Дерево с барабанными палочками

 

Женщина, собираясь выкинуть какую‑то испорченную вещь, несет ее в вытянутой руке – так же и дерево паркия помахивает зловонными шарами своих цветков, подвешенных на длинных плетях. В тропиках обоих полушарий описано около тридцати видов паркии (больше всего в Бразилии). Африканские виды, так называемые «саранчовые бобы», дают кожистые плоды до 0,6 м длиной, У которых съедобны и мякоть и семена. Паркии, как правило, высокие деревья и, по мнению Адольфа Дуке, «в большинстве своем очень красивы». Он добавляет: «Некоторые из амазонских видов чрезвычайно живописны, и их следовало бы; разводить в декоративных целях».

 

Соцветия паркий покачиваются под ветками, точно теннисные мячи на веревочках. Каждый шар состоит из нескольких тысяч крохотных цветков. Чаще всего они бывают желтыми, но у этого вида (Parkia filicoidea) они красные.

Хотя деревья эти действительно прекрасны – величественные густые кроны, изящные перистые листья, ‑ но вот цветки делают паркию притчей во языцех. Отдельные цветки очень малы, но они собраны, как у акации, в плотные соцветия, больше всего похожие на колотушку, которой пользуется барабанщик на больших парадах. Они бывают величиной с кулак взрослого мужчины, цвет их ярко‑оранжевый или ярко‑красный, и они висят под деревом на длинных плетях.Дуке писал о паркии пендула (Parkia pendula): «Большое, даже огромное дерево, удивительно красивое и выделяющееся среди других благодаря темной зелени и очень широкой кроне, по форме весьма напоминающей раскрытый зонтик, под которым в течение большей части года висят на длинных нитях бесчисленные цветоносы (те же барабанные палочки!). Темно‑красные соцветия испускают неприятный запах».Дэвид Фэрчайлд [41] считал паркию одним из украшений западноамериканского пейзажа.Еще одно оригинальное растение, которое подвешивает свои цветки на гибких плетях, – это южнокитайское лилейное, или фонарное, дерево (Tricuspidaria lanceolata). В Англии его разводят уже более ста лет, но в Соединенных Штатах оно почти неизвестно. В мае и июне дерево покрывается «множеством миниатюрных фонариков» ‑ массой ярко‑розовых цветков.

 

КАУЛИФЛОРИЯ

 

 

Цветки Napoleona leonensis развиваются на старой древесине.

 

Napoleona imperialis

В тропиках у многих деревьев цветки появляются на коротеньких цветоножках прямо на стволе и на толстых ветвях. Иногда цветоножка вовсе отсутствует и цветок кажется приклеенным к стволу. Это явление носит название «каулифлория»; по‑видимому, оно не связано с особенностями среды.У. Филипсон [93], работавший на севере Южной Америки, писал:

«Над этим заросшим оползнем находилось несколько небольших деревьев с перистыми листьями, как у мимозы, и их соцветия подтверждали, что они действительно состоят в близком родстве с мимозой и относятся к роду Pithecellobium. Наиболее поразительно в этих деревьях то, что цветки растут на коре стволов, а не на веточках.В тропических лесах у многих древесных растений цветки и, разумеется, плоды растут на старых стеблях или даже, как у питецеллобия, на стволах. Какао – характерный пример растения, цветки и плоды которого растут на его главных ветвях; мы нашли несколько диких экземпляров этого рода и с большим удовольствием поедали сладко пахнущую шоколадом мякоть, окружающую их семена. Даже некоторые из самых больших деревьев, как, например, Couroupita, родственник бразильского ореха, несет цветки на старой коре своих массивных стволов, а позже их огромные круглые плоды гроздьями висят на стволах. Громадный ствол леонии, родственницы смиренной фиалки, бывает совсем скрыт длинными соцветиями кремовых цветков. Время от времени нам попадались и другие деревья, чьи невзрачные стволы вдруг оказывались покрытыми массой перистых цветков.Трудно понять, почему в теплом климате так распространено развитие цветков из старой древесины. Это кажется странным даже на первый взгляд, а при подробном рассмотрении ощущение несуразности только возрастает. Цветочные почки образуются глубоко в тканях дерева, а затем пробиваются наружу сквозь кору. Такое развитие полностью опрокидывает наши привычные представления, опирающиеся на изучение растений умеренных климатических зон. Назвать его ненормальным нельзя – для джунглей оно вполне нормально. Мы не можем объяснить это явление, но вполне возможно, что оно отражает какие‑то очень глубокие различия между этими типами растений».

А. Уоллес [121], работавший на Амазонке в Бразилии, писал:

«В долине Амазонки, вблизи Пары, произрастает довольно редкое дерево. Его побеги либо остаются совсем простыми, либо выпускают несколько жезлоподобных веток, которые полностью обнажены, если не считать постоянно удлиняющейся верхушки, несущей небольшой пучок листьев такой длины, что издали это растение напоминает пальму. В соответствующее время года на голом стволе или на ветвях появляются цветки, чаще в кистях и в большинстве случаев выдающейся величины и красоты, как у Gustavia fastuosa, розоподобные цветки которой имеют в поперечнике до 18 см. К этому же типу принадлежат некоторые из наиболее красивых меластомовых (Belucia, Henriettia и др.)».

Ярко выраженная каулифлория наблюдается у хлебного дерева (Artocarpus heterophylla), огромные плоды которого вслед за цветками появляются на стволе и самых больших ветвях (см. гл 6, раздел «Съедобный‑рассъедобный»), Эта особенность свойственна и многим фикусам.

 

Вестиндская Chamaefistula antillana.

 

Во Флориде произрастает пуэрториканское дерево, обладающее этим свойством, – Сhamaefistula antillana. Оно своеобразно еще и потому, что на родине в Пуэрто‑Рико представляет собой лиану, а во Флориде – дерево высотой до 5 м с ярко выраженной каулифлорией.

 

КОНДИТЕРСКОЕ ДЕРЕВО

 

Плоды одного из самых важных для мировой экономики деревьев растут не на концах веток, а на стволе и прямо на коре главной ветви. Невзрачные розоватые цветки дерева Theobroma cacao, которое дает нам какао и шоколад, превращаются затем в деревянистые, величиной с дыню, длинные плоды, содержащие бобы, которые любят все. Это выдающийся пример каулифлории. Поль Аллен [2] писал:

«Когда в морозный день мы с удовольствием выпиваем чашку горячего шоколада, грызем шоколадный батончик? или, уютно расположившись у радиоприемника, тянемся за шоколадной конфетой, кто из нас задумывается над тем, что этот питательнейший продукт отнюдь не всегда был доступен всем и каждому? И во всяком случае, мало кто узнал бы растение, дающее нам шоколад. Ведь шоколад – продукт тропического растения, и те, кому не доводилось бывать во влажных и жарких приэкваториальных низменностях, вряд ли хоть раз в жизни видели это дерево.

 

Плоды какао, свисающие со ствола. Крохотные цветки на стеблях (прямо над разрезанным плодом) малозаметны и невзрачны.

Значительнейшая часть мирового урожая какао поступает теперь из тропической Африки, а в западном полушарии, на родине этого дерева, основными его поставщиками являются Коста‑Рика и Эквадор. Один из основателей научной географии растений, Декандоль, считал, что оно происходит из бассейна Амазонки или Ориноко. Однако во влажных лесах низин северного Гондураса чрезвычайно часто встречаются дикие деревья какао. Но где бы ни находилось его первоначальное местообитание, индейцы еще задолго до Колумба заметили, что его крохотные, но сложные цветки превращаются в большие золотистые плоды, полные сладковатой мякоти и питательных семян и к тому же поднимающие бодрость духа. Эти первобытные земледельцы распространили его по всей тропической Америке от Перу до Мексики.Хотя в настоящее время шоколад в его многообразных формах стал «большой коммерцией» и в Центральной Америке растут плантации отборных, имеющих родословную сортов, обеспечивающих наилучшие вкусовые качества, стойкость к заболеваниям и высокую урожайность, первые европейцы не распознали в какао возможный источник денежных доходов.Конечно, нельзя требовать, чтобы человек был умнее своей эпохи, но все‑таки интересно отметить, как иногда удача оказывается совсем рядом и остается неузнанной. В 1502 г. Колумб во время своего четвертого и последнего злополучного плавания в Новый Свет в поисках призрачных «азиатских» земель увидел и захватил большое торговое каноэ индейцев майя вблизи Роатана, одного из островов у северного побережья Гондураса. Он тщетно перебирал груз в поисках частицы тех богатств, которые одни только и могли оправдать в глазах испанской короны расходы на снаряжение его экспедиций. Ни золота, ни драгоценных камней – только ткани, медные топоры и колокольчики, глиняные кувшины с маисовым пивом непривычного вкуса да значительное количество странного «миндаля», который индейцы, по‑видимому, ценили очень высоко. Откуда он мог знать, перебирая эти красные бобы... что в будущем они станут ценнейшим продуктом пищевой промышленности?Вновь европейцы столкнулись с шоколадом только через семнадцать лет, но зато на этот раз у них уже не могло остаться никаких сомнений, насколько это важный продукт, – во всяком случае, для американских индейцев. Кастилец Берналь Диас, один из бесстрашных солдат, отправившихся с Кортесом завоевывать Мексику, сообщает, что ацтекский император Монтесума ежедневно выпивал пятьдесят золотых чаш шоколада, приготовленного на индейский манер с ванилью и другими специями, взбитый в пену и охлажденный. Торквемада пытается уверить нас, что во дворце ежегодно потреблялось свыше двух миллионов фунтов шоколада, и хотя эта цифра, конечно, нелепа, шоколадные бобы тем не менее действительно составляли важную статью дани, собираемой с подчиненных областей, фигурировали в «Кодексах», имели хождение по всей стране в качестве монеты и даже подделывались – тонкие скорлупки ловко набивались глиной. Короче говоря, они имели огромное экономическое значение для ацтекской империи.Когда Кортес, великолепно умевший показать товар лицом, триумфально вернулся в Испанию в 1528 г., он не только привез с собой значительное количество бобов, но и, описав, как их используют мексиканцы, не преминул заметить, что такая удивительная вещь, сытная и возбуждающая, была, конечно, создана по воле божественного провидения и дерево это, без сомнения, произрастало на радость людям и богам в райском саду. Возможно, именно под влиянием этого мудрого суждения великий Линней, описывая это растение в 1735 г., дал ему название «теоброма», что в переводе значит «пища богов», с уточняющим эпитетом «какао» ‑ упрощенное труднопроизносимое ацтекское слово «какахотль».Не известно, когда именно шоколад впервые подали горячим и подслащенным, как его пьем сегодня мы, но этот напиток, по вкусу значительно превосходивший горькое вспененное холодное питье, был создан примерно в XVI в., когда Испания еще сохраняла строжайшую монополию на продукты Нового Света. И в метрополии и в колониях этот напиток завоевал такую популярность, что церковные власти даже обсуждали вопрос о том, не является ли грехом употребление в постные дни столь сытного и возбуждающего питья. В Чьяпас знатные дамы приказывали подавать себе шоколад во время богослужения, и их почтенный епископ был так этим возмущен, что издал эдикт, грозивший отлучением тем овцам его стада, которые вздумают и впредь предаваться столь суетному ублажению плоти, за что и был вскоре отравлен – во всяком случае, так сообщает Томас Гейдж, английский монах, живший в Америке.Столь популярный напиток не мог долго оставаться исключительной собственностью одной страны, и уже в 1657 г. Сэмуэл Пепис в Лондоне мог записать в своем дневнике: «Ходил в кофейню пить джоколатт, очень вкусно».