Характеризующие материалы водителей (из Заключения проверки по факту ДТП – составлено командиром 3 роты батальона ДПС ГИБДД МВД по РТ капитаном полиции Шаймардановым Р.Р.)

ФИО	Стаж водительский (лет)	Привлечение к административной ответственности (за 2 календарных года)	Лишение прав	Другие правонарушения (лишение права управления)
Ямалиева Д.И. (в полисе ОСАГО указана как единоличное право управление автомобилем)	7	35 на нее и 150 на автомобиль Итого 185	С 17.03.2015 на 4 месяца по ч.4 ст.12.15  КоАП РФ   С 28.01.2016 на 12 месяцев по ч.5 ст.12.15 КоАП РФ	23.04.2015 – за управление автомобилем будучи лишенной права управления транспортными средствами (ст.12.7ч.2 – 30000 г.Казань). 31.08.2016 - за управление автомобилем будучи лишенной права управления транспортными средствами (ст.12.7ч.2 – 30000 г.Альметьевск)
Тряпочкин Ю.А. (в полисе ОСАГО указано право управление автомобилем БМВ 3-х лиц)	22	21	Права управления не лишался	нет

К характеризующему материалу на Тряпочкина Ю.А. прикладываю сведения из страховой компании АО Страховая компания «Чулпан» за 2015-2019 годы на 6-ти листах (Приложение 1-6). Из Сведений следует, что за указанный период у собственника автотранспортного средства Тряпочкина Ю.А. не было ни одного обращения в страховую компанию. Скажу больше – за все время моего водительского стажа у меня не было ни одной аварии!

Ход расследования:

Рассмотрим, материалы следствия, на основании которых было возбуждено уголовное дело против водителя БМВ, то есть против меня.

Что же произошло за эти 13 месяцев с момента ДТП и как в ходе следствия из потерпевшего (в соответствии с заключением сделанным членами СОГ на месте ДТП) я превратился в обвиняемого, виновного в смерти 2-х человек и причинению тяжкого вреда здоровью потерпевшей пассажирке ВАЗ?

 

1. При опросе от 22.12.2018 г. водитель автомобиля Шевроле Ямалиева Д.И. (том.1 стр.57), вместо своих показаний при опросе 7.12.2018г. (том 1 лист 25): «07 декабря 2018 года около 16 часов я со своими знакомыми Матвеевым В.В. и Гришаниной Н.И …..» заявила: «07 декабря около 17-40 я …. … с тремя пассажирами в салоне автомобиля, с которыми я не знакома ….». Таким образом из показаний от 7.12.2018 двое знакомых пассажиров Матвеев В.В. и Гришанина Н.И. уже в показаниях от 22.12.2018 года превратились в трех незнакомых.

2. Так же вместо своей версии механизма формирования ДТП, которую водитель автомобиля Шевроле Круз Ямалиева Д.И. указала в протоколе опроса от 07.12.2018 г. (том.1 стр.25): «…водитель автомобиля БМВ взяв большой радиус для входа в поворот, немного выехала на мою полосу почти перед моим автомобилем, я резко повернула на правую обочину, но автомобиль БМВ совершил столкновение с моим автомобилем…..», в протоколе опроса от 22.12.2018г. (том.1 стр.57) она изменила свои показания и теперь стала утверждать: «Когда встречный автомобиль стал приближаться ко мне, то он двигался ближе к середине проезжей части, то есть его левые колеса находились на середине проезжей части, то я что бы обезопасить себя своими правыми колесами выехала на свою правую обочину, чтобы разъехаться со встречным автомобилем. Проехав несколько метров в таком направлении я увидела, что встречный автомобиль стало заносить и его задняя часть стала выезжать на мою полосу движения, а передняя была часть была немного смещена в сторону его (встречной) для меня направления движения. Уйти от столкновения я не смогла и на моей полосе произошло столкновение задней левой частью встречного автомобиля в переднюю левую часть моего автомобиля».

3. В деле так и не появился документ – Протокол опроса потерпевшей Фатхутдиновой Ф.Т., который по поручению следователя Жильцова А.И. должен был быть составлен в одном из подразделений ГСУ в г.Казань, куда потерпевшую к тому времени перевезли для лечения в РКБ. В соответствии с принятыми методиками расследования при ДТП с такими последствиями, он был обязан оперативно ее опросить, что и сделал, отдав соответствующее поручение в Казань. Мне об этом известно со слов моего адвоката на стадии предварительно следствия Аухадеевой Дальбины Хафизовны. Она мне сказала, что следователь Жильцов А.И. ей сообщил, что он отдал соответствующее поручение, потерпевшую Фатхутдинову Ф.Т. опросили и по ее показаниям она ничего не видела. Ни поручения, ни ответа на него в материалах уголовного дела нет. Логично предположить, что единственный выживший человек в данном ДТП и являющийся не заинтересованным, должен внести ясность в данный материал, у которого выходят сроки, по которому нужно докладывать по инструкции в ГСУ и в дальнейшем ставить вопрос о передаче данного материала в специализированный отдел по расследованию уголовных дел о ДТП. Вероятно, в ближайшее время после ДТП было направлено поручение в отдел полиции и Фатхутдинова Ф.Т. была опрошена, где сказала, что ничего не помнит, то есть так же как и свидетелю Хамидуллину Р.Л. на месте ДТП и врачам в Чистопольской ЦРБ, куда была доставлена после ДТП и где в истории болезни при осмотре врачом-реаниматологом стоит запись: «событие произошедшего не помнит». Но следствию нужно было по какой-то причине все перевернуть с ног на голову и обвинить меня и в последующем Фатхутдинова Ф.Т. «в цветах и красках» при нанятом адвокате красноречиво расписывает механизм ДТП. Посмотрите ее показания на предварительном следствии, она ни слов таких, ни выражений не знает: «у автомобиля были включены все осветительные приборы…» Какие осветительные? Ближний свет фар, дальний свет фар, габаритные огни, противотуманные фонари, внутри салонное освещение…  

4. 24.01.2019г. в деле появился протокол опроса потерпевшей Фатхутдиновой Ф.Т. (том 1, лист 66), который проводился в присутствии ее адвоката Салахиева А. в г.Альметьевске – через 49 дней после ДТП! И в этом объяснении потерпевшая уже подготовленная следователем излагает следующую версию событий: «В какое-то время я увидела снежный вихрь поднимающийся снизу с проезжей части, в этот момент двигавшийся впереди нас автомобиль Шевроле на регистрационные знаки я внимание не обратила, стал смещаться в сторону обочины вправо и происходит удар на нашей полосе проезжей части, то есть встречный автомобиль БМВ совершил столкновение с автомобилем Шевроле, который двигался по своей полосе дороги впереди нас».

5. В материалах дела появились протоколы Объяснения от 5.04.2019 двоих пассажиров Шевроле:

a. (том 1, лист 72) – протокол опроса Гришаниной Н.И., в котором она заявляет: «В какой-то момент я увидела возле нашего автомобиля встречный автомобиль и произошло столкновение. Мы на встречную полосу не выезжали, столкновение произошло на нашей полосе движения».

b. (том 1, лист 71) – протокол опроса Матвеева В.В., в котором он заявляет: «Когда к нам приблизился встречный автомобиль, то я увидел рядом с собой свет фар автомобиля. В это время мы со своей полосы двигались в правую сторону, то есть водитель автомобиля Шевроле Круз, в котором я ехал пытался уйти от столкновения с автомобилем BMWX3, который выехал на нашу полосу проезжей части на нашей полосе движения совершил с нами столкновение».

6. 10.04.2019г. меня допросили как подозреваемого по данному ДТП.

 

Таким образом, следователь Жильцов А.И. на основании показаний свидетелей, которых на месте ДТП никто кроме водителя Шевроле не видел, и показаний потерпевшей, которая стала утверждать, что находясь на расстоянии 120-130 метров от места столкновения БМВ и Шевроле, которое находилось для нее в конструктивном повороте, зимой, в снегопад, ночью, при ближнем свете фар встречных автомашин увидела, как БМВ выезжает на встречную полосу движения, не проверив этих показаний на месте ДТП, не определив место столкновения Шевроле и БМВ, не смотря на выводы из заключения экспертизы № 286/28710-5 от 20 марта 2019 года ФБУ Средне-Волжский РЦСЭ Минюста России Фассахова А.Р о том что: «Установить место столкновения Шевроле и БМВ относительно границ проезжей части, не представляется возможным, в виду отсутствия какой либо следовой информации…» – 10.04.2019г. заявил мне, что у него имеется 100% доказательства моей вины и он предлагает мне сделать чистосердечное признание в моей виновности в этом ДТП. На что я заявил, что четко помню как я двигался, как встречный автомобиль со стороны своей обочины пересекая свою полосу движения выехал на мою полосу, я помню слова моей жены: «Юра, что он делает!!!» и совершил столкновение с моим автомобилем. Лицо следователя в этот момент изменилось, видимо он понял, что ему предстоит доказать недоказуемое и это отразилось на его лице. На мою просьбу ознакомить меня со 100% доказательствами – он ответил отказом. И как показал ход дальнейшего следствия, стал все свои усилия направлять только на одно – любыми средствами доказать мою виновность!

 

Чтобы закрепить свою позицию и доказать мою виновность следователь провел следующие мероприятия:

 

1. Были допрошены пассажиры Шевроле Круз и проведены очные ставки между ними и мной. На очных ставках следователь не позволил свидетелям отвечать на вопросы защиты по механизму формирования ДТП (в среднем 70% вопросов стороны защиты были отнесены следователем как вопросы, не имеющие отношения к теме очной ставки).

2. Следователь допросил работников ГИБДД Михайлова и Сатдарова, которые вспомнили, что видели на месте ДТП следы и осколки, но не внесли их в протокол ОМП и схему ДТП.

3. Получено заключение эксперта Пелишенко №1690/10-1 от 5.06.2019г. (том 2, стр.132-143) по техническому состоянию автомашины Шевроле – выводы: «Рабочая тормозная система и рулевое управление автомобиля Шевроле Круз находятся в рабочем состоянии» (том 2, стр.143).

4. В соответствии с требования ст. 217 после ознакомления с материалами дела, мною подано ходатайство о выявленных замечаниях и доводах в пользу моей версии событий. В результате срок следствия был продлен еще на 1 месяц.

     После чего следователь заказал экспертизу, которая была поручена эксперту Гафарову, который на основании показаний работников ГИБДД сделал вывод о том, что место столкновения БМВ и Шевроле находилось на полосе движения Шевроле.

     Защитой в дело было приобщено заключение специалиста Кирьянова – с выводами о полной моей невиновности.

 

Проведем анализ экспертиз№ 286/28710-5 от 20 марта 2019 года ФБУ Средне-Волжский РЦСЭ Минюста России Фассахова А.Р. и экспертизы №1905,1906/10-1 от 2 июля 2019 годаГаффарова.

 

Из заключения эксперта № 286/28710-5 от 20 марта 2019 года ФБУ Средне-Волжский РЦСЭ Минюста России Фассахова А.Р. по материалам проверки КСУП №24269 от 11 декабря 2018 года следует, что первичный контакт между автомобилями «ChevroletCruz» и «BMWX3» произошел передней левой частью автомобиля «ChevroletCruz», в заднюю левую часть «BMWX3». Именно по этой причине, т.е. в результате бокового удара автомобилем «ChevroletCruz» в заднюю левую часть автомобиля «BMWX3» я потерял контроль над управлением своего автомобиля. При этом находясь в неуправляемом заносе, по независящим от моих действий обстоятельствам автомобиль «BMWX3» развернуло в поперечном направлении относительно продольной оси проезжей части, что привело к столкновению со встречным автомобилем ВАЗ 21043.

При моделировании механизма образования ДТП, экспертом установлено взаимное расположение автомобилей «ChevroletCruz» и «BMWX3» в момент их непосредственного столкновения (прошу обратить внимание на схему №1 экспертного исследования). Автомобиль «ChevroletCruz» находится наискосок по отношению к автомобилю «BMWX3», что объективно подтверждает изменение направления движения автомобиля «ChevroletCruz» под управлением Ямалиевой Д.И. влево и ее выезд на полосу, предназначенную для встречного движения.

Из просмотра видеозаписи установлено, что столкновение автомобилей «ChevroletCruz» и «BMWX3» происходило левыми боковыми частями, после чего, автомобиль «BMWX3» развернуло поперек продольной оси проезжей части, против хода часовой стрелки с дальнейшим его выездом на полосу встречного движения и столкновение с автомобилем ВАЗ 21043, движущемся во встречном направлении. Столкновение автомобилей происходит в виде скользящего удара левыми боковыми частями, соответственно передней левой частью «ChevroletCruz» в заднюю левую часть автомобиля «BMWX3». После столкновения автомобиль «ChevroletCruz», погасив свое движение в заносе поперек полосы движения, движется вперед и останавливается на правой обочине по ходу своего движения. Водитель «BMWX3» после столкновения теряет контроль над управлением, его автомобиль разворачивает в поперечном направлении относительно продольной оси движения с последующим столкновением на полосе встречного движения с автомобилем ВАЗ 21043.

В выводах экспертного исследования указывается, что из-за отсутствия на схеме к протоколу осмотра места происшествия исходных данных, установить место столкновения автомобилей «ChevroletCruz» и «BMWX3» относительно границ проезжей части, не представляется возможным.

Кроме того, в рассматриваемой дорожно-транспортной ситуации ответить на вопросы органа следствия: «Располагал ли водитель автомобиля марки «ChevroletCruz» возможностью предотвратить столкновение с автомобилем марки «BMWX3» в данной дорожной ситуации и в чем заключалась эта возможность?» и «Располагал ли водитель «BMWX3» возможностью предотвратить столкновение с автомобилем «ChevroletCruz» и с автомобилем ВАЗ 21043» так же указываются, что не представляется возможным в виду невозможности экспертным путем установить место столкновения автомобилей относительно границ проезжей части.

Таким образом, из анализа исследовательской части данного заключения следует, что первичный контакт между автомобилями «ChevroletCruz» и «BMWX3» произошел передней левой частью автомобиля «ChevroletCruz», в заднюю левую часть автомобиля «BMWX 3». Лично я и все люди, с которыми бы я не советовался, читают и понимают эти строки однозначно. Что именно Шевроле Круз въезжает в меня, но никак не наоборот, как хочет и говорит об этом обвинение. Ведь мной поднимался вопрос перед судом, что в выводах Фассахова указано черным по белому кто в кого въехал в тот злополучный день.

И об этом же факте в Заключении специалиста Кирьянова В. (стр.19 Заключения) отмечено:

И непонятно почему Ваша честь, Вы встаете на сторону обвинения и трактуете данный вывод так, как удобно обвинению и совсем не хотите слышать сторону защиты. И чтобы расставить все на свои места, именно нами, а не стороной обвинения было заявлено ходатайство о вызове эксперта Фассахова, чтобы он объяснил свой вывод в этой части. Если сторона обвинения считает это по одному, а сторона защиты по другому – именно так как написано и никак иначе, то это ли не сомнение, требующее подтверждения или опровержения? Именно так! И нами было заявлено ходатайство! Вопрос в другом. При ознакомлении с материалами уголовного дела 16.01.2020 года мы увидели ответ Игнатьевой (руководитель Фассахова), где отмечается что приехать Фассахов не может, но Вы можете устроить с ним видеоконференц связь по интересующим вопросам. Таким образом, он мог бы ответить на наши вопросы дистанционно. Эксперт Фассахов работает в соседнем здании с Вахитовским судом города Казани и организовать ему видеосвязь с нами всеми не составило бы Вам труда. Тем более Игнатьева давала в своем ответе на это добро. Это не было выполнено ни Вами, ни стороной обвинения. Как надо было стороне защиты обеспечить видеосвязь? При этом абсолютно не зная, про то, что по судебной повестке Фассахов не явиться? И что возможно было устроить видеосвязь с ним!? Это надо было мне или моим адвокатам контролировать суд с повесткой и ответ на нее, после чего идти в Вахитовский суд г.Казани и договариваться там с председателем суда о проведении видеоконференц связи!? С учетом всего этого следует, что все сомнения трактуются в пользу обвиняемого и отсюда следует, что именно Шевроле въехал в мой автомобиль.

 

При таких обстоятельствах, с учетом нанесения бокового удара передней левой частью автомобиля «ChevroletCruz» в заднюю левую часть автомобиля «BMWX3», взаимного расположения автомобилей непосредственно перед столкновением, схемы моделирования ДТП, записи с видеорегистратора, мои показания по обстоятельствам происшествия в части выезда автомобиля «ChevroletCruz» под управлением Ямалиевой Д.И. на мою полосу движения, является абсолютно объективными и достоверными.

Однако в постановлении следователя о частичном отказе в удовлетворении ходатайства от 19.07.2019 года нет никаких описаний в части того, что первичный контакт между автомобилями «ChevroletCruz» и «BMWX3» произошел передней левой частью автомобиля «ChevroletCruz» в заднюю левую часть автомобиля «BMWX 3». Наоборот, следователь вышеуказанные экспертные доказательства обходит стороной, и тем самым, незаметно эти экспертные исследования исключает из списка доказательств, что является существенным нарушением УПК РФ.

Прошу обратить внимание, что при проведении экспертизы №286,287/10-05 от 20 марта 2019 года перед экспертом Фассаховым А.Р. ставился вопрос об установлении места столкновения автомобилей на проезжей части: «На стороне какого транспортного средства располагалось место столкновения автомобилей «ChevroletCruz» и «BMWX3» и каково их взаимное расположение на момент столкновения»?

Эксперт, в своих выводах на данный вопрос однозначно ответил, что установить место столкновения автомобилей «ChevroletCruz» и «BMWX3» относительно границ проезжей части не представляется возможным в виду отсутствия на схеме к протоколу осмотра места происшествия исходных данных.

Между тем, при проведении другой экспертизы №1905,1906/10-1 от 2 июля 2019 года, следователь тот же вопрос (вопрос №3) о месте столкновения автомобилей «ChevroletCruz» и «BMWX3» на проезжей части перефразировал в другой редакции: «Где, относительно элементов дороги находилось место столкновения автомобиля «BMWX3» и автомобиля «ChevroletCruz»?

Эксперт Гаффаров А.Р., этого же экспертного учреждения, без установления следовой информации, без установления исходных данных о траектории движения автомобилей «ChevroletCruz» и «BMWX3» относительно элементов дороги, без производства каких либо расчетов, в своих выводах на данный вопрос ответил, что место столкновения автомобилей «ChevroletCruz» и «BMWX3» располагалось на правой, в направлении движения автомобиля «ChevroletCruz», полосе движения. В этом же ответе эксперт развивая свои теоретические суждения о месте столкновения автомобилей, так или иначе понимая, что данный ответ может быть недостоверным, указал: «Определить точное место столкновения относительно границ проезжей части не представляется возможным, в виду недостаточности признаков позволяющих судить об этом».

Почему эксперт Гаффаров А.Р. отвечает на вопрос, который ему не задавался? Почему стороной обвинения берется за основу ответ Гаффарова А.Р. о месте столкновения, а именно псевдо установление им полосы движения, на которой было столкновение? А 1 см от середины проезжей части, это тоже полоса движения встречного направления для меня? А как в тех метеорологических условиях, при отвратительном содержании дороги, а именно занесения дорожного полотна снегом, можно сделать вывод о той или иной полосе движения, при условии, что мой правый край проезжей части, как видно из видео, просматривается, а у встречной полосы правый край проезжей части не виден абсолютно!? Как с учетом этого всего эксперт Гаффаров делает однозначный вывод о столкновении на полосе движения, предназначенного в направлении Казани? При этом отказывается привязывать место столкновения относительно элементов дороги. Как можно ответить на вопрос про полосу движения и не ответить на вопрос относительно чего именно на ней??? Проведя параллель данному выводу Гаффарова можно представить следующую картину: самолет приземлился в аэропорту, а в каком точно не известно…

Более того, эксперт Гафаров А.Р. продолжая развивать свои теоретические суждения без производства каких либо расчетов, на вопрос №4 «Действия кого из водителей автомобилей не соответствовали требованиям ПДД РФ и явились причиной дорожно-транспортного происшествия с технической точки зрения» ответил, что «В данной дорожно - транспортной ситуации водителю автомобиля «ChevroletCruz» в своих действиях следовало руководствоваться требованиями п.10.1 (абзац 2) ПДД РФ». Исходя из этого ответа, по мнению эксперта, ДТП произошло исключительно из-за нарушения п.10.1 ПДД РФ, других нарушений Правил дорожного движения при производстве данной экспертизы не установлено.

Вместе с тем, в конце своего вывода эксперт делает резюме: «Определить действия кого из водителей состоят в причинно-следственной связи с наступившими последствиями не представляется возможным», мотивируется все это тем, что установление причинно-следственной связи ДТП не входит в компетенцию эксперта. Как это все понять! Можно ли такое доказательство по закону положить в основу обвинения? Данная экспертиза должна быть исключена из доказательственной базы стороны обвинения, как не состоятельная, как не допустимая, как лживая!!!

 

Следует обратить внимание суда, что установление причинно-следственной связи ДТП, в соответствии с требованиями Федерального закона от 31.05.2001 г. №73 ФЗ «О государственной судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации» входит в обязанность эксперта. Так же в ст.25 №73 ФЗ говориться: В заключении эксперта или комиссии экспертов должны быть отражены:

· содержание и результаты исследований с указанием примененных методов;

· оценка результатов исследований, обоснование и формулировка выводов по поставленным вопросам.

А в экспертизе Гаффарова А.Р. оба этих обязательных раздела отсутствуют! Вместо них дается выписка из учебника, где даются теоретические описания какие бывают осколки и как они могут разлетаться и далее: «Из протокола допроса начальника ОГИБДД по Новошешминскому району Михайлова Е.В. следует….» и «Из протокола допроса инспектора ГИБДД по Новошешминскому району Сатдарова А.М. следует…». И далее делается вывод: «Определить точное место столкновения относительно границ проезжей части не представляется возможным, в виду не достаточности признаков позволяющих судить об этом (отсутствует следовая информация). И тут же: «Таким образом, исходя из вышеизложенного, с технической точки зрения, механизм дорожно-транспортного происшествия, изложенный в показаниях Тряпочкина Ю.А. не возможен, механизм же дорожно-транспортного происшествия, изложенный в показаниях Ямалиевой Д.И. возможен»!

Без проведения исследований с указанием методов примененных, без описания результатов полученных при исследованиях, без оценки полученных результатов, без обоснования эксперт Гаффаров А.Р. формулирует выводы на основании показаний свидетелей, причем без оценки этих показаний методами доступными ему как эксперту. Кстати, по просьбе защиты в ходе судебного заседания он рассчитал какой путь минимально возможный при исправных рулевой и тормозной системах должен пройти автомобиль Шевроле после столкновения с БМВ, который по его расчётам составил 72 метра – что в несколько раз превышает те расстояния которые свидетели называли в ходе судебного заседания!

По указанным признакам данная экспертиза не может считаться допустимым доказательством!

 

Следственный эксперимент по определению видимости с пассажирских мест автомобиля «ChevroletCruz», без непосредственного участия самих пассажиров Гришаниной Н.И., Бекенова Р.Ш., Матвеева В.В., в нарушение требований ст.181 УПК РФ проводился летом, в ясную солнечную погоду, на ул. Металлургическая, напротив Литейного завода г. Набережные челны, тогда как ДТП произошло зимой, в темное время суток, в снегопад, в условиях ограниченной видимости, при этом транспортные средства по неосвещенному участку дороги «Казань – Оренбург» проходящей по территории Новошешминского района РТ двигались с ближним светом фар.

Такой следственный эксперимент по определению видимости, проведенный следователем, причем единолично, без участия статистов и самих участников происшествия, в условиях не соответствующих условиям в момент аварии, должен рассматриваться как нарушение требований уголовно-процессуального кодекса, регулирующего проведение следственного эксперимента, влекущего потерю доказательного значения по уголовному делу. И такой следственный эксперимент исключен судом, как недопустимое доказательство.

Соответственно в уголовном деле не осталось ни одного проверочного следственного действия стороной обвинения, который бы мог внести ясность в объективную картину возможности восприятия псевдо свидетелями и потерпевшей Фатхутдиновой момента ДТП. Показания данных лиц не подтверждены ни проверкой показаний на месте, ни следственным экспериментом. А верить на слово в тех ужасных метеорологических условиях и в той ситуации лицам, не проверив это на месте происшествия – верх легкомыслия. Избитая фраза: они предупреждались об уголовной ответственности при даче показаний – еще одно подтверждение того, что расследование уголовного дела проведено не объективно, однобоко с беспочвенным обвинительным уклоном. Да и к тому же все те лица были опрошены и допрошены спустя длительный промежуток времени и они нуждались в проверке их показаний на месте происшествия. Чего к сожалению не было сделано…

При таких обстоятельствах, принимая во внимание, что проведенный 20 июня 2019 года следственный эксперимент по определению обзорности с пассажирских мест автомобиля марки «ChevroletCruz» не соответствует нормам и требованиям уголовно-процессуального закона, то показания заинтересованных свидетелей – пассажиров автомобиля марки «ChevroletCruz» Гришаниной Н.И., Бекенова Р.Ш., Матвеева В.В., а вместе с тем, и показания свидетеля, пассажира автомобиля марки «ВАЗ 21043» Фатхутдиновой Ф.Т., без установления достоверности и объективности этих показаний, путем проведения следственного эксперимента на возможность или невозможность восприятия и оценки расстояний до движущегося автомобиля марки «BMWX3», с движущихся во встречном направлении автомобилей «ВАЗ 21043» и «ChevroletCruz» не имеют юридической силы, следовательно, не могут быть положены в основу обвинения.

Как то вообще показания должны проверятся? Или можно брать за основу любые показания свидетелей, которые угодны обвинению?

 

В соответствии с этим, суду предстоит непростая задача в установлении истины по делу при вынесении приговора. Справедливого и соответствующего всем материалам уголовного дела. Любые голословные умозаключения стороной обвинения должны быть исключены. От правильного разбора данного ДТП зависит судьба человека, моя судьба. Правильный разбор любого ДТП должен строго рассматриваться с учетом методики расследования дел подобной категории. Такая методика существует. И любые доказательства должны быть оценены с точки зрения знания ПДД РФ, автомобильной практики и методики расследования дел о ДТП.

Анализируя материалы следствия я четко вижу, предвзятое отношение ко мне и цель расследования сделать виновником ДТП водителя БМВ, меня – в чем оно выразилось:

Умышленное изъятие документов - отсутствуют показания Хамидуллина на месте ДТП;

i. Отсутствует протокол опроса потерпевшей Фатхутдиновой в больнице г.Казани;

ii. В деле приобщена справка со штрафами Ямалиевой Д.И., следователь умышленно заказал ее на ФИО, а не по регистрационному номеру автомашины, которые автоматически выписываются на собственника автомобиля, а собственник автомобиля мать Ямалиевой. Из материалов дела нам всем известно, что только Ямалиева ездила на данном автомобиле, она таксовала. Так почему нет распечатки штрафов на собственника Шевроле Круз? Там штрафов около 150 штук за 18 месяцев, что характеризует водителя Ямалиеву, как исключительно недисциплинированного водителя – по 7-8 штрафов в месяц!. Следствием это все исключено из дела. Почему?

iii. При проведении очных ставок следователь Жильцов А.И. не давал задавать вопросы по существу ДТП;

iv. Отказал в проведении видеотехнической экспертизы;

v. Отказал в запросе билинга по сотовым телефонам пассажиров Шевроле Круз и таксиста Козлова;

vi. Отказал в проведении следственного эксперимента по определению видимости из автомобиля Шевроле и с пассажирского места автомобиляВАЗ-21043;

vii. Умышленно показания свидетелей сводятся только к ответу на вопрос «На чьей полосе было ДТП?». К показаниям свидетелей приложена схема, которая нарисована одним человеком или по образцу, который был предоставлен следователем, причем профиль дороги изображен неправильно – и ВСЕ свидетели и потерпевшая на этой схеме показали место столкновения, без указания расстояний и привязки к схеме ДТП, это можно охарактеризовать как подделка;

viii. Экспертное заключение сделано по фотографиям повреждений автомобиля не участвующего в ДТП.