Соотношение деконструктивизма и постструктурализма

В частности, Лейч, говоря о запутанных отношениях между постструктурализмом и деконструктивизмом, признает, что, несмотря на иногда синонимическое употребление этих терминов, понятие деконструктивизм чаще применяется для обозначения «части более широкого движения, называемого «постструктурализмом», который берет свое начало не только от Дерриды, но и от Лакана и Фуко. Другие влиятельные французские ученые Космического Века также часто включались в список ведущих постструктуралистов, как, например, Луи Альтюссер, Ролан Барт, Жиль Делез, Феликс Гваттари, Юлия Кристева и Жан-Франсуа Лиотар» (213, с. 290).

Эта точка зрения в основном распространена среди английских постструктуралистов, хотя ее придерживаются также и автор

[44]

влиятельной антологии «Текстуальные стратегии: Перспективы в постструктуралистской критике» (1979) (276) Джозуэ Харари и другие американские литературоведы, критически настроенные к Йельской школе. Еще один американский критик, Филип Льюис, в статье «Постструктуралистский удел» (1982) высказавшийся за применение термина «критический структурализм» вместо «постструктурализм», утверждает, что деконструктивизм является частью «критического структурализма» (217, с. 8).

Естественно, не всегда бывает легко разграничить эти два явления, тем более что критика самого термина «деконструктивизм» или выражение неприятия понятия «постструктурализм» в конечном счете мало показательны, поскольку в эти два слова нередко вкладывается совершенно разный смысл. Фактически постструктурализм как таковой — это огромное силовое поле определенных представлений и концепций, внутри которого имеются различные конкурирующие точки зрения и школы, существующие в атмосфере постоянной полемики, достигающей временами весьма высокого уровня накала.

В силу обзорного по необходимости характера данной работы в ее задачи не входит подробное обсуждение специфики этих расхождений во взглядах — это можно решить только в отдельном исследовании, — они приводятся здесь лишь в той мере и постольку, поскольку без них была бы неясна общая картина постструктурализма как широкого и неоднородного, а чаще всего и довольно противоречивого по своим основным ориентациям движения. В качестве примера стоит привести высказывание на этот счет Лейча: «Многие левые интеллектуалы были враждебны к деконструктивизму, как, например, Джералд Графф, Пол Лаутер и Фрэнк Лентриккия в Соединенных Штатах и Перри Андерсон, Терри Иглтон и Ремонд Уильямс в Англии. Однако другие левые критики, вроде американцев Фредрика Джеймсона и Эдварда Сеида и британцев Розалинды Кауард и Джона Эллиса, использовали отдельные открытия деконструктивизма, в то же время сохраняя критическое отношение к его аполитической ориентации» (213, с. 392).

Здесь сразу выявляется ограниченность понимания Лейчем деконструктивизма, который он произвольно отрывает от постструктурализма, потому что если и можно согласиться с тезисом о неприятии деконструктивизма Граффом и Лаутером, то в отношении Лентриккии будет верным лишь то, что он критикует деконструктивизм в его йельском варианте и выступает как открытый сторонник постструктурализма, являясь пропагандистом идей Фу-

[45]

ко. Говорить же о применении термина «деконструктивизм» к английским постструктуралистам очень трудно, так как в Великобритании «чистых деконструктивистов», кроме К. Норриса, практически не существует. Возможно, Перри Андерсона и нельзя назвать деконструктивистом, однако и Терри Иглтона, и Реймонда Уильямса также невозможно полностью отлучить от практики деконструктивистского анализа, в частности при всей враждебности Иглтона к Иельской школе.

«Левая деконструкция»

Пожалуй, в этом вопросе гораздо более предпочтительна позиция Истхоупа, который несомненно ближе к истине, когда утверждает «Одно главное направление британского постструктуралистского мышления, представленное работами МакКейба и Белси, проповедует анализ текстов в терминах той позиции, которую они предлагают их читателю. Однако другая влиятельная версия приняла форму постановки под вопрос дискурсивной практики и институционального модуса академического англита (Englit — сокращенно от «английская литература» — излюбленный объект критики британских постструктуралистов, под которым они понимают традиционную и консервативную, по их мнению, систему преподавания английской литературы в высших учебных заведениях Великобритании. — И. И.), деконструируя присвоенную им самим привилегию (например, по отношению к изучению популярной культуры) и выявляя процесс ее порождения. Заслуживая того, чтобы быть названной левой деконструкцией, она стремится во многом разделить с американским деконструктивизмом тенденцию к отрицанию за текстом любой материальной идентичности или потенциальной эффективности и утверждает, что текст существует только как акт интерпретации. В этом отношении левая деконструкция является постструктуралистской в этом акте заключения в скобки материальной реальности текста» (130, с. 153) ⁴.

В частности, тот же Иглтон при всей своей первоначальной критике Дерриды (кстати, довольно распространенное явление, первая встреча с работами французского ученого, как правило, вызывает резко негативную, если не сказать агрессивную, реакцию отторжения и неприятия) впоследствии был вынужден признать важную, с его точки зрения, политически подрывную функцию его учения (насколько прав сам Иглтон, придавая Дерриде

---------------

⁴ О различных видах деконструкции см.: Постструктурализм. Деконструктивиэм. Постмодернизм. С. 177-180.

[46]

подобного рода политическое измерение, вопрос иной и вряд ли к нему возможно отнестись без вполне понятного скепсиса). Франция, считает английский критик, представляет собой общество, господствующие идеологии которого откровенно соблазнялись метафизическим рационализмом, воплощенным в жестко иерархической, авторитарной природе его академических институтов, поэтому в данном контексте «дерридеанский проект демонтажа бинарной оппозиции и подрыва трансцендентального означающего имел потенциально радикальное значение» (128, с. 98).

Британский постструктурализм, как можно судить по эволюции взглядов его представителей, за время своего существования с рубежа 60-70-х годов и по 80-е годы испытал значительную трансформацию своих исходных посылок и принципов. В известной мере с самого начала он стал развиваться в русле прежде всего неомарксистского комплекса идей. Именно среди английских новых левых, с их традиционно сильным троцкистским контекстом, новые веяния в виде тех общетеоретических проблем, которые впоследствии получили название постструктурализма, и нашли наиболее благоприятную почву. Лишь только со второй половины 80-х годов британские постструктуралисты начали отказываться от социологизированных идеологом в их прямолинейном преломлении, столь типичных для леворадикального философского утопизма, и переходить на менее политизированные культурологические позиции.

Как следует из этого беглого обзора хронологической картины формирования постструктуралистской доктрины, она представляется довольно пестрой и вряд ли способной претендовать на строго систематизированное единство своих постулатов. Недаром некоторые исследователи постструктурализма предпочитают говорить о нем во множественном числе как о «постструктурализмах». Впрочем, подобный плюрализм стал своеобразной приметой современного мировосприятия и мышления: воспитанная самим постструктуралистским взглядом на мир фрагментарность видения, дающая, как фасеточный глаз насекомого, только мозаичное изображение, побуждает во всем различать лишь детали и множественности, с трудом сводимые в суммарное целое. Поэтому если и есть что общее у разных концепций постструктурализма, так это определение его как критики, понимаемой в самом широком смысле слова: и как выявление духа общего неприятия действительности и ее теоретического осмысления предшествующим постструктурализму состоянием наук,

[47]

так и в более узком смысле — как критика несостоятельности различных теоретических представлений.

Определения постструктурализма как «парадигмы критик»: Харари, Янг, Саруп

Наиболее систематические попытки в этой области были сделаны Дж. Харари, Р. Янгом и М. Сарупом. Каждый из них дал свою «парадигму критик», стремясь выявить основные направления, по которым шла эта критика традиционных понятий гуманитарного знания (традиционных, разумеется, в том смысле, в каком они сложились к середине XX столетия под влиянием структурно-семиотических ориентаций). Для Харари — это структурность, знаковость. коммуникативность, для Янга — метафизика, знак и целостность субъекта, для Сарупа — субъект, историзм, смысл, философия. При этом следует иметь в виду, что и сами эти понятия интерпретируются весьма расширительно, да и воспринимаются лишь в качестве основных, но далеко не единственных.