Жан Баптист Тавернье (1605—1689 гг. )

Жан Баптист Тавернье — крупный французский коммерсант, получивший известность своим видным участием в развитии французской торговли с Индией.

Отец Тавернье занимался изготовлением географических карт и их продажей. Это способствовало тому, что Жан Баптист еще в ранней юности увлекся изучением других стран и на семнадцатый год жизни объездил всю Францию, а также посетил Англию, Голландию и Германию. В начале 3-0-х годов XVII в. Тавернье совершил первое путешествие на Ближний Восток. Прибыв в Константинополь, он через Эрзурум направился в Иран и Ирак, а затем через Мальту и Италию вернулся во Францию (1633 г.), привезя с собой значительное количество восточных тканей и драгоценных камней.

В 1638—1643 гг. он совершает второе путешествие на Восток — в Иран и оттуда в Индию. Эта поездка еще больше обогатила Тавернье, и он становится одним из крупнейших продавцов драгоценностей в Европе, приобретя себе многочисленную клиентуру среди высших слоев аристократии. В 1643—1649 гг. Тавернье совершил свое третье, самое большое путешествие. Он добрался до Явы и вернулся обратно через мыс Доброй Надежды. В последующие годы Тавернье совершает еще три путешествия на Восток, главным образом в Индию. После 1608 г., когда он вернулся из последнего (шестого) путешествия, Тавернье прочно обосновывается в Париже, получает от короля дворянское звание, приобретает баронство в Швейцарии и даже дворец в Париже. В это время Тавернье занялся литературной обработкой своих путевых заметок, подготавливая их к изданию с помощью ряда более образованных лиц. Сочинение Тавернье оказалось, однако, довольно сумбурным; личные наблюдения автора не выделены в нем от сведений, полученных от других лиц, не соблюдена и хронология путешествий, причем материалы всех шести путешествий перепутаны между собой. Поэтому пользоваться сочинением Тавернье как историческим источником довольно трудно. И все-таки, несмотря на эти недостатки, «Шесть путешествий» Тавернье дают весьма интересный и в большинстве своем ранее неизвестный материал о многих странах мира. Поэтому указанное сочинение Тавернье неоднократно переиздавалось на французском языке и было переведено на иностранные языки (английский, немецкий, голландский).

В первом томе описаний шести путешествий Тавернье несколько глав посвящено Кавказу, в том числе и Черкесии. Тавернье в Черкесии не был и все сведения, сообщаемые им об этой стране, были собраны во время его путешествий по странам Ближнего Востока. В этом-то и заключается их ценность. То, что сообщает Тавернье о черкесах — это примерно то, что знали о черкесах их южные соседи, жители Ирана, Турции, Ирака, Сирии и других стран, в которых побывал Тавернье.

ШЕСТЬ ПУТЕШЕСТВИЙ В ТУРЦИЮ, ПЕРСИЮ И ИНДИЮ В ТЕЧЕНИЕ СОРОКА ЛЕТ, С ОСОБЫМИ ЗАМЕТКАМИ ОБ ОСОБЕННОСТЯХ РЕЛИГИИ, УПРАВЛЕНИИ, ОБЫЧАЯХ, ТОРГОВЛЕ КАЖДОЙ ИЗ ЭТИХ СТРАН ВМЕСТЕ С МЕРАМИ, ВЕСАМИ И СТОИМОСТЬЮ ОБРАЩАЮЩИХСЯ ДЕНЕГ

Черкесия представляет собою красивую и хорошую страну с очень разнообразными видами. В ней встречаются равнины, леса, холмы и горы, откуда берут свое начало множество источников, некоторые из которых настолько многоводны, что их хватает на 7 или 8 селений, расположенных вокруг. Однако, в речках, образующихся из этих источников, нет рыбы. В этой стране встречаются всевозможные цветы и в особенности прекрасные тюльпаны. В ней произрастает особый вид земляники с очень коротким стебельком, на котором бывает обычно по 4 или 5 ягодок. Самые маленькие из них величиной с небольшой орех и цвет их бледно-желтый. Почва настолько плодородна, что плоды прекрасно вызревают в изобилии, не требуя особого труда; у них нет других садов, кроме полей, покрытых дикими вишнями, яблонями, орешником, грушевыми и другими фруктовыми деревьями. Их главное богатство заключается в стадах, в особенности в прекрасных лошадях, очень сходных с испанскими. Они имеют, кроме того, большое количество коз и овец, шерсть которых так же хороша, как и получаемая в Испании, так что московиты приходят и закупают ее для выделки войлока. Что касается быков и коров, то они неважные, и не этот вид животных обогащает черкесов. Этот народ не сеет ни ржи, ни овса, а только ячмень для лошадей и просо для выпечки хлеба; они никогда не засевают дважды один и тот же участок, меняя место каждый год. Они не сеют рожь, не потому, что почва недостаточно хороша для ее произрастания, а потому, что они не интересуются ею, предпочитая хлеб из проса. У них хорошее мясо, хорошие куры и дичи больше, чем они могут потребить. Для охоты они не пользуются ни собаками, ни птицами, но когда собираются на нее, то 7 или 8 главных лиц селения обычно соединяются вместе. У них настолько прекрасные лошади, что в погоне за животным они утомляют его и заставляют сдаваться. Каждый держит наготове веревку с свободно двигающимся узлом, привязанную к луку седла; они настолько ловки в бросании ее на шею животного, сдающегося из-за усталости, что последнее редко ускользает от них. Убив оленя, они немедленно отрезают ему ноги, ломают кости и поедают мозг, так как считают, что нет ничего более питательного для тела. Когда они хотят угнать у кого-либо скотину, то для того, чтобы стерегущие стадо собаки не залаяли и не привлекли этим внимание пастухов, они берут с собой бычачьи рога, наполненные вареной требухой, нарезанной мелкими кусочками; обычно стада имеют не менее 8 или 10 сторожевых собак и 2 или 3 пастуха. Они выслеживают время, когда пастухи засыпают, и, как только собаки начинают лаять, они бросают каждой из них по одному рогу, который собака схватывает и уносит подальше от стада, чтобы съесть содержимое. Труд, который им приходится применять, с одной стороны, чтобы вытащить требуху, плотно набитую в рог, а с другой — боязнь, что другая собака отнимет у них добычу, заставляют их забыть, что надо лаять. В то время, как уставшие за день пастухи погружены в глубокий сон, воры делают свое дело и угоняют из стада то, что хотят.

Напитком черкесов служит вода и буза. Эта буза представляет из себя напиток, опьяняющий как вино и сделанный на просе, так как виноградников нет во всей стране.

Разницы в одежде обоих полов нет; женщины одеваются как мужчины, а девушки, как юноши. Эта одежда состоит из цветного платья, сделанного из хлопчатобумажной ткани, и штанов настолько широких, что, когда им надо отправить естественные потребности, им достаточно поднять их снизу вверх, не расстегивая. Они носят кроме того маленькую стеганую куртку, которая доходит им до половины бедер, а поверх нее нечто вроде плаща с широкими рукавами из грубого сукна, который спускается до колен и подпоясан веревкой. Рукава плаща разрезаны сверху донизу и иногда они их завязывают за спиной. Они не носят бороды до 60 лет; что же касается волос, то мужчины, женщины, юноши и девушки не отпускают их ниже ушей. Молодые и старые мужчины бреют себе на голове полосу в 2 пальца шириною от лба до шеи и носят небольшую шапочку вроде скуфьи (ермолки) из того же сукна, что и плащ, которая является головным убором общим для обоих полов. Правда, с того момента, как девушки выходят замуж, в их головном уборе отмечается некоторое изменение: они привязывают сзади толстую подушечку из войлока и закрывают ее белым покрывалом, сложенным в мелкую складку. Их чулки привязывают над коленом и достигают только до лодыжки; их башмаки, сделанные как сверху, так и снизу из сафьяна, имеют только один шов вдоль ноги и скроены в виде легкого башмака. Что касается их постели, то они берут несколько бараньих шкур, сшивают их, набивают стеблями проса и получают нечто вроде матрацев. Когда они молотят просо, стебли получаются совсем мелкими, как мякина овса, а когда они поднимаются с матрацев, эти стебли выправляются сами собой. Подушки, которыми они пользуются, изготовляются таким же образом; но некоторые из них они набивают шерстью.

Перехожу к их религии и обрядам.

Эти народы, собственно говоря, ни христиане, ни магометане, и вся их религия заключается собственно в нескольких обрядах, которые они выполняют время от времени со всей возможной торжественностью, причем на них присутствуют все живущие в селении, как молодые, так и старые; никто не освобождается от этой церемонии по возрасту. Я говорю здесь только о селениях, так как во всей стране, описание которой я привел, нет ни городов, ни крепостей. Эти селения, в особенности в Черкесии, построены все по одному образцу, с расположением домов вокруг одной большой площади посередине, о чем может хорошо дать представление прилагаемый рисунок.

Глава XII