Периодизация греческой литературы.

Периодизация греческой литературы.

1. Доклассический или архаический период охватывает собой длинный ряд веков устного народного творчества и заканчивается в течение первой трети 1 тысячелетия до н.э., но, несомненно, складывавшиеся в течение многих столетий - это героические поэмы "Илиада" и "Одиссея" Гомера.

 

2. Классический период совпадает со становлением и расцветом греческого классического рабовладения, занимающего собой 7-4 вв. до н.э. В связи с развитием внутреннего мира личности появляются многочисленные формы лирики и драмы, а также богатая прозаическая литература, состоящая из произведений греческих философов, историков и ораторов.

 

3. Эллинистический период возникает на новой ступени античного рабовладения, а именно крупного рабовладения. Вместо небольших городов-государств классического периода, так называемых полисов, возникают огромные военно-монархические организации, а вместе с тем появляется и большая дифференциация субъективной жизни человека, резко отличная от простоты, непосредственности и строгости классического периода. Вследствие этого эллинистический период часто трактовался как деградация классической литературы. Но этот период длился весьма долго, вплоть до конца античного мира, и обладал спецификой, неведомой классике. Следовательно, этот период занимает огромный промежуток времени – с 3 в. до н.э. до 5 в. н.э., в связи с чем его можно разделить на ступени раннего эллинизма (3 в. до н.э. - 1 в. н.э.) и позднего эллинизма (1 в. н.э. - 5 в. н.э.). К нему относится и римская литература, почему его часть и называют эллинистически-римским периодом.

 

 

В связи с гибелью рабовладельческой формации и наступлением средневекового феодализма 6 век нашей эры можно считать гранью между античной и средневековой литературой.

 

Основные периоды в развитии мифологии, ее значение для античной литературы.

 

Древнегреческая литература выросла на основе мифологии, теснейшим образом связанной с жизнью первобытного коллектива. Вместе с развитием общества менялись и формы первобытного мышления, что позволяет выделить несколько стадий развития древнейшей мифологии.

Фетишизм.

Вещь, одновременно одушевленная и материальная -  фетиш, и такая мифология есть фетишизм. Таким образом, древний человек понимает фетиш как средоточие магической, демонической, живой силы.

Среди фетишей в литературных первоисточниках:

 

· боги и герои в виде необработанных или грубых предметов (Латона на Делосе - в виде полена, Геракл в Гиетте - в виде камня, братья Диоскуры - в виде двух бревен с поперечными брусьями в Спарте)

 

· предметы, изготовленные руками человека, (копье Ахилла, исцелившее героя Телефа)

 

· растения, животные и сам человек, а также все части его тела (виноградная лоза и плющ – фетиши Диониса, и бог иной раз прямо именовался "Плющом", Афина в одном из орфических гимнов так и именуется - "Змея", критский Зевс воспринимался некогда как бык, а "совоокость" Афины и "волоокость" Геры тоже явно указывают на их древнее тождество с совой и коровой (так называемый зооморфизм)).

 

· органы человека - сердце, диафрагма, почки, глаза, волосы, кровь, слюна - сначала понимались не как носители души, но как сама душа в виде материального тела, то есть фетиша. (у Гомера диафрагма мыслится как субъект, как сознающее себя "Я". Вместе с кровью душа покидает тело)

 

Когда сознание человека укрепляется и под влиянием роста производительных сил, он уже получает некоторую возможность всматриваться в предметы и явления, а не просто опираться на инстинкты, тогда и окружающая природа расчленяется для него в виде тех или иных областей, участков, групп, разных видов или типов предметов. Только на этой ступени развития сознания первобытного человека наступает та стадия древнейшей мифологии, которую можно назвать фетишизмом в собственном смысле слова, потому что только здесь впервые фетиш фиксируется как таковой, а не воспринимается только инстинктивно и смутно.

 

 

Анимизм.

Переход к анимизму совершается с умением отделять идею фетиша от самого фетиша.

Так же как и фетишизм, анимизм (греч. animus - дух, anima - душа) тоже имел свою историю. Вначале демон вещи настолько неотделим от вещи (даже хотя бы он от нее и отличался), что с уничтожением вещи прекращает свое существование и этот демон вещи (гамадриада, нимфа дерева, умирает с его порубкой)

В дальнейшем растет самостоятельность демонов, которые теперь способны отделяться от вещей и сохраняться после их уничтожения. (греческая дриада остается в живых после уничтожения дерева)

Этот демон далее становится своего рода обобщенным мифическим существом, то есть источником или родителем всех вещей, подпадающих под соответствующее родовое понятие. (Греческий Океан – река, данная в виде одной, особенно большой, быстрой и глубокой охватывающей притом всю Землю реки, и родитель всех рек на земле)

Боги и демоны античной мифологии - существа физические, материальные и чувствительные. Они обладают самым обыкновенным телом, хотя это тело и может мыслиться возникающим из разных видов материи. Демоны состоят из 4х стихий, начиная от земли и кончая огнем. Богов же представляли себе состоящими из материи еще более тонкой, чем огонь, а именно из эфира.

Древние анимистические демоны, как правило, представляются в беспорядочном и дисгармоничном виде. В этих случаях обычно говорят о тератологии, то есть о веке чудовищ и страшилищ (греч. teras - чудо и чудовище), символизирующих силы земли.

Гесиод подробно говорит о порожденных Небом-Ураном и Землей-Геей титанах, циклопах и сторуких.

Среди порождений Земли необходимо указать Эриний - страшных, седых, окровавленных старух с собачьими головами и со змеями в распущенных волосах. Они охраняют уставы Земли и преследуют всякого преступника против Земли и прав родства. Сирены - птицы и женщины, кентавры, в которых соединились тела человека и коня - все это свидетельства неотделимости древнего человека от природы.

 

В развитом анимизме трансформация демона или бога приводит к антропоморфическому, то есть очеловеченному, их пониманию. И этот антропоморфизм именно у греков достигает своего наивысшего оформления, выражаясь в системе художественных или пластических образов. Грек был хорошо знаком с внешними чертами богов (какого цвета волосы у Аполлона, какие брови или борода у Зевса и т.д.)

 

Антропоморфический образ бога, демона или героя в античной мифологии всегда содержал в себе черты чисто фетишистского развития: совиные глаза - у Афины, коровьи глаза - у Геры. Точно так же в мифах рассказывается о вступлении в брак героинь со смертными героями, а это в период патриархата и героизма уже звучало как рудимент давно ушедшей старины (Фетида и Пелей, Афродита и Анхис).

Ранняя классика.

С переходом от материнской общины к патриархату развивается классическая ступень мифологии, основанная на гармоническом и художественном восприятии мира.

В мифологии этого периода появляются герои, которые расправляются со всеми чудовищами и страшилищами, некогда пугавшими воображение человека, задавленного непонятной ему и всемогущей природой.

Вместо мелких божков и демонов появляется один главный, верховный бог Зевс, а все остальные боги и демоны ему подчиняются. Патриархальная община водворяется теперь и на небе, или на горе Олимп. Зевс сам ведет борьбу с разного рода чудовищами, побеждает Титанов, Циклопов, Тифона и Гигантов и заточает их под землю или даже в Тартар. Гесиод оставил нам красочные картины титаномахии и тифонии ("Теогония"); о победе же Зевса над Гигантами можно прочитать у Аполлодора и Клавдиана.

За Зевсом идут другие боги и герои. Аполлон в «Одиссее», Кадм в «Метаморфозах» Овидия, Персей в «Илиаде». Совершает свои 12 подвигов Геракл, Тесей убивает Минотавра.

Вместе с тем появляются и боги нового типа (их греки называли олимпийскими). Женские божества получили теперь новые функции в связи с эпохой патриархата и героизма. Гера стала покровительницей браков и моногамной семьи, Деметра - планомерного и организованного земледелия, Афина Паллада - честной, открытой и организованной войны (в противоположность буйному анархическому и аморальному Аресу и т.д. Гермес из прежнего примитивного божества стал покровителем всякого человеческого предприятия, включая скотоводство, искусство, торговлю, водительство по дорогам земли и даже загробного мира.

Не только боги и герои подверглись изменениям. Прежде всего преображается вся природа, прежде наполненная для человека страшными и непонятными силами. Теперь природа воспринимается греками умиротворенно и поэтично. Возросла власть человека над природой; теперь он уже умел более спокойно ориентироваться в ней, пользоваться ею для своих надобностей, рассматривать ее (вместо того, чтобы прятаться от нее), находить в ней красоту. Теперь власть над морской стихией принадлежала не только грозному Посейдону, но и весьма мирному, приветливому и мудрому богу морей Нерею. Нимфы, рассеянные по всей природе, получали красивый, милый вид.

Всем раньше правил Зевс, и все стихийные силы оказались в его руках. Раньше он сам был и ужасным громом, и ослепительной молнией. Теперь же гром и молния, равно как и вся атмосфера, стали не больше как атрибутами Зевса; и от разумной воли Зевса стало зависеть их использование.

Характерно окружение Зевса на Олимпе. Около него Ника - Победа - уже не страшный и непобедимый демон, но прекрасная крылатая богиня, которая является только символом мощи самого же Зевса. Фемида раньше тоже ничем не отличалась от Земли и была страшным законом ее стихийных и беспорядочных действий. Теперь она - богиня права. Детьми Зевса и Фемиды являются Оры - веселые, прелестные, благодетельные, вечно танцующие богини времен года и государственного порядка. Веселое, изящное и мудрое окружение характерно теперь и для Аполлона с его Музами, и для Афродиты с ее Эротом.

 Человеческий труд также получил теперь свое дальнейшее и эффективное развитие. По велению богини земледелия Деметры Триптолем разъезжает теперь по всей земле и всех учит законам земледелия. Звери приручаются, человеком (миф о Геракле).

Появляются знаменитые мифические художники. Среди них - Дедал, построивший на Крите знаменитый лабиринт, великолепные здания спасшему его царю Кокалу, площадку для танцев Ариадны, соорудил крылья для своего полета с сыном Икаром (известнейший рассказ об этом и о трагической гибели Икара см. у Овидия – «Метаморфозы»). Боги Посейдон и Аполлон строят стены города Трои («Илиада»). Все это – атрибуты восходящей цивилизации. Орфей укрощал пением бури, грозы и диких зверей, что тоже было символом власти человеческого интеллекта и человеческого творчества над силами природы.

В лице Геракла эта героическая эпоха достигает наивысшего расцвета. Геракл, сын Зевса и смертной женщины Алкмены, не только истребитель разного рода чудовищ (Немейского льва, Лернейской гидры и т.д), не только победитель природы в мифе об авгиевых конюшнях и победитель матриархата в мифе о поясе, добытом у амазонки Ипполиты. Если он своими победами еще сравним с другими героями, то было у него два таких подвига, которыми он превзошел всех героев древности; и эти подвиги тоже были апофеозом человеческой мощи и героического дерзания. На крайнем западе Геракл дошел до сада Гесперид и овладел их яблоками, а в глубине земли он добрался до самого Кербера и вывел его на поверхность. Неудивительно, что такой герой был взят Зевсом на небо и там вступил в брак с Гебой, богиней вечной юности. Подобного рода мифы могли появиться только в эпоху сознательной и мощной борьбы человека за свое счастье.

В других классических мифах также рассказывалось не раз о победе человека над природой (когда Эдип разгадал загадку Сфинкса, Сфинкс бросилась со скалы; когда Одиссей (или Орфей) не поддался завораживающему пению сирен и невредимо проплыл мимо них, сирены в тот же момент погибли)

 

Поздний героизм.

Люди еще более смелеют в период поздней классики, и их самостоятельность во взаимоотношениях с богами заметно растет.

Ахилл в "Илиаде" Гомера бранит Аполлона последними словами за укрывательство своего врага Гектора. Салмоней и вовсе объявил себя Зевсом и стал требовать божественных почестей (Вергилий, "Энеида"). Конечно, все эти неблагочестивые или безбожные герои терпят, по мифам, то или иное наказание. Иначе не могло и быть, пока у древних греков существовали мифы, то есть боги были богами, а герои - героями.

Самоотрицание мифологии.

Тип мифологического самоотрицания возник в связи с образом Прометея. Сам Прометей - божество. Когда Зевс побеждает Титанов и наступает героический век, Прометей за свою помощь людям (огонь) терпит от Зевса наказание - он прикован к скале. Наказание Прометея понятно, поскольку он противник олимпийского героизма, то есть мифологии, связанной с Зевсом. Вот почему в течение всего героического века Прометей прикован к скале.

Но вот героический век подходит к концу. Незадолго до Троянской войны Геракл освобождает Прометея, и между Зевсом и Прометеем происходит великое примирение, которое означает торжество Прометея, даровавшего людям огонь и зачатки цивилизации, сделавшего человечество самостоятельным и независимым от богов. Появился герой, опирающийся только на собственный разум и собственные руки, человек новой цивилизации, желающий овладеть силами природы вместо рабского служения им и жаждущий постоянного прогресса.

Таким образом, Прометей, будучи сам богом, разрушал веру в божество вообще и в мифологическое восприятие мира. Недаром мифы о Дионисе и Прометее расцвели на заре классового рабовладельческого общества, в период формирования греческой демократической полисной системы.

Говоря о гибели ранней мифологии, мы должны учитывать еще один тип мифов - это получившие широкое распространение мифы о превращениях, или метаморфозы. В эллинистический период античной литературы выработался специальный жанр превращения, который нашел свое гениальное воплощение в известном сочинении Овидия "Метаморфозы".

Обычно здесь имеется в виду миф, который в результате тех или других перипетий заканчивался превращением фигурирующих в нем героев в какие-нибудь предметы неодушевленного мира, в растения или в животных. Так, Нарцисс, иссохший от любви к своему собственному изображению в воде, превращается в цветок, получающий такое же название (Овидий, "Метаморфозы"). Гиацинт умирает, проливая свою кровь на землю, и из этой крови вырастает известный всем цветок гиацинт (там же)

Выясняется, что все явления природы когда-то понимались мифологически, то есть одушевлялись, но со временем утеряли свою мифичность. Только людская память поздней античности сохранила воспоминание об их давнишнем мифическом прошлом, находя в них уже одну поэтическую красоту. Однако поскольку такого рода мифы появлялись и гораздо раньше эллинистического времени, они свидетельствовали о гибели наивной мифологии, о замене ее обыкновенной, трезвой и реалистической поэтизацией природы и человека.

Содержание, сюжет и композиция «Илиады». Образы героев и действия богов.

"Илиада" охватывает события десятого года войны, незадолго до падения Трои. Но само падение Трои в "Илиаде" не изображается. События в ней занимают всего 51 день. Однако поэма дает максимально насыщенное изображение военной жизни. По событиям этих дней можно составить яркое представление о тогдашней войне вообще.

 

Основная линия рассказа занимает песни 1, 9, 16-22 (всего песен в "Илиаде" и "Одиссее" по 24). Это повествование о гневе Ахилла и о последствиях этого гнева. Ахилл, один из виднейших вождей греческого воинства под Троей, гневался на выбранного командующим Агамемнона за то, что тот отобрал у него пленницу Брисеиду. А отобрал эту пленницу Агамемнон потому, что по велению Аполлона он должен был свою пленницу Хрисеиду возвратить ее отцу, Хрису, жрецу Аполлона под Троей. В I песни изображается перебранка Ахилла с Агамемноном, уход Ахилла с поля сражения, обращение его с жалобами на обиду к матери Фетиде, которая и получает от Зевса обещание покарать за это греков. Зевс не исполняет своего обещания вплоть до 11 песни, и основная линия повествования в "Илиаде" восстанавливается только в ней, где рассказано, что греки несут серьезные поражения от троянцев. Но в следующих песнях (12-15) тоже нет развития действия. Главная линия повествования возобновляется только в песни 16, где на помощь теснимым грекам выступает любимейший друг Ахилла Патрокл. Он выступает с разрешения Ахилла и гибнет от руки виднейшего троянского героя Гектора, сына Приама. Это заставляет Ахилла вновь вернуться к боям. В 18 песни рассказывается, как бог кузнечного дела Гефест готовит Ахиллу новое оружие, а в 19 песни - о примирении Ахилла с Агамемноном. В 20 песни читаем о возобновлении боев, в которых теперь участвуют уже и сами боги, и в песни 22 - о смерти Гектора от руки Ахилла. Такова основная линия повествования в "Илиаде". Вокруг нее развертывается огромное количество сцен, нисколько не развивающих действие, но чрезвычайно обогащающих его многочисленными картинами войны. Так, песни 2-8 рисуют ряд поединков, а песни 12-15 - просто войну с переменным успехом для греков и троянцев. Песнь 7 говорит о некоторых военных неудачах греков, в результате чего Агамемнон (песнь 9) шлет к Ахиллу послов с предложением мириться, на что тот отвечает резким отказом. Песни 23-24 повествуют о похоронах погибших героев - Патрокла и Гектора. Наконец, песнь 10 уже в древности считалась позднейшей вставкой в "Илиаду". Она изображает ночную вылазку греческих и троянских героев на Троянскую равнину для разведки.

 

Почти все герои поэмы сильны, красивы, благородны; они тоже "божественные", "богоравные" или ведут свое происхождение от богов. Однако это изображение героев у Гомера часто весьма далеко от эпического трафарета, отличается большой пестротой и предвозвещает уже сложность позднейшей литературы.

Ахилл - грозный герой гомеровского эпоса, уверенный в себе, преданный родине и народу. Однако часто забывают, что он чрезвычайно гневлив и груб, что он из-за пленницы оставляет поле сражения и изменяет своим соотечественникам; он упрям и несговорчив, к боям он возвращается лишь потому, что стремится отомстить за своего друга; он беспощаден к Гектору, проповедует право сильного зверя, отказывая ему в исполнении его предсмертной мольбы, и с бессмысленной жестокостью и надругательством волочит его труп вокруг Трои.

Но вместе с тем Ахилл умеет благородно и снисходительно относиться к побежденному врагу и даже питать к нему гуманные чувства: по просьбе Приама он прекращает надругательство над трупом Гектора и с почетом возвращает его отцу. Он искренне любит Брисеиду, Патрокла и прежде всего свою мать и своего отца. Ахилл знает предопределение судьбы о своей близкой гибели, и тем не менее он не страшится; образ его исполнен трагической скорби.

Другой славный герой "Илиады" - Агамемнон - тоже не так прост, как его обычно представляли. Он деспотичен и даже бесчеловечен, жаден и труслив, но он от души скорбит по поводу поражения своего войска, сам бросается в бой и получает ранение, а в конце концов бесславно гибнет от руки собственной жены; но и ему не чужды нежные чувства.

Гектор - безупречный герой и защитник своей родины, идеальный вождь своего войска, свободный от мелких слабостей Ахилла и Агамемнона. Кроме того, он нежно любящий муж, сын и отец. Но и его не надо представлять слишком упрощенно и трафаретно. Он настойчив, часто принимает необдуманные решения, не всегда умен и сообразителен, а иной раз ведет себя наивно, по-детски. Это идеальная, но вполне живая фигура.

 

Гомер очень часто прибегает к методу сравнения, желая пояснить некоторые моменты. И оказывается, что более понятным является мирный труд земледельца, скотовода, ремесленника и обычная, чисто человеческая жизнь с радостями и страданиями маленького человека, не имеющего ничего общего с теми колоссальными героическими фигурами, о которых говорит нам непосредственный сюжет гомеровских поэм,- жизнь без всякой войны и даже без мифологии. В гомеровских поэмах не военный быт поясняется картинами мирной жизни.

Особенно характерна в этом отношении "Илиада", в которой почти все картины из военной области сравниваются с мирным бытом. Военные сравнения здесь почти отсутствуют (они буквально единичны). Зато такая, например, военная картина, как выступление двух Аяксов, сравнивается не с чем иным, как с двумя быками, пашущими землю. Сражение врагов - веянье бобов и гороха на току. Погибший герой сравнивается с маслиной, выращенной заботливым хозяином и вырванной ветром.

Многие свои сравнения из области природы Гомер оживляет присутствием  ичеловека. Сияющие звезды наблюдает пастух, человек в ужасе смотрит на разбитый молнией дуб, пахарь ждет с надеждой северного ветра Борея.

Объектом художественной действительности у Гомера являются боги и судьба. Боги то и дело вмешиваются в жизнь человека, подсказывают ему все его решения и поступки, все его чувства и настроения. Троянец Пандар стреляет в греческий лагерь, вероломно нарушая только что заключенное перемирие; читатель обычно возмущается и осуждает Пандара. Но это случилось вследствие решения богов, Афины. Приам направляется в палатку Ахилла, и между ними устанавливаются дружелюбные отношения; обычно забывают, что все это внушено Приаму и Ахиллу богами свыше. Если понимать сюжет Гомера буквально, то нужно будет сказать, что человек унижен у Гомера, превращен в бездушное орудие богов и что героями эпоса являются искючительно только боги. Однако едва ли Гомер понимал мифологию буквально. На самом деле гомеровские боги являются только обобщением человеческих чувств и настроений, человеческих поступков и воли и обобщением всей социально-исторической жизни человека. Если тот или иной поступок человека объясняется велением божества, то фактически это значит, что данный поступок совершен человеком в результате его собственного внутреннего решения, настолько глубокого, что даже сам человек переживает его как нечто заданное ему извне.

Герои у Гомера (Агамемнон, Ахилл, Менелай) нисколько не стесняются возражать богам, и возражать довольно грубо; сами боги вовсе не отличаются высоким моральным поведением: им свойственны любые пороки, страсти и дурные поступки.

 

Структура трагедии

 

1. парод(песнь хора, когда выходит на орхестру)

2. эписодий (когда актеры разговаривают друг с другом или с хором)

3. Стасим(хор стоит и поет свою песню)

4. Эксод (завершающая песня хора)

5. Коммос (Патетическая песнь, пафосная, «ударяю себя в грудь», совместная лирическая партия актера и хора)

 

Партии хора по своей структуре строфичны.

Необходимыми частями аттической трагедии являются «страдание», сообщение вестника, плач хора. Катастрофальный конец нисколько не обязателен, многие имели примирительный исход. Культовый характер игры требовал благополучного, радостного конца, но т.к. конец был обеспечен для игры в целом заключительной драмой сатиров, поэт мог избирать финал, который находил нужным.

 

Устройство древнегреческого театра:

· скена – постройка, примыкающая к орхестре, на ней размещались декорации

· орхестра – круглая площадка, где размещался хор

· места для зрителей

 

11.

Эсхил - первый великий греческий трагик, получивший мировое признание. Он жил в Греции в первой половине 5 в. до н.э., в ту эпоху, которая расценивалась как эпоха величайшего подъема - общественного, политического, идеологического и художественного. Греция, прошедшая через разложение общинно-родового строя, создавала вместо родовых авторитетов государство: сначала аристократическую, а потом демократическую республику. В атмосфере этого общего подъема и действовал Эсхил, придавший греческой трагедии великолепие и монументально-патетический стиль.

"Персы".

 

Исторической основой трагедии являются знаменитые греко-персидские войны, участником которых был и сам Эсхил. За исключением отдельных и незначительных неточностей, "Персы" дают правильную картину состояния обеих борющихся сторон и в значительной мере являются первоисточником для истории этого периода Греции. Но Эсхил не хотел быть бесстрастным созерцателем этих великих событий, они прежде глубоко пережиты им самим, так же как и греческим народом.

Прежде всего здесь перед нами горячий патриотизм. Этот патриотизм оправдывается у Эсхила особой философией истории, по которой самой судьбой и богом персам было предназначено владычество в Азии, а грекам - в Европе.

Противопоставление Греции и Персии усугубляется у Эсхила еще и противопоставлением свободного народа, свободно строящего свою судьбу, и восточного народа, лежащего ниц перед деспотом и раболепно выполняющего волю этого последнего, все его преступные замыслы. Эсхил не ограничивается общепатриотическими и общенародными идеями. Можно с полной достоверностью утверждать, что в борьбе передового демократа и сторонника морской экспансии Фемистокла с вождем землевладельцев, предпочитавших сухопутную войну, Аристидом Эсхил, несомненно, занимал позицию этого последнего. Этим и объясняется, например, факт выдвижения у него на первый план сухопутной операции на Пситталее под предводительством Аристида.

Наконец, вся эта философско-историческая, политическая и патриотическая концепция завершается также и религиозно-моральной концепцией, по которой Ксеркс, помимо всего прочего, оказывается еще и разрушителем греческих храмов, глумящимся над греческими богами и героями, не признающим ничего святого.

Жанр "Персов" -  трагедия ораторного типа, где даются не события сами по себе (они совершаются за сценой), но лишь мысли и переживания, связанные с этими событиями, то ли при воспоминании о них, то ли в их предчувствии и ожидании.

Характеры в "Персах" продолжают быть неподвижными и монолитными. Атосса, мать Ксеркса, только ожидает катастрофу, а потом отдается ее переживанию. Вестник выступает только как моралист в отношении Ксеркса, а сам Ксеркс только рыдает по поводу своего поражения. Таким образом, драматизм характеров здесь никак не представлен.

С точки зрения развития действия "Персы" гораздо более просты, чем "Умоляющие". Действие здесь развивается совершенно прямолинейно. Схема этого развития чрезвычайно проста, и сводится она только к постепенному углублению той ситуации, которая дана уже с самого начала.

Именно сначала мы имеем предчувствие катастрофы, выражаемое хором старейшин из народа. Это предчувствие углубляется с появлением Атоссы, рассказывающей о своем дурном сне. Предчувствие далее превращается в потрясение в связи с прибытием вестника и его рассказами о Саламине. Потрясение углубляется уничтожающей моральной оценкой политики Ксеркса его отцом Дарием. И наконец, потрясение, глубоко обоснованное реальной катастрофой и углубленное моральным авторитетом Дария, превращается с прибытием Ксеркса в сплошное рыдание, в нескончаемые дикие вопли.

Завершенная идея "Персов", заключающая в себе грандиозную философско-историческую концепцию Востока и Запада, дана в трагедии необычайно оригинально: не путем прямого описания греческой победы, но путем изображения страдания и ужаса персов по поводу их поражения.

Этот френетический стиль "Персов" заостряет и основную их идею в том смысле, что здесь не только прославляется победа греков над персами, уже достаточно понесшими наказание за свою агрессивность, но и проповедуется необходимость прекратить дальнейшие преследования персов.

 

"Орестея"

"Орестея" является единственной дошедшей до нас полностью трилогией Эсхила. Она состоит из трагедий "Агамемнон", "Хоэфоры" и "Евмениды" с заключительной сатировской драмой "Протей" (до нас не дошедшей). Вся эта тетралогия была поставлена в 459 г.

а) Сюжет.

В первой трагедии "Агамемнон" изображается ожидание Агамемнона, который должен прибыть из-под Трои. Хор аргосских старцев вспоминает о трагическом прошлом в доме Агамемнона и воспевает мудрого и справедливого Зевса; новое мрачное предчувствие хора. Супруга Агамемнона Клитемнестра, которая сошлась за время отсутствия Агамемнона с его двоюродным братом Эгисфом, ждет Агамемнона только для того, чтобы его убить. И когда он появляется, она с притворным раболепием расстилает перед ним красный ковер на манер того, как это делалось у восточных владык. Супруги обмениваются притворно любезными речами. Вместе с Агамемноном в качестве пленницы появляется дочь троянского царя Кассандра, пророчица, которая исступленными криками предрекает близкую смерть Агамемнона и свою собственную. Тотчас же раздаются крики Агамемнона, убиваемого за сценой. Об убийстве Агамемнона и Кассандры объявляет сама же Клитемнестра. Ее возлюбленный Эгисф ссорится с непокорными старейшинами, намереваясь вступить с ними в бой, от чего удерживает их властная Клитемнестра.

Во второй трагедии - "Хоэфоры" - прибывший в Аргос сын Агамемнона Орест вместе со своей родной сестрой Электрой, которую притесняет Клитемнестра, составляют на могиле Агамемнона план мести за убитого отца. И так как убить свою мать повелевает Оресту сам Аполлон, то это убийство и совершается. Однако в конце трагедии появляются Эринии, дочери Ночи, ужасные мстительницы за пролитую кровь родственников, которые преследуют Ореста и от которых он прячется в храме Аполлона. Самое слово "хоэфоры" значит "носители возлияний". Тут имеются в виду Орест и Электра на могиле их отца, вместе с хором женщин, совершающих такое же возлияние по приказанию Клитемнестры.

В третьей трагедии - "Евмениды" - Аполлон посылает Ореста за оправданием из своего храма в Дельфах к Афине Палладе в Афины, а Эринии его преследуют, стараясь поймать и уничтожить. Афина Паллада назначает суд над Орестом, так называемый ареопаг, который должен выслушать обе стороны - Ореста с Аполлоном, защищающих отца, и Эриний, защищающих мать, и вынести справедливое решение. Происходит суд. За и против Ореста оказывается одинаковое количество голосов, причем голос Афины Паллады как председательницы суда подан за Ореста. Орест оказывается оправданным. С Эриниями Афина тоже договаривается о прекращении их злых действий, и они превращаются в добрых богинь, которым люди будут молиться в трудных обстоятельствах жизни, в Евменид, что значит благодетельные, благосклонные. В финале - торжественная и победная песнь Евменид, отвращающая всякое зло от Афин и прославляющая их мудрость, справедливость и силу, а также ответное чествование афинянами самих Евменид.

 

Эсхил, несомненно, находился под влиянием огромного и мучительного процесса распадения общинно-родового строя, которое в мифологии отражалось, конечно, не экономически н не политически, но чисто мифологически, в виде мифа о родовом проклятии и гибели целых поколений в результате этого проклятия и множества совершенных вследствие него преступлений. Перед нами картина кровавых ужасов, переходящих из поколения в поколение и свидетельствующих не о чем другом, как о самоотрицании рода, о его самоистреблении. Наконец, выход Афин на широкую дорогу культуры и цивилизации, их политическое и экономическое восхождение в сравнении с прочими греческими государствами тоже является тем историческим фактом, свидетелем которого Эсхил был сам и который поднимал его патриотическую настроенность.

Идейный смысл

В этой трилогии Эсхил, будучи восторженной и пламенной натурой, ни в коем случае не мог быть беспристрастно-объективным изобразителем исторических судеб своего народа, одинаково равнодушным ко всем его периодам, ко всем его деятелям и ко всем волновавшим его в те или другие времена идеям и настроениям. У Эсхила, конечно, была своя собственная точка зрения на историю и на современность, которая и заставляла его оценивать историю своего народа только в одном, и очень определенном, направлении. Это была точка зрения афинского патриота, горячо защищавшего гегемонию Афин и полагавшего, что афинская гражданственность и государственность являются разрешением всех мучительных противоречий прошлого. В "Орестее" Эсхила реально показан переход от кровавых ужасов старины к разумному устроению жизни с помощью справедливейших и гуманно действующих учреждений, когда сам Аполлон посылает Ореста для разбирательства его дела к мудрейшей богине, возглавляющей демократическое государство, во избежание крайности анархии и тирании.

 

 

Периодизация греческой литературы.

1. Доклассический или архаический период охватывает собой длинный ряд веков устного народного творчества и заканчивается в течение первой трети 1 тысячелетия до н.э., но, несомненно, складывавшиеся в течение многих столетий - это героические поэмы "Илиада" и "Одиссея" Гомера.

 

2. Классический период совпадает со становлением и расцветом греческого классического рабовладения, занимающего собой 7-4 вв. до н.э. В связи с развитием внутреннего мира личности появляются многочисленные формы лирики и драмы, а также богатая прозаическая литература, состоящая из произведений греческих философов, историков и ораторов.

 

3. Эллинистический период возникает на новой ступени античного рабовладения, а именно крупного рабовладения. Вместо небольших городов-государств классического периода, так называемых полисов, возникают огромные военно-монархические организации, а вместе с тем появляется и большая дифференциация субъективной жизни человека, резко отличная от простоты, непосредственности и строгости классического периода. Вследствие этого эллинистический период часто трактовался как деградация классической литературы. Но этот период длился весьма долго, вплоть до конца античного мира, и обладал спецификой, неведомой классике. Следовательно, этот период занимает огромный промежуток времени – с 3 в. до н.э. до 5 в. н.э., в связи с чем его можно разделить на ступени раннего эллинизма (3 в. до н.э. - 1 в. н.э.) и позднего эллинизма (1 в. н.э. - 5 в. н.э.). К нему относится и римская литература, почему его часть и называют эллинистически-римским периодом.

 

 

В связи с гибелью рабовладельческой формации и наступлением средневекового феодализма 6 век нашей эры можно считать гранью между античной и средневековой литературой.