Северный центр позитроники, лтд

СЕВЕРО‑ВОСТОЧНЫЙ КОРИДОР

КВАДРАТ ДУГИ

 

АВАНПОСТ 16

ВТОРОЙ УРОВЕНЬ БЕЗОПАСНОСТИ

ВХОД ПО РЕЧЕВОМУ ПАРОЛЮ

 

На самой двери, только на двух винтах, еще два вывалились, висела другая табличка. «Это шутка? – подумал Джейк. – Прозвище?» Чуточку одного и капелька другого? Кто мог ответить на этот вопрос? Табличка провисела Бог знает сколько лет, буквы едва проступали сквозь ржавчину, но Джейк все‑таки прочитал текст:

 

ДОБРО ПОЖАЛОВАТЬ В «ДОГАН»

 

 

8

 

Джейк предположил, что дверь заперта, и не ошибся. Рычаг‑рукоятка поднималась и опускалась лишь на самую малость. Он догадался, что в стародавние времена, новенькой, она бы не сдвинулась ни на йоту. Слева от двери Джейк заметил ржавую стальную панель с кнопкой и решеткой микрофона. Под решеткой прочитал: «УСТРОЙСТВО РЕЧЕВОГО ВВОДА». Джейк потянулся к кнопке, и внезапно прожектора погасли, оставив его, как сначала показалось, в кромешной тьме. «Прожектора управляются таймером, – подумал он, дожидаясь, пока глаза привыкнут к изменению в освещении. – И таймер установлен на короткий промежуток. А может, он не может долго работать, устал, как и все остальное, оставленное Древними Людьми».

Наконец, глаза приспособились к лунному свету, и он вновь увидел панель с кнопкой. А каким должен быть речевой пароль, догадывался. Поэтому решительно нажал на кнопку.

– ДОБРО ПОЖАЛОВАТЬ НА АВАНПОСТ 16 КВАДРАТА ДУГИ, – раздался голос. Джейк подпрыгнул, едва подавив крик. Он ожидал услышать голос, но не предполагал такого совпадения с голосом Блейна Моно. – В АВАНПОСТЕ ПОДДЕРЖИВАЕТСЯ ВТОРОЙ УРОВЕНЬ БЕЗОПАСНОСТИ. ПОЖАЛУЙСТА, ПРОИЗНЕСИТЕ ПАРОЛЬ. У ВАС ДЕСЯТЬ СЕКУНД. ДЕВЯТЬ… ВОСЕМЬ.

– Девятнадцать.

– ПАРОЛЬ НЕПРАВИЛЬНЫЙ. У ВАС ЕСТЬ ЕЩЕ ОДНА ПОПЫТКА. ПЯТЬ… ЧЕТЫРЕ… ТРИ…

– Девяносто девять.

– СПАСИБО.

Что‑то щелкнуло, дверь открылась.

 

9

 

Джейк и Ыш вошли в помещение, которое напомнило ему огромный зал управления под городом Ладом. Роланд пронес его по этому залу, следуя за стальным шаром, который вел их к колыбели Блейна. Тут помещение было куда как поменьше, но пульты управления и приборные панели выглядели точно также. Перед некоторыми даже стояли стулья на колесиках, чтобы люди могли передвигаться от пульта к пульту, не поднимаясь на ноги. Ощутимо чувствовался приток свежего воздуха, до Джейка долетал и скрежет машин, которые гнали его в ангар. Три четверти панелей светились, но остальные, темные, вышли из строя. Машинерия состарилась и устала, в этом он не ошибся. В углу сидел лыбящийся скелет в лохмотьях военной формы.

Одну сторону ангара занимали телевизионные мониторы. Что‑то похожее Джейк видел и в кабинете отца, только нам стояли только три монитора, по одному на каждую из главных телевещательных компаний, а здесь… он сосчитал. Тридцать. На трех все мельтешило, на двух быстро бежали кадры, четыре не работали вовсе. Но двадцать один показывали разную «картинку», и Джейк переводил взгляд с одного экрана на другой все с возрастающим изумлением. На пяти или шести он видел различные участки пустыни, в том числе и вершину холма, охраняемую двумя бесформенными кактусами. На двух – «Доган», со стороны бетонной дороги и сзади. Расположенные под ними три экрана – внутренние помещения «Догана». Один – то ли камбуз, то ли кухню. Второй – маленькую казарму на восемь коек (на одной из них, верхней, Джейк заметил еще один скелет). Третий – то самое помещение с экранами, в котором находился Джейк. Камера находилась под самым потолком, так что Джейк увидел и себя, и Ыша. На одном экране рельсы тянулись от «Догана» вдаль. На одном – сверкала под лунным светом Маленькая Уайе. Крайний справа показывал переправу с уложенными на ней рельсами.

Но больше всего поразили Джейка «картинки» восьми оставшихся экранов. Один показывал магазин Тука, в это время, само собой, темный, запертый на все замки. Один – Павильон. Два – Главную улицу Кальи. Еще один – церковь Нашей Непорочной Госпожи. Шестой – гостиную в доме священника. Комнату внутри дома! Джейк видел на экране спящего кота Каллагэна. Два последних показывали, как предположил Джейк, поселение Мэнни (сам он там никогда не был).

«Но где же, черт возьми, установлены камеры? – подумал Джейк. – Как вышло, что их никто не видит?»

Потому что они маленькие, предположил он. И потому что они спрятаны. «Улыбнитесь. Вас снимает скрытая камера».[69]

Но церковь… дом священника… эти здания появились в Калье несколько лет тому назад. И гостиная! Камера в доме! Кто мог установить там камеру и когда?

Когда – Джейк сказать не мог, но вот насчет кто… Пожалуй, он знал, кто мог это сделать. Слава Богу, они совещались, главным образом, на заднем крыльце или на лужайке. Но все равно, как много знают Волки… или их хозяева? Что записали машины, которые стояли внутри дома священника?

И что передали?

Джейк ощутил боль в руках, и только тут понял, что ногти впились в ладони, так сильно он сжал кулаки. Не без труда ему удалось разжать пальцы. ОН все время ждал, что из динамиков громкой связи раздастся голос, голос Блейна, и спросит, а что, собственно, он тут делает. Но голоса тишину зала не нарушали. Лишь мерно гудело работающее оборудование, да шумели, изредка скрежеща, вентиляторы. Джейк глянул на дверь и увидел, что ее закрыл пневматический доводчик. Об этом он не волновался, полагал, что с этой стороны дверь откроется легко. Если нет, добрые две девятки помогут ему выбраться из ангара. Он вспомнил, как представлялся местным жителям в тот вечер в Павильоне. Вечер, от которого его уже отделяла целая вечность. «Я – Джейк Чеймберз, сын Элмера, из рода Эльда, – сказал он им. – Ка‑тет Девяносто девяти». Почему так сказал? Он этого не знал. Знал только одно: совпадения вновь начали проявляться. В школе мисс Эйвери прочитала им стихотворение «Второе пришествие» Уильяма Батлера Йетса. В нем шла речь о ястребе, который летал в небе по расширяющейся спирали, как объяснила мисс Эйвери, разновидности круга. Вот и здесь все шло по спирали, а не по кругу. Только для ка‑тета Девятнадцати (или Девяносто девяти, почему‑то Джейк думал, что это одно и тоже) спираль эта сужалась, по мере того, как мир вокруг него становился древнее, разбалтывался, ломался, терял свои части. Они словно попали в тот самый смерч, который унес Дороти в страну Оз, где жили настоящие колдуньи и правили шарлатаны. И Джейк не видел ничего удивительного в том, что они будут снова и снова видеть одно и то же, чаще и чаще, потому что…

Его глаз уловил движение на одном из экранов. Джейк посмотрел на него и увидел отца Бенни и Энди, робота‑посыльного (со многими другими функциями), поднявшихся на вершину холма, которую охраняли часовые‑кактусы. Усеянные иглами отростки‑руки, выдвинулись вперед, чтобы перекрыть дорогу и, возможно, насадить на иглы добычу. Энди, однако, мог не бояться иголок. Он махнул рукой и обрубил один из отростков. Отросток упал на землю, сочась белым соком. Может, это и не сок, подумал Джейк. Может, это кровь. В любом случае второй кактус, по другую сторону дороги, торопливо отшатнулся. Энди и Бен Слайтман остановились, возможно, чтобы обсудить нападение кактусов. Разрешение экрана не позволяло определить, движутся губы человека или нет.

Джейка охватила жуткая, перехватывающая дыхание паника. Тело налилось свинцом, словно он разом перенесся на Сатурн или Юпитер. Он не мог дышать, легкие отказывались раздуваться или сдуваться. «То же самое, должно быть, почувствовала Златовласка, – подумал он, – когда проснулась в маленькой кроватке, чтобы услышать, как в дом вошли три медведя». Он не ел кашу, не ломал стульчик медвежонка, но знал слишком много секретов. Впрочем, они слились в один секрет. Чудовищный секрет.

Теперь они спускались с холма. Направлялись к «Догану».

Ыш озабоченно смотрел на мальчика, максимально вытянув длинную шею, но Джейк его практически не видел. Перед глазами расцвели черные цветы. Еще чуть‑чуть, и он грохнется в обморок. Они найдут его, распростертым на полу. Ыш попытается его защитить, но, если Энди не сможет разобраться с ушастиком‑путаником, с ним разберется Бен Слайтман‑старший. У двери лежали четыре дохлые горные кошки, и по меньшей мере одну из них отец Бенни уложил из своего верного арбалета. Так что с маленьким лающим ушастиком‑путаником он справится без труда.

Такой ты, значит, у нас трус? – спросил в голове голос Роланда. – Зачем им убивать такого труса, как ты? Они просто отправят тебя на запад, в компанию к тем, кто забыл лица своих отцов.

Эта мысль привела его в чувство. Он глубоко вдохнул. Втягивал в себя воздух, пока легкие не раздулись по максимуму, до боли. Шумно выдохнул. Отвесил себе крепкую затрещину.

– Эйк! – воскликнул Ыш, с упреком, просто в шоке.

– Все нормально, – Джейк посмотрел на мониторы, показывающие кухню и казарму, сделал выбор в пользу последней. На кухне прятаться было просто негде. В казарме он мог найти чулан, а если нет? Об этом думать не хотелось.

– Ыш, за мной, – и пересек гудящий зал, залитый ровным белым светом.

 

10

 

В казарме пахло древними пряностями: корицей и гвоздикой. Джейк задался вопросом, не этот ли запах встретил археологов, когда они впервые попали в подземелья под пирамидами? С верхней полки в углу ему улыбался скелет, словно приветствовал дорогого гостя. «Приляг, странник, отдохни. Я вот давно тут лежу». На его ребрах висела паутина, и Джейк задался еще одним вопросом: а сколько поколений пауков вывелись в этой грудной клетке? На другой койке, на подушке, лежала челюсть, которая вызвала у Джейка жуткое воспоминание. Однажды, в том мире, где он умер, стрелок нашел такую же. И использовал ее.

В голове вертелись еще два вопроса и вызрело одно решение. Вопрос первый: сколько времени понадобиться им, чтобы войти в ангар? Вопрос второй: найдут ли они пони? Если б Слайтман приехал на лошади, его дружелюбный пони, в этом Джейк не сомневался, обязательно бы приветственно заржал. К счастью, Слайтман пришел на своих двоих, как и в прошлый раз. Джейк и сам бы пришел пешком, если б знал, что его цель так близко от реки. Впрочем, тайком выскальзывая из «Рокинг Би», он понятия не имел, а есть ли у него цель.

Решение вызрело следующее: убить и железного человека, и того, что из плоти и крови, если они его найдут. И если ему это удастся. С Энди могли возникнуть проблемы, но он полагал, что слабое место робота – выпученные глаза из синего стекла. Если он сможет ослепить робота…

«Даст Бог – будет и вода, – прокомментировал его мысли стрелок, который, похоже, поселился в его голове, на счастье или на горе. – Сейчас твоя задача – спрятаться, если сможешь. Где?»

Не на койках. Они видны на мониторе и едва ли ему удастся прикинуться скелетом. Под одной из двух дальних нижних? Рискованно, но может сработать… если…

Джейк заметил другую дверь. Прыгнул к ней. Повернул рычаг‑рукоятку. Чулан. Чуланы – идеальное место для тех, кому надо спрятаться, но этот от пола до потолка набили каким‑то старым электронным оборудованием. Что‑то высыпалось на пол.

– Черт, – прошипел он, собрал все, что вывалилось, затолкал обратно, закрыл дверь. Что ж, придется лезть под одну из коек…

– ДОБРО ПОЖАЛОВАТЬ НА АВАНПОСТ 16 КВАДРАТА ДУГИ, – прогремел записанный в незапамятные времена голос. Джейк вздрогнул и тут же увидел еще одну дверь, слева от себя, приоткрытую. Посмотреть, что за дверью или нырять под койку? Он мог выбрать только один вариант, на оба времени бы не хватило. – В АВАНПОСТЕ ПОДДЕРЖИВАЕТСЯ ВТОРОЙ УРОВЕНЬ БЕЗОПАСНОСТИ…

Джейк выбрал дверь, и, как оказалось, правильно, потому что Слайтман не стал слушать всю запись, ответил сразу: «Девяносто девять», – динамики громкой связи многократно усилили его голос, и контрольное устройство тут же поблагодарило его.

За дверью оказался еще один чулан, на этот раз пустой, с двумя или тремя ветхими рубашками и пончо, висевшими на крючках у дальней стены. В воздухе хватало пыли, и Ыш, переступая порог, трижды чихнул.

Джейк опустился на колено, обнял Ыша за длинную шею.

– Больше не чихай, а не то нас убьют. Сиди тихо, Ыш.

– Ихо Ыш, – прошептал в ответ ушастик‑путаник и подмигнул. Джейк потянулся к двери и прикрыл ее, оставив щель в пару дюймов, как и было раньше. Он, во всяком случае, на это надеялся.

 

11

 

Он слышал их хорошо… слишком хорошо. Джейк уже понял, что ангар напичкан микрофонами и динамиками. Его это не радовало. Потому что, если он и Ыш могли слышать их…

Говорили они о кактусах, вернее, говорил Слайтман. Ему хотелось знать, чего это вдруг они проявили такую агрессивность.

– Дело почти наверняка в горных кошках, сэй, – самодовольно ответил Энди. Эдди говорил, что Энди напоминает ему робота Cи3PиO в «Звездных войнах», фильме, которого Джейк ждал с нетерпением. Разминулся с ним меньше чем на месяц. – У них сейчас сезон спаривания, знаешь ли.

– Какое там спаривание? Или ты говоришь мне, что эти чертовы кактусы не могут отличить горную кошку от добычи, которую они могут поймать и съесть? Кто‑то прошел по этой дороге, уж поверь мне. И недавно.

Страшная мысль мелькнула в голове Джейка: а если пол в «Догане» пыльный? Он‑то таращился на приборные панели и мониторы. Впрочем, если он и Ыш оставили следы, эти двое их уже заметили. И могли притворяться, что ведут разговор о кактусах, а на самом деле подкрадывались к двери казармы.

Джейк вытащил «ругер» из кобуры, держа в правой руке, положил большой палец на рычажок предохранителя.

– Нечистая совесть превращает нас всех в трусов, – голос Энди оставался таким же самодовольным. – Это мое вольное изложение…

– Заткнись, мешок с болтами, – рявкнул Слайтман. – Я… – и тут же вскрикнул от боли. Джейк почувствовал, как напрягся Ыш. Тихонько зарычал. Джейк сдавил ему пасть.

– Отпусти! – крикнул Слайтман. – Отпусти меня!

– Разумеется, сэй Слайтман, – сочувственно ответил Энди. – Я только нажал на маленький нерв в твоем локте, знаешь ли. Боль скоро уйдет, потому что приложенная сила не превышала двадцати фунтов на квадратный фут.

– Зачем ты это сделал? – в голосе Слайтмана слышалась обида. – Разве я не выполняю все твои требования, и даже больше? Разве я не рискую жизнью ради своего мальчика?

– Не говоря уже о некоторых радостях жизни, – промурлыкал Энди. – Очках… музыкальной машине, которую ты прячешь на дне седельной сумки… и, разумеется…

– Ты знаешь, почему я это делаю, и что будет со мной, если меня выведут на чистую воду, – ответил Слайтман. Жалобные завывания исчезли из его голоса, в нем слышалось достоинство и усталость. Джейку такая перемена не понравилась. Если уж он выберется отсюда и раскроет предателя, ему хотелось раскрыть злодея. – Да, что‑то мне перепало, это правда, и я говорю, спасибо тебе. Очки, чтобы я мог лучше разглядеть людей, с которыми прожил всю жизнь, а теперь предаю. Музыкальная машина, чтобы я не слышал голоса совести, о которой ты так походя упомянул, и мог спать по ночам. А потом ты щипаешь меня за локоть, после чего я чувствую, как мои глаза просто вываливаются из орбит.

– Я позволяю это другим, – голос Энди тоже изменился. Напомнил Джейку о Блейне. Что бы произошло, услышь такой голос Тиан Джеффордс? Воун Эйзенхарт? Оуверхолсер? Остальные жители Кальи? – Они постоянно сыпят мне на голову горячие угли, а я не протестую, не даю им отпора. «Иди сюда, Энди. Иди туда, Энди. Прекрати это глупое пение, Энди. Заткни пасть, Энди. Не говори нам о будущем, потому что мне не хотим о нем слышать». Вот я и не говорю ни о чем, за исключением Волков, потому что вот тут они меня слушают и становятся грустными. Поэтому и говорю. Для меня каждая их слеза – золотой самородок. «Ты – всего лишь глупая жестянка, набирая проводами и поблескивающая лампочками, – говорят они. – Скажи нам, какая будет погода, спой колыбельную нашему малышу, а потом проваливай». И я им это позволяю. Я же глупый Энди, игрушка каждого ребенка и всегда мишень для крепкого словца. Но от тебя я такого не потерплю, сэй. Ты собираешься и дальше жить в Калье, как минимум, еще несколько лет, после того, как уйдут Волки, не так ли?

– Ты знаешь, что собираюсь, – ответил Слайтман, так тихо, что Джейк едва его расслышал. – И я этого заслуживаю.

– Ты и твой сын будете жить в Калье. Такое может случиться, но зависит это не только от смерти пришельцев. Зависит это и от моего молчания. Если ты хочешь, чтобы я молчал, относись ко мне с должным уважением.

– Это абсурд, – после короткой паузы ответил Слайтман. И Джейк, сидя в чулане, полностью с ним согласился. Робот, требующий уважения… конечно же, это абсурд. Как и гигантский медведь, патрулирующий пустующий лес, как и головорез, пытающийся раскрыть тайны диполярных компьютеров, как и поезд, живущий только для того, чтобы слышать и разгадывать новые загадки. – А кроме того, выслушай, прошу тебя, как я могу уважать тебя, если не питаю к себе ни малейшего уважения?

В ответ раздался механический щелчок, очень громкий. Аналогичный звук издал Блейн, когда почувствовал, как абсурд наваливается на него, грозя сжечь логические цепочки. А потом Джейк услышал голос Энди: «Нет ответа, девятнадцать. Выходи на связь и докладывай, сей Слайтман. И покончим с этим».

– Хорошо.

Тридцать или сорок секунд чьи‑то пальцы бегали по клавиатуре, а потом раздался пронзительный трескучий свист, от которого Джейк поморщился, а Ыш заскулил. Джейк таких звуков никогда раньше не слышал: его «извлекли» из Нью‑Йорка 1977 года, так что слово модем для него ровным счетом ничего не значило.

Свист разом оборвался. На мгновение установилась тишина, сменившаяся голосом: «ЭТО АЛГУЛ СЬЕНТО.[70] ФИНЛИ О’ТЕГО НА СВЯЗИ. ПОЖАЛУЙСТА, НАЗОВИТЕ ПАРОЛЬ. У ВАС ДЕСЯТЬ СЕ…»

– Суббота, – ответил Слайтман, и Джейк нахмурился. Слышал ли он в этом мире название первого дня уик‑энда? Скорее нет, чем да.

– СПАСИБО. АЛГУЛ СЬЕНТО ПРИЗНАЕТ ПАРОЛЬ. ЛИНИЯ СВЯЗИ ОТКРЫТА, – вновь пронзительно свистнуло. – ДОКЛАДЫВАЙТЕ, СУББОТА.

Слайтман сообщил, как наблюдал за Роландом и «молодым стрелком», которые поднялись к Пещере голосов, где теперь появилась какая‑то дверь, скорее всего, используемая Мэнни. Сказал, что использовал дальнозор, а потому все хорошо видел…

– Телескоп, – самодовольно вставил Энди. – Эти устройства называются телескопами.

– Ты хочешь докладывать вместо меня? – голос Слайтмана сочился сарказмом.

– Извини, – ответил Энди‑страдалец. – Извини, извини, продолжай, продолжай, я говорю, спасибо тебе.

Возникла пауза. Джейк мог представить себе, как Слайтман сверлит взглядом робота, для чего бригадиру ковбоев пришлось сильно задрать голову, дабы смотреть при этом Энди в глаза. Наконец, он продолжил.

– Они оставили лошадей внизу и пешком поднялись по тропе. С собой они несли розовый мешок, который передавали друг другу. Чувствовалось, в мешке лежало что‑то тяжелое. Что‑то с прямыми углами. Я разглядел это в телескоп дальнозор. Могу я высказать два предположения?

– ДА.

– Во‑первых, они могли переносить в пещеру две или три наиболее ценные книги отца Каллагэна. Если это так, следует послать туда Волка после завершения ими основной миссии.

– ЗАЧЕМ? – холодный, нечеловеческий голос, Джейк в этом не сомневался. Голос этот вызывал у него дрожь в коленках, нагонял страху.

– В качестве наглядного примера, – ответ казался Слайтману очевидным. – Чтобы проучить священника!

– ОЧЕНЬ СКОРО НЕОБХОДИМОСТЬ В НАГЛЯДНЫХ УРОКАХ СВЯЩЕННИКУ ОТПАДЕТ, – указал голос. – КАКОВА ВТОРАЯ ТВОЯ ДОГАДКА?

Когда Слайтман заговорил вновь, чувствовалось, что он потрясен. Джейк очень надеялся, что ответ Финли потряс этого паршивого предателя. Конечно, он защищал сына, своего единственного сына, но почему думал, что это давало ему право…

– Возможно, в мешке лежали карты, – ответил Слайтман. – Я долго думал и пришел к выводу, если у человека есть книги, у него могут быть и карты. Возможно, он отдал им карты Восточных регионов, карты, которые позволят им добраться до Тандерклепа. Они не скрывают, что идут туда. Но эти карты едва ли принесут им пользу, даже если они и останутся живы. В следующем году север будет на востоке, а годом позже поменяется местами с югом.

Сидя в темном чулане, Джейк вдруг смог увидеть Энди, наблюдающего, как Слайтман докладывает об увиденном и услышанном. Синие электрические глаза Энди мерцали, вспыхивали и гасли. Слайтман этого не знал, никто в Калье не знал, что это мерцание заменяло роботу DNF‑44821‑V‑63 смех. Энди смеялся над Слайтманом.

«Потому что он знает, – подумал Джейк. – Знает, что лежало в мешке. Готов поспорить на пачку печения, знает».

Мог ли он с уверенностью это утверждать? Мог прикоснуться к мозгу робота, как прикасался к мозгу людей?

«Если робот способен думать, – ответил в его голове стрелок, – с этим у тебя не должно возникнуть проблем».

Ну… возможно.

– Как бы о ни было, их поход в Пещеру голосов – весьма убедительное доказательство того, что они собираются спрятать детей в тех местах, – продолжил Слайтман. – Но я уверен, что пещеру они подобрали другую.

– Да, да, конечно, другую, – голос Энди сохранил прежние интонации, но Джейк подумал, что вспышки глаз участились. Чуть ли не слились в одну. – Слишком много голосов в этой пещере, они могут испугать детей. Точно испугают!

DNF‑44821‑V‑63, робот‑посыльный. Посыльный! Можно обвинять в предательстве Слайтмана, но разве Энди в чем‑то виновен? Он выполнял свою основную функцию, четко пропечатанную на его груди, где ее видели все и каждый. И куда же мы только смотрели? Господи!

Отец Бенни тем временем продолжал докладывать Финли О’Тего, который пребывал в некоем месте, именуемом Алгул Сьенто.

– Шахта, которую он показывал нам на карте, нарисованной близнецами Тавери, называется «Глория» и находится менее чем в миле от Пещеры голосов. Но я уверен, что он не собирается прятать там детей. Хочешь, я выдвину еще одно предположение?

– ДА.

– В русло сухой реки, которое идет к «Глории», в четверти мили к югу от нее вливается другое сухое русло. Оно упирается еще в одну старую шахту, «Красную птицу‑2». Их дин утверждает, что спрячет детей в «Глории», и я думаю, он повторит эти слова на общем собрании, которое должно пройти в конце недели, когда он попросит разрешения выступить против Волков. Но я уверен, что на самом деле он спрячет их в «Красной птице». Поставит на страже Сестер Орисы, у входа в пещеру и над ней, и мой тебе совет, нельзя недооценивать этих женщин.

– СКОЛЬКО ИХ БУДЕТ?

– Я думаю, пять, если он включит Сари Адамс. Плюс мужчины с арбалетами. Коричневая тоже будет бросать тарелки, и я слышал, получается у нее неплохо. Может, лучше, чем у других. Но, так или иначе, мы знаем, где будут находиться дети. Спрятать их в таком месте – ошибка, но он этого не знает. Он опасен, но мозги у него заржавели. Возможно, такая стратегия уже приносила ему успех.

Естественно, приносила, в каньоне Молнии, против людей Латиго.

– Теперь важно выяснить, где в момент прихода Волков будут находится он сам, молодой стрелок и мальчик. Возможно, он скажет об этом на собрании. Если нет, потом он может сказать Эйзенхарту.

– ИЛИ ОУВЕРХОЛСЕРУ?

– Нет, Эйзенхарт пойдет с ним. Оуверхолсер – нет.

– ТЫ ДОЛЖЕН ВЫЯСНИТЬ, ГДЕ ОНИ БУДУТ НАХОДИТЬСЯ.

– Знаю, – ответил Слайтман. – Мы выясним, Энди и я, а потом еще раз вернемся в это проклятое место. После этого, клянусь леди Орисой и Человеком‑Иисусом, будем считать, что я свои обещания выполнил. Можем мы идти?

– Через минуту, сэй, – ответил Энди. – Ты знаешь, я должен передать свое послание.

Опять послышался пронзительный трескучий свист. Джейк стиснул зубы, дожидаясь, пока он утихнет. Наконец, воцарилась тишина. Финли О’Тего оборвал связь.

– Мы можем идти? – вновь спросил Слайтман.

– Если у тебя нет необходимости задержаться, то да, – ответил Энди.

– Ты не замечаешь здесь никаких изменений? – внезапно спросил Слайтман, и Джейк почувствовал, как внутри у него все похолодело.

– Нет, – ответил Энди, – но я питаю глубокое уважение к человеческой интуиции. Ты руководствуешься интуицией, не так ли, сэй?

Пауза, как показалось Джейку, затянулась на целую минуту, хотя он понимал, что на самом деле заняла она лишь несколько секунд.

– Нет, – наконец, ответил Слайтман. – Наверное, я нервничаю, потому что развязка близка. Господи, скорее бы все закончилось. Как я это ненавижу!

– Ты поступаешь правильно, сэй, – Джейк не знал, как воспринял эти слова Слайтман, но его самого сочувственный тон Энди заставил стиснуть зубы. – Для тебя этот выбор единственно правильный. Не твоя вина, что во всей Калье Брин Стерджис только у тебя из двух близнецов в живых остался один, не так ли? Я знаю песню, которая как раз об этом. Может, ты хочешь ее послушать…

– Заткнись! – сдавленным голосом просипел Слайтман. – Заткнись, механический дьявол! Я продал тебе душу, разве этого недостаточно? Неужто надо мной еще нужно и насмехаться?

– Если я тебя обидел, я извиняюсь от всего моего гипотетического сердца, – ответил Энди. – Другими словами, прошу прощения, – вроде бы голос звучал искренне. Безо всяких задних мыслей. Но Джейк не сомневался, что при этом глаза Энди вспыхивали и гасли в приступах синего смеха.

 

12

 

Заговорщики отбыли. Из динамиков громкой связи полилась какая‑то странная, бессмысленная мелодия (бессмысленная, во всяком случае, для Джейка), а потом в ангаре воцарилась тишина. Он ждал, что сейчас они найдут его пони, вернутся, устроят обыск, найдут его, убьют. Сосчитал до ста двадцати, а поскольку они так и не вернулись в «Доган», поднялся (из‑за огромной дозы выплеснутого в кровь адреналина ноги едва держали его) и вернулся в большой зал. Посмотрел на монитор, камера которого показывала вершину холма, и увидел, как гости «Догана» прошли между кактусами. На этот раз они не шевельнулись. Наверное, запомнили полученный урок. Джейк наблюдал, как они уходят все дальше и дальше, отметил несоответствие их роста. Если бы их увидел на улице его отец, то наверняка определил бы в какое‑нибудь шоу. Так Элмер Чеймберз понимал шутку.

Как только сладкая парочка скрылась из виду, Джейк посмотрел на пол. Конечно же, никакой пыли. Никакой пыли и никаких следов. Он бы увидел пыль, когда вошел. И, уж конечно, ее увидел бы Роланд. Роланд всегда все видел.

Джейку хотелось уйти, но он заставил себя подождать. Если б они увидели вдруг включившиеся прожектора, которые управлялись датчиками, реагировавшими на движение, то могли бы предположить, что мимо «Догана» пробежала горная кошка, а могли и вернуться. Чтобы скоротать время, он прогулялся вдоль пультов управления и приборных панелей. Большинство устройств изготовила «Промышленная компания ЛаМерка», но встречались и знакомые логотипы «GE»[71] и «IBM», плюс незнакомый ему – «Microsoft». На всех устройствах и приборах с этими логотипами он нашел еще одну надпись: «Made in USA». На изделиях, произведенных «Промышленной компанией ЛаМерка», такая надпись отсутствовала.

Он не сомневался, что некоторые из клавиатур, всего их было больше двух десятков, контролировали компьютеры. А для чего служила остальная техника? Какая ее часть по‑прежнему работала? Хранится ли здесь оружие? Почему‑то он думал, что на последний вопрос можно ответить отрицательно… если бы тут хранилось оружие, его давно бы оприходовал Энди, робот‑посыльный (со многими другими функциями).

Наконец, Джейк решил, что можно уходить. Возвращаться он намеревался с крайней осторожностью: вернуться к реке, объехать «Рокинг Би» по широкой дуге, приблизиться с другой стороны. И уже подходил к двери, когда в голове сверкнул вопрос: осталась ли запись его с Ышем посещения «Догана»? Попали они на какую‑нибудь видеопленку? Он обвел взглядом работающие мониторы, задержавшись на том, что показывал большой зал. Опять увидел себя и Ыша. Камера захватывала все помещение, укрыться не представлялось возможным.

«Наплюй на это, Джейк, – посоветовал в его голове стрелок. – Все равно ты ничего не можешь с этим поделать, так что наплюй. Если ты начнешь записывающее устройство, то наверняка наследишь. А то и поднимешь тревогу».

Опасность поднять тревогу убедила Джейка. Он подхватил Ыша и покинул ангар. Пони ждал там, где он его и оставил, пощипывал кусты под лунным светом. Никаких следов на сланце пони не оставил. Джейк увидел, что следов не остается и после него. Требовалось большее усилие, чтобы продавить достаточно прочную поверхность. Энди, наверное, продавил бы, он – нет. Джейк полагал, что не оставил бы следа и отец Бенни.

Прекрати. Если бы они почуяли тебя, то давно бы вернулись.

Джейк согласился с таким выводом, но все равно чувствовал себя Златовлаской, на цыпочках уходящей от дома трех медведей. Он вывел пони на тропу, нашел фартук, надел, посадил Ыша в широкий нагрудный карман. Когда садился в седло, ударил ушастика‑путаника о луку.

– Ой, Эйк! – сказал Ыш.

– Тихо, крошка, – Джейк направил пони к реке. – Тихо, малыш.

– Ихо, – согласился Ыш и подмигнул. Джейк зарылся пальцами в густую шерсть, почесал там, где Ышу больше всего нравилось. Ушастик‑путаник закрыл глаза, вытянул длинную шею, блаженно улыбаясь.

Когда они добрались до реки, Джейк спешился, из‑за валуна долго оглядывал противоположный берег. Ничего подозрительного не увидел, но сердце буквально выскакивало из груди, пока пони не вышел из воды. Он старался придумать, что сказать отцу Бенни, если тот перехватит его и спросит, куда это он ездил глубокой ночью. На ум ничего не приходило. На уроках английского он всегда получал отличные оценки за сочинения, но теперь открыл для себя, что страх и воображение несовместимы. Если б отец Бенни перехватил его, он бы ничего не смог сказать в свое оправдание. И кончилось бы это печально.

Но его никто не перехватил, ни на речном берегу, ни на пути к «Рокинг Би», ни в конюшне, где он расседлал и расчесал пони. Вокруг все спали, и Джейка это вполне устроило.

 

13

 

Как только Джейк улегся на свой матрас и натянул одеяло до подбородка, Ыш запрыгнул на кровать Бенни и свернулся клубочком, вновь сунув нос под хвост. Бенни что‑то пробормотал во сне, протянул руку, погладил ушастика‑путаника.

Джейк лежал, с тревогой глядя на спящего мальчика. Ему нравился Бенни, его открытость, готовность поразвлечься, желание поработать, когда возникала такая необходимость. Ему нравился смех Бенни, у них на многое совпадали взгляды, и…

И до этой ночи ему нравился и отец Бенни.

Он попытался представить себе, как посмотрит на него Бенни, когда выяснится, что а) его отец – предатель, и б) его друг вывел отца на чистую воду. Джейк думал, что злость он переживет. А вот обиду…

Ты думаешь, что во взгляде будет читаться обида? Только обида? Подумай, как следует. В мире Бенни Слайтмана не так уж много опор, и ты выбьешь их из‑под него. Все до единой.

Не моя вина, что его отец – шпион и предатель.

Но и Бенни в этом не виноват. А если спросить Слайтмана, он бы сказал, что и за ним вины нет, его заставили пойти на предательство. Джейк полагал, что это правда. Абсолютная правда, если встать на позицию отца. Что же такого особенного было у близнецов Кальи и почему в этом так нуждались Волки? Что‑то в их мозгу. Какие‑то энзим или секрет, вырабатываемые только близнецами, может, тот самый энзим или секрет, ответственный за предполагаемый феномен «телепатии близнецов». В любом случае, они могли получить его из мозга Бенни Слайтмана, потому что он, пусть и остался один, но родился в паре. Его сестра умерла? Тяжелое дело, не так ли? Особенно тяжелое для отца, который любил своего единственного оставшегося ребенка. Который не мог с ним расстаться.

Допустим, Роланд его убьет? И как после этого будет смотреть на тебя Бенни?

Однажды, в другой жизни, пообещал, что будет заботиться о Джейке Чеймберзе, а потом позволил ему упасть в темноту. Джейк думал, что большего предательства просто не может быть. Теперь у него возникли сомнения. Большие сомнения. Эти невеселые мысли долго не давали ему заснуть. Наконец, где‑то за полчаса до первых проблесков зари, он погрузился в чуткий, тревожный сон.