Мозг не увеличивается. Сексуальность только во время течки. Забота об одном детеныше.

 

 

— Посмотрите сюда. Все эти признаки возникли больше двух миллионов лет назад. Они должны быть взаимосвязаны.

— Я все время пытался вам объяснить, — заключил Лавджой, — что нельзя ни с того ни с сего перейти на новый и притом довольно нелепый способ передвижения. Если мы хотим понять, почему Люси ходила выпрямившись, мы должны, не ограничиваясь только локомоторными способностями, рассмотреть все особенности ее образа жизни. Грубо говоря, она встала на ноги, чтобы чаще рождать детенышей. Но это была бы прямая причинно-следственная связь, а мы хотим избежать таких связей. Будет точнее, если мы скажем: при сложной специализации, слишком сильно ориентирующей животное в сторону К-стратегии, прямохождение — это способ уменьшить такую ориентацию.

— Или, — заметил я, — речь идет о животных с высокоразвитыми умственными способностями и социальными наклонностями, которые нуждаются в продолжительном детстве и материнском уходе, которые уже способны ходить в выпрямленном положении и настолько К-ориентированы, что могут жить только в самых благоприятных условиях среды, которые делятся пищей и…

— Да, да, все это так, — подхватил Лавджой. — Я только что об этом говорил.

— Я просто подвожу итоги, — сказал я. — Потому что, как мне кажется, вы упустили из виду одну вещь.

— Какую?

— Вы подчеркнули, что человекообразные обезьяны из-за своей К-стратегии оказались на грани вымирания, но не упомянули, что гоминиды, будучи более r-ориентированными, распространены сейчас повсеместно…

— Я принимаю ваше замечание, но речь в нем идет о другом. О более поздних этапах, которые связаны с орудиями и культурой как важнейшими факторами выживания и распространения человека. Без этих факторов мы оставались бы в тропической саванне — продвинулись бы немногим дальше, чем антропоиды. Мы сегодня говорим только о двуногом способе передвижения, т. е. о том, что произошло до того, как наш предок стал человеком. Орудия и культура начинают действовать уже после этого.

— Давайте подведем итоги. Я думаю, что гоминиды освоили двуногое хождение, когда еще жили в лесу, а не после переселения в саванну, хотя именно там они в дальнейшем обитали. Они пришли в саванну как двуногие существа. Благодаря вашим находкам, Дон, мы знаем, что переход к прямохождению произошел около четырех миллионов лет назад, а может быть, и раньше. И он был сделан без помощи орудий. Я думаю, что в основе изменения способа локомоции лежали в первую очередь сексуальные и социальные факторы. Освоив прямохождение, гоминиды могли идти, куда им заблагорассудится, — двуногая походка сама по себе достаточно эффективна. Гоминиды могут двигаться весь день, как собаки. Конечно, в беге они проигрывали. Но, если им не нужно было бегать в саванне, они вполне могли там существовать. Вероятно, они пришли туда потому, что в лесу становилось тесно. Они теперь хорошо размножались, и им не хватало жизненного пространства, заполненного другими человекообразными обезьянами. В конце концов гоминиды переселились в саванну и через пару миллионов лет распространились на обширной территории.

Даже если осваивать не более 6–7 метров в год, через два миллиона лет можно заселить тысячи километров. Орудия, вероятно, способствовали этому процессу. Пользовались ли гоминиды орудиями с самого начала? Вероятно, не больше, чем это делают шимпанзе. Однако с освоением двуногой походки у гоминид появляется возможность лучше, чем раньше, переносить, держать и бросать предметы. В промежутке между четырьмя миллионами и, скажем, одним-полутора миллионами лет использование орудий превратилось из малозначимого фактора в основную движущую силу эволюции гоминид. С самого начала это не были использующие орудия обезьяны, как вы привыкли слышать. Это были обезьяны-новаторы, которые изобретали новые формы социального и сексуального поведения, перешли к прямохождению и в результате значительно увеличили скорость воспроизведения своего рода по сравнению с другими антропоидами. Им повезло — выпрямленное положение тела и освобождение рук от функции передвижения привели к дальнейшему развитию орудий и культуры, к увеличению мозга и в конечном итоге — к появлению четырех миллиардов живых существ, подобных нам с вами. Но все это побочные результаты единого процесса, который состоял в улучшении стратегии размножения.

Лавджой надел пальто. «Я бы сказал, что появление человека стало возможным благодаря новациям в K-стратегии, а орудия усовершенствовали его. Они привели к возникновению Homo erectus, но не самого Homo».

 

После того как Лавджой ушел, студенты спросили меня, верю ли я в то, что он рассказывал.

— В целом да, — ответил я. — Хотя сам Лавджой не просит «верить» ему. Это слово такое же неподходящее, как и «причина». Как можно верить чему-то, чего нельзя доказать? Вы можете принять его объяснение как правдоподобное, если оно соответствует данным и кажется вам логичным.

— Но ведь вы верите в эволюцию.

— Да. Эта теория подверглась яростным нападкам и выдержала их. Она и по сей день остается логичной. В самом деле, чем больше вы изучаете ее, чем больше новых фактов узнаете, тем стройнее она становится. Может быть, теория Лавджоя тоже выдержит проверку временем. Тогда я в нее поверю. А пока что я могу принять ее как одно из лучших предлагаемых на сегодня объяснений возникновения бипедии.

Студенты поинтересовались мнением Тима Уайта.

— Вы меня знаете. Я не доверяю ничему, чего нельзя измерить. А изменения сексуального поведения не оставили нам никаких ископаемых остатков. Но в целом я согласен с Доном. На сегодняшний день это лучшее объяснение. Я думаю, Оуэн прав, утверждая, что прямохождение развивается в условиях тропического леса. Трудно представить себе, чтобы ковыляющие гоминиды пришли в саванну и начали там учиться ходить. Встать на ноги и убежать от врага, когда вы едва овладели этим способом передвижения? Абсурдная идея.

— Что заставило гоминид переселиться в саванну? — спросил я.

— Я согласен с Оуэном, — ответил Тим. — В лесу становилось тесно. Не только потому, что там стало больше гоминид, но и потому, что сами леса исчезали. В плиоцене — а именно в этот период, по-видимому, все это происходило — площадь огромных миоценовых тропических лесов стала уменьшаться. Чего я не могу принять в теории Лавджоя, так это рассуждений о самцах, приносящих пищу самкам и детенышам. Я не понимаю, для чего это вообще понадобилось. Разве необходимость в переносе предметов, детенышей, пищи не могла послужить достаточной причиной для развития бипедии?

— Ты оставляешь в стороне рассуждения об эструсе, — сказал я.

— Да, я никогда не встречал окаменелостей с признаками течки.

 

 

Часть пятая

Неоконченные дела

 

Глава 17