Ноября, понедельник, 7 вечера –

Первый день в школе. На это время мы не посещаем университет. Школа довольно далеко. Очень отличается от моей родной, она языковая. Мне надо вести и французский, и английский. Хнык-хнык-хнык. Решила относиться к этому как к работе или по крайней мере к испытательному сроку.

Распределили по классам и кураторам на совещании в учительской, сказали, что это теперь как наш дом, и мы пошли смотреть школу и уроки. Мне достался пятый класс, вернее, половина его. Дети вроде хорошие, я их не боюсь, они меня тоже, заинтересованы и доброжелательны. Мой куратор это их учитель французского. Учительская кстати очень сильно отличается и от той, что я помню по своей школе, и от виденной во всех советских фильмах про школу – по конфликтологии нам надо было посмотреть три таких: «Доживём до понедельника», тоже про временно унывшего учителя, «Ключ без права передачи» про мать-одиночку и «Перевод с английского» про молодого учителя. Ну и плюс ещё «Географ…». Там почти ничего нет, кроме круглого стола со стульями вокруг него и кресел у стен. Два больших окна, цветы. Столовая же напротив какая-то очень советская и находится едва ли не в подвале.

Линда вернулась из «своей» школы несколько уставшей и отстранённой, ушедшей в себя, молчаливой. Я не смогла её обнять, не решилась. И сказать тоже ничего не смогла. Как чужие были. На такой маленькой площади это очень тяжело ощущается. Из комнаты выйдешь, а там другой человек, и тебе сложно туда войти. Потом всё же я обняла Линду, сзади медленно обхватив за талию, и положила подбородок ей на плечо. Она стояла у плиты и грела суп, который мы вместе приготовили. Картофельный со свининой и овощами. Мне, если честно, не очень жаль свиней, не люблю как-то их, поэтому не так грустно использовать их мясо – не я, так другой кто, свиньи всё равно уже мертвы, куплю я или нет. С другой стороны, и суп есть не очень приятно, потому что там то, что тебе не нравится. Но нас двое, кастрюля небольшая, мяса немного. На вечер гречка с молоком. Продукты Лин покупает сама на свои деньги, за квартиру я бросила мысль её попросить платить, одно дело у неё бы комната своя тут была, так ведь нету. Как и слова нету. Деньги портят отношения между людьми. И квартиры маленькие. В СССР остро стоял «квартирный вопрос», высмеянный в «Голубой книге» Зощенко, почти не помню её, помню только что злой юмор или сатира и что книга на разделы разделена. Хм, вот и ещё одна интересность русского языка: на разделы разделена. А, ну и элементарно «Иронию судьбы» можно вспомнить с идентичными квартирами, хотя это наверно из другой оперы.

Как-то раз Лин меня так поправила, мягко, не раздражённо – нету слова нету. Помолчала немного и рассказала, что у Достоевского есть незавершённая книга «Неточка Незванова» про девочку с очень тяжёлой семейной ситуацией, которая влюбилась в другую девочку. Я не поверила и спрашиваю: «У Фёдор-Михалыча Достоевского??», а Линда: «Я сама удивилась, но вообще-то всё абсолютно в его стиле смеси острых социальных проблем и психологии». Вот так. «И как, понравилось?» – спрашиваю. «Тоже не самая весёлая книга, к тому же незаконченная».

«Ловушка для родителей» хороший фильм, мне понравился. Правда, для нас довольно грустный из-за наших семей, но, по-моему, у половины российских детей неполные или токсичные семьи. Потом я сказала, что её родители, наверное, тоже мечтали о чём-то таком в браке. Линда перед просмотром сказала, что они его несколько раз семьёй по телевизору смотрели. Я заметила, что телевизор, видимо, не так уж и плох. Линда ничего не ответила.

Ноября, пятница, 16:16 –

Сегодня отвела первый урок по французскому. Всё что мне дали в библиотеке по нему это один учебник, начали со знакомства и простых упражнений. Дорога отнимает много времени и сил – и нервов из-за редкого автобуса.

С Линдой уже ничего особенного не происходит, попривыкли к совместной жизни. Она всё так же помимо школы и репетиторствует, и тренируется, и рано ложится спать. Да и я уже в основном не хочу и не могу засиживаться допоздна. И дневник огромный писать тоже как-то резко пропало желание. Да и писать особо не о чем. Жизнь берёт своё и своей нагрузкой просто хоронит все философские проблемы. Горько и смешно. Ничто ничего не стоит, ты просто работаешь, чтоб было на что жить, даже если не хочешь жить. Детей я кстати не воспринимаю как будущих мертвецов, они слишком громкие и неугомонные, чтобы я сомневалась в их реальности и жизнях. А ко мне пока претензий, что я похожа на мертвеца, тоже не поступало, ничем не выделяюсь из своих одногруппников, каждый из нас особенный и одновременно мы одинаковые пришельцы в этой школе. Через несколько месяцев закончится вуз и надо будет искать работу и потом просто работать сколько там, лет сорок, пока не умрёшь – вот и вся жизнь, всё очень просто. Вот и весь смысл жизни – занять и играть роль в системе.