Общественно значимые функции общества

 

Наиболее важные общественно значимые функции, такие как борьба с преступностью, социальная защита и обеспечение национальной безопасности, образуют соответствующие сферы деятельности человека с собственными целями и инфраструктурой.

Содержание раздела:

– Борьба с преступностью  (необходимость преступности, преступный мир, правоохранительные органы).

– Социальная защита  (необходимость социальной защиты, виды социальной защиты, инфраструктура).

– Национальная безопасность  (необходимость, методы, инфраструктура).

 

БОРЬБА С ПРЕСТУПНОСТЬЮ

 

Всегда существуют люди, которые не хотят жить по принятым законам, – воры, мошенники, насильники, убийцы, террористы, революционеры и др. Что-то заставляет их рисковать свободой и даже жизнью.

Содержание главы:

1. Необходимость преступности  (первое основание морали).

2. Преступный мир  (игровой бизнес, проституция, наркобизнес).

3. Правоохранительные органы  (поддержание необходимого уровня насилия).

 

1. Необходимость преступности

 

Истории развития цивилизации соответствует история преступлений – тяжелых и легких, против отдельных членов общества и против человечества. Сколько времени существует цивилизация, столько существуют и преступления, столько же и человечество борется с преступностью.

Поскольку в основе тяжелых преступлений лежит насилие, то необходимость преступности можно было бы вывести из необходимости поддержания определенного уровня насилия для развития Вселенной. Большой взрыв – это первый акт насилия, который совершает свобода. Необходимость, в свою очередь, применяет насилие к свободе, связывая энергию в материальных структурах. Таким образом, в основе развития Вселенной лежит взаимное насилие, применяемое в борьбе между свободой и необходимостью. На уровне общества преступность представляет свободу, а борьба с преступностью – необходимость.

Для подавления свободы, которую дает человеку интеллект, недостаточно инстинкта стадности. Поскольку основным условием существования общества является подчинение большинства его членов законам общества, необходимо создание принуждающей инфраструктуры и интеллектуальное оправдание применения насилия к тем членам общества, которые нарушают его законы.

Общество объявляет поступки его членов, угрожающие стабильности, преступными и наказывает провинившихся в интересах общества, применяя оправданное насилие. Мораль предполагает приоритет общества над личностью, и потому первым основанием морали является ограничение свободомыслия.

Свобода в обществе проявляется, прежде всего, в нарушении общепринятых правил поведения. В каждом человеке сидит преступник в той мере, в какой есть где-то внутри стремление к свободе. Кто не воровал яблоки в детстве, кто не дрался или, по крайней мере, не испытывал желания «дать в морду»? Преступление – это проявление свободы. Преступный мир появляется как ответная реакция на общественное принуждение для баланса свободы и необходимости.

Как ни странно, преступный мир поддерживает мораль: во-первых, преступники сами живут по «понятиям», представляющим своего рода мораль, во-вторых, применяя насилие к разбогатевшим людям, в некотором смысле воспитывают их.

 

2. Преступный мир

 

По мере развития общества повышается уровень его организации во всех сферах деятельности. Не составляет исключения и преступный мир, организации которого способствуют следующие факторы:

– естественные укрупнение и структуризация;

– система отбывания наказаний в исправительно-трудовых колониях;

– развитие нелегального бизнеса;

– негласные соглашения между правоохранительными органами и преступным миром.

Структуризация характерна для любой сферы деятельности. Одиночки для выживания объединяются в банды. Конкуренция между бандами приводит к их слиянию и укрупнению. Под руководством лидеров (крестных отцов) создаются преступные холдинги с четким разделением обязанностей и сфер влияния.

Некоторые виды преступлений представляют собой определенный продукт или услугу, в стоимость которой входит плата за риск. На эти услуги существует определенный спрос, так как человеческие пороки основаны на инстинктах. Оказание таких услуг требует профессионального отношения к делу, которому часто «посвящается» вся жизнь человека. Нелегальный бизнес (рэкет, проституция, азартные игры, наркотики) стимулируется запретами. Чем строже запреты, тем рискованнее бизнес, тем выше цены и, соответственно, прибыль, тем больше денег можно тратить на развитие бизнеса, защиту, взятки, лоббирование и др.

Организованная преступность эффективно снижает уровень насилия в обществе. Во-первых, члены общества добровольно платят за нелегальные услуги, поэтому их не надо грабить. Во-вторых, преступный мир рекрутирует в эту сферу потенциально опасных для общества людей.

 

3. Правоохранительные органы

 

Для сохранения своей целостности общество по отношению к своим членам применяет запреты, угрозы применения наказания за нарушение запретов, и, наконец, сами наказания, что так или иначе связано с применением насилия. Родители запрещают детям, государство народу, начальники подчиненным и т. д.

Применение насилия необходимо, так как только угроза существованию индивида может реально корректировать его поведение. Как слепой корректирует направление своего движения, натыкаясь на препятствия, так и все объекты материального мира корректируют свое поведение при возникновении угрозы их существованию. Конкретный индивид воспринимает угрозу существованию через инстинкт самосохранения, например человек через ощущение боли или ее предчувствие (страх). Наказание – это моделирование угрозы существования индивиду для корректировки его поведения.

Чтобы привести систему наказаний в действие, создаются законодательная база и правоохранительные органы, основная цель которых – исключение из общества всех, кто не выполняет его законы. Всех, кто не хочет жить по правилам, перевоспитывают, изолируют или истребляют. Под эту категорию подпадают не только так называемые уголовники, но и все инакомыслящие. Борьба с инакомыслием логически следует из назначения правоохранительных органов.

Очевидно, члены общества, которые используются для борьбы с преступностью, должны обладать инстинктом насилия, развитым не менее, чем у представителей преступного мира. В какую область деятельности попадет такой человек – дело случая, но в стабильном обществе они должны уравновешивать друг друга – одни в преступном мире, другие в правоохранительных органах. В хорошо организованном государстве половина людей, которые потенциально могли бы стать бандитами, служит в правоохранительных органах.

Другие способы борьбы с преступностью, на первый взгляд более привлекательные, – сокращение списка запрещенных деяний, например, легализация наркотиков или смягчение наказаний. Если бы люди были более снисходительны к ворам (почему бы и не поделиться с человеком, который не хочет просить), не сажали бы их в тюрьмы якобы для исправления (где они объединяются и обмениваются опытом) и отменили бы, наконец, смертную казнь, то законопослушных людей били бы и убивали значительно реже, а все остальное можно пережить.

Но снижение уровня преступности должно привести к сокращению численности правоохранительных органов, без которых некому будет защищать существующую систему власти, а значит, и целостность общества. Поэтому общество и правоохранительные органы заинтересованы не в уничтожении преступности, а в поддержании ее на определенном уровне. Они препятствуют легализации, которая всегда ведет к уменьшению «крышеоблагаемой» базы, борются с отмыванием денег, для того чтобы эти деньги остались в преступном мире. Даже если вдруг весь преступный мир решит начать праведную жизнь, они запретят то, что еще вчера разрешалось.

Инфраструктура по борьбе с преступностью не предназначена ни для искоренения преступлений, ни для уменьшения их количества, ни даже для профилактики. Она должна уравновешивать сферу преступной деятельности, причем по всем возможным показателям – по количеству людей, объему денег и др. Относительно спокойная жизнь общества обеспечивается не столько деятельностью правоохранительных органов, сколько их сговором с организованным преступным миром, которому отдается на откуп сфера нелегального бизнеса.

Безвыходное положение  

С университетом у меня меньше всего ассоциируется математика, хотя у меня были хорошие отметки и по крайней мере в сессию я занимался. На память мне приходят баскетбол, карты и портвейн, почему-то значительно меньше – девушки, а жаль. Выпили мы много, и почти все мои приятели по университету побывали в вытрезвителе. Меня чаша сия миновала. Не могу объяснить, почему, так как пили вместе. Иногда их забирали, можно сказать, прямо из под носа, но меня проносило. Может быть, в эти моменты каким-то образом срабатывала моя осторожность сама по себе, так как пьян я бывал в не меньшей степени, чем приятели.

Вообще, мне, слава богу, не довелось побывать в милиции (тьфу, тьфу, чтобы не сглазить), хотя несколько раз спасло просто чудо. Однажды, например, мы с одним моим закадычным в то время другом и однокурсницей сидели во дворе ее дома и мирно пили портвейн. Мы с другом пили, а она просто сидела с нами для компании (может быть, мы у нее заняли денег, может быть, она просто вынесла что-нибудь закусить, не помню). Было уже темно, что-то около десяти вечера. Рядом, в беседке, между пацанами возникла драка и, видимо, кто-то из жильцов этого дома вызвал милицию. Мы заметили это, когда стало вдруг тихо (пацаны разбежались по домам, наша подружка тоже быстренько ушла), и мы с другом остались одни в этом большом дворе, и к нам направлялись два милиционера.

Двор был большой, на целый квартал, и замкнутый. С нескольких сторон в него вели подворотни. Мы, как по команде, встали и пошли в противоположном от ментов направлении. Сразу же раздалась команда «Стой» и милицейский свисток. На нас это подействовало как выстрел стартового пистолета, мы рванули в ближайшую подворотню. Оказалось, что двор был оцеплен, и в подворотне дежурил еще один милиционер. Он не успел сообразить, как я пулей просвистел мимо него. Бегал я тогда очень быстро, а стартовал так, что мне ни в баскетболе, ни в футболе дриблинг был не нужен – я просто бросал мяч вперед и резко убегал. У друга такого старта не было, так что на условном финише в подворотне он был вторым, и его милиционер успел перехватить.

Я еще этого не знал и, выскочив из подворотни, решил его подождать, но вместо друга из подворотни выскочил еще один милиционер. Я побежал куда глаза глядят. Бежать быстро я мог шестьдесят, от силы сто метров. Передо мной было одна из центральных улиц, она была хорошо освещена, милиционер бежал сзади и свистел. Несмотря на сапоги, бежал он вполне прилично, и шансов оторваться у меня не было. Я свернул в другой двор, который я тоже не знал совсем. Двор был замкнутый, и я направился в противоположную сторону, надеясь выскочить на другую, менее освещенную улицу. Не тут-то было. Я уперся в стену высокого забора, справа был длинный дом, слева какая-то подстанция. Я безнадежно двинулся между забором и подстанцией, ожидая тупик и знакомство с дубинкой. Подстанция стояла так, что ее можно было обогнуть. Милиционер этого не знал. Он двигался за мной и зачем-то постоянно свистел. Таким образом, слыша, где он находится, я обогнул подстанцию и мог бы бежать туда, откуда прибежал, так как милиционер в это время свистел где-то за подстанцией.

Снова выскакивать на улицу было бессмысленно – сил уже не оставалось, да и ему на помощь могли подтянуться другие, такие же спортивные. Справа были какие-то постройки, я двинулся вдоль них. Одна из построек оказалась относительно невысокой, и я взлетел на крышу. (Мой лучший результат в прыжках в высоту был 170 см перекидным, фосбюри еще не было, без тренировок, просто попросили попрыгать за класс на первенстве школы; кстати, и 60 м я тогда выиграл, звездный час, если учесть, что относительно серьезно я занимался только баскетболом.) На другой стороне оказался детский сад (всякие грибочки-теремочки) и во дворе уже давно, начав лаять еще тогда, когда я огибал подстанцию, надрывалась на цепи большая собака (видимо, немецкая овчарка, единственная порода, которую я уважаю, но она этого не знала). Full stop, если не сказать по-русски. Я залег на крыше и стал просто ждать. Хуже нет состояния ожидания чего-то неизвестного, но нежелаемого. Милиционер, по-прежнему свистя в свой дурацкий свисток, прошел туда и обратно, но на крышу заглянуть не догадался.

А друга стукнули пару раз дубинкой по спине и забрали в отделение. Ничего страшного, конечно, но и приятного мало. Самое интересное – отпустили его с портвейном, и мы ночью его допили.

Если идешь своей дорогой, не всегда знаешь, куда она приведет. Но если упрешься в непроходимую стену, надо двигаться вдоль нее в любом направлении. Рано или поздно стену можно будет пройти – или перепрыгнуть, или найти пролом, или она кончится. Только не надо думать о том, что идешь не в ту сторону – неуверенность в себе остановит тебя в двух шагах от успеха. Если хороший вариант существует, то он в любом случае будет найден, если же не существует, то не судьба.

 

СОЦИАЛЬНАЯ ЗАЩИТА

 

Каждый человек должен сам себя кормить, поддерживать свое здоровье, обеспечить себе старость и др. Казалось бы, общество должно быть заинтересовано в том, чтобы иждивенцев не было. Тем не менее, социальная защита в жизни общества играет не меньшую роль, чем борьба с преступностью.

Содержание раздела:

– Необходимость социальной защиты  (второе основание морали).

– Основное противоречие в обеспечении социальной защиты  (свобода и необходимость, персональные системы страхования, государственное обеспечение).

– Порабощение человека  (навязывание социальной защиты государством).

 

1. Необходимость социальной защиты

 

В развитии Вселенной существенную роль играет механизм наследования. Благодаря ему происходит закрепление и передача достигнутого уровня развития от объектов одного уровня к объектам следующего уровня, от родителей к потомкам. Чем сложнее структура индивида, тем сложнее механизм наследования. Необходимой частью этого механизма у высокоорганизованных животных является материнский инстинкт, который обеспечивает вскармливание и защиту потомства.

В обществе, которое в состоянии прокормить всех своих членов, материнский инстинкт распространяется на других детей, родителей и, наконец, на всех нуждающихся в помощи. Материнский инстинкт на уровне общества эволюционирует в гуманизм. Человек без воспитания и образования непременно угодит за решетку и пополнит преступный мир, больной, не получив медицинского обслуживания, будет заражать окружающих, а старик или инвалид без помощи вызывают отвращение к жизни. Возможность оказать помощь становится общественной необходимостью в воспитании и образовании, здравоохранении, обеспечении стариков, нетрудоспособных, временно не работающих, включая преступников, и т. д.

Гуманизм является вторым основанием морали. Обеспечивая социальную защиту, общество морально обязывает всех своих членов и тем самым поддерживает свою целостность.

 

2. Основное противоречие в обеспечении социальной защиты

 

Противоречие между свободой и необходимостью в обеспечении социальной защиты соответствует основному противоречию экономически развитого общества – противоречию между деньгами и моралью. Оно выражается в различных подходах к социальной защите при капитализме и социализме.

Основной принцип капитализма – каждый человек должен отвечать сам за себя, в том числе за воспитание, образование, старость и т. д. Общество создает условия для организации бизнеса в области предоставления услуг социальной защиты и обязывает всех членов обеспечить себе возможность пользоваться этими услугами через системы персонального страхования:

– все услуги в сфере социальной защиты оплачиваются через персональные фонды страхования;

– каждый член общества обязан платить страховые взносы в соответствующие персональные фонды страхования для гарантированного обеспечения своей старости, лечения, потери нетрудоспособности и др.

– государство платит только за тех, кто не в состоянии обеспечить себя самостоятельно.

В социалистическом обществе социальная защита во всех сферах для всех членов общества обеспечивается государством бесплатно через государственные учреждения, функционирующие за счет государственного бюджета.

Каждый принцип имеет свои плюсы и минусы, поэтому не существует государств, которые в состоянии обеспечить социальную защиту на основе исключительно одного из этих принципов. Соотношение между используемыми принципами отражает общее соотношение между свободой и необходимостью в реальном обществе.

Независимо от типа экономической системы государство играет основную роль в обеспечении социальной защиты. Во-первых, оно устанавливает некоторый обязательный уровень воспитания, образования, здоровья и др. для всех членов общества, тем самым поддерживая спрос на услуги такого рода. Во-вторых, вкладывая деньги в государственный сектор предоставления этих услуг, оно создает предложение, обеспечивая тем самым рабочие места и необходимый приток людей для работы в этих сферах деятельности.

 

3. Порабощение человека

 

Общество создает мощную инфраструктуру, которая не только обеспечивает социальную защиту нуждающимся, но и навязывает свои «услуги» всем членам общества. Морально оправдывая цели, инфраструктура стимулируется бизнесом.

Основная цель воспитания и образования – развитие интеллекта. Необходимо передать подрастающему поколению опыт и знания, накопленные человечеством, и научить его думать. Независимо от системы и качества образования нормальный человек должен до своего совершеннолетия (приблизительно 22 года) пройти дошкольное воспитание, начальное и среднее образование, высшее учебное заведение – как обязательные стадии своего рода импринтинга. Только в определенном возрасте, будучи погруженным в соответствующую среду (сверстники, преподаватели, атмосфера), человек может легко научиться говорить, читать, думать, анализировать, обобщать и т. д. Если ребенок был лишен человеческого общения в первый год жизни, то он не научится даже говорить. Точно так же молодой человек, который вместо университета служит в армии, не научится анализировать и обобщать.

Тем не менее, главной целью государственной системы образования является подготовка молодого поколения для полезной общественной деятельности. Министерство образования контролирует все. Обязательный уровень образования, обязательные предметы, регламенты, программы и т. д. рассчитаны на то, чтобы максимально ограничить дух свободы молодого человека, подготовить его к жизни в обществе в условиях господствующей идеологии, воспитать полезного члена общества.

Очевидная цель медицины – лечение больных людей, однако главной декларируемой целью государственной системы здравоохранения является контроль здоровья всех членов общества. Пропаганда здорового образа жизни, профилактика и прививки, обязательные осмотры и диагностика, полезные пищевые добавки и физические упражнения – все это ведет к ослаблению естественного иммунитета. Человек попадает в зависимость от системы здравоохранения.

Гуманизм – это инстинкт человеческого общества. Из очевидной необходимости помогать старикам и инвалидам государство создает систему, с двух сторон развращающую часть общества:

– с одной стороны, люди, получающие пособия, не работают – тем самым создается принципиальная возможность жить, не работая, которой пользуются недобросовестные члены общества (их провоцируют реализовать свою, возможно, потенциальную недобросовестность);

– с другой стороны, для распределения пособий создается паразитирующая инфраструктура, которая проверяет документы, определяет размер пособий, следит за тем, чтобы получающий пособие соблюдал унизительные правила, например не работал, и т. д. – очевидно, инфраструктура создает почву для злоупотреблений.

«Любовь общества» навязывается человеку – от нее не уйти. Человек теряет способность обеспечить себе безопасность, здоровье и старость, а своим детям – воспитание и образование. Он попадает в полную зависимость от общества и ему остается лишь послушно функционировать в его (общества) интересах.

Школа  

Основная проблема образования – найти баланс свободы и необходимости.

Учеба в школе давалась мне легко. Я почти всегда выполнял письменные задания, но никогда не читал учебники дома – старался вычислить, когда меня могут спросить, лихорадочно старался прочесть материал на перемене. В основном проскакивал. Отличником я не был (почему-то стеснялся), но все равно числился одним из первых учеников и авторитетом пользовался. Однако классный руководитель, почуяв во мне свободного человека, невзлюбил меня и поставил как-то двойку по поведению за четверть. В итоге я оказался неаттестован по поведению за десятый класс, был скандал, но педсовет решил, что я не безнадежный и меня можно перевести в одиннадцатый. Я не был пай-мальчиком, но до двойки по поведению мне было очень далеко, так что я даже гордился этой двойкой. У меня было всего три или четыре четверки (остальные пятерки), причем две из них поставил классный руководитель, так что медаль я из-за него не получил. Характеристику он мне дал такую, что если бы ее читали, то меня бы не приняли в университет.

Тем не менее учитель математики (Александр Иванович Аршинов) считал меня лучшим, я его тоже – поэтому, само собой, я поступил на механико-математический факультет.

В баскетбол я начал играть в шестом классе, когда в нашем районе набирала команду одна молодая женщина (Татьяна Ивановна Радостнова). Она была очень хорошим человеком и тренером, мы ее все любили, жаль, что потом я потерял ее из виду. Детские спортивные тренеры – особая категория воспитателей, они учат бороться и побеждать. Больше этому никто и нигде (даже в армии) не учит. В спорте я всегда брал целеустремленностью и резкостью, а ставить технику было лень.

В старших классах мы уже пили вино и играли в преферанс. В девушек я периодически влюблялся, но до чего-либо серьезного дело не дошло.

Университет  

Практически то же самое было и в университете. Баскетбол, футбол, вино, карты, девушки, лихорадочная учеба во время сессии. Тем не менее, учился я прилично, чуть диплом с отличием не получил (по политэкономии схватил тройку). Проскакивал так же, как и в школе. Простые задачки решал, запоминал быстро, но ненадолго. Самое интересное заключается в том, что математику я так и не понял. Последние два года (курсовая и дипломная работы) я занимался какой-то теорией потенциала – ну хоть ты убей меня, ничего не понял. Защитился на отлично.

Нас заставляли участвовать и в уборке урожая, и в стройотрядах. Это было очень полезно, потому что работали, что называется, «кровь из носа», а был я до того если и не маменькин сынок, то уж к физическому труду мало приспособленный.

На уборке мы целый месяц разгружали на току машины с зерном. Жара и пыль. Жили в солдатской палатке с нарами, с одной стороны юноши, с другой – девушки (они работали на току). Еще были комбайнеры из Украины, они жили в вагончике. Машины и, соответственно, водители все были армейские, с Дальнего Востока. Так вот дружно и работали, очень редко выпивали и пели песни разных народов – никаких тебе национальных разногласий.

Разгружали мы виртуозно. До того, как открыть задний борт, мы взбирались на машину и быстренько набрасывали зерно с переднего борта на задний с горкой. Борт открывали, и зерно с характерным шумом высыпалось из машины. Мы тут же, пока не остыло еще движение, подхватывали зерно двумя широкими лопатами одновременно с двух сторон и сталкивали его с кузова, захватывая, таким образом, максимально возможное количество зерна. Так, лицом друг к другу, мы продвигались к переднему борту, ритмично и синхронно захватывая и сталкивая зерно лопатами (похоже на движение гребца на каноэ). Каждый заканчивал у своего борта. Я работал в паре с одним своим однокашником (его давно нет в живых), остальные студенты были почему-то старшекурсниками. К концу дня мы валились с ног, разгрузив по 25–30 машин.

Мне снился сон. На краю кузова стоит кружка с молоком (из-за пыли все время хотелось молока), я тянусь к ней, и в это время на нее наезжает лопата и сталкивает.

Вечером я пел под гитару дворовые песни типа «Сиреневый туман», или песни Кукина и Визбора, или что-нибудь душераздирающее, типа «Про лодку» Высоцкого. Девушкам нравилось, и одна даже целовала потом меня в глаза где-то в сене (больше никто и никогда так меня не целовал, а ее я даже на факультете больше не встречал). Вообще же девушки с нами по степи под звездами не гуляли – они гуляли с шоферами-солдатами, вонючими и неинтеллигентными. Я заметил, что так бывает часто.

В стройотряде девушек не было вообще. Мы пахали по двенадцать часов в день, построили пять домов и клуб, и я прошел все строительные работы – заливка фундамента, цоколь, кладка, полы, потолки и т. д. Мы жили в бригаде совхоза, и в ее библиотеке (точнее будет сказать избе-читальне) я нашел «Зиму тревоги нашей» Стейнбека (непонятно, как она туда попала). «Зиму…» я потом читал еще, и даже на английском, и это единственная книга, которую я читал неоднократно.

В стройотряде был сухой закон, да и магазина в бригаде не было. В последний день мы не работали и маялись в ожидании машины в центральную усадьбу. Кому-то пришла мысль, а не попробовать ли одеколон. И попробовали. Где-то я слышал, что его надо разводить. Одеколон в кружке вспенился и как-то странно побелел. Я выпил. Двое других, глядя на мою реакцию, пить расхотели. Но я все-таки заставил их выпить. До самого вечера нас мучила отрыжка, которая каждые пятнадцать минут облаком одеколона вылетала изо рта, отчего тошнило. Кстати, эффекта (опьянения) никакого. Зачем они его пьют? Я, естественно, больше никогда, нигде, ни при каких обстоятельствах.

Университет можно сравнить с импринтингом в младенчестве – если не общаться с людьми, то не научишься говорить и человеком не станешь (Маугли не бывает). Не обязательно чему-то учиться, зубрить (конкретные знания очень редко могут пригодиться в дальнейшей деятельности). Важно быть в среде, развивающей интеллект – преподаватели, студенты, стиль, свобода и т. д. У всех моих знакомых, попавших в армию после школьной скамьи, что-то в голове сломалось: не то чтобы они тупеют, но они другие – голова работает иначе. Упорные и после армии добиваются успехов в жизни, делают карьеру и даже становятся учеными, но свободы мысли у них нет и не будет, а для интеллектуальной деятельности это очень важно.