Глава 10. Белый слон и чёрная королева

Фотоаппарат

После знакомства со Спамером жизнь Лилички поменялась самым приятным образом: с тех пор, как он научил её управлять тенями, в школу она ходить перестала, прятать от родителей девайсы тоже.
Она как раз с кем-то увлечённо переписывалась на форуме, когда из зеркала вышел Спамер. Лиличка не обратила на него никакого внимания.
– Лиличка, тебе принести ещё сухариков? – послышался за дверью голос мамы.
– Я занята! – рявкнула Лиличка, не отрываясь от планшета. – Надо будет, позову. Не отвлекай меня.
– Хорошо, хорошо, милая.
– Я могу видеть то, что вы хорошо используете умения, – заметил Спамер, садясь на стул.
– Типа того, – лениво согласилась Лиличка. Она была одета в розово-блестящие, плохо сочетающиеся между собой вещи. По планшету она стучала ногтями кислотно-оранжевого цвета. На лице Лилички царило буйство декоративной косметики. Уже три дня Лиличка питалась исключительно сухариками и впервые в жизни чувствовала себя превосходно. Спамер залез во внутренний карман своего бесформенного тёмного плаща и извлёк на свет коробку старинного фотоаппрата.
– Что это? – брезгливо сморщив нос, спросила Лиличка. – Папа такой хлам тоже любит. На барахолку что ли ходил? Сейчас все на планшеты снимают, деревня.
– Я нашёл то, чтобы отнять тень у неспящего, – пояснил Спамер. – И ещё, твой сияющий тенью друг совершил сбежание.
Лицо Спамера подёрнулось рябью, он был недоволен.
– Опять поймаем, – небрежно отмахнулась Лиличка.
– Второй раз это может быть невозможно, – возразил Спамер. – Сложнее, когда они приготовляются к этому. Но сейчас это не имеет большой роли, он нашёл мне достаточно. Я не желаю, чтобы очень многих. Теперь нужно к ним прийти и просто сфотографировать, вам не нужно чтобы не спать ночью и ловить.
– И что, ты без меня не можешь что ли?
– Ваше присутствие будет чрезмерно желаемо.
Лиличка отбросила планшет и потянулась.

– Ну пойдём, пройдёмся, – бросила она и крикнула: – Мам, я гулять, купите мне ноут, планшет запарил.
– Хорошо, дочечка.
Лиличка самодовольно ухмыльнулась:
– Как-то даже скучно стало, – пожаловалась она Спамеру. – Всё можно, всё дают. Ничего не хотят.
– Вы можете возвратить всё по-прежнему, – сказал Спамер.
Лиличка задумалась:
– Может быть, когда-нибудь, но не сейчас, – сказала она наконец. – Кстати, зачем тебе эти тени?
– Я возвращаю отнятое, – коротко ответил он. – Первый меня обокрал. Его игрушки обладают лишним весом, это будет значительно в решительном ходе.
– Нифига не поняла, – апатично заметила Лиличка. Они вышли из квартиры, спустились во двор и отправились в сторону оживлённого проспекта.
В какой-то момент Спамер странно напружинился, напрягся. Лиличка проследила его взгляд: навстречу им шёл ничем не примечательный лысеющий мужчина. Спамер поднял фотоаппарат и прицелился. Лиличка затаила дыхание, она почему-то была уверена, что мужчина упадёт замертво после фото. Щёлкнул затвор, ничего не произошло. Мужчина даже ничего не заметил. Лиличка перевела дыхание:
– И чё, получилось? – с сомнением спросила она.
– Определённо, что да, – ответил Спамер, перематывая кадр. – Теперь нас ждёт ещё многое, чтобы снять.
– А ну поклянись, что ты не будешь снимать меня, – с подозрением глядя на него, потребовала Лиличка.
– Поклянываюсь, – послушно сказал он. – Вы не имеете тени Первого. Вы имеете тень Четвёртой. Вас я бы никогда не смел задеть, я уважаю для этого Четвёртую.
Он говорил и жадно вертел по сторонам головой. Они пошли дальше, по одному Спамеру известному маршруту. По большей части Лиличка получала кайф от прогулки: она была не в школе, не под надзором родителей. А Спамер, при должной игре воображения вполне мог бы сойти за её парня. Статусно. «Его бы приодеть», – подумала Лиличка, брезгливо глядя на бесформенный грязный плащ. «Или найти кого-то покруче».
– Слушай, а как сделать так, чтобы человек стал моим? Это я могу? Чтобы он в меня там, ну. Влюбился и делал для меня всё? Только не как родители. А сам.
Спамер повёл плечом, досадуя на то, что его отвлекают от фотоохоты.
– Разумеется, вы этим возможны. Вы, чтобы привлекаете людей сами по себе. Вам ничего не потребуется сделать, у вас это имеется.
Лиличка глубоко задумалась над его словами. Она не замечала, что привлекает людей сама по себе. Но, может быть, дело было в том, что она и не хотела их привлекать? Ей всегда больше нравилось наблюдать со стороны, играть в людей как в куклы. В воображении. Пока она думала, Спамер поймал ещё десяток теней в фотоаппарат. Лиличка так и не поняла, зачем он потащил её за собой, и уже нацеливалась уйти домой, к новому ноутбуку, как вдруг произошло кое-что ещё.
Навстречу им шли парень с девушкой под огромным зонтом, хотя дождя не было: Лиличка запомнила их с той ночи, когда их всех вытянуло на крышу – Анюта и Сашка. И когда появился Спамер. С тех пор правда, они ни разу не встречались, но у Лилички была отменная память на лица. Лиличка была уверена, что они пройдут мимо: ведь девушка в ту ночь была без сознания, а парень едва ли запомнил её. Не до того было. Но вопреки лиличкиным ожиданиям, парень уставился на Спамера издалека и замедлил шаг. Когда они поравнялись, и вовсе остановился. Спамер тоже замер. Девушка непонимающе переводила взгляд со своего спутника на Спамера.
– Что ты здесь делаешь? – без предисловий начал парень. – Опять приворовываешь, пользуясь случаем?
– Я чтобы вернуть своё, – ответил Спамер и щёлкнул затвором. – Ты прекрасно известен, что это мои вещи.
Парень вздрогнул от щелчка. Лицо Спамера пошло рябью.
– И потом правила не возбраняют, чтобы находится на раздельной территории.
– А ты кто такая? – спросил парень, поворачиваясь к Лиличке. – Ты настоящая?
Лиличку это обидело:
– Понастоящнее тебя буду, – надменно ответила она и тут заметила, что один глаз у парня белый, неподвижный. У Сашки с глазами всё было нормально, она не сомневалась. Тут Лиличке пришло в голову, что это может быть тот, второй, которого она упустила в зеркале. Значит, он – тень.
– Чего ты его не фотографируешь? – прошептала она Спамеру на ухо. – Чего он на нас бычит?
Спамер только дёрнул плечом. Лицо девушки, смотревшей на него оставалось непроницаемым.
– Ты пытаешься влиять на чужую партию, это против правил, – сказал парень.
– Так же ты, – парировал Спамер, указав подбородком на девушку. – И ты больше чем я владетелен в этом. Ты на своём поле. Кукла первого, – с отвращением добавил он.
Лиличка молчала и жадно впитывала всё, что слышала. Не понимала она ровным счётом ничего.
– Полагаю нам следует чтобы расстаться, – холодно резюмировал он. – Я беру обещание, чтобы не донести про тебя. Советую не доносить про меня, оба.
Он посмотрел на Анюту. Анюта отвела взгляд и обратилась к Лиличке:
– Он обманщик, не верь ему.
– Пользоваться пустой скорлупой очень неумно, – сказал Спамер, взял оторопевшую Лиличку за руку и потащил прочь от парочки.
– Неумно связываться с Первым, – сказал им в спину парень.

– Он что-то типа тебя, да? – спросила Лиличка, когда они отошли достаточно далеко. Она достала жвачку и неспешно её распечатывала. Лицо Спамера никак не могло остановиться на каких-то определённых чертах. Было очевидно, что встреча его взвинтила.
– Он совершенно не как чтобы я, – раздельно произнёс он. – Немогнущая копия. – добавил он, как плюнул.
– Хм, – глубокомысленно подытожила Лиличка и надула огромный жвачный пузырь. Пузырь лопнул с громким хлопком. Одновременно с этим Спамер сделал ещё один кадр.

 

Не близнецы

 

В тот вечер, когда Артём вытащил из зеркала близнецов, как только за ним закрылась дверь, Анюта обернулась и внимательно посмотрела на обоих. Отличить их было легко – у Ильи правый глаз оказался белым, мёртвым, Анюта слышала, что такое иногда бывает при травмах головы. Но и так, ей не показалось, что близнецы на самом деле похожи. Она чётко видела, какие они разные – внутри. И то, что внутри – влияло на то, что снаружи.
– Ты никогда не говорил, что у тебя есть брат, – с лёгким укором сказала она Сашке. Сашка пожал плечами. Илья улыбнулся.
Через несколько минут они втроём пили чай на кухне. Сашка с Анютой молчали, зато Илья говорил много. Рассказал Анюте историю своей болезни, рассказал про их с Сашкой игру. Сашка поморщился, когда он заговорил об этом.
– Выходит, сейчас ты просто исчез из дома? – осторожно спросила Анюта. – Нужно позвонить твоим родителям, чтобы не беспокоились. Вашим родителям.
Она рассеянно посмотрела на Сашку. Почему-то у неё было ощущение, что когда она обращается к Илье, именно тогда говорит с Сашкой.
Повисло странное молчание.
– Думаю, если надо, родители сами свяжутся с Сашкой, – наконец сказал Илья.
Анюта подняла брови, но настаивать на своём не стала. Тем более Сашка тоже проявил странное равнодушие к этому вопросу. Вообще братьев обоих, казалось, нисколько не смущал ни экстравагантный способ появления одного из них здесь, ни чудесное излечение паралича. И друг с другом они вели себя так, как будто не расстались год назад. Скорее так, как будто до сих пор не встретились. «Может, у близнецов всегда так, – подумала Анюта».
Сашка будто бы поблёк на фоне брата, отошёл в тень. Анюта никак не могла привыкнуть, что их двое. Далеко заполночь Сашка сказал:
– Ладно, пойдём в общагу мою, в окно влезем.
– Можете ночевать здесь, если хотите, – предложила Анюта. – Бабушка вернётся только через неделю... В общежитии же заявление нужно писать, чтобы родственника поселили... А вдруг поймают.
– Нас всё равно никто не отличит, – улыбнулся Илья.
– Ты ведь теперь с нами? – спросила Анюта, поглядывая на Сашку. – До конца?
– До первого снега, – сказал Илья и улыбнулся опять. Что-то дрогнуло в Анюте в ответ на эту улыбку. Ей показалось, что они с Ильёй уже виделись где-то. Неужели, это просто потому, что он Сашкин близнец? Если бы Анюте снились сны, она бы могла подумать, что Илья ей приснился, раньше ей часто снились люди, которых она потом встречала. Она отчётливо поняла, что хочет, чтобы они остались ночевать. Но Зонт висел над ними дырой на потолке и Анюта почувствовала, как он следит за Ильёй. Нет, оставаться им не стоит.
Они не остались.
Утром звонил Артём, хотел узнать, как всё утряслось. А Анюта даже толком не знала, что ему ответить. За ночь, которую она почти не спала, ей стало чувствоваться, будто не она, а кто-то другой, далёкий, но связанный с ней неразрывно, волнуется, смущается, надеется, вспоминает Илью. Анюта только улавливает отголоски этих чувств, которые на самом деле ей не принадлежат. Так продолжалось с неделю. Плохо было и то, что Сашка, с начала осени странно отдалившийся от неё, замкнувшийся, теперь исчез окончательно. Анюта переносила его отсутствие терпеливо и стойко, как и всё прочее. Она говорила себе: «это временно», «они и так давно не виделись с братом», «нужно подождать». Но деревья парка, пока она гуляла одна, шелестели покинуто и горько, без дождя было тихо и пусто, зонт словно бы радовался тому, что остался без дела.
– Привет, Аня, – услышала она во время одной из своих прогулок.
– Привет, только меня зовут Анюта, – ответила она Илье, даже не удивившись встрече. – А где Сашка?
– Я думал, он с тобой, – поднял брови Илья. – Даже не обижался на него, будь у меня такая девушка, я бы и на шаг не отходил.
Анюта покраснела, ей захотелось уйти.
– Я грубый, да? – с раскаянием спросил Илья. – Прости пожалуйста, совсем одичал в своей комнате без людей.
– У тебя тут нет больше никого знакомых? – поколебавшись, спросила Анюта. Теперь она чувствовала, что грубит. Звучало так, будто она хочет избавиться от Ильи.
– Не-а, – улыбнулся Илья. – Вот, гуляю. Здорово так. Гулять.
Анюта сначала мысленно согласилась с ним и только потом поняла, что Илья из-за своей болезни особенно должен ценить прогулки на своих двоих.
– Ты случайно не знаешь, где здесь почта? Я никак не могу найти, у меня топографический кретинизм.
– Конечно, могу даже проводить, – сказала Анюта, вздрогнув.
– Только если тебе это не в напряг, – быстро добавил Илья. «Это же Сашкин брат, – подумала Анюта. – Почти как мой родственник тоже.»
Анюта привыкла к молчаливым прогулкам, а Илья говорил постоянно. Но его разговор не раздражал, Илья умел говорить легко. Он вообще был какой-то лёгкий, а Сашка Анюте казался якорем, который держит у земли и Илью, да и её саму. И всё же улыбчивый, общительный человек, говоривший голосом Сашки, имевший внешность Сашки сбивал её с толку, смущал. Она отвечала на вопросы невпопад, а в конце концов вообще умудрилась заблудиться. Она поняла, что не узнаёт двор, в который они свернули и остановились.
– Что такое? – спросил Илья.
– Сама не понимаю. Подожди.
Анюта быстро пересекла двор и выглянула в следующую арку. Кажется, знакомое место, но не до конца. Тогда она пошла в противоположный конец, чтобы заглянуть в тут арку из которой они вышли. Та же история. Почта точно должна бы быть где-то здесь... Но где именно?
Они плутали по дворам около часа, прежде чем пройдя насквозь очередной совершенно неожиданно для Анюты оказались у почтамта.
– Прости, – виновато сказал Илья. – Кажется, это заразно. Люди со мной часто теряются, это с детства так.
– Ничего страшного, мы ведь нашлись, – заметила Анюта.
– Спасибо тебе, Анюта, огромное, – улыбнулся он. – С меня кофе... Если ты не возражаешь и не торопишься.

Анюта, подумала, что, наверное, возражает. Потому что это было уже не совсем правильно. «Он ведь Сашкин брат, – снова подумала она, но от этой мысли стало ещё хуже».
– Знаешь, я всё-таки пойду, – сказала она, глядя в землю. – Извини.
– Ничего страшного, – ответил Илья и снова улыбнулся. Но эта улыбка получилась не особенно весёлой. Илья совсем не умел скрывать свои чувства. В отличие от Сашки.

– Мы ещё увидимся?
– Наверное, ты ведь теперь с нами...
Она медленно пошла прочь от почты, подавляя в себе желание обернуться. Она точно знала, что Илья смотрит ей вслед.

И в самом деле: они увиделись ещё, и ещё, и ещё. Ни разу они не договаривались о встрече, но постоянно сталкивались в городе. Анюта могла бы подумать, что Илья следит за ней, если бы не натыкалась на него сама, первой. В один из дней она поймала себя на том, что уже выискивает его глазами на улицах. И он всегда находился. А Сашка – нет. Сашка не звонил и не отвечал на звонки. Илья говорил, что Сашку он видит регулярно и у того всё в порядке.
– Всегда так осенью, – говорил Илья. – С самого детства у меня... У него.
Анюта вздрогнула и посмотрела на Илью внимательнее. Он улыбнулся виновато.
Но она верила ему, потому что хотела верить. Потому что верить было удобно. Однажды они встретили в парке того, кого она почти забыла после той ночи. Тэй. Хозяин зонта. Он был с какой-то девочкой-подростком, странно одетой и чрезмерно накрашенной. Анюта не подала виду, что знакома с Тэем. Между ним и Ильёй произошёл очень странный разговор. Когда они разошлись, Анюта спросила:
– Кто ты такой?
Илья устало посмотрел на неё, но ответил не сразу. Он сунул руки в карманы и несколько шагов прошёл молча.
– Я такой же человек, как и ты, – наконец сказал он. – Просто я знаю немного больше. Всегда знал. Не спрашивай меня, откуда. Просто знаю и всё. Как ты – ты ведь меня понимаешь, правда? Ты тоже знаешь, куда идти, ты видишь будущее.
– Видела, – тихо поправила его Анюта.
Илья остановился. Анюта посмотрела на него со страхом, пришло давно забытое предчувствие. Сейчас произойдёт какой-то слом. Сейчас что-то изменится.
– Ты ведь точно знаешь, после чего перестала видеть? – спросил Илья тихо.
Анюта опустила голову. Нахлынул вал вины, с новой силой, как будто Илья открыл все клапаны.
– Потому что я оказалась недостойна, – прошептала она.
– Не понимаю, – сказал Илья и нахмурился, как будто ожидал другого ответа.
Анюта молчала, подбирая слова и вздрагивала от ветра.
– Я стала грязной, – попыталась пояснить она. – Если бы не Тэй... Не знаю, зачем он мне помог тогда.
Илья взял её за плечи и заглянул в лицо. Анюта не смела поднять взгляд.
– Аня, посмотри на меня, – попросил он. Она посмотрела, не сразу. В глазах Ильи она увидела столько жалости, изумления и гнева, что сначала опешила. Решила, что он злится на неё.
– Я не знаю, о чём ты говоришь, – твёрдо сказал Илья. – Но виноват в этом только Тэй. Он вынул твою тень и спрятал у себя, воспользовался моментом. Наверное у тебя в тот момент было какое-то горе, или, может быть ты подверглась опасности. Под машину не попадала?
Анюта покачала головой.
– Ты не понимаешь, – выдавила она. – Меня чуть не... Меня почти... изнасиловали.
– И тогда появился он, – с нажимом продолжил Илья. – Он мог и подстроить это, а мог просто выждать. Он не дал этому произойти, просто потому что предпочитает девственные тени. Понимаешь? Он отнял у тебя тебя саму. Твоя тень позволяла тебе видеть будущее, теперь она у Тэя. Ты сейчас пустая внутри, поэтому Сашка к тебе так привязался, – неожиданно закончил он.
– В каком смысле? – спросила Анюта, смятённая потоком непонятной информации.
Илья отпустил её.
– В таком, что Сашка – не мой брат, – спокойно ответил он. – Сашка – моя тень. Я давно выдумал себе брата-близнеца, ещё в детстве. Научился с ним взаимодействовать. А когда заболел, так сильно хотел жить нормально, что отделил его от себя. Добровольно отпустил свою тень. А тень не может без тела, поэтому он прицепился к тебе.
– Я тебе не верю, – сказала Анюта, дрогнувшим голосом и сделала шаг назад. – Сашка настоящий.
– Любая тень – настоящая.
– А Сашка знает, что он – тень?
– Нет, он считает, что мы братья. Тени редко себя осознают. А я знаю тебя – я ведь видел тебя через него. Когда я сплю, я вижу то, что видит тень.
Анюта покачала головой и отступила ещё.
– Прости, – сказала она. – Прости. Я люблю Сашку.
– Я тоже тебя люблю, – сказал Илья, Анюте захотелось закричать, но она просто развернулась и побежала.

Реакция

 

Неделю спустя после того дня, когда к Локки вернулась его тень, поздно вечером он отправился на маршрут. Ему было всё равно, что из-за припадка он может сорваться и погибнуть. Без тренировок он чувствовал себя всё равно мёртвым. Он выбрал старый, самый простой маршрут. То, что раньше занимало у него четверть часа, сегодня он осилил за час. Под конец он сорвался со стены и чувствительно ударился о бетон.
– Сука, – рявкнул он, с ненавистью разглядывая дрожащие руки, безнадёжно ослабевшие за два месяца болезни. Ему пришло в голову, кто сейчас ненавидит собственные руки и ноги, собственное тело – он сам или его тень? Он помнил с каким презрением смотрел на него этот Вадик. «Хрен тебе, – подумал Локки и сосредоточился на наслаждении с которое дарил ему маршрут. – Наверстаю. Или сдохну».
И он отправился по второму маршруту, тоже простому. На удивление, дело пошло лучше. А ближе к концу, у недостроенного дома, он заметил пару бомберов. Лысые. Локки сморгнул, показалось, что это те самые – которые избили его полгода назад.
«Вот бы подшутить, – подумал Локки и сладко прищурился, глядя на очередное: «Русь для руских». В голове мгновенно раскинулись планы маршрутов, их опасные места и ловушки. Например, буквально в квартале отсюда, под старой пожарной лестницей был каменный мешок метров восемь в глубину, три на три шириной, с абсолютно гладкими стенами – одному не вылезти. Но этих – двое. Значит, нужно подождать. У Локки с собой была отмокшая зажигалка Артёма, которую он повсюду таскал с собой. Вообще-то теперь она работала, даже получше, чем нужно. Следить пришлось недолго: один из бритых отошёл в сторону по нужде. Локки мягко спрыгнул со своего места и подошёл к оставшемуся.
– Браток, не в падлу, дай мобилу на один звонок, во так надо, – заявил он слегка обалдевшему нацику, сияя улыбкой. Локки не боялся, что его пошлют. Его никогда не посылали с просьбами.
– Да там бабла нет, – попытался отмазаться бритый, стреляя глазами в ту, сторону, куда ушёл приятель.
– Да я бомжа кину, мне перезвонят, – ещё шире улыбнулся Локки.
Бритого явно успокаивало то, что Локки был на полторы головы ниже. Он поколебался и дал телефон. Локки сверкнул зубами, развернулся и дал чёсу до ближайшей пожарной лестницы.
– Стой, сука, – услышал он за спиной, внизу, когда уже взлетел на самый верх. Он сбавил скорость, в его план не входило отрываться от первого. Он рассчитывал, что второй просто не успеет за ними и потеряется на маршруте, даже если первый начнёт орать, второй его не найдёт. Он бежал так, чтобы слышать позади натужное сопение. Ни один тренер не был так терпелив, он показывал, как пройти, он вёл своего преследователя. К счастью, было недалеко. Вот и нужная лестница. Локки подтянулся на последний пролёт, обернулся и стал ждать. Когда запыхавшийся преследователь добрался до того же пролёта, Локки прижался к боковым перилам и направил на него дуло зажигалки, на конце которой невинно трепетал слабый огонёк. Бритый сперва не понял, что это зажигалка, шарахнулся в сторону, наткнулся спиной на перила, качнулся... И тут Локки щёлкнул курком. Столб ревущего пламени вырвался из зажигалки. Бритый заорал и перевалился через перила. Прямо в каменный мешок. Локки перегнулся через перила и с любопытством глянул вниз. Никакого движения он не заметил и не услышал. Проверять было недосуг. Оставался ещё второй. Приведёт подмогу, а то ещё МЧС вызовет. Телефон бритого он зашвырнул в другую сторону и, ориентируясь на звук, отправился на поиски второго.
Нашёл он его довольно быстро, но тот почему-то не захотел преследовать Локки, то ли струсил, то ли устал. Локки его упускать не собирался. Теперь он сам стал преследователем. Он давным давно не играл в салки и теперь забытый охотничий азарт опьянял его с новой силой. Жертва плохо ориентировалась в этом районе, а Локки – хорошо. Второй был обречён. Довольно быстро Локки загнал его в шахту лифта при помощи огня, а потом, недолго думая, заварил двери. «Я их попугаю и выпущу, – говорил он себе, пока в груди бесился огненный восторг. – Попугаю и выпущу.». И он себе верил.

– Ты где был? – встретила его с порога возмущённая сестра. – Я чуть не спятила, ещё и на звонки не отвечаешь.
Локки едва бросил на неё взгляд, улыбаясь в пространство.
– Раньше ты так не переживала, – заметил он, разуваясь.
– Раньше... Было раньше, сам понимаешь, – Ленка до сих пор боялась напоминать ему прямо о болезни.
Локки ничего не ответил, он ушёл на кухню искать съестное. Ленка вздохнула и пошла следом. Сегодня у неё совсем не было настроения читать брату нотации.
Она налила себе чаю и села с ним за стол.
– Помнишь, сегодня ведь тот самый день, – печально сказала она. – Когда Митьку должны забрать. Ничего мы не успели. Джек...Женя наверху пытается его отговорить.
– А сама чего? – спросил Локки, вонзая зубы в бутерброд.
Ленка мрачно уткнулась носом в кружку.
– До чего вы, девки, обидчивые, – хмыкнул Локки. – Ты б хоть попрощалась, может, в жизни его больше не увидишь.
– Нельзя ему уходить, – пробормотала Ленка. – Какие прощания? Что будет, если у нас ничего не получится? Смотри, солнца уже месяц нет. И всем как будто плевать. А вдруг просто конец света наступит, только вместо него уже ничего не будет.
– Да, – протянул Локки, облизывая пальцы. – Нехорошо. Мне сходить?
– Сходи, – загорелась Ленка. – Ты ведь умеешь уговаривать.
– Угу, – согласился Локки и заглотил сразу половину бутерброда.
– Кстати, о концах света. Ты сам-то не хочешь с Артёмом поговорить?
– Насчёт чего? – невинно спросил Локки и щёлкнул себя по серьге.
– Насчёт того самого, – сурово ответила Ленка.
– Зачем? – пожал плечами Локки и встал, чтобы сполоснуть тарелку. – Что изменится от того, что он будет знать, что я... эээ... как он говорит «пидор». Хотя я вообще-то би. Но Артём в такие тонкости сроду не вдавался.
– Да не о том, что ты... би. А о том, что ты его любишь, – поморщилась Ленка. – Мне кажется, это важно.
Локки задумчиво посмотрел в потолок:
– Люблю? Артёма? Ну не знаю, не знаю.
– Я знаю, – неперекаемым тоном объявила Ленка.
– Всё равно ничего не получится, смысл, – Локки закрыл воду и вытер руки.
– Зато ты будешь с ним честен.
Локки закатил глаза.
– Да кому нужна такая честность? Он меня первый ушатает за такую честность и будет прав. На что ты меня вообще подбиваешь? – он рассмеялся. – Решила стать единственным ребёнком?
– Ты и так недавно чуть не умер, – дрогнувшим голосом сказала Ленка. – Даже хуже, чем умер. Неизвестно, что со всеми завтра станет. Правда думаешь, что это неважно?
Локки обернулся к ней и посмотрел внимательным долгим взглядом:
– Странно, что ты не предлагаешь позвонить родителям, – заметил он.
– Ничего странного, – глухо сказала Ленка. – Связи нет. Мы их, наверное, уже никогда не увидим. Доволен?
– Честно говоря, да, – подмигнул Локки. – Ладно, я пойду уговаривать Длинного. И ещё кое-что. Я признаюсь Артёму, если ты сейчас пойдёшь со мной.

Ленка со вздохом поднялась из-за стола.

 

На крыше было темно, мокро и холодно, но Демон этого не замечал. Он ходил по скользкому парапету взад и вперёд в небывалом возбуждении. Он ждал. Сегодня его должны забрать. Его должны освободить, наконец, от него самого. Если раньше у него ещё были какие-то сомнения, то сегодня они пропали. Он хотел этого. Даже страха не осталось. Он слишком устал от своего проклятия. Он был так занят предвкушением свободы, что совсем не обращал внимания на Женю, жалким мокрым комком приткнувшейся в углу крыши.
– Но ведь когда мы создадим наш мир, то ты и так станешь свободен, – в который раз начала она жалобно. – А, Мить? Ведь без тебя же ничего не получится. Мы уже не можем отсутпить.
Демон остановился и посмотрел на Женю сверху вниз.
– Придумаете что-нибудь. Ты же не можешь мне гарантировать, что после сотворения мира я освобожусь?
Женя опустила глаза. Может, Джек мог что-то гарантировать, а она – точно нет.
– Ну вот, – пожал крылатыми плечами Демона. – А я за вас страдать не подписывался. Ясно?
Женя вжала голову в плечи.
– Шла б ты домой, – недовольно бросил Демон. – Недавно очухалась же, после этих ваших параллельных миров. Заболеешь. Всё у вас получится, я слышал, к Сашке брат приехал. Вот и будет вместо меня.
Женя уныло мотнула головой:
– Это так не работает... Во сколько за тобой прилетят?
– Не знаю, сегодня.
– Ты что, даже с Ленкой не попрощаешься?
– А зачем? – удивился Демон. – Она меня, поди, ненавидит.
– За что?
– Да за всё, – огрызнулся Демон и отвернулся.
– Ну ладно, – жалобным голосом сказала Женя, поднимаясь. – Жалко, что вы тогда не помирились, когда меня нашли.
Она протянула Демону руку.

– Прощай. Надеюсь, тебе станет хорошо.
Демон едва мазнул пальцами по её ладони. Женя вызывала в нём потрясающее чувство вины, которое он душил злобой.
Женя в последний раз обернулась в проёме чердака, печально глянула на Демона и ушла.
Демон вздохнул свободнее. Он оглядел крышу, пытаясь уместить в голове, что видит это место последний раз. Чего здесь только не было. Каждая чёрточка, каждый бугорок бетона были родными. Буржуйка, навес над ней. Здесь они с дядь Мишей запекали картошку, кипятили чай. Вот парапет, на западной стороне крыши. Он к нему почти прирос. Этот парапет для Демона был удобнее любого кресла или дивана. Вид на город – сейчас в темноте и в дожде ничего не разглядеть, даже огни будто размыло. Но Демон и с закрытыми глазами мог увидеть его – каждая крыша, крона дерева, подъёмный кран, каждое окно. Демон знал их цвет, яркость. Одно из них было его собственное окно. Он не переживал о родителях. Они ведь давно его похоронили. И он не скучал по ним. Это было большим облегчением – не нужно чувствовать вину ещё и за это. Он решил последний раз спикировать с крыши. Вот по этому он будет скучать особенно сильно – по полёту. Хоть он и чувствовал всё как сквозь сон, сквозь вату, ему хватало. А по ту сторону – кто знает, что его там ждёт. Он раскрыл крылья, шагнул на парапет и канул в мокрую темноту. Несколько секунд свободного падения и ветер наполнил крылья. Ещё более сладкое чувство. И всё равно неполное, не до конца. Как всегда. Ветер и дождь били в лицо, в какой-то момент ему показалось, что он не летит, а плывёт. Одежда и крылья его отяжелели. Демон приземлился на мокрую землю у подножия стройки.
Когда он поднялся на крышу, его кто-то ждал.

 

Карусель

 

Когда Анюта побежала от Ильи прочь, она хотела только одного – встретить Сашку. Просто наткнуться на него, как наткнулась однажды, как натыкалась на Илью. На самом деле – она и так постоянно этого хотела, только натыкалась на Илью, а не на Сашку. Провал зонта над ней угрожающе молчал. Анюта вдруг остановилась, как вкопанная. Точно. Если её желание искажалось так же, как искажался город в присутствии Ильи, значит, нельзя идти к Сашке – она опять наткнётся на Илью. Значит, ей нужен был другой человек. Ей нужен был Артём. Анюта не знала, где он живёт и не догадалась позвонить, она просто шла к нему быстрым шагом. Она всегда знала, куда идти.

Артём торчал в гараже и был явно не готов к гостям. Он растерянно смотрел на Анюту, показавшуюся в проёме двери со своим вечным зонтом.

– П-привет, – сказал он, ища, куда бы выкинуть окурок. – Чем эээ обязан?

– Привет, – Анюта явно волновалась. – Прости, мне снова нужна твоя помощь. Мне нужно найти Сашку.

– Угу, – сказал Артём. – Я так понимаю, позвонить ты ему не можешь. Он что, пропал?

– Не совсем, – покчала головой Анюта, переводя дыхание. Она выпустила ручку зонта из руки и зонт взмыл к потолку, распластавшись там пятном. Артём, приоткрыв рот, проводил его полёт взглядом.

– Мда, – пробурчал он. – Ладно, что случилось-то? Сейчас рассчитаю его координаты.

– Спасибо, – Анюта оглянулась.

– Садись... эээ..., – Артём тоже заозирался – Анюта была такая чистенькая, а в гараже сесть некуда было – всё в масле или краске или ещё в какой-то грязи. Артём схватил ветошь и протёр единственный табурет в гараже. – вот сюда садись.

– Ничего, я постою.

Но Анюта не стала стоять, она заложила руки за спину и медленно двинулась по периметру гаража, от чего Артём немедленно разнервничался. Он уселся за верстак и уставился в пространство, формулы заскользили перед глазами. При рассчёте новых людей ему ещё нужно было считать, а вот Гришку и Локки он уже знал на память.

– Ты сейчас определяешь координаты Сашки, а потом ты сможешь перебросить меня прямо к нему? – нарушила Анюта тишину.

– Угу, – сказал Артём.

– Телепортация – это очень сильно, – снова заговорила Анюта. Слова она выговаривала медленно. Артём почему-то никак не мог сосредоточиться в её присутствии. – А будущее ты можешь видеть?

– Теоретически могу, вижу вероятности, – нервно отозвался Артём, не решаясь попросить Анюту помолчать. – Их дофига.

Анюта покачала головой:

– Вероятностей много, будущее – одно.

Артём даже забыл про расчёты, он опёрся рукой о табурет и обернулся к Анюте.

– Это с какой же радости? – набычившись, спросил он. Анюта бросила на него туманный взгляд и пожала плечами. Она уже обошла гараж и теперь заходила на второй круг.

– Я раньше видела будущее. Оно никогда не меняется.

– А сейчас что, не видишь?

– Сейчас не вижу.

– Почему?

Анюта помолчала, сделав несколько маленьких шагов.

– Чаще всего будущее приходило во сне. Но я больше не вижу снов. А видеть его наяву... Своё будущее я всегда видеть боялась. И будущее близких тоже.

– Почему? – удивился Артём. – Это ж круто.

Анюта остановилась и посмотрела на Артёма:

– Потому что будущее нельзя изменить, – отчётливо произнесла она. – Ты хотел бы знать, когда умрёт твоя мама?

Артём передёрнулся:

– Да, хотел бы, – с вызовом сказал он. – Во-первых, я бы постарался изменить это. А во-вторых, не дёргался бы каждый раз, как...

– Прости, – тихо сказала Анюта и умолкла.

Но Артёма разговор взволновал. Он снова отвлёкся от расчётов:

– Так ты фаталистка, выходит.

– Наверное.

– Да не наверное, а точно, – ворчливо отметил Артём. Страшно вдруг захотелось курить, но при Анюте было неловко. Вообще Анюта ему напоминала Плеваку, главную девчонку-корректора. Что-то было общее – отрешённое в них обеих. – Фаталистка, щас я тебе докажу, что твоя позиция ущербна.

Анюта чуть улыбнулась:

– Докажи.

– Вот сейчас же ты не сидишь, не ждёшь, когда к твоим ногам приплывёт труп твоего врага, да? Ты ко мне пришла, правильно? Предпринимаешь активные действия.

Анюта пожала плечами:

– Я же живой человек, мне трудно справиться с собой, особенно когда мне страшно.

– Да что случилось-то? – начиная злиться, спросил Артём. – Ты сейчас прям как Малой, ходишь вокруг да около, никакой конкретности.

Анюта не торопилась говорить, она прошла вдоль северной стены гаража.

– Сашкин брат, которого ты вытащил из зеркала, помнишь?

Артём, разумеется, помнил.

– Он не Сашкин брат.

– А кто он?

– Не знаю. Я боюсь, что он заберёт Сашку. Или что-то ещё сделает, – Анюта передёрнулась.

– Интересно, – присвистнул Артём. – Доппельгангер. Дай я и его рассчитаю.

Снова в гараже повисло молчание. Артём увлёкся рассчётами, Анюта продолжала ходить по кругу, вдоль стен против часовой стрелки.

– Ничерта не понимаю, – подал голос Артём полчаса спустя. – Координаты путаются, постоянно выхожу на этого, второго.

Анюта остановилась.

– Но Сашка всё ещё есть?

– Да, он точно в этом мире и всё такое, но это...пипец, если цензурно выразиться, кокон, а не системные уравнения.

– Артём, пожалуйста, – тихо-претихо сказала Анюта и посмотрела на него. – Я уверена, ты справишься. Кроме тебя никто не справится.

Артёму показалось, что у него плечи три метра шириной стали и метр росту прибавился.

«Во Отмороженный натуральный отморозок, – думал он. – Такую девку одну оставил, уведут ведь». Ни одну задачу прежде он не решал с таким жаром.

– Получилось, – сказал он ещё десять минут спустя. Анюта только сложила руки и закрыла глаза. Она, похоже, и правда думала, что это вопрос жизни и смерти.

– Ну что, перемещаемся?

– В смысле? – поперхнулся воздухом Артём.

– Думаю, будет лучше, если ты пойдёшь со мной, – сказала Анюта. – Что если он... Что если мы попадём к Илье и...он нападёт.

Артём покачал головой.

– Ладно, идём, надеюсь, это быстро всё будет. И эта, я телохранителем не нанимаюсь, давай, ты его найдёшь, а дальше сами как-нибудь.

Анюта кивнула с благодарностью.

Артём моргнул и они переместились к рассчитанным координатам. Это оказалось в центре города. Анюта схватила Артёма за руку:

– Это не Сашка, – сказала она севшим голосом. – Это Илья.

 

Илья их сразу заметил, как будто ждал. Он поднял обе руки вверх и медленно шёл к ним.
Артём растерялся, но только на миг. Он шагнул вперёд, загораживая Анюту, нахмурился. Илья покачал головой:
– Я не враг, правда. Могу доказать: тень Анюты в схроне у Второго. Если бы я хотел, чтобы у вас ничего не вышло, я бы не сказал.
– Офигеть какое ценное знание, – мрачно ответил Артём. – Отстань от Сашки и Анюты, ясно? А то координаты сотру нахер.
– Вы сами сейчас ко мне явились, – возразил Илья. – Что я с этим могу поделать? Бегать от Анюты?
– Достаточно того, что не будешь приближаться.
– Хорошо, – устало отозвался Илья. – Про тень, я серьёзно. Без тени ничего у вас... У нас не получится.
– Без сопливых скользко, – бросил Артём. – Анют, пойдём, ещё раз прыгнем. А если этот опять соваться начнёт, только скажи.
– Лучше забрось меня домой, – попросила Анюта, она неотрывно смотрела на Илью, который виновато прятал глаза от неё. – Мне кажется, так долго можно прыгать. Я его дома подожду, вдруг... Или позвонит...
– Как скажешь, – пожал плечами Артём, на прощание грозно зыркнул на Илью и сместил координаты.

Вернувшись в гараж, Артём не сразу взялся за работу, происшествие рассеяло его внимание, выбило из колеи. И он даже не удивился, когда минут через десять услышал осторожный стук в открытую дверь гаража.
Это был Сашка.
– Здравствуй, – сказал он. – Прости пожалуйста, мне очень нужно с тобой поговорить.
– Какое совпадение, – отозвался Артём не без сарказма. – Только что с твоей подругой за тобой гонялись. Я заманался тебя рассчитывать.
Сашка моргнул.
– Зачем? – спросил он.
– Ты первый, – усмехнулся Артём и прошёл мимо Сашки на улицу, на ходу доставая сигареты.
– Мне нужен твой совет,