О различной реакции людей на заповедь

Исходя из того, что сказано выше, хорошо понятно, что многие из нас, христиан, продолжают служить миру внутренне или внешне, и своим похотям. При этом мы еще с недоверием и ропотом относимся к заповедям, данным в Евангелии. Если тему о сребролюбии слышит или читает тот, кто привык жить в материальном довольстве и это ему очень нравится, то у него может вначале появиться щемящее чувство печали и нежелания отказаться от своего достатка, а затем оправдывающие или возмущенные мысли (об их сути было сказано выше).

Иоанн Златоуст (Творения, т.12): «…Так сильна эта болезнь у многих людей и так велика власть богатства, что многие не могут выносить отречения от него даже на словах…».

Такое состояние печали человека описано в Евангелии, и многие из христиан являются подобием евангельского юноши, который спрашивал у Господа как наследовать жизнь вечную:

Евангелие от Матфея 19, 16-25: «Когда Он (Иисус) вышел на улицу, подбежал к Нему некто и, склонясь на колена, спрашивал Его: Учителю благий, что должен я делать, чтобы наследовать жизнь вечную? Иисус же сказал: почему ты называешь Меня благим? Благ один только Бог. Ты знаешь заповеди: не прелюбодействуй, не убий, не кради, не лжесвидетельствуй, не обделяй, чти отца своего и матерь. А тот отвечал и сказал Ему: все это я соблюдал. Иисус же, взглянув на него, полюбил его и сказал ему: одного тебе недостает. Если хочешь быть совершенным, пойди продай имение твое и раздай бедным и будешь иметь сокровище на небесах; и приходи и следуй за Мною. Но этот, смутившись от сего слова, отошел с печалью, потому что он был богат и у него было большое имение. Иисус же, посмотрев вокруг, сказал своим ученикам: как трудно имеющим богатство войти в Царство Божие! Ученики ужаснулись от слов Его. Но Иисус опять стал говорить и сказал им: дети, как трудно надеющимся на богатство войти в Царство Божие! Удобнее верблюду пройти сквозь игольные уши, нежели богатому войти в Царство Божие! Они же чрезвычайно изумились и говорили между собою: кто же может спастись? Иисус же, взглянув на них, сказал: Что для людей невозможно, то возможно для Бога, ибо для Бога все возможно. И начал Петр говорить Ему: вот мы оставили все и последовали за Тобою. Иисус же отвечал и сказал: истинно говорю вам: кто ради Меня и для Евангелия оставляет собственность и родителей, братьев и богатство, тот ныне, во время сие, во время гонений, во сто раз более получит полей и сокровищ и домов и братьев; в будущем же веке - вечную жизнь. Многие же первые будут последними и многие последние первыми».

Следует отметить, что юноша мог задать этот вопрос не с лукавством, а с благим желанием. И когда получил ответ от Господа: «Продаждь имение твое, и даждь нищим», то опечалился и удалился. То, что человек ищет и желает наследовать Царствие Божие – похвально, но то, что он не хочет идти указанным путем – прискорбно. Приведем толкования на эту Евангельскую историю Василия Великого и Климента Александрийского с тем, чтобы увидеть себя в образе юноши.

Василий Великий (Беседа 7, толков. на Ев. от Матфея 19, 16-25): «… во-первых, … юноша сей не одно лицо с законником, упоминаемым у Луки. Последний был пытлив, предлагал вопросы в насмешку; а (юноша) спрашивал здраво, но только принимал не благопокорно; ибо не пошел бы от Господа, скорбя о таких Его ответах, если бы вопросы делал Ему презрительно. Почему и нрав его представился нам какою-то смесью: по указанию Писания, частью стоит он похвалы, а частью весьма жалок и не подает никакой надежды. В нем заслуживает похвалу то, что познал истинного Учителя, и, не остановив внимания на гордости фарисеев, на самомнении законников, на толпе книжников, приписал это имя единому истинному и благому Учителю. В нем хорошо и то, что, по-видимому, был озабочен тем, как наследовать живот вечный. Но прочее, - именно то, что, выслушав у истинного Учителя спасительные уроки, не написал их на сердце своем, и наставлений Его не привел в исполнение, но отошел с прискорбием, омраченный страстью богатолюбия, - изобличает в юноше, что воля его не всецело обращена была к истинному благу, но имела в виду нравящееся большему числу людей. Сим же доказывается неровность и взаимное между собою несогласие его нравов. Ты называешь Господа Учителем, а не делаешь, что должно ученику! Исповедуешь Его благим, а пренебрегаешь даруемым от Него! Между тем Благий, без сомнения, подает блага. Ты спрашиваешь о вечной жизни, а на деле оказывается, что весь ты предан наслаждению жизни настоящей».

Наравне с такими христианами, образ юноши может раскрывать и другой тип людей, видимо стремящихся к Богу, а на деле заботящихся о другом.

Климент Александрийский (Кто из богатых спасется, гл.10): «(Юноша) отошел, опечалясь, находя для себя тяжелой эту заповедь жизни, о которой он молил. Потому что он не на самом деле жизни желал, как он говорил, а старался лишь славу о добром своем намерении распространить. О многом он заботился, но к этому, чтобы усовершенствовать дело жизни, был неспособен, к тому не расположен и для того слаб. Как Марфе, хлопотавшей о многом, в услугах рассеивавшейся и путавшейся, а сестру за то винившей, что, оставив услужение, эта при ногах Его сидела и на досуге Его учению внимала, как, обращаясь к Марфе, Господь сказал: «...ты заботишься и суетишься о многом... Мария же избрала благую часть, которая не отнимется у нее» (Лк.10,41), подобно этому и юношу Он отклонил от сложных хлопот, ему на единое указал и при благодати Того, Кто вечную жизнь предлагает, ему оставаться посоветовал».

Как некоторые обеспеченные христиане воспринимают слова Спасителя о трудности богатого войти в Царство Небесное? Мало найдется среди нас таких христиан, которые бы не смутились и не опечалились по поводу слов Господа: «если хочешь быть совершенным, пойди, продай имение твое и раздай нищим» (Мф.19,21). Мы зачастую стремимся к Богу и наше желание действительно искреннее. Но, выслушав или прочитав как можно это сделать или о властвующей над ними страсти сребролюбия, мы огорчаемся, т.к. для этого нужно понуждать себя к молитве, к борьбе со страстями, отказаться от своих привычек и неправедных способов приобретения и пользования, и даже лишиться материального благополучия. И на эти чувства и слова св. отцы отвечают следующее:

Василий Великий (Беседа 7, толков. на Ев. от Матфея 19, 16-25): «…Какое же трудное, тяжелое, неудобоносимое слово предложил тебе Учитель? «Продаждь имение твое, и даждь нищим» (Мф.19:21). Если бы возложил на тебя труды земледельческие, или опасные предприятия по торговле, или что еще есть трудного для ищущих прибытка; то надлежало бы тебе опечалиться, огорчившись сим повелением. Если же таким удобным путем, не требующим ни труда, ни пота, обещает сделать тебя наследником вечной жизни; почему не радуешься удобству спасения, а удаляешься с болезнующею и сетующею душою, и делаешь для себя бесполезными все прежние свои труды? Ибо, если ты, как говоришь, не убил, не прелюбодействовал, не украл, не свидетельствовал ни на кого свидетельства ложного; то тщание свое об этом сам для себя делаешь бесполезным, не присовокупив остального, чрез что одно мог бы ты войти в царство Божие. Если бы врач обещал исправить повреждения в членах, какие у тебя есть от природы или от болезни; не благодушно ли выслушал бы ты это? Но когда великий Врач душ хочет сделать совершенным тебя, у которого недостает существеннейшего; не принимаешь милости, а сетуешь и становишься унылым».

Итак, одни могут отчаяться и с этим же чувством продолжить жить так, как жили ранее, не надеясь на спасение.

Климент Александрийский (Кто из богатых спасется, гл.2): «…одни без рассуждений и легкомысленно внимают сему голосу Спасителя, что «удобнее верблюду сквозь игольные уши пройти, нежели богатому войти в Царство Божие» (Мф.19,24), и в себе самих отчаиваясь, как если бы не могли они Царства Божия достигнуть, во всех своих действиях соображаются с миром; и… все далее и далее в унынии отклоняются от пути, ведущего в жизнь загробную, не заботясь много ни о том, к каким богачам Господь и Учитель обращает речь Свою, ни о том не думая, что невозможное для людей возможно для Бога (Мф.10,27)».

Другие не отчаиваются, но и ничего не делают по заповедям Божиим данным для богатых.

Климент Александрийский (там же): «Другие, хотя и правильно и надлежащим образом понимают данное изречение Господа, но, пренебрегая делами, ведущими ко спасению, не снабдевают себя этим оружием, необходимым для завладения ожидаемыми благами. С обеих этих точек зрения говорю я, впрочем, только о богатых, которым известны и могущество Спасителя и явленное Им спасение. О тех же, которым эти истины не известны, меньше я забочусь».

Третьи начинают задавать вопросы, оправдывающие себя, но святые отцы обличают такие лукавые мысли.

Василий Великий (Беседа 7): «…Говорят: "Как же будем жить, оставив все? Какой вид примет жизнь, если все станут продавать, все отказываться от имения?" - Не спрашивай у меня разумения Владычних заповедей; Законодатель знает, как и невозможное согласить с законом. Испытывается же твое сердце, как бы на весах, куда оно наклонно, к истинной ли жизни, или к настоящим наслаждениям. Рассуждающие здраво должны держаться той мысли, что богатство можем употреблять, как приставники, а не как имеющие право им наслаждаться. И отказывающиеся от него должны радоваться, как уступающие чужое, а не огорчаться, как лишающиеся собственности. Для чего же скорбишь? Для чего сетуешь в душе, слыша: продаждь имение твое? Если бы оно последовало за тобою даже в будущую жизнь, и тогда не надлежало бы столько к нему пристращаться, потому что оно затмевается тамошними почестями. А если необходимо ему остаться здесь; то почему ж не продать его, и не взять туда с собою вырученной от него прибыли? Но ты, отдавая золото и приобретая коня, не унываешь; а уступая тленное, и получая взамен небесное царство, проливаешь слезы, отказываешь просящему, отрекаешься от подаяния, придумывая тысячи предлогов к издержкам».

Диадох (Подвижническое слово 6, 66): «Но скажет кто: (если все раздадим), откуда же потом будут получать милостыню бедные, которые теперь кормятся от наших посильных подаяний? - Таковому вот какой приличен урок: не дерзай нечто укорное для Бога примышлять, для прикрытия своего лихоимания. Не оскудеют у Бога способы попечительно благоустроять создание свое, как делал сие от начала. И прежде, чем сей или оный были возбуждены к милостыне подаянию, оставались ли бедные без пищи, или одежды? Будь убо уверен, что гораздо лучше, тотчас по познании истины, благостно иждить все на послужение бедным, отрынув внушаемое пристрастием к богатству неразумное мудрование и горделивость, и возненавидев свои похотения, - что значит - возненавидеть душу свою: чтоб потом, не имея уже поводов радоваться в самовосхвалении постоянному раздаванию имений, унижали мы себя, как ничего доброго неделающие. Ибо пока изобилуем богатством, много услаждаемся раздаянием его, когда бывает на то охота, как с радостью исполняющие божественное повеление; когда же иждивим все, исполняемы бываем смиренными и сокрушенными чувствами, как ничего праведного не творящие. Вследствие сего душа в великом смирении возвращается в себя, чтобы чего не можем уже стяжевать каждодневным милостынераздаянием, того сподобляться прилежной молитвой, терпением и смиренномудрием; ибо сказано: «нищ и убог восхвалита имя Твое Господи» (Пс.73:21). К тому же и дар богословствования никому неуготовляется от Бога, кроме тех, кои наперед располагают себя от всего своего отрещись ради славы Евангелия Божия, чтоб в боголюбезной нищете благовествовать о богатстве Царствия Божия. Сие дает разуметь рекший: «уготовал еси благостию твоею нищему Боже», и присовокупивший к сему: «Господь даст глагол благовествующему силою многою» (Пс.77,11.12)».

Конечно, такие и другие реакции и оправдания происходят по нашему маловерию и малодушию. Но существует еще одна причина: многие христиане не стремятся познать, что означает эта заповедь, а, поверхностно восприняв ее, реагируют так, как сказано выше.