Зезюля Анастасия – «Болдинская осень»

Эпизод 1. Война

На сцене застроена массовка в виде хора. Входит Анна (Анохина), затем выбегают солисты (Софья Сковпень и Даниил Афанасьев).

Анна. Брест в сорок первом.
Ночь в разгаре лета.
На сцене — самодеятельный хор.
Потом:

Даниил. «Джульетта, о моя Джульетта!» —
Анна. Вздымает руки молодой майор.

Софья. Да, репетиции сегодня затянулись, (массовка расходится на точки)
Но не беда: ведь завтра выходной!
Анна. Спешат домой вдоль сладко спящих улиц
Майор Ромео с девочкой-женой.

Она и впрямь похожа на Джульетту
И, как Джульетта, страстно влюблена…

Брест в сорок первом.
Ночь в разгаре лета.
И тишина, такая тишина!

Софья. Летят последние минуты мира!
Анна. Проходит час, потом пройдет другой,
Хором. И мрачная трагедия Шекспира
Покажется забавною игрой…

 «Довоенный вальс» (танец)

Кононыхин. После начала Великой Отечественной войны, прибавив себе год, шестнадцатилетняя Юлия Друнина записалась в добровольную санитарную дружину при  Российском обществе Красного Креста, работала санитаркой в главном госпитале. Окончила курсы медсестёр. В конце лета 1941 года с приближением немцев к Москве была направлена на строительство оборонительных сооружений под Можайском. Там во время одного из авианалётов она потерялась, отстала от своего отряда и была подобрана группой пехотинцев, которым нужна была санитарка. Так Юлия Друнина попала на фронт. Вот что она сама об этом говорила:

Звучит запись стихотворения «Качается рожь несжатая…»
(на сцене появляются девушки в военной форме)

Федосеева. Нет, это не заслуга, а удача
Стать девушке солдатом на войне.
Салькова. Когда б сложилась жизнь моя иначе,
Как в День Победы стыдно было б мне!

Пискова. С восторгом нас, девчонок, не встречали:
Нас гнал домой охрипший военком.
Вера. Так было в сорок первом. А медали
И прочие регалии потом…

Куракова. Смотрю назад, в продымленные дали:
Нет, не заслугой в тот зловещий год,
Хором. А высшей честью школьницы считали
Возможность умереть за свой народ!

Солдатова. Во время войны Юлия Друнина несколько раз была буквально на волосок от смерти. Вместе с пехотным батальоном 13 суток выбиралась из окружения. Уже в самом конце труднейшего пути, при переходе линии фронта, когда в группе оставалось всего 9 бойцов, командир батальона подорвался на противопехотной мине. Вместе с ним погибли ещё двое бойцов, а Друнину сильно оглушило.

Кононыхин. В 1943 году Друнина была тяжело ранена — осколок снаряда вошёл в шею слева и застрял всего в паре миллиметров от сонной артерии. Не подозревая о серьёзности ранения, она просто замотала шею бинтами и продолжала работать — спасать других. Скрывала, пока не стало совсем плохо. Очнулась уже в госпитале и там узнала, едва не погибла. В госпитале, в 1943 году, она написала своё первое стихотворение о войне, которое вошло во все антологии военной поэзии:

Звучит запись «Я только раз видала рукопашный…»

Федосеева. В школьные годы я была, так сказать жрицей чистого искусства. Писала только о любви, преимущественно неземной, о природе, конечно, экзотической, хотя не выезжала никуда дальше дачного Подмосковья. Замки, рыцари, прекрасные дамы вперемешку с ковбоями, лампасами, пампасами и кабацкими забулдыгами — коктейль из Блока, Майна Рида и Есенина… И, конечно, Пушкина. Мы пришли на фронт прямо из детства. И иногда в часы фронтового затишья мы мыслями возвращались туда – в довоенное, лирическое время….

Кононыхин. Стихотворение «Болдинская осень» читает Анастасия Зезюля.

Куракова Ирина – «Ёлка»

Зоя. …Вызвали меня в военкомат и сказали: «Вот вам два часа времени, соберетесь, и отправляем вас на фронт». Я собралась, сложила все в один маленький чемоданчик. Представляете, целый чемодан конфет!  Мне там, в той деревне, куда направили, дают подъемные. Деньги были, и я на все эти деньги купила целый чемодан шоколадных конфет. А наверх положила фотографию курса, где все мои девочки. Военком взял мой чемодан, чтобы отнести к полуторке, которая везла нас до станции. «Что у вас там такое тяжёлое?» - «Конфеты. Целый чемодан». Он замолчал. Перестал улыбаться. Я видела, что ему не по себе, даже как-то стыдно. Это был немолодой уже человек… Он знал, куда меня провожает….

Федосеева Вера – «Зинка»

Афанасьев. Это были смелые, необыкновенные девчонки. Но до сих пор мы чувствуем вину перед ними. Помню, мы отступаем. А это осень, дожди идут сутками, день и ночь. Возле дороги лежит убитая девушка…. У неё длинная коса, и она вся в грязи…..

Есть статистика: потери среди медиков переднего края занимали второе место после потерь стрелковых батальонов. В пехоте.

Кононыхин. Стихотворение «Ты вернёшься» читает Екатерина Пискова.

Эпизод 1. Война

На сцене застроена массовка в виде хора. Входит Анна (Анохина), затем выбегают солисты (Софья Сковпень и Даниил Афанасьев).

Анна. Брест в сорок первом.
Ночь в разгаре лета.
На сцене — самодеятельный хор.
Потом:

Даниил. «Джульетта, о моя Джульетта!» —
Анна. Вздымает руки молодой майор.

Софья. Да, репетиции сегодня затянулись, (массовка расходится на точки)
Но не беда: ведь завтра выходной!
Анна. Спешат домой вдоль сладко спящих улиц
Майор Ромео с девочкой-женой.

Она и впрямь похожа на Джульетту
И, как Джульетта, страстно влюблена…

Брест в сорок первом.
Ночь в разгаре лета.
И тишина, такая тишина!

Софья. Летят последние минуты мира!
Анна. Проходит час, потом пройдет другой,
Хором. И мрачная трагедия Шекспира
Покажется забавною игрой…

 «Довоенный вальс» (танец)

Кононыхин. После начала Великой Отечественной войны, прибавив себе год, шестнадцатилетняя Юлия Друнина записалась в добровольную санитарную дружину при  Российском обществе Красного Креста, работала санитаркой в главном госпитале. Окончила курсы медсестёр. В конце лета 1941 года с приближением немцев к Москве была направлена на строительство оборонительных сооружений под Можайском. Там во время одного из авианалётов она потерялась, отстала от своего отряда и была подобрана группой пехотинцев, которым нужна была санитарка. Так Юлия Друнина попала на фронт. Вот что она сама об этом говорила:

Звучит запись стихотворения «Качается рожь несжатая…»
(на сцене появляются девушки в военной форме)

Федосеева. Нет, это не заслуга, а удача
Стать девушке солдатом на войне.
Салькова. Когда б сложилась жизнь моя иначе,
Как в День Победы стыдно было б мне!

Пискова. С восторгом нас, девчонок, не встречали:
Нас гнал домой охрипший военком.
Вера. Так было в сорок первом. А медали
И прочие регалии потом…

Куракова. Смотрю назад, в продымленные дали:
Нет, не заслугой в тот зловещий год,
Хором. А высшей честью школьницы считали
Возможность умереть за свой народ!

Солдатова. Во время войны Юлия Друнина несколько раз была буквально на волосок от смерти. Вместе с пехотным батальоном 13 суток выбиралась из окружения. Уже в самом конце труднейшего пути, при переходе линии фронта, когда в группе оставалось всего 9 бойцов, командир батальона подорвался на противопехотной мине. Вместе с ним погибли ещё двое бойцов, а Друнину сильно оглушило.

Кононыхин. В 1943 году Друнина была тяжело ранена — осколок снаряда вошёл в шею слева и застрял всего в паре миллиметров от сонной артерии. Не подозревая о серьёзности ранения, она просто замотала шею бинтами и продолжала работать — спасать других. Скрывала, пока не стало совсем плохо. Очнулась уже в госпитале и там узнала, едва не погибла. В госпитале, в 1943 году, она написала своё первое стихотворение о войне, которое вошло во все антологии военной поэзии:

Звучит запись «Я только раз видала рукопашный…»

Федосеева. В школьные годы я была, так сказать жрицей чистого искусства. Писала только о любви, преимущественно неземной, о природе, конечно, экзотической, хотя не выезжала никуда дальше дачного Подмосковья. Замки, рыцари, прекрасные дамы вперемешку с ковбоями, лампасами, пампасами и кабацкими забулдыгами — коктейль из Блока, Майна Рида и Есенина… И, конечно, Пушкина. Мы пришли на фронт прямо из детства. И иногда в часы фронтового затишья мы мыслями возвращались туда – в довоенное, лирическое время….

Кононыхин. Стихотворение «Болдинская осень» читает Анастасия Зезюля.

Зезюля Анастасия – «Болдинская осень»

Салькова. Всё для нас, девчонок, в армии было сложно. Очень трудно давались нам знаки отличия. Когда мы прибыли в армию, еще были ромбики, кубики, шпалы, и вот сообрази, кто там по званию. Скажу т — отнеси пакет капитану. А как его различить? Пока идешь, даже слово «капитан» из головы вылетит. Прихожу:

— Дяденька, а дяденька, мне дяденька велел вам отдать вот это…

— Какой еще дяденька?

— В синих брюках и зеленой гимнастерке…

Запоминалось не то, что этот лейтенант, а тот капитан, нам запоминалось другое: красивый или некрасивый, рыжий или высокий… «А, вот, высокий!» — вспоминаешь.

Пискова. …Мы пришли необученные, кто в каком звании — не понимали, и старшина нас все время учил, что теперь мы настоящие солдаты, должны приветствовать любого выше нас по званию, ходить подтянутыми, шинель на застежках.

Но солдаты, глядя, что мы такие молодые девчонки, любили подшутить над нами. Послали меня однажды из медсанвзвода за чаем. Я прихожу к повару. Он на меня смотрит:

— Чего пришла?

Я говорю:

— За ча-ем…

— Чай еще не готов.

— А почему?

— Повара в котлах моются. Сейчас помоются, будем чай кипятить…

Я приняла это вполне серьезно, взяла свои ведра, иду обратно. Встречаю врача:

— а чего ты пустая идешь?

Я отвечаю:

— Да повара в котлах моются. Чай еще не готов.

Он за голову схватился:

— Какие повара в котлах моются?..

Вернул меня, выдал хорошенько этому повару, налили мне два ведра чаю.

Несу чай, а навстречу мне идут начальник политотдела и командир бригады. Я тут же вспомнила, как нас учили, чтобы мы приветствовали каждого, потому что мы рядовые бойцы. А они идут двое. Как же я их двоих буду приветствовать? Иду и соображаю. Поравнялись, я ставлю ведра, обе руки к козырьку и кланяюсь одному и второму. Они шли, меня не замечали, а тут остолбенели от изумления:

— Кто тебя так учил честь отдавать?

— Старшина учил, он говорит, что каждого надо приветствовать. А вы идете двое и вместе…

Афанасьев. И всё же у нас, у мужчин, было чувство вины, что девчонки воюют, и оно у меня осталось до сих пор. Им бы причёски делать, на танцы бегать, книжки читать, а они на фронте…. Война – дело мужское.

Литературно-хореографическая композиция «Фронтовой санбат» (читает Зоя Сидорова)

Афанасьев. Среди фронтовых девчонок я встречал много красивых, но мы не видели в них женщин. Хотя, на мой взгляд, они были чудесные девчонки! Это были наши подружки, которые выволакивали нас с поля боя. Спасали, выхаживали… Меня дважды вытаскивали раненого. Как я мог к ним плохо относиться? Но вы могли бы выйти замуж за брата? Мы называли их сестрёнками…. И всегда старались чем-то порадовать, удивить….

Куракова Ирина – «Ёлка»

Зоя. …Вызвали меня в военкомат и сказали: «Вот вам два часа времени, соберетесь, и отправляем вас на фронт». Я собралась, сложила все в один маленький чемоданчик. Представляете, целый чемодан конфет!  Мне там, в той деревне, куда направили, дают подъемные. Деньги были, и я на все эти деньги купила целый чемодан шоколадных конфет. А наверх положила фотографию курса, где все мои девочки. Военком взял мой чемодан, чтобы отнести к полуторке, которая везла нас до станции. «Что у вас там такое тяжёлое?» - «Конфеты. Целый чемодан». Он замолчал. Перестал улыбаться. Я видела, что ему не по себе, даже как-то стыдно. Это был немолодой уже человек… Он знал, куда меня провожает….