Объект и предмет дипломного исследования.

Оглавление

Введение

1. Юридическая природа превышения и злоупотребления должностными полномочиями: соотношение категорий и составов преступлений

1.1 Превышение и злоупотребление правом и полномочиями: понятие, юридическая природа и соотношение категорий

1.2 Соотношение составов превышения и злоупотребления должностными полномочиями в действующем уголовном законодательстве

2. Квалификация превышения должностных полномочий

2.1 Квалификация превышения должностных полномочий по объективным признакам

2.2 Анализ и квалификация превышения должностных полномочий по субъективным признакам

3. Специальные вопросы квалификации должностных полномочий

3.1 Вопросы квалификации преступлений, совершаемых должностными лицами путем превышения полномочий

Заключение

Список использованной литературы

Введение

 

Актуальность темы дипломного исследования. Вопросы квалификации преступлений, совершаемых путем превышения должностных полномочий, традиционно вызывают интерес в отечественной уголовно-правовой науке. Обращение к данной проблематике в рамках настоящего дипломного исследования обусловлено комплексом разнопорядковых факторов, которые в своей совокупности делают заявленную тему в достаточной степени актуальной.

Как известно, публичная власть выполняет в обществе две основные функции – функцию социального регулирования и социального контроля. Их успешная реализация, в конечном итоге, должна обеспечивать стабильность и порядок в социуме. Долговременная ситуация, когда лица, составляющие аппарат публичной власти, превышая свои полномочия, причиняют вред правам и законным интересам граждан, общества и государства, ведет к нарушению работы всей институциональной системы, снижению ее эффективности и, соответственно, снижению управляемости социальных процессов и объектов. Более того, множественные случаи совершения должностными лицами преступлений приводят к дискредитации государственной власти, снижению ее авторитета, и, как следствие, происходит отторжение населением властных структур. Подобное противостояние власти и населения – доминантный признак социально-политического кризиса, преодоление которого названо в качестве одной из основных задач современной российской власти.

Систематическая практика злоупотреблений и превышений полномочий со стороны должностных лиц государственных и муниципальных органов власти приводит к тому, что подобные действия воспринимаются как социальная норма как самими публичными служащими, так и населением в целом. В обществе начинают преобладать представления о фактической допустимости запрещенных форм поведения. Основным мотивом поступления на государственную службу становится возможность использовать административный ресурс к личной выгоде путем злоупотребления или превышения полномочий. Ориентируясь на противоправную модель поведения, демонстрируемую представителями власти, обычные жители страны все с большей легкостью идут на нарушение закона. В конечном итоге, можно говорить о постепенном «размывании» нравственных устоев населения.

Вопросы противодействия преступлениям должностных лиц, совершающих преступления путем превышения полномочий, можно рассматривать также в криминологическом контексте. Для начала обратимся к данным официальной статистики. Так, в 2002 г. в РФ было зарегистрировано 22543 преступления против государственной власти, интересов государственной службы и службы в органах местного самоуправления, в 2003 г. – 23208, в 2004 г. – 24669, в 2005 г. – 25570, в 2006 г. – 30603, в 2007 г. – 34498, в 2008 г. – 36777^1[1]. В Краснодарском крае также отмечается рост числа зарегистрированных должностных преступлений. Так, в 2002 г. зарегистрировано 391 преступление против государственной власти, интересов государственной службы и службы в органах местного самоуправления, 2003 г. – 430, 2004 г. -449, 2005 г. – 577, 2006 г. – 671, 2007 г. – 819, 2008 г. – 887². Сходная динамика характерна и для зарегистрированных фактов превышения должностных полномочий. По данным ИЦ при ГУВД Краснодарского края в 2002 г. было зарегистрировано 43 факта превышения должностных полномочий; в 2003 г. – 51; в 2005 г. – 48; в 2006 г. – 68; в 2007 г. – 140; в 2008 г. – 111.

При этом следует отметить, что на региональном уровне должностная преступность растет темпами, опережающими общефедеральные. Однако, несмотря на постоянный рост числа зарегистрированных преступлений против государственной власти, интересов государственный службы и службы в органах местного самоуправления (гл. 30 УК РФ) в федеральном и региональном масштабе, государственно-правовую реакцию на факты совершения преступлений должностными лицами, в том числе и путем превышения полномочий, нельзя признать адекватной. Эта реакция, во-первых, является явно недостаточной: указанные виды преступлений обладают высоким уровнем латентности, причем во многих случаях она носит искусственный характер.

Факты уголовного преследования должностных лиц, совершающих преступления путем злоупотребления или превышения полномочиями, имеют селективный характер: случаи привлечения должностных лиц, занимающих высокопоставленные посты, к ответственности единичны. Подтверждением этому утверждению служат полученные статистические данные. С 2002 г. по 2007 г. на территории Краснодарского края зарегистрировано всего 18 преступлений, предусмотренных ст. 286 УК РФ, в отношении 5 должностных лиц, занимающих государственную должность РФ или государственную должность субъекта РФ, а равно главы местного самоуправления. Таким образом, наиболее опасные по своим последствиям вследствие высокого социального статуса должностных лиц указанной категории преступления фактически остаются вне поля уголовно-правового реагирования – этот статус служит фактической защитой данных лиц от уголовного преследования.

Применительно к составу превышения должностных полномочий есть еще один аспект, повышающий актуальность исследования. Именно по ст. 286 УК РФ в текущей следственно-судебной практике квалифицируются случаи укрывательства преступлений, совершаемых должностными лицами. Борьба с укрывательством преступлений (в том числе и путем уголовного преследования лиц, его осуществляющих) является значимой специальной мерой в общей системе мер противодействия преступности: выявление случаев укрывательства дает возможность выявлять и укрываемые предикатные преступления.

Итак, вполне очевидно, что борьба с преступлениями, совершаемыми должностными лицами путем превышения полномочий, должна быть системной и последовательной. Но любые меры, предпринимаемые государством и направленные на борьбу с должностными преступлениями, будут носит декларативный характер без действенного механизма реализации. Немаловажное значение в этом механизме имеет правильная квалификация совершенных преступлений. Как известно, квалификация является центральным этапом правоприменительной деятельности по уголовным делам. Правильная и своевременная квалификация сокращает сроки расследования уголовных дел, является одним из условий эффективной работы следственных органов, обеспечивает неотвратимость и справедливость назначаемого судами наказания.

Однако в текущей правоприменительной практике квалификацию должностных преступлений, совершаемых путем превышения должностных полномочий, нельзя признать беспроблемной. Сложности при уголовно-правовой оценке данных преступлений обусловлены как несовершенством уголовного законодательства (казуистичность, бланкетность, пробельность, наличие оценочных признаков в тексте уголовного закона), так и с тем, что в правоприменительной практике не выработаны типовые правила применительно к общим и специальным вопросам их квалификации. По нашему мнению, несовершенство законодательной техники и сложности в квалификации обусловлены проблемой более общего характера – в теории уголовного права до сих пор не решен вопрос о юридической природе превышения должностных полномочий, что, соответственно, порождает и проблемы законодательной регламентации (в части соотношения с иными составами должностных преступлений), и проблемы правоприменения.

Перечисленные обстоятельства в своей совокупности определили актуальность работы и обусловили выбор темы дипломного исследования.

Вопросы квалификации преступлений, совершаемых должностными лицами путем превышения полномочий

 

Глава 30 Уголовного кодекса России «Преступления против государственной власти, интересов государственной службы и службы в органах местного самоуправления» содержит общие составы должностных преступлений.

Однако круг преступлений, которые могут быть совершены должностными лицами, значительно шире. На основе анализа действующего законодательства по способу описания признаков составов мы выделяем четыре группы подобных преступлений.

Должностное лицо в качестве субъекта основного или квалифицированного состава специально указано в преступлениях, предусмотренных ст. 140 УК РФ «Отказ в предоставлении гражданину информации», ч. 3 ст. 141 УК РФ «Воспрепятствование осуществлению избирательных прав или работе избирательных комиссий», ст. 149 УК РФ «Воспрепятствование проведению собрания, митинга, демонстрации, шествия, пикетирования или участия в нем», ст. 169 УК РФ «Воспрепятствование законной предпринимательской или иной деятельности», ст. 170 УК РФ «Регистрация незаконных сделок с землей», п. «б» ч. 3 ст. 188 УК РФ «Контрабанда», ст. 215.1 УК РФ «Прекращение или ограничение подачи электрической энергии или отключение от иных источников жизнеобеспечения», ст. 315 УК РФ «Неисполнение приговора суда, решения суда или иного судебного акта», ч. 2 ст. 354 УК РФ «Публичные призывы к развязыванию агрессивной войны». При этом одним из способов совершения указанных преступлений наряду с использованием авторитета службы, связей, власти может выступать превышение должностных полномочий.

В действующем законодательстве в качестве конструктивного или квалифицирующего также широко применяется признак использования служебного положения, трактовка которого предполагает совершение данных преступлений в том числе и должностными лицами. Субъектами таких преступлений могут выступать должностные лица, лица, выполняющие управленческие функции в коммерческих и иных организациях и иные лица, состоящие в трудовых или гражданско-правовых отношениях с различными публичными и частными структурами и в связи с этим обладающие определенным объемом специфических служебных прав и обязанностей. Разъяснение содержания этого типового квалифицирующего признака содержится в п. 11 Постановления Пленума Верховного Суда РФ № 1 от 17 января 1997 года. Так, в нем под использованием служебного положения рекомендуется понимать, во-первых, непосредственное использование лицом своих властных или иных служебных полномочий в целях совершения преступления, во-вторых, использование форменной одежды и атрибутики в тех же целях, в-третьих, использование служебных удостоверений и оружия, а также информации, которыми лицо располагает в связи со своим служебным положением. Таким образом, формами объективной стороны преступлений, совершаемых с использованием служебного положения должностными лицами, как мы видим, может выступать злоупотребление полномочиями, их превышение, а также использование власти и авторитета службы.

В преступлениях следующей группы признак специального субъекта (должностного лица – исключительно или наряду с другими видами специальных субъектов) устанавливается путем систематического толкования признаков состава. В эту группу входят такие преступления, как необоснованный отказ в приеме на работу или необоснованное увольнение беременной женщины или женщины, имеющей детей в возрасте до трех лет (ст. 145 УК РФ), невыплата заработной платы, пенсий, стипендий и иных выплат (ст. 145.1 УК РФ), фальсификация доказательств (ст. 303 УК РФ), незаконные действия в отношении имущества, подвергнутого описи или аресту или подлежащего конфискации (ст. 312 УК РФ), планирование, подготовка, развязывание или ведение агрессивной войны (ст. 355 УК РФ), применение запрещенных средств и методов ведения войны (ст. 356 УК РФ) и др.

В уголовном законе можно выделить еще одну группу преступлений, субъектами которых выступают должностные лица, а формой выполнения которых является превышение должностных полномочий. Речь в данном случае идет о преступлениях, субъектом которых выступают специальные виды должностных лиц. К таковым преступлениям относятся, прежде всего, преступления против правосудия, совершаемые должностными лицами (ст. 299 УК РФ «Привлечение заведомо невиновного к уголовной ответственности», ст. 300 УК РФ «Незаконное освобождение от уголовной ответственности», ст. 301 УК РФ «Незаконные задержание, заключение под стражу или содержание под стражей», ст. 302 УК РФ «Принуждение к даче показаний», ст. 305 УК РФ «Вынесение заведомо неправосудного приговора, решения или иного судебного акта»).

В науке уголовного права предлагаются различные подходы к содержательной классификации преступлений, совершаемых должностными лицами.

Однако данные классификации имеют преимущественно теоретико-познавательное значение. Они не обладают достаточным инструментальным потенциалом, позволяющим решать квалификационные вопросы. В связи с этим, как было отмечено, что в следственной и судебной практике зачастую возникают сложности при квалификации деяния должностного лица, которые заключаются в проблемах разграничения идеальной совокупности преступления от деяний, образующих сочетание общей и специальной нормы. Не вполне очевидно также, по каким признакам отличать конкуренцию общей и специальной норм от конкуренции части и целого. В связи с этим как на практике, так и в теории возникает достаточно дискуссионных вопросов о квалификации того или иного деяния должностного лица.

Мы предлагаем иную классификации преступлений, совершаемых должностными лицами путем превышения полномочий. По нашему мнению, содержательный анализ действующего уголовного законодательства позволяет выделить две сходные, но не идентичные по содержанию правовые категории «преступления, совершаемые должностными лицами путем превышения должностных полномочий» и «должностные преступления, совершаемые путем превышения полномочий».

К первой группе относится широкий круг преступлений, расположенных в различных разделах и главах УК РФ, субъектом которых исключительно или наряду с другими лицами выступает должностное лицо, одним из возможных способов совершения которых наряду со злоупотреблением полномочиями, использованием авторитета власти и служебных связей является превышение полномочий (преступления против конституционных прав граждан, совершаемые должностными лицами, преступления в сфере экономической деятельности, совершаемые должностными лицами, преступления против мира и безопасности человечества и т. д.).

Вторая категория – должностные преступления, совершаемые путем превышения полномочий, – это деяния, родовым объектом которых выступает государственная власть в части интересов государственной и муниципальной службы, включая специальные виды службы (служба в правоохранительных органах, в частности). Они совершаются только и исключительно должностными лицами, а основным способом выполнения объективной стороны выступает превышение должностных полномочий. В эту группу входит базовая норма, предусмотренная в ст. 286 УК РФ, и преступления против правосудия, совершаемые должностными лицами.

Выявленное соотношение категорий «преступления, совершаемые должностными лицами путем превышения должностных полномочий» и «должностные преступления, совершаемые путем превышения полномочий» позволяет предложить общее правило их квалификации. Если деяние одновременно подпадает под признаки двух или более преступлений, относящихся к разным группам, содеянное требует квалификации по совокупности (например, ст. 169 и ст. 286 УК РФ). Преступления же, входящие в группу «должностные преступления, совершаемые путем превышения полномочий», находятся в соотношении общего (ст. 286 УК РФ) и специальных составов (преступления против правосудия, совершаемые должностными лицами): по правилам ч. 3 ст. 17 УК РФ предпочтение в этом случае отдается специальным нормам.

Данный параграф посвящен анализу преступлений, совершаемых должностными лицами путем превышения полномочий, против конституционных прав и свобод человека и гражданина и преступлений в сфере экономики;

Ранее было заявлено, что содержание этой группы преступлений шире, но мы решили ограничиться обозначенными видами преступлений по следующим причинам. Во-первых, невозможностью охвата в нашем исследовании всех преступлений, совершаемых путем превышения должностных полномочий. Во-вторых, данные преступления обладают повышенной социально-политической значимостью. В-третьих, мы постарались рассмотреть только те преступления, вопросы квалификации которых имеют не только теоретическую, но и прикладную ценность.

Итак, первую группу составляют преступления против конституционных прав и свобод человека и гражданина. Представляется целесообразным не проводить последовательное разграничение составов, а установить общее соотношение превышения должностных полномочий с указанной группой преступлений.

Если исходить из буквального толкования текста ст. 20 УК, то субъектами посягательств против конституционных прав и свобод могут быть любые вменяемые лица, достигшие 16-летнего возраста. Фактически же в большинстве предусмотренных гл. 19 УК основных или квалифицированных составов уголовную ответственность могут нести субъекты, использующие для посягательств на права и свободы личности свое служебное положение (ч. 2 ст. 136–138; 144, ч. 3 ст. 139, ст. 140, 141, 142, 142', 143, 145, 145¹ и 149 УК РФ). Субъектом преступлений против конституционных прав и свобод человека и гражданина, как уже отмечалось, может являться не только должностное лицо, но и лица, осуществляющие публичные полномочия, не являющиеся должностными лицами согласно примечания к ст. 285 УК РФ. Сюда относятся должностные лица органов государственной власти и органов местного самоуправления, государственные служащие органов местного самоуправления, не относящиеся к числу должностных лиц, а также лица, постоянно, временно либо по специальному полномочию выполняющие организационно-распорядительные или административно-хозяйственные обязанности в коммерческой организации независимо от формы собственности, а также в некоммерческой организации, не являющейся государственным органом, органом местного самоуправления, государственным или муниципальным учреждением. Следовательно, субъект преступлений против конституционных прав и свобод человека и гражданина охватывает более широкий круг лиц, нежели субъект превышения должностных полномочий.

Видовым объектом этих преступлений выступают конституционные права и свободы человека и гражданина. Непосредственный объект – конкретное право или свобода человека и гражданина, на которое посягает то или иное преступное посягательство. Если же преступление совершается должностным лицом, то дополнительным непосредственным объектом выступают общественные отношения, обеспечивающие нормальное функционирование государственного аппарата. Норма, предусматривающая ответственность за превышение должностных полномочий, содержит состав преступления, признаки которого во многом совпадают с признаками преступлений, предусмотренных гл. 19 УК РФ, совершенных с использованием служебного положения. Непосредственным объектом посягательства ст. 286 УК РФ выступает правильная работа (или функционирование) государственного аппарата, а дополнительным права и законные интересы граждан, организаций. Таким образом, мы видим, что законодатель в данном случае на первое место ставит права и свободы человека и гражданина, интересы службы являются вероятным дополнительным объектом.

Субъективная сторона превышения должностных полномочий характеризуется умышленной виной. Виновный осознает, что использует свои

должностные полномочия вопреки интересам службы и желает использовать их именно таким способом. Субъективная сторона преступления против конституционных прав также характеризуется умышленной формой вины. Однако если в материальных составах умысел может быть как прямым, так и косвенным, то в преступлениях с формальным составом умысел может быть только прямой. В преступлении, предусмотренном ст. 143 УК РФ, вина по отношению к последствиям является неосторожной. При квалификации деяния по ст. 145 УК РФ требуется установить специальные мотивы в действиях субъектов, которые являются обязательными.

Объективная сторона анализируемых преступлений проявляется обычно в действиях, активно подрывающих права и свободы граждан или препятствующих их реализации. Но в ряде случаев наряду с активными действиями субъектов возможно совершение рассматриваемых посягательств в форме бездействия (ст. 141, 143, 148 УК РФ), когда субъект не выполняет лежащей на нем обязанности обеспечить соблюдение прав и свобод граждан. В большинстве случаев закон описывает деяния против конституционных прав в рамках формальных составов, поскольку причиняемый такими посягательствами вред не поддается конкретному измерению, достаточно самого факта нарушения прав и законных интересов граждан. Объективная сторона преступления, предусмотренного ст. 286 УК РФ, в отличие от преступлений против конституционных прав и свобод человека и гражданина, более разнообразна и заключается не только в деяниях, закрепленных в главе 19 УК РФ, но и в совершении других действий, которые нарушают законные права и законные интересы граждан. Обязательными признаками объективной стороны превышения должностных полномочий, согласно ст. 286 УК РФ, в отличие от преступлений против конституционных прав граждан, являются наличие общественно опасных последствий в виде причинения существенного вреда правам и законным интересам граждан или организации, либо охраняемым законом интересам общества и государства. Данное последствие может выражаться как в виде реального материального ущерба, в упущенной выгоде, так и в причинении иного вреда правоохранительным интересам. Так, в частности, «существенным нарушением прав и законных интересов признается нарушение конституционных прав и свобод человека»[47].

Поскольку деяния, предусмотренные составами ч. 2 ст. 136–138; 144, ч. 3 ст. 139, ст. 140, 141, 142, 142¹, 143, 145, 145¹ и 149 УК РФ являются способами превышения лицом своих должностных полномочий, а санкции за них значительно меньше, совокупность исключается и все содеянное квалифицируется лишь по ст. 286 УК РФ.

Однако нам представляется, что в рассматриваемой ситуации конкуренция норм вообще отсутствует. Что представляет собой конкуренция общей и специальной нормы? Общая норма рассчитана на широкий круг однородных деликтов, специальная – на частные случаи этого крута, конкретизированные по каким-либо дополнительным признакам. В рассматриваемой ситуации преступления против конституционных прав граждан, совершаемые должностными лицами, в том числе и путем превышения полномочий, гораздо богаче по содержанию, нежели состав превышения должностных полномочий – шире субъектный состав, сложнее описание признаков объективной стороны. Невозможно назвать преступления против конституционных прав граждан и частью по отношению к составу превышения должностных полномочий. Как известно, конкуренция части и целого, когда одно и то же деяние с разной степенью полноты описано в двух или более нормах уголовного закона. В ходе квалификации приоритет отдается норме, охватывающей содеянное в полном объеме. Однако в данной ситуации такая норма отсутствует: как указывалось выше, преступления против конституционных прав сложнее по содержанию и шире по субъектному составу; а превышение должностных полномочий в качестве обязательного признака содержит общественно-опасные последствия, отсутствующие в составах преступлений главы 19 УК РФ.

Полагаем, что перед нами самостоятельные составы, имеющие минимальный набор общих признаков, каждое из которых подлежит самостоятельной уголовно-правовой оценке.

В пользу подобной квалификации свидетельствует и соотношение наказуемости преступления, предусмотренного ст. 286 УК РФ, и преступлений против конституционных прав граждан: более опасным деянием является превышение должностных полномочий, чем составы, предусмотренные главой 19 УК РФ, совершенные с использованием служебного положения. Следовательно, квалификация исключительно по статьям, предусмотренным главой 19 УК РФ, не будет отвечать степени общественной опасности деяния.

Следующий вопрос, который мы считаем необходимым рассмотреть при исследовании группы преступлений, совершаемых должностными лицами путем превышения полномочий, – выявление соотношения превышения должностных полномочий и преступлений, предусмотренных ст. 169,170 УК РФ.

Общественно опасные деяния в сфере экономической деятельности, как правило, носят сложный характер и подпадают одновременно под признаки нескольких составов преступлений. В уголовно-правовой литературе сложилось устойчивое мнение, что конструкции некоторых уголовно-правовых норм двадцать второй главы УК изначально таковы, что требуют дополнительной квалификации содеянного и применения ст. 17 УК РФ – правил совокупности преступлений. Прежде всего, такими нормами выступают нормы должностных преступлений: воспрепятствования законной предпринимательской деятельности и регистрации незаконных сделок с землей.

Общераспространенным в специальной и комментирующей литературе является мнение о том, что нормы, содержащие составы воспрепятствования законной предпринимательской деятельности и превышение должностных полномочий, соотносятся между собой как специальная и общая.

Мы с подобным положением согласиться не можем. Да, указанные нормы полностью совпадают по признакам субъекта. Но между ними имеются и значительные различия, не сводящиеся лишь к конкретизации признаков.

Так, обязательным признаком объективной стороны состава превышения должностных полномочий выступает наличие последствий, которые определены как существенное нарушение прав и законных интересов граждан или организациям либо охраняемых законом интересов общества или государства. В то время, как основной состав воспрепятствования законной предпринимательской деятельности сконструирован как формальный, крупный ущерб, который в ч. 2 ст. 169 УК РФ указан в качестве квалифицирующего признака, также в полной мере не перекрывает разнохарактерных последствий состава превышения. Более того, если наступили тяжкие последствия, предусмотренные в ст. 286 УК, или если воспрепятствование законной предпринимательской деятельности с существенным нарушением прав предпринимателей было совершено лицом, занимающим государственную должность Российской Федерации или государственную должность субъекта Российской Федерации, главой органа местного самоуправления, а равно с применением насилия, угрозой его применения, применением оружия или специальных средств, было бы несправедливо виновных в этом ставить в привилегированное положение, привлекая к ответственности по ст. 169 УК.

Таким образом, как и в ситуации квалификации преступлений против конституционных прав граждан, совершенное путем уголовно-наказуемого превышения полномочий, воспрепятствование законной предпринимательской деятельности, совершенное должностным лицом, необходимо квалифицировать по совокупности преступлений: за превышение должностных полномочий и за воспрепятствование законной предпринимательской деятельности.

Под общим названием «Регистрация незаконных сделок с землей» ст. 170 УК РФ фактически содержит описание признаков трех самостоятельных составов преступленной, отличающихся по объективной стороне:

1) регистрация заведомо незаконных сделок с землей; 2) искажение учетных данных Государственного земельного кадастра; 3) умышленное занижение размеров платежей за землю. Объединяет их то, что все эти преступления так или иначе связаны с отношениями по поводу земли, совершаются умышленно должностными лицами с использованием служебного положения из корыстной или иной личной заинтересованности.

Ответственность за регистрацию незаконных сделок с землей несут регистраторы прав на недвижимое имущество и сделок с ним, за искажение учетных документов государственного земельного кадастра – должностные лица соответствующих комитетов. Лицами, являющимися субъектами ответственности за занижение платежей за землю, являются должностные лица, устанавливающие заниженные цены при продаже либо аренде земли, устанавливающие льготы либо занижающие ставки по земельному платежу для отдельных граждан.

Применительно к составам преступлений, предусмотренных в ст. 170 УК РФ, также встает вопрос об их соотношении с составами преступлений против государственной службы и службы в органах местного самоуправления. В литературе уже отмечалось, что, «регистрируя незаконные сделки с землей либо занижая размер платежей за землю, должностное лицо злоупотребляет своим должностным положением либо превышает свои служебные полномочия»²⁰⁰. Регистрация незаконных сделок с землей (ст. 170 УК РФ) как должностное преступление в сфере экономической деятельности также представляет собой разновидность превышения должностных полномочий. Считается, что нормы, содержащие указанные составы преступлений, конкурируют между собой как общая и специальная. Соответственно этому предлагается следующий вариант квалификации: «регистрация незаконных сделок с землей, а также умышленное занижение размеров платежей за землю влекут уголовную ответственность по ст. 170 УК РФ; ст. 285 либо ст. 286 УК не применяется, даже если в результате названных действий причинен существенный вред правоохраняемым интересам».

Однако, по нашему мнению, конкуренция уголовно-правовых норм в данном случае, как и в предыдущих, отсутствует, и содеянное следует квалифицировать по совокупности.

Сфера уголовно наказуемых действий по ст. 170 и ст. 286 УК отличается последствием, обязательным в превышении должностными полномочиями, – существенным нарушением прав и законных интересов граждан или организаций либо охраняемых законом интересов общества или государства, а также конструкцией субъективной стороны регистрации незаконных сделок с землей (составной частью которой выступает корыстная или иная личная заинтересованность). Хотя, как уже отмечалось, мотив не является обязательным признаком субъективной стороны превышения должностных полномочий, однако указанное преступление также может совершаться из корыстных и иных побуждений. При существенном нарушении от этих действий прав и законных интересов граждан или организаций либо охраняемых законом интересов общества или государства и тем более при наступлении тяжких последствий содеянное следует квалифицировать по ст. 286 и ст. 170 УК РФ.

Таким образом, следует сделать вывод, что при совершении таких деяний, как воспрепятствование законной предпринимательской деятельности, а также регистрация незаконных сделок с землей, если они существенно нарушили права и законные интересы граждан или организаций либо охраняемых законом интересов общества или государства, должностное лицо подлежит ответственности по совокупности преступлений ст. 286 и ст. 169 либо ст. 170 УК РФ, если указанные последствия отсутствуют, должностное лицо подлежит ответственности по соответствующей статье гл. 22 УК РФ.

Рассмотрение вопросов квалификации должностных преступлений, совершаемых путем превышения полномочий, мы структурно решили построить иным образом. Поскольку ст. 286 УК РФ и должностные преступления против правосудия, совершаемые должностными лицами путем превышения полномочий, находятся в соотношении общей и специальной нормы, мы считаем необходимым провести последовательное разграничение составов. При рассмотрении соотношения ст. 286 УК РФ и должностных преступлений против правосудия как конкуренции общей и специальной норм, возникает теоретическая проблема, связанная с конструктивными особенностями составов преступлений против правосудия, которые в подавляющем большинстве являются формальными. Можно сказать, что поскольку в них отсутствует указание на последствия, они должны оцениваться самостоятельно и требовать дополнительной квалификации по ст. 286 УК РФ. Но, вместе с тем, формальный характер преступлений против правосудия не делает их фактически беспоследственными: указанные в уголовном законе нарушения являются настолько серьезными, что неизбежно причиняют существенный вред правам и законным интересам граждан, общества и государства, что находит отражение в достаточно суровых санкциях за совершение преступлений данной группы.

Должностные злоупотребления в сфере отправления правосудия представляют собой одну из самых многочисленных групп преступлений, предусмотренных главой 31 Уголовного кодекса. Речь в данном случае идет о специальных субъектах, которыми совершаются следующие преступления: привлечение заведомо невиновного к уголовной ответственности (ст. 299), незаконное освобождение от уголовной ответственности (ст. 300), незаконное задержание, заключение под стражу или содержание под стражей (ст. 301), принуждение к даче показаний (ст. 302), вынесение заведомо неправосудных приговора, решения или иного судебного акта (ст. 305). Эта группа обладает целым рядом сугубо специфических свойств и признаков, которые, с одной стороны, выделяют этот вид среди других преступлений, а с другой, делают его похожей на другие виды, предусмотренные главой 30 Уголовного закона. К таким свойствам С.А. Денисов относит следующие: во-первых, эти виды объединяет единый видовой объект преступления – нормальная, деятельность органов правосудия; во-вторых, в подавляющем большинстве случаев в механизме совершения таких преступлений существенное место занимает превышение своих должностных полномочий (что, собственно, и делает похожими их на превышение должностных полномочий); в-третьих, эти виды объединяет единый субъект преступления – должностное лицо правоохранительных органов; в-четвертых, эта группа уголовно-правовых норм выступает в качестве специального гаранта соблюдения законности со стороны должностных лиц. Одной специфической чертой указанных составов является то, что законодатель при конструировании диспозиций, указанных составов прибегает к бланкетной форме описания объективной стороны преступлении.

Должностные преступления в сфере отправления правосудия представляют собой не только уголовно-правовые, но и уголовно-процессуальные запреты, нарушая, тем самым, процессуальные права личности. В настоящий период, когда политика государства в области отправления правосудия направлена на укрепление правоохранительных органов с одной стороны, и усиление ответственности за различные злоупотребления с другой, этот вопрос приобретает весьма актуальное звучание. Однако закрепление уголовно-правовых норм, предусматривающих ответственность за должностные преступления в сфере правосудия, является лишь основой. Необходимо выработать и механизмы, позволяющие правоприменителю реализовывать эти нормы в полном объеме. На данном этапе вменение и доказывание этих норм весьма затруднительно. Это связано, во-первых, со спецификой субъекта, а, во-вторых, с бланкетностью описания объективной стороны указанных преступлений. Проведенное нами исследование показало, что приблизительно в 80 % случаев правоприменитель вменяет лицу, совершившему должностное преступление в сфере правосудия не специальную норму, а норму, предусматривающую ответственность за превышение должностных полномочий. Помимо этого, на наш взгляд, должностные преступления в сфере правосудия являются боле<