Несколько замечаний к этой и к предыдущей главе

 

Случайно ли соседство в нашей книге глав о Сэлинджере и Булгакове — двух таких абсолютно разных да и творивших совершенно независимо друг от друга художников слова? Нет, такое объединение не случайно, ибо к работе в обоих направлениях, «сэлинджеровском» и «булгаковском», нас побуждали одни и те же импульсы — желание проникнуть в суть множества загадочных, не поддающихся на первый взгляд никакой логической интерпретации эпизодов, символов, намеков, «темных мест», т. е. всего того, что еще в 30-е годы советский литературовед А. И. Старцев удачно назвал следами проступающей то там то здесь на поверхность «какой-то внутренней, подкожной организации».[283] Относилось же это наблюдение Старцева к творчеству Джеймса Джойса, вернее, к фрагментам его будущего романа «Поминки по Финнегану», на материале которого, быть может, наиболее полно прослеживаются исходные положения так называемой литературы «потока сознания», состоящие, как известно, в сочетании эстетических воззрений А. Бергсона и взглядов К. Джемса на человеческую психику с  теорией сублимации З. Фрейда. Остановимся, однако, на этом несколько подробнее.

Эстетика французского философа Анри Бергсона, основанная на его же теории нематериальной чистой «длительности» как первоосновы всего сущего (в связи с чем философ объявлял память практически неотделимой от восприятия и способной интерполировать прошлое в настоящее, сводя воедино в интуиции многочисленные моменты «длительности»), требовала от художников и поэтов «снятия вуали», которая якобы отделяет человека от его сознания. Но только — «обычного человека», для которого эта «вуаль» плотна и непрозрачна. Что касается художников и поэтов, то они, считал Бергсон, способны прорываться к сознанию сквозь эту «вуаль».[284]

Американский психолог и философ Уильям Джемс рассматривал, в свою очередь, психику человека как феномен «потока сознания». «Мы то видим, то слышим, то рассуждаем, то хотим, то вспоминаем, то ожидаем, то любим, то ненавидим; и мы знаем, что наши сознания заняты попеременно сотнею других способов… — писал Джемс. — Сознание никогда не рисуется самому себе раздробленным на куски. Выражения вроде „цепи“ или „ряда“ не рисуют сознания так, как оно представляется самому себе. В нем нет ничего, что могло бы связываться, — оно течет. Поэтому метафора „река“ либо „поток“ всего естественнее рисует сознание».[285]

В сплаве упомянутых выше воззрений Бергсона и Джемса с теорией сублимации Зигмунда Фрейда (согласно которой история цивилизации есть не что иное, как итог компромисса между бессознательными сексуальными влечениями людей и требованиями реальной действительности) и образовались разнообразные философско-эстетические модуляции созданных в русле литературной школы «потока сознания» произведений Марселя Пруста, Гертруды Стайн, Вирджинии Вулф, Джеймса Джойса и других представителей этого художественного направления.

Но возвратимся к начатому было нами разговору о романе Джойса «Поминки по Финнегану» и сразу же отметим, что в отличие от романа «Улисс», наиболее значительного из джойсовских произведений, которое к настоящему времени исследовано со всех точек зрения едва ли не досконально, изучение «Поминок по Финнегану», «романа-шифра», как его иногда называют, сейчас находится еще в самом разгаре.[286] Дело в том, что словесная ткань этого последнего произведения Джойса состоит из сложнейших каламбуров, из придуманных самим автором сочетаний частей слов, а также слов, взятых из разных языков, из звукоподражательных единиц, анаграмм и закодированных фразеологических единств, из фонетического сближения различных слов. Между прочим, Джойс предназначал этот роман для чтения вслух, считая, что созданный им текст апеллирует прежде всего «к слуху, а не к зрению».[287]

Небезынтересно, что в названии своего романа, повторяющем название ирландской народной комической баллады «Finnegan's wake» (рассказывающей о подручном каменщика Тиме Финнегане, который пьяным сорвался с лесов и разбился насмерть, а когда перед погребением друзья стали справлять по нем поминки, — воскрес). Джойс сознательно отказался от непременного в таких случаях апострофа перед «s», обозначающего в английском языке притяжательный падеж. И сделал это, чтобы подчеркнуть: Финнеган — образ собирательный. Да и второе слово из названия — «wake» — означает не только «поминки перед погребением», но и «бдение у гроба», «бодрствование», а также такие действия, как «пробуждать», «оживлять», «воскрешать».

Центральный персонаж «Поминок по Финнегану» — Хемфри Чимпден Ируикер (Humphrey Chimpden Earwicker), хозяин пивного бара в пригороде Дублина. Инициалы же Ируикера — Н. С. Е. — расшифровываются писателем как «Неrе Comes Everybody»[288] («Вот Идет Всякий»). Таким образом, Ируикер одновременно и Финнеган и Н. С. Е., т. е. олицетворение вообще всех мужчин в мире, — ведь сыновья становятся отцами, а тех, в свою очередь, сменяют их сыновья, и так до бесконечности, отчего, пишет Джойс, «когда один из них вздыхает, либо один из них плачет, это всегда ты».[289] Нет конца и у самого романа: его темы, персонажи, события, время и места действия растворяются, переплавляются друг в друге, словно в бесконечном сне. А формальная концовка романа представляет собой начало фразы, которой роман открывается.

Концовка романа:  «Путь уединенный последний излюбленный вдоль».[290]

Начало романа:  «течения реки мимо церкви Адама и Евы, от отклонения берега к извиву бухты, приводит нас удобным деревенским еще одним круговоротом назад…».[291]

В этой кольцевой композиции романа, как, впрочем, и в самом его тексте, и в изображении всех его персонажей, отразилась, по мнению многих джойсоведов, теория исторического круговорота Джамбаттисты Вико, делившего этапы истории на три цикла: божественный, героический и человеческий, аналогичные детству, юности и зрелости человека. Согласно теории Вико, история, пройдя через цикл возвращения, повторяется вновь все в том же порядке, причем у каждого из этих исторических циклов есть свой доминирующий момент. У первого цикла — это религия, у второго — брачные отношения, у третьего — похоронный ритуал. И именно эти три темы постоянно возникают на страницах «Поминок по Финнегану».

Высказывается многими исследователями романа убежденность и в том, что Джойс художественно воплотил в нем, помимо теории Вико, еще и восходящую к гностицизму дуалистическую теорию Джордано Бруно, считавшего, что каждая сила в природе должна иметь противодействующую силу (некоторые зарубежные литературоведы склонны даже полагать, что учения Вико и Бруно как раз и являются, по замыслу Джойса, такими противодействующими силами в «Поминках»[292]).

Надо сказать, что о влиянии творчества Джойса на Сэлинджера зарубежная критика писала не раз. Отмечалось, что под воздействием джойсовской техники письма строятся у Сэлинджера внутренние монологи (Г. Гренвальд), что к Джойсу восходят во всех сэлинджеровских произведениях так называемые «епифании», т. е. моменты откровений и внезапных прозрений героев (Р. Леттис), что образ героя повести «Ловец во ржи» Холдена Колфилда — это как бы слившиеся воедино Стивен Дедалус и Леопольд Блум, герои джойсовского «Улисса» (Дж. Миллер-младший).[293] По мнению У. Френча в рассказе «В ялике» Сэлинджер интерпретирует рассуждения о трагических и драматических эмоциях, вложенные Джойсом в уста героя повести «Портрет художника в юности».[294] Словом, влияние поэтики Джойса чувствуется во многих произведениях Сэлинджера.

Поделимся и некоторыми собственными наблюдениями. Так, с джойсовским рассказом «Мертвые» перекликается, на наш взгляд, и своей идейной направленностью, и своей нравственной психологической характеристикой «духовных мертвецов» новелла Сэлинджера «Дядюшка Виггили в Коннектикуте». И Сэлинджер, возможно, оставил даже намеренно «ключ» к этой параллели: ведь имя одной из внутренне опустошенных героинь рассказа «Дядюшка Виггили в Коннектикуте» — Мэри-Джейн — это и имя одной из героинь новеллы Джойса «Мертвые»! Похоже, что Сэлинджер в своих «Девяти рассказах» воспользовался и джойсовским приемом кольцевой композиции из «Поминок по Финнегану», с тою лишь, правда, разницей, что у Джойса концовка и начало романа составляют одну фразу, а в «Девяти рассказах» последняя и первая новеллы воплощают одну и ту же философскую идею (достижение нирваны путем отрешения от всех желаний), так что понять скрытый философский смысл рассказа «Отличный день для банановой сельди», открывающего сборник, можно лишь, прочитав заключительный рассказ «Тедди», где изложена идея «слияния с божественной субстанцией» через отказ от жизни. Но если влияние на творчество Сэлинджера отмечалось специалистами многократно, то сопряжение имен Джойса и Булгакова читателю наверняка прежде не встречалось.

Булгаков и Джойс? Но сейчас уже как-то позабыто, что начиная с 1925 г., когда в альманахе «Новинки Запада» был опубликован отрывок из джойсовского «Улисса»,[295] и вплоть до конца 30-х годов, т. е. в отрезок времени, куда укладывается и период наиболее интенсивной работы Булгакова над «Мастером и Маргаритой», имя Джеймса Джойса, можно сказать, не сходило со страниц советских литературных изданий. В 1927 г. вышел сокращенный перевод его сборника рассказов «Дублинцы». В 1935–1936 гг. многие главы из «Улисса» печатались в ряде номеров журнала «Интернациональная литература» (и параллельно — в журнале «Литературный современник»), причем публикации сопровождались, как правило, комментариями, подробно объяснявшими джойсовские ассоциации и шифры.

В 1937 г. сборник рассказов «Дублинцы» был издан у нас вновь, уже в полном объеме, а в вышедшую в том же году «Антологию новой английской поэзии» были включены стихи Джойса. О приемах литературной техники Джойса рассказывали многочисленные статьи, в которых объяснялось, что фантастические образы строятся писателем из сугубо натуралистических деталей, что основным принципом джойсовской поэтики является образ — многозначный символ, что рычаг времени в произведениях Джойса может быть повернут в любую сторону и с любой скоростью, что в романе «Улисс» таится искусно замаскированная в символах мифология — словом, что своим экспериментированием этот писатель прокладывает пути литературе будущего.[296]

Из Великобритании активно корреспондировал известный в ту пору в наших литературных журналах английский критик Юджин Фогэрти. Описывая тамошнюю литературную жизнь, он рассказывал, в частности, еще и о «большом смятении», которое поднялось в Дублине, когда появились сведения о том, что джойсовский, «Улисс» вот-вот выйдет из печати. Одни боялись, что они «попали» в книгу, другие, наоборот, что «не попали». И действительно, многие известные писатели упоминаются в «Улиссе» под их настоящими именами, другие — под вымышленными, но «никто не избежал своей участи».[297]

Особое место, однако, занимали в альманахе «Новинки Запада» и журналах «Вестник иностранной литературы», «Литературный современник», «Интернациональная литература» и «Литературный критик» сообщения о шедшей уже на Западе полным ходом дешифровке скрытых философских основ произведений Джойса. Информируя читателей о том, что с некоторых пор в этой связи упоминается имя итальянского философа Джамбаттисты Вико (1668–1744), А. И. Старцев писал: «Всякое сближение „неуловимого“ произведения Джойса с определенной философской системой сказалось бы весьма благотворно на его анализе, ибо связало бы его (произведение) некоторой закономерностью. Не приходится уже говорить о том, что самое сочетание имен Вико и Джойса представляется чрезвычайно интригующим».[298]

Статья Старцева, из которой приведена эта цитата, была напечатана в журнале «Литературный критик» за 1934 г. — в июньской книжке. В ней, кстати сказать, впервые в советском литературоведении показывалось, каким образом использовал Джойс в качестве скрытой философской основы своего романа циклическую теорию «сравнительно малоизвестного гениального мыслителя XVII в.» Джамбаттисты Вико.[299]

Повторим, статья Старцева увидела свет в июне 1934 г. А в середине июля того же года Булгаков (как сообщает исследовательница его архива М. О. Чудакова) начал очередную рукописную тетрадь своего последнего романа, ту самую, в которой спутник Маргариты наконец получает имя Мастера.[300] Дает ли сопоставление этих фактов основание полагать, что, следуя примеру Джойса, Булгаков именно между июлем и октябрем 1934 г. (в октябре, считает Чудакова, упомянутая рукописная тетрадка была окончена[301]) включает в число прототипов главного героя будущего романа «Мастер и Маргарита» «сравнительно малоизвестного гениального мыслителя» XVIII в. Григория Сковороду? Нам думается, что такое допущение правомерно. А если так, то правомерно и сопряжение имен Михаила Булгакова и популярного в 30-е годы в литературных кругах Москвы и Ленинграда будущего классика англо-ирландской литературы Джеймса Джойса. Настолько популярного, что Сергей Эйзенштейн, например, думал об экранизации «Улисса», а Александр Архангельский, пародируя наших поклонников автора «Дублинцев» и «Улисса», называл их «искателями джемчуга джойса».[302]

«Ключи даны!» — эти слова стоят перед заключительной фразой романа Джойса «Поминки по Финнегану».[303] И надо сказать, что комментаторы «Поминок» по сей день находят в романе места, ждущие расшифровки: недаром же Джойс предупреждал, что на прочтение его произведений человеком, который захочет в них понять все, способна уйти целая жизнь.[304] Какой срок отвели в этом смысле на постижение тайнописи «Девяти рассказов» и повестей о Глассах Сэлинджер, а «Мастера и Маргариты» Булгаков, нам неведомо, но вот то, что, старательно «кодируя» философское содержание своих произведений, оба писателя использовали (наряду с другими приемами и каждый в необходимых ему пропорциях) богатый экспериментальный опыт Джойса, насыщая текст загадочными эпизодами и символами, сверхсложными аллюзиями, «темными местами» и шифрованными каламбурами, скрытым цитированием и т. п., т. е. всем тем, что в полном объеме входило в «механику джойсовского письма»,[305] на наш взгляд, несомненно. Точно так же, как и то, что обоими писателями — и Сэлинджером, и Булгаковым — «ключи» своим будущим «дешифровальщикам», как показывает настоящая книга, тоже были «даны».

 

Спасибо, что скачали книгу в бесплатной электронной библиотеке Royallib.ru

Оставить отзыв о книге

Все книги автора

[1]  Егоров А. Г.  Творческий метод социалистического и коммунистического искусства. — Коммунист, 1963, № 14, с. 80.

 

[2]  Маркс К., Энгельс Ф.  Об искусстве. М., 1976, т. 1, с. 7.

 

[3]  Ленин В. И.  Полн. собр. соч., т. 47, с. 143.

 

[4] См.: Тынянов Ю. Н.  Поэтика, история литературы, кино. М., 1977, с. 271.

 

[5]  Воздвиженский В. Г.  Пределы интерпретации: (Наследие Михаила Булгакова в истолковании критики 70-х годов). — В кн.: Литературно-художественный процесс 70-х годов в зеркале критики. М., 1982, с. 113.

 

[6] Там же, с. 115.

 

[7]  Борщуков В. И.  Поле битвы идей: Современная зарубежная критика о советской литературе. М., 1983, с. 175.

 

[8] Там же.

 

[9] См.: Веселовский А. Н.  Историческая поэтика. Л., 1940, с. 71–72, 194, 348, 375, 498 и др.

 

[10]  Соловьев В. С.  Буддийское настроение в поэзии. — Собр. соч., 2-е изд. СПб., 1912, т. 7, с. 81–89.

 

[11] См.: Данелиа С. И.  О философии Грибоедова. Тифлис, 1931.

 

[12]  Данелиа С. И.  О мировоззрении автора поэмы «Слово о полку Игореве»: (К 750-му юбилею). Тбилиси, 1938.

 

[13] См.: Лавров А.  Андрей Белый и Григорий Сковорода. — Studia slavica. Acad. Sci. Hung., Bp., 1975, t. 21, fasc. 3/4, old. 395–404.

 

[14] См.: Петровский M.  Что отпирает «Золотой ключик»?: Сказка в контексте литературных отношений. — Вопр. лит., 1979, № 4, с. 229–251.

 

[15] См.: Рукшина К. С.  Достоевский и Эдмунд Бёрк. — Изв. АН СССР. Сер. лит. и яз., 1981, т. 40, № 5, с. 413–425.

 

[16] См.: Галинская И. Л.  Философские и эстетические основы поэтики Дж. Д. Сэлинджера М., 1975; Она же.  Философские основы словесного художественного творчества в свете современного научного знания. — В кн.: Философские и эстетические основы художественного творчества. М., 1980, с. 52–95; Она же.  Современные философские проблемы художественной литературы. М., 1981; Она же.  «Мастер и Маргарита» М. А. Булгакова: К вопросу об историко-философских источниках романа. — Изв. АН СССР. Сер. лит и яз., 1982, т. 42, № 2, с. 106–115; Она же.  Альбигойские ассоциации в «Мастере и Маргарите» М. А. Булгакова, — Там же, 1985, т. 44, № 4.

 

[17] Цит. по: О'Коннор Д.  Дж. Д. Сэлинджер. — Америка, 1981, № 301, с. 52.

 

[18] Там же.

 

[19] Там же, с. 54.

 

[20] Даже автор выдержавшей два издания монографии о творчество Сэлинджера — американский литературовед Уоррен Френч, много лет живущий в одном городе с писателем, с ним так и не знаком. См.: French W.  J. D. Salinger. Boston, 1976, p. 8.

 

[21] Первая новелла Сэлинджера («Молодые люди») была напечатана в 1940 г., а к 1965 г. он опубликовал тридцать новелл (часть из которых отобрал для вышедшей в 1953 г. книги «Девять рассказов») и шесть повестей: «Ловец во ржи» (в русском переводе «Над пропастью во ржи»), «Френни», «Выше стропила, плотники», «Зуи», «Симор: Знакомство» и «Хэпворт 16, 1924». Последние пять повестей обычно в критической литературе называют повестями о Глассах, поскольку они рассказывают о жизни семейства Глассов. Повести «Френни», «Зуи», «Выше стропила, плотники», «Симор: Знакомство» были затем объединены писателем в две книги: «Френни и Зуи», «Выше стропила, плотники и Симор: Знакомство».

 

[22]  О'Коннор Д.  Указ. соч., с. 54.

 

[23]  Скороденко В.  Сквозной критерий. — Лит. газ., 1983, 19 янв.; Анджапаридзе Г.  Потребитель? Бунтарь? Борец?: Заметки о молодом герое западной прозы 60-х — 70-х годов. М., 1982.

 

[24]  Сэлинджер Дж. Д.  Выше стропила, плотники. — В кн.: Сэлинджер Дж. Д. Повести. Рассказы. М., 1965, с. 195.

 

[25]  Salinger J. D.  Nine stories. N. Y., 1970.

 

[26] Махабхарата: В 8-ми ки. Ашхабад, 1956–1967, кн. 3, с. 457, 558, 586.

 

[27] «На изящное искусство, — писал Кант, — надо смотреть  как на природу, хотя и сознавать, что оно искусство» (Кант И.  Соч.: В 6-ти т. М., 1965, т. 5, с. 322).

 

[28] Литературная теория немецкого романтизма: Документы. Л., 1934, с. 137.

 

[29]  Мулярчик А.  Послевоенные американские романисты. М., 1980, с. 119–124.

 

[30]  Тулси Дас.  Рамаяна, или Рамачаритаманаса: Море подвигов Рамы / Пер. с инд., коммент. и вступ. ст. акад. А. П. Баранникова. М.; Л., 1948, с. 40.

 

[31] Во избежание аналогий с русским словом «раса» (племя, порода и т. д.) мы здесь и в дальнейшем этот термин древнеиндийской поэтики не склоняем.

 

[32]  Ларин Б.  Учение о символе в индийской поэтике. — В кн.: Поэтика. Л., 1927, вып. 2, с. 32.

 

[33] См.: Там же, с. 31.

 

[34] См.: Keith A. B.  A history of Sanskrit literature. Oxford, 1928, p. 383–385.

 

[35] См.: Ibid., р. 397.

 

[36]  Кант И.  Соч., т. 5, с. 321.

 

[37] См.: Брюсов В. Я.  Собр. соч.: В 7-ми т. М., 1973, т. 1, с. 575.

 

[38]  Майзенер А.  Песнь любви Сэлинджера. — Америка, 1962, № 75, с. 59.

 

[39]  О'Коннор Д.  Указ. соч., с. 52.

 

[40]  Баранников А. П.  Индийская филология: Литературоведение. М., 1959, с. 81.

 

[41]  Walker В.  The Hindu world. N. Y., 1908, vol. 1, p. 608.

 

[42] Махабхарата, кн. 3, с. 377.

 

[43] Там же, кн. 4. с. 430.

 

[44]  Арья Шура.  Гирлянда джатак, или Сказания о подвигах Бодхисаттвы. М., 1962, с. 330.

 

[45] Дхаммапада / Пер. с пали, введ. и коммент. В. Н. Топорова, М., 1960, с. 154.

 

[46]  О'Коннор Д.  Указ. соч., с. 52.

 

[47] Одна из неортодоксальных, но чрезвычайно распространенных версий индуизма, «религия монахов с весьма строгими правилами для мирян» (Пертольд О.  Джайнизм. — В кн.: Боги, брахманы, люди: Четыре тысячи лет индуизма. M., 1969, с. 124).

 

[48] Там же, с. 135; Махабхарата, кн. 4, с. 25.

 

[49]  Мергаут В.  Учение индуизма, — В кн.: Боги, брахманы, люди, с. 61.

 

[50]  Сэлинджер Дж. Д.  Лодыжка-мартышка. — Неделя, 1964, 8— 14 нояб.; Он же.  Лапа-растяпа. — В кн.: Сэлинджер Дж. Д. Повести. Рассказы, с. 242–254.

 

[51] См. об этом: Garis R.  My father was uncle Wiggily. N. Y. etc., 1966, p. 86–95.

 

[52] Дхаммапада, с. 59–61.

 

[53]  Анандавардхана.  Дхваньялока. («Свет дхвани») / Пер. с санскрита, введ. и коммент. Ю. M. Алихановой. M., 1974, с. 171.

 

[54] Там же.

 

[55] Там же, с. 99.

 

[56]  Щербатской Ф. И.  Теория поэзии в Индии. — В кн.: Избранные труды русских индологов-филологов. M., 1962, с. 292.

 

[57] Там же, с. 276.

 

[58]  Сэлинджер Дж. Д.  Перед самой войной с эскимосами. — Неделя, 1964, 15–21 марта, с. 11.

 

[59]  Щербатской Ф. И.  Указ. соч., с. 292.

 

[60]  Анандавардхана.  Указ. соч., с. 159.

 

[61]  Алиханова Ю. М.  Некоторые вопросы учения о дхвани в древнеиндийской поэтике. — В кн.: Проблемы теории литературы и эстетики в странах Востока. М., 1964, с. 32.

 

[62]  De S. К.  History of sanskrit poetics: In 2 vols. — Calcutta, 1960, vol. 2, p. 273–274.

 

[63] В индийской символике цветов красный цвет связан с трауром, смертью. См.: Махабхарата, кн. 6, с. 510.

 

[64]  Сэлинджер Дж. Д.  Повести. Рассказы, с. 218.

 

[65] Эта особенность наблюдается и в других новеллах сборника «Девять рассказов».

 

[66] «Есть же такие девчонки, не знают, когда им пора убираться домой!» (Сэлинджер Дж. Д.  Повести. Рассказы, с. 212).

 

[67]  Keith А. В.  Op. cit., p. 379.

 

[68]  Keith А. В.  The Sanskrit drama in its origin, development, theory and practice. Oxford, 1924, p. 323–324.

 

[69]  Сэлинджер Дж. Д.  В ялике. — Новый мир, 1962, № 4, с. 142.

 

[70] Там же, с. 143.

 

[71] Там же, с. 146.

 

[72] Там же.

 

[73]  Анандавардхана.  Указ. соч., с. 229.

 

[74] «Померанцевый цвет, — читаем у Даля, — оранжевый, рудожелтый, жарк о  й» (Даль В. И.  Толковый словарь живого великорусского языка: В 4-х т. СПб.; М., 1881, т. 2, с. 279). См. также: Keith А. В.  The Sanskrit drama in its origin…, p. 324.

 

[75] В целом же вопрос о роли стилистических конструкций с включением длинных и средних сложных слов был дискуссионным. «Нехорошо описывать ярость… совсем без сложных слов», — утверждал Анандавардхана (Указ. соч., с. 127). Он же, а также Абхинавагупта и Маммата полагали, что употребление сложных слов способно вызывать (в числе других изобразительно-выразительных средств) поэтические настроения не только ярости (гнева) и героизма (мужества), но и страха, изумления (Там же, с. 87, 230; см. об этом: De S. К.  Op. cit., vol. 2, p. 220–227).

 

[76]  Keith А. В.  The Sanskrit drama in its origin…, p. 314–315.

 

[77] Ibid., p. 324.

 

[78]  Сэлинджер Дж. Д.  Посвящается Эсме. — Новый мир, 1961, № 3, с. 63.

 

[79] Этот эстетический прием подсказан, на наш взгляд, Сэлинджеру «Портретом художника в юности» Джемса Джойса, где рассказывается о подобном «смещении лица» повествователя в старинной английской балладе «Терпин-герой». См.: Джойс Дж.  Портрет художника в юности. — Иностр. лит., 1976, № 12, с. 101.

 

[80]  Сэлинджер Дж. Д.  Посвящается Эсме, с. 73.

 

[81] Там же.

 

[82] Там же, с. 77.

 

[83] Там же, с. 78.

 

[84] «Несколько секунд Клей оставался в прежней позе, как бы говоря: „Будешь ты мне еще указывать, куда ноги класть“»  (Там же, с. 75).

 

[85] То есть внушение определенного поэтического настроения.

 

[86]  Анандавардхана.  Указ. соч., с. 76.

 

[87]  Чаттопадхъяя Д.  История индийской философии. М., 1966, с. 148.

 

[88]  Kazin A.  Everybody's favorite. — In: Salinger. A critical and personal portrait. N. Y. etc., 1962, p. 43–52; Hagopien J.  «Pretty mouth and green my eyes»: Salinger's Paolo and Francesca in New York. — Modern Fiction Studies, Lafayette, 1966, vol. 12 N 3 p. 349–354.

 

[89]  Анандавардхана.  Указ. соч., с. 147.

 

[90] Там же, с. 129.

 

[91] Там же, с. 118.

 

[92] Вообще же цвета зеленый и синий сделались «достоянием людей только за сравнительно недавнее историческое время», ибо еще Гомер смешивал зеленый с голубым в одном наименовании цвета морской воды — глаукос — «зелено-лазурный». См.: Мережковский Д. С.  Полн. собр. соч.: В 17-ти т СПб.: M., 1912–1913, т. 7, с. 165.

 

[93]  Сэлинджер Дж. Д.  Повести. Рассказы, с. 235.

 

[94] Там же, с. 240.

 

[95] Там же, с. 240–241.

 

[96] См.: Goldstein В., Goldstein S. Zen  and Salinger. — Modern Fiction Studies, Lafayette, 1966, vol. 12, N 3, p. 313–324.

 

[97] См.: Арутюнов С. А., Светлов Г. Е.  Старые и новые боги Японии. М., 1968, с. 60–63.

 

[98]  Анандавардхана.  Указ. соч., с. 275.

 

[99] Там же, о. 150.

 

[100] Там же, с. 215.

 

[101] Здесь в оригинале игра слов: «seersucker» — «легкая индийская полосатая ткань» и «seer» — «провидец».

 

[102] В русском переводе имя девочки изменено: «Booper» — «Пуппи». См.: Сэлинджер Дж. Д.  Тэдди. — Иностр. лит., 1982, № 10, с. 160–173.

 

[103]  Salinger J. D.  Nine stories, p. 178.

 

[104] Ibid., p. 182.

 

[105] Ibid., р. 185.

 

[106] Ibid., р. 187. Слово «affinity» — «сродство, духовное родство, родственная близость» — заменено в русском переводе выражением «сильная привязанность». См.: Сэлинджер Дж. Д.  Тедди, с. 169.

 

[107] Здесь следует сказать, что, согласно буддийским канонам, для человека благоприятным обстоятельством считается рождение только там, где можно найти «помощников в спасении», т. е. в странах распространения буддизма. См.: Кочетов А. Н.  Буддизм. М., 1983, с. 87.

 

[108]  Salinger J. D.  Nine stories, p. 193.

 

[109] Ibid., р. 189.

 

[110]  Костюченко В. С.  Интегральная веданта: Критический анализ философии Аудробиндо Гхоша. М., 1970, с. 30.

 

[111] Правда, Симор Гласс стремится к слиянию с божественной субстанцией через любовь к ней, а Тедди Макардль — через знание, но оба эти пути специально оговорены в индийской философии и в индийской религии, именуясь соответственно «бхакти» и «джняна». См.: Тулси Дас,  Указ. соч., с. 86–87.

 

[112]  Анандавардхана.  Указ. соч., с. 81.

 

[113]  Salinger J. D.  Nine stories, p. 187.

 

[114]  Salinger J. D.  Hapworth 16, 1924 — New Yorker, N. Y., 1965, vol. 91, June 19, p. 32—113.

 

[115]  Полак Л. С.  В. Р. Гамильтон и принцип стационарного действия. М.; Л., 1936, с. 75.

 

[116]  Сэлинджер Дж. Д.  Повести. Рассказы, с. 149.

 

[117] Там же, с. 181.

 

[118] Дхаммапада, с. 85.

 

[119]  Сэлинджер Дж. Д.  Повести. Рассказы, с. 181.

 

[120] Там же, с. 193.

 

[121] Там же, с. 171.

 

[122] Махабхарата, кн. 4, с. 564.

 

[123]  Salinger J. D.  Franny and Zooey. N. Y., 1970, p. 35–36.

 

[124] Махабхарата, кн. 5, ч. 1, с. 102.

 

[125]  Тулси Дас.  Указ. соч., с, 44. (Вступ. ст. А. П. Баранникова).

 

[126] То есть «доктрины дхвани, или же расы, выраженной посредством дхвани» (Гринцер П. А.  Санскритская поэтика и античная риторика. — В кн.: Восточная поэтика: Специфика художественного образа. М., 1983, с. 32).

 

[127]  Анандавардхана.  Указ. соч., с. 75.

 

[128]  Salinger J. D.  Franny and Zooey, p. 19.

 

[129]  Getti J.  World-Music: The Aesthetic aspect of narrative form. Now Brunswick (N. J.), 1980, p. 93.

 

[130] Советские писатели о Щедрине. — Новый мир, 1976, № 1, с. 210.

 

[131]  Бурмистров А. С.  К биографии М. А. Булгакова (1891–1916). — В кн.: Контекст-1978. М., 1978, с. 259.

 

[132] Отец писателя, Афанасий Иванович Булгаков (1859–1907), был преподавателем Киевской духовной академии, и в круг его научных интересов входили древняя история (гражданская и духовная) и западные исповедания. Историю он преподавал также в Киевском институте благородных девиц. См. о нем: Большая Энциклопедия / Под ред. С. Н. Южакова. СПб., 1903, т. 4, с. 43; Бурмистров А. С.  Указ. соч., с. 251.

 

[133] См.: Яновская Л.  Несколько документов к биографии Михаила Булгакова. — Вопр. лит., 1980, № 6, с. 303–308; Она же.  Творческий путь Михаила Булгакова. М., 1983, с. 10–12.

 

[134] См.: Словарь членов Общества любителей российской словесности при Московском университете, 1811–1911. М., 1911, с. 97–98; Пономарев Ф.  Памяти графа Фердинанда Георгиевича де Ла-Барта. М., 1916.

 

[135] См.: Ла-Барт Ф. Г. де.  Французский классицизм в литературе и искусстве. Киев, 1903; Он же.  Импрессионизм, символизм и декадентство: Из истории эволюции художественного стиля во Франции. Киев, 1903; Он же.  Беседы по истории всеобщей литературы и искусства: Средние века и Возрождение. Киев, 1903; Он же.  Шатобриан и поэтика мировой скорби. Киев, 1905; Он же.  Литература и действительность в пору Великой французской революции. Киев, 1906; Он же.  Разыскания в области романтической поэтики и стиля. Киев, 1908.

 

[136] Ф. Г. де Ла-Барт преподавал также в Киевском университета св. Владимира провансальский язык. См.: Обозрение преподавания в университете св. Владимира на 1907–1908 учебный год. Киев, 1907, с. 6, 16, 20.

 

[137]  Чудакова М. О.  Условие существования. — В мире книг, 1974, № 12, с. 79.

 

[138]  Чудакова М. О.  Архив М. А. Булгакова: Материалы для творческой биографин писателя. — В кн.: Государственная библиотека СССР им. В. И. Ленина. Отдел рукописей. Записки. М., 1976, вып. 37, с. 147.

 

[139]  Чудакова М. О.  Архив М. А. Булгакова, с. 72–78.

 

[140]  Milne L.  The Master and Margarita: A comedy of victory. Birmingham, 1977, p. 50.

 

[141]  Фиалкова Л. Л.  К генеалогии романа М. А. Булгакова «Мастер и Маргарита». — Изв. АН СССР. Сер. лит. и яз., 1981, т. 40, № 6, с. 532–537.

 

[142]  Rzhevsky L.  Pilate's sin: Cryptography in Bulgakov's novel «The Master and Margarita». — Canadian Slavonic Papers, Ottawa, 1971, vol. 13, N 1, p. 15–16.

 

[143] Ibid., p. 12.

 

[144]  Бэлза И. Ф.  Генеалогия «Мастера и Маргариты». — В кн.: Контекст-1978, с. 175–185.

 

[145]  Утехин Н. П.  «Мастер и Маргарита» М. Булгакова: Об источниках действительных и мнимых. — Рус. лит., 1979, № 4, с. 97—102.

 

[146]  Чудакова М. О.  Архив М. А. Булгакова, с. 121.

 

[147]  Muller G. A.  Pontius Pilatus, der funfte Prokurator von Judaa und Richter Jesu von Nasareth. Stuttgart, 1888.

 

[148]  Farrar F. W.  The Herods. L., 1898, p. 221.

 

[149]  Эдершейм А.  Жизнь и время Иисуса Мессии. М., 1900, с. 307.

 

[150]  Булгаков М.  Белая гвардия. Театральный роман. Мастер и Маргарита. М., 1973, с. 554, 746 (два раза), 799, 812.

 

[151]  Zumpt A. W.  Das Geburtsjahr Christi. Leipzig, 1869.

 

[152]  Muller G. A.  Op. cit., S. 41.

 

[153] Ibid., S. 13.

 

[154] См.: Булгаков M.  Указ. соч., с. 438.

 

[155]  Muller G. A.  Op. cit., S. 22, 58–59.

 

[156] «Приведенный с тревожным любопытством глядел на прокуратора. Тот помолчал, потом тихо спросил по-арамейски:

— Так это ты подговаривал парод разрушить ершалаимский храм?..

— Знаешь ли грамоту?

— Да.

— Знаешь ли какой-либо язык, кроме арамейского?

— Знаю. Греческий…

Пилат заговорил по-гречески…

— Я не спросил тебя, — сказал Пилат, — ты, может быть, знаешь и латинский язык?

— Да, знаю, — ответил арестант» (Булгаков М.  Указ. соч., с. 436, 438, 442).

 

[157]  Muller G. A.  Op. cit., S. 18.

 

[158]  Булгаков M.  Указ. соч., с. 445.

 

[159]  Muller G. A.  Op. cit., S. 1.

 

[160]  Булгаков M.  Указ. соч., с. 735.

 

[161] Там же.

 

[162] Там же.

 

[163]  Muller G. A.  Op. cit., S. 51.

 

[164] Ibid., S. 52.

 

[165]  Булгаков M.  Указ. соч., с. 797.

 

[166]  Muller G. A.  Op. cit., S. 40.

 

[167] Ibid.

 

[168] Ibid., S. 39.

 

[169] Ibid., S. 42.

 

[170] Большая Энциклопедия / Под ред. С. И. Южакова. СПб., 1904, т. 15, с. 161.

 

[171]  Чудакова М. О.  Булгаков и Гоголь. — Рус. речь, 1979, № 2, с. 38–48; № 3, с. 55–59.

 

[172]  Моруа А.  Литературные портреты. М., 1970, с. 158.

 

[173]  Булгаков М.  Жизнь господина де Мольера. М., 1962, с. 13.

 

[174]  Булгаков М.  Указ. соч., с. 552–553.

 

[175]  Соболевский А. И.  История русского литературного языка. Л., 1980, с. 32.

 

[176]  Чудакова М. О.  Архив М. А. Булгакова, с. 110.

 

[177]  Сковорода Г. С.  Собр. соч. / С биогр. Г. С. Сковороды М. И. Ковалинского, с заметками и примеч. В. Бонч-Бруевича. СПб., 1912, т. I, с. 190.

 

[178]  Иваньо И. В., Шинкарук В. И.  Философское наследие Григория Сковороды. — В кн.: Сковорода Г. Соч.: В 2-х т. М., 1973, т. 1, с. 41.

 

[179]  Сковорода Г. С.  Собр. соч., т. 1, с. 63, 96, 111, 496, 498.

 

[180]  Нарежный В. Т.  Российский Жилблаз, или Похождения князя Гаврилы Симоновича Чистякова. — Избр. соч.: В 2-х т. М., 1958.

 

[181]  Срезневский И. И.  Майор, майор! — Московский наблюдатель, 1836, ч. 6, с. 205–238, 445–468, 721–736.

 

[182] Повести Н. С. Лескова «Заячий ремиз» предпослал эпиграф о двух натурах, видимой и невидимой, и о том, что «телесный болван» есть только тень истинного человека, взятый из сочинений Г. С. Сковороды. Герой повести Оноприй Перегуд, становой пристав, гоняется за неуловимыми «злодеями» и в конца концов попадает на этой почве в сумасшедший дом. В «Мастере и Маргарите» к такому же результату приводит Ивана Бездомного погоня за Воландом и его свитой, которых он также называет «злодеями».

 

[183]  Срезневская О. И.  Художественные произведения И. И. Срезневского и его отношение к поэзии вообще. Пг., 1915.

 

[184]  Срезневский И. И.  Указ. соч., с. 221.

 

[185]  Булгаков М.  Указ. соч., с. 700, 703.

 

[186]  Срезневский И. И.  Указ. соч., с. 207, 213.

 

[187]  Булгаков М.  Указ. соч., с. 704, 782.

 

[188]  Срезневский И. И.  Указ. соч., с. 731.

 

[189]  Булгаков М.  Указ. соч., с. 553.

 

[190]  Эрн В.  Григорий Саввич Сковорода: Жизнь и учение. М., 1912, с. 59.

 

[191] Там же, с. 53.

 

[192]  Сковорода Г. С.  Сочинения: Юбил. изд., 1794–1894 / Собр. и ред. Д. И. Багалеем, Харьков, 1894, с. LXXVII.

 

[193] См.: Яновская Л. Творческий путь Михаила Булгакова, с. 9— 12.

 

[194]  Ковалинский М. И.  Жизнь Григория Сковороды. — В кн.: Сковорода Г. С. Собр. соч., т. 1, с. 31.

 

[195]  Сковорода Г. С.  Собр. соч., т. 1, с. 418.

 

[196] Там же, с, 77.

 

[197] См.: Булгаков М.  Указ. соч., с. 658.

 

[198]  Сковорода Г. С.  Собр. соч., т. 1, с. 146.

 

[199]  Сковорода Г. С.  Сочинения, с. 118, 120–121.

 

[200]  Ковалинский М. И.  Указ. соч., с. 12–15.

 

[201]  Сковорода Г. С.  Собр. соч., т. 1, с. 469.

 

[202]  Эрн В.  Указ. соч., с. 266.

 

[203]  Сковорода Г. С.  Сочинения, с. 260–261.

 

[204] См.: Эрн В.  Указ. соч., с. 103.

 

[205]  Булгаков М.  Указ. соч., с. 776.

 

[206] См.: Чудакова М. О.  Архив М. А. Булгакова, с. 140.

 

[207] См.: Wright A. С.  Satan in Moscow: An approach to Bulgakov's «The Master and Margarita». — PMLA, (Publications of Modern Language Association of America), Menasha (Wisc.), 1973, vol. 88, N 5, p. 1168.

 

[208] «София, согласно Соловьеву, — идеальная, самосознающая женственная суть мира, порожденная в самой субстанции Божества. И одновременно она же — священное олицетворение совокупного бытия людей и всей твари, олицетворение культуры и природы в субстанционально-божественном. Это, если выразиться современным языком, как бы и проект и идеальная реализация мира в Боге» (Рашковский Е. Б.  Владимир Соловьев: Учение о природе философского знания. — Вопр. философии, 1982. № 6, с. 87).

 

[209]  Эрн В.  Указ. соч., с. 341.

 

[210] См.: Лавров А.  Андрей Белый и Григорий Сковорода. — Studia slavica. Acad. Sci. Hung., Bp., 1975, t. 21, fasc. 3/4.

 

[211]  Эрн В.  Указ. соч., с. 341.

 

[212]  Соловьев В.  Стихотворения. 7-е изд., доп. М., 1921.

 

[213] Там же, с. ХII—ХIII.

 

[214] Там же, с. XIII. Высшее проявление «вечноженственного» в поэзии Соловьев усматривал в поведении пушкинской Татьяны, ибо она «отв