Армия в «подвешенном» состоянии

Судя по всему, Государственный комитет по чрезвычайному положению в СССР полностью отдавал себе «отчёт в глубине поразившего нашу страну кризиса» и принимал на себя ответственность за судьбу Родины и был преисполнен «решимости принять самые серьёзные меры по скорейшему выводу государства и общества из кризиса». Из обращения ГКЧП к народу:

Мы обещаем провести широкое всенародное обсуждение проекта нового Союзного договора…

Мы намерены незамедлительно восстановить законность и правопорядок, положить конец кровопролитию…

Мы за многоукладный характер народного хозяйства, будем поддерживать и частное предпринимательство, представлять ему необходимые возможности для развития производства и сферы услуг..

Первоочередной заботой станет решение продовольственной и жилищной проблем. Все силы будут мобилизованы на удовлетворение этих насущных потребностей народа…

Призываем рабочих, крестьян, интеллигенцию в кратчайший срок восстановить трудовую дисциплину и порядок, поднять уровень производства, чтобы затем решительно двинуться вперёд…[ 21 ].

Однако для достижения этих благих целей использовались далеко не лучшие средства. В частности, это касается силовых структур. Многие аналитики до сих пор удивляются, как мог Д. Язов оказаться в «лагере путчистов». Уже утром 19-го Язов осознал, что понимания между Комитетом по ЧП и народом не получилось. И всё-таки он не вышел из состава ГК и не увёл уже тогда армию. Почему?

Из воспоминаний сослуживцев: «Два этих дня, 19-го и 20-го Дед (Д. Язов) страшно переживал, на нём не было лица. Очевидно, что министр обороны заранее знал о готовящемся мероприятии. Последние две недели он был не похож на себя, приезжал на службу в полшестого утра - спать не мог». Когда его спросили, почему сразу он не отказался от участия в таком деле, ответил: «Не могу же я, как мальчишка - сначала слово дать, потом забрать». Скорее всего, путчисты сыграли на консерватизме «Деда».

В эти дни Д. Язов подписывает несколько секретных приказов, которые рассылаются шифрограммами всем главкомам войсками направлений и Дальнего Востока, а также начальникам главных и центральных управлений МО СССР. В них говорилось о необходимости приведения в боевую готовность всех соединений, частей и учреждений всех видов ВС СССР, усилении охраны позиций и арсеналов; ограничении командировок и выездов; об организации взаимодействия между военными и органами КГБ и МВД СССР.

Очевидцы утверждают, что организаторы «Августа-91» уговаривали Язова применить оружие, на что тот категорически ответил: «Пиночетом я не буду», т.е. приказа о применении армией оружия Язов так и не подписал[ 16 ]. Однако, он был одним из «8», и без его участия и согласия на это предприятие никто бы не решился.

Что касается других военных чинов, то начальник Генштаба ВС СССР генерал армии М. Моисеев считает одной из своих заслуг за эти дни, что он «успел вернуть Витебскую дивизию КГБ в лоно Советской Армии», и по-прежнему считает, что не совершал никаких противоправных действий. Моисеев пробыл в должности и.о. министра меньше суток. За это время он успел решить очень важный вопрос с Президентом: Витебская дивизия КГБ (бывшая ВДВ), Нахичеванская дивизия КГБ (бывшая дивизия Сухопутных войск) и ещё одна должны вернуться в Советскую Армию. Ранее эти дивизии на одном из заседаний Совета Обороны «отвоевал» Крючков. В связи с этим М. Моисеев заявил: «Теперь-то мне ясно, для чего Крючков подгребал под себя войска. Ему нужен был стальной кулак…» [ 17 ].

Из приказа М.Моисеева от 20 августа 1991г.: - Резко активизировать работу по разъяснению военнослужащим СА и местному населению истинных замыслов оппозиции, направленных на раскол общества и дестабилизацию обстановки в стране;

В целях перекрытия каналов поступления информации и агитации, направленных против мер ГКЧП, учесть и при необходимости взять под охрану все объекты технических средств передачи информации;

Максимально использовать все средства и методы работы по разъяснению правильности проводимых ГКЧП мер по стабилизации обстановки в стране;

Постоянно поддерживать высокую степень готовности соединений… к решению задач в условиях ЧП [ 22 ].

В это же время выходят распоряжения коменданта г. Москвы генерал-полковника Н. Калинина «Об административном аресте». Как потом выяснилось, вечером 19-го августа сотрудники КГБ СССР принесли ему стопку пустых бланков, которые он и подписал. Кто был арестован по его приказу, Н Калинин не знал: «Это брала на себя госбезопасность» [ 23 ]. В бланках оставалась пустой строчка с Ф.И.О. задержанного, т.е. фактически Калинин заранее поставил своё «Одобряю» на арест любого «неугодного», а таких оказалось немало: сразу же арестовали народного депутата РСФСР В. Камчатова, народного депутата Союза Т. Гдляна и др.

III. Оценка событий

1. Официальные версии (М. Горбачёв, А. Лукьянов)

Что же произошло? Какие цели преследовались противоборствующими сторонами? По горячим же следам августовско-сентябрьские события оценивались с различных позиций. Первая точка зрения - официальная.

События 19-20 августа - это путч, т.е. антиконституционная попытка захвата власти силами, выступавшими за возврат к тоталитарной системе. «Нет никакого сомнения в том, что это была не простая перемена лиц у власти и вовсе не попытка переворота, а самый настоящий переворот», - такой точки зрения придерживается М. Горбачёв. Президентская власть, находившаяся в руках М.С. Горбачёва, инициатора перестройки, власть, опиравшаяся на поддержку самых разнородных приверженцев демократии в Советском Союзе, была отобрана у этих сил силами партийно-государственной бюрократии, утратившей в ходе перестройки своё полновластие, а благодаря перевороту добившейся временного реванша [11].

Согласно позиции А. Лукьянова события чётко разделяются на два этапа: 1) 19-20 августа - неудавшийся «дворцовый» переворот с попыткой придать ему смягчённую конституционную форму, предпринятый самими «фаворитами» Президента с молчаливого его согласия. Именно ставка на конституционные формы переворота (что само собой несовместимо) и стала серьёзной причиной неудач путчистов. Именно поэтому сначала было объявлено ЧП, а только потом введены войска, т.к. их не собирались использовать, кроме как для острастки. Поэтому Б. Ельцин и др. российские лидеры не были сразу арестованы, хотя подобная документация была давно подготовлена, - надеялись на возможность договориться. Итак, первый этап сразу же закончился провалом. Второй этап определяют первыми числами сентября. Считается, что именно на этот период и приходится подлинный государственный переворот. В книге «Переворот мнимый и настоящий» А. Лукьянов пишет: «Это был не «государственный переворот», не «заговор», а отчаянная попытка спасти закреплённый Конституцией СССР общественный строй» [24]. Таким образом, события V Чрезвычайного съезда народных депутатов СССР, приведшие по сути, к смене существовавшей системы и давшие толчок к развалу Союза, можно назвать подлинным переворотом.