У неандертальцев были очень большие глаза

 

Это один из свежих, но уже успевших распространиться околонаучных мифов. Посмотрите на череп неандертальца! У него же огромные глазницы! А это значит – большущие глаза. Быть может, неандертальцы вели сумеречный или даже ночной образ жизни? Представьте себе приземистое существо с глазами‑фарами как у совы, днем прячущееся в пещерах, но, стоит скрыться солнцу, бесшумно выползающее на большую дорогу… Вот оно подкрадывается к безмятежно спящему мамонту… Эдакий упырь из готического романа Брэма Стокера.

Откуда же взялись разговоры об огромных глазах? Весной 2013 г. в журнале Proceedings of Royal Society B: Biological Studies была опубликована статья английских антропологов «Новые данные о различиях в строении мозга у неандертальца и „человека современной анатомии“» (New insights into differences in brain organization between Neanderthals and anatomically modern humans {84}).

Авторы статьи – Пирс, Стрингер и Данбар – выдвинули следующую оригинальную гипотезу: неандертальцы долгое время жили на севере, где «солнца меньше, чем в тропиках». Их зрительная система адаптировалась к сумраку долгих северных ночей, и глаза увеличились в размерах. Соответственно, возросла и площадь зрительной коры головного мозга (сосредоточенной в затылочной доле и отвечающей за обработку визуальной информации), в ущерб прочей коре. Следовательно, в ущерб мышлению, способности к коммуникации и т. п. Вот так и проиграли неандертальцы гостям с юга, которые сформировались в Африке, где солнышка много, поэтому у них были маленькие глазки и много‑много «думательной» коры…

Исследователи решили проверить свою гипотезу. Посчитали средний размер глазниц неандертальцев и древних сапиенсов. Получилось, что глазницы неандертальцев в среднем крупнее (аж на 6 мм в высоту и почти на 3 мм в ширину!). Следовательно, у них больше глаза и гипотеза подтверждается!

Дальше эта новость попадает в средства массовой информации (сначала – западные, потом – российские), а оттуда – в головы россиян! «Большие глаза неандертальцев стали причиной их исчезновения», «Неандертальцев сгубили их большие глаза» – гласят заголовки. Разумеется, газеты чуток модифицировали новость – для простоты и занимательности.

 

 

«В ходе эволюции, как считают исследователи, глаза неандертальцев увеличились ввиду необходимости адаптироваться к темным ночам, характерным для северных широт. Это повлекло за собой увеличение области мозга, отвечающей за зрение, однако за счет этого неандертальцы утратили способность общаться с соплеменниками», – писал А. Дмитриев в «Московском комсомольце» от 14 марта 2013 г. Кроманьонцы же, по мысли журналиста, «в Европу пришли из солнечной Африки и, как полагают авторы исследования, в особо остром зрении не нуждались… Таким образом, к моменту наступления ледникового периода кроманьонцы уже могли формировать большие группы и шить себе одежду, в то время как неандертальцы использовали, спасаясь от холода, цельные куски шкур, отличающиеся меньшей эффективностью» {85}.

Глазастые, но немытые немые неандертальцы, завернутые в лохмотья, проигрывают в борьбе с подслеповатыми, но болтливыми и хорошо одетыми африканцами.

Вот какие далеко идущие выводы вытекают из размера неандертальских глазниц. Но на каком фундаменте держится это исследование? И прежде всего: обязательно ли большие глазницы связаны с большими глазами? С точки зрения бытовой логики это кажется очевидным. А как вам такой факт: среди современных рас самые высокие глазницы… у монголоидов! (И у них же самые маленькие глаза.) Какие‑нибудь эскимосы вообще рекордсмены по размеру глазниц, притом что вряд ли этих жителей Севера можно назвать глазастыми…

Как же авторы статьи аргументировали связь размеров глаз и глазниц? Ссылкой на статью Адольфа Шульца «Размеры глазниц и глаз у приматов» 1940 г. (а также на свою собственную неопубликованную статью, ознакомиться с которой невозможно). Но если заглянуть в публикацию Шульца, мы увидим в ней другое. Шульц рассматривает размеры глаз и глазниц у различных приматов – лемуров, макак, гиббонов, органгутанов, шимпанзе, горилл и т. д., но по размерам глаз людей дает очень маленькую статистику (семь негров и два европейца). Выводы Шульца:

 

Отношение размеров глаза к глазнице широко варьирует даже среди особей одного вида и возраста… Из всего полученного выше можно заключить, что размер глазниц не определяется строго размером глазного яблока, а в лучшем случае зависит от него только в очень общем направлении {86} …

 

То есть если сопоставлять череп человека и какого‑нибудь ночного жителя – долгопята, то конечно, у долгопята и глазницы, и глаза гораздо больше, чем у нас. Однако если сравнивать близкие виды, такой зависимости не получается.

В гораздо более свежей статье Э. Чау от 2004 г. «Связан ли размер глазного яблока с размерами глазниц у человека» (Is eye size related to orbit size in human subjects?), на которую, надо отдать должное, Пирс с коллегами ссылаются в качестве «контраргумента», сделан практически однозначный вывод: «Большие глазные яблоки, судя по всему, не ассоциированы с бóльшими глазницами. Размер глазницы более тесно связан с длиной черепа» {87}.

Предположение, что северные жители должны обладать большими глазами (чтобы лучше видеть в постоянных сумерках), также не проходит эмпирическую проверку. По такой логике самые маленькие глазки должны быть у экваториалов, а самые большие – у жителей Крайнего Севера. По факту – строго наоборот!

 

 

Да и неандертальцы тянут на жителей субарктических широт, только если изучать их по плохим популярным книжкам. Множество знаменитых находок неандертальцев происходит из Франции, Германии, Испании, с юга Европы и с Ближнего Востока. Здесь нет – и в плейстоцене не было – полярных ночей. Было холодно, но света должно было хватать! Кстати, глазницы у неандертальцев крупные, но не запредельные: при желании можно найти современного человека с глазницами такого же размера…

Итак, гипотеза британских антропологов оригинальна, но с обоснованием авторы подкачали. А мы по‑прежнему будем доверять классическим реконструкциям, на которых неандертальцы – обладатели пусть печальных, но вполне человеческих глаз…

 

Резюме

Миф № 28

Снежный человек – это неандерталец, который до сих пор скрывается где‑то в лесах

 

Сотни сообщений очевидцев о встрече с «реликтовым гоминоидом», нечеткие фотографии, сомнительного качества кинопленки, слепки следов и пучки волос – бесчисленные свидетельства за последние полвека. Однако сам йети (он же сасквоч, он же бигфут и т. д.) продолжает оставаться неуловимым, избегая видеокамер, снова и снова уходя из‑под носа у криптозоологов.

Лично я был бы крайне рад (и многие антропологи меня поддержат!), если бы где‑то в дремучей тайге скрывался доживший до наших дней древний гоминид. Однако с точки зрения науки не суждено нам увидеть такое «живое ископаемое».

Во‑первых, для того, чтобы некий вид животных существовал в течение десятков тысяч лет, недостаточно пары способных к размножению особей. Не выродиться от близкородственных скрещиваний, не вымереть в результате случайных факторов (из‑за хищников, от болезней, травм, голода, засухи и т. д.) способна лишь популяция из нескольких десятков, а лучше – сотен животных. Тем более речь о неких человекообразных – а эти существа размножаются неторопливо (один детеныш раз в два‑три года для шимпанзе – нормальные темпы воспроизводства).

Во‑вторых, даже небольшой популяции крупных приматов требуется приличная территория. По данным Джейн Гудолл, группа шимпанзе, насчитывающая 14 взрослых самцов, контролирует участок леса площадью в 24 кв. км {88}.

В‑третьих – да, ежегодно описываются сотни новых видов животных. Но примат – не хомячок, не паучок. Группа человеко; образных неизбежно «наследит». Шимпанзе, к примеру, сооружают для ночлега гнезда, а наутро оставляют их и отправляются на поиски пропитания. На следующую ночь обезьяны строят гнезда по новой. По этим гнездам специалисты безошибочно определяют не только факт ночевки обезьян, но и могут вычислить, сколько их было и как давно. А найденные в гнездах шерстинки и валяющиеся рядом фекалии – материал для генетических и прочих анализов. В конце концов, человекообразные обезьяны общаются и производят шум. Шимпанзе всегда с радостью демонстрируют свои вокальные данные. Предупредительный крик горилл разносится на много километров. Кто слышал пение гиббонов – никогда этого не забудет. Громко ревут даже относительно молчаливые орангутаны.

Так что человекообразные существа, не дающие себя обнаружить в течение многих десятилетий целенаправленных поисков, – это очень странные человекообразные. Если же речь идет о продвинутых гоминидах, типа неандертальцев, то где следы их культуры – орудия, кострища, остатки трапез? Если йети – хищники (как полагается гоминидам), то на кого охотятся? Если растительноядны, то что является основой для их прокорма зимой? Ведь большинство рассказов про снежных людей приходит отнюдь не из тропиков…

А легенд и правда немало. Кратко коснусь только одной – про Зану, «женщину – снежного человека», якобы жившую в XIX в. в абхазском селе. Вот как эта история изложена в книге Виталия Танасийчука «Невероятная зоология»:

 

По словам стариков, которым в 1960‑е гг. было от 80 до 130 лет (отметим, что документы о рождении стали выдавать в Абхазии только в 1930‑е гг., причем на основании устных заявлений), дикая женщина, которую назвали Заной, была поймана где‑то в Западной Грузии. Ее неоднократно перепродавали и передаривали, пока она не оказалась в усадьбе дворянина Эдги Генаба в селении Тхина (78 км от Сухуми). Ее держали в загоне из бревен, куда спускали пищу. Постепенно она приручилась, ее перевели под навес в стороне от дома. Сначала она была на привязи, затем жила на воле – но не уходила далеко от места, где ее кормили.

Рассказывали, что ее кожа была черной или темно‑серой, а все тело покрыто черно‑рыжеватыми волосами. Рослая, массивная, мускулистая, обладающая огромной силой, но странная деталь – ее голени от колена до лодыжки были без расширения, то есть без икр {89} …

 

И самое невероятное – у Заны рождались дети от местных жителей! Младший ее сын, Хвит, умер в 1954 г. И Зана, и Хвит погребены на сельском кладбище. Ко всей этой истории проявлял большой интерес Б. Ф. Поршнев, главный советский энтузиаст поисков «реликтовых гоминоидов». А Игорь Бурцев в 1970‑е гг. даже провел раскопки предполагаемых могил Заны и Хвита. Оба черепа до сих пор хранятся у И. Бурцева в Москве, и недавно их осмотрел С. В. Дробышевский. Вот его комментарий:

 

Череп, который некоторые энтузиасты считают принадлежащим Зане, на самом деле, как сообщает И. Бурцев, далеко не обязательно ее. Скелет был найден недалеко от других раскопанных в поисках Заны погребений. Это погребение отличалось скорченным положением тела, тогда как по исламскому обряду тело должно быть выпрямлено. Сам череп принадлежит пожилой женщине и имеет ярко выраженные экваториальные черты: резкий прогнатизм, выпуклый лоб, несколько развернутые вперед скулы, широкий нос, уплощенные носовые кости и широкое межглазничное пространство.

 

Короче говоря, если череп действительно принадлежал Зане, то «женщина снежного человека» была обычной негритянкой. Возможно, она попала на Кавказ во времена Османской империи в качестве рабыни – такие случаи известны. А дальше – за прошедшие десятилетия народная молва сделала свое дело.

А что с Хвитом?

 

Череп Хвита выглядит действительно впечатляюще: мощные надбровные дуги, крупное лицо, широкий нос, рельефный затылок. Однако по всем признакам он – Homo sapiens. Мужчина был, очевидно, выдающийся, но повышенная массивность на Кавказе – не такая уж запредельная редкость. Крупное надбровье не имеет характера валика (как было бы у неандертальца), а так называемый надглазничный треугольник (уплощение у основания скулового отростка лобной кости – характерная сапиентная черта) выражен отлично. Современно строение и височной кости – едва ли не самой важной для диагностики видов, и нижней челюсти.

 

Увы, сенсации не получилось…

Совсем недавно было проведено глобальное генетическое исследование волос (шерсти?) снежного человека. Результаты его обнародованы летом 2014 г. в журнале Proceedings of the Royal Society B. Предыстория такова: пару лет назад группа генетиков, решив поставить точку в вопросе реальности снежных людей, обратилась с предложением о сотрудничестве к криптозоологам всего мира. Отрадно, что клич ученых был услышан! В ответ исследователи получили 57 образцов, собранных в разное время (даже полвека назад). Два образца забраковали сразу – один оказался растительного происхождения, а второй – вообще стекловолокном. В итоге ДНК удалось выделить из 30 образцов (среди которых 18 были из США, восемь из России, один из Непала, один из Бутана, один из Индии и один с Суматры). Что же показала экспертиза? Под вывеской «йети», «алмасты» и прочих бигфутов скрывалась шерсть медведей, волков, тапиров, енотов, лошадей, овец и даже обычных коров. Один образец принадлежал заурядному Homo sapiens. На всякий случай провели дополнительный тест: не неандерталец ли? Нет, какой‑то европеец. Интересное все же нашлось: у двух шерстинок с Гималаев оказалась митохондриальная ДНК древнего белого медведя… Авторы предполагают, что это шерстинки медведей, чьи пращуры когда‑то гибридизировались с предками белых мишек. Так что даже от такого курьезного исследования может быть толк! «Описанные методы положили конец десятилетиям неопределенности в видовой принадлежности „аномальных приматов“ и создают строгий стандарт, на основании которого можно оценивать любые будущие утверждения» {90}, – заканчивают авторы статью. М‑да. Для криптозоологов, похоже, наступают трудные времена. Но где наша не пропадала! Убежденный поклонник йети всегда может сказать: «Ведь остались 15 образцов, из которых ДНК выделить не удалось! Они‑то уж точно настоящие! А почему забраковали стекловолокно? Ведь по одной из версий, снежный человек – биоробот инопланетян».

 

Резюме

 

Реальный либо вымышленный, на неандертальца йети никак не тянет. Неандерталец – своеобразный, но человек, могучий и статный, хоть и ростом невысок. Йети, как его описывают, – несуразное, заросшее шерстью обезьяноподобное животное. Неандерталец – создатель культур среднего палеолита, изготовитель разнообразных орудий. Это успешный охотник, мастерски владевший копьем, он раскрашивал свое тело охрой, украшал себя перьями, подвесками из раковин и зубов. Ничего подобного за йети не замечено. Наконец, неандертальцы (как и подавляющее большинство людей) в лесах не жили, предпочитая открытые пространства.

Но неужели не могло случиться так, что какие‑то тупиковые Homo, теснимые гоминидным мейнстримом (кроманьонцами), ушли в леса/горы, где смогли приспособиться к суровым условиям? В многовековой борьбе за выживание они обросли шерстью, утратили культуру, зато научились маскироваться, чтобы не попасть сапиенсам на стол… Красивая версия, которая «все объясняет». Дело за малым – предъявить общественности живой или мертвый экземпляр реликтового гоминоида. Ждем с нетерпением. Если кому‑то из читателей удалось установить контакт с йети, сфотографировать его, взять автограф – срочно пишите мне!

 

 

 

Мифы о реконструкциях

 

Среди подобных себе Смотрящий на Луну казался чуть ли не великаном. Ростом он был почти полтора метра, а весил более сорока пяти килограммов, хотя и был сильно истощен. Его волосатое, мускулистое тело было наполовину обезьяньим, наполовину человечьим, но формой головы он уже больше походил на человека. Лоб у него был низкий, крутые надбровные дуги резко выступали, но гены его уже несомненно несли в себе первые признаки человеческого облика. Он стоял у пещеры, оглядывая раскинувшийся вокруг враждебный мир плейстоцена, и в его взгляде уже было нечто такое, на что не была способна ни одна обезьяна. В этих темных, глубоко посаженных глазах мерцало пробуждающееся сознание – первые ростки разума, который не раскроется до конца еще многие века, а может быть, вскоре и вовсе угаснет навсегда.

Артур Кларк. Космическая одиссея 2001 года {91}

 

Какой писатель, рисуя портрет нашего предка, обойдет вниманием его проницательный взгляд? Не смог удержаться от соблазна и ваш покорный слуга. Итак…

Задумчивые… Или печальные… Нет, лучше так: задумчиво‑печальные глаза ардипитека поблескивают среди листвы. Гейдельбергский человек замер, готовый метнуть копье. Насупленный неандерталец склонился над костром. Лица предков – обязательный атрибут любой популярной книги или журнальной статьи об эволюции человека. Художники оттачивают мастерство, техника совершенствуется – кажется, изображение вот‑вот оживет. А в популярных фильмах – и оживает усилиями мастеров компьютерной графики. Но что скрывается за внешним правдоподобием компьютерных человекообезьян? Какова изнанка этих честных глаз с поволокой? У мифотворцев готов ответ: «Не верим стеклянным глазкам! Ваши реконструкции – сплошной обман!»

 

 

Миф № 29