История развития пистолетов-пулеметов: Предпосылкой для возникновения пистолетов-пулеметов послужила давняя тенденция тяготения винтовок...
Историки об Елизавете Петровне: Елизавета попала между двумя встречными культурными течениями, воспитывалась среди новых европейских веяний и преданий...
Топ:
Проблема типологии научных революций: Глобальные научные революции и типы научной рациональности...
Техника безопасности при работе на пароконвектомате: К обслуживанию пароконвектомата допускаются лица, прошедшие технический минимум по эксплуатации оборудования...
Теоретическая значимость работы: Описание теоретической значимости (ценности) результатов исследования должно присутствовать во введении...
Интересное:
Средства для ингаляционного наркоза: Наркоз наступает в результате вдыхания (ингаляции) средств, которое осуществляют или с помощью маски...
Аура как энергетическое поле: многослойную ауру человека можно представить себе подобным...
Мероприятия для защиты от морозного пучения грунтов: Инженерная защита от морозного (криогенного) пучения грунтов необходима для легких малоэтажных зданий и других сооружений...
Дисциплины:
2021-01-29 | 68 |
5.00
из
|
Заказать работу |
|
|
Сангха
К этой поездке мы готовились с особенной тщательностью, обдумывали каждую мелочь, каждую деталь. Нам предстояло совершить длительное путешествие в Чиангмай, город, расположенный в семистах километрах севернее столицы, где-то... «на лбу у слона». Именно «на лбу», ибо по очертаниям территория Таиланда напоминает не только топор демона Вритры, о чем уже говорилось, но и гигантскую голову слона.
Чиангмай считается вторым по величине и значимости городом страны после столицы, хотя он и не выдерживает с ней никакой конкуренции — число жителей Бангкока в пятьдесят (!) раз превышает население административного и политического центра Северного Таиланда. Основное богатство области — древесина (особенно ценятся тиковые деревья). В недрах Северного Таиланда имеются небольшие запасы нефти (добывается в районе города Фанг), встречаются месторождения драгоценных и полудрагоценных камней: цирконов, сапфиров, тигрового глаза и других.
Население Северного Таиланда отличается пестротой этнического состава. Большинство его представлено народами лао и тай, которые живут в долинах крупных рек; в горах же издавна поселились горные народы тай (шаны, лу и кюи), народ лава (по происхождению родственный мон-кхмерам), тибето-бирманские народы — карены, акха, лису, лаху, мео и ман. В Северном Таиланде самая низкая плотность населения—около сорока человек на один квадратный километр. Имевшиеся резервы свободных и пригодных для распашки земель в долинах рек в последние десятилетия сократились: освоены новые земли, на которых сооружены оросительные системы. Это позволило увеличить производство главной культуры — риса. Земледелием занимаются местные лао и тай (последние переселились сюда из Центрального Таиланда). Живущие в долинах рек крестьяне помимо риса выращивают табак, соевые бобы, кукурузу, хлопчатник, гречиху. Провинция Чиангмай наряду с провинцией Лампанг занимает ведущее место в производстве шеллака, по сбору которого Таиланд находится на втором месте в мире после Индии.
|
Позади скрылись последние строения столицы, исчезла духота, густо пропитанная парами бензина и всевозможными запахами тайской пищи, которую в Бангкоке нередко готовят прямо на улице. Оборвались крики бродячих торговцев, постепенно умолк присущий каждому азиатскому городу шум. Замерли голоса мальчишек — продавцов газет, гурьбой обступающих машину, стоит только притормозить у светофора.
Автомобиль резво катил по шоссе, ведущему от Бангкока на север. Выбранная нами дорога—одна из трех наиболее важных магистралей, радиально расходящихся из «города ангелов»: первая, юго-восточная, соединяет Бангкок с крупным портом Саттахип и растянувшейся на много километров по побережью Сиамского залива цепочкой приморских курортов; вторая уходит на юг, в направлении границы с Малайзией.
Конечно, можно было бы обойтись без лишних хлопот, сопутствующих любому автопробегу: купить, к примеру, билет на самолет местной компании «Тай эйруэйс» и через час спуститься по трапу в аэропорту Чиангмая или воспользоваться услугами частной туристической компании «Роял тур» и, безмятежно заняв место в комфортабельном автобусе, отдать себя на попечение гидов, опыт общения с которыми у меня уже имелся...
...Поездка эта была организована «Роял тур». Программа двухдневной экскурсии в Национальный заповедник Као Яй попала мне в руки по чистой случайности, однако сразу привлекла внимание загадочной последней фразой: «Те, у кого крепкие нервы, имеют редкий шанс поохотиться на тигров».
Владелец «Роял тур» предлагал совершить увлекательное путешествие—осмотреть одно из самых живописных мест Таиланда. Он очень старался, расхваливая предлагаемый сервис. Но мы, естественно, клюнули не на сервис, а на тигров.
|
Автобус, как и обещал «Роял тур», был современный: просторный салон, мягкие широкие вертящиеся кресла, огромные стекла, покрытые специальной зеленоватой пленкой, защищали глаза от резкого солнечного света и позволяли пассажирам спокойно поглядывать в окна. Нас несколько удивило то обстоятельство, что в автобусе собрались представители самых различных стран. Тайцев среди пассажиров не было: очевидно, охота на тигров их не привлекала. Они либо не находили экзотики в отлове обыкновенных представителей местной фауны, или же, что более вероятно, не посчитали разумным вкладывать деньги, и немалые, в довольно сомнительное предприятие. Вокруг нас сидели тихие, но говорливые японцы, шумные американцы и канадцы, молчаливые и чопорные англичане, веселые французы, а также задумчивые фаранги[10]— так в Таиланде называют лиц европейского происхождения, национальная принадлежность которых неизвестна.
В такой разношерстной компании неслись мы по шоссе. Первый «привал» был на молочной ферме, принадлежавшей двум владельцам—таиландцу и датчанину.
Управляющий этим предприятием рассказал нам, как водится, о процессе производства молока. Все здесь было автоматизировано и механизировано. Машины для дойки коров, консервации и упаковки молока в полиэтиленовые пакеты — импортные. В заключение всех нас угостили парным молоком, стоимость которого конечно же была заранее включена предусмотрительным и бережливым владельцем «Роял тур» в сумму, выплаченную каждым из пассажиров автобуса за поездку.
Конечный пункт путешествия — национальный заповедник Као Яй, где нас, если верить программе, ожидал сюрприз — ночная охота на тигров.
Вечерело... Нас расселили по двухкомнатным бунгало и предупредили, что через час на площадке перед управлением заповедника состоится интернациональный товарищеский ужин. Соседнюю комнату в бунгало заняла пара молчаливых бразильцев, которые, узнав, что мы русские, казалось, проглотили языки.
Ужинали на лужайке вокруг костра по типу «шведского стола». Каждый набирал себе в тарелку приглянувшуюся ему еду, расставленную на больших блюдах в стороне от костра, и располагался на гимнастических матах, которые были разложены полукругом у здоровенной охапки горящих поленьев. Официанты — тайки и тайцы в национальных костюмах — обносили туристов традиционными местными напитками.
|
Недалеко от костра мы заметили микрофон.
— Концерт, видно, задумали,— сказал мой товарищ, имея в виду, конечно, тайцев.
Действительно, через несколько минут по мегафону объявили, что начинается представление, по окончании которого всех желающих приглашают принять участие в ночной охоте на тигров.
— Концерт будет состоять из двух отделений,— продолжал голос в репродукторе.— Итак, отделение первое.
Около часа у костра выступали тайские девушки и юноши. Они пели народные песни, разыгрывали сценки из «Рамакиан», читали стихи, танцевали «ча-ча-ча» под звуки чингов и кастаньет.
Затем радиоголос объявил перерыв, сказав, что второе отделение концерта будет дано «исключительно силами наших гостей». Туристы, безмятежно попивавшие пиво и кока-колу, стали озабоченно переглядываться. Некоторые поспешно ретировались. Среди спасавшихся бегством мы заметили и молчаливых бразильцев.
«Что ж, споем какую-нибудь песню,— решили мы,— не танцевать же».
Наша идея оказалась далеко не оригинальной. Все фаранги, подходившие к микрофону для исполнения очередного номера, принимались петь. Пели дуэтом, хором и в одиночку. На лужайке перед управлением таиландского национального заповедника Као Яй звучали мелодии Японии и Шотландии, Америки и Франции, Италии и Индонезии...
— А теперь попросим наших гостей из Советского Союза,—прозвучало в репродукторе, и мы невольно вздрогнули, хотя и ждали своей очереди.
Раздались дружные аплодисменты, и мы, твердо решив исполнить в меру своих возможностей «Подмосковные вечера», двинулись «на сцену».
Представ перед замершей в ожидании аудиторией, я отчетливо понял, что смогу более или менее правильно пропеть только первый куплет известной всему миру песни. Остальные мгновенно забылись, хотя только что, буквально минуту назад, я напевал их про себя.
— Кошмар,— шепнул я своему спутнику,— все слова выскочили из головы.
|
— У меня тоже,— чуть слышно отозвался он.— Но ничего, исполняем лишь первый куплет и повторяем его несколько раз. Идет?
Так мы и сделали. Зрители не заметили накладки. Они громко хлопали и кричали что-то вроде «Мо-лод-цы!». А потом из хаоса голосов родилась сначала нестройная и наконец набравшая полную силу мелодия «Подмосковных вечеров». Одни пели ее по-английски, другие, не зная слов, просто подтягивали, не разжимая губ. И тут свершилось нечто странное: мы внезапно вспомнили куплеты не только «Подмосковных вечеров», но и многих других хороших советских песен.
Зрители отпустили нас только тогда, когда мы исполнили «Катюшу», «Летите, голуби», «Я люблю тебя, жизнь»...
Второе отделение интернационального концерта длилось в общей сложности более двух часов.
Настало время «охоты на тигров» — мероприятия, которым завершилась программа пребывания в Као Яй. Завтра утром — в обратный путь. Всем, кто пожелал участвовать в этой необычной охоте, выдали карманные фонарики. Затем к управлению подогнали открытый грузовик, на кузов которого был надет каркас из толстых металлических прутьев. Мы расселись под этим своеобразным «колпаком».
— Мера предосторожности.—объяснил таец, сопровождавший туристов.—Тигры как-никак!
Ехали минут пятнадцать по ухабистой лесной дороге. Яркие фары грузовика выхватили из темноты поляну— островок среди обступивших плотной стеной диких зарослей.
Все молчали. Не каждый же день выпадает возможность поохотиться на тигров, да еще с карманными фонарями. Машина остановилась посередине поляны. Погасли фары. Постепенно глаза привыкли к окружающей темноте. Казалось, что по чаще кто-то ходит, где-то ухало, гоготало. Повсюду стали мерещиться тигры. Десятки, сотни...
— Светите фонарями вон туда,—тихо сказал сопровождающий, показав рукой в сторону.—Тигры там.
Множество ярких лучиков одновременно пронзили темноту. В чаще действительно что-то заблестело, замелькали желтые точки. Они, как нам казалось, передвигались—то приближаясь, то вдруг удаляясь, то исчезая вовсе или вновь загораясь.
— Это тигры, видите?—сказал таец.
Тигров мы, конечно, не видели. Были лишь одни желтые мерцания. И все же все мы утвердительно заговорщически ответили: «Видим».
— Гасите фонари!—отдал команду сопровождающий.— Едем, пока не поздно.
Призыв тайца был исполнен туристами мгновенно. Грузовик тронулся. Мы покидали лужайку с твердой уверенностью, что повидали живых, так сказать вольных, тигров. Теперь есть что порассказать знакомым.
Обратно в Бангкок мы добрались без особых приключений. Правда, сервис «Роял тур» поскуднел и несколько ослаб. Вместо горячего завтрака и ленча, которыми нас потчевали по дороге в национальный заповедник, теперь мы почему-то получили сухие пайки. Вторично попробовать молока на молочной ферме также не удалось. Автобус проскочил мимо нее без остановки.
|
Но главное не в этом. Главное, мы стали участниками беспримерной охоты на хищных обитателей таиландских джунглей...
Итак, на этот раз хотелось раздвинуть тесные рамки обычных путешествий на самолете или в экскурсионном автобусе. «Тай эйруэйс» полностью лишил бы нас дорожных впечатлений, быстро и незаметно перенеся из Бангкока в Чиангмай, а «Роял тур» уготовил бы довольно печальную участь пленников различных туристских программ.
Нетрудно заметить, что танцы очень любят поэтические названия. Исключения не составляют и жители Северного Таиланда (не самого крайнего, а горной страны в бассейне северных истоков Чаупхраи): из-за обилия рек и речушек народ назвал ее Пипаннам, что означает «Дух тысячи вод». Мы знали, что где-то на полдороге к Чиангмаю, в окрестностях города Накхонсаван, природа создала хаотичные нагромождения причудливо изогнутых скал, которые дали основание называть эти места «Логовом дракона». Забегая вперед, скажу, что действительно там вдоль магистрали тянется хребет, напоминающий спину колоссального ящера, а отдельные каменистые холмы торчат словно зубы доисторического зверя. Вообще нагорье, начинающееся сразу к северу от Менамской низменности, имеет громкую славу: огромные глыбы базальта, размытые горными ручьями, приняли здесь самые невероятные очертания и формы различных животных, мифических существ и загадочных растений. Район Накхонсавана очень популярен и благодаря богатой народной фантазии овеян многочисленными легендами. Согласно одной из них, в далекие-далекие времена пришел сюда Будда вместе с тиграми, слонами, носорогами, медведями и иными зверушками помельче; и вот по неизвестной причине они неожиданно окаменели. «Достоверность» предания подтверждает и тот факт, что на горе Прабат остался якобы даже след стопы Будды; гора считается священной, ежегодно к ней на поклон стекаются со всех концов страны пилигримы.
Выехали мы на рассвете, когда монахи из более чем двадцати четырех тысяч таиландских монастырей отправляются в ежедневный поход за подаянием. В оранжевых тогах бритоголовые монахи—совсем еще мальчики, взрослые и глубокие старцы — с матерчатыми сумками на плечах идут добывать себе пропитание. В этот час из домов выходят люди — кто с пригоршней риса, кто с куском курицы или спинины. Дать пищу монаху считается благородным, буддо-угодным делом. Соблюдая давний обычай, верующие полностью берут на себя заботу о материальном обеспечении священнослужителей. 8 деревнях создаются даже территориальные объединения, включающие несколько десятков хозяйств, где в порядке очередности женщины готовят служителям культа еду, шьют им одежды. Многие крестьяне безвозмездно обрабатывают церковные земли, пасут монастырские стада, умельцы украшают резьбой и росписью стены пагод и храмов.
Буддийская монашеская община — сангха — насчитывает в Таиланде свыше трехсот тысяч человек, объединенных в две секты — Маханикай и Дхамутхитникай[11], количественное соотношение приверженцев которых составляет приблизительно шестнадцать к одному. Секта Дхамутхитникай появилась во второй половине XIX века в результате реформы короля Монгкута, стремившегося к тому, чтобы служители культа более строго следовали буддийскому учению, изложенному в палийском каноне «Трипитака». Огромную армию таиландских монахов дополняют мальчики-служки (их более ста тысяч) и женщины-послушницы (около десяти тысяч); и всех их надо накормить, напоить, одеть. Подношения и подарки от населения, жертвенные деньги на постройку храмов и монастырей, ремонт и сооружение статуй основателя религии, доходы с церковного имущества, правительственные дотации, ростовщичество—вот из чего в основном складывается бюджет сангхи. Драгоценности и книги, земли и строения, цветы и свечи—чего только не дарят люди Будде, храмам и общине в целом.
Иерархия буддийской сангхи основывается на следующих понятиях: ученость, старшинство, служебное положение и титул. Существует десять степеней, указывающих на образованность монахов: три—«накдхамма» и семь—«бариан», причем обладатели последних получают право пользоваться соответствующими их рангу разноцветными веерами и при написании ставить после своего имени специальные знаки отличия.
«Веерная привилегия» дается только титулованным священнослужителям: монаха любого из сорока с лишним церковных рангов сведущему человеку легко различить по ручному опахалу, которым тот неизменно пользуется. Самый низкий титул — пра самуха пандит. Высокие начинаются с пра кру; они позволяют занимать должности руководителя церковного комитета провинции, настоятеля, преподавателя и так далее. Одновременно с титулом пра кру и, конечно, более высоким — пра рачакхана, подразделяющимся на девять рангов, монахи (а таких в стране три с половиной тысячи) получают от короля новое имя на языке пали. По старшинству монахи, обрившие голову, надевшие желтые одежды и получившие посвящение, делятся на навакабхуми (стаж пребывания в монастыре не менее года), маджджимабхуми (стаж — пять лет) и тхера (стаж—десять и более лет). Только тхера могут носить высокий титул упадждая, разрешающий иметь своих учеников.
Монахи бывают постоянными и временными. Ни один мужчина не считается «полноценным» и не может, к примеру, вступить в брак, если он не побывал в монастыре. Минимальный срок ухода от мирской жизни с годами постепенно сокращался и достиг семи дней.
Все монахи обязаны соблюдать предписания Винаяпитаки (корзины устава), или двести пятьдесят три правила поведения, из которых главными являются следующие: не убивать, не красть, не лгать, не употреблять спиртного, не сближаться с женщинами, не слушать музыку, не спать на кровати, возвышающейся над полом более чем на тридцать два дюйма, питаться только подаянием, не дотрагиваться до денег, золота и серебра... Не касаться денег! А между тем Таиланд — единственная буддийская страна, где монахи, несмотря на религиозный запрет, официально получают... заработную плату. Не все, конечно, а лишь те, кто имеет высокий ранг. Оклад установлен для духовных сановников, внесенных в списки церковной администрации, а также для монахов в ранге пра бидхитхам, читающих сутры и мантры в королевских монастырях во время официальных церемоний.
Распорядок дня священнослужителей более или менее одинаков. Встают монахи очень рано, с восходом солнца, под дробь барабанов или под звон колокола, моют кельи, прибирают внутренние дворы, чистят зубы и умываются, фильтруют питьевую воду через марлю, чтобы не нарушить одну из обязательных заповедей, по которой нельзя умерщвлять даже едва заметные глазу «божьи создания» Затем они облачаются в свои традиционные одежды: сабонг—нечто вроде юбки, чивару — нижнюю тогу, сангхати — верхнюю тогу, произносят молитвы и отправляются за подаянием. По возвращении в кельи монахи завтракают. Перед полуднем они едят второй раз, после чего до следующего утра им разрешается только утолять жажду. Большую часть времени они проводят за пением сутр, изучением текстов «Трипитаки», истории жизни Будды, а шкжо монастырского устава.
Несмотря на суровый режим, нельзя сказать, чтобы монахи были полностью изолированы от общественной жизни. Буддизм в Таиланде представляет собой значительную политическую силу, и влияние служителей культа на массы, в первую очередь на крестьянство, огромно. Однако само монашество далеко не однородно. Военные диктаторы, долгие годы сменявшие друг друга на посту премьер-министра, неоднократно использовали высоких духовных сановников в корыстных целях. Не без активной поддержки реакционной части сангхи, например, утвердилось в стране в свое время влияние американского империализма, под давлением которого Бангкок принял участие в агрессии США во Вьетнаме. Государственные перевороты, которыми так богата история Таиланда, редко обходились без пособничества монахов.
Нынешнее правительство, сегодняшние руководители сангхи прилагают немалые старания к тому, чтобы еще больше усилить влияние религии. Разрабатываются новые и дополняются существующие программы деятельности общины, нацеленные на более широкое вовлечение сангхи в различные сферы общественной жизни. Поощряется изучение монахами проблем организации системы здравоохранения, их знакомство с техническими достижениями в сельском хозяйстве и промышленности, мерами, направленными на социальное благоустройство. В буддийских университетах Махамакут и Маха Чулалонгкорн готовят церковные кадры, способные участвовать в процессе социально-экономического развития страны.
То, какую значительную силу представляет собой сангха, по численности превосходящая как промышленный пролетариат, так и интеллигенцию, военнослужащих, осознают также лидеры действующих в Таиланде демократических организаций. Они отдают себе отчет в том, что необходимо всеми средствами не допустить использования реакцией авторитета монашеской общины, а, напротив, надо поставить ее себе на службу. Опыт патриотов Южного Вьетнама, Кампучии, Лаоса в свое время показал, что такая задача вполне выполнима.
И все же в целом общая оценка роли буддизма сомнений не вызывает. Кап всякая религия, он призывает к иллюзорному самоутешению. Проповедуя, например, любовь и милосердие ко всем живым существам, его правила предписывают никого «не обижать»; не только себя, но и других незащищать от насилия; не наказывать за преступления; терпеливо и безразлично относиться к классовому угнетению. Таким образом, догмы буддизма, несомненно способствовавшего распространению элементов культуры и образованности, с самого своего зарождения отвлекали людей от борьбы за социальную справедливость, за лучшую долю, засвои права.
Наряду с буддизмом — государственной религией, которую исповедуют более девяноста процентов населения и неофициальным главой которой считается король, в Таиланде распространены ислам, конфуцианство, индуизм, сикхизм, брахманизм, христианство.
Подъезжая к Аюттхае, мы заметили монаха, который нес не традиционную котомку для подаяния, а... судки. Зачем, дескать, смешивать в сумке разную еду, когда изобретена такая удобная посуда. Находчивый служитель культа вначале рассматривал, что ему дают люди, а уж потом приоткрывал крышку нужной кастрюльки.
Итак, через Аюттхаю, город, который часто называют «Римом Юго-Восточной Азии», через Сарабури, где автомагистраль раздваивается на северо-восточную и северозападную ветви, через Сукхотаи, первую столицу Сиама, мы рассчитывали в конечном счете добраться до Чиангмая, а если повезет, то подняться повыше в горы, в которых вдали от цивилизации встречаются селения отдельных этнических групп, принадлежащих как к народам тай, так и к тибето-бирманским народам. Их уклад жизни во многом сохраняет черты родоплеменного строя. Словом, мы едем туда, где рождалась история Сиама, едем в его далекое, седое прошлое, окутанное романтическим флером легенд. И не только в прошлое. Нам конечно же предстоит встреча с настоящим, с сегодняшним днем этого края — противоречивого края цветущих роз и «белой смерти».
Но не будем загадывать наперед. Тем более что мы только-только вырвались из бангкокского смога и покрыли расстояние всего в каких-нибудь тридцать — сорок километров. Выехали мы ни свет ни заря: жители богатых кварталов столицы еще досматривали сны, а обитатели предместий, крестьяне, мелкие торговцы уже приступили к своей каждодневной нелегкой работе.
То тут то там в лучах восходящего солнца сверкало блюдце водоема, сплошь покрытое пушистым ковром белых, темно-красных и бледно-розовых лотосов. Это древнейшее растение, дожившее до наших дней с доледникового периода, у буддистов считается священным. Встречается оно повсюду: в илистых заводях рек, во временно образующихся болотах, в клонгах. А если учесть, что протяженность клонгов превышает в Таиланде три миллиона километров, то обилие лотосов трудно себе даже представить. Мелькают расставленные по обочинам красочные рекламные щиты, сливаясь в сплошную многоцветную полосу. Покачиваются пальмы—банановые, кокосовые, арековые, а также саговые, из сердцевины которых извлекают крахмал, идущий на изготовление крупы саго. В неглубоких рыжих каналах, неподвижно стоя в воде, подремывают буйволы. Мимо проплывают деревеньки, точнее, отдельно расположенные вдоль каналов крестьянские соломенные хижины. Возле каждой — погруженная в клонг ковшеобразная металлическая сетка на длинной жерди, в шутку называемая здесь «домашним экскаватором». К вечеру семья соберется посмотреть на улов. Повезет — на столе появятся жареная рыба, креветки: будет праздник. Если сетка окажется пустой, что случается нередко, придется довольствоваться приготовленным на пару рисом. За домиками до самого горизонта простираются поля, словно переплетенные земляными насыпями, устроенными для поддержания нужного уровня воды. Молодые побеги дружно тянутся к небу, воздух пропитан сладковатым ароматом созревающего риса. В его нежной зелени можно иногда заметить розово-лиловые цветы. Это водяной гиацинт, своеобразие которого состоит в том, что распускается он всего лишь на несколько часов. Свои излюбленные места заняли на обочинах продавцы арбузов: полосатые ядра — наподобие пушечных — сложены во внушительные пирамиды.
Час спустя мы, повинуясь дорожному указателю с надписью: «Аюттхая», свернули с основного шоссе.
«Рим Юго-Восточной Азии»
Достоверных источников по древней истории народа тай не существует; лишь в хрониках южнокитайской провинции Юньнань упоминается образованное в 650 году южными тайцами королевство Наньчжао со столицей Талифу.
Родиной тай принято считать территорию нынешней провинции Сычуань в Северо-Западном Китае. Называли их по-разному: мыанг, па, лунь, а сами тайцы именовали себя айпао. Теснимые китайцами, они понемногу отходили на юг, в Юньнань; в XIII веке проникли в северную часть Менамской низменности, вытеснив оттуда монов и кхмеров, чьи поселения возникли на территории Суварнабхуми еще в конце второго тысячелетия до нашей эры.
О политической истории первых государственных образований монов нам тоже мало что известно. Невозможно даже с приблизительной точностью восстановить их названия. И все же исследования крупного специалиста по Таиланду Э. О. Берзина, других советских, а также зарубежных ученых в какой-то мере помогают приоткрыть занавес неизвестности...
Древнейший систематизированный письменный источник по географии Юго-Восточной Азии — «География» Клавдия Птолемея (составлена в середине II века нашей эры с использованием более ранних источников) — свидетельствует, по словам Э. О. Берзина, главным образом о том, что Малаккский полуостров и побережье Сиамского залива к тому времени были довольно густо усеяны городами и торговыми факториями. На крайнем севере западного берега Золотого Херсонеса (Малакки) Птолемей поместил порт Таккола (район современного города Такуапа), часто упоминавшийся в индийских буддийских книгах в одном ряду с Александрией, Суратом, Бенгалом, что говорит о его немаловажном значении. На восточном побережье Малакки у Птолемея находился Коли, порт, достигший особого расцвета в VIII—X веках: арабские географы, именовавшие его Кала, рассматривали Коли в качестве основного перевалочного пункта на одном из двух важнейших торговых путей, связывавших Индию со странами Дальнего Востока; часто они переносили это название на весь Малаккский полуостров. (Кстати, о богатом оловом царстве Кала говорится в сказках «Тысячи и одной ночи».) К северу от Коли на карте Птолемея находится город Самарада, месторасположение которого совпадает с нынешним таиландским провинциальным центром Накхонситхамартом.
Первое упоминание о людях, населявших территорию будущего Сиама, встречается в китайской летописи «Цинь Хань Шу» («Анналы ранней династии Хань»), составленной в I веке, из которой видно, что «варвары», так они названы в летописи, далеко обогнали китайскую империю в морском деле и помимо торговли занимались пиратством и разбоем. Пройдя весьма сложный путь развития, приморские города Индокитая ко II веку все более объединялись в княжества, царства, королевства.
Катализатором этого процесса было государство Фунань, располагавшееся в низовьях реки Меконг. Официальная его история начинается с I века. Если верить летописям, прибывший в эту страну индийский брахман Каундинья встретился с местной царицей по имени Ивовый Лист. Коварная женщина задумала ограбить брахмана и захватить его корабль. Конфликт, однако, разрешился полюбовно. Царица вышла замуж за Каундинью, который, став правителем, принялся распространять среди своих подданных основы индийской культуры и религии. Так или иначе, принесенный из Индии буддизм (в форме хинаяны — «малой колесницы») сохранил в Таиланде положение господствующей религии до наших дней. Принятие его ионами, а впоследствии и тай, несомненно, имело в тот период прогрессивное значение: на смену первобытным верованиям, когда каждое племя поклонялось своим особым божкам и духам, пришла новая, универсальная религия, не делавшая различий между людьми по их родовой, племенной или кастовой принадлежности. И естественно, что буддизм должен был легко укрепиться здесь в условиях, когда у монов начался распад родового строя, а вместе с ним и соответствующей идеологии. Возникавшее классовое общество нуждалось в новых религиозных представлениях.
В середине IV века, после крушения империи Фунань, подчиненные ей княжества становятся самостоятельными. К этому моменту на территории современного Таиланда их существовало несколько: на крайнем юге — Лангкасука, ближе к северу — Тамбралинга, далее на северо-западном углу Сиамского залива — Дань-сунь, или Пань-пань, которое стало ядром, вокруг которого образовалось в конце VI века первое крупное государство монов —Дваравати.
До недавнего времени сведения о Дваравати были крайне скудны. Даже правильность этого названия подтвердилась лишь в 1964 году, когда при раскопках близ Прапатома были найдены две серебряные медали с надписью: «Шри Дварава-тишвара, царь Дваравати». Правители Дваравати поддерживали дипломатические отношения с Китаем, имели большой флот и вели активную внешнюю торговлю. В конце VIII века столица Дваравати была перенесена в глубь страны — в Лавапуру (Львиный город). Страну так и стали называть— Лавапуру или сокращенно Лаво. Последующие два столетия прошли в изнурительных войнах с Харипунчайей[12]. А в первой половине XI века Лаво превращается в составную часть сильной кхмерской империи.
Тринадцать столетий продолжалась миграция племен тай в долину Чаупхраи. К середине XIII века, когда она в основном закончилась, наступил критический период в истории Индокитая: рухнула кхмерская империя, прекратили существование древнее бирманское царство Паган и последнее независимое монское государство Харипунчаия.
Вот тогда-то тайские племена и заявили о себе...
В VII—XII веках они, по-видимому, занимали широкую гористую полосу, разделявшую Наньчжао и ранние индокитайские княжества, играя по отношению ко всем ним роль «варварской» периферии. На протяжении нескольких столетий часть тайских племен, о чем уже говорилось, постепенно «просачивалась» с севера на более плодородный юг. До XI века, как показывают результаты археологических исследований, между монскими государствами Лаво и Харипунчаия, в районе средней Чаупхраи, находились малонаселенные «нейтральные» земли. Их-то кхмерские цари после «поглощения» ими Лаво и предоставили тайским поселенцам, которых «ни использовали в качестве наемников. В XI—XII веках здесь возникли укрепленные города-крепости—Сукхотаи, Саванкхалок, Пхитсанулок и другие. По мере того как в кхмерской империи все чаще происходили мятежи, народные восстания, религиозные войны, тайские поселенцы набирали силу, мало-помалу проникали в чисто монские районы, образовывали там небольшие княжества—мыанги, которые вскоре настолько укрепились, что стали представлять угрозу для государств Индокитая. Восприняв буддийскую концепцию царствования и индуистские этические идеи «Законов Ману», повелевавших не только соблюдать моральные нормы при управлении царством, но и вести постоянные войны, дабы распространять добродетельное правление на соседей, тайские правители стали все чувствительнее беспокоить сюзеренов, совершая набеги на чужие земли, захватывая в плен тысячи семей и насильственно расселяя их на своей территории.
Ослаблению кхмерской империи способствовала ожесточенная борьба за власть, которая велась внутри этого могущественного государства Индокитая. Кроме того, будучи ревностными буддистами, его правители приписывали все свои военные и гражданские успехи накопленным ими достоинствам «в предшествующих жизнях» и старались увеличить это преуспеяние грандиозным храмовым строительством. Следовательно, нужны были средства, рабочая сила. Непомерные налоги легли на плечи народа...
В 1238 году кхмерской империи был нанесен решительный удар: началось освободительное восстание. Его возглавили тайские вожди Банг Кланг и Па Мыанг. Захватив резиденцию губернатора Сукхотаи, повстанцы провозгласили Банг Кланга королем. Так возникло первое мощное тайское государство на территории современного Таиланда— Сукхотаи.
Сукхотаи просуществовало до середины XV века, пока племена тай не продвинулись далее на юг, где в экономически более развитом районе появилось новое государственное образование—Аюттхая—со столицей одноименного названия, которую благодаря своеобразию исторического развития зачастую сравнивают с Римом. Королевство Аюттхая, или Сиам, в короткий срок окончательно подчинило себе Сукхотаи...
Итак, повинуясь дорожному указателю с надписью: «Аюттхая», мы свернули с основного шоссе. «Рим Юго-Восточной Азии» находится в каких-нибудь восьми десятках километров от Бангкока. Особых иллюзий относительно реалистичности аналогии между Римом и Аюттхаей мы не питали, понимая возможную гиперболизацию значения Аюттхаи в летописях.
Но бывшая столица Таиланда не оправдала даже самые скромные наши ожидания в отношении ее тождества с Римом.
Что общего может быть между Вечным городом и заросшими буйной тропической растительностью полуразрушенными пагодами, стены которых покрыты патиной времени, остатками дворцов и храмов, цоколи которых поросли белесыми мхами и колючими травами, узкими каналами, прорытыми вдоль разбитых крепостных валов, через которые перекинуты горбатые мосты с обвалившимися сводами? Нет, ничто в сегодняшней Аюттхае не напоминает Рима.
Однако именно здесь в период, когда Аюттхая была центром Сиама, зародилось и достигло наивысшего расцвета тайское национальное искусство: появились мастера чеканки и резьбы по дереву, создавались и хранились во дворцах написанные на коре деревьев и на пальмовых листьях рукописи поэтов и драматургов; собирались легенды и мифы древнего Таиланда. Именно здесь первый король Сиама заложил основы будущего административного устройства государства, назначив четырех чиновников, занимавшихся соответственно вопросами общественного порядка, дворцовыми делами и судопроизводством, сбором налогов, сельским хозяйством. Здесь были введены сакдина—система, определявшая размеры земельных владений, даруемых чиновникам в зависимости от их положения и ранга, налоги и трудовая повинность в пользу монарха, местных феодалов и буддийских храмов.
Времена Аюттхаи характеризуются активным развитием внешней торговли: по ассортименту товаров, импортируемых из Китая, Сиам стоял на первом месте в Юго-Восточной Азии. Оживленно шел обмен товарами с Индией. Особо важную роль стал играть Сиам после того, как в 1511 году португальцы, захватив Малакку, взяли под контроль кратчайший путь из Индии в Китай. Восточные купцы, которым теперь приходилось платить высокие пошлины, дабы избежать беспощадного грабежа, вынуждены были осваивать новые пути. Одним из них был Тенассерим (территория нынешней Бирмы) — Аюттхая. При этом многие купцы предпочитали не везти товары дальше, а продавать их в столице государства тай, где можно было и закупить необходимые товары, поскольку Аюттхая уже превратилась в крупный международный рынок. Высокий доход приносили сиамской торговле местные богатства: олово, свинец, селитра, слоновая кость, ценные сорта дерева, оленьи и буйволиные шкуры. К концу XVI века суда Аюттхаи, груженные иностранными и собственными товарами, курсировали от Японии до Персии и Аравии.
Именно в период Аюттхаи страна вышла на «мировую арену», приняла первых европейских послов. Португальцы, которым было предоставлено неограниченное право селиться и торговать в Аюттхае, в ответ стали снабжать Сиам оружием и боеприпасами, в стране появились иностранные военные специалисты, обучавшие тайцев искусству лить пушки и строить фортификационные сооружения.
Но быстрое развитие контактов между Сиамом и европейскими государствам
|
|
Эмиссия газов от очистных сооружений канализации: В последние годы внимание мирового сообщества сосредоточено на экологических проблемах...
Типы сооружений для обработки осадков: Септиками называются сооружения, в которых одновременно происходят осветление сточной жидкости...
Кормораздатчик мобильный электрифицированный: схема и процесс работы устройства...
Папиллярные узоры пальцев рук - маркер спортивных способностей: дерматоглифические признаки формируются на 3-5 месяце беременности, не изменяются в течение жизни...
© cyberpedia.su 2017-2024 - Не является автором материалов. Исключительное право сохранено за автором текста.
Если вы не хотите, чтобы данный материал был у нас на сайте, перейдите по ссылке: Нарушение авторских прав. Мы поможем в написании вашей работы!