В Петербурге после сдачи Мальты

В Петербурге еще не знали, что на самой Мальте его жители подняли восстание против французов, считая, что произошла из- мена со стороны рыцарей. Такого же мнения придерживались и некоторые из знаменитых и заслуженных членов ордена, прожи- вавших в других странах.

Так, Бальи Лорас и Бальи Теньи прислали графу Литте в Петербург свои жалобы и просили передать их протектору Ордена — российско- му императору Павлу I. В этих документах они весьма обоснованно обвиняли в случившемся «беспечность и малодушие самого Великого Магистра»¹. При этом восьмидесятилетний Бальи Теньи, прославлен- ный своей известностью и справедливостью, требовал даже, чтобы его письмо было опубликовано официально в печати.

Прошло почти два месяца, и в Европе решили, что с орденом по- кончено навсегда. Первым в поддержку ордена подало голос Вели- кое Приорство Российское и сам Протектор Ордена, православный русский император Павел I. Он оказался единственным, кто оказал католическому ордену действенную помощь. Двухмесячное молча- ние Петербурга было обусловлено тем, что в течение всего этого времени собирались материалы о ситуации, происшедшей после сдачи Мальты. Были отправлены личные письма к отдельным Рыца- рям, да и многие из них сами прислали весьма пространные депеши. Наконец, 26 августа 1798 г. в орденском доме был собран Капи- тул, принявший важнейшие для того времени орденские докумен- ты. К сожалению, приходится констатировать, что в ряде зарубеж- ных исследований, посвященных связям Мальтийского ордена и России, документы эти не только не цитируются, но с легкой руки историографа ордена середины ХХ века фра Кирилла Туманова, вся дальнейшая история ордена названа «русской легендой». Об- винить историографа в недобросовестности – дело простое. Ки- риллу Туманову, видимо, нелегко давалось объяснение той ситуа- ции, что весь католический мир остался безучастен к судьбе орде- на. Нам кажется, что необходимо более тщательно и детально

разобраться в сложившейся ситуации.

¹ Лабзин А. Ф., Вахрушев А. История Ордена святого Иоанна Иерусалим- ского… С. 317.

На том историческом заседании Капитула 26 августа в Петер- бурге собравшиеся рыцари прежде всего выразили официальный протест против заключенной с французами конвенции. Вот текст этого документа:

 

«Мы Бальи, Кавалеры Больших крестов, командоры и Кава- леры Великого Приорства Российского и другие Кавалеры Ордена св. Иоанна Иерусалимского, по чрезвычайному слу- чаю собравшиеся в приоральный дом Ордена в Император- ской резиденции в Санкт Петербурге

Принуждены, будучи бросить печальный взор на судьбу Маль- ты, какую не должны мы поразиться скорбию при виде сего древнего и благородного зрелища нашей славы изменнически проданным чрез такое соглашение, которое столь же ничтож- но в основаниях своих, сколь бесчестно в своих последствиях! Каким не должны мы воспламениться гневом, по мысли, что после маловажной атаки, едва несколько часов продолжав- шейся, робкие души, носившие на себе имя Рыцарей, предали сию ограду Христианства, которую пример предшественни- ков их и священные законы чести предписывали им защищать до последней капли крови — врагам, стократ невернейшим, нежели те, против которых долг звания вооружал их!

В течение семи столетней войны Кавалеры св. Иоанна Иеру- салимского не раз испытали переменчивость счастья, не раз встревоженные христиане видели щит веры, так сказать, сокрушенным в руках ее поборников, и целый Орден не име- ющий другого себе убежища, как только в сердце своих Ры- царей: но благороднейшие усилия, и слава онных была столь же почтенна в самый злополучнейших приключениях, сколь- ко блистательна в самых счастливейших действиях.

Сначала бытия Орден св. Иоанна Иерусалимского имя одно- го только изменника запятнало летопись его; по какому же злому року должны мы ныне видеть Орден сей низринутым в бездну стыда и посрамления от самих тех, на которых все налагало долг предохранять его от сего? Ежели скорая казнь Амаралова не исцелила ран, причиненных его неверностию, то, по крайней мере, она свидетельствует о строгости пра- вил сего знаменитого корпуса, и справедливое потомство в равной мере сохранило славу Вильера де Лиль Адама и поно- шение бесчестного его совместника.

Когда не зависит от нас омыть ныне же в крови изменников злодеяние их, оказанное в постыдной продаже древнего и величественного наследия, от предков наших нами получен- ного, то, по крайней мере, явим им во всей силе праведного гнева, ненависть и презрение, внушаемое нам их изменою. Отвергнем с омерзением гнусный договор на веки их обес- славивший, и предадим их навсегда угрызениям совести и посрамлению, кои впредь пребудут долею их.

Что ж касается до Нас, соединенных под славным покрови- тельством Павла I, всепресветлейшего Императора Всерос- сийского и Протектора Ордена нашего, то Мы, пред лицом Бога и пред всеми теми, у коих честь и верность остаются еще добродетелями, протестуем против всего того, что про- извела измена ко вреду нашего Ордена, отрицаемся торже- ственно от всего того, что противно священным законам ус- тановления нашего, почитаем всех составивших, принявших и подтвердивших бесчестный трактат о сдаче Мальты, и всех тех кои окажутся содействовавшими, посредственно или беспосредственно, в сем беззаконном деле, лишенными их сана и достоинства, отрицаемся отныне от всякого сноше- ния с сими недостойными, зараженными и отсеченными чле- нами, объявляем всенародно, что впредь не будем мы не бу- дем признавать братьями нашими никого, кроме тех кои ока- жут согласие в правилах своих с Нами, приступя безусловно к сему протесту нашему, который предоставляем Мы себе впредь распространить и повторить по обстоятельствам.

В верность чего Мы сей акт написали, единодушно его приня-

ли, и печатью Великого Приорства Российского утвердили. В Санктпетербурге, в четверток, августа 26 дня, 1798 г.»¹.

 

В тот же день Капитул заслушал Манифест Великого Приорст- ва Российского.

 

«Мы предали всенародному поношению гнусное злодеяние, повергнувшее Мальту в руки французов, обещали преследо- вать виновников оного по всей мере праведного нашего не- годования. Теперь намерены Мы исполнить сей долг, честию на нас налагаемый, которым медлили единственно в ожида-

¹ РГАДА. Ф. 28. Д. 20. Л. 67–71.

нии обстоятельнейших известий, для произнесения суда на- шего, в столь важном деле, по точном исследовании причин. Болезненно нам объявить главным виновником пагубы на- шего ордена того самого, кому, за год пред сим, общие голоса наши поручили бдение о сохранении онаго. Но когда самое происшествие, коему не находится иной причины, кроме са- мой непростительнейшей нерадивости, трусости, или пре- дательства, громко свидетельствует против него, когда са- мый глас честности обвиняет его, когда, наконец, собствен- ное молчание его подает повод к основательному на него подозрению, то не усомнимся потребовать от него отчета в священном залоге, нами ему вверенному, в котором обязан он дать ответ Ордену и всей Европе.

Великий Магистр давно извещён был, что вооружение фран- цузов готовилось против Мальты. С февраля месяца непре- станно представляли ему, словесно и письменно, о нужных предосторожностях и средствах к обороне, но он отвергал все сии, самим разумом внушаемые, средства, и, уснув в не- извинительной беспечности, ответствовал всегда Маршалу Ордена, что все готово, когда напротив того, при высадке французов, ничего не было приготовлено к отпору им.

Быв, Членом Верховного Совета более двадцати лет, быв, Чле- ном Государственной конгрегации с самого начала революции, мог ли он не знать обстоятельств, которые известны были по- следнему Кавалеру? Быв, Членом Следственной Комиссии, разбиравшей в последние дни правления Предместника его, дело о заговоре известного Васалло, мог ли он забыть, что сей глава заговорщиков, в присутствии его самого, отвечал в по- следнем допросе: «Когда хотите знать, какие были у нас наме- рения, то спросите у принца Камиля и у Рансижата, они уп- равляли нами!» Сие обстоятельство известно всей Мальте.

Ожидали, что первым действием вскоре потом врученной ему Верховной власти, будет удаление сих двух давно запятнан- ных изменников, но великий Магистр ничего не сделал, и еще поручил первому начальство над земскими войсками, а второ- му управление орденскими доходами. Так поступая, вопреки общему желанию, и, со вредом общей безопасности, он под- верг себя ответу за все то, что от сего последовало. По сему- то, войска под начальством такого предводителя, о невернос- ти которого они знали, взбунтовались, и, рассвирепев в своей

верности, бесчеловечно убивали храбрых Кавалеров, которых в правильном своем подозрении против принца Камимля, по- чли в числе его сообщников. Рансижат не меньше произвел беспорядка в городе движениями якобинской партии, давно им настраиваемой, и дерзким манифестом, присланным к Ве- ликому Магистру в самую минуту высадки неприятельской. Великий Магистр показал на минуту вид строгости начальни- чьей, посадил его в тюрьму, вместо того, чтоб отдать его на виселицу, но через 24 часа потом освободил его, для устройст- ва Ордену гибели и вечного бесславия.

Для чего Великий Магистр в реляции своей из Триеста умал- чивает о сем обстоятельстве? Умолчание сие не обнаружи- вает ли постыднейшую слабость, либо явное согласие с из- менниками продавшими Мальту?

В январе 1798 г. Директория нарочно присылала некоего Пус- сиельга в Мальту, для устроения мятежнической партии. Он подбирал себе мальтийцев, кои имена записывались у фран- цузского Консула, многих подкупал, в том числе Командора Бардоненша, директора артиллериею, Командора де Фе, ди- ректора над укреплениями, фонтанами и водяными хранили- щами в городе, и Командора Гузара, главного инженера. В вышеупомянутой своей реляции Великий Магистр говорит: “По взятии Мальты французы сами предъявили список мно- гих мальтийцев, давно условившихся с ними в сем предприя- тии”, и объявляет о сем так, как бы ничего прежде о том не ведал. Напротив того, он знал о сем, и задолго прежде, пото- му что, многие Кавалеры Больших Крестов доносили ему о том, представляя собственные Пуссиельговы письма.

Быв предворен о скором нашествии на Мальту, Великий Ма- гистр долженствовал обратить бдение свое на все предметы, служащие к защите острова, долг его был осмотреть в крепос- тях артиллерии, исправить у пушек лафеты, изготовить ру- жья, снабдить зарядами фугасы, экзерцировать земские и ре- гулярные войска, приучить их к строгой подчиненности, пере- вести порох из загородных магазинов в город, запасти крепости военными и съестными припасами и прочее. Но он, в непро- стительной своей беспечности не только не рачил сам, о всех сих предметах, но не удостоил ни малейшего внимания и того, что многие члены Ордена ему о сем представляли. Командор Розан, искусный артиллерийский офицер, управлявший по-

следнею осадою Магона, подавал разные представления о спо- собах защиты острова, но его и слушать не хотели.

Если Великий Магистр не имел головы начальничей, то, по крайней мере, долженствовал иметь сердце воина и поручить должность военачальничью тем, которых степень в Ордене к тому призывала, или кого он по праву мог назначить. Сим способом, которого славнейшие Предшественники его не отвергали, корабль правления, в минуту восставшей времен- ной бури, имел бы кормчего, но ничто не могло известь его из его усыпления.

Изнутри чертогов своих, откуда со времени избрания до самого своего отъезда он не выходил никогда, как только на деревен- ские праздники, принимать рукоплескания народа Великий Магистр поражал всех не деятельностью своею, или, если и давал действовать, то одним предателям Ордена. Башни и кре- пости остались без провианта, малое количество пороха, роз- данное войскам, было смешано с землею и толченым углем, ла- феты у пушек при первом выстреле рассыпались, и у большой части не доставало зарядов. Не было дано ни одной полевой пушки для защищения ретраншементов, где горсть людей, с двумя или тремя пушками, могли бы задержать дней восемь це- лую армию. За минуту перед решением о сдаче, Маршал Орден- ский предложил верные способы продлить осаду, представляя о скором пребытии английской эскадры, но Великий Магистр отвергнул и сие предложение, коим мог спасти Орден, внимая только крикам мятежников, ускоривших гибель оного.

Между столь многими обстоятельствами, обвиняющими Ве- ликого Магистра, желали бы мы найти, хотя одно к оправда- нию его. С радостью мы предложили бы оное, во свидетель- ство, сколь болезненно нам исчислять все вышеприведенные, но светильник истины, в руке беспристрастного испытателя их печальных происшествий, везде показывает Фердинанда Гомпеша в безумной нерадивости, или сообщником измен- ников, предавших Орден.

1. По не отрешению им известных предателей от мест ими занимаемых, отчего зависела судьба Ордена: как-то принца Камиля, главнокомандующего над земскими войсками, Бо- редона Рансижата, управлявшего доходами, что ныне Пре- зидент городского Правления в Мальте, Бардоненша, дирек- тора над артиллериею, находящегося ныне в той же должно-

сти у французов, де Фе, директора над укреплениями, фонта- нами и водяными хранилищами, Гузара — главного инжене- ра, нынешнего бригадного шефа в Бонапартовской Армии, и собственного секретаря своего Дублета, что ныне секрета- рем городского Правления.

2. По упорному его отвержению всех благоразумных мер, предложенных ему словесно и письменно кавалерами, кото- рых всеобщее уважение, представляло ему твердейшими подпорами Ордена, и по возложению им всей доверенности своей на Камандора Сент При, человека, равно ославившего- ся и поведением своим и согласием с злоумышленниками.

3. По оставлению башен и крепостей без снарядов и без про- вианта, почему Мальтийцы не могли в них запереться и там защищаться.

4. По тому, что не выходил вон из дворца своего, когда необхо- димая нужда и глас чести вызывали его оттуда ободрить сво- им присутствием народ, хорошо расположенный, но долговре- менным миром расслабленный и подущениями некоторых мя- тежников обольщенный, которые бы при виде его, все рассеялись.

5. По не наказанию им по всей строгости закона неслыханно- го примера трусости Бальи Сент Тропеса, который 10 июня ввечеру, оставя пост свой бежал в город и прибытием своим умножил в оном смятение и отчаяние. Сей трус и изменник не только не был им наказан, но еще присутствует и ныне в Совете его в Триесте.

6. По уступчивости его таким людям, которых одна его без- действенность поощрила к обидному предложению о сдаче, когда неприятель не имел еще ни одной пушки на батарее, по согласию его на просьбу о прекращении военных действий, когда еще и не сражались, и по препоручению сей Комиссии известному Формозе, Консулу Голландской Республики, гла- ве мятежного сборища, коим он окружался, вместо того, что- бы наказать его, как он заслуживал.

7. По тому, что решился на сдачу города и пагубу своего Ор- дена без полного Совета, и препоручил заключение капиту- ляции Боредону Рансижиту, известному врагу Ордена.

8. Наконец потому — и кто может омыть его от сего послед- него преступления? — что сдал самый крепчайший город в Европе, не дождавшись ни одного пушечного выстрела, ког-

да честь и пример предшественников его налагали на него непременный долг защищать оный до последней капли кро- ви, тем более, что он был уверен в скорой помощи.

Надлежит приметить, что в бесчестном договоре о сдаче Маль- ты французам, говорится только об одних выгодах Великого Магистра, а ничего не определено на пользу Ордена. Сие ясно доказывает, что Фердинанд Гомпеш и сообщники его продали Мальту, и одни они получили за то награду¹. В Совет, опреде- ливший сдачу острова, не были приглашены 16 старейших чле- нов полного Совета, такие как Бальи Тинье, Томази, Гуржо, Клюньи, Тильет, Бельмонте, Порас, ла Тур Ст. Кентень, ла Тур дю Пень и другие, коих число составит более половины Сове- та, и без коих нельзя было не на что решиться. Зная, что си честные Кавалеры с презрением отвергли бы бесчестный сей договор, которым так спешили, за лучшее почли предать их самих, нежели советоваться с ними.

Быв, равно чужды как слепого предубеждения, так и непро- стительного потворства, терпящего оные, Мы руководство- вались в наших исследованиях сего происшествия единст- венно правилами чести и правоты, на что бы не имели ясных доказательств. Сама истина повсюду открывает нам Ферди- нанда Гомпеша виновным и уличенным в нерадивости, тру- сости и неверности.

— В рассуждении чего, Мы, Кавалеры Великого Приорства Российского и прочие, находящиеся ныне в Санктпетербурге, почитаем Фердинанда Гомпеша лишенным того достоинства, в которое мы возвели его, и в силу законов наших почитаем себя свободными от повиновения, коим мы ему, яко Главе на- шей, были обязаны, и приглашаем братьев наших других Ве- ликих Приорств, соединиться с нами в сем подвиге, честью нам предписываемом, от которого не могли мы воздержаться, не подвергнув себя тому же нареканию, которые Фердинанд Гомпеш, Рансижат, Сент-Тропес, Сент-При и другие справед- ливо заслужили.

¹ Кавалер Сент-При в письме своем от 4 августа из Триеста жаловался на Бонапарта, что он при отъезде Гомпеша с Мальты принудил его уступить

300.000 ливров из единовременной суммы, которую следовало ему получить наличными деньгами, и 100.000 ливров из ежегодной пенсии на удовлетворе- ние кредиторов.

Мы повергаемся под кров Августейшего и Державшейшего Приора Нашего Павла I, Императора Всероссийского, с пол- ною доверенностью, внушаемую нам Его справедливостью, Его образом мыслей и благотворностью. Всенижайше про- сим его Императорское Величество, объявить нам высочай- шую волю Свою, коей обещаем повиноваться безусловно, и распростерть великодушное покровительство свое на всех членов Ордена нашего, пребывших при сих несчастных об- стоятельствах верными непременным основаниям наших уставов, веры и чести.

В Санктпетербурге, в четверток, 26 августа 1798 г.»¹

 

Следствие, которое провел граф Литта с другими рыцарями, окон- чательно прояснило положение, в котором оказался Мальтийский орден, и которого, по сути, уже не было. Вполне естественно, что русский император, как его Протектор, понимал, что на него возла- гается немалая ответственность в принятии определенного реше- ния. Ведь Павлу I предстояло или бросить вызов возвышающейся мощи Наполеона, или проглотить эту весьма не сладкую пилюлю. Понимал он, что за его решением следят и все европейские дворы, дрожащие перед одним именем Бонапарта. Страх перед его нарас- тающей силой был огромен. Две недели потребовалось императору для раздумий и принятия окончательного решения. 10 сентября, Павел I подписал документ под названием Декларация, в котором каждое слово было взвешено и продумано. Он сразу же был состав- лен на двух языках: русском и французском.

 

Божией Милостию Мы ПАВЕЛ ПЕРВЫЙ ИМПЕРАТОР И САМОДЕРЖЕЦ ВСЕРОССИЙСКИЙ

и прочая, и прочая, и прочая. Объявляем сим, что Мы рассматривали со вниманием Акты, представленные НАМ от Бальифов, Кавалеров Большого Кре- ста, Командоров и Кавалеров великого Приорства Россий- ского, також и прочих Кавалеров знаменитого Ордена Свя- того Иоанна Иерусалимского, собравшихся в палатах того Приорства в ИМПЕРАТОРСКОЙ НАШЕЙ Столице, содер- жащие в себе:

 

¹ РГАДА. Ф. 28. Д. 17. Л. 29–32 об.

Первый протекцию противу предосудительных поступков бывшаго великим Магистром Ордена в Мальте Фердинанда Гомпеш и других Кавалеров, которые нарушили святость обя- зательств своих без оборонною отдачею главного своего го- рода и всего владения и бесчестною Капитуляциею, заклю- ченною, с начальником французов на остров Мальту нападе- ние учинивших, выговоря в ней выгоды единственно в пользу личную Великого Магистра и его единомышленных.

Второй. Достохвальную доверенность членов того Ордена к НАМ яко Покровителю оного изъявленную предоставлением НАМ попечения о сохранении его, и готовностию повиновать- ся всем тем распоряжениям, которую МЫ на пользу его най- дем нужными. Утверждая помянутые Акты во всей их силе, и свидетельствуя Монаршее НАШЕ признание к усердию Чле- нов знаменитого Ордена Святого Иоанна Иерусалимского, приемлем все общество его благонамеренное под НАШЕ вер- ховное начальство, и НАШИМИ ИМПЕРАТОРСКИМ Словом обещаем не токмо сохранить сей Орден при всех установле- ниях, преимуществах и почестях; но и все возможное со сто- роны НАШЕЙ употребить старание к восстановлению его в том почтительном состоянии, в каковом он, от давнего време- ни пребывая, способствовал на пользу в обще христианства к каждой особо благоустроенной Державы. Равномерно указа- ли МЫ Министрам НАШИМ при всех дворах обретающимся подать от Имени НАШЕГО наисильнейшие уверения, что МЫ присоединяя под верховное начальство НАШЕ знаменитый Орден Святого Иоанна Иерусалимского, не предполагаем для Себя никаких притязаний, которые в их правах под каким бы оныя названием ни были, наносили бы малейшия ущерб или предъосуждение. По таком изложении НАШИХ на справед- ливости основанных намерений, препоручаем членам сего Ордена, находящимся в столице НАШЕЙ, которая отныне уже Главным местом для собрания Орденского почитаться должен- ствует, составить все нужные распоряжения к лучшему и удоб- нейшему управлению дел того Ордена, руководствуяся в том прежними Уставлениями, по колику оныя с настоящим состо- янием его сообразны быть могут, и оныя на утверждение НАШЕ представить.

Приглашаем, наконец, и прочие языки и великие Приорства знаменитого Ордена Святого Иоанна Иерусалимского, как,

в обще, так и в рознь каждого из Членов приступить к сему учреждению, которого цель есть сохранение сего похвально- го общества и восстановлении в прежнюю его славу.

Дан в Гатчине, Сентября 10-го дня в лето от Рождества Хри- стова 1798-е, Царствования же НАШЕГО во второе.

Павел¹.

 

Все пять документов были напечатаны на французском языке отдельной брошюрой, которая была озаглавлена: «Actes du Chapitre du Grand-Prieure de Russie». Именно такой она сохранилась в двух экземплярах в фонде Мальтийского ордена, хранящемся в РГАДА. Брошюру немедленно отправили всем Приорствам, а через Мини- стерство иностранных дел во все европейские государства. Пер- вым откликнулся Великий Приор Великого Приорства Российско- го принц Конде, под его началом состоял 41 Командор и Рыцарь. Через несколько дней было получено подтверждение из Варшавы, от четырех Командоров Польского Великого Приорства. Затем от Великого Приорства Германского из Гейтерсгейма. Пришли и от- дельные письма от 13 Рыцарей, которые соглашались с выдвинуты- ми обвинениями против барона Гомпеша.

Наш анализ сложившейся ситуации с Мальтийским орденом лишний раз подтверждает правоту и правомерность действий как Великого Приорства Российского и тех представительных Рыца- рей, оказавшихся в России, которые участвовали в Капитуле 26 августа. Понятным становится и реакция тех Рыцарей, которые оказались в странах, зависимых от Наполеона и побоявшихся пуб- лично выступить с поддержкой действий Протектора. Они стали заложниками тайного и постыдного сговора Фердинанда фон Гом- пеша с Бонапартом.

Получил все документы Капитула от 26 августа и Декларацию Павла I и Папа Пий VI. Однако событий тех дней, которые развива- лась довольно стремительно.

27 октября в Петербурге состоялось очередное заседание Капи- тула, на котором был зачитан и утвержден, составленный перед этим документ. Его назвали Прокламация. Вот ее текст:

 

«Мы, Бальи, Кавалеры большого Креста, Командоры и кава- леры Великого Приорства Российского, и прочие члены ор-

 

¹ РГАДА. Ф. 28. Д. 3. Л.1–3.

дена св. Иоанна Иерусалимского, находящиеся в сей Импе- раторской столице Санктпетербурге, Рассматривая бедст- венное состояние Нашего ордена, совершенный недостаток в средствах, потерю резиденции и владений оного, рассея- ние членов его, скитающихся без начальника и без союза, усугубляющиеся кругом его опасности, и, наконец, хищни- ческие намерения к отъятию собственности его и совершен- ному онаго истреблению —

Желая, и будучи обязаны употребить все способы, от Бога нам дарованные, к отвращению гибели сего, столь древнего и знаменитого Ордена, совокупляющее в себе лучшее дво- рянство и показавшие столькие заслуги Христианству, — Ордена, коего учреждения основаны на благих правилах, служащих надежнейшею подпорою законным властям, и желая обеспечить целость и будущее бытие его — Побуждаемые должною признательностию к чувствам и бла- годеяниям Его Императорского Величества к Ордену наше- му, преисполнены будучи благоговения к Его добродетелям и упования на Его священное слово: «что не только сохранит Он нам все установления, привилегии и почести наши, но и употребит все старания, от Него зависящие, к восстановле- нию Ордена нашего в то почтительное состояние, в котором он находясь, споспешествовал пользе всего Христианства вообще и каждого благоустроенного государства частно — Зная невозможность, при нынешнем рассеянии Ордена, со- блюсти все древние обряды и обычаи, узаконениями и ста- тутами Ордена нашего, и желая в выборе преемника д’Обюссону, Лиль-Адаму и Лавалетту обеспечить достоин- ство и власть, приличные независимому Ордену —

Мы, Бальи, Кавалеры большого Креста, Командоры и кавале- ры Великого Приорства Российского, и прочие члены ордена св. Иоанна Иерусалимского, собравшиеся в Санктпетербур- ге, главном месте и столице Ордена нашего, именем нашим, и других языков и Великих Приорств, всех вообще и каждого члена особенно, кои присоединятся к Нам, и присоединят к правилам Нашим, провозглашаем Его Императорское Вели- чество, Императора и Самодержца всея России Павла I Ве- ликим Магистром Ордена Св. Иоанна Иерусалимского.

И силою сей нашей Прокламации обещаемся мы свято и тор- жественно Его Императорскому Величеству Преимущест-

веннейшему Великому Магистру, послушание, повиновение и верность по законам и статутам нашим. В Санктпетербур- ге, резиденции Ордена нашего, в среду, 27 октября 1798 г.»¹

 

Так состоялось провозглашение императора — Протектора Ор- дена — Великим Магистром. Однако Павел I не спешил с приня- тием этого титула. Он понимал всю серьезность и значимость данного акта. Знал он и о том, что для его легитимности необхо- димо заручиться поддержкой духовного главы ордена — папы римского.

Но поскольку события действительно протекали стремительно, случай подвернулся неожиданно.

5 ноября 1798 г. Пий VI, не зная еще о решении Капитула от 27 октября, написал в Петербург графу Дж. Литта из монастыря Кас- сини близ Флоренции письмо в ответ на полученные им докумен- ты. Папа сообщал, что он пришел в ужас, «узнав, что Великий Ма- гистр, ради спасения собственных интересов, проявил недостой- ную слабость, принеся в жертву весь Орден». И далее, ссылаясь на

«Декларацию» Павла I, он писал: «мы будем сотрудничать с любой властью, которая необходима, так как в дополнение к напечатан- ному акту, подписанному Императором, все остальные языки и приории, вместе и по отдельности, приглашаем присоединиться к вышеназванному акту, чтобы Орден мог быть восстановлен, в сво- ем былом величии». Свое письмо Папа заключил следующими сло- вами: «Мы хотели бы узнать, сколько рыцарей из других приорий присоединились к благородному порыву Императора, и какую ре- золюцию они могут принять в подтверждение этого и в пример дру- гим»².

Депеша папы была перлюстрирована и содержание доведено до сведения императора. Только узнав о содержании этого письма, Павел I решился на принятие титула Великого Магистра. Думая, что формальное согласие Папы имеется, император согласился с решением Капитула.

22 ноября Капитул вновь собрался в полном составе. Был зачи- тан ответ императора:

 

¹ РГАДА. Ф. 28. Д. 20. Л. 12–14.18 Sherbowitz-Wetzor O. de, Toumanoff C.

The Order of Malta and the Russian Empire... P. 25.

² Мармон. Мемуары маршала Мармона о Наполеоне… 2003. С. 47–48.

Божией Милостию Мы Павел I Император и Самодержец

Всероссийский И прочее, и прочее, и прочее.

Удовлетворяя желанию предъявленному Нам от Бальивов, Кавалеров Большого Креста, Командоров и кавалеров, зна- менитого Ордена св. Иоанна Иерусалимского и прочих в сто- лице Нашей собравшихся, именем всех благонамеренных собратий их, приемлем Мы на себя звание Великого Магист- ра сего Ордена и при сем вновь повторяем торжественно учи- ненные прежде, в качестве покровителя того Ордена, обна- деживая, что Мы, не токмо оставим навсегда в ценности все установления и преимущества, присвоенные сему знамени- тому Ордену, как в рассуждении свободного исповедания веры и следующего по тому отношений Кавалеров Римского закона, так и касательно управления Орденского, определяя главное место пребывания онаго в Императорской Нашей столице, но что и далее не престанем пещися о восстановле- нии его в то почтительное состояние, которое соответство- вало бы благой цели основания сего Ордена, его прочности и пользе. Возобновляем и паки уверения Наши, что имея вер- ховное начальство над Орденом св. Иоанна Иерусалимского и почитая обязанностью Нашею стараться о возвращении неправедно у него отнятой собственности, не предполагаем Мы отнюдь, в качестве Нашем Императора Всероссийского, никаких притязаний, которые могли бы обращаться во вред или ущерб правам прочих Нам дружественных Держав. На- против того, в особливое поставили себе удовольствие спос- пешествовать в свое время в сем случае всем тем распоря- жениям, которые приязненную к Нам связь их вящше утвер- дить могут.

Впрочем, милость и благоволения Наши Императорские ко всему знаменитому тому обществу Ордена св. Иоанна Иеру- салимского и ко всякому члену онаго пребудет неотъемлемы. В Санктпетербурге, ноября 20 дня 1798 г., царствования же Нашего в третье лето.

Павел.

Контросигнировал князь Безбородко»¹.

¹ См.: Лабзин А. Ф., Вахрушев А. История Ордена святого Иоанна Иеру- салимского… С. 349–351.

Об этом заседании Капитула сохранилась запись в дневнике ми- трополита Станислава Сестренцевича Богуша, присутствовавшего на нем, и свидетельствующая о его большой осведомленности:

 

«22 ноября. Во дворце Приорства было собрание Капитула. Император объявил, что он принимает гросмейстерство, а графа Литту назначает наместником Ордена. Папа написал Капитулу, выражая осуждение поведению кавалера Гомпе- ша, и объявил, что он будет устранен тот час, когда предста- вят донесение другие нации. Г-н Литта сидел по левую сто- рону <трона> возле стола, за которым секретарь Ордена г-н Гаваццини, стоя, читал телеграммы.

По правую сторону трона сидели: кн. Безбородко, герцог де- Серра-Каприола, г-н Кобенцель и другие кавалеры. По пра- вую сторону <от них> — нунций, я, граф … <в рукописи фа- милия не разборчива>, духовник читал молитвы перед и пос- ле заседания»¹.

 

Официальная аудиенция была назначена на 29 ноября. Она со- вершенно случайно совпала с первой публичной аудиенцией по- сла ордена графа Дж. Литты, когда он в 1797 г. поднес императору крест Великого Магистра Ла Валетты.

С утра весь корпус Рыцарей был допущен во дворец на торже- ственную и публичную аудиенцию. Присутствовали весь двор, и все члены императорской фамилии. Вновь обратимся к дневнику Станислава Сестренцевича, сделавшего свою запись сразу же по- сле торжеств:

 

«29 ноября. Мы вошли в георгиевский зал, где Их Величества восседали уже на троне. Государь в императорской мантии, но без короны. Императрица тоже без короны.

Кн. Безбородко, как байли Ордена, в черной мантии принес корону, а другие кинжал веры, печать, оружие, статут, — и все это было вручено Государю.

Были принесены так же русский и мальтийский штандарты. Кавалеры в красных бархатный воротниках, с белыми крес-

 

¹ Дневник Сестренцевича, первого митрополита всех римско-католичес- ких церквей в России. Ч. 1 (1797–1798 гг.). / Пер. под ред. В. Киксина // Старина и новизна: Исторический сборник. Кн. 16. СПб., 1913. С. 180.

тами, предшествовали попарно. Дальше шли все те, которые имели большой крест Мальтийского Ордена, в черных ман- тиях, мы же, три епископа, в белом коротком одеянии, за- стегнутом на все пуговицы, и мантиях, нунций и я с больши- ми полотнянными крестами на мантиях.

Монсиньор граф де Берни, архиепископ д’Альби, пожалован кавалером.

Шествие завершал граф де Литта, как наместник Ордена. Ког- да мы пришли в зал, он произнес речь, в которой заявил, что как Карл V поддержал орден, изгнанный из Родоса, пожало- вав ему остров Мальту, так и наш Император принимает ми- лостиво рассеянных членов Ордена в стенах своей столицы. Граф провозгласил Императора Магистром Ордена, читая по- становление Капитула на французском языке.

От имени императора ответил вице-канцлер Кочубей, что Го- сударь принял Орден под свое покровительство и будет за- щищать собственность отдельных лиц, привилегии, честь, религию и уставы Ордена»¹.

 

Павлу I была преподнесена корона и регалии Великого Магис- тра, которые были перед этим получены у Гомпеша. В ответ вице- канцлер граф Кочубей зачитал Манифест, который будет датиро- ван 16 декабря и только тогда будет опубликован:

 

Божией Милостию Мы Павел I Император и Самодержец

Всероссийский И прочее, и прочее, и прочее.

Удовлетворяя желанию, представленному Нам от Бальифов, Кавалеров большого Креста, Командоров и Кавалеров знаме- нитого Ордена св. Иоанна Иерусалимского Великого Приор- ства Российского и прочих в столице Нашей собравшихся… Мы принимаем титул Великого Магистра этого Ордена, и в связи с этим возобновляем личные обещания, которые Мы делали ранее в качестве Протектора, а именно — на вечно сохранить неприкосновенными все учреждения и привиле- гии этого знаменитого Ордена, как в отношении свободного

¹ Дневник Сестренцевича, первого митрополита всех римско-католичес- ких церквей в России. Ч. 1. (1797–1798 гг.) / Пер. под ред. В. Киксина // Старина и новизна. Исторический сборник. Кн. 16. — СПб., 1913. — С. 182.

отправления религиозных и различных контактов с этим свя- занным, которые вытекают отсюда для Рыцарей католиче- ского вероисповедания, так и в смысле юрисдикции Ордена, местопребывание, которого Мы назначаем в Нашей Импера- торской Резиденции; сообщаем также о том, что Мы не пре- кратим в будущем употреблять Наше влияние для роста Ор- дена...¹.

 

В заключение церемонии, все рыцари опустились на колени, была зачитана присяга в повиновении и верности, затем все были допущены до целования руки императора и Великого Магистра.

Затем был оглашен Манифест, датированный 29 ноября, «О ус- тановлении в пользу Российского дворянства ордена Святого Ио- анна Иерусалимского». Этим государственным актом Павел I уч- редил на территории России 98 Родовых (Фамильных или семей- ных) Командорств («Jus patronatus»)².

В это же день митрополиту Станиставу Сестренцевичу был «все- милостивейше пожалован» орден святого Иоанна Иерусалимско- го, а вскоре он был возведен в Римско-католическом Великом При- орстве Российском в сан Великого Милостыне-раздаятеля, с окла- дом 8 тысяч рублей в год³.

28 декабря 1798 г. был издан Манифест, устанавливающий пра- вила приема и старшинства принятых в орден дворян. В э