собирается. Пора применять тяжелую артиллерию.

Скользнув ногой между её ног, я, насколько позволяет её прямое платье, прижался к ней бедром и начал страстно тереться. При этом покрываю её шею, в основном с боков, поцелуями и касаюсь языком. Мои руки скользят по её рукам. Двойная выгода — я держу их под контролем и одновременно посылаю по ним мурашки.

Не знаю, как долго продолжалась эта маленькая приятная игра, но вот она уже начинает двигаться мне навстречу. После падения Тёмного Лорда у меня не было женщины, но до этой минуты я не осознавал, как мне этого не хватало.

Поднимаюсь к губам и целую её взасос. Она отвечает с такой страстью, что я, позабыв о том, что нужно держать её руки, обнимаю её и притягиваю ещё ближе к себе. От надавливания подол платья натягивается сильнее, готовый вот-вот разойтись по швам, но ни ей, ни мне нет до этого дела. Нами завладела похоть, и она, уже не сопротивляясь, идёт за мной к кровати. Мы оба с трудом переводим дух.

— Разденься, — мой голос едва слышен, так он охрип от желания.

Отхожу на шаг, чтоб позволить выполнить мою просьбу. Но, потеряв со мной контакт, её разум несколько проясняется, и она принимает воинствующий вид.

— Сейчас же, или я сделаю это сам.

Кажется, это её убедило. Она расстегивает искусно скрытые магией пуговицы платья и предстаёт предо мной в нижнем белье. Никаких изысков: белые хлопковые трусики и лифчик. Какая разница, на ней скоро ничего не будет.

— Ну а ты? Я не собираюсь раздеваться дальше, пока ты сам не останешься в белье, — заявляет она.

Ну нет, мы же в моём доме! Кто она такая, чтобы приказывать мне? Ах да, это же и её дом. Но всё же ей стоит быть повежливей. С другой стороны, если я останусь под слоями ткани, ничего интересного не произойдет. Поэтому я снимаю мантию, оставшись в чёрных хлопковых трусах. Одна из моих любовниц на одну ночь сказала, что в чёрных плавках я выгляжу сексуальнее.

— Теперь сними остальное.

— Если вместе со мной и ты снимешь остальное.

Не нуждайся я в ней, давно бы проклял. Тем не менее, я делаю это, как и она. Стоящему члену на свободе немного лучше, и он нацелен прямо на живот моей жены. Мои намерения предельно ясны.

— Так на чём мы остановились?

Риторический вопрос. Я вновь притягиваю её к себе. На этот раз нас не разделяет одежда, эффект молниеносный и подобен электрическому разряду. И за время, меньшее чем требуется, чтобы это произнести, мы валимся на кровать. Ненасытные губы. Ноги весьма возбуждающе переплелись. Бедром я чувствую, какая она влажная. Мой член истекает на волоски её лобка.

Долго мне не продержаться. Я тут же переворачиваю её на спину и, не прерывая поцелуя, проникаю в неё. Она была не совсем готова. Но несколько толчков решают эту проблему. Почти сразу я нахожу чудесную точку, от чего она стонет сильнее, сжимает мою спину, задницу и затылок с силой, которой я в ней не подозревал. Короче, в первый же раз я нашел её точку Джи. Моя мужская гордость готова лопнуть.

Я использую это открытие по максимуму, по крайней мере, до тех пор, пока моё тело не подчинило себе рассудок и не устремилось за собственным удовольствием. Кончив, я остаюсь на ней, чтобы увидеть ее реакцию. У нее удовлетворенный вид, но мой внимательный взгляд возвращает её к произошедшему. Она щурится. Не нужно быть сильным легилементом, чтобы понять, о чём она думает.

— Если ты хотел использовать секс для того, чтобы сделать из меня послушную собачку, то можешь одеваться.

Что я и сделал, прежде чем покинуть дом.

Глава 11. Повседневность.

Я догадывалась, что Северус не из тех, кто нашёптывает нежности на ушко после занятий лю... секса, как это делал Рон — не думать о Роне, не думать о Роне, — но уйти меньше, чем через пятнадцать минут — совсем другое дело. К тому же, я и не рассчитывала, что тоже получу удовольствие. К слову, с Роном удовольствие я худо-бедно начала получать только на седьмой раз — не думать о Роне, не думать о Роне — но мы оба были девственниками. Нельзя думать о прошлом. Теперь у меня есть муж, от которого надо освободиться законным способом, я хочу найти работу, а ещё остается Г.А.В.Н.Э., требующее развития.

Одевшись поудобнее, устраиваюсь в кабинете и приступаю к составлению расписания на ближайшие месяцы. Как в старые добрые времена СОВ и ЖАБА.

Но сначала нужно вскрыть конверт от Гарри. От прочитанного глаза на лоб лезут. Это приглашение на собеседование в юридический отдел компании «Скоростные мётлы Нимбус» утром двадцать седьмого марта! Мне предлагают должность помощника юриста. Написано, что в обязанности входит поиск в книгах и гримуарах прецедентов, чтобы юристы компании смогли выстроить защиту против увеличивающегося числа жалоб пользователей.

А, точно, читала что-то такое в «Пророке» — люди покупают метлу, чтобы летать, а если вдруг падают, обвиняют продавца. Что-то подобное мне уже приходилось делать: на третьем курсе, для защиты Клювокрыла. Дело провалилось, но вовсе не потому, что я плохо старалась. Уверена, что получу эту работу.

Так, дальше мой антибрачный план. Использовать для развода условие, что брак не закреплён, я уже не могу. Остается измена, бесплодие или семейное насилие. И какие есть варианты?

Поразмыслив, составляю план:

А. Измена. В той суете, что началась после публикации о свадьбе романтичного героя, думаю, можно без труда подсунуть ему какую-нибудь наивную красотку. Есть небольшая вероятность, что он не устоит, а я застану его на месте преступления.

Второй вариант: изменяю сама, позволяя себя застать на месте преступления. Репутация, конечно, будет подпорчена, зато это отпугнёт большинство женихов. С другой стороны, есть риск (чего мне вовсе не хочется), что Северус будет в гневе. К тому же, он может и отказаться разводиться, простив меня и продемонстрировав своё великодушие. Оставим такой вариант на крайний случай.

Б. Бесплодие. Я принимаю таблетки — магловское средство. О нём тут никто не знает, а я постараюсь, чтобы и не узнали. Нужно узнать, может, есть зелье или заклинание, которые вызывают бесплодие.

В. Семейное насилие. Я смогу так разозлить Северуса, чтобы он на меня напал. Не хочется, правда, ощутить всю прелесть тёмной магии, какого-нибудь проклятия, которое известно одному ему и которое не смогут обнаружить даже авроры со всеми их средствами. Вариант исключается.

Вывод. Есть два варианта получить развод безболезненно: измена, совершенная Северусом, и бесплодие.

Этот мозговой штурм меня утомил. Я готовлю легкий перекус и иду в «супружескую» постель с хорошей книгой — лучшая компания, чем мой отсутствующий муж.

***

Я спать хочу! Что за шум?! Я пожалуюсь владельцу: соседи не должны так шуметь воскресным утром. Поворачиваюсь и вместо пустоты утыкаюсь во что-то тёплое...

Мгновенно всё вспоминаю: свадьба, секс, и, то, что когда я пошла спать, Северус ещё не вернулся. Вижу, а особенно слышу, что он вернулся, когда я спала.

Он так храпит, что сотрясается почти весь дом! Придется настоять, чтобы на ночь он принимал ложку «Тихосна».

Раз про сон придётся забыть, я встаю. Глядя на мужа, вижу, что он укутался в одеяло, как — вот идеальное определение — как личинка в коконе. Оставлю всё, как есть, - он захватит всю постель. Если он не хочет, чтобы я спала в другой комнате, ему придётся пересмотреть свои, осознанные или нет, привычки.

После завтрака я запираюсь в своём кабинете. И, кажется, как раз вовремя, потому что слышу шум в комнате. Позволив Северусу заниматься своими делами, я пишу письмо Гарри. Подтверждаю, что готова к собеседованию в «Нимбус», и горячо его благодарю. Уверяю, что я в порядке и собираюсь организовать собрание Г.А.В.Н.Э. в день летнего солнцестояния, двадцать первого июня. Не желает ли он появиться там, чтобы поддержать дело?

Около полудня я спускаюсь в кухню. Северус готовит еду в соответствии с нашим брачным договором. На мне мытьё посуды.

— Добрый день, Гермиона. Ты правильно сделала, что вчера не стала меня ждать. Дела заняли больше времени, чем я думал.

— Без проблем. Помнишь, у нас всего лишь брак по расчёту. Ты не должен передо мной отчитываться.

— Действительно. Но я думал, что немного вежливости не помешает.

Ну, конечно! Ты просто хочешь быть уверен, что у меня нет повода жаловаться кому-то, что позволит мне развестись.

— К делу, — бросаю я между двумя вилками пюре. — Двадцать седьмого марта у меня собеседование в «Нимбус». На должность помощника в юридическом отделе.

— В самом деле? Странно, что они приглашают новичка.

О том, что приглашение я получила благодаря Гарри, ни слова.

— Я думаю, они оценили мои результаты ЖАБА.

Он не отвечает. Задумался вроде. Посчитав вопрос закрытым, я переключаю всё внимание на содержимое тарелки.

— Это Поттер, не так ли?

Я вздрагиваю при звуке его голоса, и смотрю на него вопросительно.

— Что? При чём тут Гарри?

— Поттер добился для тебя собеседования?

Его глаза лукаво поблёскивают.

— Выходит, их привлекли не твои выдающиеся способности, а, скорее, твоё знакомство с Мальчиком-Который-Выжил?

О, это удар ниже пояса.

— Не думаю, что меня вызвали бы на собеседование, не имей я требуемой квалификации, независимо от того, дружу я с Гарри или нет.

У него недобрая улыбка акулы, которая вот-вот разорвёт свою добычу.

— Тебя нанять дешевле, чем платить гонорар Поттеру за участие в рекламе! Если не секрет, сколько тебе предложили?

Я не могу сдержаться. Знаю, что с Северусом так нельзя, но это сильнее меня. Я защищаюсь:

— Это будет решено в ходе собеседования!

Он и не пытается скрыть торжество.

— Было бы очень интересно узнать, сколько ты стоишь.

— Точно больше, чем ты думаешь.

Браво, Гермиона! Ты умудрилась вляпаться. Теперь, если не хочу опозориться перед Северусом, надо сделать так, чтобы меня не только взяли на работу, но и дали приличную зарплату. Стараюсь ничем себя не выдать.

Поев и убрав посуду, мы расходимся по своим углам: Северус — в свою лабораторию, я — в свой кабинет. Всю вторую половину дня я читаю и обдумываю собеседование. Принимаю ванну, ужинаю и иду спать, как обычно, с хорошей книгой. Северус на этот раз приходит вскоре после меня, тоже с книгой. Но почти сразу мы решаем спать и гасим свет.

***

Поистине, это воскресенье задало начало всей первой неделе нашей совместной жизни.
Мы встречаемся только за едой и перед сном. Поспорили всего пару раз на тему «макароны слишком жирные» или «ты слишком громко листаешь книгу», ничего страшного.

В среду, пока Северус работает, я без проблем встречаюсь с Добби и Винки, чтобы обсудить проект июньского собрания. Посоветовавшись, мы решаем, что будет здорово, если придёт Гарри. Ответа от него я пока нет.

В четверг вечером мы снова переспали. Я бы прекрасно обошлась и без этого, но секс получился довольно приятным. Не могу удержаться и спрашиваю у него, почему ему так важно, чтобы я тоже получала удовольствие? Отвечает, что «дарить удовольствие — одно из проявлений власти». Может, где-то глубоко внутри него скрыта капля сострадания и доброты?

Мне бы очень хотелось, чтобы наша семейная жизнь была похожа на эту неделю, но всё, особенно хорошее, когда-нибудь кончается.

Всё начинается с того, что мне пришлось попросить у Северуса денег. Я не хотела ссориться. Но в моём шкафу нет ничего подходящего. Мне не в чем идти на собеседование.

***

Быть женатым не так ужасно, как я думал. Конечно, нужно, с кем-то делить территорию, но мы оба считаем своим долгом избегать друг друга, насколько это возможно.

К тому же, должен признаться, спать с кем-то в одной постели не так уж тяжело. С трудом верится, но постель так согревается, что засыпаешь почти тут же.

Она, правда, обвиняет меня, что я слишком громко храплю. Как же! И ложку «Тихосна» я проглатываю на ночь не потому, что меня когда-то будил собственный храп или у меня какие-то проблемы с дыханием, чтобы там она ни говорила, а просто для ее спокойствия.

В понедельник утром, перед «ВВВ», я захожу в Аврорат подать справку от моих нанимателей, что я им необходим, и свидетельство о браке. Ни замечаний, ни требований дополнительных документов — фамилия моих работодателей равна званию героя войны.

Но, едва повернулся спиной, слышу за спиной шепот:

— Снейп женился на лучшей подруге Гарри Поттера! Так это правда.

— Да он ее приворожил!

— Думаешь, он подлил ей зелье? Уж в этом он специалист.

— Ага, как и в тёмной магии.

Ухожу, чтобы дальше не слушать.

Единственное зелье, что я ей налил, было янтарного цвета, крепче пятидесяти градусов и мне не пришлось её обманывать, чтобы заставить выпить.

На работе меня ждут, в лучшем случае, равнодушные безразличные взгляды, в худшем — неприязненные.

— Как Гермиона? — вызывающе спрашивает стоящий за прилавком один из близнецов. Вроде «сделаешь ей больно, будешь иметь дело со мной».

Отвечаю самым приторным тоном:

— Очень хорошо, мистер Уизли. Как любезно с вашей стороны интересоваться её здоровьем только сейчас. Думаю, она бы предпочла это, когда ваш брат решил её бросить.

Удивительная особенность: от гнева или смущения у всех членов этой семьи краснеют уши.

Молча, очень разумно с его стороны, он спешит к хранилищу, только пятки сверкают. Захожу в лабораторию, где и остаюсь до конца дня.

Остаток недели проходит без каких-либо происшествий, обычные меленькие неурядицы совместной жизни. То была подлинная картина семейного благополучия до тех пор, пока она не начала просить денег на новые мантии, когда я ещё пребывал в посторгазмическом экстазе.