Наказание как результат недомыслия1

Всякое наказание преступно.

Л. Толстой

Наказание — это очевидный расход и неявная выгода.

А. Жалинский

Вместо предисловия

Как мы все привыкли к необходимости наказания за преступ­ ления! Как мы все не мыслим жизнь без наказания за содеянное, как многие из нас требуют «усилить уголовную ответственность»,

«восстановить смертную казнь»! А если подумать?

Целями наказания ст. 43 Уголовного кодекса Российской Федерации (УК РФ) называет: восстановление социальной спра­ ведливости; исправление осужденного; предупреждение совер­ шения новых преступлений. Рассмотрим каждую прокламиру­ емую цель.

Восстановление социальной справедливости. А кто знает, что такое «социальная справедливость»? Где дается юридичес­ кое определение этого понятия? Социальная справедливость — с точки зрения потерпевшего, его близких, виновника, его близ­ ких, «населения» (но оно очень неоднородно)? С точки зрения профессора Х, смертная казнь справедлива и необходима, с моей точки зрения, смертная казнь — недопустимое преступление (убийство)… Неопределенность понятия делает бессмысленным его правовое понимание и применение.

Исправление осужденного. А можно ли кого бы то ни было

«исправить» наказанием? Не теоретически, а практически? Один

1 Статья опубликована в: Ж. «Неволя», 2017, № 52.

Наказание как результат недомыслия                            19

из известнейших американских педиатров, Бенджамин Спок — автор книги «Ребенок и уход за ним», изданной в 1946 году и ставшей одним из крупнейших бестселлеров не только в США, им зачитывалось мое поколение в России, писал, что преступ­ никами вырастают дети, испытывавшие дефицит любви, а не наказания. С точки зрения детских психологов, педагогов, если ребенок подвергался физическим наказаниям, из него с высокой вероятностью вырастет насильственный преступник.

Но не только физические наказания — криминогенный фак­ тор. Не забуду уголовного дела, в рассмотрении которого я много лет тому назад принимал участие. Женя воспитывался в очень благополучной семье. У отца была автомашина (нечас­ тый случай в 1960–е годы), семья не бедствовала, отец не нака­ зывал сына физически, брал его с собой на охоту. Мальчик рос отличником, «досрочно» был принят в комсомол, играл на гармони, активно участвовал в спортивных секциях. Но! При всем при том отец Жени был строгим по отношению к членам семьи. Жена не имела права «краситься», не могла носить «дра­ гоценности», а сын должен был во всем слушаться отца. За про­ ступки — вернулся домой позже 20 часов, не выполнил задание по игре на гармони и т.п. — следовало наказание: запрет смот­ реть интересную телепередачу, запрет посещения очередного занятия спортивной секции и др. Когда количество подобных наказаний переросло в качество — отец запретил идти на заня­ тие спортивной секции, а ее руководитель предупредил маль­ чика, что отчислит его из секции за очередное непосещение, — Женя днем, когда его отец пришел домой с работы на обеденный перерыв, выстрелом в упор из охотничьего ружья застрелил отца… Когда судья оглашала приговор — 6 лет лишения сво­ боды — у нее текли слезы из глаз…

Итак, наказание — скорее криминогенный, нежели «воспи­

тательный» фактор. О негативных последствиях официальных наказаний размышляли представители теории стигматизации (Г. Беккер, Ф. Танненбаум, Е. Лемерт, Э. Шур и др.). О предпочте­ нии «позитивных санкций» (поощрений) по сравнению с «нега­ тивными санкциями» (наказаниями) говорится в труде П. Соро­ кина «Преступление и кара, подвиг и награда» (СПб., 1913). Да, к сожалению, люди не научились обходиться без наказаний, но об этом ниже.

20   Яков Гилинский ЧЕЛОВЕЧЕСКОЕ, СЛИШКОМ ЧЕЛОВЕЧЕСКОЕ

Предупреждение совершения новых преступлений. Речь идет о специальном предупреждении (со стороны осужденного) и общем предупреждении — со стороны других лиц, «чтобы дру­ гим неповадно было».

Что касается специального предупреждения, то норвежский профессор Т. Матисен в работе 1974 года на основании исследова­ ния уголовной статистики ряда европейских стран показал, что уровень рецидива относительно постоянен для каждой страны, что бы ни предпринимали правоохранительные органы! Т. Мати­ сен и заговорил о «кризисе наказания» — неэффективности наказания в достижении предписываемых наказанию целей. Об этом свидетельствуют и современные данные. Так, в США (очень жесткая система наказаний) в тюрьмы возвращается около 50–60% отсидевших, а в гуманной Норвегии — менее 20%. В Рос­ сии уровень рецидива также был относительно постоянен, но за последнее время растет, подтверждая бессмысленность усиления репрессий в целях «предупреждения» преступлений. Так, доля рецидивной преступности составляла в России в 1988 — 25,9%; в 1997 — 33,7%; в 2013 — 47,7%...

О неэффективности общего предупреждения свидетель­ ствуют хотя бы два факта: во–первых, человечество испробовало все мыслимые и немыслимые меры наказания, включая страш­ ные квалифицированные виды смертной казни (четвертование, сожжение на костре, заливание расплавленного свинца в горло, замуровывание заживо и др.), без видимого результата; преступ­ ность носит массовый характер и не «сокращается» под воздейст­ вием репрессий. Во–вторых, наблюдается волнообразный харак­ тер динамики преступности и ее основных видов: с конца 1950–х по конец 1990–х — начало 2000–х годов уровень преступности (на 100 тыс. населения каждой страны) возрастал во всем мире, а с конца 1990–х — начала 2000–х годов сокращается во всем мире. При этом уровень репрессивности за последние десятилетия ско­ рее уменьшается. Так что же способствует сокращению преступно­ сти? Да, конечно, не только снижение репрессивности, но и иные факторы. Но это тема самостоятельного обсуждения [См., напри­ мер: Гилинский Я. Очерки по криминологии. СПб.: Алеф–Пресс, 2015. С. 89–99; Гилинский Я.И. Преступность и социальный конт­ роль над ней в современном обществе постмодерна: взгляд крими­ нолога / Криминалистъ. № 1 (18); 2016. С. 3–8].

Наказание как результат недомыслия                            21

Смертная казнь

Убийство на эшафоте — худший вид убийства.

Б. Шоу

Смертная казнь сама есть преступление, убийство (в полном соответствии с определением убийства в российском законо­ дательстве: «умышленное причинение смерти другому чело­ веку» — ст. 105 УК РФ).

Смертная казнь не только «не может быть полезна, потому что она подает пример жестокости» (Ч. Беккариа). Она сама есть преступление, умышленное убийство, о чем говорил не только процитированный в эпиграфе Б. Шоу, но и М.Н. Гернет, утвер­ ждавший в работе «Смертная казнь» (М., 1913), что смертная казнь есть «институт легального убийства». Вообще, вся дорево­ люционная российская профессура была категорически против смертной казни. Так, сенатор, академик Н.С. Таганцев, выступая в Государственном совете 27 июня 1906 года за отмену смертной казни, в частности, произнес: «Я 40 лет с кафедры говорил, учил и внушал той молодежи, которая меня слушала, что смертная казнь не только нецелесообразна, но и вредна, потому что в госу­ дарственной жизни все, что нецелесообразно, то вредно и при определенных условиях несправедливо. И такова смертная казнь. С теми же убеждениями являюсь я и ныне пред вами, защищая законопроект об отмене казни» [ Таганцев Н.С. По законопроекту об отмене смертной казни. / Смертная казнь: за и против / под ред. С.Г. Келиной. М.: Юридическая литература, 1989. С. 153].

Многолетняя практика показала, что применение смертной казни не только не предупреждает тягчайшие преступления, а, наоборот, способствует их совершению. Так, К. Маркс в статье от 28 января 1853 года показал, что после каждой публичной казни резко возрастает число тех преступлений, за которые казнили пре­ ступника. В Австрии, Аргентине, ряде других стран после отмены смертной казни сократилось число тех преступлений, за которые она могла быть назначена. В 1965 году в Великобритании был про­ веден уникальный эксперимент — наложен мораторий на смерт­ ную казнь сроком на пять лет. В результате количество тех престу­ плений, за которые назначалась смертная казнь до моратория, не увеличилось, и смертная казнь была отменена.

22   Яков Гилинский ЧЕЛОВЕЧЕСКОЕ, СЛИШКОМ ЧЕЛОВЕЧЕСКОЕ

Смертная казнь является необратимым наказанием. Это озна­ чает, что в случае судебной ошибки приговор к смертной казни, приведенный в исполнение, не может быть «исправлен» при выяснении ошибки. Сторонники смертной казни в России нере­ дко ссылаются на дело серийного убийцы А. Чикатило. Но ведь до раскрытия этого страшного дела были расстреляны двое неви­ новных, обвиненных в тех убийствах, которые в действительности, как выяснилось позднее, совершил Чикатило. А судебные ошибки неизбежны в любом государстве, при любой судебной системе.

Отношение к смертной казни служит своеобразным индикато­ ром цивилизованности / варварства, гуманности / бесчеловеч­ ности, терпимости/нетерпимости.

Очевидно вопрос «за или против смертной казни?» исчерпал себя, во–первых, в том смысле, что за столетия дискуссии все доводы pro et contra давно известны и вряд ли могут появиться новые. Меняются лишь акценты в зависимости от того, поли­ тические, юридические, культурологические или иные аспекты темы превалируют в конкретной ситуации и дискуссии.

Кроме того, этот вопрос давно превратился в некий символ,

«метку», индикатор, разделяющий сторонников и противников смертной казни на два лагеря по мировоззренческим, идеологи­ ческим позициям. «Высказываясь за смертную казнь или против нее, мы характеризуем не столько проблему, сколько собствен­ ную личность» (А. Мелихов). И тогда с одной стороны — А. Франс, В. Гюго, Б. Шоу, А. Швейцер, М. Ганди, Ф. Достоевский, А. Кони, В. Короленко, Л. Толстой, И. Тургенев, А. Радищев, А. Герцен, А. Сахаров, лучшие представители российской уголовно–пра­ вовой мысли — М. Духовской, Н. Таганцев, Н. Сергеевский, В. Спасович, А. Кистяковский, П. Люблинский, А. Жижиленко, М. Гернет и множество других славных имен. На другой сто­ роне — Пуришкевич, Победоносцев, Блудов, кн. Щербатов…

Смертная казнь — символ и орудие монополии государства и власти на жизнь и смерть. Но эта монополия осуществляется и неправовым путем. Отечественная история ХХ столетия хорошо знакома как с внесудебной расправой посредством «троек» (административные органы, имевшие право приговаривать к расстрелу при разбирательстве без свидетелей, экспертов и защиты), так и с массовыми расстрелами без какой бы то ни было правовой процедуры.

Наказание как результат недомыслия                            23

В настоящее время смертная казнь отменена de jure или de facto во всех странах Западной и Центральной Европы (кроме Бело­ руссии), в Канаде, Австралии, в большинстве стран Латинской Америки и многих других государствах, всего в 140. Смертная казнь сохраняется, к сожалению, еще в 58 государствах [Amnesty International. Death sentences and executions. 2015. Р. 38]. Есть над­ ежда, что этот позорный институт рано или поздно прекратит свое существование и в других странах.

 

Лишение свободы

Известны все недостатки тюрьмы.

Известно, что она опасна, если не бесполезна. И все же никто «не видит» чем ее заменить. Она — отвратительное решение,

без которого, видимо, невозможно обойтись.

М. Фуко

Лишение свободы — неэффективная мера наказания с мно- гочисленными негативными побочными последствиями. При этом тюрьма «незаменима» в том отношении, что человечество не придумало пока ничего иного для защиты общества от тяж­ ких преступлений. Осознание неэффективности традиционных средств контроля над преступностью, более того — негатив­ ных последствий такого распространенного вида наказания, как лишение свободы, приводит к поискам альтернативных решений.

О губительном (а отнюдь не «исправительном» и «перевоспи­ тательном») влиянии лишения свободы на психику и нравст­ венность заключенных известно давно. Об этом подробно писал еще М.Н. Гернет [ Гернет М.Н. В тюрьме: Очерки тюремной пси­ хологии. Юриздат Украины, 1930]. Тюрьма служит школой криминальной профессионализации, а не местом исправления. Никогда еще никого не удавалось «исправить» и «перевоспи­ тать» посредством наказания. Скорее наоборот. «Лица, в отноше­ нии которых было осуществлено уголовно–правовое насилие — вполне законно или в результате незаконного решения, образуют слой населения с повышенной агрессивностью, отчужденный от общества» [ Жалинский А.Э. Уголовное право в ожидании перемен. Теоретико–инструментальный анализ. 2–е изд. М., 2009. С. 18].

24   Яков Гилинский ЧЕЛОВЕЧЕСКОЕ, СЛИШКОМ ЧЕЛОВЕЧЕСКОЕ

Единственная реальная цель лишения свободы — изоляция лица, совершившего тяжкое преступление. Но при существую­ щих в России сроках лишения свободы и условий содержания (включая пытки и прочие издевательства) возникает вопрос: что же делать, зная о неэффективности, пагубности лишения свободы и незнания, неумения, непонимания, как обойтись без тюрьмы? Какой срок изоляции достаточен, чтобы, с одной сто­ роны, дать преступнику время задуматься над содеянным и своим будущим? А с другой стороны, еще не успели наступить такие отрицательные последствия, как утрата психического и физического здоровья, разрушение семейных связей, потеря тру­ довых и учебных навыков, формирование чувства ненависти, злобы ко всем и всему в атмосфере «зоны»?

Во–первых, при полном отказе от смертной казни лишение свободы становится «высшей мерой наказания», применять которую надлежит лишь в крайних случаях, в основном при совершении тяжких насильственных преступлений и только в отношении взрослых (совершеннолетних) преступников. В странах Европы и в Японии стараются минимизировать число лиц, приговариваемых к лишению свободы. В Японии, например, свыше 85% осужденных приговариваются к штрафу. А в Великоб­ ритании существуют шесть видов общественных работ разной тяжести ради того, чтобы сократить долю осужденных к лише­ нию свободы.

Во–вторых, в странах Западной Европы, Австралии, Канаде, Японии преобладает краткосрочное лишение свободы. Обычно сроки исчисляются неделями и месяцами, во всяком случае — до 2–3 лет, то есть до наступления необратимых изменений пси­ хики. К началу 2016 года средний срок лишения свободы в стра­ нах Европы был 1 год 8 месяцев. В Японии свыше 50% осужден­ ных к лишению свободы приговариваются на срок до 2 лет (Уэда Кан, Н.А. Морозов).

В–третьих, поскольку сохранность или же деградация лич­ ности существенно зависят от условий отбывания наказа­ ния в пенитенциарных учреждениях, постольку в современных цивилизованных государствах поддерживается достойный уро­ вень существования заключенных (нормальные питание, сани­ тарно – гигиенические и «жилищные» условия, качественное медицинское обслуживание, возможность работать, заниматься

Наказание как результат недомыслия                            25

спортом, встречаться с родственниками), устанавливается режим, не унижающий их человеческое достоинство, а также существует система пробаций (испытаний), позволяющая строго дифференцировать условия отбывания наказания в зависи­ мости от его срока, поведения заключенного и т.п. [См., напри­ мер: Морозов Н.А. Преступность и борьба с ней в Японии. СПб.: Юридический центр Пресс, 2003; От «страны тюрем» к обществу с ограниченным причинением боли. Финский опыт сокращения числа заключенных / сост. И.Г. Ясавеев. Хельсинки, 2012].

Немного личных впечатлений. Начальник тюрьмы в г. Турку (Финляндия) рассказывал мне, что с недавних пор в целях сохра­ нения чувства собственного достоинства заключенных, каждому из них дается… ключ от камеры. Чтобы, уходя из «своей ком­ наты», осужденный закрывал бы ее на ключ, а возвращаясь, открывал дверь ключом. Разумеется, это не исключает контроля за содержимым камеры (наш «шмон»). В этой же тюрьме я при­ сутствовал при волейбольной игре заключенных в прекрасном спортивном зале.

Начальник тюрьмы под Дублином (Ирландия) удивился моему вопросу о количестве заключенных в одной камере. «Конечно, по одному. Не могут же двое незнакомых мужчин проживать в одном помещении». А начальник службы исполнения наказа­ ния Польши проводил в медицинскую часть Варшавского цен­ трала (тюрьмы), оборудование которой поражало изобилием современной медицинской техники и комфортными условиями нахождения в ней. В тюрьме г. Фрайбурга (Германия) заклю­ ченные и тюремный персонал питаются из одного котла (и мне довелось отведать), а в ирландской тюрьме мимо меня провезли полдник для заключенных, который состоял из каши, белого хлеба, двух яиц, молока (или кефира — я не очень разглядел) и апельсина. Справедливости ради следует отметить, что тюрьма в Нью–Йорке производит гнетущее впечатление, заключенные находятся там как в клетке за решеткой.

В–четвертых, все решительнее звучат предложения по фор­ мированию и развитию альтернативной, не уголовной юсти­ ции для урегулирования отношений «преступник — жертва», по переходу от «возмездной юстиции» (retributive justice) к юстиции возмещающей, восстанавливающей (restorative justice). Суть этой стратегии состоит в том, чтобы с помощью доброжелательного

26   Яков Гилинский ЧЕЛОВЕЧЕСКОЕ, СЛИШКОМ ЧЕЛОВЕЧЕСКОЕ

и незаинтересованного посредника (что–то в роде «третейского судьи») урегулировать отношения между жертвой и преступни­ ком без уголовного судопроизводства.

«Уменьшить надежды на тюремное заключение и обратить больше внимания на общественное исправление (community cor­ rection)» советует С. Баркан [ Barkan S. Criminology / A Sociolo­ gical Understanding. Prentice Hall: Upper Saddle River, 1997. P. 542].

«Реализация уголовного закона может стать совершенно непе­ реносимой для общества, заблокировав иные социальные про­ цессы… Разумное снижение объема законного насилия может в большей степени обеспечить интересы страны… Наказа­ ние — это очевидный расход и неявная выгода… Следует учи­ тывать хорошо известные свойства уголовного права, состоя­ щие в том, что оно является чрезвычайно затратным и весьма опасным средством воздействия на социальные отношения» [ Жалинский А.Э. Уголовное право в ожидании перемен. Теоре­ тико–инструментальный анализ. С. 9, 15, 56, 68].

Заслуживают уважения и распространения принципы назна­ чения и исполнения наказания в виде лишения свободы в Япо­ нии — стране с минимальным уровнем преступности, включая убийства. Обратимся к обширным цитатам из монографии Н.А. Морозова [ Морозов Н.А. Преступность и борьба с ней в Японии. СПб.: Юридический центр Пресс, 2003. С. 134, 141–143]. «Идея

«засадить побольше преступников в тюрьмы» полностью отсут­ ствует у японских следственных органов… К лишению свободы приговаривается весьма ограниченное число преступников… и, следовательно, пенитенциарные учреждения могут обеспечить заключенным адекватное и эффективное обращение… Основная концепция исполнения наказания в виде лишения свободы, заложенная в законодательстве, состоит: 1) в гуманизации обра­ щения; 2) в социализации обращения (означает обеспечение ресоциализации заключенных на основе понимания и содей­ ствия общества…); 3) в осуществлении обращения на основе научных знаний и методов… Доминирующая концепция, опре­ деляющая цели и основные принципы наказания, — концепция реабилитации правонарушителей на основе индивидуализиро­ ванного обращения с ними».

К сожалению, российская уголовная и пенитенциарная поли­ тика строится на давно устаревших репрессивных представлениях

Наказание как результат недомыслия                            27

o «пользе» наказания. Достаточно сказать, что Россия и США в течение десятилетий занимают первые места по уровню заклю- ченных (на 100 тыс. населения) среди развитых стран. Если в 1990–е годы первое место занимала Россия (уровень заключен­ ных в 1990 году — 470, в США — 475, в 1992–м — 520, в США — 519, в 1994 году — 580, в США — 554, в 1999–м — 729, в США — 682), то

в 2000–е годы США опередили Россию по этому мрачному пока­ зателю (в 2001 году — 689, в России — 673, в 2007–м — 762, в Рос­ сии — 613, в 2012 году — 730, в России — 508). Суды же крайне редко назначают осужденным наказание, не связанное с лише­ нием  свободы  (к  штрафу  приговариваются  7–14%  осужденных, к исправительным работам — 4–5% осужденных) [Меры нака­ зания,  примененные  к  осужденным  / URL:  http:/ crimpravo.ru/ page/sudstatistic/sudstatistic46/ (дата обращения: 07.12.2015)]. Особенно  неблагополучно  положение  с   условиями  отбывания наказания в российских пенитенциарных учреждениях [Поло­ жение заключенных в современной России. М., 2003; Российский ГУЛАГ:  убийства  и  пытки.  М.,  2006].  Я  уже  не  говорю  о  запре­ щенных, но широко распространенных пытках, издевательствах, отвратительном  питании,  негодной  медицинской  помощи,  взя­ точничестве персонала.

Итак:

• Наказание не выполняет и не может выполнять возлагае­ мые на него функции.

• Смертная казнь, как убийство, должна быть раз и навсегда исключена из перечня наказаний (ст. 44, 59 УК РФ).

• Лишение свободы — исключительная   (вынужденная за ненахождением пока замены) мера наказания, при­ меняемая только за тяжкие насильственные преступле­ ния и только в отношении взрослых (совершеннолетних) преступников.

• Сроки и условия отбывания наказания в виде лишения сво­ боды должны способствовать последующей ресоциали­ зации, реадаптации осужденных. Бессмысленные сроки лишения свободы 20–25–30–35 лет, неизвестные даже советскому уголовному законодательству (по УК РСФСР 1928 года максимальный срок лишения свободы — 10 лет, по УК РСФСР 1960 года — 15 лет при отсутствии пожизнен­ ного лишения свободы, которое было введено действующим

28   Яков Гилинский ЧЕЛОВЕЧЕСКОЕ, СЛИШКОМ ЧЕЛОВЕЧЕСКОЕ

УК РФ как альтернатива смертной казни… сохранен­ ной в УК), должны быть законодательно существенно сокращены.

К сожалению, у меня нет надежды на изменение российской наказательной политики в ближайшем будущем. А ее негатив­ ные последствия еще долго будут сказываться в жизни общества и государства.

 

 

Пространственно – временной континуум постмодерна.

К постановке проблемы 1

«Глобализация» касается не того, что все мы… хотим. Она означает то, что со всеми нами происходит. З. Бауман

Мы, в сущности, живем

в апокалиптическое время…

С. Жижек

Вся наша жизнь, вся наша деятельность (и бездеятельность) про­ текает в определенном пространственно–временном континууме. В далеком 1971 г. я заметил: «В целом для социальной системы существенна «наполняемость» пространственно – временного континуума социально значимыми процессами, в том числе — информационными… Поэтому «продление» жизни индивида должно идти по пути увеличения не только длительности суще­

ствования, но и его наполненности»2.

Примерно в то же время (1970–е — 1980–е годы) начался пере­ ход общества модерна (Нового времени) в общество постмодерна. Прошло свыше 45 лет. Постмодерн (или постсовременность — кому что нравится) прочно завоевал позиции. Посмотрим, что же происходит с пространством и временем в наши дни.

Общество постмодерна характеризуется глобализацией, вир­ туализацией, фрагментаризацией, консьюмеризацией, релятив­ ностью, неопределенностью, шизофренизацией (параноизацией)

1 Статья опубликована в: Современные проблемы девиантологии: перспекти­ вы развития. Ч. 2. / ред. Y. Kleiberg, K. Dartey. London, 2017. С. 108–113.

2 Гилинский Я.И. Стадии социализации индивида / Человек и общество / под ред. Б.Г. Ананьева и Л.И. Спиридонова. Ученые записки. Вып. IX. — ЛГУ, 1971. С. 47.

30   Яков Гилинский ЧЕЛОВЕЧЕСКОЕ, СЛИШКОМ ЧЕЛОВЕЧЕСКОЕ

сознания и проч.3. И все эти особенности, оказывая влияние на всё, происходящее в обществе — экономику, технологии, поли­ тику, культуру, мораль, преступность и др., — реализуются в про­ странстве и времени (пространственно–временном континууме) постмодерна.

Предварительно можно говорить о сжатии пространства 4 и ускорении времени 5. Рассмотрим это подробнее. Но при этом надо понимать, что астрономическое время — неизменно, географические параметры Земного шара относительно неиз­ менны. Речь идет о социальном времени и социальном простран­ стве. О социальном пространственно–временном континууме.

 

Сжатие пространства

Глобализация экономики, транспорта, культуры, языка (анг­ лийского), а также технологии постмодерна (интернет, авиапере­ возки, скоростные поезда и т.п.) «сократили» расстояния между странами и континентами. Несколько часов (а не месяцев и лет, как бывало когда– то) полета до любой точки земного шара; мгновенная связь по скайпу, электронной почте, в социальной сети с абонентом в Австралии, или в Японии, или в Канаде. «Все участники глобализационного процесса… единодушны в своей оценке появляющегося мира: он стал меньшим, более взаимос­ вязанным, быстро изменяющимся и глобальным». И еще: «Когда политика, экономика, торговля, финансовые потоки и средств коммуникации функционируют на глобальном уровне, то про­ исходящее в одном уголке мира распространяется по всему миру наподобие волны и затрагивает жизнь всех и каждого из нас»6.

3 См.: Гилинский Я.И. Девиантность и социальный контроль в обществе постмодерна: краткий очерк / Общество и человек. № 3,4. 2015. С. 89–99; Ги­ линский Я.И. Девиантность и социальный контроль в обществе постмодерна. В: Современная девиантология: методология, теория, практика. — London: UK Academy of Education, 2016. C. 35–61.

4 Хантер Дж., Йейтс Дж. Мир американских глобализаторов. В: Многоликая глобализация / под ред. П. Бергера и С. Хантингтона. — М.: Аспект–Пресс, 2004. С. 363–366.

5 Гилинский Я.И. Указ. соч.

6 Хантер Дж., Йейтс Дж. Мир американских глобализаторов. В: Многоликая глобализация / под ред. П. Бергера и С. Хантингтона. — М.: Аспект–Пресс, 2004. С. 363.

Пространственно–временной континуум постмодерна            31

Земной шар «сжался». Благодаря информационным средствам мы живем (общаемся) одновременно здесь и «там» — во Франции, в Японии, в Бразилии…

Некоторые следствия:

– Широкие возможности перемещения в любую точку Земли.

– Неограниченные возможности мгновенного общения с людьми, находящимися в любой точке Земли.

– Неограниченные возможности высказать свою позицию по любому вопросу, возникающему в любом обществе, любом государстве.

– Деловые и рекреационные перемещения между странами и континентами — норма современной жизни.

– Глобализация экономики, финансов, технологий, пре­ ступности…

– Изоляционизм — ошибка, которая хуже преступления…

 

Ускорение времени

Попробуем сравнить, что можно было успеть сделать за один час (один день, один год) 40 лет тому назад и сегодня при одной и том же виде деятельности (трудовой, домашней, рекреационной и др.). Сколько можно было получить информации и обменяться ею 40 лет тому назад и сегодня. Очевидна несопоставимость срав­ нений. В обществе постмодерна время «летит», нравится нам это или нет. «Мы брошены во время, в котором все временно. Новые технологии меняют наши жизни каждый день»7.

« Если я скажу, что сегодняшний год — это как пять лет, или как семь — 10 лет назад, я, наверное, не очень сильно промахнусь. Потому что за год происходят очень большие изменения. При­ чем большие изменения во всем»8, утверждает Г. Греф, и с ним нельзя не согласиться. Бег времени требует быстрой реакции на происходящие в мире изменения, ускорение процесса образова­ ния, постоянного, «пожизненного» пополнения знаний и уме­ ний, совершенствования технологий.

7 Gray J. Straw Dogs. — NY.: Farrar, Strauss & Giroux, 2007, p. 110.

8 Герман Греф о революции в США / URL: http:/ hvylya.net/analytics/tech/ger man–gref–o–revolyutsii–v–ssha–uzhe–net–nikakoy–konkurentsii–tovarov–pro­ duktov–ili–uslug.html (Дата обращения: 09.05.2016).

32   Яков Гилинский ЧЕЛОВЕЧЕСКОЕ, СЛИШКОМ ЧЕЛОВЕЧЕСКОЕ

Профессиональный вопрос. 40 лет тому назад осужденный к 5 годам лишения свободы освободился и вышел на свободу. Он возвращается (как правило, исключения всегда бывают) в ту же среду, на тот же вид деятельности, в тот же привычный мир. Сей­ час человек осужден к 5 годам лишения свободы, освободится по отбытии наказания через 5 лет. Что он увидит? Автомобили без водителя, роботы выполняют бывшую его работу и убирают квартиру, дети разъехались по всему миру, в магазинах деньги не принимают, оплата только по каким–то картам («Мир» или что– то новенькое?). Как адаптироваться, как ресоциализиро­ ваться («цели наказания»)?

Еще одна проблема времени в мире постмодерна. Если в пред­ шествующие эпохи «люди одного поколения жили в одном исто­ рическом времени и, соответственно, по одним моральным нор­ мам», то «для сложного социума характерен эффект временнόго дисхроноза: в одном социальном пространстве сосуществуют люди, фактически живущие в разных темпомирах: моральные представления одних групп могут относиться к одному социаль­ ному времени, а других к другому»9. Поэтому есть мораль жур­ налистов «Charlie Hebdo» и мораль их убийц; мораль создателей и сторонников современного искусства и мораль «истинных пра­ вославных», атакующих современные выставки, спектакли, кон­ церты; есть мораль толерантная и интолерантная, превратившая цивилизованное представление о терпимости к разным точкам зрения, в ругательство («толерасты»); есть мораль космополи­ тическая (интернационалистская), отвечающая запросам совре­ менного мира (да и всех времен, вспомним признание К. Маркса:

«Я гражданин мира и горжусь этим») и мораль «ура–патрио­ тов»; есть мораль современного мира постмодерна и есть мораль В. Милонова, Е. Мизулиной, И. Яровой… Размывание границ межу «нормальным» и «ненормальным» — непосредственный сюжет девиантологии.

Некоторые следствия:

– Жизнь каждого человека (вообще живого существа) — абсо­ лютная ценность. Veneratio vitae (принцип благоговения перед

9 Кравченко С.А. Сложное общество: необходимость переоткрытия морали. В: Проблемы теоретической социологии. Вып.8. — СПб: Скифия–Принт, 2011. С. 79–80.

Пространственно–временной континуум постмодерна            33

жизнью — любого живого существа — А. Швейцера). «Жизнь дается человеку один раз и прожить ее надо так, чтобы не было мучительно больно за бесцельно прожитые годы» (Н. Остров­ ский). Исторически (а) увеличение продолжительности жизни и (б) «ускорение времени» в эпоху постмодерна позволяют мак­ симально использовать отведенное каждому время жизни для того, «чтобы не было мучительно больно за бесцельно прожитые годы». Но это — потенциально. А реально зависит от (а) социаль­ ных условий и (б) индивидуальных стараний индивида.

– Следовательно, общество, государство должны предостав­ лять максимальные возможности для развития и деятельности каждого члена общества. Максимальные возможности верти­ кальной мобильности, вертикального лифта.

– Воспитание в семье, школе, вузе должно быть направлено на формирование «активной жизненной позиции» (за набившем оскомину советским слоганом стоит важная проблема), макси­ мальное развитие творческого потенциала личности.

Понимая утопичность вышеназванных «следствий», считал необходимым обратить на них внимание. Краткие размышления автора на эту тему предполагают дальнейшее развитие, дополне­ ние, обоснование.