Ждать наступления жажды – значит преждевременно умереть в муках

Доктор медицины Хайнц Валтин, заслуженный профессор Дартмутского медицинского колледжа, осмелился высказать мнение, что идея выпивать восемь станов воды в день, не ожидая наступления жажды, – это затея с научной точки зрения бесполезная. Его суждение, опубликованное в августовском номере «American Journal of Physiology» за 2002 год, вскрывает самую суть кризиса современной медицины, которая обходится нашей стране в 1,7 триллиона долларов в год, причем с каждым годом эта сумма увеличивается еще на 12 процентов. Следовать мнению доктора Валтина, на мой взгляд, так же абсурдно, как ожидать, пока развитие смертельной инфекции не дойдет до последней стадии, прежде чем дать пациенту необходимые антибиотики. Его выводы основаны на ошибочном предположении, что сухость во рту – это самый верный признак обезвоживания.

Так же как коллеги, с которыми, по его словам, он консультировался, доктор Валтин, похоже, не осознает важного сдвига парадигмы в медицине. Все прошлые взгляды на медицину основывались на неправильной предпосылке, исходя из которой растворенные вещества являются главными регуляторами всех функций тела и растворитель не принимает непосредственного участия ни в одной из физиологических функций. В медицинских школах учат, что вода – это всего лишь растворитель, упаковочный материал и носитель, сам по себе не принимающий никакого участия в обмене веществ. С таким же непониманием ведущей физиологической роли воды я столкнулся в медицинской школе другого уважаемого университета у другого заслуженного профессора физиологии, который, подобно доктору Валтину, проводил исследования и читал студентам и врачам лекции на тему почечных механизмов регуляции воды. Только когда я спросил его, что такое гидролиз (химической взаимодействие вещества с водой, при котором сложное вещество распадается на два или больше новых веществ), он понял свою ошибку и признал тот научный факт, что вода относится к питательным веществам и на самом деле играет доминирующую роль в процессе обмена веществ, от которого зависят все физиологические функции организма.

Особое значение, которое доктор Валтин придает регулятивной функции почек, сводит функции механизмов тела к управлению потребностями в воде по принципу «распределения дефицита». Похоже, что свои взгляды на управление жаждой он основывает на жизненно важной роли вазопрессина, антидиуретического гормона, и ренин-ангиотензиновой системы, то есть элементов, которые участвуют в борьбе с обезвоживанием. Кроме того, он считает, что обезвоживание – это состояние тела, потерявшего около 5 процентов содержащейся в нем воды, и что человек должен ждать, пока на примерно этом уровне потери влаги не появится потребность выпить какую-нибудь «жидкость», которая восполнит дефицит воды. Такая точка зрения могла считаться правдоподобной лет 25 назад. Сегодня она демонстрирует трагическую ограниченность познаний в человеческой физиологии, которую можно наблюдать во многих престижных медицинских школах Америки.

В своих недавно опубликованных и получивших широкий резонанс утверждениях доктор Валтин не принимает во внимание тот факт, что вода – это питательное вещество. Ее жизненно важная гидролитическая роль окажется потерянной для всех физиологических функций, которые испытают последствия нехватки воды в ее осмотическом «свободном состоянии». Другим упущением стал тот факт, что при обезвоживании в первую очередь уменьшается объем клеточной жидкости (66 процентов), затем – объем внеклеточной жидкости (26 процентов) и наконец, наименьшие связаны с кровяным давлением в сердечно-сосудистой системе, которая сужает свою сеть капилляров, чтобы сохранить целостность системы кровообращения (8 процентов).

Филиппа М. Уиггин доказала, что механизм, который контролирует или обеспечивает эффективное функционирование катионных насосов, использует способность воды трансформировать энергию: «Источником энергии катионной транспортировки или синтеза аденозинтрифосфата (АТФ) служит повышение химического потенциала, вызванное гидратацией мелких катионов и полифосфатных анионов в сильно структурированной граничной водянистой фазе существования двух фосфорилируемых промежуточных веществ». В ожидании жажды, когда перед подачей сигнала о нехватке воды концентрация жидкостей в организме увеличивается, вода в клетках организма теряет способность генерировать энергию. Это главная причина, по которой лучше предотвратить обезвоживание, чем ждать, пока наступит время с ним бороться. Такое новое понимание роли воды в катионном обмене является достаточным оправданием для того, чтобы позволить организму заняться расчетливым распределением излишков воды и не доводить его до состояния обезвоженности, когда ему придется заниматься распределением дефицита, к чему призывает людей доктор Валтин.

Как мы уже говорили, в своем исследовании кон-формационных изменений в биологических макромолекулах Эфраим Качальский-Катцир из Веймановского научного института продемонстрировал, что «белки и ферменты эффективнее функционируют в растворах пониженной вязкости». Следовательно, потери внутриклеточной воды будут негативно сказываться на эффективности функционирования клеток. Одно это открытие опровергает мнение доктора Валтина о том, что сначала нам следует дождаться обезвоживания, а уже затем начинать пить воду. Поскольку желательно, чтобы все клетки продуктивно выполняли свои физиологические функции, то гораздо лучше оптимально насытить организм водой, чем ждать, пока механизмы борьбы с обезвоживанием вызовут чувство жажды. Кроме того, организму намного легче разобраться с небольшими излишками воды, чем страдать от ее нехватки и выдавать ограниченными порциями жизненно важным органам, жертвуя интересами менее значительных функций тела. Результатом постоянной циркуляции густой крови в сердечно-сосудистой системе может стать непоправимая катастрофа.

Трагедия ожидания жажды достигает пика, когда становится ясно, что с возрастом мы постепенно утрачиваем остроту этого ощущения. Филлипс с коллегами показали, что после 24 часов без воды пожилые люди все еще не осознают, что хотят пить: «Главное наше открытие состоит в том, что, несмотря на очевидную физиологическую потребность, пожилые участники эксперимента не выказывали признаков жажды». Брюс и его коллеги установили, что в возрасте между 20 и 70 годами соотношение воды внутри и вне клеток снижается с 1,1 до 0,8. Нет никакого сомнения в том, что такие сильные изменения внутриклеточного водного баланса не имели бы места, если бы осмотический приток и отток был способен обеспечивать диффузию воды через клеточные мембраны во всем организме – на уровне 10-3 сантиметров в секунду. Если же полагаться только на реверсивный осмотический процесс увеличения содержания внеклеточной воды в теле, а также на фильтрацию и поступление «свободной от примесей» воды в жизненно важные клетки под действием вазопрессина и ренин-ангиотензин-альдостероновых систем – в условиях постоянной борьбы организма с обезвоживанием, – то результатом могут стать катастрофические изменения водного баланса тела.

Когда доктор Валтин рекомендует людям сначала дождаться жажды и только потом пить воду, он упускает из виду два других научных открытия. Первым установлено, что инициатором механизма жажды являются не вазопрессин и ренин-ангиотензиновые системы – они только участвуют в консервации воды и принудительной гидратации клеток. Жажда возникает, когда насос положительных ионов натрия, калия и аденозинтрифосфата начинает испытывать нехватку воды. Именно вода генерирует градиент напряжения, насыщая водой белки ионных насосов в системах нейропередачи. Именно потому мозг, на 85 процентов состоящий из воды, не может долго выдержать «вызывающий жажду» уровень обезвоживания, который доктор Валтин называет в своей статье совершенно безопасным.

Второе открытие – это недостающая часть научной мозаики, связанной с механизмами регуляции воды, над которой ученые бились с 1987 года и о которой доктор Валтин с коллегами должны были помнить. Оно связано с зависимостью активности нейротрансмиттера гистамина от эффективности катионного обмена, его ролью в инициации борьбы с обезвоживанием и в катаболических процессах в условиях нехватки воды в организме. На основании ведущей роли гистамина в регуляции воды и ее участии во всех физиологических и метаболических процессах – как гидролитического инициатора всех функций растворенных веществ – был сделан вывод о том, что жажда является результатом повышенной активности гистамина и подчиненных ему механизмов. В число таких симптомов входят астма, аллергия и сильные боли, например, боли при гастритах, колитах и других желудочно-кишечных заболеваниях, ревматические боли в суставах, боли в пояснице, головные боли при мигрени, мышечные и даже ангинозные боли. А так как активность вазопрессина и ренин-ангиотензин-альдостерона напрямую зависит от активизации гистамина, то их роль в повышении кровяного давления оказывается весомой в борьбе с обезвоживанием. Для осуществления ими принудительной доставки воды в жизненно важные клетки необходимо, чтобы давление поступающей воды было выше давления осмотического оттока воды из клеток обезвоженного тела.

На основании нового подхода, разработанного мной за 22 года клинических и научных исследований в области молекулярной физиологии обезвоживания, и инициированного моими коллегами сдвига парадигмы в медицинской науке, основанного на признании гистамина нейротрансмиттером, отвечающим за регуляцию воды в организме, я с полным основанием утверждаю, что 60 миллионов американских гипертоников, 15 миллионов диабетиков, 17 миллионов астматиков, 50 миллионов аллергиков и почти 100 миллионов толстяков все как один в точности следовали рекомендациям доктора Валтина. Все они ждали, пока появится жажда. Если бы они знали, что вода – это природное антигистаминное средство и самое эффективное мочегонное, то, я уверен, эти люди были бы избавлены от мучений, вызванных их проблемами со здоровьем.

Глава 3