Лингвоцветовая картина мира в поэзии Д.Г. Лоуренса

Настоящий параграф посвящается описанию лингвоцветовой картины мира на материале флористики, представленной в последних стихотворениях Д.Г. Лоуренса “Birds, Beasts and Flowers” (1923) и “Pansies” (1929). Остановимся на концептуальных основах нашего исследования. В настоящее время проблема отражения объективного мира часто представляется наукой в виде выделения и соотношения двух миров: Концептуальной Картины Мира (далее ККМ) и Языковой Картины Мира (далее ЯКМ), к которым часто присоединяют третий: Культурную Картину Мира. Это выделение основано на фундаментальных свойствах языка: антропоцентризме и системности. Особый акцент в исследованиях направлен на решение проблем концептуализации и дискретизации мира. Приведем ряд дефиниций. В Словаре культуры ХХ века под Картиной Мира понимается “система интуитивных представлений о реальности” [1: 127]; в монографии “Роль человеческого фактора в языке” - “целостный глобальный образ мира” [2: 19]; в других источниках - “совокупность мировоззренческих знаний о мире” [3: 141], “совокупность предметного содержания, которым обладает человек [4: 201]. Хотя определения картины мира различны, в их основу в большинстве случаев положен основной признак отражения мира нашим сознанием в виде понятий, представлений, концептов.По определениям, которые дает Краткий словарь когнтивных терминов концептуальная система или структура есть “тот ментальный уровень или та ментальная (психическая) организация, где сосредоточена совокупность всех концептов, данных уму человека, их упорядоченное объединение” [5: 94]. Концепт как единица концептуальной картины мира есть “оперативная содержательная единица памяти, ментального лексикона, концептуальной системы и языка мозга, всей картины, отраженной в психике человека”, “квант” знания, представляющий содержание опыта и знания, а также результатов всей человеческой деятельности и процессов постижения мира [5: 90]. Соответственно, Концептуальная Картина Мира есть отражение мира на ментальном уровне в форме концептов. Культурная Картина Мира, по нашему мнению, представляет собой часть ККМ. Как отмечает, С.Г. Тер-Минасова, Культурная Картина Мира “специфична и различается у разных народов” [6: 41].

Языковая Картина Мира выражает Концептуальную Картину Мира средствами языка, т.е. вербализует ее. Языковая Картина Мира определяется, по существу, как общая система языка: совокупность “слов, формативов и средств связи между предложениями, а также синтаксические конструкции” [7: 106].

Хотя не все признают необходимость выделения двух понятий ККМ и ЯКМ, нам оно представляется весьма целесообразным. По мнению В.Г. Кульпиной, “цвет… принимает участие в сложных процессах языковой концептуализации мира, но не сводится к простой субстанции и ее простому физиологическому отражению” [8: 73].Как известно, мир познается человеком первоначально всеми органами чувств, он предстает в цвете, а не черно-белым. Цветовые представления входят в ККМ, т.к. оценки, нормы, установки человека в значительной степени связаны с цветом. Мы полагаем, что возможно выделение из ККМ фрагмента, который можно обозначить как Цветовую Картину Мира (ЦКМ). Как ККМ, так и ЦКМ существуют у различных наций, этносов и даже отдельных индивидов. Лингвоцветовая Картина Мира реализуется в форме цветообозначений в отдельных лексемах, словосочетаниях, идиоматических выражениях и других вербальных средствах, она органично входит в лексическую систему Языковой Картины Мира. Особый интерес для исследования представляют Цветовая Картина Мира и Лингвоцветовая Картины Мира в идиолектах писателей, поэтов. В нашем исследовании мы пытаемся описать фрагмент Цветовой и Лингвоцветовой Картин Мира Д.Г. Лоуренса на материале флористики его последних стихов. В последние годы жизни Д. Лоуренс написал много стихов, связанных с изображением флоры и фауны. Сам Д. Лоуренс подчеркивал их сиюминутную природу, настаивая на том, что его стихи представляют собой “случайные мысли… столь же преходящие, как и анютины глазки, которые увядают так быстро”, они “отражают дыхание момента, и один момент вечности легко противостоит другому моменту вечности” [12: 100. Перевод наш, К.А.]. Тем не менее его стихи совсем не столь легковесны, как это выглядит на первый взгляд, их красота определяется многими концептуальными структурами, символами, метафорическими аллюзиями, во многом связанными с целой симфонией цветообозначений. Цвет играет совершенно особую роль в творчестве Д.Г. Лоуренса. Попытаемся представить разноуровневые средства концептуализации цвета, обладающие денотативной общностью, различные функции цветообозначений, два алфавита Цвета и Цветов (Colour Alphabet and Flower Alphabet). Своеобразным ключом к реконструкции Цветовой Картины Мира Д.Г. Лоуренса может явиться его стихотворение “Радуга”. Действительно, уже само это слово, повторяемое Лоуренсом 7 раз, непосредственно связано с цветообозначением и определяется словарем как “дуга различных цветов, иногда появляющихся в небе после дождя [10: 857]. Слово входит также в ассоциативный ряд Colour словаря Роже, сразу после перечисления всех цветов спектра [11: 75]. Радуга является символом стихотворения, олицетворяя философское описание любви между мужчиной и женщиной, любви которая никогда не заканчивается гармонией. Этот лейтмотив, сопровождаемый развернутыми метафорами, метонимией, сравнениями, эпитетами, выражается в словах “ the heart of a man … and the heart of a woman… never meet” (сердце мужчины и сердце женщины никогда не встречаются. - Перевод наш, К.А.). Радуга Д.Г.Лоуренса расцвечена всеми цветами; использованы цветообозначения “red”, “gold” (= yellow and orange), “violet”, “dark blue”. Вся цветовая палитра также приобретает символическое значение в изображении красоты природы, радости жизни, любви.Д.Г. Лоуренс является не только тонким художником, “рисующим” различные цвета, но и подлинным знатоком ботаники. Он использует в тексте стихотворений более 20 наименований цветочных растений. Приведем его Цветочный Алфавит.

метафора цвет лоуренс этюд

Уже сами цветочные наименования обладают стереотипической функцией (т.к. многие из них ассоциируются с определенным цветом). Однако лингвоцветовая палитра Д.Г. Лоуренса намного богаче, она включает также номинации более двадцати цветов, оттенков, тонов, выражаемых не только прилагательными, но и существительными и другими частями речи, образуя своеобразный денотативный (лексический) класс цвета. Приведем Лингвоцветовой Алфавит Д.Г. Лоуренса.

Во многих случаях Д.Г. Лоуренс использует сложные наименования цветов: mauve red, blood-red, pale green, blue-grey и многие другие. Сочетание наименования цветов и цветочных растений создает весьма причудливые эффекты, входя в Лингвоцветовую Картину Мира. Единственный цвет, которого Д.Г. Лоуренс явно избегает - black (черный), также придавая ему символическое значение: “black for the funeral”.Цвет в поэзии Д.Г. Лоуренса функционально нагружен. Вот лишь некоторые из наиболее типичных функций цветообозначений [1].Прототипическая функция, когда цветочные номинации служат основой для образования терминов цвета: rosy от rose; violet (фиолетовый) от violet (фиалка).Стереотипическая функция - название цветка вызывает определенный цветовой стереотип: buttercups - желтый, violet - фиолетовый, snowdrops - белый. Функция обозначения фаз вегетации: autumn roses, dawn roses, autumn leaves, pale-green grass.Номенклатурно-классифицирующая: white lilies - gold lilies, red roses - rosy roses, rose cyclamens - ruddy-muzzled cyclamens, rosy violets, red geranium. Функция презентации этноценностей: rose - национальный символ Англии, используется особенно часто.Символическая функция: роза символизирует любовь: “are we kindled, you and I, to be one rose”; “blossom, my darling, blossom, be a rose of roses”.Эмоционально-экспрессивная функция: “the blood of the rose bush”; “the bright green apples full of disappointment”; “rosy cyclamen, ecstatic fore-runner”.Эстетическая функция: “lilies in the fire, white and gold; rosy-muzzled violets”; “the dawn was apple-green”.Гендерная функция: “I (Lawrence) am like a rose; blossom, my darling blossom, be a rose of roses; the buttercups was I (Ophelia)”; “But I was rosy, for him I did flush mellow” (Ophelia).В заключении параграфа отметим перспективность изучения индивидуальных Лингвоцветовых Картин Мира, в данном случае оно проведено на материале идиолекта Д.Г. Лоуренса, т.к. для создания соответствующих этнических картин мира важно как общее, так и специфическое. Согласимся также с мнением В.Г. Кульпиной в том, что “концепция лингвистики цвета как самостоятельной научной парадигмы в современном языкознании приобретает все более конкретные черты” [8: 441].