Хорошо загипнотизированный крокодил

 

— В своей первой книге вы описывали способы гипнотизации животных, рассказывали, как загипнотизировать крокодила…

— Да — стремительно, ошеломительно! Перевернуть на спину, придержать! Отпустить… Так можно загипнотизировать лягушку, курицу, индюка, кролика, кошку, собаку, льва, осьминога, жука-богомола, само собой…

Но только не крокодила. Крокодила — не так.

— А как?..

— Рекомендуют: быстро вскочить симпатяге на спину, заглянуть в ясные очи и резко захлопнуть челюсти, если он их сам еще не успел захлопнуть на вашей ноге.

— Хорошо загипнотизированный крокодил свои челюсти не разомкнет?..

— Не проверял. Кстати, вашу собаку можно ввести в гипноз и спокойнее: крепко сжать морду руками и, глядя прямо в глаза, делать пальцами быстрые движения вдоль носа и щек, вокруг глаз… Уже через 15 — 30 секунд пес впадает в каталепсию. После чего ему можно сделать какое-нибудь полезное внушение…

Все животные, так ли, эдак ли, в той степени или иной, доступны манипуляциям, приводящим их в управляемое состояние. Возьмите за загривок котенка или даже взрослую кошку — достаточно резко, уверенно, — поднимите в воздух, слегка встряхните — и в руках ваших уже существо пассивное и покорное, признавшее вашу власть, вольную казнить или миловать… В XVII веке Атанасиус Кирхер опубликовал свой знаменитый труд "О силе воображения курицы", в котором описывался "экспериментум мирабиле": курица кладется на бок, а перед носом у нее проводится меловая черта. Курица ни с места.

С помощью музыкально-ритмичных звуков и особых движений испокон века гипнотизируют змей, верблюдов, слонов, мангуст…

Во всех подобных случаях происходит одно: манипулирующий человек, словно компьютерный хакер, внедряется в коды той знаковой системы, которую эволюционно выработал данный вид животных для своего выживания и размножения. Со зверем говорят на его языке.

— Какие животные наименее гипнабельны?

— Считается, что обезьяны. Но я в этом не уверен.

— В какой степени биология взгляда действительна для человека? Действует ли она при гипнозе?

Видели ли вы, как маленькие дети, да и не только маленькие, и не только дети, боятся входить в общение, особенно с незнакомыми, как стесняются и смущаются, как опускают и отводят глаза, прячут лицо?..

Биопсихологические, инстинктивные механизмы у человека вовсю работают, но над ними надстраиваются более тонкие, более произвольные социально-знаковые регуляции. Когда вполне взрослый человек прячет от вас лицо, это уже что-то не то, правда?..

— На кого сильней действует взгляд — и как?

— Властный взгляд в глаза может пробуждать либо древний рефлекс подчинения, либо, наоборот, активное сопротивление — агрессивно-оборонительную реакцию.

Взглядом легче гипнотизируются дети, подростки и юноши, а среди взрослых — наивные, простодушные люди с признаками интеллектуальной инфантильности, привыкшие быть ведомыми или по роду службы приученные подчиняться старшим по званию — военные, милиционеры, мелкие служащие…

Императив — повелительный взгляд в глаза — плюс начальственно-уверенный, категоричный, твердый и мощный приказ словом и жестом — резко повышает у них и без того большую внушаемость; это если еще не гипнотический транс, то его начало…

На женщин действует то же самое, плюс некоторые знаки полового господства: либо самцовско-отцовское начало (типаж генерала Лебедя), либо материнское: образ владыки-матери, используемый сейчас некоторыми телевизионными шарлатанками типа "госпожи Л.".

— Многовато сейчас этих госпожей развелось!..

 

Кто делает гипнотизеров?

 

— Могли бы вы описать основные типы "гипнотической внешности"?

— Типов столько, сколько на свете гипнотизеров. Речь идти может только о стереотипах. О человеческих представлениях, о предрассудках, о мифах — то есть об ожиданиях людей. Ожидание подготавливает внушение.

Представления о том, какими бывают гипнотизеры, какими им должно быть, претерпели определенную историческую эволюцию. За ними — древнейшие, закрепленные в массовом сознании (скорей, в подсознании) архетипы, прообразы, рожденные всечеловеческим детством…

В восточной традиции гипнотичен образ Учителя — гуру, с физиономическими чертами солидной зрелости или, еще лучше, почтенной старости.

Учитель прошел путь посвящения, испытаний и подвигов, это дает ему право на психическую власть и умение ее употребить — ученик этого ожидает…

В ареале христианской цивилизации тоже сверхзначима вертикаль духовного авторитета, проходящая сквозь обычного человека в небеса, к Богу — а вниз, в минус-высоту — к князю мира сего, отцу лжи.

Существо, наделенное сверхсилой, должно, по народному разумению, иметь внешние признаки принадлежности к иерархии сверхсуществ — в сторону плюса или в сторону минуса. Белый маг или черный — для обывателя практически все равно, лишь бы помог…

Сейчас массовых магов-гипнотизеров делает телевидение, с его монтажными изворотами, поэтому внешность роль практически утеряла. В годы, когда я начинал, еще оставался в силе демонический образ. Гипнотизер-мужчина должен был иметь глаза восточного типа, необыкновенной черноты, густые брови, нависшие или делающие мощный мефистофельский взмах (и я эдаким взмахом, случалось, поигрывал); густую гриву или могучую лысину ленинского образца; усы, бороду или хотя бы бородку; нос желательно крючковатый или с энергично-хищным вырезом ноздрей…

К тому хорошо подвёрстывалась небольшая хромота с тросточкой, трубка, жилет, легкий тик вроде дергания щекою или плечом, картавость или небольшое заикание…

Котировалась и нордическая разновидность, тяготеющая к типажу северо-западного супермена: гляделки серо-стальные-непроницаемые, лицо каменисто-угловатое, движения роботные, голос чугунный…

Женщине-гипнотизерше предписывался остро-тяжелый, сверляще-парализующий взгляд (впечатление больше всего зависит от мимики и строения век, а также бровей); необычная величина или форма глаз, при которой над радужкой или под ней в большей степени, чем обычно, выступают белки… В мимике и пантомимике место обычных дамских ужимок должна была занимать некая бесполая обволакивающая тягомотина…

Помню, у нас в клинике был аспирант-якут, сильно гипнотизировавший явно не без помощи своей внешности. В те же годы гремел знаменитый гипнотизер Р., взявший манеру театрально орать на своих пациентов, делать страшные глаза, дико напрягаться, трястись, надувая жилы на лбу — словно что-то испуская, выдавливая из себя, и не что-то, а эту вот самую мифическую гипноэнергию… Над ним посмеивались, называли отбойным молотком, но он все же пробился, соорудил себе имя, круг паствы-клиентуры-пациентуры…

Затем пришел сезон Кашпировского, пришел громо-бойно, ушел всмятку…

— Возможно ли заочное или виртуальное гипнотизирование через посредство видео- или фотоизображения гипнотизера?

— Конечно, возможно и многажды применялось и применяется, что убедительно доказывает психоролевой, информационный, а не «энергетический» в физическом смысле характер процесса.

У меня хранился рисунок художницы-пациентки, сделанный с меня во время сеанса гипноза. Характерное выражение глаз в нем хорошо схвачено и усилено. Этот рисунок сам по себе, без моего присутствия, вызывал гипнотическое состояние у некоторых моих пациентов. Им казалось, что из портрета исходят "гипнотические лучи"…

Но конечно же, непременным условием возникновения гипнотранса была осведомленность: кто я такой, чем занимаюсь, с каким успехом… Иными словами: предваряющий ролевой настрой. Все по науке, никак иначе!

 

Подсознание как будильник

 

— Действительно ли в гипнозе можно заставить человека не только вспомнить, но и забыть все, что угодно?

— В случаях глубокого транса — да, но забывание относительно. Внушенное забывание (гипноамнезия) — это блокирование вспоминания — не стирание памяти, а лишь программирование ее неиспользования.

Я много экспериментировал в этой области, чтобы понять, что происходит с нашей памятью не только и не столько в гипнозе, сколько в самой обычной жизни.

Одному пациенту внушил: на пятый день после нашей встречи, ровно в пять вечера вы позвоните мне и справитесь о моем здоровье. Вплоть до этого времени вы совершенно забудете о нашем сеансе и обо мне!..

В назначенный день в точное время раздается звонок:

— Здравствуйте, В. Л.! Как себя чувствуете?

— Спасибо, отлично. А вы?

— Теперь опять превосходно!

— Что значит "теперь опять"?

— Вот с этим звонком, прямо сейчас стало опять все прекрасно… И до того все было прекрасно. Только последние минут десять ужасное беспокойство… За вас, доктор, не знаю сам, почему… Казалось, с вами что-то случилось.

— Что же могло случиться? Я в полном порядке.

— Вот и слава богу… И я тоже все это время чувствовал себя отлично… Совершенно забыл и думать о вас, доктор… И вдруг сегодня где-то с полпятого вошла в голову мысль, что я давно вас не видел, что вы тоже человек, что переутомляетесь… А потом просто испугался, что с вами что-то может стрястись, и тогда что нам-то делать, вашим больным?.. Вот и решился снять трубку…

Замечательное оправдывающее наполнение.

В другой раз, в молодежном доме отдыха, одному чрезмерно застенчивому юноше (он обратился ко мне с просьбой о помощи) на массовом сеансе было внушено, что на следующий день во время обеда в столовой, перед тем, как начать есть второе блюдо, он встанет и громко, во всеуслышание произнесет фразу: "…Раз, два, три, четыре, пять, вышел зайчик погулять!"

Задание было выполнено, и после этого юноша сразу стал заметно более уверенным в себе и раскованным.

В том же доме отдыха двум юным сомнамбулам, Саше и Павлику, я внушил, что на следующий день, опять-таки во время обеда, они явятся вдвоем в столовую и споют отдыхающим песню "Пусть всегда будет солнце", после чего найдут меня и сообщат, что задание выполнено.

Полное забвение до исполнения.

Целый день ребята провели как обычно, на виду у всех, играли в пинг-понг, бадминтон, дурачились. Ни на минуту не разлучались… Нашлись, конечно, доброжелатели, рассказали им, как и что должны они сделать. Ребята смеялись, не верили. Раза два я случайно проходил мимо них. Со мною — ни слова, будто меня не знают…

Однако за час до срока уже вертелись возле столовой.

— Ну что, будете сейчас петь? — заговорщически спрашивали доброжелатели.

— Не, петь не будем… Чего это еще, зачем? — искренне недоумевали ребята.

Но последние пятнадцать минут вели себя уже странновато, словно обдумывали какое-то необычное предприятие… Когда совсем приспело время, Саша, более активный и самостоятельный, вдруг обращается к Павлику:

— Ну что, пошли? — Пошли!

Дальнейшее было разыграно как по нотам. Произвело впечатление на многих, на меня тоже…

Я понял тогда, что в момент исполнения отсроченного внушения гипнотик опять возвращается в сомнамбулический транс. А еще подумалось, что некоторые наши необъяснимые чувства, поступки и мысли могут быть исполнением чьих-то отсроченных внушений, незамеченных или забытых — и это единственный реально возможный механизм пресловутой порчи…

Но если так — то и не только порчи, но и благословения, и молитвенного исцеления!

 

Подсознание как режиссер

 

— Можно ли в глубоком гипнозе так запрограммировать состояние и поведение человека, чтобы он сам об этом ничего не узнал и не догадался?

— Да, при определенной технологии можно, и состояние глубокого гипносна для этого необязательно… Отсроченное внушение пробивает себе дорогу, не просто «цепляясь» за имеющиеся обстоятельства, но и создавая их.

Одной пациентке я внушил, что через десять минут после сеанса она наденет мой пиджак. Всего-навсего. После сеанса мы, как обычно, говорили о ее самочувствии. Вдруг дама зябко поежилась, хотя в комнате было очень тепло. На руках появились мурашки.

— Что-то холодно… Я озябла, — виновато сказала она, и взгляд ее, блуждая по комнате, остановился на стоящем в углу стуле. На стуле висел мой пиджак. — Извините, мне что-то так холодно, не могу согреться… Вы разрешите мне на минутку надеть ваш пиджак?

Мотивировка «холодно», и при этом истинное ощущение холода и настоящие мурашки!.. Программа реализовалась единственно-естественным в этой ситуации способом: сделано было то, чего оправданно захотелось...

На одном из домашних сеансов двадцатичетырехлетней сомнамбуле Тане я внушил, что минут через пятнадцать после сеанса она поцелует брата ее подруги, молодого человека по имени Эдик.

Проснувшись, Таня чувствовала себя превосходно, шутила, смеялась, была в заметно приподнятом настроении. Никаких, разумеется, воспоминаний о происходившем во время сеанса: спала, и все…

Эдик находился на тот момент в другой комнате, играл в шахматы. Проходит минут десять — двенадцать, и Таня говорит: "Пойду посмотрю, что там делают мальчики". Подходит к компании играющих. Становится рядом с Эдиком, за его спиной, начинает следить за игрой: «болеть» за него, хотя ничего в игре не понимает…

…На какую-то долю секунды на лице проскальзывает смущение… Начинает подбадривать:

— Давай, Эдька… Выиграешь!.. Ну давай, объявляй мат в два хода…

Эдик недоуменно-отсутствующе косится… О том, что должно сейчас произойти, он, конечно, не знает.

— Шах…

Минута, другая… Эдик выигрывает. «Болельщица» страшно довольна.

— Ну, вот, молодец! — и шутливо, дружески-непринужденно чмокает его в синеватую щеку, чего Эдик, еще не отошедший от игры, даже не соизволил заметить.

И опять все естественно и оправданно, все логично, без тени натяжки. Режиссура подсознания гениальна!

 

Какую тайну скрывают спящие

 

— Я читал, что можно переводить обычный сон в гипнотический, это правда?

— Да, правда. Еще в детстве мне упорно казалось, что спящие скрывают какую-то тайну; что они слышат и знают больше, чем кажется…

Вот кто-то спит в шумной комнате. Хохочут, гремят, дым коромыслом, а человек спит себе. Устал, вырубился. Бывает… Но подойдите к спящему ближе, сосредоточьтесь — и очень внимательно на него посмотрите, а остальные пусть на минуту затихнут…

Держу пари: если спящий не пьян, он проснется. И может спросить, а чего вам от него, собственно, нужно…

Выработанный эволюцией механизм: внутренний сторож, следящий за изменениями среды. Гипнотизер этого сторожа подчиняет себе. Кто пришел, тот и вошел, приноси что угодно, уноси что угодно…

Мне рассказали о случае, когда два друга выведали таким образом у третьего, скрытного, куда и с кем он ходит на свидания, а потом шутили над ним. Тот, не представляя себе, откуда у друзей такие сведения, решил, что за ним шпионили, страшно обиделся.

А вот другой случай: аутогипнотический транс, в который я «влез» способом психического присоединения.

Было это в туалете-курилке Ленинской библиотеки. Я находился там по обычной надобности, дымил (в ту пору еще курил), с кем-то болтал…

Вдруг замечаю своего друга В., с которым вместе тогда работал. О чем-то глубоко задумавшись, В. расхаживает по курилке от стенки к стенке, из угла в угол, взад и вперед… Доходит до дальнего угла, поворачивает назад, идет на меня… Я, улыбаясь, гляжу на него, привстаю для приветствия… Что такое?

В. продолжает на меня надвигаться, глядит мне в лицо каким-то стеклянным чужим взглядом, насквозь… Совсем-совсем близко подходит, продолжая смотреть в упор, — и вдруг перед самым моим носом поворачивает обратно… Не узнает или не хочет узнавать?..

Я подождал, пока он снова повернет из утла и пойдет на меня… То же самое. В третий раз В. задумчиво сбрасывает на меня пепел от папиросы… И тут я понимаю, что он обдумывает что-то важное, что это транс, натуральный самогипноз. Ляг я у него под ногами, он через меня переступит, как через бревно, не заметив…

Решаюсь над ним слегка подшутить. В. приближается - я встаю и иду за ним, совсем рядышком, точно в ногу… Повторяю все его движения, встраиваюсь в ритм его дыхания… Он этого, конечно, не замечает. Тогда я в том же ритме начинаю как бы выдыхать из себя — тихим голосом, максимально приближенным по звучанию к его собственному — такие вот утверждения:

— Подойду к телефону-автомату… Позвоню Вике (нашей общей знакомой)… Спрошу, почему она дура… Позвоню Вике… спрошу, почему дура… звоню Вике… спрошу…

И вот В. направляется к телефону-автомату. Ждет, пока кто-то отговорит. Набирает номер.

— Алло, Вика? Привет, это я… Слушай, ты уже сдала документы на перекомиссию?.. Еще нет?.. А ты знаешь, что очередность тоже имеет значение?.. Слушай, ну почему ты такая беспечная дура, скажи на милость?.. А?.. Я из Ленинки, с авторефератом застрял…

Так в микромасштабе воспроизвелась тайная работа судьбы: что не замечается, то внедряется и случается…

На следующий день я доложил В., что путем телепатии точно узнал, с кем и о чем он говорил вчера по телефону в Ленинской библиотеке.

 

Укрощение Голубого Дога

мой первый массовый гипносеанс

 

— Случались ли в вашей гипнотической практике неожиданные неудачи, курьезы?

— О да, особенно поначалу. Но они меня не слишком смущали. Наоборот, смущали неожиданные удачи.

Никогда не забуду случай, когда, казалось, безнадежное положение было спасено ролью Не-Самого-Себя, из которой не успел выйти… В одном из московских вузов я должен был выступить перед большой аудиторией в роли Лектора-Психотерапевта.

Хотел рассказать кое-что о внушении, о гипнозе, о самогипнозе, об аутотренинге…

Но я был еще малоопытен, рвался в воду, не зная броду, плохо знал уголовный кодекс и именно по этим причинам решился сопроводить лекцию демонстрацией гипнотического сеанса, то есть выступить в роли Гипнотизера.

Действительно, что за лекция без иллюстрации?..

К тому моменту я имел только опыт гипноза индивидуального, а массовые сеансы видел лишь в исполнении Васи Банщикова да читал о них кое-что в книгах.

По одной из техник начинают, прочел я, с решительного предложения всем присутствующим поднять руки вверх и скрестить пальцы. Далее следует уверенно объявить, что скрещенные пальцы, пока идет счет, допустим, до двадцати, будут сжиматься все крепче, одеревенеют, потом сожмутся так сильно, что разжать невозможно…

Нужно и самому железно в это поверить, а после счета с ехидным торжеством предложить разжать пальцы и опустить руки… ("Пытайтесь!.. Пытайтесь…")

Некоторым удастся, а некоторым — не удастся. Так и останутся с поднятыми руками. Эти-то и есть самые внушаемые, с ними можно поладить… Ну что же, решил я, так и поступим, по этой технике. Дома порепетировал: громко считая, придавал голосу деревянное звучание…

Но я совершенно упустил из виду самое главное: к сеансу нужно готовить и аудиторию. Объявить, скажем, заранее победной афишей, что известный гипнотизер, телепат, экстрасенс, факир, йог, феномен, любимец Тагора, Владиндранат Левикананда будет превращать студентов в королей и богов, а преподавателей в лошадей и змей.

Дать объявление хотя бы по радиосети…

Говоря иначе: подготовить зал к принятию роли Гипнотизируемого, а себя соответственно ввести в поле ролевых ожиданий в качестве Гипнотизера.

Гипнотизировать я уже давно умел, а вот в ролевой психологии все еще ни шиша не смыслил. И когда со сцены вдруг объявил, что сейчас буду гипнотизировать, в зале начался шум, недоверчивый смех. "Бороду сперва отрасти!" — громко крикнул кто-то с заднего ряда.

Я растерялся и рассердился. "Сейчас вы уснете так крепко, как никогда, — пообещал я. — Если хотите выспаться, прошу тишины".

Часть зала насторожилась. Другие продолжали бубнить, ржать, хихикать, двигать стульями. Кто-то издал до крайности неприличный звук, его поддержали. Сердце билось так, что казалось, его слышит тот, с заднего ряда…

…И вот кто-то из чего-то, что было когда-то мной, скрипучим голосом приказывает всем присутствующим поднять руки вверх и скрестить пальцы. Все повинуются.

Над залом лес поднятых рук. Гробовая тишина.

— Пять… Пальцы сжимаются… Девять… Сжимаются все сильнее… Вы не можете их разнять… Четырнадцать…

Восемнадцать… Пальцы сжались… Как клещи! Никакая сила теперь не разожмет их!.. Двадцать! А ну-ка… Попробуйте разжать пальцы! Пытайтесь, пытайтесь…

…О ужас! Вся аудитория, как один, разжимает пальцы и опускает руки. Все разом!.. Ничего не получилось. Ни одного внушаемого! Полный кошмар… Провал…

Секунды две или три (мне они показались вечностью) я стоял на сцене почти без сознания. Как мне потом сказал один недозагипнотизированный из первого ряда, — стоял с побелевшим лицом и выпученными глазами, из которых струилась гипнотическая энергия.

На лбу холодный пот. Но в чем дело… Почему никто не смеется?.. По-прежнему гробовая тишина.

Господи, что же дальше-то?.. Что я натворил?..

Вдруг замечаю: в первом ряду — двое парней с какими-то остекленевшими глазами…. Чуть подальше — девушка, странно покачивающаяся…

И тут меня осенило — болван! Они ничего не поняли! Они же не знают, как должен проходить сеанс! С пальцами не удалось, но они думают, что так надо! Они уже!.. Да, уже многие в трансе… Продолжай же, несчастный!..

Судорожно сглотнув слюну, я исчез, а Владиндранат нудно досчитал до пятидесяти и к моменту окончания счета усыпил больше половины зала. Успех. Триумф.

Хороша была одна третьекурсница, Английская Королева, ловившая блох совместно с бородатым Голубым Догом, оставившим в зале свои очки. Проснувшись, симпатяга попросил у маэстро прощения. Оказывается, это он гавкнул с заднего ряда насчет бороды. Он клялся, что такое с ним случилось впервые, что он больше не будет…

Я тоже тогда сгоряча поклялся себе, что больше не буду гипнотизировать, брошу к чертовой матери. Но выполнить клятву не довелось, а насчет бороды учел…

 

 

В психиатрической глуши я разохотил ум и руку,

проник в секрет ушной лапши и бзикологию — науку

о заблуждениях души - ввел в обиход широкой массы.

"Живи не отходя от кассы", советовал приятель мой.

Я кассу приволок домой.

Не тем я стал, кем был в начале, когда народ кричал "атас":

свои магические чары держу как бомбу про запас -

жлобьё и так меня боится: взгляну — у них в глазах двоится…

Да, Друг мой, я теперь мастак прицельных мозговых атак -

я жив, я получил отсрочку…

И вновь ко мне приходит тот, кто хочет сбросить оболочку с души, но не умеет…

Вот, почти дотронулся до сути, а СМЫСЛ опять не объяснить.

Любое слово только жгутик, а не связующая нить -

живая Тайна ускользает, и вновь молчание терзает,

и я учусь его хранить и ждать, пока не грянут сроки…

Друг одинокий одиноких, я добровольно обречен

быть участковейшим врачом болящих душ…

 

 

О, сколько бледных фантазеров меня о власти умоляет.

Какая тьма гипнотизеров из телевизоров стреляет по яйцам, маткам и мозгам чувствительных господ и дам, какое бешенство на рынке, где и картинки, и дубинки, и слон, и тигр, и мотылек в виду имеют кошелек.

Я здесь дежурю неотлучно, мой Друг, и это очень скучно, но в пику злому естеству с нездешней легкостью живу и в нашем ведомстве хреновом учусь свободным быть и новым.

Вхожу спросонья в кабинет, как солнце в общество планет, взирая ласково и строго…

— Вы первый заместитель Бога, — заметил Игрек, новый русский, — как переносите нагрузки?..

— Да так…

— Наверно, жить вам сложно, нужна большая сила воли, чтобы не екнуться… А можно гипнозиком — от алкоголя?..

— Смотря кого… И суть какая… Как вникнуть… Было бы желанье…

— Ага… (Решил, что я вникаю в его карманов содержанье.)

— Вам проведу сеанс как брату, на всю катушку, без подвоха, за символическую плату, но при развязе будет плохо, предупреждаю… А?.. Согласны?

— Э-э… Я подумаю… Нельзя ли найти подход не столь опасный? Вы сами так же завязали?..

— Я — по-другому. Алкоголик бывает разный — нужно просто найти свой жанр.

Мой жребий горек: я жертва личностного роста и свой це два аш пять о аш задвинул на седьмой этаж:…

Поверил: не туфта. Проникся. Я вырубил его. Он спал, разинув рот, как бегемот, но не храпел. Сияла фикса. В конце сеанса будто стригся и пел… Сухой — девятый год. Спасен. Алкаш был густопсовый.

А я в компании веселой, как прежде, радостно грущу, одну-другую пропущу, и за дела…

Треть своего врачебного стажа я там отслужил.

Ностальгирую: сумасшедший дом - самое спокойное место на земле после кладбища.

Не шучу нисколько. В заведении сем любая неожиданность ожидаема, это и успокаивает, живешь будто в море…

А какие здесь интересные люди, бог мой, где еще таких встретишь?

Кто-то (может, и я) сказал, что психоз — это сквозняк в коридоре меж адом и раем, дует то туда, то сюда…