Семантизация приемов «оскорбления»

 

 

В зависимости от своего намерения говорящий избирает тот или иной речевой жанр, т. е. «определенный, относительно устойчивый, композиционный и стилистический тип высказывания» (Дьячкова 1998: 55). Оценочные жанры, к которым относятся, например, «похвала» и «порицание», имеют свои особенности в структуре и семантике. Многоплановое изучение природы и сущности оценки, особенностей ее выражения проведено в исследованиях Вольф (1985), Серля (1986), Апресяна (1995), Шмелевой (1997) и других.

Под порицанием Дьячкова понимает «высказывание, в котором говорящий выражает отрицательную оценку поступка (поведения адресата), расчитывая вызвать его отрицательную эмоциональную реакцию» (Дьячкова 1998: 55). В такого рода высказываниях референтивная ситуация получает выражение в диктуемой части, а ее оценка – в модусной. Узнавание маркеров оскорбительности вызывает необходимость защищать свою честь, если потребуется, прибегая даже к физическому насилию. На старом Юге в США «невозможно было добиться осуждения виновного в убийстве (по суду присяжных) в тех случаях, когда преступник подвергался оскорблению и предупреждал жертву о своем намерении убить его, а обидчик не отказался от своих слов или не выплатил компенсацию» (Чалдини 2002: 80). Культура «сохранения своего лица» требует проявления ответной реакции в зависимости от стандартов «чести и добродетели», которые стали со временем видом социально полезного поведения: при оскорблении необходимо обращаться за защитой к судебным органам государства.

В конкретных условиях общения полная семантическая модель порицаний реализуется редко, чаще представлена та или иная ее модификация. Определяет эту модификацию характер референтной ситуации, отраженный в высказывании, особенности образа автора и адресата.

По степени мотивированности дать отрицательную оценку и обозначить свое превосходство вербальная агрессия подразделяется по степени открытости манифестации своей враждебности по следующим видам: прямая вербальная агрессия, косвенная вербальная агрессия, скрытая вербальная агрессия, инструментальная вербальная агрессия, эмоциональная вербальная агрессия.

Прямая вербальная агрессия представляет собой поведение, которое ставит своей целью причинить кому-нибудь вред «в лицо», тогда как непрямая вербальная агрессия включает в себя попытку причинить вред другому человеку без явного конфликта. Инструментальная вербальная агрессия – это причинение вреда другому человеку посредством понижения его социального статуса для достижения основной цели, например, это угрозы насилия при грабеже.

В зависимости от открытости намерений осуществить акт вербальной агрессии, концепт «оскорбление» включает специфические приемы вербального поведения, которые подразделяются по следующим видам:

1. Прямое оскорбление – характеристика лица, выраженная в резко негативной форме при помощи резко сниженной, резко негативной лексики (брани, мата, обсценной и инвективной лексики):

а) оскорбление достигается путем использования прямой негативной номинацией субъекта оскорбления или путем его заведомо ложного обвинения в преступной или аморальной деятельности (Когда посрамленные бизнесмены проходили мимо окруженного народом секретаря райкома, один из них остановился и злобно сказал: «Хотел бы я знать, сколько товарищу баксов бросили…», т. е. дали взятку за совершение определенных действий (Правда № 101, 2003 г.));

б) оскорбление «палочными доводами» – это чувства, вызывающие «симпатию читателя к «жертве» и негодование против «негодяя», пользующегося ее беззащитностью» (Поварнин 1990: 100).

2. Косвенное оскорбление – оскорбительная характеристика лица наносится завуалированно, как бы невзначай, что делает акт вербальной агрессии ничуть не менее, а иногда еще более действенным, т. к. в большинстве случаев воспринимается не на «лексически-осмысленном», а на «синтаксически-связывающем», «синтаксически-объединяющем» уровне, т. е. под «объединенным» синтаксическим единством:

а) употребление имени человека во множественном числе и со строчной буквы на письме (все эти чубайсы, сванидзе, доренки; «Уж если называть вещи своими именами, то на лучший конец все эти березовские и абрамовичи являются представителями плутократии…, если не жуликами, ворами и мошенниками, ибо все они, будучи немногочисленным кланом, исповедуют несколько иную философию: лишь бы мне было хорошо»; «Будем ждать, граждане, когда рыжий прихватизатор отдаст всяким хернам энергетику, задушит нас тарифами и выморозит уже грядущей зимой» (СР, приложение «Стенная газета» № 24, 2003 г.));

б) разговор об оппоненте в третьем лице (Вы верите, что эти хлыщи хотят вас облагодетельствовать? (Правда № 101, 2003 г.));

в) обыгрывание стандартных обращений, титулов, званий, прозвищ, кличек (этот «член» организации; член-корреспондент; «С фамилией Анатолия Борисовича тоже произошло нечто странное. Она, как нос в знаменитой повести Гоголя, отделилась от своего носителя и зажила независимой жизнью, трансформировалась в целый ряд неологизмов: отниматель, морозитель, раздеватель и т.д.» (Правда № 101, 2003 г.));

г) употребление характеристик, звучащих явно иронично; «игра красивыми названиями и злостными кличками»: слова жулик и уголовный преступник – имеют очень неприятный оттенок; но если назвать того же человека «экспроприатором» – это звучит благородно (Поварнин 1990: 121) – (например, die beste Deutsche о М.С. Горбачеве; «Чубайс оказался в этой компании самым ловким мальчиком: эту пружинку – себе, это колесико – Фридману, а этот винтик – Авену и т.д.» (Правда № 101, 2003 г.));

д) употребление оскорбительных выражений, служащих в качестве синтаксической связи в предложении (опускаясь до его уровня, я отвечаю; как я понял из этого опуса; вы же вследствие своей упертости видите только одно);

е) некорректное сравнение (такое мог сделать только маньяк; так поступить мог только садист);

ж) переход на «личности» – в ход идут пол, возраст, профессия, уровень образования и любые другие сведения, связанные с личностью оппонента (оскорблять людей ваша профессия – о журналистах; ditch the Bitch – о Маргарет Тэтчер);

з) приклеивание обидного ярлыка при помощи группы вводных слов (такие, как вы; вам подобные; благодаря таким, как вы; вы как и все: демагог, ретроград);

и) противопоставление оппонента себе как неспециалиста, неумехи, незнайки (а если вы не разбираетесь в вопросе, так не лезьте; не путайтесь под ногами у специалистов; женщинам здесь делать нечего; не мужское это дело; да ты ничего не понимаешь в этом; какой-то кандидат наук пытается нас учить);

к) перенос ответственности на другое лицо или переход на «глобальное решение проблем» (браконьер: «Ну, что я убил? Все равно вы своей химией больше потравите!»; «Ну, что я украл, вы посмотрите, сколько украл директор»; а у вас негров убивают);

л) обвинение оппонента в «не безгрешности», по типу «сам дурак» (посмотри на себя; бревна в газу не видит);

м) преподнесение действия/бездействия оппонента в виде преступного замысла, аморального поступка (эта группа отрабатывала чей-то заказ; за сколько же вы продали эту информацию; это же преступное бездействие; ваша позиция по этому вопросу была совсем не бескорыстна; такова история предательства);

н) приписывание лицу свойств преступника или принадлежность к преступной группе, при ложности высказывания (банда, шайка, клика, клан таких-то).

3. Скрытое оскорбление – оскорбление как бы вытекает из всего контекста сказанного, является выводом, умозаключением из всей фразы; при использовании скрытых оскорблений невозможно установить субъект высказывания, т. е. то лицо, которому принадлежит на самом деле акт вербальной агрессии:

а) подача сведений как готового мнения (все знают, что; это общеизвестно; все говорят);

б) ссылка на источник информации, т. е. подача сведений как мнение видного общественного деятеля, «эксперта по данному вопросу», «ссылка на авторитет (как сказал Сенека: unus quisque mavult credere, quam judicare, каждый предпочитает верить, а не рассуждать», Поварнин 1990: 122; как нам стало известно из надежного источника, занимающего ответственный пост в; как полагает директор; «Стало быть, по-вашему, Гексли шарлатан и глупец?»; Поварнин 1990: 124);

в) некорректное цитирование автора или неполное цитирование, выхваченное из контекста (процитированное «как последняя блядь», Гордон о Н. С. Михалкове, в передаче «Хмурое утро» радиостанции «Серебряный дождь» 12.02.99, выражение было квалифицировано как «устойчивое ругательство, обладающее свойствами идиоматичности» и говорящее о непоследовательности героя – не является цитатой; «прочие достойные лица» – не зафиксировано ни в одном из соответствующих словарей и не может быть отнесено к крылатым словам, т. к. лишено внутренней образности как, например, у Маяковского «и прочей разной дряни»);

г) оскорбление в юмористическом рассказе, анекдоте, прибаутке (оскорбление обычно принимает вид игры или игрового розыгрыша: ср. пример, изложенный в статье Голева Н. Д. «Герой капиталистического труда» – оскорбительно ли это звание?);

д) оскорбление путем некорректного сравнения близкого лица, родственника, друга (и как ты живешь с ней – она же блядь!);

е) оскорбление под видом безадресной брани, настраивающее всех оппонентов против эмитента (вконец меня все достали, идиоты!)

ж) оскорбление, брошенное вскользь всем (преступное это дело, господа; идите вы все, господа, на три веселых буквы!);

з) использование идиоматических и крылатых выражений, содержащих критический смысл, т. е. преподнесение уже «готового народного мнения»:

– пьяному море по колено; наводить тень на плетень; вот где собака зарыта; худо овцам, где волк пастух; ворон ворону глаз не выклюет; из грязи – в князи; Александр Македонский – герой, но зачем же стулья ломать?; нагреть руки; калиф на час; квасной патриотизм; конь в пальто;

– в пустом баке и шуму много; сытый голодного не разумеет; сказка про белого бычка; свежо предание, а верится с трудом; вилами по воде писано; строить воздушные замки; курский соловей; трещать как сорока;

и) постановка вопросительного знака, это связано с тем, что такое мнение содержит особую форму рассуждения, не являющегося суждением, так как не содержит ни утверждения, ни отрицания (Если вам за пустяковое движение руки дали 100 тысяч долларов – это криминал?, иск Чубайса к редакции радиостанции «Эхо Москвы», к А. В. Минкину; «Эта сказка не напоминает вам историю с гайдаро-чубайсовскими ваучерами и ельцинскими «Волгами»? Так что если у вас, дорогие граждане, вдруг погаснет свет, то поспешите на улицу. Глядите в оба: не тащится ли к Кремлю знакомое до боли приведение?» (Правда № 101, 2003 г.)).

4. Инструментальная вербальная агрессия (оскорбление носит вспомогательный характер) – с целью угрозы, самозащиты, призыва, внушения, предупреждения (показать кузькину мать; «Вы у меня в скафандре мыться будете» (Жириновский после «банного дела» министра юстиции В. Ковалева, РГ, 22.03.01); «Ну что за народ? Вы что мешком стукнутые?» (Анпилов, РГ, 22.03.01); «Пусть нас называют как угодно, в том числе олигофренами»; депутат Яшин, РГ, 22.03.01).

5. Эмоциональная вербальная агрессия (без цели оскорбления) – речевое поведение, дающее выход гневным чувствам, «выпускание пара» (моп твою мать, небоскреб твою мать (Хрущев, РГ, 22.03.01); видал я тебя в членах Политбюро (РГ, 22.03.01); «Энгельс твою мать» (РГ, 22.03.01); «полный дефолт» (Шохин, РГ, 22.03.01)).

Человеческой натуре, являющейся продуктом генезиса социума, свойственно постоянно получать из своей социальной среды маркеры-подтверждения своей ценности как личности, уважаемой всеми членами социума. Организующим началом основания оценки является шкала релятивизации, которая включает операторы оценки и стандарт, норму оценки, которая в случае нанесения оскорбления представлена социальным статусом личности, соотнесенным с внутренней оценкой реальности. Это означает, что в языке существуют маркеры оскорбительности, которые имеют свое «внутреннее прочтение», что для каждого человека сугубо индивидуально. Поэтому оскорбление – это сигнал из внешнего мира, свидетельство того, что кто-то считает меня хуже, чем я есть на самом деле (задета честь, репутация) или хуже, чем я сам считаю – и хочу, чтобы все так считали (задето достоинство).

В обществе многие ситуации, провоцирующие агрессивное поведение, в том числе и вербальное, приводят в действие мотив «повышения своего статуса (или избежать утраты статуса)» (Чалдини 2002: 79). Например, мужские споры с применением насилия в действительности связаны с «имиджем», статусом доминирования и «представлением самого себя» в высококонкурентной социальной среде. При типичном, почти трагическом повороте событий ни жертва, ни обидчик не находят возможным отступить (Daly 1985: 59). Одноко, не каждый человек реагирует на оскорбление тем, что хватается за первое попавшееся оружие. Такие конфронтации, предметом разбирательства в которых служит статус, могут или обернуться физическим или вербальным насилием. Агрессивность проявляется в тех случаях, когда заблокированы менее опасные пути к социальному доминированию.