Три типа рычагов воздействия

 

Я собираюсь вернуться к конкретным методикам выявления «черных лебедей», но сначала я хотел бы узнать, что делает их настолько полезными.

Ответ прост – это высокая эффективность их использования. «Черные лебеди» – это средства усиления рычагов воздействия на оппонента. Они дают вам возможность одержать верх.

Рычаг воздействия – это волшебное слово и один из тех терминов, которыми любят бросаться эксперты по переговорам, но при этом редко вникают в их суть, поэтому я хотел бы затронуть эту тему.

 

В теории рычаг воздействия – это возможность нанести убытки и получить прибыль. Что хочет получить ваш противник и что он боится потерять? Нам говорят: найдите ответы на эти вопросы, и вы сможете сами создавать рычаги влияния на восприятие, действия и решения другой стороны. На практике, где наше иррациональное восприятие и есть наша реальность, потери и прибыли являются весьма скользкими понятиями, и зачастую не имеет большого значения, какой именно рычаг воздействует на вас. Важно лишь то, какой рычаг, по мнению вашего оппонента, есть у вас против него. Вот почему я говорю, что рычаги есть всегда. Рычаг – это эмоциональная концепция, он может быть создан вне зависимости от того, существует он на самом деле или нет.

 

Если оппонент разговаривает с вами, значит, у вас есть рычаг воздействия на него. У кого в руках рычаги воздействия при похищении людей? У похитителя или у родственников жертвы? Большинство людей думают, что все рычаги в руках у похитителя. Конечно, у похитителя находятся те, кого вы любите, но у вас есть то, чего жаждет похититель. Какой из рычагов более мощный? Кроме того, сколько покупателей у похитителей на товар, который они пытаются продать? Можно ли считать бизнес успешным, если у него только один покупатель?

Рычаг имеет множество составляющих, таких, как время, необходимость и конкуренция. Если вам нужно продать ваш дом прямо сейчас, то у вас меньше рычагов, чем при его продаже при отсутствии крайнего срока. Если вы хотите, но не обязаны продавать дом, у вас больше рычагов. Для вас лучше, если в торгах участвуют разные люди.

Отмечу, что рычаг воздействия нельзя отождествлять с властью. Дональд Трамп обладает огромной властью, но если он окажется в пустыне и столкнется с владельцем единственного на много миль магазина, где есть вода, которая нужна Трампу, то все рычаги будут в руках у владельца магазина.

Один из способов понять, что такое рычаг, – представить его в виде жидкости, которая хлюпает между двумя сторонами. Как специалист по ведению переговоров вы должны всегда понимать, какая из сторон в данный момент потеряет больше в случае срыва переговоров. У той стороны, у которой будет больше потерь, меньше рычагов воздействия, и наоборот. Чтобы заполучить рычаги, вы должны убедить своего противника в том, что в случае провала сделки у него будут реальные потери.

На таксономическом уровне можно выделить три вида рычагов: позитивный, негативный и нормативный.

 

Позитивный рычаг

 

Позитивный рычаг – это ваши способности как специалиста по ведению переговоров обеспечить или удержать то, что хочет получить ваш противник. Всякий раз, когда другая сторона говорит «я хочу…» – например, «я хочу купить вашу машину», у вас в руках оказывается позитивный рычаг.

Когда вам делают такое предложение, у вас появляется власть: вы можете исполнить желание вашего оппонента, можете не исполнить его и тем самым причинить ему боль, а можете использовать его желание, чтобы заключить с ним более выгодную сделку.

Приведу пример.

Через три месяца после того, как вы вывели свой бизнес на рынок, потенциальный покупатель, наконец, говорит вам: «Да, я хотел бы купить это». Вы в восторге, но спустя несколько дней ваша радость превращается в разочарование, когда он делает предложение с такой низкой ценой, что это просто оскорбительно. Это единственное предложение, так что же делать?

К этому времени, надеюсь, у вас уже появились контакты с другими покупателями, даже случайные. Если да, то вы можете использовать это предложение, чтобы создать ощущение конкуренции и тем самым начать конкурентную борьбу на торгах. По крайней мере, вы вынуждаете их делать выбор.

Но даже если у вас нет других предложений и заинтересованный покупатель – это ваш первый клиент, у вас все равно есть больше власти до того момента, когда ваш противник расскажет о своем желании. Вы контролируете то, что он хочет. Вот почему опытный специалист по ведению переговоров не спешит делать предложение – он не хочет отдавать рычаги другой стороне.

 

Позитивный рычаг должен изменить ваше самоощущение от переговоров. Вы ушли от ситуации, когда вы хотите что‑то от инвестора, к ситуации, когда вы оба хотите что‑то друг от друга.

 

Если у вас есть» товар», вы можете определить, чего еще хочет ваш противник. Может быть, он хочет со временем купить вашу фирму. Помогите ему сделать это, если он повысит цену. Может быть, его предложение – это все деньги, которые у него есть. Помогите ему получить то, что он хочет – ваш бизнес, – но скажите, что за такое предложение вы можете продать ему только 75 % фирмы.

 

Негативный рычаг

 

Негативный рычаг – это то, что представляют большинство людей, когда слышат слово «рычаг». Это способность специалиста по ведению переговоров заставить своего противника страдать. Он основан на угрозах: у вас есть негативный рычаг, если вы можете сказать своему противнику: «Если вы не выполните свои обязательства, не оплатите ваш счет и т. д., я разрушу вашу репутацию».

Такой рычаг привлекает внимание людей благодаря концепции, которую мы уже обсудили: боязни потери. Эффективные переговорщики уже давно знают, и психологи это неоднократно доказали, что человека больше беспокоят потенциальные убытки, чем равнозначная потенциальная прибыль. Заключение хорошей сделки может подтолкнуть нас к рискованным ставкам, но мотивация сохранить нашу репутацию от разрушения гораздо сильнее.

Так каких «черных лебедей» вам надо найти, чтобы использовать их как негативный рычаг? Эффективный специалист по ведению переговоров ищет фрагменты информации, часто окольным путем, которые демонстрируют все то, что важно для его противника. Кто составляет его аудиторию? Что означает для него статус и репутация? Что беспокоит его больше всего? Чтобы найти эту информацию, вам надо выйти из‑за стола переговоров и поговорить с третьей стороной, которая знает вашего противника.

Сразу предупреждаю: угрозы, даже тонкие, – это своего рода динамит. Вы должны обращаться с ними с осторожностью, иначе можете навредить себе или взорвать весь процесс.

 

Если вы приставите свои негативные рычаги к горлу вашего противника, это может быть воспринято как посягательство на его независимость. Многие люди скорее умрут, чем откажутся от своей независимости. Они будут действовать крайне иррационально и сорвут переговоры.

 

Более тонкая техника состоит в том, чтобы навесить ярлык на ваш негативный рычаг и тем самым дать понять, как обстоят дела, не нападая. «Кажется, вы всегда платили вовремя и высоко ценили свою репутацию» – такие предложения могут действительно помочь начать процесс переговоров.

 

Нормативный рычаг

 

У каждого человека есть ряд правил и моральных ограничений.

Нормативный рычаг использует чужие нормы и стандарты для продвижения собственной позиции. Если вы можете указать на несоответствия между убеждениями и действиями противника, то у вас есть нормативные рычаги воздействия. У вас появляется возможность нанести урон самооценке вашего противника, признав его действия непоследовательными. Никому не хочется выглядеть лицемером.

Например, если ваш противник проговорился, что он всегда платит определенную сумму, когда покупает компанию, вы можете сформулировать вашу желаемую цену так, чтобы в ней была отражена эта стоимость.

Обнаружить «черных лебедей», которые дадут вам в руки нормативный рычаг, – это так же просто, как спросить вашего противника, во что он верит, и внимательно выслушать его. Вы должны понять, на каком языке он говорит, и говорить с ним на этом же языке.

 

Узнайте, во что они верят

 

В марте 2003 года я вел переговоры с фермером, который стал одним из самых необычных террористов, каких только можно себе представить после событий 11 сентября.

Драма началась, когда Дуайт Уотсон, фермер, разводивший табак в Северной Каролине, прицепил свой джип к трактору, увешанному плакатами и перевернутым американским флагом, и отбуксировал его в Вашингтон, чтобы выразить протест против политики правительства, которая, по его мнению, губит бизнес табачных фермеров.

Когда Уотсон добрался до столицы, он загнал свой трактор в пруд между памятником Вашингтону и Мемориалом ветеранов Вьетнама и угрожал взорвать его с помощью «фосфорорганических» бомб, которые, как он утверждал, были в тракторе.

В столице был объявлен режим изоляции зоны, полиция оцепила восемь кварталов от Мемориала Линкольна до памятника Вашингтону. Прошло всего несколько месяцев после атаки иракских снайперов на кольцевой дороге, и та легкость, с которой Уотсон поверг столицу страны в хаос, испугала людей.

В разговоре по сотовому телефону Уотсон рассказал журналистам Вашингтон пост, что он решил показать – даже ценой собственной жизни, – как снижение субсидий убивает фермеров, выращивающих табак. Он сказал, что Бог поручил ему выразить свой протест и он не собирается уходить.

«Если Америкой и дальше будут вот так управлять, то черт с ней, – сказал он, – я не сдамся. Они могут взорвать меня в воде. Я готов отправиться на небеса».

ФБР отправило меня в командный пункт, устроенный в автофургоне, стоявшем рядом с торговым центром Вашингтон Молл, откуда я должен был руководить группой агентов ФБР и сил охраны правопорядка национальной парковой полиции США и попытаться отговорить Уотсона от самоубийства и от убийства еще неизвестно скольких людей.

Затем мы приступили к делу.

Думаю, вы представляете, что переговоры с парнем, который угрожал уничтожить добрую часть американской столицы, были очень напряженными. Стрелки направили свое оружие на Уотсона, им дали «зеленый свет», и они могли стрелять на поражение, если он сделает какие‑то неадекватные шаги.

В любых переговорах, но особенно в таких напряженных, как эти, ваш успех определяет не то, как хорошо вы говорите, а то, как хорошо вы слушаете. Понимание другого человека поможет вам говорить убедительно и разработать варианты, которые получат отклик. Есть видимая часть переговоров, но также есть и тайная, в которой все факты скрыты от глаз (тайное пространство переговоров, где и обитают «черные лебеди»).

 

Доступ в это скрытое пространство очень часто получают те, кто понимает мировоззрение другой стороны, ее смысл жизни, ее религию. Действительно, покопавшись в религии вашего противника (иногда в ней присутствует Бог, но не всегда), по сути, можно выйти за рамки переговоров и проникнуть в жизнь, в эмоциональный аспект и в другие грани существования вашего противника.

 

Как только вы поймете мировоззрение вашего противника, вы сможете повлиять на него. Вот почему, когда мы говорили с Уотсоном, я приложил все силы, чтобы попытаться узнать, кто он такой, и логически обосновать свое предложение сдаться.

Мы узнали, что Уотсону было все труднее зарабатывать на жизнь на табачной ферме площадью 1200 акров, на которой работали пять поколений его семьи. После засухи и сокращения квоты на урожай вдвое Уотсон решил, что больше не может позволить себе содержать ферму, и поехал в Вашингтон, чтобы высказать свою точку зрения. Он хотел привлечь к себе внимание, а так как мы знали, чего он хотел, у нас были позитивные рычаги.

Уотсон также сказал нам, что он ветеран, а у ветеранов есть свои правила. Эти правила – словно музыка, которую вы хотите услышать, так как они обеспечивают нормативные рычаги. Он сказал нам, что готов сдаться, но не сразу. В 1970‑е годы он служил в военной полиции 82‑го воздушно‑десантного полка и знал, что если он оказался в ловушке в тылу врага, то может уйти с честью, если подкрепление не прибудет в течение трех дней. Но не раньше.

Теперь у нас были сформулированы правила, с помощью которых мы могли удержать его, а признание, что он может уйти, также было намеком на то, что, несмотря на его разговоры о смерти, он хотел жить. Один из первых вопросов, который вы пытаетесь решить на переговорах об освобождении заложников, касается того, каковы представления вашего противника о будущем и видит ли он в нем себя. Уотсон ответил «да».

Я использовал эту информацию, чтобы создать негативный рычаг и показать, что мы можем отнять у него то, что он ценил, – жизнь. А затем начал работать, используя позитивный рычаг: его желание быть услышанным. Я подчеркнул, что Уотсон уже стал героем национальных новостей и если он хочет выжить, ему придется дать мне кое‑что.

Уотсон был достаточно умным, чтобы понять, что у него появился реальный шанс, который нельзя упустить, пока он жив, но он следовал своим правилам военной чести. Его собственные желания и страхи помогали создавать некоторые позитивные и негативные рычаги, но они были вторичны по отношению к стандартам, по которым он жил всю жизнь.

Было заманчиво просто подождать наступления третьего дня, но я сомневался, что мы сможем так долго продержаться. Атмосфера с каждым часом становилась все напряженнее. Столица находилась на осадном положении, и мы имели основания полагать, что у него может быть взрывчатка. Если он сделает хоть один неверный шаг в спазматическом приступе паники, то снайперы убьют его. У него уже было несколько вспышек гнева, и с течением времени он злился еще больше. Он все еще мог погибнуть.

 

Но мы не могли настаивать на своем: мы не могли угрожать ему убийством и ждать, что это сработает. Причиной тому является так называемый «парадокс власти»: чем сильнее мы будем давить, тем более вероятна возможность сопротивления. Вот почему следует с осторожностью использовать негативные рычаги.

 

Времени оставалось уже мало, и мы должны были ускорить события.

Но как?

То, что произошло дальше, – один из славных примеров того, как внимательное слушание, направленное на понимание мировоззрения вашего противника, может выявить «черного лебедя», который преобразует динамику переговоров. Уотсон не говорил нам напрямую о том, что было для него ценно, но благодаря пристальному вниманию мы обнаружили информацию, которая по‑другому осветила все, что он говорил.

Примерно через 30 часов Уинни Миллер, агент ФБР из нашей команды, которая внимательно вслушивалась в тончайшие намеки, которые он делал, повернулась ко мне.

«Он набожный христианин, – сказала мне она. – Скажи ему, что завтра рассвет Третьего дня. Христиане верят, что именно в этот день Иисус Христос вышел из могилы и вознесся на небеса. Если Христос вышел на рассвете Третьего дня, то почему Уотсон не сможет выйти?»

Это было блестящее использование внимательного слушания. Объединив подтекст фразы Уотсона с пониманием его мировоззрения, мы получили возможность показать Уотсону, что мы не только слушали, но также услышали его.

Если мы правильно поняли его подтекст, то он хотел выйти из противостояния с честью и с чувством того, что он сдается противнику, который уважает как его, так и его убеждения.

Сопоставив ваши требования с мировоззрением вашего противника, которое вы используете, чтобы принять решение, вы демонстрируете ему свое уважение и тем самым можете добиться внимания и результата. Знать, во что верит ваш противник, – это больше, чем получить нормативный рычаг как таковой. Это обретение целостного понимания мировоззрения вашего противника – религии в буквальном смысле этого слова – и использование этих знаний, чтобы наполнить смыслом ваши шаги в ходе переговоров.

 

Использование религии вашего противника по большей части крайне эффективно потому, что она имеет власть над ним. Религия человека – это все то, что Бог, общество, рынок или эксперты (зависит от того, что имеет для него значение) считают честным и справедливым. Люди полагаются на эту власть.

 

В следующем разговоре с Уотсоном мы упомянули о том, что наступает рассвет Третьего дня. Мы обратились к его власти: Иисусу Христу. На линии наступило долгое молчание. В нашем переговорном центре было так тихо, что можно было услышать, как стучит сердце у парня, стоявшего рядом.

Уотсон кашлянул.

«Я выйду», – сказал он.

Он вышел. Так закончилось 48‑часовое противостояние, на выходе из которого он спас свою жизнь, а столица зажила своей обычной жизнью.

Взрывчатку не нашли.

 

* * *

 

Хотя значение религии противника и так понятно из истории с Уотсоном, вот две подсказки для правильного понимания религии:

• Еще раз обдумайте все, что вы слышите. Вы могли не услышать все в первый раз, поэтому еще раз проверьте все. Сравните свои записи с записями других участников вашей команды. Зачастую вы сможете найти новую информацию, которая поможет вам сдвинуть переговоры с места.

• Используйте дополнительных слушателей, чья задача будет – вслушиваться в сказанное «между строк». Они могут услышать то, что вы упустили.

Другими словами: слушайте, снова слушайте и еще раз слушайте.

Мы видели, как целостное понимание религии вашего противника – огромный «черный лебедь» – может дать вам в руки нормативный рычаг, который приведет к результативным переговорам. Но существуют и другие способы, в которых знание религии вашего противника может помочь вам добиться лучших.

 

Принцип подобия

 

Исследования, проведенные учеными в области общественных наук, подтвердили то, что уже давно известно эффективным специалистам по ведению переговоров: мы больше доверяем людям, когда видим, что они похожи на нас, или когда узнаем в них знакомые черты.

 

Люди доверяют тем, кто относится к их группе. Принадлежность к группе – это первобытный инстинкт. Если вы сможете вызвать в человеке этот инстинкт, это чувство, что «похоже, мы видим мир одинаково», то немедленно получите влияние над ним.

 

Когда наш противник демонстрирует отношения, верования, идеи, даже стиль одежды, аналогичные нашим собственным, нам это нравится, и мы склонны больше доверять ему. Даже незначительное сходство, например, членство в одном клубе или статус выпускника колледжа, повышает понимание.

Вот почему во многих культурах специалист по ведению переговоров уделяет огромное количество времени выстраиванию понимания еще до того, как начинает думать о предложениях. Обе стороны знают, что информация, которую они собирают по крохам, может быть жизненно важной для эффективного процесса переговоров и создания рычагов. Это немного похоже на поведение собак, которые кружатся, обнюхивая друг друга.

Однажды мне пришлось заключать договор с руководителем компании из Огайо, и в этих переговорах принцип подобия сыграл главную роль.

Мой противник постоянно ссылался на какие‑то источники, которые я определил как христианские. Пока мы говорили, он все время колебался, стоит ли привлекать к сотрудничеству его советников. Было видно, что вопрос о его советниках очень болезненный для него. Однажды он даже сказал: «Меня никто не понимает».

В тот момент я начал ломать голову и вспоминать все те христианские концепции, которые я знал. Затем мне в голову пришел один термин, который люди часто используют в церкви для описания обязанностей, которые человек должен выполнять по отношению к себе и к нашему миру – и, следовательно, к Богу, опираясь на честность, надежность и ответственность.

«Для вас это настоящее служение, верно?» – сказал я.

Из его голоса сразу же ушло напряжение, и он посмотрел на меня с большим доверием.

«Вы единственный сумели меня понять», – сказал он.

В тот же момент он заключил договор с нашей компанией. Показав, что я понимаю глубинный смысл его жизни и продемонстрировав ощущение нашего сходства и взаимной принадлежности, я смог заставить его заключить сделку. В ту минуту, когда я показал свою приверженность христианской морали, мы оказались с ним в одной лодке. Не только из‑за сходства как такового, но и из‑за понимания, которое возникло между нами благодаря этому сходству.

 

Сила надежды и мечты

 

Когда вы знаете религию вашего противника и можете мысленно представить себе, чего он на самом деле хочет от жизни, вы можете использовать его амбиции как метод заставить его следовать за вами.

Каждому инженеру, руководителю, ребенку – всем нам – хочется верить, что мы способны совершить что‑то выдающееся. В детстве мы видим свое будущее, представляя себя в будущем главными игроками команды‑чемпиона, актерами, получившими Оскара, спортсменами, выигравшими соревнования. Тем не менее, по мере того как мы становимся старше, наши родители, учителя, друзья все больше говорят о том, что мы не можем и не должны делать то, что для нас недоступно. Мы начинаем терять веру.

Но когда кто‑то демонстрирует страсть к тому, чего мы всегда хотели, и дает нам план, как туда добраться, мы позволяем нашему восприятию сделать все возможное, чтобы изменить нашу жизнь. Мы все хотим получить карту, по которой можно прийти к счастью, и когда у кого‑то хватает смелости нарисовать ее для нас, мы, естественно, идем за ними.

Поэтому, когда вы увидите несбывшиеся мечты вашего противника, призовите все свои силы на то, чтобы выразить страсть к его целям и уверенность в его способности достичь их.

 

Религия как смысл

 

Исследования показали, что люди положительно реагируют на просьбы, сказанные спокойным тоном голоса, с последующим объяснением причины.

В известном исследовании конца 1970‑х годов профессор психологии Гарварда Эллен Лангер и ее коллеги подходили к людям, стоящим в очереди к копировальным машинам, и спрашивали, могут ли они сделать копии без очереди. Иногда они объясняли причину, а иногда нет. То, что она обнаружила, было просто невероятно: без объяснения причины ее пропускали в 60 % случаев, но когда она объясняла причину, ее пропускали в 90 % случаев. Не имело никакого значения, была ли причина серьезной (фраза «Извините, у меня пять страниц – могу я пройти без очереди, потому что мне надо сделать копии?» работала отлично). Люди позитивно реагируют, когда им объясняют ситуацию.

В простых случаях – вроде копирования – работают даже дурацкие причины, но при более сложных проблемах вы можете повысить свою эффективность, предлагая причины, которые опираются на религию вашего противника. Если бы руководитель‑христианин предложил мне снизить стоимость моей работы, заключая договор с моей фирмой, я бы дал такой ответ: «Вам придется пересмотреть свое предложение, потому что у меня тоже есть обязанности перед людьми и я должен нести перед ними ответственность».