Проблема датировки «осевого» времени

Концепция «осевого времени», явившаяся своеобразным ответом на критику со стороны теоретиков цивилизационной модели, была сформулирована сторонником теории универсальности человеческой истории К. Ясперсом. Исходя из уверенности в том, что человечество имеет единые истоки и общую цель, он пытается доказать, что, начиная с некоторого исторического момента, раздельное существование человеческих обществ заканчивается. В четырех великих культурах древности (Китай, Индия, Греция, Ближний Восток) происходит «мировоззренческий переворот». «Новое, возникшее в эту эпоху в трех упомянутых культурах, сводится к тому, что человек осознает бытие в целом, самого себя и свои границы. Перед ним открывается ужас мира и собственная беспомощность <…> он ставит радикальные вопросы <…>, ставит перед собой высшие цели, познает абсолютность в глубинах самосознания и в ясности трансцендентного мира».

Действительно, страх одинокого человека перед могущественным и чуждым миром является универсальной характеристикой его индивидуального бытия, и страх этот связан с памятью и спецификой человеческого опыта; человек всегда преодолевал этот страх посредством приобщения к чему-либо большому и значимому (об этом справедливо писал еще Э. Фромм). Но само по себе это исходное единство страха не гарантирует единство форм его преодоления, которые характеризуют экзистенциальную значимость культуры. А так как страх этот существовал еще в первобытную эпоху и успешно преодолевался тогда в рамках существовавшего мифологического мировоззрения, то применительно к «осевому времени» важно, почему старые формы преодоления страха перестали действовать, иными словами, почему возникла необходимость в рациональном мировоззрении?

Ответ тривиален: мифологическое мышление обеспечивает адекватную вписанность в малоизменчивый мир, который может считаться в рамках восприятия неизменным. Поэтому ускорение социальной и технологической динамики, усложнение социальной структуры общества и его политической организации делает мифологическое мировоззрение неспособным объяснить мир, а потому человек в собственном представлении о себе и мире утрачивает связь с ним, оказывается перед «ужасом мира и собственной беспомощностью». Решением этой проблемы является рационализация мировоззрения. Таким образом, «великие культуры древности» изначально были обречены на мировоззренческий кризис, ибо их активная освоенческая деятельность разрушала основания мифологического мировоззрения, на фундаменте которого они первоначально строились.

В качестве главного аргумента в пользу единства человеческой истории К. Ясперс выдвигает утверждение о сущностном единстве этих независимых процессов. «По своим истокам эти течения самостоятельны. Наличие реальных заимствований и импульсов исключено». Это утверждение Ясперса кажется очень странным, ведь такие мировоззренческие пертурбации произошли в четырех регионах мира (Ближний Восток, Китай, Индия и Греция) а) одновременно, б) аналогично и в) независимо друг от друга. Нам не остается ничего иного, как доказать, что они не были ни одновременными, ни аналогичными, ни тем более независимыми.

Начнем с одновременности. Реальная рационализация мировоззрения в китайском обществе начинается гораздо раньше 800 года до н.э., которым К. Ясперс датирует начало «осевого времени». Если верить официальным китайским летописям и ученым, переводившим их на современное летоисчисление, то можно обозначить более точную дату - это 1122 год до н.э., когда первый правитель династии Чжоу (1122-249) У-ван (1122-1116), свергает последнего правителя предшествующей династии Шан-Инь (1766 (?) - 1122) Чжоу Синя (1154-1122). Это событие было для китайского мифологического мировоззрения, основанного на представлении об иерархической упорядоченности всего сущего и исключительной роли императора в нем, вопиющим, фундаментальным нарушением естественного порядка вещей. Рефлексия по этому поводу и привела к возникновению сложной рациональной модели исторического процесса, зафиксированной прежде всего в «Шу цзин» и «Ши цзин». Именно в процессе этой первичной рефлексии возникает представление о «золотом веке» китайской государственности, о «небесном повелении» («тянь минь»). Вводится понятие «дэ», которое уже во времена Лао-цзы становится обозначением добродетели, акцентируется этическое устройство мира, переосмысляется сущность ритуала («ли»), формируется идея о народе («минь») как глашатае воли Неба. Конфуций, Лао-цзы и другие упомянутые К. Ясперсом мыслители были, без сомнения, наиболее яркими представителями осуществлявшейся трансформации, однако начало ей было положено гораздо раньше.

В Древней Индии, по мнению К. Ясперса, рациональное осмысление человеком мира начинается с Упанишад, что, по меньшей мере, странно, ибо представляется очевидным, что уже Веды являют собой продукт мышления, в котором зарождается рефлексия. Типичное мифологическое мировоззрение не нуждается в священных текстах, возникновение которых - явный признак трагических пертурбаций, которые неизбежно заканчиваются гибелью такого мировоззрения. Поэтому сам факт возникновения Вед свидетельствует о на- чале рационализации мифологического мировоззрения Древней Индии, а соз- дание древнейшей из Вед относят к 1200 г. до н.э. И это тоже за пределами ясперсовского «осевого времени».

В Греции же действительно можно говорить о начале рационализации мировоззрения только со времен Гомера и Гесиода, что соответствует модели К. Ясперса, но эта схема не действует применительно к Ближнему Востоку. И в Древней Месопотамии, и в Древнем Египте рационализация мировоззрения шла на протяжении практически всей истории их развития. Египет за это время пережил несколько религиозных реформ, причем самая интересная связана с попыткой создания монотеистической религии. Речь идет о религиозной реформе Аменхотепа IV (Эхнатона) (1372-1354 г. до н. э.). Уже одно это событие означает, что рамки «осевого времени» должны быть отодвинуты глубоко в даль истории, более чем до XIV в. до н. э.

Если говорить о завершении мировоззренческих изменений, связанных с «осевым временем», то в Китае они действительно начались во II в. до н. э. с воцарением династии Хань (202 г. до н. э. - 220 г. н. э.), когда подошел к концу период идеологической борьбы в государстве, начавшийся после кру- шения династии Чжоу (249 г. до н. э.). Новая династия взяла в качестве официальной идеологии синтез конфуцианства и легизма, окончательно оформив основы китайского рационального мировоззрения, сохраняющегося до настоящего времени.

Для Индии завершение рационального переосмысления мировоззрения связывается с I в. н. э., когда заканчивается затяжная борьба индуизма с про- тивостоящими ему неортодоксальными религиозными учениями, прежде все- го - буддизмом. В античном обществе процесс рационального переосмысления мира завершается распространением христианства тоже в I в. н. э.

Для Ближнего Востока завершение этого процесса практически невоз- можно датировать, так как регион неоднократно претерпевал мощные миро- воззренческие революции, вплоть до возникновения ислама, а в некотором смысле и после этого. Иными словами, в реальности мы имеем дело с временным интервалом в 12 веков, в течение которого реально происходили мировоззренческие перемены, а это почти половина непервобытной человеческой истории - многовато для «периода перелома», каким К. Ясперс изображает свое «осевое время». К. Ясперс сужает рамки «осевого времени», не учитывая тот факт, что произошедший мировоззренческий переворот был непрерывным явлением, отдельные этапы которого не могут произвольно отделяться друг от друга; он же выделяет и относит к «осевому времени» только наиболее яркие проявления, относящиеся к середине процесса, что, на наш взгляд, неправомерно.

Теперь об аналогичности. В Китае рационализация мировоззрения шла путем медленного перерастания традиционной мифологии в традиционное рациональное мышление, но при этом не сформировалось универсальное представление о человеке. Китайское мировоззрение базировалось и базируется до сих пор на приоритете народа хань, то есть является этноцентрическим. В Китае человек как таковой рассматривается через его этносоциальные характеристики.

В Индии рационализация мировоззрения прошла через маргинализационный всплеск, когда в пику традиционному брахманизму сформировался рационализированный буддизм, отвергавший некоторые устои индийского общества. Буддизм повсеместно распространился в период правления Ашоки (262-232 гг. до н. э.) из династии Маурья (317-187 гг. до н.э.), достиг своего апогея, став реальной угрозой традиционному индуистскому мировоззрению, что вызвало ответную рационализацию брахманистской традиции, в ходе которой и сформировался современный индуизм, вытеснивший буддизм к I в. н. э. Однако универсальное представление о человеке не сложилось, не существовало даже единого отношения к человеку в индуистской цивилизации, а природа человека детерминировалась кастовой принадлежностью.

В Греции научно-философская традиция быстро затмила традицию мифологическую, а потому, несмотря на активные рациональные поиски философов, сама мифология претерпевала слабые изменения и вырождалась, что привело христианство в конечном итоге к победе над ней. Греческая философия не смогла выработать целостной религиозной системы; неоплатонизм, самый далекий шаг в этом направлении, явно формировался под влиянием религиозных представлений Ближнего Востока, но в Греции все же возникло универсальное представление о человеке, но сложилось оно в рамках христианства, также имевшего ближневосточное происхождение.

На Ближнем Востоке философия в указанное К. Ясперсом время не появилась вовсе. Рационализация мировоззрения охватила сферу сверхъестественного опыта и привела к формированию целого «букета» новых религиозных систем. Только после распространения ислама возникло представление об универсальности человека и начала развиваться философия.

Процессы, как мы видим, совершенно разные, общим для них является сам факт того, что они происходили - на этом основании К. Ясперс и делает вывод об их общности. Содержательное различие этих процессов приводит к мысли о том, что мы имеем дело с различными ответами на один и тот же цивилизационный вызов, а потому вопрос о их формальном сходстве должен быть переадресован в сторону раскрытия природы вызова, который привел к разрушению мифологического мировоззрения.

Мифологическое мировоззрение не соответствовало новому уровню развития организации общества, которая сформировалась в первых государствах с соответствующим им уровнем технологического развития. Поэтому кризис мифологического мировоззрения начинается с момента перехода от догосударственных форм организации общества к государству, от первобытности к цивилизации. Таким образом, создание государства на основе новых для первобытности технологий сделало процессы «осевого времени» неизбежными. Неудивительно, что они происходили только на основе великих культур древности, существовавших в определенных государствах.

Следы «осевого времени» можно усмотреть даже в «неосевую» эпоху. Мы мало что знаем о доарийской цивилизации Индии и доахейском обществе Греции, но о шанском Китае нам все же кое-что известно. «Противоречия между экстатическим содержанием иньских культов и формальным принципом их организации вызвали острый кризис иньской цивилизации, завершившийся завоеванием царства Шан-Инь племенем Чжоу». Мы считаем, что это заключение можно обобщить так: попытка приспособления первобытно-мифологического мировоззрения к новым социальным условиям в рамках великих культур древности была неудачной и привела к мировоззренческому перевороту, который каждая из этих культур пережила по-своему.