Присоединение Горного Алтая и восточных территорий .

Русские морские экспедиции

С конца XVII в., а особенно с начала XVIII в., в эпоху Петра Великого, государство проявляет особую заботу о том, чтобы исследования Сибири велись организованно. В Сибирь отправляется мно­жество экспедиций, в составе которых видные российские ученые, а также люди, занимающиеся наукой попутно со своим основным делом. Среди них и иностранцы, для которых Россия и Сибирь стали второй родиной. Это, например, немец Даниил Мессершмидт.

Присоединение к России северо-востока Сибири совпало с орга­низацией серии морских экспедиций в воды Тихого океана, главной задачей которых были определение и нанесение на карту восточных морских границ Российского государства, а также поиск морских путей в Японию, Индию и Америку, которые представлялись сказоч­но богатыми странами.

С 1710 г. началось плавание по Охотскому морю и обследование Курильских и Шантарских островов. В 1725-1730 гг. Первая Кам­чатская экспедиция под руководством датчанина Витуса Беринга прошла проливом между Азией и Америкой, а в 1732 г. подштурман И. Федотов и геодезист М. Гвоздев первыми из европейцев, отплыв с Камчатки, достигли берегов Аляски. В 1739-1742 гг., во время Второй Камчатской экспедиции, корабли под командованием М. Шпанберга и В. Вальтона прошли вдоль Курильской гряды и достигли японского острова Хоккайдо, пакетботы «Святой Петр» и «Святой Павел» во главе с В. Берингом и А. Чириковым совершили плавание к берегам Северной Америки. 6 октября 1740 г. Беринг и Чириков основали на Камчатке морской порт, назвав его в честь своих кораблей Петропавловском.

Морские экспедиции первой половины XVIII в. внесли огромный вклад в изучение восточных рубежей Сибири, были составлены кар­ты Охотского побережья и Камчатки, началось картографирование Курильских и Алеутских островов.

Известия об открытии Алеутских островов и Аляски побудили многих купцов, промышленников и мореходов двинуться на новые земли. На построенных в Охотске и Нижнекамчатске судах они от­правлялись в путь. С 1743 по 1798 г. купеческие компании отправи­ли на вновь открытые земли 89 промысловых экспедиций, которые добыли там пушнины на 8 млн рублей. Большой вклад в освоение Алеутских островов и Аляски внесли сибирские купцы А. Толстых, П. Лебедев-Ласточкин, Н. Трапезников, Н. Мыльников и другие. Но самой яркой фигурой был, несомненно, Григорий Иванович Шелихов. (Шелехов).

В молодости Шелихов позна­комился с богатым курским купцом И. И. Голиковым, который ока­зался впоследствии знаменит тем, что написал 12-томную историю Петра I и 18 томов «Дополнений» к ней. Возможно, именно Голиков рассказал Шелихову о стремлении Петра I наладить морскую торговлю России. Много лет спустя разбогатевший Шелихов профинансировал издание исторических трудов Голикова.

В 1773 г., заручившись рекомендательным письмом от купца-историка к его родственнику, преуспевающему иркутскому купцу И. Л. Голикову, Шелихов отправился в Иркутск. Здесь Шелихов поступил приказчиком в компанию своего покровителя И. Л. Голикова. Он женился на богатой вдове и благодаря ее состоянию смог начать самостоятельную пред­принимательскую деятельность. Покинув службу у Голикова, Шелихов уехал в Охотск, откуда сам стал отправлять экспедиции за пушниной на Курильские и Алеутские острова. В 1781 г. вместе с курскими купцами братьями Голиковыми Шелихов основал Северо­Восточную промышленную компанию. Именно в это время ему пер­вому из сибирских купцов пришла мысль не только совершать охот­ничьи экспедиции на острова, но и организовать на них постоянные базы. 3 августа 1784 г. три судна экспедиции Шелихова, на которых находилось 192 промышленника, прибыли на остров Кадьяк, где проживало 1000 аборигенов. На Кадьяке Шелихов развил бурную деятельность: заложил крепость и селение, организовал школу для детей, обследовал остров и близлежащие места. Крепости были по­строены также на острове Афогнак и полуострове Кенай. В 1796 г. на острове Ситка была построена столица Русской Америки — Новоархангельск (до 1804 г. именовался Михайловской крепостью). К этому времени практически все компании, промышлявшие в се­верной части Тихого океана, слились в одну. Мечта Шелихова осу­ществилась, но произошло это уже после его смерти. Шелихов умер в 1795 г., когда ему не было еще и пятидесяти лет.

Дело Шелихова продолжили его родственники — М. М. Булдаков и Н. П. Резанов. 8 июля 1799 г. император Павел I подписал указ об организации Российско-Американской компании, которой были пре­доставлены монопольные права на освоение русских владений в Се­верной Америке. Компания стала первым в истории России крупным торгово-промышленным объединением. В 1812 г. в Северной Кали­форнии был основан самый южный пункт русских владений в Америке — форт Росс. Примерно с 1820-х гг. дела компании стали ухудшаться. К 1866 г. за компанией числился долг в 1 млн рублей. Немного находилось желающих уехать навсегда из России в Амери­ку. К 1863 г. там проживало всего 672 русских. Поселения распола­гались на Аляске и близлежащих островах с суровыми климатиче­скими условиями. Создать здесь сельскохозяйственное производство было невозможно. Основные продукты питания приходилось за­возить. Хотя правительство официально покровительствовало компа­нии, но реальной помощи оказывало мало. Первым был потерян форт Росс. В 1841 г. его продали американцу Дж. Суттеру за 30 тыс. долларов (интересно, что эту сумму он так и не заплатил). После поражения в Крымской войне, показавшей военную слабость России, русское правительство, понимая невозможность удержать амери­канские владения в случае войны с США, уступило в 1867 г. Рус­скую Америку Соединенным Штатам за 7,2 млн долларов золотом.

Сибирские пограничные линии

Одновременно с расширением границ Русского государства шло их укрепление.

В конце XVII в. Правительство Китая - маньчжуры - захватило Северную Монголию и вплотную приблизилось к русским владе­ниям. 20 августа 1727 г. на реке Буре в Забайкалье был подписан Буринский трактат, который определил границы между Китаем и Россией от Саянских гор до Амура. В основу определения границ был положен принцип фактического владения. В 1727 г. С. Л. Рагузинский, возглавлявший русское посольство при подписании Буринского трактата, на реке Кяхте заложил Троицко-Савскую крепость, в трех километрах к югу от которой построили Кяхтинскую слободу, превратившуюся в середине XVIII в. в главный пункт русско- китайской торговли. Русские власти приняли меры по строительству на забайкаль­ской границе новых укреплений. К 1774 г. там уже имелось 7 крепостей и 56 караулов. В 1772-1775 гг. по проекту иркутского губернатора А. И. Бриля для охраны границы было учреждено казачье войско численностью 900 человек.

В первой половине XVIII в. основным противником России на юге Западной Сибири было Джунгарское ханство. С одной стороны, джунгары были против русского продвижения в верховья Оби и Ир­тыша, выдвигали встречные территориальные претензии к России и пытались даже оказать вооруженное сопротивление русским отря­дам. В 1709 г. кочевники дважды осаждали Кузнецк, в 1710 г. раз­рушили Бикатунскую крепость. С другой стороны, Джунгария в это время проводила наступательную политику в Тибете, Казахстане и Средней Азии, воевала, и неудачно, с Китаем, поэтому джунгарские правители стремились к миру с Россией. Позднее, проиграв две войны маньчжурам (в 1718-1723, 1729-1733 гг.), джунгары резко ослабили сопротивление русскому движению на юг, более того, предлагали Петербургу заключить военный союз против цинского Китая. Тем не менее мелкие стычки на границе между джунгарами и русскими случались постоянно. Решительно отстаивая уже занятые русскими земли, российское правительство в то же время допускало совместное владение с Джунгарией пограничной территорией в вер­ховьях Иртыша, Оби и на Алтае. Жившие там барабинские татары, телеуты и алтайские племена находились в положении двоеданцев: платили дань одновременно и России, и Джунгарскому ханству.

Стремясь к миру с кочевниками, русские власти, однако, не за­бывали укреплять свою южную границу. Как только обстановка в верховьях Енисея стала спокойнее, русские основали там Абаканский и Саянский остроги (1707-1718).

В XVIII в. на юге Западной Сибири была возведена цепь укре­плений. Первыми вдоль правого берега Иртыша в 1716-1720 гг. по­строили Омскую, Железинскую, Семипалатинскую, Ямышевскую и Усть-Каменогорскую крепости, которые вместе с расположенными между ними редутами и форпостами образовали Иртышскую укре­пленную линию. К 1760-м гг. границу между Иртышом и Тоболом прикрыла Пресногорьковская линия, названная так потому, что в окрестной степи было много пресных и соленых озер. Она шла от Омской крепости на запад, через Петропавловскую к Звенигород­ской крепости на Тоболе, где смыкалась с Оренбургской линией.

Промысловое хозяйство

Охота и рыболов­ство. В Западной Сибири добывали лисиц, волков, лосей, зайцев, горно­стаев, белок, в небольшом количестве — бобров, выдр, соболей. Глав­ную ценность представляли лисицы и горностаи. Мех горностаев из Западной Сибири был самым лучшим. Добытую пушнину сбывали скупщикам и на ярмарках. Крестьяне, проживавшие по реке Лене, осо­бенно активно занимались охотой на белок. Самая богатая охота была в Якутии, Прибайкалье и Забайкалье, где еще сохранился соболь. В це­лом, пушные богатства Сибири по сравнению с XVII в. оскудели.

Рыбные богатства Сибири к началу XVIII в. остались нетронутыми. В низовьях крупных рек в изобилии водились ценные породы — осетры, муксуны, сырки, нельмы, пыжьяны, стерлядь, налимы; в озерах — крупные щуки, окуни. В мелких водоемах было такое количество ершей, карасей, чебаков, что путешественники любыми подручными средствами ловили их в большом количестве. Крестьяне в XVIII в. вели лов рыбы круглый год. Зимой обозы мороженой рыбы из Западной Сибири отправлялись на Ирбитскую ярмарку.

XIX в., особенно его вторая половина, привнес свои изменения в промысловые занятия крестьян. В самых богатых рыболовных местах — в низовьях Оби, Енисея, Лены, на озере Байкал и на Амуре - во второй половине XIX в. господствовали купцы-предприниматели. Почти вся рыбная про­мышленность на Обском Севере оказалась в руках торгового дома «Плотников и сыновья». На Байкале крестьянский промысел вытес­нили рыбопромышленники: самой крупной стала компания, создан­ная иркутскими купцами.

Развита переработка продукции сельского хозяйства. Для размола зерна на муку строили водяные и ветряные мельницы. Самостоятельно пере­рабатывали лен и коноплю. Из волокон делали тонкие и толстые холсты, изготавливали канаты и веревки, из семян — масло. Повсюду перерабатывали животное сырье. Из овечьей шерсти изготавливали грубое сукно, вязали варежки, чулки, выделывали овчины и дубленые кожи, шили обувь, тулупы, дохи, варили мыло, изготавли­вали конскую упряжь, свечи, топленое коровье масло и сало.

Большое развитие в среде сибирского крестьянства получила об­работка дерева. В каждой деревне изготавливали телеги, сани, коле­са и другой хозяйственный инвентарь. Для казенных потребностей, в качестве повинности, и для собственных нужд умели гнать смолу и деготь.

Среди всех промыслов первое место заняло кожевенное дело, оно раньше других вышло за рамки домашней промышленности. Наиболее распространено было кожевенное производство в Западной Сибири благодаря наличию дешевого сырья. Выделанные кожи имели широкий спрос на мест­ных рынках Сибири и поступали на внешний рынок - в Китай, Казахстан, Среднюю Азию.

До проведения в Сибирь железной дороги небольшое количество промышленных товаров, ввозимых из центра страны, не могло вы­теснить местного производства предметов потребления. На огромной территории Сибири сохранялись мелкие промыслы.

Наиболее развитым районом кустарной промышленности стал Тюменский округ — старейший центр крестьянских промыслов. Его удобное расположение на Московском тракте обеспечивало сбыт то­варов. В XIX в. современники называли Тюмень кожевенным цехом России. Кожевенное производство процветало и в расположенном недалеко от Тюмени селе Решетниково и еще в нескольких приго­родных селах. Четырнадцать деревень вокруг Тюмени специализиро­вались на экипажном производстве. В город ежегодно свозилось на продажу до 150 тыс. телег и саней. В других деревнях выделывали гончарную и деревянную посуду, опояски и пояса, упряжь и прочие изделия. Тюменские товары находили сбыт по всей Сибири и слави­лись своей прочностью и качеством, а тюменские ремесленники счи­тались самыми расторопными, умными и оборотистыми.

Вокруг каждого крупного города на Московском тракте развива­лись кустарные промыслы, подобные тюменскому. Дальше на восток наиболее известными центрами кустарной промышленности были волости, расположенные по тракту в Томском и Иркутском округах, примерно с тем же набором товаров. В волостях вокруг Иркутска, расположенных по тракту, занимались кустарным промыслом 24-35% от общего числа работников мужского пола.

Близость к Ирбитской ярмарке привела к развитию деревообра­батывающих промыслов в Тобольском, Туринском и Тарском уездах Тобольской губернии. Там сложилось разделение труда: существова­ли рогожно-мочальное, экипажное, мебельно-столярное, бондарное, дегтярное, смолокуренное, корзиночное, метелочное производства. Особенно успешным было рогожно-мочальное производство. Еже­годная продажа рогожно-мочальных изделий приносила доход около миллиона рублей, занимались этим промыслом 350 тыс. жителей. Рогожи, плетеные короба, веревки использовались в качестве упако­вочного материала и находили сбыт на Ирбитской ярмарке. Кроме того, Тобольский и Туринский районы славились выделкой оленьих мехов и кож, шитьем рукавиц. Умельцы владели искусством выдел­ки замши из лосиных и оленьих шкур. Скорняки обрабатывали шкурки пушных зверей и шили из них шапки.

На всю Сибирь прославились сундуками и точеной деревянной посудой курганские кустари. Особенно славились изделия кустарно­го кузнечного промысла Тебенякской волости Курганского уезда. Кустари этой волости изготавливали широкий ассортимент предме­тов для крестьянского хозяйства: подковы, топоры, сошники, мотыги, кирки, наковальни, вилы, гвозди, зубья для борон, крюки, серпы, цепи, якоря, весовые коромысла, кресты и решетки.

Размещение обрабатывающих промыслов на территории Сибири было неравномерным и зависело главным образом от наличия сы­рьевой базы, свободной рабочей силы и рынков сбыта. Более развиты кустарные промыслы были в Западной Сибири. В Восточной Сибири они не получили широкого распространения.

Самостоятельным и важным по доходности промыслом сибир­ских крестьян стала перевозка купеческих и казенных товаров по тракту. Такая возможность появилась в XVIII в., после того, как была закончена постройка дороги от Кяхты до Тюмени. Извоз оста­вался широко развитым и доходным промыслом до начала ввода в эксплуатацию Сибирской железной дороги. Наиболее активными были крестьяне Тюменского округа, сосредоточившие в своих руках до 70% грузоперевозок из Тюмени в Томск.

Сибирская торговля

В XVIII в. славу «знатнейшего» торгового города приобрел Тобольск. Там каждую весну после прибытия российских купцов с товарами разворачивалась ярмарочная торговля. В городах Таре, Томске, Енисейске, расположенных на главном сибирском пути, тоже проходили ежегодные ярмарки. В Восточной Сибири на первое место выдвинулся Иркутск, где ярмарки проходили дважды в год. Славу богатого торгового города сохранял Якутск, только там можно было купить лучшие сорта пушнины.

В XIX в. расширились внутренние торговые связи, что проявилось в увеличении числа ярмарок. Общероссийское значение по-прежнему сохраняла Ирбитская ярмарка, в 1845 г. была открыта ярмарка в Тюмени.

Ярмарки действовали не только в городах, но и в сельской мест­ности. На первое место по числу ярмарок вышла Тобольская губер­ния: в первой половине XIX в. там насчитывалась 81 ярмарка, а во второй половине века — уже 567 ярмарок. Второе место занимала Томская губерния (68 ярмарок). Меньшее число ярмарок было в Восточной Сибири, и совсем не было их в Амурской и Приморской обла­стях.

Во второй половине XIX в. значительно возросла торговая роль сибирских городов. Они становились центрами постоянной магазин­ной торговли и посредниками в распределении товарных потоков. Тюмень называли «дверью» в Сибирь из европейской части страны, поскольку там начинался Московский сухопутный тракт и водный путь до Томска, который был главным товарораспределительным центром общесибирского значения. Самые крупные торговые и транспортные фирмы совершали там свои операции. В Восточной Сибири славу богатейшего торгового города удерживал со второй половины XVIII в. Иркутск, именно оттуда направлялись товары в Забайкалье и в отдаленные северо-восточные районы края.

Кроме ярмарочной и лавочно-магазинной торговли, в городах и крупных селах развивалась развозная торговля, которая получила широкое распространение в Восточной Сибири. Торговля там всегда сопровождалась скупкой пушнины, сельскохозяйственных продук­тов, ремесленных изделий. Часто скупщики предлагали товары в долг, а потом приезжали за пушниной, в этом случае она обходилась им намного дешевле.

Торговые связи народов Западной Сибири со Средней Азией, а через нее с Китаем. Присоединив Сибирское ханство, российское правительство не запретило свободную торговлю. Среднеазиатским купцам (бухарцам) — была разрешена беспошлинная торговля и свободный въезд в посады первых русских городов. Оставался только один запрет — на торговлю оружием. По мере расширения торговых связей и включения в сибирскую торгов­лю российского купечества беспошлинная торговля бухарцев стала ограничиваться.

На сибирские рынки поступало более восьмидесяти наименова­ний восточных товаров: среди них ткани, готовая одежда, пряности и прочее. Из Джунгарии и казахских степей пригоняли на продажу скот. Наибольшим спросом у населения Сибири пользовались восточ­ные ткани, особенно хлопковые. Хорошее качество, яркие расцветки и доступные цены делали их популярными среди различных слоев сибирских жителей.

В торговле со Средней Азией особое место заняла Ямышевская ярмарка. Ее возникновение связано с добычей соли в Ямыш-озере (ныне юг Омской области). Еще в XVII в. туда ежегодно направлялись по рекам караваны дощаников из Тобольска в сопровождении отрядов служилых людей. Вместе с соледобытчиками ехали торговцы. Из Тобольска везли «русские» товары — так называли в Сибири не только отечественные, но и западноевро­пейские товары: кожи, сукно, холст, медные котлы, тазы, оловян­ные блюда, топоры, ножи и прочее. На ярмарку приезжали купцы из Бухары, Хивы, Китая и Джунгарии с «восточными» товарами. В начале XVIII в. торговые обороты Ямышевской ярмарки почти равнялись оборотам Ирбитской.

В Ямышевской крепости торговля носила меновый характер. На­пример, за железный котел можно было выменять два барана, за 5 аршин сукна (стоимостью по 91 копейке за аршин) — лошадь, за два железных котла — лошадь, кто как сторгуется. Для сравнения отметим, что на Ирбитской ярмарке в те же годы средняя цена котла составляла 40 копеек, лошади — 3-4 рубля.

Подписание Нерчинского договора в 1689 г. положило начало регулярной торговле России с Китаем. Торговля объявлялась госу­дарственной монополией. Вначале торговля была организована так: каждые два года в Пекин направлялся казенный караван, который сопровождали нерчинские служилые люди. Купцы стремились устроиться при караване на различные хозяйственно-административные должности: в этом случае они получали право беспошлинного вывоза товаров в Китай. Постепенно сформировалась группа специалистов по торговле с Китаем, умело справлявшихся со сложной задачей по до­ставке ценных товаров за тысячи верст.

Поначалу торговля с Китаем велась из Нерчинска. Там форми­ровались караваны, которые шли через Маньчжурию в Пекин в те­чение долгих пяти месяцев. В начале XVIII в. был освоен более ко­роткий путь из Иркутска, через Селенгинск и Монголию, он занимал два месяца. Значение Нерчинска сразу упало, и центром торговли с Китаем стал Иркутск.

В 1727 г. Кяхтинский договор России с Китаем разрешил двусто­роннюю торговлю на границе под контролем государственных пред­ставителей обеих стран. Главными торговыми пунктами стали специ­ально выстроенные для этого слободы: на русской стороне — Кяхта, на китайской — Маймачен («Торговый город»). Там же открыли таможню.

На протяжении XVIII в. из-за недружелюбной политики Китая торговля прерывалась двенадцать раз, в общей сложности перерывы заняли около сорока лет. От этих запретов несли убытки как рус­ские, так и китайские купцы.

С 1768 г. после отмены государственной монополии на торгов­лю с Китаем Кяхта и Маймачен стали пунктами свободной купече­ской торговли. К началу XIX в. торговля с Китаем через Кяхту стабилизировалась и заняла заметное место во внешнеторговых оборотах России. В Китай отправляли мех соболей, белок, горно­стаев, песцов, красных и черно-бурых лисиц. Второе место по стои­мости вывоза занимали выделанные кожи, среди остальных това­ров — моржовая кость, сермяжный холст, сукно, металлические изделия. Из Китая до конца XVIII в. ввозили в основном ткани, среди них первое место занимали хлопковые (китайка и даба) и шелковые (камка и фанза).

К середине XIX в. в связи с развитием отечественной промыш­ленности значительно сократился ввоз хлопковых и шелковых тка­ней из Китая. Более того, в первой половине XIX в. заметно увели­чился вывоз из России в Китай промышленных товаров. Русское сукно успешно конкурировало на рынках Китая с английским. Доля вывоза пушнины к 1840-м гг. сократилась до 34%. Возможность сбыта товаров на китайском рынке благоприятствовала развитию российской промышленности.

Из Китая через Кяхту ввозили главным образом чай, который большими партиями доставляли на Ирбитскую и Нижегородскую ярмарки, в Москву и Казань. Кирпичный и байховый чай лучших сортов прославил кяхтинскую торговлю на всю Россию.

Особенностью кяхтинской торговли был ее меновый характер. До 1800 г. эквивалентом обмена являлась ткань китайка, а после — чай. Запрет на продажу товаров за деньги был вызван тем, что пра­вительства обеих стран стремились не допустить оттока драгоценных металлов.

Во второй половине XIX в. в чайной торговле через Кяхту прои­зошли большие изменения: русские купцы не выдерживали конку­ренции с англичанами, использовавшими для доставки чая в Европу более дешевые морские пути. В Кяхте отменили меновой характер торговли, но и это не спасло ее. Русским купцам позволили завозить товары непосредственно в Китай и там закупать чай. С 1863 г. в Китае стали возникать русские чайные фабрики и торговые конторы по вывозу чая морским путем. Китайцам разрешили беспошлинную торговлю в России, на расстоянии 50 верст от границы. Забайкаль­ская и Амурская области были объявлены зоной беспошлинной тор­говли. Кяхта, некогда знаменитая торговая слобода, утратила свое значение и превратилась в транзитный пункт на границе.

Сибирский сухопутный тракт

Возникновение путей сообщения — естественный процесс раз­вития хозяйственной жизни и управления краем. Дороги строились по мере освоения территории. К 1730-м гг. Тобольск был уже связан с земледельческими слободами своего района и городом Тарой на Иртыше путями, проложенными вдоль рек. Из Енисейска по берегу реки Ангары дороги вели в Илимск и Иркутск, в Красноярск — по берегу Енисея. Эти дороги имели только местное значение.

Первым шагом в создании единой системы сухопутного сооб­щения стала дорога из Тары в Томск через Барабинскую степь, опасную в XVII — первой половине XVIII в. из-за грабежей со стороны джунгар. В 1722 г. там для охраны проезжающих по­строили три форпоста: Усть-Тартасский, Каинский, Убинский (позже перенесенный на реку Каргат и названный Каргатским). Казаки этих форпостов сопровождали поездки правительственных курьеров через степь.

В 1730-40-е гг. в Сибири были проведены первые мероприятия по организации почтовых сообщений, которые положили начало устрой­ству тракта. Управляющий уральскими заводами В. Н. Татищев орга­низовал еженедельную доставку почты из Москвы в Тобольск по до­роге через Нижний Новгород — Казань — Екатеринбург. Вплоть до отмены таможенных сборов эта дорога была закрыта для перевозки купеческих грузов, т. к. местность вокруг Екатеринбурга позволяла легко миновать таможню. После отмены таможен тракт из Москвы в Сибирь стал проходить через Владимир — Казань — Пермь — Екатеринбург — Тюмень.

Для перевозки почты необходимо было организовать сухопутное сообщение от Тобольска на восток, вглубь Сибири. Обязанности по перевозке почты и доставке курьеров с правительственными сообще­ниями возложили на местных крестьян. Проезд осуществлялся по неустроенной дороге.

Во второй половине XVIII в. после принудительного переселения крестьян в Сибирь притрактовая полоса стала более населенной. На прежде безлюдных участках тракта силами поселенцев были орга­низованы почтовые станции, находившиеся на расстоянии 25 верст одна от другой. Впоследствии, когда население вдоль тракта увеличилось, эти почтовые станции превратились в крупные села.

Тракт проходил по лесостепной полосе Сибири от Тюмени через Тобольск — Тару, а в первой половине XIX в., — минуя их, из Тюме­ни через Ялуторовск — Омск — Томск — Красноярск — Иркутск. Томск превратился в главную перевалочную базу. Несрочные и гро­моздкие грузы по-прежнему перевозились на участке Тюмень — Томск речным транспортом. Судоходство по Иртышу — Оби про­должало развиваться, в середине XIX в. появились первые пароходы. Судоходство по системе рек Кеть — Ангара было прекращено из-за мелководности Кети и большого риска при прохождении ангарских порогов.

Участок тракта Томск — Красноярск — Иркутск был самым на­пряженным, т. к. именно здесь проходил весь поток грузов. Купече­ские грузы из Иркутска в Кяхту и Нерчинск переправляли через озеро Байкал к устью Селенги, летом — на судах, а зимой — по ледяной дороге. Дальше путь шел по реке Селенге или трактом по ее берегу в Верхнеудинск (ныне Улан-Удэ), Селенгинск и Кяхту. В 1780-х гг. началось строительство Кругобайкальской сухопутной дороги через горы, но все попытки благоустроить ее оказывались малоуспешными. Провоз грузов по ней был часто затруднен.

Сибирский сухопутный тракт от Екатеринбурга до Иркутска из­вестен под названием Московский. От него шли ответвления на Ал­тай, в Нарым, вдоль Енисея. В XIX в. вдоль Лены построен тракт Иркутск — Якутск, оттуда в Охотск и Аян. Московский тракт — одна из крупнейших дорог мира — соединил европейскую и азиат­скую части России.

Сибирская железная дорога

Сухопутное транзитное и водное со­общения не могли решить всех проблем хозяйственной жизни. Из-за дороговизны перевозок из Сибири не вывозились продукты сельско­го хозяйства, металлы, лес, не поступала в Сибирь продукция маши­ностроения. Эффективно использовать богатства Сибири можно было только при наличии железной дороги. В ее проведении в первую очередь была заинтересована молодая российская буржуазия, имев­шая тесные связи с Сибирью.

В 1866 г. чиновник Министерства внутренних дел Е. В. Богдано­вич предложил проект железной дороги от Нижнего Новгорода че­рез Екатеринбург до Тюмени. Тюменская общественность одобрила проект, а самого автора избрала почетным гражданином города. После многолетних обсуждений, дискуссий вопрос был решен. В 1883 г. началась прокладка пути, но лишь на последнем участке: Екатеринбург — Тюмень. Открытие дороги состоялось 5 декабря 1885 г. В ураль­ской столице она соединилась с ранее построенной дорогой до Пер­ми. Для технического обслуживания поездов на станции Тюмень в 1887 г. были открыты железнодорожные мастерские. Проведение железной дороги удешевило и ускорило перевозки, обеспечило их непрерывность.

Продолжением начавшегося железнодорожного строительства в Сибири должна была стать Транссибирская магистраль. Но к строительству дол­го не приступали. Наконец правительство приняло решение о начале работ. Это было связано с внешнеполитическими интересами России: агрессив­ная политика капиталистических стран ставила под угрозу сохране­ние влияния России на Дальнем Востоке. Опасность военного стол­кновения заставляла торопиться. С. Ю. Витте, министр финансов и путей сообщения, был уверен, что кроме военных грузов по ней нечего будет возить, но ошибся.

В феврале 1891 г. было принято окончательное решение о строительстве Сибирской железной дороги одновременно с двух сторон — от Челябинска и Владивостока. 19 мая 1891 г. во Владивостоке состоялась торжественная церемония закладки Вели­кого Сибирского пути.

Дорога строилась на средства государства, без прямого участия отечественного частного и иностранного капитала. Была отвергнута финансовая помощь, предложенная США. Главная причина отказа от иностранного участия — не допустить на Востоке усиления вли­яния какой-либо иностранной державы. Промышленные предприя­тия юга России и Урала получили правительственные заказы, свя­занные со строительством. К 1903 г. они поставили 1514 паровозов, 30197 вагонов. Общая стоимость поставок подвижного состава, рельсов и скреплений на Сибирскую железную дорогу составляла 230 млн рублей.

Строительство дороги осуществлялось невиданно высокими тем­пами. Этому способствовало укрепление финансовой системы стра­ны и экономический подъем 1890-х гг. 1904 г. - завершение строительства Сибирской железной дороги, которую не­редко называли Великим Сибирским путем, а ныне кратко именуют Транссибом. Транссиб не только стал важнейшей транспортной артерией Рос­сии, но и оказал мощное воздействие на экономическое развитие Сибири. Вдоль Великого Сибирского пути сложилась обширная по­лоса активной экономической жизни, простиравшаяся примерно на 200 верст по обе стороны дороги от Урала до Тихого океана и охва­тывавшая территорию в 1,5 млн км².

К 1917 г. Сибирь, сосредоточив 7% населения России, давала 16,6% валового сбора хлеба, располагала 8,3% длины железных до­рог, 7,5% пароходов, 5,5% торговых заведений страны, т. е. имела довольно развитое сельское хозяйство, среднеразвитые транспорт, торговлю и слаборазвитую промышленность. В 1913 г. в Сибири дей­ствовало уже 998 кредитных и ссудо-сберегательных товариществ. В Западной Сибири они охватывали до 50% крестьянских хозяйств. Возникло около 100 сельских банков и общественных касс.

Присоединение Горного Алтая и восточных территорий.

В 1755-1758 гг. Цинская империя разгромила Джунгарское ханство, население ханство почти полностью истреблено. Опасаясь, что вслед за Джунгарией маньчжуры захватят и «двоеданческие» территории в междуречье Оби и Иртыша, Россия резко активизировала здесь свою политику. В 1756 г. в российское подданство была принята большая часть племен Горного Алтая, которые, спасаясь от маньчжурского нашествия, пришли под защиту русских пушек. В 1760-х гг. от Усть-Каменской крепости к Бийской крепости и Кузнецку строится новая укрепленная линия, получившая наименование Колыванско-Кузнецкая. Она огибала с севера Алтайские горы, завершив тем самым создание единой сибирской линии укреплений.

Вслед за этим русские начали продвигаться в Горный Алтай. Первоначально сюда устремились беглые солдаты, крестьяне и ма­стеровые с алтайских заводов. Они и их семьи заселили берега рек Бухтармы, Белой, Тихой и Нарыма. Их стали прозывать алтайскими каменщиками (т. е. людьми, живущими в горах, «в камнях»). На первых порах они не подчинялись русской администрации и не пла­тили никаких налогов, поскольку находились официально за границей Российской империи. Слухи о вольной жизни в горах Алтая привлекали сюда все новых и новых переселенцев.

Освоение русскими Горного Алтая позволило правительству объявить эту территорию российским владением. Население этого района стало платить в казну не подушную подать, а более льготный налог — ясак, отчего их стали именовать «русскими ясашными».

Для военного прикрытия Горного Алтая в 1793 г. при впадении реки Бухтармы в Иртыш была возведена Бухтарминская крепость, а вверх от нее по Иртышу — несколько караулов, все это вместе ста­ло именоваться Бухтарминской укрепленной линией.

К началу XVIII в. не все народы, населявшие Сибирь до Тихого океана, были приведены под «высокую государеву руку»: обитавшие на самом северо-востоке чукчи, коряки и ительмены в большинстве своем не признали русскую власть. Система аманатства здесь дала сбой. У чукчей, коряков и ительменов существовали весьма специфические родственные и внутрисемейные отношения: сородичи, с точки зрения «цивилизованных» европейцев, совершенно не ценили жизнь друг друга. За стариками никто не ухаживал, случалось, их убивали, чтобы не кормить лишние рты. Потерпев поражение в бою, мужчины уби­вали жен и детей, а потом кончали жизнь самоубийством. Но самым неожиданным и неприятным для русских было то, что чукчи, коряки и ительмены совершенно «не держались аманатов», т. е. отказывались вносить ясак ради сохранения жизни своих пленных сородичей. Ситуация существенно осложнялась и межплеменной враждой. Чукчи, коряки, ительмены периодически совершали грабительские набеги друг на друга.

Ительменов (камчадалов) насчитывалось в конце XVII в. около 13 тыс. человек. Прибытие на Камчатку новых казачьих отрядов, принесших с собой ясачный гнет и грабежи, вызвало вооруженный отпор со стороны местного населения. Ительмены, хотя и вынуждены были признать власть русского государя, до середины XVIII в. поднимались на восстания.

Ппревратив Камчатку в базу дальней­шего продвижения на восток, правительство не могло допустить су­ществования непокорной «коряцкой землицы». Поэтому с середины 1740-х гг. из Охотска и Анадырска активизировалось наступление на коряков. Коряки не только строили свои острожки и умело в них оборонялись, они быстро научились пользоваться огнестрельным оружием и захватывать русские остроги. Война с ними была затяж­ной и шла с переменным успехом. К 1760-м гг. сопротивление ко­рякского народа было сломлено. В войне с русскими и враждовав­шими с ними чукчами коряки потеряли больше половины своего населения.

Самое упорное сопротивление русским оказали чукчи. Мирные переговоры с чукчами с 1755 г.  продолжались с больши­ми перерывами до 1778 г., когда главный чукотский тойон Амулят Хертынтов и русский капитан Тимофей Шмалев подписали в Гижигинской крепости договор о мире. Стремясь уверить чукчей в мир­ных намерениях, русские власти даже пошли на ликвидацию Анадырского острога и вывод с Чукотки всех военных команд. В 1770 г. Екатерина II официально объявила о принятии чукчей в российское подданство. Однако подданство чукчей было чистой формальностью, они совершенно не признавали русской администрации, а ясак платили только по собственному желанию, и то в обмен на подарки (их стоимость иногда превышала стоимость самого ясака).

По Нерчинскому договору 1689 г. с Китаем Россия потеряла свои амурские владения: территории к востоку от реки Горбицы (впадающей с севера в Амур) и к югу от Станового хребта признавались китайскими владениями. Земли, лежащие между рекой Удью (впа­дающей в Охотское море), средним течением Амура и океаном, оста­лись неразграниченными. Мысль о возвращении Амура России вы­сказывали многие государственные деятели. В 1757 г. в Пекин была направлена дипломатическая миссия с задачей «исходатайствовать позволение… свободного проходу российским су­дам по реке Амуру с хлебом и другими припасами для гарнизонов и обывателей российских подданных, в крепостях и острогах по северо-восточным берегам находящихся». Однако Цинская империя ответила категорическим отказом, а для решения амурской пробле­мы военным путем у России не было в Сибири достаточных воору­женных сил. В начале XIX в. Россия еще раз попыталась получить у Пекина разрешение на плавание судов по Амуру (посольство графа Ю. А. Головкина 1804-1806). Но посольство даже не было пропущено в Китай.

Во второй половине 1840-х гг. в Приамурье были отправлены две исследовательские экспедиции, кот<