Попытка на мысль #9.4: Атеистические мечтания

В этой части я поговорю о том, чему всё-таки хотел научить людей Иисус. Слова мои не будут подкреплены точными ссылками на источники, доказательствами, лингвистическими разбирательствами и пр. Тем самым я избавлю и себя и читателя от лишнего труда.

В начале по доброй традиции предоставляем пару слов Льву Николаевичу и Вольтеру:

Мы так привыкли к тому, по меньшей мере странному толкованию, что фарисеи и какие-то злые иудеи распяли Христа, что тот простой вопрос о том, где же были те не фарисеи и не злые, а настоящие иудеи, державшие закон, и не приходит нам в голову. Стоит задать себе этот вопрос, чтобы всё стало совершенно ясно.

И опять для меня подтвердилась та ужасная и радостная истина, что смысл учения Христа прост, ясен, что положения его важны, определенны, но что толкования его, основанные на желании оправдать существующее зло, так затемнили его, что надо с усилием открывать его. Мне стало ясно, что если бы Евангелия были открыты наполовину сожженные или стертые, было бы легче восстановить их смысл, чем теперь, когда по ним прошли недобросовестные толкования, имеющие прямою целью извратить и скрыть смысл учения.

Учение Христа, по церковным толкованиям, представляется как для мирских людей, так и для монашествующих не учением о жизни — как сделать ее лучше для себя и для других, а учением о том, во что надо верить светским людям, чтобы, живя дурно, все-таки спастись на том свете, а для монашествующих — тем, как для себя сделать эту жизнь еще хуже, чем она есть.

Как удивились бы апостолы, если бы, вернувшись к жизни, они прочитали катехизис, которого они не составляли; если бы они узнали, что еще недавно церковь запрещала мирянам читать Священное писание под тем пустым предлогом, что оно представляет соблазн для людей слабых! В связи с этим я приведу один курьезный факт, именно изданный в 1414 году акт английского парламента. Согласно этому акту, под страхом смертной казни запрещалось читать Священное писание на народном, т. е. на понятном людям, языке. Бог собрал в книге те обязанности, каких он требует от человека, и оказывается, что этот столь мудрый и знающий бог так неясно изложил в ней свою волю, что ее нельзя читать без помощи толкователя? Неужели всемогущее существо, сотворившее человека, не знало силы его разума? Освященники, какие у вас странные взгляды на мудрость и разум всевышнего!

Иисус проповедовал единую праведную мораль: двух моралей быть не может. Мораль Эпиктета, Сенеки, Цицерона, Лукреция, Платона, Эпикура, Орфея, Тота, Зороастра, Брамы, Конфуция совершенно такая же.

Вера, по учению Христа, зиждется на разумном сознании смысла своей жизни.

Сперва озвучу три основных положения:

1. Иисус не называл себя Богом, не совершал чудес, не воскресал и не улетал на небо. Все эти трогательные моменты были прибавлены для того, чтобы, во-первых, сделать учение солиднее, во-вторых, связать его с предыдущем учением (изложенным в Ветхом Завете), которое пророчествовало о приходе мессии.

2. Иисус, проповедуя своё учение, подрывал авторитет церкви, за что и был убит.

3. Учение Иисуса, основанное на естественном законе любви, является простым и понятным. Внятные слова его, за которыми стоят очевидные наставления, не нуждаются в массе толкований учёных богословов.

Иисус, будучи не реформатором, а революционером, открыто выступил против существующего закона. Вот в чём это проявлялось:

1. Одним из главных требований ветхозаветного Бога было соблюдение субботы. В этот день, принадлежащий Богу, под страхом смерти запрещалось что-либо делать. Иисус сказал о том, что человек выше субботы (обряда). Так же он сказал о том, что обряд, мешающий исполнять дела любви, есть зло. И добавил, что всякое внешнее богопочитание заключает в себе обман.

2. Ещё одним требованием ветхозаветного Бога было необщение с неверными (представителями других религий, неверующими). Которое Иисус также опроверг, говоря, что Богу нужные не жертвы, а любовь.

3. Также ветхозаветный Бог требовал соблюдение правил омовения и очищения. По поводу этого требования Иисус сказал, что Богу не важна внешняя чистота. И добавил, что ничто входящее в человека извне не может осквернить его; может осквернить лишь то зло, которое рождается в его сердце.

4. Далее Иисус навестил Иерусалимский храм, в котором сказал, что храм не нужен, что человек важнее храма, что для поклонения богу не нужно особенное место, что молиться следует не в людных местах, но в уединении. Он сказал о том, что истинный Храм это общество людей, соединённых любовью.

Мораль Иисуса относительно внешнего богопочитания была такова: внешнее богопочитание есть зло, потому что оно, во-первых, отвлекает человека от дел любви, которые являются единственно важными, во-вторых, потому что оно вводит человека в обман самодовольства (совершив ритуал в храме, человек считает, что долг свой исполнил и с чистой совестью возвращается в мир, где продолжает без любви относиться к ближним).

Не мудрено, что первосвященники, стоящие на проходной в Царствие Небесное и имеющие с этого неплохой барыш, всполошились, когда увидели смутьяна, проповедующего, что каждый способен напрямую общаться с Богом. Но это были ещё цветочки. Они пришли в настоящий ужас, когда услышали, каким правилам учит Иисус.

А Иисус учил тому, что все люди равны перед Богом и что любая власть является насилием. Ещё он учил тому, что все шестьсот тринадцать заповедей можно заменить двумя: люби Бога и люби ближнего. Вот те несколько правил, которым учил Иисус:

1. Не злись на ближнего, а если ближний злится на тебя, то иди и помирись с ним.

2. Не прелюбодействуй, потому что плотская похоть не есть добро.

3. Не клянись (не присягай). Потому что присягая земному ты берёшь на себя обязательства, которые в будущем могут идти вразрез с волей Бога, который требует только любви.

4. Не противься злому — не платить за зло злом (непротивление злу насилием). Злом нельзя победить зло; зло можно победить только добром.

5. Не делай различия между людьми (народами), будь добр ко всем, как Бог добр ко всем.

По учение Иисуса царство Бога это люди, живущие в мире и любви. Для того, чтобы понять, что мир и любовь это высшее благо, не нужно изучать специальные законы; чтобы понять эту общечеловеческую истину не нужны чудеса; достаточно только, обратившись к своему сердцу, спросить: «Что милее всего?» и услышать ответ «Мир и любовь.».

Сильные мира сего, поняв всю опасность учения (опасность по отношению к их власти), поспешили поскорее избавиться от Иисуса. Через сотню лет после смерти Иисуса люди решили, что учение Христа вроде бы неплохое и что по-хорошему следует записать его. Начало появляться множество Евангелий, одни из которых были получше, другие похуже. Сперва христиане точно следовали учению — отвергали внешнее богопочитание, не признавали материальных благ, не делали различия между народами, не клялись, не участвовали в судах (тем более в войнах) и думать не думали о: воскресении учителя, Святом Духе, Пресвятой Троице, Благодати и пр. По мере роста численности, христиане понемножку отклонялись от первоначальных правил, своими перетолкованиями изменяя их до неузнаваемости, и, наконец, переделав по своему усмотрению все правила, окончательно превратились в тех, против кого выступал Христос.

Родившись в нашем времени, Иисусу заново пришлось бы повторить все свои действия — указать на бессмысленность и вредность обрядов; осудить разделение христиан на множество направлений (католичество, протестантизм, православие и пр.); напомнить, что входящее извне осквернить не может и что посты напрасны; убедительно попросить не собираться в храмах и не поклоняться идолам (изображениям, останкам, платьям и пр.), не называть никого учителями; напомнить, что все люди равны, что любая власть является насилием, что злом нельзя победить зло.

Глядя на современную церковь и современных верующих, возникает мысль о том, что смерть Иисуса была напрасной.

***

Пусть этой коротенькой серией Атеистических мечтаний мне и не удалось провести чёткую грань между церковным учением и учением Иисуса, но, я надеюсь, мне удалось хотя бы наметить то место, где следует эту грань провести.

Последнее, что мне хотелось бы сделать, это попытаться самому ответить на вопрос «Есть ли Бог?». Чем я и займусь в заключительной части.

(Продолжение следует.)