Почему мы не знаем о его несчастьях?

 

 

«Я только через десять лет узнала о тех ужасах, которые ему пришлось пережить в начальной школе», – с горечью сказала мне мама одного молодого человека.

«Я совершенно случайно услышала, как учительница кричит на мою дочь», – поделилась другая.

«Она в последнее время очень грустная, но говорит, что в школе все нормально», – волнуется третья.

Правильно волнуется. Зачастую у нас действительно нет никакой возможности узнать, как им там живется в их первом классе.

Положение усугубляется тем, что ситуацию, когда человек не может рассказать правду, попросить о помощи, создаем мы сами.

Происходит это примерно так.

Ребенок, идя в школу, чаще всего оказывается в принципиально новой для него системе координат. Все устроено иначе: еда, общение, мизансцена, собственный статус и статус других – одним словом, все.

Как отличить в этом «иначе» правильное от неправильного? Как понять, когда я встречаюсь с проявлением обычной школы, которая должна стать мне домом, в которую отправили меня родители, а чего не должно происходить?

Когда учитель кричит – это правильно или неправильно? Когда меня унижают – все в порядке или что-то идет не так? Когда отнимают право на собственное понимание – это является школьной нормой или исключением из правил? Если меня обижает взрослый – я должен терпеть или просить о помощи? Как человеку разобраться в этой запутанной системе?

Ведь взрослый наверняка прав. Правда-правда. Знаете, как тяжело в семь лет осознать, а тем более принять, что взрослый может быть злым, гадким, мерзким человеком? Что он может вредить тебе? Что твое право на защиту действительно существует? Что плох не ты, а он, что нет ни единой причины терпеть эту муку и что в школе должно быть хорошо и приятно?

К несчастью, намного более понятна позиция: «Это я плох, я что-то делаю не так, учитель лучше знает, я должен стараться соответствовать его требованиям…» Именно эта позиция услужливо предлагается взрослым миром.

Все подогревается системой романтизации школы: там хорошо, это очень интересно, каждый человек должен учиться, ты уже взрослый и поэтому идешь в школу и т. д.

Как в таком положении человек может поделиться своим несчастьем? Он оказывается один на один с тяжелейшей ситуацией, практически как в древнегреческой трагедии: выбор между плохим и худшим. Нет-нет, это не преувеличение – проверьте сами. Какой высочайший уровень доверия к себе и близким должен быть у человека, чтобы сначала сказать: «Я не ошибаюсь: мне плохо и так не должно быть, даже притом что все делают вид, что все хорошо», а затем прийти с этим к родителям. И быть уверенным, что тебе не устроят третейский суд, а встанут на твою сторону? Ребенок, пересилив себя, обращается за помощью, открывает конкретные подробности ситуации и… слышит в ответ: «Не придумывай, этого не может быть!» или «Ну что же делать, нужно стараться! Потерпи! Ты в очень хорошей школе, привыкнешь». И тому подобное.

Вот так и попадает человек в безвыходную ситуацию: с одной стороны, ему по всем признакам очень плохо, с другой – окружающие транслируют, что все хорошо. Нужно только стараться, терпеть, подчиняться.

Получается, что его каждый день спрашивают, как дела в школе, а он не может, не умеет, не имеет права рассказать о своих тяготах тем, кто ожидает ответ: «Все нормально». Он очень старается быть хорошим, то есть соответствовать той картине мира, в которую помещен. Значит, придется справляться самому.

Эта ноша часто оказывается для человека непомерно тяжелой, непосильной. И он ломается. Мы же не всегда замечаем эту ломку. Ведь необязательно (к счастью) ребенку «дарят» заикание или депрессию. Как правило, он просто учится делать вид, что он «как все». Тем способом, который ему понятен. И зажатый в эти страшные тиски между собственной натурой и внешней системой координат, он впитывает в себя по капле раба. Того, у которого нет права на чувства, эмоции, свое поведение и интересы.

С этой точки зрения подготовка к школе просто необходима. Ребенок должен твердо знать, что такое личность. Знать на практике. Ему нужно быть готовым защитить себя – и самому, и с помощью близких. Ему необходимо ощущать, что такое собственное достоинство, личная свобода. И если на его пути встретится человек, посягающий на это, он должен уметь отличить такое посягательство от нормы. И быть способным дать отпор. И нам, родителям, тоже хорошо бы вспомнить, как это делается.

Так что готовьтесь к школе. И не слишком надейтесь, что все тайное становится явным.

 

 

Отступление № 7 (серьезное)

На чьей стороне сила

Год за годом сразу после 1 сентября в социальных сетях, письмах и при личных встречах знакомые и не очень родители делятся отчетами об отправке детей в школу. Которые напоминают документальные кадры проводов на фронт. Под несмолкающий «плач Ярославны». Иногда с добавлением черного юмора, проклятий или обетов – в соответствии с личным вкусом автора.

Удивительно, что чаще всего о школе говорится как о некоем неизбежном зле, которое, склонив голову (или, напротив, высоко подняв ее), нужно принять. Удивительно, потому что в других областях пассионарность тех же людей не вызывает ни малейшего сомнения. А здесь как будто находит коса на камень, словно специально устраивается соревнование: у чьих детей более жуткие впечатления от школы и у кого больше (глубже, шире) чаша терпения. «Держите меня трое, двое не удержат!.. Еще немного, и я перейду на домашнее обучение! Еще немного, и я поговорю с директором! Еще немного, и я напишу министру! Еще немного, и я не знаю, что сделаю с этой школой!»

А вот интересно: еще немного – это сколько? Действительно, что должно произойти, чтобы родители начали серьезно относиться к своей функции (уж извините за такую формулировку) и влиять на образовательный процесс собственных детей? Не принимать все как есть, а именно формировать процесс и оказывать на него воздействие. Я говорю о тех людях, которые, между прочим, являются главными заказчиками этой услуги. Вряд ли я открою Америку, если скажу, что родители (когда они и вправду всерьез озабочены проблемами школы) вовсе не обязаны терпеть. Ни учительского хамства, о котором написал один из моих друзей, ни причесывания всех под одну гребенку, о котором упомянул другой, ни политических инсинуаций, которые описывает третий, – ни-че-го. Если вы всерьез.

Так и хочется сказать: «И не стыдно вам? Не обидно вам? Вы – зубастые, вы – клыкастые…»

Или никакие не клыкастые вовсе? Или только вид делаете? Да еще и отговорки замечательные придумываете: «Как же он(а) жить-то будет, если не пройдет через “встал – замолчал – глаза на доску”?» Ну помилуйте, разве вы задаете этот вопрос серьезно? Разве действительно нужно на него отвечать? Ах, снова нужно – что ж, пожалуйста: для человека будет только хорошо, если он не пройдет унижений и насилия в детстве. Чудесно будет, если с раннего возраста он станет понимать, что и зачем он учит, что ему интересно и т. д. Уж сколько страниц на эту тему написано, и вашим покорным слугой в том числе. Но как будто все мимо. И потому я осторожно задаю себе вопрос: а не являются ли все эти разговоры играми лукавых взрослых, среди которых немало моих добрых знакомых? Не желание ли это быть в тренде? Да и совесть вроде почище: мы же страдаем за них и вместе с ними?.. Не знаю. И судить не берусь. Но ощущение от всего этого так себе.

Мне кажется, большинство родителей при всем понимании происходящего никак не могут до конца поверить в то, что сила – реальная сила – на их стороне.

Ведь единственное, чего требует государство, – чтобы человек обязательно получал образование. Ну и конечно, организовывает форму и содержание обучения так, как нужно ему, а не вам. Ну и что? Реагируйте, формируйте свой учебный процесс! Возможности влияния родителей на образовательную систему воистину огромны.

Вариантов действительно много. Но если о каждом из них говорить «Мне это не по плечу, это слишком сложно/долго/дорого», то ничего и не получится.

Мои знакомые в далекой провинции поняли, что государственная школа их не устраивает, объединились несколькими семьями, да и организовали свою школу-общину. И отлично справляются. Естественно, им пришлось подумать, посоветоваться, кто-то из них полностью сменил жизненный уклад, но ведь и дети-то не чужие! Кстати, от процесса они теперь в полном восторге. На этом же пути находятся еще несколько известных мне семейных групп в разных концах России.

Перейти на домашнее обучение сегодня ничего не стоит: решили и перешли. Форм может быть сколько угодно – от индивидуального обучения до группового. От очного до дистанционного. И совсем не обязательно это потребует значительных финансовых затрат. Чаще всего не потребует.

Считаете, что нет достойной альтернативы государственной школе, – дело ваше. Влияйте напрямую на происходящее. Ребенку должно быть понятно, что вы на его стороне. Всегда. Что если и есть причины, по которым нужно в школе быть, это является предметом договора между ним, учителем и вами. Что учителя – тоже люди, которые бывают разными, что мы не должны принимать беспрекословно все, что нам предлагают. Что учителя можно поменять. Равно как и школу. И сами тоже поверьте в это. Если, конечно, вы озабочены всерьез…

Я прекрасно понимаю, что просто так взять и уйти к другому учителю, тем более – на домашнее обучение, тем более – создать маленькую учебную группу, тем более – частную школу – непросто. Непросто, но ведь возможно! Если вы всерьез…

Нет, ну правда: нет причин, будучи недовольными или, более того, считая происходящее страшным злом, оставаться в системе и этим поддерживать ее.

Еще раз: зло не является неизбежным. Все зависит от нашего отношения. И действия.

Вы спросите, как именно может быть устроено наше действие? Проверим на примере выбора школы. Совершенно конкретно.

Главное, совершая этот выбор, помнить то, что мы уже обсудили выше: школа и все происходящее в ней не является неизбежным злом. И второе: родители должны поддерживать и защищать своего ребенка. Всего два пункта. Если вы принимаете вышесказанное, остальное, видимо, покажется вам само собой разумеющимся. Звучит слишком просто, понятно и общо? Что ж, давайте переведем это на уровень практики.

Создадим простую схему для выбора школы.

Пойдем от обратного, то есть ответим в первую очередь на вопрос, что для нас является неприемлемым, каковы они, наши красные линии, которые мы не хотели бы переступать.

Скажем, готовы ли мы позволить кому-то кричать на нашего ребенка? Да? Нет? Иногда?

Пойдем дальше.

Я (не) готов, чтобы у него не было времени на самого себя.

Я (не) готов, чтобы ему делали замечания все кому не лень.

Я (не) готов, чтобы ему приходилось постоянно выполнять чужую волю.

Я (не) готов, чтобы он с детства привыкал заниматься не тем, что интересно, а тем, что кто-то считает правильным.

Я (не) готов, чтобы его все время сравнивали с другими.

Я (не) готов, чтобы его настроение зависело от настроения учителя.

Я (не) готов, чтобы его оценивал человек, которого я практически не знаю.

Я (не) готов, чтобы его эмоциональное состояние постоянно регулировалось другими людьми.

И так далее.

Сколько их еще – этих готовностей и неготовностей? Думаю, у каждого из нас и количество, и качество свои. Сколько вспомните – столько и записывайте.

Таким образом мы формулируем пункты, в которых возможен тот или иной компромисс, и пункты, в которых он совершенно недопустим.

Получилось?

В таком случае начальная схема выбора школы готова. Еще раз: я умышленно предлагаю идти от обратного (с прямыми запросами справиться легко) – в первую очередь чтобы установить рамки поиска. С удивлением вы обнаружите: ответ прост и понятен.

Главное – нет ни единой причины соглашаться на уступки в пунктах, которые отмечены красным. Более того, делать этого нельзя категорически. Ведь, согласившись с одним, мы неминуемо пойдем и на другое. А там «коготок увяз – всей птичке пропасть».

И еще одно важное сообщение: хорошие школы есть. И хорошие учителя. Совершенно точно. И это проверено многократно. Просто нужно искать. Не заявлять, что ничего нет и быть не может, отправляя своих самых близких людей туда, где им будет заведомо плохо, а стараться искать. И находить. И ни в коем случае не предавать своих любимых – самых незащищенных любимых – детей.

Ничего не находится? Ищите учителя, которому вы верите. И его нет? Ну что ж, тогда самое время задуматься об открытии собственной учебной группы. Я повторяю это раз за разом и не устану повторять: это не просто решаемо, это решаемо легко! Возможно, это и есть тот самый момент, когда ваша помощь важнее всего. Кто знает, быть может, важнее ничего в жизни и не будет…

 

 

Изнасилование на пятерку

 

 

Должен сказать, до сегодняшнего дня я практически ничего не писал об оценках, несмотря на многочисленные просьбы и даже настоятельные рекомендации, просто потому, что всегда считал эту тему очень понятной. Но поскольку данный вопрос возникает вновь и вновь – с коллегами, друзьями, родителями – говорить об этом, видимо, все-таки надо. Ну что ж, давайте.

Дело вовсе не в том, что я категорически против оценок, я просто действительно совсем-совсем не понимаю, как оценка в школе может явиться хоть каким-то образовательным (педагогическим) инструментом. Весь мой опыт доказывает обратное. Да и опыт коллег, по моим наблюдениям, приводит к единственному выводу: оценка не просто вредна – она развращает личность, убивает любопытство, провоцирует конфликты и способствует возникновению комплексов.

Хотите доказательств? Пожалуйста! Желание получить положительную оценку (и избежать отрицательной) постепенно становится сильнейшей мотивацией. Настолько сильной, что часто она перекрывает все остальные мотивации. Потому и вводится в манипулятивных системах дрессировка с самого раннего детства.

Начнем с простейшего примера: человек хочет выпить компота. При этом он знает, что положительную оценку («ты хороший мальчик») он получит в случае, если съест суп. Как ему поступить? В рамках приобретенного условного рефлекса – реакция на положительную оценку – он принимается за суп. Получает подкрепление в виде похвалы (оценка). Как вам кажется, сколько раз ему нужно побывать в подобной модели, чтобы она закрепилась? Нескольких будет достаточно, не правда ли? Что станет результатом? Его неумение определить, чего он на самом деле хочет? Познание принципа зависимости отношений с мамой от ее субъективной оценки? Что взрослые лучше знают, как жить? Организм подсказывает ребенку, что он хочет компота, а мир диктует, что нужно есть суп. Эта дилемма не является вечной. Оценка – наркотик, ежедневное применение которого снимает все эти вопросы. И постепенно вытесняет истинные мотивации. Слишком примитивно? Но механизм работает точно таким же образом и в более сложных примерах.

Давайте поговорим о школе. Взгляните на пятибалльную оценочную систему: ничего не замечаете? Из пяти возможных вариантов три – отрицательные (причем один из них – единица – практически никогда не используется), остается хилая дифференциация между четырьмя и пятью… Что мы хотим сказать с помощью этих сомнительных инструментов? Даже приблизительной объективности не получается. Представьте, что у человека в диктанте было 20 ошибок, он долго работал и в следующем сделал только 8. И что же? Опять двойка! Между тем его успех намного больше, чем у отличника, который, исправив одну-единственную ошибку, перешел от четверки к пятерке. Равно как и за сданный чистый лист он получит не ноль, что было бы логично, а все ту же двойку. Неужели вас это не смущает? Как объяснить это детям? Разве такая система может стать хоть сколько-нибудь серьезной и честной обратной связью – поддерживающей, обучающей… Девочка Света выучила письмо Татьяны и получила пятерку. Мальчик Ваня не выучил письмо Евгения и объяснил, почему он этого не сделал (его раздражают лживость и манипулятивность письма). Два. И это в полном соответствии со стандартом. Итоговая контрольная в нашей школе. Второй класс. На картинке – гнездо и домик. Вопрос: объясните, что общего и в чем разница. Ученик отвечает: «Разница в том, что в гнезде живет птица, а в доме – человек, а общее то, что в гнезде живет птица, а в доме – человек». Ответ, на мой взгляд, близок к гениальному. Прикажете поставить двойку в соответствии со стандартом? Сказать что-нибудь наподобие: «Ты молодец, но мир этого не оценит»? Нет здесь подходящих вариантов. Но есть вопрос: зачем оценка? Разве без нее мы не сможем понять, что человек знает, а чего не знает?

Могу предложить опасную проверку: введите на недельку жесткую оценочную систему в собственные супружеские отношения – и вы увидите, с какой скоростью все рухнет. «Дорогой, сегодня за наш секс ставлю тебе четыре с минусом…» «Дорогая, тебе троечка за сегодняшний вечер». Смешно, не правда ли? Вот и в отношениях с детьми – смешно.

Оценка приводит к тому, что человек учится соответствовать не самому себе, своим желаниям, мыслям, интересам, а учебнику, взглядам учителя, вообще – взрослого. Он постепенно теряет умение взаимодействовать с миром, выбирать.

Это неправда, что без оценок они не учатся! Неправда! Подобная формула возникает только в одном случае: происходящее вне уроков намного важнее происходящего внутри. И еще один обязательный элемент: сам оценивающий часто страдает сильнейшим комплексом неполноценности. Стоит только построить вместе с учениками яркий, интересный процесс, необходимость в оценках отпадает сама собой. Как-то меня пригласили в одну из школ провести с учениками 9-х, 10-х и 11-х классов День чтения (есть, оказывается, и такой день). Мы с участниками нашли малоизвестную сказку Андерсена и организовали большую открытую конференцию, в процессе которой школьники в малых группах читали, свободно ходили по классу, обменивались мнениями, трактовали, задавали друг другу вопросы, спорили. Не вовлеченных в процесс практически не было (и таковых не могло быть, ведь речь шла о собственной трактовке, об отношении текста к нашей жизни). И тут ко мне обратились две учительницы этих школьников: «Как здорово! Мы никогда их такими не видели! Можно мы поставим оценки?» Я, конечно, оторопел: «Зачем?» – «Просто мы никогда прежде не слышали даже голоса некоторых из них, а сейчас они так активны. Это поможет нам поставить им в четверти хотя бы тройку…» Ну и что вы об этом скажете? Все еще недостаточно доказательств? Талантливые, яркие, активные получат «хотя бы тройку». Легко, конечно, во всем обвинить учителей, сказав, что они просто не умеют организовать интересный урок. Я уверен, что это не так. Просто сами педагоги оказываются заложниками оценочной системы и постепенно теряют собственную ориентацию и способность к творчеству.

В процессе учения, познания человеку, безусловно, необходима обратная связь. Вот и предоставьте ее! Начиная с раннего детства. Расскажите о том, что вы думаете, что чувствуете, что вам мешает, что помогает, каков ваш опыт, предложите поддержку – все это намного действеннее, чем оценочное: «Молодец, хороший мальчик, вот теперь ты мне нравишься» («Мне!» Вот в чем истинная цель – понравиться высшему существу!).

В школе же все еще проще: человек учится – это так интересно! Зачем подменять его желание познавать мир желанием понравиться учителю, соответствовать некоему стандарту? Сколько потерянных поколений еще необходимо, чтобы понять, насколько это опасно? Сначала «подсадим» на оценку в качестве главной движущей силы, а потом бегаем в поисках утраченной самости ребенка. «Он ничем не интересуется…»

Знаете, когда к нам приходят дети из других школ, тогда то, о чем говорилось выше, проявляется как картинка на негативе. Поначалу они в принципе не в состоянии поверить, что будут приняты такими, какие они есть. В этом смысле они проходят довольно непростой период адаптации. Это такой же непростой период и для нас: ведь одно дело, когда человек выполняет что-то, ибо в противном случае его осудят, и совсем другое – когда он сам выбирает, как поступать. Одна история, когда ребенок постоянно получает месседж окружающего мира вроде: «Мы-то знаем, как правильно, знаем все верные ответы, и тебя скоро научим», и другая – когда он учится принимать решения, открывает собственный интерес, пытается следовать ему, находит неожиданные пути (о которых учитель может и не догадываться). Школьнику нужно понять, что урок может быть интересен вне зависимости от того, как тебя оценивают. А это, верите ли, непросто. Особенно если до этого главным мотором была оценка. Противоположные системы координат…

Однажды меня спросили: «Вы, наверное, говорите не об оценках, а об отметках?» А что, действительно есть разница? Разве отметка не является простым выражением оценивания? Разве не на нее реагирует ребенок – радостно или с горечью? Разве это не пустое словоблудие в конце концов?

Манипулятивная система требует манипулятивной же поддержки. Не поэтому ли так часто предлагается и такое оправдание: «Сейчас он учится важному принципу: как поработаешь, то и получишь. Поработаешь хорошо – получишь пять, будешь лениться – получишь два. Вот вырастет – будет так же: поработаешь (поучишься) хорошо – получишь большую зарплату (должность, положение), будешь лениться – станешь прозябать под забором». И первое, и второе – ложь! Уверен, за примерами читателям далеко ходить не придется.

Я снова и снова возвращаюсь к своему излюбленному вопросу: зачем? Если ответ – обратная связь, то намного проще дать ее на словах, объяснить, вместе найти ошибки, предложить путь к их пониманию и исправлению.

Оценка – один из главных якорей учителей и родителей, не умеющих или не желающих сделать жизнь интересной как для себя, так и для ребенка.

Вот и даем мы в ответ на простой вопрос: «Зачем учиться?» взаимоисключающие ответы: «Учиться нужно для себя, но на оценку других». Как это? Сами подумайте!

Волшебное «взаимо»

 

 

Если уж мы говорим об образовании – давайте «по гамбургскому счету».

Вспомним мир лет 20 назад. Какие знания были востребованы? Каков был путь к этим знаниям? Зачем и чему мы учились? А сейчас? Не слишком похоже, правда? Интернет, мобильные телефоны, социальные сети, исследование генома, электронные деньги… Обо всем этом и понятия не имели наши учителя. Ну а теперь следующие 20 лет. Какими будут технологии вообще и технологии получения знаний в частности? К какому завтра мы готовим наших детей? Не знаете? Вот и я не знаю. И 20 лет назад не знали, хотя многие уверяли в обратном. Тогда вопрос: какое же право у нас есть навязывать те или иные знания людям будущего? По какому принципу вообще мы их выбираем? Что мы сами понимаем? Чем руководствуемся? Чего хотим?

«Учиться – всегда пригодится!» Так? А если не пригодится? По-честному: всё пригодилось? Может быть, большая часть? Или меньшая? А может быть, вопреки?..

Часто мы поступаем как глупые путешественники из сказок, которые набивают мешок первыми попавшимися под руку предметами: авось пригодится. И иногда, кстати, пригождается. Именно эти случаи апологеты «знательного» образования приводят в пример: «Если бы меня не заставляли учить математику, я бы не стал…» Как продолжить – не знаю. Ибо трудно представить, что такую фразу произносят Эйнштейн, Ковалевская, Кюри. Скорее: «Я бы не стал настоящим бухгалтером…» Впрочем, такого я, признаться, тоже не слышал. В большинстве же случаев просто без продолжения: «Если бы меня не заставляли, я бы не знаю, что я…»

Количество случайных знаний в школьной программе зашкаливает. Случайных, то есть таких, в отношении которых даже сам учитель не может пояснить, зачем это учить.

Мой любимый пример – таблица умножения. Итак, зачем?.. Ой-ой, опять: «Ты не сможешь посчитать сдачу в магазине!» (именно так обычно отвечают люди, верящие, что сдачу считают с помощью таблицы умножения, и не знающие, что в каждом телефоне нынче есть калькулятор). И если можно, обойдемся без «это развивает мозг». Не выдумывайте, пожалуйста: это науке неизвестно. Мы не можем сравнивать собственный мозг «до» и «после». (Любителей сравнивать свой мозг с чужим просьба не беспокоиться.) Да и по каким, интересно, критериям сравнивать?.. И если цель – развить мозг, то почему именно на этом материале? Есть целая масса более забавных бесполезных знаний…

Оставьте, я не предлагаю отменить изучение таблицы умножения, я всего лишь заявляю, что учить ее можно, только предварительно дав вразумительный ответ на вопрос, зачем она нужна. Так, чтобы было понятно вам, мне и детям во втором классе. (Кстати, мне не так давно такой ответ предложили. Желающим предлагаю поискать его самостоятельно.)

Чему же нам учить? И чему сегодня следует учиться? Что действительно будет востребовано? Что поможет нашим детям развиваться, познавать мир, искать себя в нем и его в себе? Быть может, не стоит приучать детей тыкать в знания наугад, исходя лишь из амбиций учителей, невежества чиновников, страхов родителей?

 

Между тем ответ существует. Этот ответ – взаимодействие. Именно ему мы должны учиться.

 

Взаимодействию с самими собой, с другими людьми, со знаниями, с технологиями. Если сегодня человек умеет самостоятельно ставить вопросы и искать ответы, выбирать в океане бесконечного знания то, что ему необходимо, обращаться к неожиданному источнику, понимать собственный интерес, взаимодействовать с интересом другого, вписывать открытия в жизнь, не пугаться новых технологий, определять потребности человечества, верить своей интуиции – ему будет чем заняться и завтра. Причем заняться с огромной страстью, с осознанием, для чего ему и другим это занятие нужно. Личностное взаимодействие сегодня – главный образовательный код. И для родителя, и для учителя, и для ученика. Давайте взаимодействовать с таблицей умножения! С компьютерными программами! С Пушкиным А.С.! И не потому, что «это должен знать каждый». Нет сегодня того, что должен знать каждый. Поскольку Google готов осчастливить любого за пару минут. Ввел запрос в поисковик – и я уже «каждый». А вот творческий интерес сегодня стоит очень дорого. И цена его только повышается. Да и в школу, кстати, в таком случае есть зачем ходить каждый день.

Инструментов для изучения волшебного «взаимо» много, и все они по-своему прекрасны. Да-да, если таблица умножения объясняет нам, как устроен мир, как развивать с ним отношения, помогает понять себя, дает возможность творить – она прекрасна. Но она становится страшным оружием саморазрушения, если «надо, Федя, надо!».

Нам не дано заглянуть в завтра. Но мы точно знаем, что те, кому сегодня шесть лет, вскоре предложат нам собственный мир. Не знаю, каким он будет, но мне хотелось бы, чтобы у меня там было свое место. Чтобы у меня осталось право на себя. Чтобы мне было интересно в этом будущем. Поэтому я буду учить и учиться взаимодействию. Чего и вам желаю.

Пути интереса неисповедимы…

 

 

Любопытство – главное человеческое качество, двигающее нас вперед. Желание постоянно «совать свой нос в чужой вопрос» и обеспечивает тот интерес, на отсутствие которого у ребенка так часто сетуют взрослые. А между тем мы сами раз за разом убиваем эту страсть, либо заменяя ее собственной, либо и вовсе призывая не быть слишком любопытным, иными словами, перестать интересоваться… Чем бы то ни было.

Им ничего неинтересно. Только айпад, только телевизор, только… не то, что хотелось бы нам… Как же нам удается сделать так, чтобы человек уже к семи-восьми годам перестал быть любопытным, превратился в скучного исполнителя чужой воли?

Мариинский театр. Балет «Сильфида». Слышу громкий шепот: «Смотри, смотри, какие деревья! Ой, как балерина танцует! Видишь, дядя пошел к колдунье! Ой, а она – смотри, какая злая! Ах, какое красивое платье – ты заметила?» Это диалог (с позволения сказать) мамы с девочкой лет семи. Указания, на что именно смотреть и как реагировать, не прекращаются ни на минуту. Антракт. Ничего не меняется: «Ты обратила внимание на люстру? А вот на эту роспись на потолке – представляешь, как тяжело было ее сделать? Смотри, какие все нарядные – это потому что в театр принято так ходить…» Но и это еще не все. Каждые 15 минут организовывается экспресс-экзамен: «Ты запомнила, как ее зовут? А кто музыку написал? Зачем они ушли в лес? Увертюра – это…» И так далее по кругу.

У бедной девочки практически нет шансов приобрести собственное впечатление. Ее интерес полностью парализован. Она бы, может, и получила удовольствие от балета, но где там! Пребывающая в ужасе из-за того, что что-то останется незамеченным, ее мама не дает ей ни малейшей возможности насладиться прекрасным. Знакомо?..

Неисповедимы пути нашего интереса. Бывает, что, зацепившись за какую-то незначительную деталь, он разрастается все больше и вот уже включает в себя и музыку, и танец, и людей вокруг, и вообще целый мир.

Интерес важно не спугнуть. А для этого просто нет другого выхода – нужно полностью положиться на человека. Девочка чудесно разберется сама, что именно ее увлекает, а что пока можно не замечать. Только в этом случае у нас останется чудесное впечатление от вечера, события, встречи. Ничего не поделаешь: интерес – штука спонтанная.

Возможно, приятно думать, что мы и есть самое главное в жизни детей, что без нас они не в состоянии и шагу ступить. Что красоту они способны воспринимать только в рамках наших инструкций. Должен окончательно разочаровать читателя: это не так. Совсем не так. Наша роль значима, но она заканчивается в тот момент, когда мы купили билеты в театр. Вернее, наша роль как раз и состоит в том, чтобы дать человеку возможность и право на собственные впечатления. Иначе попросту невозможно этому научиться – тому самому непосредственному восприятию. Эффект, который достигается, прямо противоположен ожидаемому: человек в рамках указаний теряет способность видеть, слышать, воспринимать. У него отбирается право обращать внимание на прекрасные мелочи, его интерес подменяется интересом взрослого. И потом – совсем скоро – этот взрослый обращается к ребенку с претензией: «Тебе ничего не интересно». Конечно, неинтересно, ведь столько сил потрачено на убийство этого самого любопытства!

Кстати, как обычно в подобных случаях, процесс является двусторонним: интерес взрослого погибает вместе с детским. Взвинченная мнимой ответственностью за чужое внимание, мама и сама, бедная, не видит, не слышит, не замечает, являя собой яркий и недвусмысленный пример для дочери.

Как иначе? Да просто: получать самим удовольствие от происходящего, наслаждаться. После спектакля – если будет желание – обсудить, обменяться впечатлениями (которые, как известно, у каждого свои). Вот и все.

 

ПРОДОЛЖАЕМ РАЗГОВОР