Новый стиль кадровой политики

Успехам российской экономики, несомненно, способствовал и тот новый стиль кадровой политики, которую проводил президент В. Путин.

После победы Владимира Путина на президентских выборах в марте 2000 года многие наблюдатели ждали массовых увольнений и перемен в персональном составе власти. Этого, как мы знаем, не произошло. Только весной 2001 года Владимир Владимирович произвел крупные и важные перестановки и назначения в силовом блоке правительства, укрепив таким образом свои личные позиции и свою команду. Все ждали, что летом и осенью изменения в правительстве и в администрации будут продолжены, и слухи о всякого рода переменах постоянно появлялись на страницах российской печати. Однако изменения были минимальны. Так, на вакантное с февраля место министра энергетики РФ был назначен Игорь Юсуфов, который в последние годы возглавлял Росрезерв — организацию, ведающую стратегическими запасами страны на случай войны или каких-либо чрезвычайных обстоятельств. На место руководителя Росрезерва назначен А. Григорьев, бывший чекист. По общему признанию, стратегические резервы подверглись в 1990-е годы настоящему разграблению, и этому надо положить конец. Был освобожден от своего поста министр природных ресурсов РФ Б. А. Ярцевич, а на его место назначен Виталий Артюхов, работавший ранее заместителем министра транспорта. Эти изменения почти не вызвали комментариев в печати.

Большое число откликов вызвали изменения в руководстве самой крупной российской компании «Газпром». О возможной отставке председателя правления этой компании Рэма Вяхирева говорили и писали уже давно, и тем не менее она оказалась для многих неожиданной, как и фигура преемника — Алексея Миллера, недавнего заместителя министра энергетики и явного «путинского назначенца».

Хотя претензии к «Газпрому» и его дочерней компании «Итера» со стороны государства были велики и не лишены оснований, уход Р. Вяхирева с главного поста в газовой отрасли оказался достаточно «мягким». Контрольный пакет акций «Газпрома» принадлежит государству, и, по предложению В. Путина, было решено не продлевать уже истекшие сроки контракта с Вяхиревым, а подписать новый контракт с новым управляющим, предложенным администрацией. При этом Президент России выразил благодарность Вяхиреву за усилия по сохранению отрасли в трудное время и наградил орденом «За заслуги перед Отечеством». Недовольство Путина работой прежнего правления «Газпрома» выразилось, пожалуй, лишь в том, что речь шла об ордене не второй и не третьей, а лишь четвертой степени.

Хотя разговоры о реформе правительства велись, то затухая, то вновь разгораясь, еще с начала 2001 года, эта реформа так и не была проведена. Ее заменила «тонкая настройка» правительства, о которой объявлено 16 октября 2001 года. В. Путин подписал указ о совершенствовании структуры федеральных органов власти. Этим указом ликвидировано Министерство по делам федерации, национальной и миграционной политики. Соответственно, лишился своего поста руководитель Миннаца А. Блохин. Было решено также, что Министерство промышленности, науки и технологий возглавит по совместительству вице-премьер И. Клебанов. Соответственно, лишился своего поста прежний руководитель Миннауки А. Дондуков. Комментируя эти изменения в правительстве, журнал «Коммерсантъ-Власть» назвал их «микроперестановками» и «микроликвидациями». Западная печать эти «микрореформы» даже не комментировала.

Минимальными оказались и перестановки в Вооруженных силах по итогам расследования трагедии в Баренцевом море — гибели «Курска». По представлению Министерства обороны и по материалам Военной и Военно-морской прокуратуры сняты со своих должностей командующий Северным флотом В. Попов и начальник штаба флота М. Моцак. Оба этих адмирала получили новые, но менее значительные должности.

Наибольшее внимание всех наблюдателей и прессы вызвала, несомненно, судьба одного из фаворитов Б. Н. Ельцина, министра путей сообщения Николая Аксененко. Система железных дорог превратилась в России в 1990-е годы в громадную и богатую монополию, вокруг которой возникло множество сомнительных коммерческих структур. Н. Аксененко, не без оснований, считался членом «семьи», но он явно переоценил свое влияние. Еще в конце сентября и в начале октября 2001 года Аксененко несколько раз проигнорировал вызовы в прокуратуру. Однако в конце октября ему все же пришлось отправиться в Генеральную прокуратуру и выслушать обвинения в превышении должностных полномочий, нанесшем крупный ущерб государству. Н. Аксененко гневно отрицал все эти обвинения на специально созванной пресс-конференции и обещал обратиться к Путину. Однако В. Путин был слишком занят международными делами. В конце концов Аксененко пришлось подать прошение об отставке, которая была тут же принята. Новым министром путей сообщения был назначен один из самых авторитетных работников МПС Г. Фадеев. В феврале 2002 года по представлению премьера М. Касьянова в структуре правительства был сокращен пост одного из вице-премьеров. Речь шла в этом случае об Илье Клебанове, который сохранил, однако, пост министра по делам промышленности, науки и технологий.

На протяжении двенадцати месяцев до марта 2002 года Владимир Путин не провел в высших структурах власти никаких достойных упоминания перемен. Изменения происходили в это время только на губернаторском уровне, усиливая президентскую вертикаль власти. В самом начале марта Президент РФ произвел неожиданную для многих реорганизацию силового блока. Федеральная пограничная служба была подчинена ФСБ, а Федеральное агентство правительственной связи и информации (ФАПСИ) поделено между ФСБ и Министерством обороны. Федеральная служба налоговой полиции была упразднена, а ее функции передавались в МВД. В. Путин объявил о создании специального Государственного комитета по контролю за незаконным обращением наркотических и психотропных веществ. Во главе этого комитета был поставлен Виктор Черкесов, недавний полпред президента в Северо-Западном округе. Освободившиеся от своих постов Константин Тоцкий и Михаил Фрадков были назначены постоянными представителями России в НАТО и ЕС. Полпредом президента на северо-западе стала Валентина Матвиенко. На ее место вице-премьера по социальным вопросам была назначена по рекомендации Михаила Касьянова Галина Карелова. Также по рекомендации М. Касьянова в правительстве появился вице-премьер, курировавший промышленную политику и военно-техническое сотрудничество, Борис Алешин.

Из приведенных выше примеров видно, что кадровая политика Владимира Путина существенно отличалась от кадровой политики всех российских лидеров в XX веке. Николай II часто менял своих фаворитов или премьеров, и эти перемены были чаще всего результатом придворных интриг или капризов императрицы. В конце концов, в окружении царя просто не осталось сильных фигур.

При Ленине «старые» большевики, вступившие в партию еще до революции 1905 года, пришли во власть, как им казалось, на всю жизнь — до победы мировой революции. Ленин ценил этих людей не за компетентность, которой у профессиональных революционеров не могло быть — ни в экономике, ни в финансах, ни в военном деле, — а за их преданность революции и коммунистической идее. Новый правящий слой был еще слишком тонким, и борьба внутри него могла погубить большевиков. Поэтому все члены ЦК РКП (б) времен Ленина оставались у власти и в январе 1924 года. Не было здесь только тех, кто погиб или умер: Якова Свердлова, Степана Шаумяна, Федора Сергеева (Артема), Моисея Урицкого.

Во времена Сталина — с 1937 до 1953 года — высшие государственные и партийные деятели, расставаясь с властью, почти всегда расставались и с жизнью. Исключения были: остались в живых снятые со своих постов Максим Литвинов — в 1939 году и Георгий Жуков — в 1946 году. Но все исключения можно сосчитать по пальцам.

Никита Хрущев отказался от физического уничтожения своих оппонентов, сделав исключение только для Лаврентия Берии. Однако Хрущев решительно удалял неугодных ему людей из Москвы — на малозначительные посты в провинцию. Так, один из ближайших соратников Сталина, после его смерти возглавлявший советское правительство, Георгий Маленков был назначен директором ГЭС в Усть-Каменогорске, а член Политбюро Лазарь Каганович — директором комбината в городе Асбесте Свердловской области. Министр иностранных дел Дмитрий Шепилов стал директором Института экономики АН Киргизской ССР. Вячеслав Молотов был направлен послом в Монголию, а Алексей Кириченко, занимавший в 1957–1960 годах пост секретаря ЦК КПСС, оказался в 1961 году директором совхоза в Ростовской области.

Леонид Брежнев сохранял обычно своих оппонентов на относительно высоких номенклатурных постах, стараясь не лишать их привычных привилегий в жилье, лечении и отдыхе. Например, Александр Шелепин, потеряв посты в Политбюро и Секретариате ЦК КПСС, был назначен руководителем Государственного комитета СССР по профессионально-техническому образованию. Председатель КГБ Владимир Семичастный стал одним из заместителей Председателя Совета Министров Украины. Еще чаще крупные партийные деятели направлялись послами в разные страны.

Михаил Горбачев предпочитал людей, отставленных им от высоких государственных и партийных постов, сразу же отправлять на пенсию. Как правило, это были уже люди в весьма солидном возрасте. Ефиму Славскому было около 90 лет, Андрею Громыко — 80 лет, Динмухамеду Кунаеву — 74 года. Исключение было сделано только для главного оппонента Горбачева — Бориса Ельцина, которого сняли с поста первого секретаря Московского горкома партии, но назначили первым заместителем председателя Госстроя — министром СССР и оставили в Москве. Ельцин перестал быть кандидатом в члены Политбюро, но остался членом ЦК КПСС. Позднее Горбачев часто с сожалением говорил, что ему надо было отправить Ельцина послом в одну из западных стран, существовало немало вакансий и предложений…

Борис Ельцин увольнял людей из своего ближайшего окружения, как правило, неожиданно и безо всяких объяснений. При этом почти никто из отставленных чиновников не получал нового назначения, и Ельцин не желал больше встречаться со своими недавними фаворитами.

Почти все производимые Владимиром Путиным назначения и перемещения происходили тоже совершенно неожиданно. Не было никаких «утечек» в СМИ. Даже в ближайшем окружении Путина о подготовке тех или иных важных назначений знали, по-видимому, всего три-четыре человека. В ряде случаев Владимир Владимирович сначала объявлял о тех или иных кадровых изменениях, а только после этого подписывал соответствующий указ. Во всех приведенных выше примерах В. Путин действовал очень осторожно, стараясь не создавать своей кадровой политикой ни новых проблем, ни новых врагов. Он воздерживался от эмоций и унизительных жестов. Президент весьма бережно относился к тем чиновникам, которые работали много и хорошо. Но он не пренебрегал и помощью менее эффективных работников. Путин старался не вступать в прямые конфликты даже с теми политиками и бизнесменами, которые были настроены к нему враждебно.

Вполне лояльными были в 2000–2003 годах и отношения президента В. В. Путина и премьера Михаила Касьянова, хотя Касьянов не входил в команду В. Путина и был рекомендован ему Борисом Ельциным. Известно, что первые указы о перестановках в правительстве Владимир Путин подписал еще 10 января 2000 года. За день до этого он пригласил в Кремль министра финансов Михаила Касьянова и предложил ему возглавить правительство, в котором сам Путин все еще оставался и формально, и фактически премьером. «Я предлагаю вам попробовать», — сказал В. Путин. Касьянов согласился и был назначен на следующий день единственным первым вице-премьером. В последующие несколько месяцев Путин продолжал вести наиболее важные заседания правительства, однако многие текущие заседания кабинета проводил Касьянов.

Печать мало комментировала тогда назначение Касьянова, оно казалось лишь временным и техническим. Все были заняты личностью и избирательной кампанией самого Владимира Путина. Газеты поместили на своих страницах лишь краткую биографическую справку о Михаиле Касьянове. Будущий премьер родился в 1957 году в городе Солнцеве Московской области. «Единственным слабым местом Касьянова, — иронизировал по этому поводу журнал „Коммерсантъ-Власть“, — является его происхождение. Он родился в подмосковном Солнцеве, а не в Петербурге».

Касьянов окончил Московский автомобильно-дорожный институт, по образованию он инженер-строитель. После третьего курса ушел в армию и служил в Московском военном округе; немалая часть этой службы прошла в кремлевской роте почетного караула. Несколько лет Касьянов работал в Госстрое СССР, но с 1981 года перешел в Отдел внешнеэкономических связей Госплана РСФСР. Постепенно сосредоточился на проблемах внешнеэкономических связей и финансов. С ликвидацией системы Госплана Касьянов продолжил свою карьеру в Министерстве экономики Российской Федерации, а в 1993 году перешел на работу в Министерство финансов РФ. С 1995 года он — один из заместителей министра финансов Российской Федерации.

Министры менялись здесь почти каждый год, но Касьянов продолжал работать на своем посту, занимаясь главным образом проблемами иностранных кредитов и внешнего долга. В феврале 1999 года Касьянов занял должность первого заместителя министра финансов. После смещения премьера Е. М. Примакова на пост главы правительства назначили, как известно, Сергея Степашина. У Степашина были свои предложения по руководству Министерством финансов, но Ельцин настоял в июне 1999 года на назначении Михаила Касьянова главой финансового ведомства. После отставки С. Степашина и назначения новым премьером В. Путина последний, как мы знаем, не стал производить в кабинете министров никаких перемещений.

Еще летом и осенью 2000 года многие обозреватели прогнозировали в Правительстве России многочисленные конфликты, особенно между Касьяновым и более близкими к Путину Германом Грефом и Алексеем Кудриным. Споры велись и в правительстве, и вне его, но никакого затяжного, а тем более идеологического конфликта не случилось. Касьянов сразу дал понять, что обширные идеологизированные программы сверхлиберальных реформ его не воодушевляют. Кабинет не должен торопиться с разного рода крутыми поворотами, а должен в первую очередь разработать обычную правительственную программу конкретных дел. При этом нужно учитывать разумные мысли из всех программ и разработок, не исключая и продукцию центра Г. Грефа. Касьянов не отказывался и от встреч и бесед с экономистом из КПРФ Ю. Маслюковым, давая понять, что он не будет выступать только в качестве технического премьера, слепо выполняющего все указания президента или тех, кто брал на себя смелость говорить от его имени. Нет, премьер будет выступать в качестве политика, имеющего свои собственные взгляды и интересы и умеющего их отстаивать. Но именно такая позиция и такой подход к делу больше всего устраивали и президента В. Путина.

Экономические успехи 2000 года существенно укрепили положение Михаила Касьянова как премьера. Его личные рейтинги как политика оказались более высокими, чем у любого из вице-премьеров. Касьянов уверенно занимал здесь вторую строчку после В. Путина. В списке самых влиятельных российских политиков М. Касьянов неизменно занимал или второе, или третье место — после А. Волошина. Однако Волошин имел при этом отрицательный знак влияния, тогда как Касьянова эксперты всегда оценивали как политика с положительным знаком влияния.

К марту 2001 года в правительстве была в основном одобрена уже не тактическая программа работы на один-два года, а стратегическая программа на десять лет, в соответствии с которой в России должен был быть обеспечен ежегодный прирост внутреннего валового продукта (ВВП) в 5 процентов. По заявлению Касьянова, предложенная кабинету программа обобщала многие проекты и учитывала предложения самых разных групп экономистов. Но для России это был слишком скромный проект, который растягивал надолго решение многих самых насущных для страны проблем. Кабинет министров боялся нарушить достигнутую в стране стабильность.

Стратегическую программу правительства Владимиру Путину представили весной 2001 года. Он не стал вмешиваться сам, но посоветовал привлечь к работе над программой группу специалистов и губернаторов, образованную Госсоветом. Привлекли к этой работе и академических специалистов. Дискуссий было много, и, видимо, поэтому новая программа правительства не состоялась.

В мае 2001 года российская печать отмечала первую годовщину пребывания М. Касьянова на посту премьера. Его недоброжелатели, а их появилось немало, не могли не видеть экономического роста в стране. Но одни утверждали, что это стихийный процесс, который мало зависит от деятельности российских властей, другие — что экономические успехи страны определялись решениями и деятельностью только президента, но не премьера. В мае 2002 года российская печать отметила второй юбилей пребывания Михаила Касьянова на посту премьера. Главным достижением Касьянова газеты называли тот вклад, который он внес в создание и удержание стабильности в стране. Отмечались общая политическая стабильность, стабильность самого правительства и слаженность его работы. Газета «Известия», которая еще год назад предсказывала скорую отставку М. Касьянова, удивлялась теперь его «долговечности».

Звучала в адрес премьера и критика. Даже Владимир Путин несколько раз заметил, что правительство не хочет ставить перед собой амбициозных планов и принимает программы облегченного типа. Были замечания даже по имиджу, стилю поведения и одежды.

Главной для журналистов была конечно же тема об отношениях Касьянова и Путина. Очевидно, что между этими двумя политиками уже сложилось определенное разделение труда, которым оба они очень дорожили. Уровень доверия к Касьянову в обществе был достаточно высоким, от 40 до 50 процентов. По своему рейтингу М. Касьянов существенно опережал С. Степашина, Г. Грефа и А. Кудрина, которых печать считала не только оппонентами, но и возможными преемниками премьера.

После того как в мае 2003 года наша печать отметила третью годовщину пребывания М. М. Касьянова на посту премьера, стало очевидно, что в нынешнем составе правительства именно он является наиболее сильной фигурой. Та полемика по ряду вопросов финансовой и промышленной политики, которая происходила между премьером и его первыми заместителями весной 2003 года, завершилась компромиссом и не повлияла на положение Касьянова. По многим спорным вопросам именно рекомендации М. Касьянова были приняты В. Путиным. Комментируя как аппаратные, так и политические успехи Михаила Касьянова, газета «Время новостей» писала в самом конце 2002 года: «Мало кто думал два года назад, что такой преуспевающий, но малоизвестный широкой публике финансовый менеджер, как Касьянов, будет встречать 2002 год в должности премьера. Но сегодня он обрел вес. Причем не только виртуальный, но и реальный. Он приобретал новый имидж незаметно, медленно, но упрямо. Да, премьер Касьянов — скучен, даже очень. Но это по должности. В жизни премьер гораздо больше напоминает человека, а не механизм. Пожалуй, в исполнении Касьянова “скучность" — это сознательно избранный стиль. Именно “скучная тактика" позволила ему стать в итоге безусловным лидером нынешнего кабинета, хотя шансы на это были не очевидны. Касьянов никогда не был близок с президентом Путиным и его питерскими соратниками, которых Путин наделил самыми широкими полномочиями. Но споры не выносились на публику, и мы мало знали о разногласиях в кабинете. В чем-то уступил Касьянов, в чем-то другом — его конкуренты. Но в конечном счете Касьянов стал более тесно сотрудничать с президентом и довольно жестко отстаивать свои позиции внутри кабинета. Учитывая прежние неудачные прогнозы относительно Михаила Касьянова, нет смысла гадать, в каком кресле будет находиться Касьянов через год или через три года. Однако, основываясь на экономической конъюнктуре, можно уверенно утверждать одно: Касьянову и кабинету в целом предстоят трудные времена. Скучно не будет»^[256].

 

 

Стиль и личность

Наибольшее внимание всех наблюдателей и прессы привлекала в 2000–2003 годах фигура самого Владимира Владимировича Путина, и это естественно.

Успех В. Путина как государственного деятеля, как политика и как человека удивил многих наблюдателей, но некоторых вовлеченных в политику или бизнес людей этот успех напугал. Это порождало попытки приземлить и принизить «феномен Путина» и личность нового российского лидера, представив его лишь как неожиданно и случайно выдвинувшегося во власть чиновника.

По мнению политолога Автандила Цуладзе, которое он высказывал еще в начале 2000 года, Владимир Путин — это вовсе не политик, а «энергичный новичок из чиновников второго плана, выдвижение которого стало возможным только потому, что Ельцин и его режим исчерпали в своей кадровой политике весь запас политических „звезд“». Цуладзе уверял своих читателей, что «главной причиной успеха этой новой генерации ельцинских выдвиженцев является их исполнительность, высокая работоспособность, мертвая хватка, отсутствие каких-либо идеологических установок, прагматизм и жесткость»^[257].

Некоторая доля истины в этой оценке конечно же имелась. Владимир Путин и сам в некоторых интервью, рассказывая о своей прошлой карьере, называл себя чиновником, возражая, однако, против определения «новичок». Он говорил, что и в окружении А. Собчака, и в администрации Б. Ельцина он приобрел очень большой опыт именно как чиновник. Но дело было не только в опыте чиновника. Любой чиновник «второго плана», если его назначить на пост премьера или избрать президентом и если у него нет внутренних резервов и больших, хотя и не проявленных в полной мере ранее способностей, станет всего лишь чиновником «первого плана», как это и произошло с Черномырдиным, Кириенко или Степашиным, но не случилось с Путиным.

Можно было встретить и более грубые, даже злые суждения о превращении Путина-чиновника в крупного политика. Еще летом 1999 года, рассуждая о судьбе и перспективах выдвигаемых Ельциным «преемников» из числа близких ему чиновников, Сергей Пархоменко из «Итогов» писал: «Одна из фундаментальных аксиом мирового политического процесса, непреложность которой подтверждена опытом двух с лишним столетий развития демократических режимов Старого и Нового Света, состоит в том, что сделать из вчерашнего серого чиновника сегодняшнего всенародного лидера — нельзя. А громоздить одну на другую попытки опровергнуть это правило — не только ошибочно, но и преступно. Потому что случайные люди вообще не становятся президентами великих стран. Или Россия — страна недостаточно великая?»

Возвращаясь после победы Путина на выборах 26 марта к этой своей мысли, С. Пархоменко вовсе не пытался как-то признать свое заблуждение по отношению к новому президенту. Нет, автор начинал доказывать теперь, что своим ошибочным выбором Россия показала, что она действительно страна «недостаточно великая» и поэтому не может считаться полноправным членом общества «взрослых» мировых держав^[258]. Спорить с Пархоменко бесполезно, ибо журнал «Итоги», как мы уже могли убедиться не раз, отнюдь не был заинтересован в поиске объективной истины. Надо все же сказать, что предложенный им тезис о возможностях «серых чиновников» вовсе не является какой-то «фундаментальной аксиомой мирового политического процесса». Во многих странах и Старого и Нового Света демократические режимы приходили на смену авторитарным или даже тоталитарным режимам, в которых все, кроме одного-двух лидеров, превращались в «серых чиновников», в «винтики». Но после крушения тоталитарного режима многие из этих чиновников получали такие возможности для выдвижения и проявления своей личности, каких у них никогда ранее не было. И среди многих действительно «серых» и незначительных, но случайно возвысившихся людей могли оказаться и выдающиеся личности.

Вспомним Германию после краха Гитлера. Разве Конрад Аденауэр, ставший здесь в возрасте 73 лет первым канцлером ФРГ, не был при Гитлере «серым чиновником»? Но сегодня мы неизменно упоминаем его в списке величайших реформаторов XX века. Также и Людвиг Эрхард, которого не без оснований считают автором германского «экономического чуда», был во времена Гитлера малоизвестным сотрудником института конъюнктурных исследований в Нюрнберге. Думаю, что не случайно сам Владимир Путин на вопрос о политических лидерах, которые ему наиболее интересны, называет обычно де Голля и Эрхарда.

Для чиновника тоталитарной бюрократической системы — даже на высших ее этажах — внешний облик, возраст, манера одеваться, ораторские способности, даже интеллект не имели существенного значения, ибо аппаратная власть анонимна. Только в романе или кинофильме автор и режиссер думали, как должен выглядеть тот или иной персонаж. Известный режиссер Михаил Ромм говорил, имея в виду стереотипы советского кино, что министр на экране может быть толстым и солидным, но заместитель министра должен быть худым и подвижным. Премьер-министр должен быть мудрым и излучать силу, а носителем высшей мудрости может быть только секретарь ЦК.

Но демократическое государство тоже не может существовать без крупных бюрократических структур, в которых чиновники работают по правилам и порядкам авторитарного механизма. Совершенно другие требования предъявляет демократическое общество к публичным политикам. Этих людей нам показывают крупным планом с экранов телевизоров, и они уже своим обликом и поведением должны вызывать у граждан доверие и уважение. Здесь даже мелочи имеют значение. Но из этого вовсе не следует, что ни один из крупных чиновников не способен при необходимости и желании стать также и крупным политиком.

Мне уже приходилось ранее писать о том, что настоящих политиков невозможно подготовить в каких-либо институтах или академиях. Хороших чиновников обучают сегодня в России в Академии государственной службы, как ранее партийных чиновников — в высших партийных школах разного уровня. Инженеров, врачей, учителей и офицеров готовят в училищах, институтах и университетах. Труднее подготовить директоров школ и заводов, главных врачей больниц, командиров полков и дивизий, так как их работа требует не только квалификации, но и опыта. Но никто не готовит мэров городов, губернаторов, премьеров и президентов, то есть людей, которые должны отвечать за все и уметь принимать самостоятельные решения в неожиданных ситуациях, а также убеждать людей и отстаивать свои предложения и взгляды в публичных выступлениях. Назначая или выбирая людей на такие посты, мы надеемся на таланты человека, на внутренние резервы его личности. Если этих талантов или резервов не обнаруживается, мы получаем не политического руководителя, но лишь еще одного высокопоставленного чиновника.

У Путина обнаружились очень большие резервы личных способностей и невостребованных ранее дарований и качеств крупного национального лидера. Однако, превратившись в самого популярного российского политика, Владимир Путин не утратил и деловых качеств, привычек и способностей ответственного чиновника, что накладывает отпечаток на стиль и характер его работы, его отношение к своим подчиненным и сотрудникам и даже к гражданам страны, которых он просит рассматривать президента не как мессию, а как нанятого на работу крупного менеджера.

Ниже я могу отметить лишь некоторые из ярко выявившихся уже в первые годы президентства качеств личности и стиля работы Владимира Путина.

Путин не любит много обещать, но всегда держит слово. Он умеет доводить до конца любое дело, даже самое неприятное. Он тверд в достижении цели, но не конфликтен, подобно Александру Лебедю, и не любит открытых ссор. Успех достигается не прямым противостоянием, а путем маневра. С момента назначения Путина на пост премьера и до дня инаугурации он не вступил в прямой конфликт ни с одним из министров или другим высшим чиновником и ни с одним из своих соперников на президентских выборах.

После официального вступления в должность президента Путину пришлось не один раз вступать в конфликты разного характера и на разных уровнях: с министрами правительства, работниками своей администрации, главами некоторых регионов, олигархами, представителями СМИ. Но ни один из этих конфликтов не перерастал в затяжную борьбу, они были решены быстро, я бы даже сказал, экономно и без каких-либо грубостей и открытых столкновений.

На многие грубые, глупые или лживые обвинения в свой адрес Путин просто не стал отвечать. Не было случая, чтобы он унижал подчиненных ему людей, как это нередко делал Борис Ельцин. У Путина стальные нервы, и он, судя по всему, тренировал свои мужество и выдержку. Кроме того, В. Путин хороший организатор и сам предельно собран и организован. Новый российский лидер очень осторожен и не любит принимать быстрых решений. Поэтому его трудно подставить. Но там, где это необходимо, он может принимать молниеносные решения, причем способен на поступки, противоречащие ожиданиям большинства. Его ответы бывают быстрыми и неожиданными. Еще осенью 1999 года на юбилее театра, основанного 60 лет назад Аркадием Райкиным, премьер Путин в окружении охраны столкнулся в коридоре с хмельным Ширвиндтом, знаменитым артистом Московского театра сатиры. Тот, завидев премьера, вальяжно протянул руку: «Шура». — «Вова», — отрекомендовался Путин, пожимая руку. «Может быть, выпьем за знакомство?» — спросил Ширвиндт. «А почему бы и нет?» — ответил премьер и развернул свою свиту к театральному буфету…

Но те же самые слова: «А почему бы и нет?» — Путин сказал и в ответ на вопрос о возможности вступления России в НАТО, что вызвало многочисленные комментарии и в российской, и в западной печати. «А что будет у нас в России с банковской тайной?» — спросил один из крупных банкиров Путина на большом деловом совещании, когда президент сообщил о создании в России специальной службы финансовой разведки. «А она была?» — немедленно ответил вопросом на вопрос Путин, и банкир молча сел на свое место, не зная, что отвечать. Многие обратили внимание на очень быструю и вполне адекватную реакцию Путина на тот пренебрежительный тон, который был допущен при утверждении кандидатуры нового премьера на заседании Государственной думы 16 августа 1999 года. Соглашаясь с заменой Сергея Степашина новым премьером, Геннадий Зюганов в своем выступлении сделал вид, что он забыл фамилию нового ельцинского выдвиженца. А Григорий Явлинский намеренно исказил имя нового кандидата, назвав его Сергеем Владиленовичем Путиным. Выступая после голосования и утверждения своей кандидатуры, Владимир Путин поблагодарил всех депутатов за доверие, особо отметив свою признательность «Григорию Алексеевичу Зюганову».

На одном из совещаний в Белом доме генерал Лебедь заявил, что если кто сомневается в губернаторской власти, то «пусть бросит в меня камень», и через несколько секунд констатировал: «Раз никто не бросил, значит, согласны». — «Да просто камней с собой не захватили», — шутливо, но не безобидно ответил губернатору премьер В. Путин. В 2001 году такие быстрые и острые импровизации случались часто. «Вы следите за развитием гражданского общества?» — спросили Путина на одной из пресс-конференций. «Я уже десять лет ни за кем не слежу», — ответил президент.

Через день после того как Б. Н. Ельцин отправил в отставку премьера Е. М. Примакова, Владимир Путин — и как директор ФСБ, и как секретарь Совета безопасности России — с группой своих заместителей приехал на дачу к Примакову, чтобы выразить ему свою благодарность и вручить личное оружие «за заслуги в укреплении безопасности страны». Путин лично приезжал к бывшему председателю КГБ СССР Владимиру Крючкову, чтобы пригласить его на заседание коллегии ФСБ по случаю 85-летия Юрия Андропова. Владимир Крючков был приятно удивлен не только вниманием, но и скромностью Путина.

Но и позднее многие отмечали у премьера и президента Путина непривычное для образа российских политиков сочетание демократизма и скромности с подчеркнутым чувством собственного достоинства. Именно так держался Владимир Путин при встрече и беседе с Александром Солженицыным, в гости к которому он приезжал летом 2000 года, чтобы «немного пополемизировать».

Еще в феврале 2000 года группа психологов по просьбе газеты «Известия» попыталась нарисовать психологический портрет Владимира Владимировича Путина. В их итоговой характеристике сказано: «Путин относится к прагматически мыслящим интровертам, принимающим решения с опорой на логику и организующим работу наиболее рациональным способом. Это человек серьезный, здравомыслящий, с чувством ответственности. На таких людях держится общество: они честно выполняют свои обязательства и держат слово. Обладают способностью сосредоточиться, организовать дело надежно, довести до конца. Отличаются четкими продуманными взглядами, их трудно отвлечь в сторону и зародить сомнения. По общей совокупности качеств людей, подобных Путину, до сих пор не было в высшем эшелоне власти России, но сегодня именно такого человека хотело видеть во главе государства российское общество, и он соответствует желаниям и ожиданиям населения страны»^[259]. О том же писал через два месяца и российский журнал биографий «Кто есть кто» в редакционной статье: «На этого человека можно положиться. Он обладает чувством долга перед ближними. Ради личных выгод рисковать не станет. Смысл жизни видит в служении высокой цели, однако достижение цели будет вестись рациональными методами. Если кто-либо попытается оказывать на него давление, то столкнется со все более возрастающим сопротивлением. Однако нападать первым этот человек скорее всего не будет. Главная ценность для него семья, традиция, отечество»^[260].

Популярный журнал «Профиль» незадолго до выборов 26 марта 2000 года задал ряду губернаторов, мэров и президентов республик вопрос об их отношении к Путину. Все отметили его умение слушать и слышать собеседника, трезвость в оценках, умение соединять разные точки зрения и четко ориентироваться в обстановке, его энергию и деловой стиль общения, его твердую защиту российской государственности. «Путин внушает не страх, а уважение, — отметил губернатор Белгородской области Евгений Савченко. — Но уже сейчас можно безошибочно сказать, что с появлением Путина закончился период царствования лежа на боку и многомесячной „работы с документами“»^[261].

Владимир Владимирович Путин действительно начал работать не только с документами, но и с проблемами, а их накопилось немало. Было подсчитано, что если Ельцин проводил в последние годы своего пребывания в Кремле всего три-четыре встречи в неделю, то у Путина таких встреч было в 2000 году по шесть-семь ежедневно. Сама интенсивность работы нового российского президента создала немало проблем для всех тех, кто входил в его окружение или стремился к власти. При этом все отмечали большую вовлеченность Путина в текущую работу. Его интересовали не только крупные проблемы, но и многие мелочи.

Все, кто знал Владимира Путина по работе в администрации Санкт-Петербурга и Кремля, отмечали высокий уровень его способностей и интеллекта. Однако некоторые из недоброжелателей, придирчиво разбирая статьи, выступления, интервью В. Путина, книгу «От первого лица (Разговоры с Владимиром Путиным)», упрекали его в недостатке эрудиции, в мелких неточностях, в недостатке литературного, музыкального или дипломатического образования, в нечетком понимании различия между шиитами и суннитами в исламе и т. п. «Да и откуда мог взяться в Кремле более образованный человек?! — восклицал журналист Сергей Иванов из тех же „Итогов“. — Путин — это абсолютно усредненный, стопроцентно узнаваемый представитель брежневской эпохи. Путин — средний советский человек, со средними запросами, средними представлениями о законно