Идейно-теоретические концепции журналистики и их взаимосвязь с моделями журналистской деятельности.

КОРКОНОСЕНКО!

Параллельно развитию журналистики фор­мировались различные идейно-теоретические направления, в рус­ле которых решались данные проблемы. Мы рассмотрим некото­рые из них — те, что оказали мощное влияние на теоретические представления о мировой прессе и характер ее деятельности.

Гуманитарно-демократическое направление берет исток во взглядах деятелей эпохи Просвещения. Буржуазные революции были буквально вскормлены идеями, которые во Франции развивали Вольтер и Ж.-Ж. Руссо, в Англии Дж. Локк и Д. Дефо, в Германии Г. Э. Лессинг и И. В. Гете, в Америке Б. Франклин и Т. Пейн, в России М. В. Ломо­носов и А. Н. Радищев и другие блестящие мыслители. От них ранне-буржуазные политические движения унаследовали неприятие фе­одально-теократического тоталитаризма, приверженность идеалам гражданского общества, всеобщего равенства перед законом и, может быть, главное — неограниченной свободы человеческого разума и духовного творчества.

Одним из центральных предметов дискуссий стала свобода пе­чати. Пресса относилась к числу тех сфер проявления свободы, которые более всего привлекали внимание общественности. Для буржуазных демократов, особенно в революционные периоды, защита журналистики от светского или клерикального вмешатель­ства была одним из главных лозунгов борьбы.

В неразрывной связи со свободой печати вырабатываются взгля­ды на ее социальную ответственность. Одним из первых эту тему поднял Дж. Мильтон — поэт и памфлетист, последовательный за­щитник республиканских завоеваний в Англии (XVII в.). По его мнению, свобода не может быть безграничной, ибо тогда ею могут воспользоваться лгуны и клеветники, противники республики. Мильтон говорил об ответственности публициста перед народом, которому только и может принадлежать власть в государстве. Де­мократичность печати как раз и надо понимать как ее ответствен­ность перед народом.

Лучшие представители демократической публицистики следо­вали этой традиции и гневно выступали против холуйской бес­принципности наемных писак. Они сознательно направляли свой талант на служение народному благу, трактуя данное понятие в гуманистическом ключе. Интересы народа вели публицистов на сражения с несправедливостью и угнетением во всех их формах. Это можно проследить, например, по преемственности идеалов в истории российской журналистики. У истоков традиции борьбы публицистов с крепостным рабством стоит великая и трагическая Фигура А. Н. Радищева. Другими средствами, но искренне и горячо выступала за освобождение крестьянства публицистика дворян­ских революционеров-декабристов. Эстафету у декабристов при­нял А. И. Герцен, который, по его признанию, через всю свою богатейшую журналистскую жизнь пронес веру в народ, любовь к Нему и желание деятельно участвовать в его судьбе.

На эволюцию концепций и практики прессы заметное влия­ние оказала марксистская теория журналистики. Она возникла и сформировалась в условиях нарастания социально-классовых про­тиворечий, прежде всего между богатыми собственниками средств производства и неимущими слоями населения. Взгляды крупней­ших представителей этого направления мысли — К. Маркса, Ф. Эн­гельса, в дальнейшем В. И. Ленина — находились в неразрывной связи с их пониманием общего хода истории и путей социального прогресса. Печати они отводили исключительно важное место в системе средств идейной и политической борьбы, достижения ее целей.

Объективно марксистская школа журналистики явилась про­должением традиций революционно-демократической печати, которая ставила своей задачей защиту интересов трудящегося боль­шинства населения, используя для этого различные, в том числе радикальные средства.

Инерция восприятия общества как разделенного по классово-политическим признакам была сохранена в советской журналис-1 тике, равно как и практика жесткого политического контроля за| деятельностью прессы. Это отрицательно сказалось на идейном со­держании печати.

Идея классово-политического расслоения журналистики не умрет до тех пор, пока аналогичное расслоение будет иметь место, в социальной действительности. Исторический парадокс заключался в том, что тоталитарное устройство государства в Советском Союзе как раз исключало классовую борьбу.

Наблюдения показывают, что и сегодня существует почва для использования марксистской теории печати при анализе практи­ки СМИ. Однако опасно было бы снова абсолютизировать ее. Один из главных уроков, вынесенных журналистикой и обществом из истории СМИ, состоит в том, что не может быть какой-либо «един­ственно верной» теории и модели прессы. Живая, развивающаяся журналистика непременно использует весь предшествующий опыт, накопленный на родине и за рубежом, видоизменяя и приспосаб­ливая его к реальным обстоятельствам своего существования.

Теоретическую базу для развития массово-коммуникационных концепций в XIX в. заложили социологи-позитивисты О. Конт, Г. Спенсер, Э. Дюркгейм и др., утверждавшие приоритет точного знания об общественных явлениях и процессах. Но сами они не за­нимались углубленно вопросами печати. Вплотную к проблематике воздействия прессы подошли исследователи массовой психологии и влияния на нее идеологии — А. Шопенгауэр, Ф. Ницше, 3. Фрейд, Г. Ле Бон, Г. Тард и др.

«Иррациональная концепция массовой культуры и пропаган­ды А. Шопенгауэра, Ф. Ницше связана со становлением манипулятивной пропаганды в XIX век е... Массовые дешевые издания по­зволяли влиять на истинно массовую аудиторию, делая ее объек­том пропагандистского психоза и в то же время испытывая на себе влияние загадочного поведения человеческой души... Фридрих Ницше... объясняет потребность человека в своеобразной идеоло­гической подпорке, без которой тот не может приспособиться к окружающему миру... Психологический мир индивида включает в себя потребность в фикции. Особую роль в этом играет миф. Сред­ства массовой информации и есть те уникальные средства, с по­мощью которых можно создавать и распространять в массовом масштабе мифы, ставя тем самым человеку идеологические под­порки... Г. Ле Бон, изучая психологию мас­сы, выделил такие существенные признаки массовой аудитории, как исчезновение сознательной личности, внушаемость, тенден­ция к немедленному исполнению внушенных идей...

Появление практически значимых разработок связано с первой мировой войной, когда резко возросла потребность в массовой про­паганде. Исследователи убедились в эффективности воздействия на личность и группу с помощью психологических механизмов. Про­буждая в аудитории «естественные» инстинкты, пропагандисты до­бивались объединения населения целых стран на основе общих эмо­ций: неприязни к врагу, патриотических чувств и т.п.

Редакции, не ведая о теоретических концепциях, интуитивно избирали приемы такого рода. В этом можно без труда убедиться, если перелистать русские журналы военного времени, например «Ниву» или «Огонек».

Параллельно практическую значимость приобрела теория со­циальных категорий. Ее приверженцы исходят из того, что в индуст­риально-урбанизированном обществе поведение граждан опреде­ляется их социально-демографическими характеристиками, таки­ми, как возраст, пол, доход, образование, вероисповедение и др. Опираясь на знание этих признаков, можно построить максималь­но доходчивую пропаганду и прогнозировать ее результаты. Ныне техника расчета и использования социальных показателей доведе­на до совершенства. Она помогает предсказать и обеспечить победу кандидатов на выборах в парламент, продажу новых изделий, ус­воение тех или иных идей. Как и на всяком рынке, здесь не обхо­дится без манипуляций массовым сознанием и искусного навязы­вания потребителям идеологического товара.

Коммуникативные теории получили особенно широкое рас­пространение в западных школах подготовки журналистов. В по­следние годы они энергично разрабатываются и в России.

Пример такой оригинальной концепции дает книга Ф. С. Сиберта, У. Шрамма и Т. Питерсона «Четыре теории прессы». Для студентов западных университетов эта небольшая по объему работа в течение практически всех пос­левоенных десятилетий является классикой, а с недавних пор, после перевода на русский язык, используется и в России10.

В качестве теоретического фундамента для классификации ми­ровой прессы авторы избрали идеи свободы и ответственности жур­налистики, главным образом с точки зрения ее отношений с го­сударственной властью. По словам исследователей, пресса всегда принимает форму и окраску тех социальных и политических струк­тур, в рамках которых она функционирует. Если взглянуть на вещи еще шире, то различие между системами печати есть различие в философских воззрениях, определяющих природу того или иного общества. Теории журналистики (и соответствующая им организа­ция СМИ) делятся на авторитарные и либертарианские. Эти две группы теорий, по сути, противоположны друг другу.

Авторитарная версия появилась раньше других, вскоре после изобретения техники печати. В ней отразилось представление тог­дашнего общества о том, что истина исходит от небольшого числа мудрецов, точнее — от власти, которой и принадлежит право рас­поряжаться прессой. По отношению к массе населения печать, следовательно, действует как бы сверху вниз. Так на практике об­стояло дело в феодально-монархических государствах и при всех последующих тоталитарных режимах. Либертарианская концепция, напротив, предполагает, что каждый человек представляет собой Разумное существо, способное самостоятельно отличать правду от лжи. Эта теоретическая конструкция зародилась в конце XVII в. и Затем обретала все большую силу с развитием буржуазной демократии. Она отводила печати роль партнера по поиску человеком истины, а по отношению к правительству — роль его контролере от лица граждан. Сторонники либертарианства видели свою цель в организации свободного рынка идей и информации.

В названии своей работы авторы говорят о четырех теориях. Причина состоит в том, что обе первоначальные концепции в XX в. претерпели изменения и получили продолжение в самостоятель­ных теориях: на базе либертарианства сформировалась теория со­циальной ответственности, а на базе авторитаризма — советская коммунистическая теория прессы. Как показал реальный опыт, сво­бодный рынок информации оказался недостижимым идеалом. Печать попала в зависимость от своих владельцев, которые обрели возможность монопольно распоряжаться ее идейным и фактичес­ким содержанием. Только ответственность СМИ перед обществом служит гарантией того, что человеку будет предоставлено необхов димое разнообразие сведений и он сможет вырабатывать собствен ное мнение. Авторы не исключают, что если журналистика не возьмет на себя такую ответственность, то появится потребность в специальном общественном органе, призванном регулировать по­ведение прессы. Как считают американские профессора, именно в русле этой концепции идет развитие журналистики в их стране. Параллельно советский режим создавал свою теорию, призван­ную обеспечить диктатуру правящей коммунистической партии. Печать там сохранила все признаки инструмента власти, но в от­личие от прежних авторитарных моделей она оказалась не в частном владении, а в государственном. Это означало, что она незави­сима от бизнеса, от прибыли, но жестко контролируется и управ­ляется в идеологическом плане. Американская и советская модели диаметрально противоположны, и между ними идет непримири­мая борьба. Говоря словами авторов книги, «наша пресса пытается внести свой вклад в поиски истины, в то время как советская пресса пытается донести готовую марксистско-ленинско-сталинскую истину».

В противопоставлении авторитаризма и свободы заложен боль­шой потенциал развития журналистики как демократического института. Вместе с тем категорическое разделение практики жур­налистики на априори «правильную» и «неверную» отражает ско­рее полярность идеологических установок, чем подлинную реаль­ность. Конечно, в действительности ситуация в мировой прессе гораздо богаче полутонами и оттенками, чем в контрастном изло­жении авторов книги. Далеко не безоблачно обстоит дело с соци­альной ответственностью СМИ в западном обществе, как не была всего лишь инструментом политического диктата советская журналистика.

Модели журналистики и журналистской деятельности

Рассмотренные нами концепции никогда не оставались досто­янием одной лишь отвлеченной, не связанной с практикой науки. Каждая из них находила и находит воплощение в реальной журна­листике -- в понимании ее задач, организации системы СМИ, профессиональных установках редакторов и корреспондентов, со­держании и тональности публикаций. На базе теорий складывают­ся модели журналистики как общественного явления и рода дея­тельности. В учебной литературе в этой связи правомерно говорит­ся об исторических типах журналистики12. Но мы используем слово «модель», которое передает очень важный оттенок смысла: рас­сматриваются определенные конструкции прессы, а не только ее классификация на фоне сменяющихся исторических периодов. Кроме того, введение этого понятия позволяет избежать термино­логической путаницы с другой темой — типологией СМИ.

Модель журналистики — явление конкретно-историческое. Го­воря это, мы имеем в виду ее зависимость не столько от времени как такового, сколько от общественной среды, под воздействием которой она формируется. Среда же для прессы представляет со­бой сложнейшее переплетение факторов: социально-государствен­ное устройство, преобладающие идеологические течения, куль­турные традиции и особенности нации, уровень зрелости журна­листской профессии и др. модель прессы хороша постольку, поскольку она адекватна среде, в которой существует.

Модели журналистики (феодально-монархическая, религиозно-клерикальная, буржуазная, социалистическая, рыночная):

1. Феодально-монархическая пресса воплощает в себе главным образом авторитарную концепцию. Ей были свойственны подконтрольность редакционно-издательского дела — через лицензирование, цензуру, назначение руководителей, поощрение лояльных издателей и публицистов и наказание строптивых. Свобода печати фактически принадлежала правящему сословию, а не широким слоям населения. Россия в данном отношении не являлась исключением из общемирового правила. В условиях абсолютизма в Англии, Германии, Испании, Италии и других европейских странах частной прессе было запрещено касаться политических вопросов или, по меньшей мере, трактовать их по своему усмотрению. О политике могли говорить немногочисленные официальные издания, которые определяли единый общегосударственный «стандарт» объяснения важных общественных событий и процессов. Пресса рассматривалась как орудие государственного строительства и управления делами в стране в духе политики монархической власти. Так печатное слово служило обеспечению единства и целостности государства, в том числе с точки зрения взаимодействия столицы и отдаленных окраин. В идеологическом отношении монархическую журналистику отличает прославление трона. Феодализму присущ симбиоз светской и религиозной власти, обожествление правящего режима. Формула «православие, самодержавие, народность». Феодально-монархическая пресса насыщена пропагандистскими приемами и интонациями, высокопарна, безапелляционна при утверждении официально признанных духовных ценностей.

2. Религиозно-клерикальная модель прессы имеет самостоятельное значение в системах, где церковь фактически осуществляет политическую власть. В светских государствах, конфессиональная (церковная) печать — это одно из направлений специализации по интересам части аудитории. Религиозной журналистики присущи многие черты феодально- монархической.. Конечно, у клерикальной журналистики по сравнению с феодально- монархической заметно усилена собственно религиозная направленность. Происходит как бы замещение главных фигур: вместо монарха в центре внимания оказывается религиозный лидер, вместо национально-государственного патриотизма — ценность единоверия и т.п. Клерикальная пресса отчетливо догматизирована по содержанию и способам преподнесения материала.

3. Черты буржуазной модели На ранней фазе мы имеем дело с прессой, которая непосредственно «вытекала» из идеологии Просвещения и по своему социальному существу, по конечным устремлениям носила буржуазно-демократический характер. Заявившая о себе при феодализме, будучи оппозиционной к режиму власти, она имела заостренную антифеодальную и антиклерикальную направленность, выступала против монархической власти, за утверждение бессословного равенства и гражданских свобод. Сатиричность и полемичность вообще составляли характерные особенности демократической прессы в ее противостоянии дряхлеющему феодализму. Еще одна ее особенность выражалась в насыщенности текстов нравственно-философскими, а также экономическими, политическими рассуждениями, так что публицистические произведения нередко напоминали собой трактаты или ораторские речи. В идейно-политическом отношении печать выступает как критик действий конкретного правительства, но не как ниспровергатель основ государственного устройства. С экономической точки зрения пресса становится областью выгодного помещения капитала, материальная прибыль превращается в ведущий стимул деятельности. Ключевой фигурой в журналистике является не редактор или корреспондент, а собственник СМИ.

4. Социалистическая модель журналистики зарождается в буржуазном обществе. Признак этой прессы — служение социалистической идее. В свою очередь, ядром социализма как учения служит отрицание эксплуатации человека человеком, прежде всего на путях обобществления большей части средств производства. Таким образом, печать выступает против классического капитализма с его частнособственнической природой — за глубинное реформирование строя или за революционную смену господствующей формы собственности и политической власти. В. И. Ленин сформулировал программные установки для печати нового типа. Прежде всего, основные средства производства газет переходят из частного владения в руки победившего рабоче-крестьянского большинства населения, и печать таким образом обобществляется (точнее, огосударствляется). Выступает орудием идейно- политической борьбы — в программной постановке вопроса и тем более в реальной биографии советского общества. Правящая партия строжайшим образом следила за кадровым составом редакций и содержанием публикаций, с середины 20- х годов материалы подвергались официальной цензуре. Журналистика покорно выполняла идеологические заказы, даже если они противоречили нормам морали. В то же время огромен вклад печати в культурный рост населения, в его приобщение к большому миру, и особенно это справедливо по отношению к бывшим социальным «низам». Согласно директивам партии, за предвоенные годы фактически с нуля была построена всеохватная система изданий и радиовещания, включавшая в себя журналистику и для крестьянства, и для жителей национальных окраин, и для детей, и для работников различных областей хозяйства, и т.д. 5. Модель рыночного регулирования прессы (современная Россия) - коммерциализации журналистики, об ущербе, который погоня за рекламой наносит публицистике. Частная собственность стала определяющим фактором ее организации и функционирования. Одновременно и государственные институты не утратили ни своего финансового влияния на редакции (по причине экономической слабости большинства из них), ни намерений использовать прессу в собственных интересах. Наконец, политические союзы и движения массовым порядком создают партийные издания. Таким образом, подконтролъность журналистики ее официальным или скрытым фактическим владельцам сохранилась. Но теперь она ведет не к идейно-политическому однообразию, а наоборот — к острому соперничеству в СМИ заинтересованных групп и лиц.