Глава 12. Приглушенная магия

 

Я проснулась от характерного рёва и шипения бушующего монстра, который бился всем телом о барьер Магитека. Раз за разом.

— Отдохни уже, — посоветовала я гигантскому красному быку в тюремной камере по соседству со мной.

Недовольно фыркнув, зверь встал на дыбы и шарахнул копытами по железной решётке, которая нас разделяла. Я заметила, что между клетками не было магического барьера. Видимо, нашим похитителям не было никакого дела до того, что их пленники поубивают друг друга — лишь бы не сбежали.

Подойдя к барьеру Магитека, который блестел и покрывал дверь моей камеры как мерцающая золотистая штора, я попыталась оценить его мощь. Я потянулась к своей магии телекинеза, чтобы легонько ткнуть барьер. Но ничего не нашла. Потом я попробовала стихийную магию. Ничего. Где моя магия? Внутри меня разгорелась паника, леденящая и хаотичная.

— Они дали нам зелье, приглушающее нашу магию, — сказал Дамиэль из камеры напротив моей.

У меня нет магии. Ледяные пальцы страха стиснули моё сердце.

— В конечном счёте эффект выветрится, — сказал он.

— Как долго это продлится? — спросила я, стараясь сохранять спокойствие. Без магии я чувствовала себя голой. Оглушённой и пустой. Уязвимой. Как будто я стояла голышом посреди метели.

— Сложно сказать, — спокойно ответил Дамиэль, словно заглушка магии его совершенно не волновала. Но должна была волновать. — Зелье должно работать максимум несколько часов. У ангелов много магии. Зелье не сможет долго её подавлять. Если мы найдём лабораторию или шкафчик с припасами для зелий, мы сумеем смешать что-нибудь, чтобы нейтрализовать эффект.

— Сначала придётся выбраться из этих камер.

— Само собой.

— Идеи есть?

Он ничего не сказал.

— Ох, брось. Не говори мне, что ты всё ещё испытываешь меня.

— Нет, время тестов прошло. Ситуация вышла из-под контроля, — он сказал это небрежным тоном, словно говорил о том, что не всем гостям хватило торта ко дню рождения, а не о том, что одна из наших союзниц только что предала нас и примкнула к мятежному тёмному ангелу.

Я по-прежнему не могла поверить, что это правда.

— Должно существовать какое-то объяснение поведению Евы, — настаивала я, расхаживая по своей камере. Она была такой маленькой, что я сделала всего два шага, и уже пришлось разворачиваться в другую сторону. — Я её знаю.

— Ты думаешь, что знаешь кого-то. Затем однажды понимаешь, что вообще никогда их не знал, — сказал Дамиэль с сардонической улыбкой. — У каждого человека есть спусковой крючок, Каденс, катализатор, который изменит его и выведет на поверхность зло, притаившееся внутри. Дарксторм нашёл спусковой крючок майора Дорен.

— Нет, — я покачала головой. У меня голова всё ещё шла кругом от того, что я увидела в комнате над дирижабельным ангаром. Я пыталась это переварить, найти какое-то объяснение поведению Евы. — Нет, быть того не может.

— Ты отрицаешь очевидное.

— Нет.

— И ты в шоке.

Я вцепилась ладонями в свои руки, обнимая себя.

— Он пометил её.

Я вскинула голову и встретилась с ним взглядом.

— Я почувствовал это, — сказал Дамиэль. — Метка ангела. Дарксторм пометил майора Дорен как свою. Они связаны. Она не на какой-то тайной миссии, чтобы поймать его. Высока вероятность, что она была на миссии слежки за Легионом, и именно этим она занималась в Замке Бури.

В его словах имелся смысл. Логика. Метка ангела, рождённая из магии и крови, не раздавалась направо и налево. Это знак обладания, глубоких чувств, связи. И эта связь обычно была взаимной. Моя подруга влюблена в извращённого психопата.

— Ты в порядке? — спросил у меня Дамиэль.

— Нормально.

Его глаза прищурились.

— Твоя подруга атаковала тебя. Такое нельзя вот так запросто выбросить из головы, — сказал Дамиэль, и на его лице промелькнуло нечто, напоминавшее симпатию.

— Кто предал тебя? — спросила я.

— Если мы выберемся отсюда, я тебе расскажу.

Я фыркнула.

— Должно быть, ты действительно думаешь, что мы погибнем, если обещаешь выдать свои секреты.

— Один секрет, — уточнил он. — Остальное... ну, это потребует времени.

— Ладно, один секрет. Но тогда мне придётся настоять на блинчиках, которыми ты так хвастался.

— Полагаю, мы заключили сделку.

— Хорошо, — я посмотрела на магический барьер, который мерцал поверх решёток моей камеры, и попыталась найти какие-то признаки слабости. — А теперь давай поработаем над тем, чтобы выбраться из этих камер, — я приготовилась ткнуть в светящуюся магию.

— Я бы на твоём месте не стал этого делать, — сказал Дамиэль. — Вероятно, что зелье приглушило не только ту магию, которую тебе дал Легион.

Я опустила руку и сделала шаг от барьера.

— Что ты имеешь в виду?

— Я имел в виду твои другие способности.

— Я не понимаю, о чём ты говоришь...

— Нет смысла отрицать. Ты обладаешь способностями, которые не дарует Нектар богов. Я наблюдал за твоей магией в действии. И внезапно все отсутствующие куски головоломки о твоей миссии в Чёрном Лесу прояснились.

— Нет никаких отсутствующих частей.

— Теперь уже нет, — сказал он. — Я разобрался. Тебе не повезло увернуться от заклинаний Тёмных Сил. Они прекрасно в тебя попадали. Но твоя естественная устойчивость к магии защищала тебя достаточно долго, чтобы позволить сбежать. Очевидно, существует лимит магии, от которой твоё тело способно тебя защитить. Майор Дорен, Дарксторм и пираты в ангаре превысили этот лимит, и затем ты отключилась, как и любой другой.

Слова отрицания зазвенели на моих губах, но я проглотила их прежде, чем они вырвались на свободу. Как и сказал Дамиэль, нет смысла отрицать. Он своими глазами видел мою устойчивость к магии.

— Ты анализировал мою магию, даже когда пираты бомбардировали нас заклинаниями, — тихо произнесла я.

— Да.

— Почему?

— Потому что пиратов было слишком много. Что бы мы ни предприняли, чтобы остановить их, они бы всё равно доставили нас в тюрьму. Так что я решил, что могу хотя бы посмотреть, что случится, когда в тебя попадут вражеские заклинания, совсем как в Чёрном Лесу. Тогда меня не было рядом, чтобы наблюдать, так что я воспользовался возможностью здесь.

— А вы, полковник, неизменный прагматик.

Он опустил подбородок, признавая мои слова.

Я вздохнула.

— Похоже, вы меня раскусили. И что теперь?

Мой отец говорил мне, что Мастер-Дознаватель наградит меня клеймом изменницы и аномалии, если узнает о моей устойчивости к магии. В лучшем случае он отправит меня к богам, чтобы они смогли ковырять и изучать меня, пока не поймут секрет моей никогда-прежде-невиданной магии. А может, это относилось к категории «в худшем случае».

— Теперь мы выбираемся из тюрьмы и завершаем нашу миссию, — сказал Дамиэль.

— А что будет после того, как мы завершим нашу миссию?

— Никаких действий с моей стороны. Я тебе не враг, Каденс, — в его словах звучали нотки нетерпения. — А ты не единственная, кто обладает необъяснимыми способностями.

Я удивлённо моргнула.

— Ты? У тебя тоже есть странные способности?

Он ничего не сказал.

Его магия тоже была другой, совсем как моя. Я просто знала это. По этой причине меня влекло к нему? Наше взаимное притяжение — это всего лишь взаимодействие схожих видов магии?

— Какие у тебя имеются необычные способности? — спросила я у него.

— Нам надо работать над нашим побегом, пока есть такая возможность.

— Поделись с ближним своим? — я улыбнулась.

Его лицо оставалось бесстрастным.

— Если у тебя у самого имеются необычные способности, тогда почему ты расследовал мои возможности?

— Я никогда и не говорил, что у меня имеются необычные способности. Но если бы у солдата Легиона имелись такие силы, возможно, он хотел бы узнать больше о способностях другого солдата, чтобы лучше понимать свои.

— Ты устойчив к магии? — спросила я у него.

— Ты впустую тратишь энергию, спекулируя на эту тему сейчас. Тебе надо сосредоточиться на миссии.

Может, я проще сосредоточилась на миссии, если бы он просто ответил на мой вопрос. Но я не сказала этого. И я очень постаралась об этом не думать. Вместо этого я сконцентрировалась на барьере Магитека, который стоял между нами и свободой. У меня имелся обширный опыт работы с Магитеком. Я могу найти выход.

Однако не успела я начать, как Ева вальяжно вошла в тюремный блок, словно ей было совершенно всё равно. Словно она гуляла по облакам. Она все ещё была одета в то кроваво-красное шёлковое платье, обнимавшее её тело как гладкий блестящий слой горячего свечного воска. Её ноги были босыми. Я не могла представить, как можно босиком ходить по обжигающей земле и красной гальке на улице, но она не выказывала ни капли дискомфорта. Она чувствовала себя как дома.

Как только большие карие глаза Евы посмотрели на меня, всё её лицо озарилось улыбкой. Она встала перед моей камерой, буквально подпрыгивая от восторга.

— О, Каденс, я так рада, что ты здесь.

— Эмм, что происходит?

Ева вытянула руку и поиграла пальчиками, чтобы показать огромное бриллиантовое кольцо.

— Я выхожу замуж! — выпалила она.

Я покосилась на Дамиэля.

— Я слышала.

Она захихикала, и её туго завитые платиновые кудряшки запрыгали по плечам.

— О, не за полковника Драгонсайра, — она удостоила его виноватым взглядом, затем снова принялась полностью его игнорировать. — За Хьюго.

Хьюго? Хьюго Дарксторм был мятежным тёмным ангелом, который находился в самой гуще этой катастрофы. Если бы не магический барьер между мной и Евой, я бы ринулась вперёд и попыталась вбить в неё немного здравого смысла.

А так я с трудом сохранила спокойный тон.

— Как это получилось?

— Хьюго попросил меня выйти за него, и я согласилась!

Я не это имела в виду.

— Как вы двое... — полюбили друг друга? Нет! Это не любовь. Это безумие. — Как вы сошлись вместе?

Её улыбка была широкой, глаза мечтательно блестели.

— Я знаю, о чём ты думаешь, Каденс, и нет, я не сошла с ума. Иногда двое просто предназначены друг для друга, понимаешь?

Нет. Не особенно. Только не моя подруга и мятежный тёмный ангел, чьи пиратские отряды совершали убийства и набеги. Да ни за что на свете эти двое не могли быть предназначены друг для друга.

— Все неправильно воспринимают Хьюго. У него поистине нежная душа, правда, — проворковала Ева.

«Скажи это сотням людей, которых он хладнокровно убил».

— Тебе просто надо дать ему шанс. Я хочу, чтобы ты пришла на свадьбу, Каденс, — сказала мне Ева.

— Когда она состоится? — спросила я, потакая ей.

Может, если я буду вести себя хорошо, она убедит охранников выпустить меня из клетки. Свадьбы в любом случае не получится, когда жених и невеста застряли в тюремных камерах и допрашиваются Дознавателями Легиона.

— Свадьба состоится прямо сейчас! — неожиданно воскликнула она.

Я моргнула. Это всё так сюрреалистично. Я чувствовала себя так, словно застряла в какой-то альтернативной реальности, где моя подруга страдает от белой горячки. Ева никогда не бурлила такой жизнерадостностью.

— Сейчас? Ладно... без проблем, — если её свадьба послужит моим выходом из клетки, я подыграю. — Но я хочу привести спутника, — я взглянула на Дамиэля.

— Конечно, — она улыбалась от уха до уха. — Вам обоим будут рады.

Охранник, стоявший на пороге входа в тюремный блок, открыл рот, чтобы запротестовать, но Ева оказалась быстрее.

— Их магию нейтрализовали, — сказала она. — Какую угрозу они могут представлять в окружении сотен прекрасно обученных и вооружённых солдат?

— Мне придётся согласовать это с Даркстормом, — ворчливо сказал охранник, словно такого ответа от него и ожидали. На деле он выглядел весьма скучающим. Должно быть, нянчить ангелов с приглушенной магией совсем не весело.

— Хьюго не откажет мне в такой маленькой услуге, я это знаю. Только не в день нашей свадьбы!

Она ослепительно улыбнулась мне, пока охранник бормотал что-то в телефон. Не имея улучшенного слуха, который обычно обеспечивала моя магия, я не слышала, что он говорил.

— Увидимся через несколько минут! — пропела Ева, затем радостно выпорхнула из тюремного блока.

Я недоуменно посмотрела на Дамиэля.

— Что это только что было? Что не так с Евой, чёрт подери?

— Её околдовали, — тихо сказал он, когда охранник вышел за Евой в коридор.

— Да, — согласилась я.

Говорят, настоящая любовь может изменить тебя, но Ева вела себя так, будто её личность полностью заменили другой. И я заметила странный мечтательный блеск в глазах.

— Нам нужно обратить заклинание вспять, — сказала я Дамиэлю.

— Без магии сделать это будет проблемно. Прежде чем обращать эффект вспять, нам надо определить, какие чары применил к ней Дарксторм.

— Значит, так мы и сделаем, — решила я. — Когда охранники выпустят нас из камер, чтобы сопроводить на свадьбу, мы выясним, как Дарксторм её околдовал, и обратим всё вспять, — я стукнула кулаком по раскрытой ладони. — Пока Ева не совершила самую большую ошибку в своей жизни.

Глава 13. Любовь

 

Обратить вспять заклинание, наложенное на Еву? Проще сказать, чем сделать. Как она и обещала, охранники разрешили нам с Дамиэлем покинуть камеры для свадебной церемонии. Проблема №1 заключалась в том, что пираты конфисковали всё наше оружие. Проблема №2 сводилась к Зверюге. Мега-монстр охранник теперь стал нашей новой тенью.

И вдобавок ко всему этому наша магия всё ещё не вернулась к нам. Значит, никакой сверхъестественной силы и скорости, и нельзя швыряться заклинаниями в две с половиной сотни вражеских пиратов-противников, присутствовавших здесь.

Свадьба проходила в дирижабельном ангаре. Кто-то открыл ставни на окнах, открывая вид на великолепное красно-оранжевое небо. Лучи мерцающего естественного света струились в окна и освещали золотистые акценты на дирижабле.

И вот так Ева и Дарксторм поженились под закатным небом. Пока они произносили свои клятвы, моё сердце сжималось от мысли о том, что моя подруга находилась под влиянием заклинания тёмного ангела. Я находила утешение в том факте, что как только мы освободим разум Евы, Легион немедленно аннулирует брак. Затем всё наконец-то вернётся на круги своя.

Когда свадебная церемония плавно перешла в вечеринку, охранники внесли подносы с едой. Мой живот заурчал. Я умирала с голода, но сейчас не время для перекуса. Мне надо сосредоточиться на том, что мы с Дамиэлем пытались сделать: выяснить, как Дарксторм околдовал Еву, которая сама по себе была сильным солдатом. Какую бы магию он ни применил к ней, должно быть, это очень мощные чары.

Я наблюдала, как Ева виснет на руке Дарксторма, так и ласкаясь к нему с влюблённым взглядом. Одетая в изящное платье с серебристым корсажем и белой юбкой с перьями, Ева выглядела как лебедь. На её руках позвякивали серебряные браслеты, а на ногах искрились украшенные бусинами туфли-лодочки. Её платиновые волосы были убраны в замысловатый узел.

— Из неё получилась очень красивая невеста, — прокомментировала я, обращаясь к Дамиэлю.

В ответ он легонько подтолкнул меня в спину, переключая моё внимание на охранника, который только что подошёл к Зверюге.

— У меня посылка, — сказал охранник.

Снова эта посылка. Какого чёрта в ней находилось, что они все так с ней носятся?

Зверюга взял загадочный свёрток, приподнял упаковочную бумагу, чтобы заглянуть внутрь, затем быстро завернул всё обратно. Я не успела ничего рассмотреть, но почти уверена, что уловила какой-то запах. Ох, что же это было? Моё обоняние теперь сделалось человеческим и таким слабым. Кажется, или я ощутила запах цветов?

— Ты успел заглянуть внутрь? — спросила я у Дамиэля. Он стоял ближе к Зверюге, чем я.

— Нет, — нахмурился он. — Он двигался слишком быстро.

У меня складывалось ощущение, что быть снова человеком (пусть даже временно) раздражало Дамиэля во много раз сильнее, чем меня.

Зверюга сделал два шага в нашу сторону.

— Даже не вздумайте что-нибудь вытворить, — сказал он, наградив нас суровым взглядом. — Или они выстрелят вам в голову. Даже ангела можно убить, если загнать в него достаточное количество пуль, — он показал на двух охранников, которые стояли на верхнем уровне и сверлили нас такими же суровыми, лишёнными веселья взглядами. Оба пирата целились в нас из оружия. Фантастика.

Зверюга ушёл с загадочной посылкой, скрывшись в дирижабле.

— Магия, околдовавшая майора Дорен — это не магия сирены, — сказал Дамиэль, как только наш сопровождающий ушёл. — Это зелье.

— Я думаю, что оно в той посылке, с которой так носятся люди Дарксторма.

— Да.

— Я тоже ничего не видела, но я почуяла нечто цветочное. Думаю, лаванда.

— И лепестки роз, — добавил Дамиэль.

— И ещё что-то металлическое.

— Золото, — произнёс он.

— И клубника. И нечто насыщенное... — я нахмурилась. Что это было? Будь проклято это человеческое обоняние!

— Тёмный шоколад, — подсказал мне Дамиэль.

— Да, шоколад. Точно, — я обдумала эту версию. — Мы имеем дело не с зельем, которое сбивает с толку. Это нечто куда более мощное. И куда более опасное. Любовное зелье.

Дамиэль задумчиво пожевал нижнюю губу.

— О чём ты думаешь? — спросила я у него.

— Я обдумываю то, какие мотивы заставили Дарксторма влюбить в себя майора Дорен.

— Он влюбился в неё и дал ей зелье, чтобы она ответила взаимностью? — предположила я.

— Его цели кажутся более просчитанными.

— Ну, скажем, он похитил Еву, чтобы захватить контроль над Замком Бури. Но потом он влюбился в неё. Так что он дал ей зелье, чтобы она ответила ему взаимностью. А если она полюбит его, то и поможет ему с Замком Бури. Двух зайцев одним ударом. Очень даже в духе ангела.

Дамиэль мрачно улыбнулся.

— Ты кидаешь камни в собственный огород, Каденс.

Наверное, он прав. В конце концов, я теперь тоже ангел. И дочь архангела. Наверное, можно сказать, что ангельская логика у меня в крови.

— Мы можем разобраться с мотивами Дарксторма позже, — решил Дамиэль. — Если мы сумеем освободить разум майора Дорен, это существенно увеличит наши шансы выбраться отсюда живыми.

— Есть средство, способное обратить вспять действие любовного зелья.

— Без наших способностей мы не можем смешивать зелья; мы не можем вливать в них магию, — напомнил он мне.

Я понизила голос до шёпота.

— У меня есть запас заготовленных зелий. Охранники Дарксторма их не нашли, когда забирали наше оружие. Одно из них — мощный очиститель разума. Оно должно нейтрализовать действие любовного зелья.

— Должно? — повторил Дамиэль. — Нормальные стратегии не строятся на слове «должно», Каденс.

— Ну, в данный момент «должно» — это лучшее, что у нас имеется.

Он вздохнул.

— Придётся довольствоваться этим, — его ладонь опустилась на моё бедро, и Дамиэль наклонился поближе. — Майор Дорен направляется в нашу сторону, — он потёрся носом о мой нос. — Подлей средство ей в бокал.

Мой взгляд метнулся к Еве. Она шла к нам, грациозно пружиня при каждом шаге и не проливая ни капли красного вина из своего бокала.

Я прислонилась своим лбом ко лбу Дамиэля.

— Охранники пристально наблюдают, — пробормотала я ему в губы. — Мне понадобится отвлекающий фактор.

— Будет тебе отвлекающий фактор. Иди и освободи свою подругу, — сказал он, нежно куснув зубами мою нижнюю губу, затем отстранился и пошёл к буфетному столу.

Охранники на верхнем уровне наблюдали за ним, подозрительно прищурившись, когда он положил ладонь на стол. Зверюга, который только что вышел из дирижабля, изменил направление и пошёл прямиком к нему.

— Любовь так и витает в воздухе, — сказала Ева, мечтательно вздохнув.

— Наверное.

— Если бы ты ещё недавно сказала мне, что я выйду замуж за Хьюго Дарксторма, я бы рассмеялась тебе в лицо. Но посмотри, где мы сейчас, — она захихикала.

— Да уж, кто бы мог подумать, — мне явно не хотелось хихикать.

— Любовь такая непредсказуемая.

Её взгляд скользнул с меня на Дамиэля. Зверюга допрашивал его; он был уверен, что Дамиэль спрятал на столе нечто гнусное. Все охранники сосредоточились на Дамиэле. Даже Ева смотрела на него. Это лучший шанс, который мог мне представиться.

Я потянулась к резинке на бедре, спрятанной под моими шортами, и вытащила пузырёк, содержавший антидот к тому безумию, которое затмевало разум Евы. Я узнала его на ощупь по специальному набору выпуклых точек на стеклянной поверхности. Я спрятала пузырёк в ладони и сложила руки за спиной.

Ева переключила внимание на меня.

— Когда они сказали мне, что я должна выйти замуж за полковника Драгонсайра, я знала, что больше ждать нельзя. Я должна была воссоединиться со своей настоящей любовью.

— То есть, ты уже знала Дарксторма ранее?

— Конечно. Ты же не думаешь, что я вышла бы замуж за мужчину, с которым познакомилась только что? — она захихикала. — Какой же дурочкой ты меня считаешь, Каденс.

Не дурочкой. Просто тем, кто находится под влиянием очень мощного любовного зелья.

— Когда ты познакомилась с Даркстормом?

— Мы с Хьюго встретились три года назад.

Примерно в то время её взяли в плен Тёмные Силы. Она всё это время находилась под влиянием любовного зелья? Я мысленно оглянулась назад, просмотрела свои воспоминания и попыталась найти хоть какой-то признак того, что она изменилась, что она находилась под чарами тёмного ангела.

Но ничего такого я не припоминала. Неужели я не заметила признаки? Могла ли я вообще не допустить подобного? Могла ли я предотвратить эту катастрофу? Моё сердце сжалось от угрызений совести.

— Я знаю, о чём ты думаешь, — сказала Ева, улыбаясь.

Я искренне надеялась, что это не так. Сомневаюсь, что она добровольно выпьет антидот против безумия, от которого она страдала. Продолжая держать руки за спиной, я незаметно перевернула пузырёк, спрятанный в ладони.

— Я знаю, что иду против Легиона, покидая его ряды и выходя замуж за Хьюго, но если бы я осталась, я бы пошла против своего сердца, — сказала она. — Хьюго — это мужчина, которого все неправильно понимают. На самом деле он очень ласковый. Внимательный. Нежный.

Мне не терпелось подлить Еве антидот. Слушать, как она расхваливает достоинства своего «нежного» массового убийцы — это уже слишком.

— Он забрал тебя из Замка Бури? — спросила я.

— Я сказала ему, что сама к нему приду. Он не смог ждать, когда услышал, что мне предстоит выйти замуж за полковника Драгонсайра. Я не могу его винить, знаешь ли. Если бы ситуация была обратной, я бы сделала то же самое.

— Ты бы убила командира своего возлюбленного?

— Что? — неизменная улыбка впервые угасла на её губах, а лоб нахмурился от непонимания.

— Полковник Старфайр мёртв, — сказала я ей.

— Нет, — она покачала головой. — Этого не может быть. Должно быть, возникла какая-то ошибка.

— Почему бы тебе не спросить у своего мужа?

Ева окинула взглядом комнату, ища в толпе Дарксторма. Зверюга и охранники все ещё занимались Дамиэлем. Он чертовски хорошо умел изобразить подозрительное поведение. Пока никто на меня не смотрел, я откупорила пузырёк и вылила содержимое в бокал вина Евы. Затем я выкинула пустой пузырёк в стоявшую неподалёку вазу.

Ева и Дарксторм посылали друг другу воздушные поцелуи через весь зал.

— Любовь дарует такую свободу, Каденс, — она взглянула на меня, на Дамиэля и снова на меня. — Хватай её, пока можешь, и никогда не отпускай. Поговори с ним.

— Я не понимаю, что ты имеешь в виду.

Она одарила меня знающей улыбкой.

— Скажи ему о своих чувствах.

— Мы с Дамиэлем просто работаем вместе. Вот и всё.

— Он уже Дамиэль? — повторила она, изогнув губы. — Интересно.

— Между нами ничего нет.

— Я тебя умоляю, Каденс. Вы явно запали друг на друга. Даже если бы я тебя не знала, то была бы слепой, если бы не заметила такое.

От меня не ускользнула ирония того, что мне даёт советы по отношениям женщина, которая находится под действием любовного зелья.

— Сделай это прямо сейчас, — сказала Ева. — Пока не стало слишком поздно, — затем она отправилась к своему новоиспечённому мужу.

Я покосилась в сторону буфетного стола. Дамиэль встретился со мной взглядом. Посмотрев в эти океаны суровых сапфиров, я осознала, что моё влечение к нему нельзя объяснить нашей общей странной магией. В данный момент наша магия приглушена, но меня влекло к нему всё так же сильно. Между нами определённо есть что-то помимо магии.

«Нет, между вами ничего нет», — заявил циник внутри меня. Мой внутренний циник до ужаса походил на моего отца.

Мы с Дамиэлем излечим Еву, а затем вернёмся в Легион. Ева выйдет замуж за Дамиэля, как и приказал Легион. Холодный кулак реальности сжался на моём сердце.

Дамиэль говорил, что это не имело значения, что договорной брак ничего не значил. Но я не могла завести любовника, зная, что он будет спать с другой, пусть даже для продолжения рода, пусть всего лишь несколько дней раз в десять-двадцать лет. Я просто... не могла делиться. Только не дорогим мне человеком. И не тем, кто начинал становиться мне дорог.

Это вело лишь к разбитому сердцу. Одна лишь мысль о том, как Дамиэль будет с Евой, как он будет её целовать...

Нет! Ревность вспыхнула во мне, выжигая вены. Если это уже причиняет столько боли, каково будет потом? Мне надо отдалиться от Дамиэля.

И самое главное, мне сейчас надо сосредоточиться на миссии.

Осознав, что Дамиэль спрятал на столе всего лишь обёртку от сырного ломтика, охранники разочарованно заворчали. Такое чувство, будто они искали хорошей драки. У Дамиэля сейчас не осталось магии, так что это могла быть их единственная возможность одержать победу над ангелом.

Дамиэль подошёл ко мне.

— Ты слишком высоко их оцениваешь. С магией или нет, я бы не потерпел поражение в драке с ними.

— Твоя магия вернулась? — спросила я, осознав, что он прочёл мои мысли.

— Не полностью. Не настолько, чтобы полагаться на неё в сражении.

На другом конце комнаты металл зазвенел о хрусталь бокала, сообщая о том, что сейчас будет тост.

— Если ты закончил потакать своему эго, хвастун, то ситуация вот-вот примет интересный оборот, — сказала я Дамиэлю. — Готов?

Он наградил меня бесстрастным взглядом.

Конечно, он готов. Какая я глупая, что вообще спрашиваю.

— Если мы когда-нибудь будем тренироваться вместе, я не стану спрашивать, готов ли ты, перед тем как нанести удар, — сказала я. — Я просто нападу. Поделом тебе будет.

Когда мы направились к главному столу, Дамиэль сказал:

— Я бы хотел потренироваться с тобой.

Я удивлённо посмотрела на него.

— Твоё личное дело свидетельствует о том, что из тебя выйдет достойный оппонент.

— Дамиэль Драгонсайр, если ты ещё раз упомянешь моё личное дело, я побью тебя им по голове.

Его синие глаза сверкнули. Почему-то перспектива спарринга со мной привела его в восторг. А может, это наше надвигающееся сражение против пиратов.

— За мою очаровательную невесту, — сказал Дарксторм, поднимая бокал в воздух. — За свет моего тёмного существования.

Захихикав, Ева выпила одновременно с тёмным ангелом. Все пираты в комнате — все двести пятьдесят с лишним воинов — тоже выпили содержимое своих бокалов. Я смотрела на Еву, дожидаясь, когда что-нибудь изменится. Дожидаясь момента, когда она наконец-то образумится.

Ничего не произошло. Ева по-прежнему смотрела на Дарксторма так, будто он был центром её вселенной.

— Не сработало, — тихо сказал Дамиэль.

Я нахмурилась.

— Это я вижу.

Дарксторм моргнул, сделав шаг назад. Он посмотрел на свой бокал, затем на Еву. Туда и обратно, снова и снова его взгляд метался туда-сюда.

Я осознала, что он выпил содержимое бокала Евы, в которое я подмешала средство. Я видела след её губной помады на краю. А Ева пила из его бокала. Должно быть, они поменялись в какой-то момент, пока целовались перед всеми гостями своей свадьбы.

Дарксторм снова моргнул, уставившись на Еву так, будто она отрастила рога.

— Это сработало, — пробормотала я.

— Ты, — прорычал Дарксторм, глядя на Еву. — Что ты сделала?

Ева холодно улыбнулась ему, и в её глазах пылала расчётливость.

— Лекарство сработало, — сказала я Дамиэлю. — Мы просто ошиблись в том, кого надо было лечить.

Дарксторм кинулся на Еву, но его атака оборвалась на полпути, когда он внезапно рухнул на колени. Его дрожащие руки упёрлись в пол. Несколько секунд его тело содрогалось в конвульсиях, затем он просто отключился и повалился на пол.

По всему ангару охранники тоже содрогались на полу. Какого черта тут творится?

Ева посмотрела на армию Дарксторма, умиравшую по всей комнате, и холодно объявила:

— Что ж, самое время, чёрт подери.