Основные показатели демографических процессов Великоустюгского муниципального района

ПО ДАННЫМ 1989-2002 ГОДОВ

 

По итогам Всероссийской переписи населения 2002 года численность постоянного населения Великоустюгского муниципального района составила 65,3 тысячи человек, в том числе в городе Великом Устюге – 33,4 тысячи человек. По сравнению с предыдущей переписью, которая проходила в 1989 году, численность населения района сократилась на 9,2 тысячи человек, в том числе по Великому Устюгу – на 2,9 тысячи человек.

 

На начало года	Все население, тыс. чел.	В т. ч. г. Великий Устюг
1989 (на 12 января)*	74,5	36,3
1996	72,3	36,2
1997	71,7	36,0
1998	71,1	35,8
1999	70,8	35,7
2000	70,5	35,4
2001	70,0	35,0
2002 (на 9 октября)*	65,3	33,4

* На дату проведения переписи населения.

 

Анализируя динамический ряд численности населения, следует отметить, что население сокращалось ежегодно, причем более быстрыми темпами уменьшалось число сельских жителей.

Численность женщин превысила численность мужчин на 5,7 тысячи человек (35,5 тысячи женщин против 29,8 тысячи мужчин). В Великом Устюге женщин больше, чем мужчин, на 3,4 тысячи человек. Преобладание численности женщин над численностью мужчин отмечается, начиная с девятнадцатилетнего возраста.

 

ВОЗРАСТНАЯ СТРУКТУРА НАСЕЛЕНИЯ

 

	Все население, тыс. чел.	В т. ч. по г. Великий Устюг
Все население в 2002 г.	65,5	33,4
В % к 1989 г.	87,7	92,0
В том числе: моложе трудоспособного возраста в 2002 г.	12,2	6,1
в % к 1989 г.	67,4	71,2
трудоспособного возраста в 2002 г.	38,5	20,6
в % к 1989 г.	98,7	102,3
старше трудоспособного возраста в 2002 г.	14,8	6,7
в % к 1989 г.	83,6	84,9

 

За межпереписной период в возрастной структуре населения произошли значительные изменения. Численность населения моложе трудоспособного возраста сократилась на 5,8 тысячи человек (более чем на треть), число людей трудоспособного и старше трудоспособного возраста сократилось соответственно на 0,5 (1,3 %) и 2,9 (16,4 %) тысячи человек. Как и для большинства районов Вологодской области, для Великоустюгского района характерно старение населения. По сравнению с переписью 1989 года средний возраст жителей увеличился на 2,8 года и составил 38,8 года. Численность населения старше трудоспособного возраста преобладает над численностью населения моложе трудоспособного возраста на 21 %.

Число супружеских пар составило 15,3 тысячи. Впервые при проведении переписи населения были собраны сведения о числе незарегистрированных брачных союзов. Из общего числа супружеских пар 1,9 тысячи (12,4 %) состояли в незарегистрированном браке. Брачная структура населения характеризуется следующими данными: из 1000 человек в возрасте 16 лет и старше 170 – никогда не состоявшие в браке (в 1989 году – 179), 469 – состояли в браке (в 1989 году - 631), 115 - вдовые (в 1989 году - 112), 59 - разведенные (в 1989 году – 58). Число женщин, указавших, что они состоят в браке, превысило число состоящих в браке мужчин на 96 человек.

Вырос образовательный уровень населения. Из 1000 человек в возрасте 15 лет и старше 871 человек имел образование основное общее и выше (в 1989 году – 734): увеличение за межпереписной период на 18,7 %. В 1,6 раза возросла численность лиц с высшим и средним профессиональным образованием.

В качестве источника средств к существованию доход от трудовой деятельности указали 28,3 тысячи человек. Для 16,7 тысячи человек личное подсобное хозяйство являлось источником средств к существованию. Стипендии, пенсии по старости, за выслугу лет, по инвалидности, по случаю потери кормильца, пособия (за исключением пособий по безработице), другой вид государственного обеспечения являлись источником средств к существованию для 30,2 тысячи человек. Пособия по безработице получала 1 тысяча человек. Почти треть населения (18,6 тысячи человек) являлась иждивенцами отдельных лиц. Подавляющая часть иждивенцев (более 80 %) – дети и молодежь в возрасте до 25 лет.

Впервые при переписи получена информация о статусе населения в сфере занятости. Из общего числа лиц в возрасте от 15 лет и более, занятых в экономике, 94 % являлись работающими по найму, 1,4 % – работодателями, привлекающими для осуществления своей деятельности наемных работников, около 3 % – индивидуальными предпринимателями.

 

ИМЯ В ИСТОРИИ

 

Г. Н. Чебыкина

КУПЕЦ ВАСИЛИЙ ШИЛОВ

 

Шиловы, по их собственному признанию, – «исстари Устюга Великого природные посадские люди». Длительное время семейство Шиловых проживало в Сереговском Усолье Яренского уезда¹. В Сотной книге 1630 года в посаде Устюга записаны Лучка Иванов Шилов, торговавший мелочью, и Якунька Шилов, стрелецкий десятник, дом которого находился в Стрелецкой слободе (ныне – улица Шилова)². Пока неясно, который из них являлся прапрадедом интересующих нас Шиловых. В Писцовой книге 1676–1683 годов и в ревизской сказке 1721 года фамилия Шиловых в посаде Великого Устюга не встречается. Видимо, Шиловы уехали из Великого Устюга в Сереговское Усолье в период между 1630 и 1676 годами. Известно, что с 1637 года Сереговский соляной промысел принадлежал члену гостиной сотни Даниле Григорьевичу Панкратьеву, а со второй половины 1660-х годов – его сыну гостю Ивану Даниловичу Панкратьеву. Иван Данилович был женат на сестре устюжского купца гостя Василия Ивановича Грудцына Мавре Ивановне. С Устюгом Панкратьевы имели постоянные связи. Нередко именно в Устюге набирали людей для обслуживания соляного промысла. В документах 1693 и 1701 годов человеком И. Д. Панкратьева на соляном промысле упоминается Дмитрий Шилов. В отсутствие приказчика И. А. Шергина он вместе с «клюшником» Петром ведал промыслом, то есть являлся доверенным лицом, одним из ближайших помощников приказчика³. Когда наследники Панкратьевых продали часть промысла, Шиловы вернулись в Великий Устюг. В 1746 году в устюжское купечество были записаны Филипп Дмитриевич с сыновьями Григорием, Степаном и Василием, брат Филиппа Иван с сыном Максимом, два их племянника: Иван Максимович с сыновьями Василием, Яковом и Степаном и Козма Максимович⁴.

Василий Иванович Шилов (1733–1798), о котором далее пойдет речь, родился в Сереговском Усолье в семье Ивана Максимовича Шилова (1714–1755) и Матроны Родионовны Немчиновой (1710–1789), дочери служителя соляного промысла. В Великий Устюг Василий приехал в возрасте 11 лет. Он был старшим из детей. В Серегове родилась его сестра Авдотья (в 1736) и брат Яков (в 1740), в Великом Устюге – брат Степан (в 1745) и сестра Анна (в 1750). Шиловы вели небольшую торговлю в ближайшей округе. Василий уже в семнадцать лет самостоятельно совершал торговые операции. Так, в 1750 году он ездил в Белозерский уезд и 13 января 1751 года «явил» на устюжской таможне «8 возов снедков с вершами свежих ценою по 3 рубля за воз»⁵. После смерти отца Василий стал главой семейного дела и взял на себя все заботы о братьях и сестрах. Авдотья вскоре была выдана замуж за устюжанина И. Н. Колосова, который занимался торговлей, вместе с братьями Василием, Алексеем и Федором ездил в сибирские города. У Авдотьи Ивановны и Ивана Назаровича детей не было. Они жили на Петровской улице в деревянном доме, принадлежавшем В. И. Шилову. Младшая сестра Шиловых Анна Ивановна была сосватана за купеческого сына Андрея Яковлевича Белкова⁶. Яков Иванович Шилов, брат Василия, в 1763 году был отпущен в Сибирь по паспорту на три года, а в 1780 году записался в якутское купечество⁷. Степан Иванович Шилов, второй брат Василия, женился поздно, уже в 35-летнем возрасте. Его женой в 1780 году стала двадцатилетняя Марфа Козмовна, дочь купца Козмы Борисовича Саблина. Правда, через три года Степан умер, а Марфа в 1784 году вышла замуж за вдовца – устюжского купца Якима Дмитриевича Свешникова⁸.

В. И. Шилов в 1761 или в 1762 году женился на дочери устюжского купца И. В. Гусева Александре (в 1763 году ей было 16 лет, и она записана в ревизской сказке как жена В. И. Шилова). Тесть торговал хлебом, щетиной, медом, воском, а также заморскими товарами (сахаром, перцем, изюмом, сандалом и др.), которые привозил из Архангельска. В 1762 году Иван Васильевич Гусев неожиданно скончался. Сыновей у него не было, младшая дочь Мария была еще не замужем, поэтому торговые дела этой семьи оказались в руках В. И. Шилова. В 1769 году у Василия и Александры Шиловых родился сын Иван. Второй сын, Михаил, появился спустя семнадцать лет, в 1787 году, и умер младенцем. В 1780-х – 1790-х годах В. И. Шилов с сыном Иваном числились в купцах первой гильдии⁹. Как заметил П. И. Челищев, «Василий Иванович Шилов разбогател по открытии отдаленных Алеутских островов тамошним звероловством»¹⁰.

После экспедиции В. Беринга и А. Чирикова (1741) до Великого Устюга очень скоро дошли слухи о богатых пушным зверем островах Тихого океана. С середины 1740-х годов и особенно в 1760-х годах наблюдался массовый отъезд устюжан в Сибирь. За период с 1760 по 1763 год в Сибирь уехало более 100 человек. Многие из них оказались затем в составе купеческих промышленных экспедиций на Алеутские острова¹¹.

Тихоокеанская эпопея увлекла и братьев Шиловых. Вслед за Яковом, оставив молодую жену, уехал в Сибирь и Василий. В 1764 году он вступил в компанию тульского оружейника Афанасия Орехова и Соликамского купца Ивана Лапина. Испытывая недостаток средств для снаряжения судов, в 1765 году В. Шилов взял ссуду в заемном банке в размере 2500 рублей, а на следующий год с компаньоном И. Лапиным они получили еще 1500 рублей. К весне 1765 года у компаньонов были готовы в Охотске два бота длиной по килю в 45 футов – «Св. Апостол Петр» и «Св. Апостол Павел». 1 сентября того же года суда вышли из Охотска к берегам Камчатки. При переходе через Охотское море на судне «Св. Апостол Петр» умер мореход Иван Березкин, и бот довел до Большерецка Василий Шилов. Туда же пришел и «Св. Апостол Павел» под командой морехода Афанасия Очередина. На следующий год после зимовки «Св. Апостол Петр» во главе с Андреяном Толстых был отправлен на промыслы и на поиски новых земель к Курильским островам. В октябре 1766 года судно возвратилось на Камчатку, но во время жестокого шторма у Шипунского мыса было сорвано с якорей и выброшено на скалы. Из всей команды спаслись только три человека, 60 погибли. Поход судна «Св. Апостол Павел» был более удачным. Под командой Афанасия Очередина экипаж судна занимался промыслами около четырех лет на Лисьих островах. В 1770 году судно возвратилось в Охотск, доставив пушнины на 68 520 рублей¹².

Наняв мореходом И. Соловьева и набрав новый состав работных людей, компаньоны уже в сентябре 1770 года вновь отправили бот на промыслы. Судно достигло острова Саннах у западной оконечности полуострова Аляска. На острове зимовали, и некоторое время вели промыслы. Одновременно артель промышленников занималась исследованием Аляски, собирая сведения о географии полуострова, его флоре и фауне. Покинув остров из-за враждебного отношения алеутов, «Св. Апостол Павел» перешел на Лисьи острова, где в течение еще трех лет промышленники вели добычу пушнины. 16 июля 1775 года Иван Соловьев благополучно привел бот в Охотск. Из 72 человек экипажа 30 навсегда остались на дальних Алеутских островах, погибнув от голода, болезней и в стычках с алеутами. Пушнина, вывезенная И. Соловьевым, была оценена в 150 тысяч рублей по «охотским» ценам¹³.

В 1776 – 1781 годах «Св. Апостол Павел» снова находился в рейсе. На этот раз ботом командовал ученик штурмана Герасим Измайлов. Участники экспедиции промышляли главным образом на Лисьих островах. Судно благополучно вернулось в Охотский порт, доставив хозяевам пушнины на 172 020 рублей (85 бобров и 275 лисиц казенного ясака, 2726 морских бобров, 1340 бобровых хвостов, 11 910 морских котов, 577 черно-бурых лисиц, 976 сиводушек, 821 красную лисицу, 11 моржовых зубов, 327 голубых песцов)¹⁴.

Компаньонам А. Орехову, И. Лапину и В. Шилову принадлежал также бот «Св. Владимир». В 1772–1779 годах во главе с мореходом П. К. Зайковым судно вело промыслы на островах Унимак, Кадьяк и на полуострове Аляска. Экспедиция была на редкость удачной. Хозяева судна получили пушнины на 300 416 рублей. По результатам экспедиции была составлена «Карта, принадлежащая к путешествию штурмана Зайкова». Эта карта в 1782 году была опубликована¹⁵.

Купцов А. Орехова, И. Лапина и В. Шилова первый исследователь деятельности промысловых купеческих экспедиций Василий Берх назвал «счастливейшими из всех сибирских аргонавтов». Их компания была самой прочной и удачливой. Она существовала почти 20 лет и прекратила свою деятельность в 1783 году.

За это время в жизни В. И. Шилова произошло несколько важных событий. Когда на Камчатку пришло предписание сибирского губернатора Д. И. Чичерина о посылке кого-нибудь из промышленников в Санкт-Петербург для доклада государыне о промыслах и открытиях в Тихом океане, Василий Иванович изъявил желание поехать в столицу. В феврале 1767 года он был приглашен на заседание Адмиралтейств-коллегии, которой представил отчет и сочиненную им карту Алеутских островов. На карте были нанесены Камчатка, Алеутские острова и часть Аляски. В объяснении к карте В. И. Шилов написал, что «все те острова Алеутские, считая с первых от Камчатки, до острова Амля, он видел сам, чиня на многих из них промысел бобровой». Во время своего плавания В. Шилов повсюду измерял широту и долготу, пользовался лагом «с надлежащим прилежанием». Он правильно указал на своей карте название Алеутских островов. Его карта оказалась одной из наиболее ранних и наиболее точных карт. Адмиралтейская коллегия посчитала карту Шилова «для первых начал довольно изрядною». В докладе императрице Адмиралтейств-коллегия дала положительный отзыв об отчете В. И. Шилова и его карте. 19 апреля 1767 года государыня повелела Сенату «великоустюжского купца Василия Иванова сына Шилова да Соликамского купца Ивана Лапина» освободить от гражданских служб. «За усердие и ревность о взыскании за Камчаткою новых островов» Екатерина II 20 апреля 1767 года дала указ о награждении В. Шилова и И. Лапина золотыми медалями «За полезные обществу труды». Величина медали, как писал В. Берх, была обыкновенной. По окружности ее была сделана серебряная осыпь, которая издали имела вид бриллиантов. Носить медаль было велено на груди с бантом из андреевской ленты. Поскольку Лапина не было в столице, В. Шилову было поручено передать медаль компаньону¹⁶.

Позднее, по свидетельству В. Берха, Василий Шилов имел счастье еще раз представиться императрице. По возвращении «Св. Апостола Павла» из рейса в 1770 году компаньоны в благодарность «выбрали 120 лисиц отличной доброты и, препроводив оные к иркутскому губернатору генерал-порутчику Брилю, просили, дабы Его Превосходительство благоволил доставить оные от имени их к великой императрице». Бриль выполнил их желание и в своем донесении «представил государыне, сколь полезны граждане сии для отечества, и коль великих выгод можно ожидать от решительной их предприимчивости». Вместе с подарком купцов Бриль отправил к императрице и самого В. Шилова. Государыня весьма милостиво приняла уже знакомого ей устюжского купца и повелела не взыскивать с компании Орехова, Лапина и Шилова тех 9000 рублей, которые они должны были казне¹⁷.

Пушниной, добытой в морских путешествиях, В. И. Шилов торговал через Троицкую коммерческую экспедицию на российско-китайской границе. Важнейшим торговым пунктом была Кяхта, заложенная недалеко от Троицкой крепости. В Кяхту везли лисьи и собольи лапы, шкурки белок, соболей, лисиц, песцов и другие меха. Из Китая вывозили хлопчатобумажные и шелковые ткани, чай, сахар, посуду, ревень и другие товары. Сохранились два донесения (1780 и 1782 гг.) В. И. Шилова в Великоустюгский городовой магистрат, в которых он просил выдать ему свидетельства на право провоза «немецких, российских и камчатских пышных товаров к китайской границе»¹⁸. Торговля пушными и «выменными» китайскими товарами приносила семейству Шиловых значительные доходы.

Из Сибири в Великий Устюг В. И. Шилов возвратился около 1775 года. По-видимому, почти сразу он начал строительство каменного дома во втором квартале под № 1 на улице Большая Песья слобода. Для строительства дома требовались немалые наличные деньги. Во второй половине 1770-х годов Василий Иванович брал в долг значительные суммы денег у санкт-петербургского купца Максима Федоровича Бурцова. Часть долга Шилов отдал Бурцову товарами, а получение оставшихся 1172 рублей 63 копеек Бурцов всячески оттягивал, желая, чтобы долг как можно дольше был на Шилове. Большие деньги, данные в долг, приносили ему и большие «интересы», то есть проценты. В 1783 году Василий Иванович вынужден был обратиться за помощью к императрице, прося вернуть долг Бурцову через городовой магистрат¹⁹. Двухэтажный каменный дом, выстроенный В. И. Шиловым, представлял собой богатый особняк «о семи теплых покоях» с пышным декоративным убранством в стиле елизаветинского барокко. В усадьбе были построены также два одноэтажных каменных флигеля, в которых располагались различные хозяйственные помещения.

В ноябре 1787 года В. И. Шилов женил семнадцатилетнего сына Ивана на дочери умершего лальского купца первой гильдии Федора Ивановича Юрьева Анне, которой едва исполнилось 14 лет. У Ивана и Анны было семеро детей, из них четверо умерли во младенчестве²⁰.

В конце июля 1798 года во время деловой поездки Василий Иванович Шилов скоропостижно скончался и был погребен при сельской Преображенской церкви, что на Пысчуге Костромской епархии. В августе следующего года умерла жена В. И. Шилова Александра Ивановна. Ее похоронили в Иоанно-Предтеченском монастыре. Их сын Иван Васильевич ненамного пережил своих родителей. Он умер в январе 1805 года. В том же году в октябре умерла и его жена Анна Федоровна²¹. Наследниками имения Шиловых остались их малолетние сыновья: Николай (10 лет) и Александр (9 лет).

В 1816 году Николай женился на дочери устюжского купца второй гильдии Петра Александровича Смолина Ульяне. В 1818 году у них родилась дочь Александра. Впоследствии она была выдана замуж за лальского купца Алексея Петровича Швецова. Александр Иванович Шилов первый раз женился в 1817 году на дочери устюжского купца Петра Матвеевича Булдакова Александре. От этого брака было 8 детей, из них трое умерли малолетними. Александра Петровна скончалась в апреле 1855 года от чахотки. В том же году в сентябре Александр Иванович женился на мещанской дочери Гладышевой Анне Андреевне. А. И. Шилову было уже 57 лет, Анне – 23 года. От второго брака родилась дочь Александра²².

В 1820 году Николай и Александр Шиловы поделили оставшееся от деда и родителей наследство. Н. И. Шилов вел распутный образ жизни. Расточительность скоро привела к несостоятельности. Долг его разным лицам составлял 17 033 рубля. В 1821 году движимое имущество было распродано. Чуть позже была продана принадлежавшая ему часть деревни Жигулево в Быкокурском стане. Но денег для погашения долга не хватило. Было заложено все недвижимое имение Николая: половина каменного дома со всеми службами и землей и деревенские владения с половниками (деревни Широково, Батюхино, Константиниха в Лальской округе). С марта 1824 года над имением Н. И. Шилова была учреждена опека. Кредиторы согласились оставить ему имение, чтобы через полгода он выплатил оставшуюся часть долга, но впоследствии не предъявили ему вовремя своих претензий. В 1831 году Николай Иванович Шилов умер. Его дочь Александра в конце 1830-х годов обратилась с прошением в городовой магистрат об утверждении ее в праве наследства на имение отца. После выявления всех обстоятельств этого непростого дела Александра Николаевна Швецова, как единственная наследница, получила в полное владение и распоряжение половину каменного дома, флигель с амбарами и погребами и деревни с половниками²³.

Дом, как отмечалось в документах, приходил в ветхость. По городовой оценке на 1837 год его стоимость была 18 500 рублей. В 1850-х годах наследники Шиловых продали дом, и с этого времени его владельцы неоднократно менялись²⁴. В XX веке в доме Шилова располагались различные учреждения, что наложило определенный отпечаток как на внешний, так и на внутренний облик дома и усадьбы в целом. Но, несмотря на утраты и изменения, дом В. И. Шилова по-прежнему является одним из самых красивых домов в Великом Устюге. Дом стоит на улице Шилова (бывшая 1-я Георгиевская, а затем Банковская улица, которая в 1948 году была переименована в улицу Шилова) и вместе с названием улицы напоминает жителям о своем первом владельце – о купце-мореплавателе В. И. Шилове.

 

ПРИМЕЧАНИЯ

 

¹ МУ «Великоустюгский центральный архив». Ф. 27. Оп. 1. Д. 9. Л. 200 – 200 об.

² Найденов Н. Устюг Великий. Материалы для истории города XVII и XVIII столетий. М., 1883. С. 23, 36.

³ Архив гостей Панкратьевых. XVII – начало XVIII в. Т. 1 / Составитель Л. А. Тимошина. М., 2001. С. 5-24, 247, 337, 338, 369.

⁴ МУ «Великоустюгский центральный архив». Ф. 27. Оп. 1. Д. 9. Л. 201.

⁵ Там же. Ф. 604. Оп. 1. Д. 17. Л. 6.

⁶ Там же. Ф. 361. Оп. 1. Д. 77. Л. 322-322 об.

⁷ Найденов Н. Указ. соч. С. 269; МУ «Великоустюгский центральный архив». Ф. 361. Оп. 1. Д. 77. Л. 322-322 об.

⁸ МУ «Великоустюгский центральный архив». Ф. 584. Оп. 20. Д. 1. Л. 4 об.; Оп. 9. Д. 1. Л. 13 об.

⁹ Найденов Н. Указ. соч. С. 269, 262; МУ «Великоустюгский центральный архив». Ф. 145. Оп. 1. Д. 10. Л. 70 об.; Ф. 361. Оп. 1. Д. 122. Л. 58.

¹⁰ Путешествие по Северу России в 1791 году: Дневник П. И. Челищева. СПб., 1886. С. 166.

¹¹ Подробнее об этом см.: Чебыкина Г. Н. Устюжане в Русской Америке // Русская Америка. 1799 – 1867. Материалы международной конференции «К 200-летию образования Российско-американской компании 1799 – 1999». Москва, 6 – 10 сентября 1999 г. / Отв. ред. акад. Н. Н. Болховитинов. М., 1999. С. 127 - 135.

¹² Макарова Р. В. Русские на Тихом океане во II половине XVIII в. М., 1968. С. 69, 138, 182- 187; Алексеев А. И. Береговая черта. Магадан, 1987. С. 104-105.

¹³ Макарова Р. В. Указ. соч. С. 71–73; История Русской Америки. Т. 1. Основание Русской Америки. 1732 – 1799 / Под. ред. акад. Н. Н. Болховитинова. М., 1997. С. 99-100.

¹⁴ Макарова Р. В. Указ. соч. С. 76; Берх В. Хронологическая история открытия Алеутских островов, или Подвиги российского купечества. СПб., 1823. С. 173 (приложение).

¹⁵ История Русской Америки. Т. 1... С. 451; Атлас географических открытий XVII - XVIII вв. / Под ред. А. В. Ефимова. М., 1964. С. 106.

¹⁶ Берх В. Указ. соч. С. 69, 70-72; Русские открытия в Тихом океане и Северной Америке в XVIII веке / Под ред. А. И. Андреева. М., 1948. С. 170-171.

¹⁷ Берх В. Указ. соч. С. 81.

¹⁸ МУ «Великоустюгский центральный архив». Ф. 361. Оп. 1. Д. 77. Л. 1; Д. 602 Л. 1.

¹⁹ Там же. Д. 29. Л. 1-2.

²⁰ Там же. Ф. 584. Оп. 20. Д. 1.

²¹ Там же.

²² Там же. Д. 2, 4.

²³ Там же. Ф. 361. Оп. 1. Д. 75, 186.

²⁴ Кудрин Н. Запечатленная память. Архангельск, 1986. С. 7 –8.

 

Г. Н. Чебыкина