Глава 9. Неучтенные подразделения

 

- Остановись! – взмолился Иван – остановись и будь проклят! – выкрикнув вслух со всей силой, выплеснув порыв ненависти к надоедливому незнакомцу, Копылов, наконец-то был отпущен из объятий чужой воли.

Окрестности Анзеби и до изоляции были районом малозаселенным, полупустым и разрушенным, а теперь, издалека, с вышины холма, представляли и вовсе удручающую картину.

Изолятор дымился на горизонте, чадя в воздух широким, длинным столпом черноты. С другой стороны, виднелись столпы дыма, исходящие от города Братска.

Иван, отказывался верить в происходящее. Еще несколько дней назад он просто ходил в школу. Забавно и весело проводил время с друзьями, думая за школьной партой только о девочках и об очередной тренировке, ждущей вечером.

Теперь, лишившись всего, он понимал весь ужас сложившейся ситуации.

Когда отец покинул семью, исчезнув в загадочной деревне Бамбуй, за спиной шептали многое, что придавало личности Ивана ореол загадочности и тайного обожания. Первые месяцы он очень тосковал о потере Дениса, с головой уйдя в новое спортивное направление, однако живая, бойкая натура все-таки возобладала над болотом грусти и скорби.

Чувствуя любовь и поддержку матери, чувствуя ответственность за сестру, младший Копылов приказал себе быть мужчиной, взвалив на себя тяжкую ношу главы семейства.

Прежде всего, это проявилось в том, что парень взял себя в руки, пообещав себе, что отныне близкие люди не увидят его грусти.

Теперь не осталось и самих близких людей... совсем...

Мама лежала где – то там, на территории обрушившегося изолятора, превратившись в изломанный набор костей и мяса под коллапсирующим центральным корпусом.

Арина осталась в городе, внутри захваченной школы и, о ее судьбе не было известно ровным счетом ничего.

По мнению Ивана во всем виноваты были два создания: противный, дальний родственник – генерал и чужая воля, проявившаяся незнакомым голосом внутри.

Иван поклялся, что с первым супостатом он разберется позже, когда поймет, как самостоятельно управлять клокочущей силой внутри себя, но со вторым нужно было расстаться раз и навсегда, прямо сейчас!

- Эй! Выходи! – заорал Иван, сотрясая воздух кулаками, - я вызываю тебя на бой, слышишь ты меня или нет?

Незнакомый голос, еще недавно звучащий внутри головы, ничего не ответил ему в пустом лесу, однако звук передернутого затвора, раздавшийся со спины, привел к запоздалому пониманию, что громко кричать в местности, наполненной врагами, дело непростительной роскоши:

- Твою-то Богу душу мать, Ваня! – знакомый голос, радостно выругался за спиной, - ты чего кричишь, как полоумный? Даша где?

За радостным возгласом последовал звук отстегнутого магазина и характерное клацанье затвора, извлекающего патрон, готовый к выстрелу.

- Дядя Игорь! – радостно воскликнул Иван, оборачиваясь к хорошо знакомому следователю, и тут же сорвался на рыдания, от переизбытка чувств.

Игорь Иванович все понял без слов, молча обнимая сотрясающегося юнца:

- Ну-ну, Ваня! Успокойся... Все произошло на территории СИЗО?

- Да! – выдавил из себя юноша.

- Значит, опоздал... – на секунду Игорь прижал раскрытую ладонь к глазам, маскируя мимолетную слабость, но затем быстро взял себя в руки, - давай-ка вот что сделаем. Заберемся в какой-нибудь домик дачный и хорошо растопим печь. В тепле разговор лучше клеиться.

Идти пришлось недалеко. Ненадолго оставив юношу одного, Игорь еще раз убедился, что за ним не выслали погоню.

Несколько пройденных километров по дороге, прилегающей к железнодорожному полотну, вывели их на станцию Галаченское, где предстал богатейший выбор покинутых дачных домиков.

Дорогой, Иван хоть немного успокоился:

- Прости за слабость, дядя Игорь! – извинился он, стыдясь чрезмерного проявления чувств.

- Нормально все, Вань. В Чечне и не такое видел. Война чудные вещи с людьми делает, особенно когда близких людей теряют. Давай сюда!

Ногой, выбив калитку, Игорь Иванович вошел внутрь огорода, внимательно осмотревшись по сторонам. Пусто. Что и следовало ожидать. Двухэтажный домик, маленький, но добротный, встретил их затхлостью и запахом сырости.

Слегка отсыревшие спички нашли на печи, быстро растопив оную. Оставив Ивану автомат, ни смотря на его протесты, Житников быстро сходил до покинутого железнодорожного вокзала, проинспектировав холодильники Дежурного по станции.

 Расчет оказался верен – внутри белого гиганта нашлись запасы свежей колбасы и масла, на столе ждала нового хозяина засохшая булка хлеба, а в самом покинутом помещении диспетчерской – неплохой набор лапши быстрого приготовления, разных сортов.

Собрав все это добро в мешок, Игорь вернулся к Ивану и тут же принялся варганить нехитрый обед, под сбивчивый, но подробный рассказ юноши о произошедших событиях.

Несколько раз Житников задумчиво вскидывал глаза к потолку, в голове анализируя ситуацию. Выводы были неутешительными. Если все, что творилось вокруг – воля одного единственного психопата, то дело приобретало еще более скверный оборот.

- Значит Ведерников Виктор Константинович... – поставив обед на стол, протянул Игорь, - даже не слышал о таком генерале... впрочем, я и о ведомстве по борьбе с паранормальными явлениями до сентября не слышал тоже ничего, хоть я с армии в органах внутренних дел служу. Полна загадками Россия то...

- Полна... - согласился Иван и сглотнул слюну.

 Молодой организм, не смотря на грусть, чувствовал непреодолимую тягу к съестному.

- Что делать будем? – с набитым ртом спросил он старого следователя, когда они приступили к трапезе, избрав местом ужина прохладную, застекленную веранду.

- Воевать, Ваня. Дарья, хочешь, верь, а хочешь, нет, мне тоже была дорога. Как я понял, оставшиеся подразделения силовиков на территории города Братска, руководители бросили на произвол судьбы. Туда нам нужно. Только сплотив силы, мы сможем хоть что-то противопоставить отчаянному генералу.

- Но там же тени...

- А там туман, - Игорь махнул рукой в неопределенном направлении, - Как очнулся у дороги, пробовал я пройти сквозь него, для эксперимента. Завесу агентство поставило знатную. Такой квадрат оцепили, что чуть ли не половину района отсекли своими генераторами. Так вот, захожу внутрь тумана – а там только звуки, смех и стоны. Несколько раз сходил и в том же месте обратно вываливался. К точкам генераторов присмотрелся – они укреплены лучше, чем крепости.  Вдвоем лезть на рожон – верная смерть.

- Я, Игорь Иванович... теперь роты стою.

- Это еще почему?

- Изолятор обрушил я. Точнее начал. По чужой воле, но все же... Игорь Иванович... маму я сгубил... – как провинившийся ребенок, старающийся казаться взрослым Иван начал шмыгать носом.

- Ну, ка хватит реветь! Ты мужчина или как? Проясни ситуацию – приободрил юношу Житников.

Вновь подробный пересказ Иваном своих внутренних ощущений, заставил Игоря Ивановича надолго задуматься.

- Симбионт, значит... название то, какое чудное. Я, Ваня, пока это комментировать не буду. После того, что видел за последние дни и в Заратустру поверишь. Ты пока отдыхай, отоспись, в себя приди. В Братск пойдем ночью. Агенты за тобой не пойдут, как и Виктор. Будут ждать, пока сам явишься. Их текущая задача – удерживать периметр и держать тени под контролем.

Выбрав для Ивана менее затхлое одеяло, прекрасно понимая, что юноше не до сна, но ему необходимо остаться одному, Игорь Иванович, взяв еще одно покрывало, направился на второй этаж, занимать выгодную наблюдательную позицию.

Убедившись, что никто не крадется через огороды и не бродит рядом, кроме нескольких облезлых собак, гоняющихся друг за другом, усталый следователь хоть немного успокоился и попытался расслабиться.

 Упершись спиной о деревянную стену, Житников прикрыл глаза, ощущая губительную усталость последних дней.

Сглотнув предательский ком, подступивший к горлу, Игорь, игнорируя ноющую боль в грудине, попытался сосредоточиться на своих наблюдениях.

Победив агента и вдоволь наэкспериментировавшись с туманом после того, как силы вернулись к нему, Житников выдвинулся в сторону следственного изолятора, стараясь избегать излишнего приближения к железнодорожному полотну и автодороге.

Он сильно сомневался, что сам бы смог полностью восстановиться после жесточайшего приступа, поразившего сердце майора. Спасли странные, прозрачные и бесцветные таблетки, найденные в кармане у убитого агента, благо, что взрыв не повредил блистер, расположенный во внутреннем кармане. После них улучшенное и бодрое самочувствие вернулось к нему, однако окончательно избавить от симптомов и последствий инфаркта не смогли даже столь сильные медикаменты.

Передвижение кустами стоило больших энергетических затрат. Уходя от ненужных встреч, пришлось изрядно поплутать, встречая на пути холодящие душу картины: то вороны жрут друг друга, то порезанные тела путников, сгубленных активизировавшимися преступниками, то молодая девушка, потерявшая рассудок, бездумно, безумно идущая по дороге в никуда.

Все это живо напомнило Житникову войну. И одновременно было страшнее самой кровопролитной войны.

Как излишне прямой человек, он часто притягивал к себе неприятности. Нырнув в густые кусты, Игорь неожиданно для себя наткнулся на небольшой лагерь неизвестных граждан.

Люди спали, завернувшись в женские шубы, тулупы и спальные мешки у погасшего костра, от чего казалось, что каждый расположившийся на отдыхе человек свил себе персональную берлогу в морозную ночь.

Молодая особа лет шестнадцати на вид, пристегнутая к дереву посредством цепи, кутаясь в странный, белый балахон, тихо дрожала под порывами осеннего ветра. Житников приложил палец ко рту, призывая незнакомку к молчанию. К счастью девчонка все поняла и отреагировала спокойно, ответив Игорю Ивановичу коротким кивком головы.

Храпящие незнакомцы имели воинственный вид, явно отдыхая от тяжелого, разбойного ремесла.

То, что три спящих, крупных человека перед ним преступники говорила не только их характерная внешность и специфические наколки, виднеющиеся даже на шее, но и то, что окровавленный нож, воткнутый в пенек рядом с лагерем, своим кончиком пригвождал к трухлявому дереву сразу два обручальных костра.

Пришлось расправиться с ними по законам военного времени. Их же оружием. Тихо.

 Запах перегара, исходивший от первого разбойника, позволил более точно оценить ситуацию. Следователь, верно, предположил, что накачавшись дешевым пойлом, преступники крепко проспали бы и до утра, но по воле Житникова им не суждено было проснуться никогда.

Автомат, захваченный у разбойной группы, явно принадлежал армейцу - срочнику, покинувшему строй. На пластиковом магазине имелись выцарапанные инициалы М.А. и год окончания службы. Все в старых, добрых традициях военной службы.

 Много их попалось навстречу Житникову в часы скитаний. Раненные, испуганные солдатики, брошенные всеми, поодиночке и группами шли от дымящегося Братска, желая, во что бы то ни стало выбраться из этого страшного и непонятного инцидента.

Видимо один из них, совершенно неудачно встретил на своем пути тех людей, которых не стоило встречать и сейчас Житников, следуя профессиональному чутью, буквально кожей чувствовал, что в этом тоже, пусть и косвенно, виноват загадочный генерал Ведерников, затеявший небывалый эксперимент ценой многих тысяч жизней.

Девочку Игорь отпустил, снабдив в дорогу едой и подарив пистолет, отобранный у преступников.

- Торопись! Иди по этой дороге и попадешь на перекресток. Там агенты пропустят тебя, а армейцы отправят в Иркутск – таким напутствием Житников снабдил в дорогу незнакомку.

- Некуда мне идти, - злобно взглянула на офицера девчонка и все же, сменив гнев на милость, скоро поблагодарила спасителя, - спасибо тебе милый человек! Я к ним ночью вышла. Они уже не в состоянии были что-либо сделать, поэтому пристегнули к дереву и оставили на утро. Если бы не ты...

- Иди с миром! – улыбнулся в ответ следователь, у которого не было времени на разглагольствования, - до темноты как раз успеешь вырваться отсюда и будешь вспоминать случившееся как страшный сон. Прощай.

Преступников было много. Вороватого и лихого вида мужчины, группками и поодиночке двигались со стороны Анзеби по направлению к покинутому Братску.

Иван упоминал пустующий изолятор, реквизируемый элитными подразделениями АПД для своих нужд,  а ведь еще совсем недавно он был битком забит подозреваемыми и обвиняемыми.

Видимо генерал, не особо парился с транспортировкой мешающего спецконтингента, банально выпустив толпы потенциальных преступников на волю, внутрь большого, осажденного периметра, которым сейчас являлся город и окрестности.

Виктор заплатит и за это. Поэтому, не смотря на боль и недомогание, нужно было двигаться дальше, благо, ранние сумерки играли на руку беглецам.

Просидев неподвижно, в легкой полудреме до шести вечера, Житников понял, что пора готовиться к дальнему марш броску.

Спал ли Иван все этот время? Игорь Иванович предпочел не спрашивать. Он коротко попросил юношу встать и, дав минимум времени на непродолжительные сборы, первым выдвинулся в сумрачную непогоду.

Легкий, мелкий, противный дождь лился из низкого полога туч, делаю узкую, проселочную дорогу малопригодной для ходьбы. Тем не менее, иного выбора не было и, заняв главенствующую позицию, Житников, быстро промокнув ногами насквозь, первым направился в сторону города Братска, стараясь избегать крупных развилок.

Иван мужественно терпел тяготы пути, стиснув зубы и молча следуя за своим наставником. Его немного беспокоила подвернутая нога, поврежденная во время безумного прыжка. Иного выбора и не было. Юноша был рад, что хоть кто-то в этой зоне отчуждения мог назваться его союзником. Один бы он точно не вывез невероятный груз испытаний, навалившийся на плечи.

Раскаты редких боев, доносящиеся со стороны городской черты, окончательно стихли к моменту появления первых звезд. Преодолев бетонный, заброшенный мостик, грубо перекинутый через стремительную реку, по которому были проложены трубы отопления, обернутые рваной стекловатой, Игорь и Иван столкнулись с целой ватагой неизвестных людей.

Вооружены незнакомцы были кто и чемгоразд – кто вилами, кто двустволками, кто топорами. Целый караван беженцев пытался как можно дальше уйти от городских районов, чтобы укрыться от теней хотя бы на периферии.

О сражении с двумя незнакомцами, двигающимися в противоположном направлении, никто не думал, как и о необходимости перекинуться с оными хотя бы парочкой слов.

Даже закутанные в покрывала, маленькие дети молчали, испуганно взирая на фигуры встречных пешеходов.

Мысленно пожелав им удачи, Игорь ускорил шаг, желая всей душой, как можно скорее избавиться от образов безликих людей, жаждущих спасения.

Обогнув заброшенное здание недостроенного городского вокзала, в котором ярко пылало несколько костров, путники наконец-то добрались до пункта назначения, взойдя на пустынный, холодный перрон, посредине которого лежал труп бездомного, безногого мужчины.

В этом человеке Житников узнал местного попрошайку. Старик, опрятный и чистый для своего положения в обществе, всегда располагался у пассажирской кассы, с достоинством кланяясь любому, кто ссыпал мелочь в протянутую шапку.

Видимо и на эти копейки позарился кто-то, кто прервал неказистую жизнь старика предательскими ударами ножа со спины.

Городская черта встретила путников злобным карканьем разведчиков – ворон и густым воем выбитых окон, в которых беспрепятственно гулял ветер. Центральные районы Братска казались полностью вымершим и отчищенным от людей. Только непонятный, грозный рев, доносящийся откуда-то с улиц, расположенных у центрального рынка, возвещал товарищам по несчастью, что населенный пункт только казался пустым, а на самом деле был наполнен многоликим противником.

- Перекусим? – нарушил долгое молчание Игорь, - осторожно проникая в незапертую дверь уличного кафе.

Убедившись, что внутри обеденного зала никого нет, он деловито осмотрел полки, принюхавшись к сдобным яствам, выложенным внутри. Запаха разложения не было. Свет, хоть и был отключен, видимо перестал поступать в городскую черту совсем недавно, а поэтому нетронутый товар не успел испортиться.

После осмотра заведения общепита, было выявлено, что еще один труп сидел в кабинете администратора, зябко кутаясь в шаль.

 Старая женщина, не найдя в себе силы жить дальше, перерезала вены кухонным ножом, отчаявшись дождаться спасения. Разряженный телефон, лежащий перед ней на широком столе, был абсолютно нем и черен и не отвечал на нажатия клавиш.

 Кому седовласая страдалица пыталась дозвониться перед кончиной? Родным? Близким? Эти вопросы так и останутся без ответа навеки, как и многие сотни случайных жертв на территории многотысячного города.

- Дядя Игорь, мне кажется, зря мы сюда пришли, - пережевывая холодную слойку с ветчиной, Иван решил поделиться своими мыслями, прерывая многочасовое, напряженное молчание, - мне кажется тут не то, что готовых к сопротивлению, тут и живых то не осталось!

- Зря ты так, Ваня, - возразил своему младшему товарищу следователь полиции, - человеческий корень живуч. Я уверен, что еще надуться люди, способные держать оружие.

Длинная, пулеметная очередь и рев раненного зверя, послужили ярким ответом предположениям Житникова. Старый сотрудник даже чуть улыбнулся, вслушиваясь в звуки разгорающегося боя:

- Вот видишь, Ваня! Еще есть порох в пороховницах у живых людей. Оставайся здесь, я схожу на разведку...

- Ну, уж нет, дядя Игорь, - абсолютно не согласился со своим наставником Копылов, - хочешь, верь, а хочешь, нет, я намного сильнее тебя, поэтому моя помощь не помешает. Авось в горниле сражения я и разберусь, как управлять силой, бурлящей внутри. Развалил СИЗО, завалю и монстра. Иначе все, что пережито – напрасно!

Юноша, схватив сосиску в тесте, первым выбрался на улицу, мановением руки высадив витрину наружу. Он даже не коснулся ее, но толстое стекло осыпалось сотнями осколков, породив живой и громкий звук, вспугнувший нескольких крупных воронов.

- Иди ж ты! – удивился увиденным чудесам, Игорь Иванович, перепрыгивая через низкую столешницу барной стойки.

 Житников осторожно вышел через главный вход и вслух продолжил ход своих мыслей:

 - Растет парень. С таким точно не пропадешь... Ну, погнали! – выкрикнул он, подбадривая и себя, и юношу рядом.

Прицельный выстрел из автомата одной пулей уложил большого ворона, взвившегося в воздух с близлежайшей крыши, который вернулся, чтобы отслеживать передвижение новой угрозы для теней.

 

- Прочный-то какой! – выкрикнул Илья, выпуская последнюю очередь по бронированному таракану, преследующему их. Несколько серебряных пуль, проникнув в расщелины между броней, причинили страдание монстру и на несколько мгновений остановили его.

Этого хватило, чтобы троица беглецов, выломав обитую железом, деревянную дверь, нырнула в очередной подвал, стараясь уйти от преследования.

В течение всего дня, до глубокой ночи, бронированный и бетонный тараканы теней (именно так для удобства переговоров окрестили странных монстров три воина), с попеременным успехом преследовали оставшихся в живых бойцов.

 Иногда удавалось затеряться от их взора в затхлых подвалах, иногда уйти сквозь потерявшие листву, парки и скверы, но даже самая малейшая оплошность беглецов вновь наставляла преследователей на нужный след.

Бетонный таракан держался поодаль, располовиненный удачным выстрелом танка, пришедшимся ему в брюхо. Тем не менее, это не мешало раненому существу проворно скакать по крышам и балконам многоэтажек, на четырех оставшихся ногах, осыпая их своим многотонным весом.

Бетонный монстр, изрядно похудев от взрыва, был более подвижен, поэтому выполнял функции наводчика для своего более тяжелого и опасного собрата.

- Все, кончилась коробулька, - Илья отбросил пустой магазин, следуя за своими товарищами в темноту подвала, - долго там еще до рынка? – спросил богатырь, включая налобный фонарь на шлеме.

Больше шифроваться не было смысла. Почти час троица беглецов пребывала в покое, свято уверенная, что им таки удалось оторваться на улицах города, но нет. В ночной темноте гулко обрушилось здание трансформаторной подстанции и люди поняли, что бетонная тварь просто выжидала нужный момент, затаившись на крыше.

- Еще пара подвалов и мы на месте! – с одышкой, ответил богатырю Зыков.

 Его лик было окровавленным и пыльным. В предпоследней стычке оперативнику агентства крепко досталось кирпичным осколком в темечко, что, однако не сказалось на работоспособности опытного бойца.

- Гасить их нужно, парни! Только нечем. Они нас могут гонять годами, - Павлу тоже досталось в момент короткой перебежки из подвала в подвал.

 Одна из лап бетонного таракана крепко приложила участкового в плечо, буквально швырнув в бетонный лаз.Поврежденная рука предательски ныла и не хотела сжимать оружие, от которого было мало толку, ведь и его боезапас был на исходе.

Тварь, заглушая разговор, зарычала в проход подвала, изрыгая из себя гнилые куски плоти и смрадный запах, что позволило Зыкову улучшить момент и кинуть последнюю гранату бетонному таракану под ноги.

Взрыв ухнул, отражаясь от стен. Сразу две ноги монстра перестали существовать, распавшись от множественных поражений. Две оставшиеся конечности попросту подломились под весом мертвеца, надежно закупорив его трепыхающейся плотью узкий лаз.

Чувствуя потерю своего направляющего, за пару домов отсюда взвыл, зарычал, сотрясая воздух, абсолютно целый, бронированный монстр.

- Ну, хорошо, хоть этому отомстил! – обрадовался неожиданно удачному броску Зыков, - это ему за мою голову. Второго, за свою руку, чур, гасишь ты, - пошутил он в своей манере, обращаясь к Павлу.

Раненный участковый коротко хмыкнул, оценив шутку, и, пропустив вперед Илью, выбрался вслед за богатырем на темную улицу с другой стороны многоквартирного дома.

- Напомните, коллеги, за каким лядом мы на рынок премся? – пробурчал Илья, прикрывая товарищей при помощи простого пистолета, - мы его там бананами бить будем?

- У нас там просто есть шанс разделиться и затеряться между рядов. Точка сбора у телебашни. Иного выхода нет. Хоть двое должны уцелеть и уйти за городскую черту, - расчетливо, на ходу, рассуждал Саша, заметив в районе транспортного кольца на пересечении улиц, тяжелую тушу противника.

Иного плана у беглецов не было.

Радовало, что, не смотря на наступление кромешной темноты и полное отсутствие электричества, ночные формы теней не бросились вслед за тараканом, что, вместе с малой толикой радости вызывало серьезное беспокойство.

Отсутствие активности со стороны кардиналов противника разумно казалось Павлу подготовкой к чему-то более широкомасштабному, чем полная зачистка города.

 Тараканы – простые, послушные шавки созданные из кусков обычной плоти, созданные для того, чтобы прикрывать и отвлекать внимание от руководства теней, которое явно воплощало в жизнь очень неординарные планы.

- Ну что ребята, план «ч»! – вновь плоско пошутил Зыков, запуская в воздух красную ракету, - ныряем в ряды и расход!

- У нас и плана «б» то не было! – не понял шутку товарища Илья, но все же первым спустился по широкой лестнице в узкие коридоры прилавков и палаток, избрав прямое направление.

Следуя заранее намеченному плану, Павел кинулся в крытые ряды направо, петляя между пустыми прилавками и с неудовольствием отметил, что бронированный монстр определил именно его последней целью атаки.

Легко проломав полукруглые своды купола, монстр обрушился внутрь крытого рынка, грубо и шумно прокладывая себе дорогу сквозь торговые точки.

«Ну, хот ребята останутся в живых!» - с душевным облегчением подумал Павел, принимая свою судьбу. Бежать не было смысла. В этих условиях преимущество было у многотонного монстра, двигающегося прямо, не смотря на препятствия.

Вскинув здоровую руку навстречу грозной махине, чувствуя вой и рыгание пасти, расположенной на брюхе чудовища, Корнышев, не смотря на усталость, искусственно воспроизвел иссушающее чувство гнева, чтобы выпустить силу Лаврова по бронированному туловищу противника.

К его первоначальному удивлению, удар возымел существенный успех. Испустив силу из раскрытой ладони, Павел увидел, как монстр слегка отшатнулся назад и, получив еще один заряд в бок, рухнул в торговые ряды, смешно взбрыкнув шестью оставшимися ногами. Две оторванные конечности рухнули рядом, подмяв под своей тяжестью несколько прилавков с овощами и фруктами.

- Эко я его! – удивился собственной силе Павел и тут же понял, что переоценил свои единоличные способности.

 Две фигуры, расчерчивая фонарями, пыльное место боя, показались из соседнего зала, открыв огонь из автомата по копошащемуся таракану. Точнее открыл более крупный человек. Второй вновь вскинул руку, впечатывая бронированную тварь в бетонный пол.

Автоматная очередь закончилась, сменившись одиночными выстрелами нагана. Это уже Илья, не желая бросать Павла в трудную минуту, с близкого расстояния разряжал обойму в раскрытую, агонизирующую пасть на брюхе.

- Отходи, Илюха! – а вот и Зыков, отталкивая товарища, буквально вручную вложил непонятно где найденную гранату между броневых пластин, тут же, с лязгом сомкнувшихся за его рукой, едва он одерну её назад.

- Ты же говорил последняя! – убегая, укорил товарища Илья.

- Для себя оставлял! Чтобы как в фильмах! - хохотнул в ответ излишне веселый и никогда не унывающий Зыков.

- Ты тоже не собирался уходить?

- Неа.

Со смехом, два бойца агентства перепрыгнули обвалившийся с потолка, бетонный блок, укрывшись от взрыва, сотрясшего зал. Одна из бронированных плит поднялась в воздух, орошая пространство кусками отваливающейся плоти.

Это был шанс для Павла. Скачками, приблизившись к сокращающемуся монстру, он приложил ладонь к его холодному телу, испуская импульс ровно так же, как испускала его Арина, чтобы погубить экипаж танка.

Расчет оказался верным. Корнышев рассчитывал, что под обнажившейся спиной таракана, все-таки имеется уязвимый мозг, координирующий его движения. Рукой он почувствовал его местоположение и за доли секунды, как был откинут, прочь, испустил самый мощный заряд энергии, на который был способен.

Таракан завыл, заваливаясь на спину. Оставшимися лапами он терзал собственную плоть, стараясь добраться до агонизирующего, жизненно важного очага поражения.

Павел наблюдал это в полете. Больно приложившись спиной о бетонный блок, он потерял сознание и вместе с ним, бронированная тварь окончательно ушла в небытие.

 

Пришел в себяПавел, далеко за полночь у жаркого, большого костра. Нежное тепло огня мягко обволакивало поврежденную спину, которая уже была плотно перебинтована умелыми руками Зыкова.

- Говорил же, очнется! - улыбнулся Александр, встречая возвращение Корнышева, - а то наши новые друзья всерьез беспокоились за твое здоровье.

У костра, помимо Ильи и Александра сидели еще двое. Взрослый, крепкий мужчина, не выпускающий из рук автомат Калашникова и не менее крепкий юноша, который показался Павлу смутно знакомым неясными очертаниями лица.

Этот крепкий малый напоминал Корнышеву...

- Ваня! – Паша резко сел и сокрушенный резкой болью, со стоном завалился назад. Когда самообладание вернулось к нему, он поспешил продолжить начатую фразу, - привет Копылов! – Корнышев тепло улыбнулся, встречая сына своего дорогого друга.

- Привет, Павел Иннокентьевич! – с улыбкой ответил приветствием на приветствие Иван и поспешил представить своего спутника, - а это Игорь Иванович Житников, следователь отдела...

- Бывший следователь, - поправил Ивана мужчина, - после того, что видел, работа в органах меня больше не прельщает. Простите за прямоту, коллеги, - извинился он перед сидящими товарищами, - а Павла Иннокентьевича я косвенно знаю. Город небольшой, пересекались по работе.

- Точно! – подтвердил слова бывшего коллеги, Павел. Бывший участковый, наконец-то признав в усталом, осунувшимся и грязном лице взрослого мужчины, опытного сотрудника из соседнего отдела, - тесен мир!

- Действительно тесен, - сиял белоснежной улыбкой отдохнувший Зыков, - ну раз вы знакомы, добро пожаловать к походному котлу. Я как раз закончил варганить поздний ужин.

Долго уговаривать не пришлось. Дождавшись, пока скованный в движениях Корнышев, первым усядется возле чугунного котелка, вся честная компания запустила внутрь дымящегося варева пластиковые ложки, найденные здесь же, на рынке.

По очереди, черпая аппетитное варево, оставшиеся в живых люди живо обсудили текущее положение дел, кратко поведав о злоключениях и наблюдениях друг другу.

- И вот этот генерал мне говорит, что я мало того что потомок какого-то там Нила, так еще и моя смерть приблизит его к апогею силы! – изливал душу словоохотливый Иван откидываясь назад на импровизированную лежанку из разного и теперь ненужного тряпья.

Устроившись удобнее, чувствуя предельную сытость, юноша продолжил:

 - Ну ладно я! Но то, чтобы столько смертей вокруг являлись запланированной акцией - вот это явилось для меня настоящим потрясением, практически равным гибели мамы... – он осекся, вспомнив главную причину ненависти к Ведерникову.

- Скорблю о твоей утрате! – Павел, мгновенно погрустнел, вспомнил образ задорной и рыжеволосой женщины, с которой был немного знаком.

- Ничего, Павел Иннокентьевич! Я свыкнусь, - Копылов даже попытался выдавить из себя улыбку, хоть и получалось еще плохо скрывать свои истинные эмоции, - За эти дни многие кого-то потеряли. Не мне одному приходиться влачить тяжкий груз утрат.

- И то верно, Иван, - согласился Павел, сквозь боль в спине, хлопнув юношу по плечу, - а еще я хорошо знал твоего отца. Достойнейший был человек. Можно сказать, со знакомства с ним и начался этот порочный круг злоключений.

- Чувствую, рассказ будет длинным и мне, не столь значимым, - произнес осоловевший Илья, вычищая ротовую полость большой, самодельной зубочисткой, - вы болтайте, а я, пожалуй, отправлюсь на боковую. Устал я от этого таракана, сил нет!

- Я тоже – Зыков подвинулся ближе к костру, подставляя пламени замерзшую спину, - утро вечера мудрёнее. Утром и обсудим ваше предложение всем вместе, объединив силы, с боем прорываться за туманную ограду, уважаемый Игорь Иванович.

- Хорошо! – легко согласился с агентом бывший следователь и попытался встать, чтобы заступить в дозор, но был удержан за руку Павлом.

- О, не беспокойся! Пока я валялся в отключке, я знатно отоспался. К тому же мне придется задержаться с Иваном, чтобы поведать ему о невероятных приключениях, произошедших на Чертовом Болоте, - принялся уговаривать Корнышев остаться на месте своего нового товарища, - Теперь, когда весь мир сошел с ума, мой рассказ не будет столь экстравагантным и сложным к восприятию. Оставь автомат, я подежурю - попросил Корнышев оружие у Игоря Ивановича.

С видимой неохотой Игорь Иванович отдал свое оружие, предупредив Корнышева, как настоящий профессионал:

- Оружие заряжено, поставлено на предохранитель. В рожке примерно двадцать пять патронов. Больше нет, - и скривив нос, от собственного доклада поспешил добавить, - долго еще я буду отходить от армейской муштры! Столько лет в погонах...

Скрутив под голову дорогой пуховик из близлежащего отдела с одеждой, и устлав голый асфальт еще более дорогими шубами, Игорь с благодарностью к Павлу вытянул ноги, чувствуя необходимость в отдыхе.

Сердце предательски ныло, вырываясь из груди. Казалось, еще минута и оно не выдержит перегрузок, разорвавшись на части.

Тем не менее, Игорь Иванович не спешил показать свою слабость, а поэтому, замаскировав стон зевком, улегся на правую сторону, отвернувшись от пламени костра. Предельно уставшего человека мгновенно сморил глубокий и спасительный сон.

Между тем, не обращая внимания на богатырский храп Ильи, оставшиеся мужчины сели друг напротив друга, предвкушая долгий и интересный разговор.

О чем то Павел уже успел поведать Ивану, что то еще предстояло прояснить, поэтому Корнышев начал свою повесть с самого начала, упуская уже оговоренные моменты:

- Знаешь, Ваня, я должен признаться, что первым занимался делом твоего отца, - начал длинную повесть Павел, чувствуя необходимость выговориться максимально честно, - и именно я первым сопоставил все странности, сопутствующие его поведению и неожиданные убийства на территории города Братска. В то время, обладая сугубо материалистическим взглядом на мир, я был полностью уверен, что убийства совершает твой отец. Но это был не он. Чья-то злая воля разделила его сознание на части, породив на свет личность Воронцова, которая время от времени завладевала сознанием твоего отца и привела его внутрь оцепленной, паранормальной территории в районе Бамбуя.

Хлебнув свежезаваренный, растворимый кофе из кружки, который Павел заварил, благодаря кипятку, дошедшему до кондиции в новом, более мелком котелке, бывший участковый, а теперь агент АПД продолжил свой сказ, под прицелом ясных, задумчивых глаз Ивана:

- В деревне Денис узнал о древней силе, затаенной в его душе, но не смог при жизни раскрыть свой потенциал. С Чернобогом пришлось расправляться подручными средствами и, как мы считали на тот момент, весьма успешно. Но мы горько ошибались. Мы знали, о конфликте, зреющем в рядах теней, но не знали всего коварства, на которое были способны монстры, в угоду своим интересам.

Павел передал кружку Ивану и, дождавшись, пока тот совершит несколько глотков, вернул ее обратно, согревая зябнущие ладони. Собравшись с мыслями, он продолжил:

 - Сознание Чернобога было затуманено временем. Власть над ним получили две тени – Воронцов и Анна, вступившие в противоборство друг с другом. Со смертью твоего отца исчез и Воронцов, так как являлся производной частью его души, но Безумная Анна, скрывшись в толщах сознания Арины, выжила и ждала своего часа, чтобы вернуться в этот мир со всей возросшей силой и страстью убивать.

- При помощи моей сестры? Она обречена? – затаив дыхание спросил Копылов самый важный для себя вопрос.

- Твоя сестра, Ваня, находиться в бедственном положении, но я уверен, что ее можно спасти. Денис сопротивлялся Воронцову, а значит и Арина способна сопротивляться Безумной Анне. Внутри девочки жив и Чернобог. Как я понял, пра-существо невозможно окончательно убить. Нам нужно всего-то сыграть на внутренних противоречиях сущностей, внутри ребенка и может тогда, мы спасем ее. По крайне мере я сделаю все, что могу. Я обещал твоему отцу.

- Значит, Арина жива. Хоть это радует, - облегченно выдохнул юноша. 

Не касаясь чашки, своей волей Иван вырвал кофе из рук Павла, заставив полупустую посуду перелететь в собственные руки:

 - Это  очень хорошая новость. Я уж думал ненароком, что остался круглой сиротой. А вот то, что сознание сестры разделено на части –  пусть и весьма удручающее обстоятельство, учитывая наше текущее положение, но все-таки дает надежду на её возвращение.

- Именно поэтому я не согласен с доводами Игоря Ивановича. С тысячами агентов по периметру, во главе с генералом, нам не совладать. Тут нужна армия, а не отряд из пяти бунтовщиков. А вот скрытно ударить в самое сердце темной силы, с нашими возможностями мы можем. Операция практически убийственная, но необходимая. Так мы сможем повлиять на исход всего, основательно подорвав планы невидимого кукловода и хоть попытаться вырвать Арину из цепких лап древней сущности.

- Ох уж этот Ведерников! Очень он скользкий и хитрый тип. В момент, когда часть его вошла в мой разум, я уловил смутные телепатические нити, ведущие в осажденный город. Через них он издалека руководит всем балаганом, творящимся вокруг, - Иван сладко зевнул, потянувшись одновременно всеми конечностями, - ты не против, Павел Иннокентьевич...

- Просто Павел, - поправил юношу Корнышев.

- Ты не против, дядя Паша, если я тоже лягу спать? Если честно я изрядно устал этими стычк<