Андрей глубоко вздохнул и расслабился.

- Отключились, - сказал он устало.

 Затем улыбнулся и, окинув товарищей взглядом, сказал:

 - А всё-таки, хотелось бы узнать – кто именно выходит с нами на связь?!

 

                     ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ.

                              Предчувствие.

Они шли по ночному Петербургу. Впрочем, в июне в Петербурге не бывает ночей.

 - Одна заря сменить другую спешит, дав ночи полчаса, - процитировал Пушкина Вася.

- Который час? – спросил профессор.

 Вася глянул в свой мобильный.

- А ведь сейчас двадцать второе июня, ровно четыре часа, - произнёс он.

 - Я так и думал, - кивнул Иван Антипович.

- Почему?

 - Есть предчувствие.

- Вы думаете?

 - Я пока не знаю. Просто это роковое число…. Как хорошо, что для вас, молодых, оно уже не значит ничего. Я тоже, кажется, не должен был бы связывать с ним неприятные воспоминания, я не помню войны. Но вот родителям моим досталось. Я помню их памятью. И дай-то Бог, чтобы нам впредь пришлось вспоминать только радостные события, связанные с этим днём. Ведь кто-то в этот день родился, кто-то поцеловал впервые свою любимую девушку – да мало ли приятного случилось до тех роковых минут, когда узнали о нападении на СССР.

 - Иван Антипович, - Вася чуть приостановился и заглянул профессору в глаза, - а вы забыли, между прочим, что и год роковой! В 1612 году на Россию напали поляки, в 1812 –м - французы.  Ровно через 200 лет.  А сейчас? Снова прошло 200 лет. От кого защищаться сегодня?

- Да, Василий, - вздохнул Иван Антипович, - любит Глобальный Предиктор такие штучки.

 - Как это? – удивился Вася.

 - Да так. Кто такой этот наш Постоянный Гость? Который, как известно, всегда незваный? Кстати, я чувствую его присутствие где-то неподалёку. Мы открыли границы, двери все нараспашку – входи, кто хочешь, тащи всякую дрянь в страну. Впрочем, для ГП нет границ. Это же знахари. Египетское жречество в преемственности поколений выродилось в банальное знахарство, вот и пускают пыль в глаза, мозги запудривают.

 - Вы хотите сказать, что в их силах подтасовать такие совпадения?!

- Легко! Если есть план, если есть многоходовые операции, если в твоём распоряжении легионы агентов влияния – то не для посвящённых ты царь и бог, вершитель судеб.

- Так кто же он всё-таки такой, этот ГП? – спросил студент, - если честно, я визуально не могу представить себе этих людей…. Или… Кто они?

- Давай, присядем, - предложил профессор.

 Они присели на лавочку  набережной Мойки.

 - Я вчера проходил здесь, - неожиданно улыбнулся Иван Антипович, - и сегодня тебя специально повёл этой дорогой, чтобы вспомнить ещё раз один эпизод.

 - Какой?

- Ну, слушай. Поработаю Ариной Родионовной, расскажу тебе сказку. А, может быть, быль. Я вчера  прошёлся вдоль Мойки, по Конюшенной площади, потом вышел на Невский. По дороге думал о том, что прихожу к Пушкину только в будни. Народу меньше. Обычно захожу в пустынный дворик и стою несколько минут у памятника поэту, который поставлен в 1950 году - в тот год когда я поступил в Суворовское училище в г. Горьком. Во дворе, в бывшей каретной - небольшое уютное кафе "У Бирона", в котором всего 7 столиков. Там в будни никого, иногда персонал и охрана музея заходят перекусить. Беленькие столики, белые с ажурными спинками стулья, светлый потолок - помещение без окон, но там всегда светло и уютно. Меня там знают, так как персоналу кафе я подарил книжки "Руслан и Людмила" и "Медный всадник - это вам не медный змий" - второй смысловой ряд. Я почему-то считаю, что Пушкин не любит свою квартиру, в которой он уходил в мир иной, а вот во дворик и в кафе иногда заглядывает. "Я живу теперь не там, но верною мечтою люблю летать..." - об этом. Я заказываю две яичницы-глазуньи, два кусочка чёрного хлеба и две чашечки кофе. Сижу какое-то время один, думаю, беседую с ним о нашем сложном времени и... чувствую как он подлетел и тихо присел рядом со мной за столик. Это конечно видение, но почему бы и не помечтать о таком чуде. Женщина у стойки, после того как я подхожу к ней, чтобы расплатиться, спрашивает: "Ну, что опять ваш приятель не пришёл?", а я отвечаю улыбаясь: "Да нет, пришёл и мы даже очень хорошо побеседовали". "А что ему наша яичница не понравилась?" - Понравилась, но он спешил очень и выпил только кофе. - А почему мы его не видели? - А потому что его видит только тот, кто очень хочет увидеть. - Да шутите вы всё, разыгрываете нас, никто к вам не приходил, мы в этот раз даже следили за вашим столиком. Просто вы не хотите, чтобы к вам кто-то присаживался, и потому заказываете две яичницы. Хотите, мы будем на ваш столик ставить табличку "Столик зарезервирован" - у нас есть такая. - Нет, пожалуйста, не надо. - А что нам делать со второй яичницей? - А что хотите. - Шутник, вы однако. - Да, я шучу, но шучу довольно крупно и ждать напрасно заставляю вас. - Ну вот, вы опять стихи читаете, и опять Пушкин? - Конечно Пушкин. - А что на этот раз? - На этот раз - "Домик в Коломне"- кажется 21-я октава. - Обязательно почитаем.

Так мы расстаёмся, и я точно знаю, что ни книжки, которые я им дарил, ни стихи, о которых говорил при встрече, они читать не будут. У них маленькая зарплата и трудная жизнь, а кафе - не престижное, дешёвое и с большими деньгами сюда не ходят. Ну разве вот этот чудак, который почему-то заказывает всегда две яичницы, вторая якобы для приятеля, который почему-то никогда не приходит. Или всё-таки приходит...

 Вот так, Василий. Сказка, вроде, не в тему, но…

 - Всё, что о Пушкине – всё в тему, - сказал вдруг студент очень серьёзно.

 - А ты, парень, растёшь на глазах! – засмеялся профессор и продолжил:

 - А теперь обещанный ответ. Не знаю, насколько он будет полным. В самом начале нашей деятельности, как только мы определились для себя - что такое ГП - мы пришли к выводу, что ГП ничего никому не навязывает (об этом есть в "Мёртвой воде"). Они выявляют тенденции, которые доминируют в обществе, и приемлемые для своих целей тенденции поддерживают, а неприемлемые - подавляют. Одновременно мы постарались запустить в молодёжной среде дискуссию на тему - КТО же ОНИ такие, как формировалась глобальная концептуальная власть, как они работают и т.д.

И вот что вышло из этой дискуссии. В одной из молодёжных групп пришли к выводу, что ГП – как игроки высокого уровня, внесистемны по отношению к Библейской системе. Их система, в которой они живут, строится на иных принципах построения пирамиды. У нас они называются принципами нетократии, где повышение меры понимания автоматически переводит тебя на более высокий уровень, то есть их система открыта для любого. Встает вопрос: кто создал библейскую систему?

 Ребята написали так: нам известна общая формула, по которой идёт игра – принцип Айкидо, используй движение противника, его инициативу. И в этой игре, чтобы поумнеть, каждый игрок играет с более умным противником. Отсюда ответ на поставленный вопрос: Библейская система – есть результат творчества самой паствы, и ГП не являются инициаторами.