Радикальная теория эмоций Джеймса и рецепт Овидия

Больше ста лет назад первопроходец психологической науки Уильям Джеймс выдвинул парадоксальную гипотезу возникновения эмоций. Хотя здравый смысл учит, что испытываемые эмоции диктуют действия, Джеймс предположил, что на самом деле имеет место нечто обратное: переживание эмоции — это не что иное, как переживание реакций нашего тела на внешние события. Переживание страха, например, — это переживание того, как бьется сердце, или как мышцы лица сокращаются в гримасе, или даже как напрягаются мышцы ног, когда мы убегаем от опасности. Он утверждал, что «мы чувствуем грусть, потому что плачем, злость, потому что бьем, страх, потому что дрожим, а вовсе не оттого мы плачем, бьем или дрожим, что грустим, злимся или боимся» [2].

Позднее социальные психологи дополнили открытие Джеймса понятием маркировки эмоций** [3]. Теория утверждала, что хотя Джеймс нащупал нечто важное, физиологические сигналы, ассоциируемые с эмоцией, нечетки, и поэтому их переживание зависит от ситуационных сигналов и маркеров***. Мы называем «страхом» возбуждение, которое испытываем, когда в окружающей обстановке есть что-то, что мы считаем пугающим. Мы называем «радостью» (или, может быть, «чувством облегчения») похожее состояние возбуждения, которое связывается с восприятием чего-то приносящего удовлетворение.

Теория Джеймса и ее позднейшие модификации, как оказалось, сталкиваются с определенными проблемами. (Например, выражение лица и другие телесные реакции на положительные и отрицательные события более разнообразны, чем это предполагает теория.) Однако идея, что наши эмоции могут усиливаться, или приглушаться, или трансформироваться вследствие наших физических действий, доказала свою правомочность. Так, авторы одного знаменитого исследования просили студентов оценить, насколько смешными им показались карикатуры из представленного набора, — проделывая это в одних случаях с ручкой, зажатой между зубами, и значит, с искусственной «улыбкой» на лице, а в других — с ручкой, зажатой между губами, то есть не имея возможности улыбнуться по-настоящему. В полном согласии с гипотезой, что сигналы, порождаемые нашим действием, влияют на то, что мы чувствуем, студентам «с улыбкой» на лице карикатуры показались намного смешнее, чем тем, кто просматривал их с «насупленным» выражением [4].

Если одни и те же телесные ощущения могут по-разному маркироваться, существует возможность перепутать, что же именно мы чувствуем. Когда окружающая обстановка активирует одну эмоцию, мы в конечном счете можем пережить другую. Эту мысль предвосхитил древнеримский поэт Публий Овидий Назон, который жил во времена Христа. В «Искусстве любви» он сообщал современникам, что, дабы подогреть страсть жены или любовницы (или любого предмета влечения), посещение гладиаторских состязаний — это то, что нужно для возникновения сильного возбуждения, которое может быть потом маркировано, точнее, ошибочно маркировано, как вожделение.

Для романтического возбуждения Овидиев рецепт может быть обогащен современными стимулами: фильмы ужасов, катание на американских горках, занятия в обычном спортзале — учащенный пульс, потовыделение, облегающая одежда — все это дает прекрасную возможность для ошибочной маркировки [5]. Это и одна из причин, почему «секс после примирения», который следует после жаркой ссоры, часто бывает таким страстным и приносит такое удовольствие.

Рецепт Овидия был испытан в одном любопытном исследовании, которое проводилось на раскачивающемся висячем мосту Капилано в Британской Колумбии — сооружении, порождающем у большинства людей дискомфорт в виде тревоги или страха. На этом мосту молодые люди встречали привлекательную женщину-интервьюера, которая просила заполнить анкету. В анкету была включена просьба написать короткий рассказ в качестве комментария к фотографии, на которой была изображена девушка, закрывающая лицо одной рукой и протягивающая вперед другую руку. Женщина с анкетой сообщала также, что если будут дополнительные вопросы об эксперименте, с ней можно связаться по телефону, номер телефона сообщался. Другая группа молодых людей имела такую же встречу на другом, более низком, устойчивом и, следовательно, менее «возбуждающем» мосту.

У какой группы в рассказах оказалось больше сексуального содержания? Участники какой группы чаще звонили интервьюеру с «дополнительными вопросами»? Как и предсказывали инициаторы эксперимента, это была группа, чьи короткие встречи происходили на «возбуждающем» висячем мосту. Исследователями был проведен дополнительный сбор данных, из которых следовало, что знаки повышенного романтического интереса возникали, если встреча происходила во время пересечения моста — когда раскачивание и порывы ветра приводили к учащению пульса, дыхания и другим симптомам возбуждения. Если встреча происходила после того, как мужчина пересекал мост, и проходило достаточно времени, чтобы физиологическое возбуждение улеглось, «рецепт» переставал действовать [6].