Неудавшийся шанс снять арабо-израильскую напряженность

Вопреки широко распространенному мнению, приход к власти революционно-националистических режимов в арабском мире сам по себе не привел к обострению арабо-израильского конфликта. За кулисами первой палестинской войны, последовавшей за созданием Государства Израиль, стоял Лондон, который стремился сохранить свое монопольное господство над Ближним Востоком. Вооруженное палестинское сопротивление тогда еще практически не существовало, а арабские страны, которые были, по сути, «клиентами» Англии, войну проиграли.

Как все начиналось

Естественно, поражение в войне сыграло немалую роль в формировании мировоззрения патриотично настроенных офицеров, многие из которых впоследствии пришли к власти. Но их гнев был направлен в большей степени даже не в сторону Израиля, выигравшего эту войну, а коррумпированных, связанных с колониальными державами арабских режимов, ее проигравших.

У Насера, как и у других арабских офицеров, вполне понятно, не было ничего общего с большевиками, которые призывали даже ценой поражения в Первой мировой войне «перевести стрелки часов» на гражданскую войну в России. Но, встретившись в Фелудже после прекращения огня с двумя израильскими офицерами — Игалом Аллоном и Мордехаем Коэном, о чем я уже писал, он расспрашивал их об организации и методах успешной борьбы израильтян с английскими властями.

О тогдашних настроениях Насера и его окружения свидетельствовало и продолжение этого эпизода. После перемирия Коэн был включен в состав египетско-израильской смешанной комиссии. Узнав от египетских участников, что у Насера родился сын, он поздравил его и послал ему подарок. В ответ Насер не только послал ему коробку конфет из известного в Каире кафе «Гропи», но и пригласил Коэна посетить Каир и встретиться с ним. Коэн запросил разрешение на поездку у министра иностранных дел Израиля и получил категорический отказ.

После прихода к власти в Египте «Свободных офицеров» ими были предприняты меры к тому, чтобы египетско-израильская граница оставалась спокойной. Новое египетское руководство не было заинтересовано в росте напряженности с Израилем. Циркулировали недалекие от действительности слухи, что египетские спецслужбы, получавшие информацию о готовящихся рейдах палестинцев через границу Египта, арестовывали федаинов (самопожертвователей). В 1954 году в египетскую тюрьму попал Ясир Арафат, тогда еще малоизвестный палестинский боец.

Палестинское руководство, представленное в то время Высшим арабским комитетом во главе с муфтием Иерусалима, ориентировалось на стихийные палестинские рейды через границу с Иорданией. В них участвовали в основном палестинские беженцы, собранные в лагеря на территории Иордании. Израиль отвечал на каждый рейд репрессиями. Созданное специальное «подразделение 101» под командованием майора Ариэля Шарона отличалось при этом особой жестокостью. Это подтвердила и операция израильской армии в октябре 1953 года после убийства в пограничном кибуце израильской семьи. На встрече смешанной комиссии иорданцы осудили этот акт и обещали найти виновных, но это не остановило широкой операции «подразделения 101» — в арабской деревне Кибия были убиты десятки мирных жителей, взорваны дома. Совет Безопасности ООН осудил израильские действия. Пытаясь отвести критику от армии, Бен-Гурион сделал заявление, что вину за акцию несут «разозленные землевладельцы».

Но на египетско-израильской границе все было тихо. Это происходило в условиях, когда новые египетские руководители были погружены во внутриполитические и внутриэкономические заботы — укрепление своей власти, ликвидацию сопротивления «Братьев-мусульман», проведение аграрной реформы и, конечно, обеспечение эвакуации английских войск из зоны Суэцкого канала. Арабо-израильский конфликт не входил в этот перечень, он оттеснялся на второй, а возможно, и третий план. Разве не свидетельствует об этом тот факт, что новые египетские руководители — армейские офицеры — пошли на сокращение военных бюджетов страны в 1953, 1954 и 1955 годах? Высвобождаемые средства были использованы для поддержки малых и средних крестьянских хозяйств.

Именно в это время были установлены секретные контакты с целью продвинуться к договоренностям с Израилем. «Насер никогда не закрывал двери для мира. Он держал их широко открытыми», — пишет в мемуарах, выпущенных уже после смерти египетского лидера, один из его соратников, «красный майор» Халид Мохиэддин. И это было именно так. Вначале Насер установил связь с Израильским комитетом мира, созданным в Париже. Получив позитивную реакцию из Тель-Авива, он решил перевести этот контакт на постоянную основу, назначив для его осуществления Абдель Рахмана Сабика — атташе египетского посольства во Франции. Известно, что английский государственный министр по иностранным делам Антони Наттинг, побывав в Каире, а затем приехав в Тель-Авив, сказал премьер-министру Израиля Давиду Бен-Гуриону, что он привез ему «хорошую новость: Насер углубился в проблему поднятия уровня жизни египетского народа и ставит эту проблему выше подготовки войны с Израилем». Бен-Гурион посмотрел на Наттинга и спросил: «Вы считаете это хорошей новостью?»

За этим вопросом Бен-Гуриона стояла его озабоченность, что новые акценты в египетской политике могут еще в большей степени расположить к «Свободным офицерам» Соединенные Штаты, которые уже и без этого показывали свое стремление поддержать египетское руководство.

Контакты, установленные Египтом и Израилем, пробуксовывали. Бен-Гурион требовал встречу на высшем уровне — Насер от этого уходил. Повредили и бесконечные утечки.