Эстетическое значение арабского искусства.

После изложения источников арабского искусства и показав его глубокую оригинальность, мы, естественно, должны перейти к изучению его эстетической ценности; но из-за несовершенства критерия, мнение об этом вопросе имеет персональный характер, который сильно уменьшает его ценность. Измерять эстетическую ценность не нужно по полезности, то есть по тому, как соответствующее произведение искусства поставленной цели. Можно построить дома, монументы, некоторые предметы, имеющие одинаковую полезность, но их художественная ценность будет сильно отличаться.
Чтобы уверенно определить степень красоты или уродства произведения искусства, нужно вначале уметь определять, что такое красота и уродство. Ибо, наблюдения показывают, что значение
Этих слов различное в зависимости от расы, образования, среды, времени и ряда других факторов. Единственное возможное определение, так как оно верное во все времена и у всех рас это: красиво то, что нам нравится. Конечно, это определение недостаточное, но если пытаться его дополнять, то немедленно придем к непреодолимому препятствию. Некая вещь нам нравится, так как она согласуется с условиями различной связи между людьми, расами; но мы не можем раскрыть суть этих условий. Абсолютной красоты или абсолютного уродства не бывает, как в природе нет абсолютного шума, тишины или абсолютного света и темноты. Они - создания нашего разума, и современная психология без труда это доказывает. Красота и уродство появляются только тогда, когда некоторые формы оказывают на наши чувства приятное или неприятное впечатление.
Если элементы произведения искусства находятся в некоторой определенной гармонии, они приятно действуют на наши чувства. Если этой гармонии нет, то наши чувства граничат с горем. Мы в первом случае говорим, что произведение искусства прекрасно, во втором безобразно. Но невозможно сказать, почему некоторые сочетания производят приятное впечатление на глаза или уши, некоторые наоборот. В весьма отдаленные дни может быть наука откроет, почему человек любит некоторые продукты, некоторые ненавидит, тогда он сделает громадный шаг вперед.
То, что мы легко делаем заключение о произведении означает, что большинство вынесло определенное согласованное мнение о характере красоты. Эта согласованность мнений вытекает из того, что организация большинства людей одной и той же расы очень похожи. Обращаясь к разным расам, мы тотчас видим, что характер красоты и уродства меняется. Византиец предпочитал худые, хрупкие формы девушек, чем мощные фигуры богинь античной Греции; меровинческие варвары считали их грубые наброски человеческих форм более прекрасными чем произведения греко-латинской цивилизации. Для дикаря южной Африки создание - ужасный для нас - названный именем Венеры Готтенготской, реализует тип такой же красоты, каким может быть в глазах европейца Венера Милосская или Аполлон Бельдеверский.
Приведенные объяснения приводят нас к определению, о котором мы говорили в самом начале - красиво то, что нам нравится. Мы его дополним, говоря, что красиво то, что нравится большинству людей одной расы и в определенное время. Дальше этого не можем.
Каким бы несовершенным не было наше определение, оно все же указывает непосредственно в чем заключается искусство и какими должны быть наши требования к художнику. Если художник свои модели берет у природы, мы от него потребуем воспроизводить вещь в том виде, чтобы они нам нравились и преувеличивать те элементы, которые нам приятны. Мы не пожалуемся, например, если скульптор слепит женщину более красивой, чем есть; ибо в этих приукрашениях натуры и состоит искусство. Венера Милосская слишком красива, в жизни ни у одного существа не могут быть собраны вместе все ее совершенства, однако, мы ею восхищаемся. Если бы художник потратил свой талант на изображение старой и морщинистой женщины в голом виде, его могли бы похвалить за точность и за преодоленные трудности. Восхищаться его работой не могли бы, или бы восхищались, подчиняясь моде.
Эти условия, созданные текущей модой, могут привести, впрочем, прежде всего у народов при упадке - к изменению естественных вкусов. Так, например, мы видим людей, которые считают себя реалистами, которые предпочитают, или по крайней мере, думают, что предпочитают восхитительному, но выдуманному произведению, произведение, где просматривается реальность. Но этих реальностей полно, красивых произведений меньше. Если бы искусство занималось только строгим копированием природы, без интерпретаций; она бы не существовала. Предполагая, что чувствуется необходимость в копировании некоторых противных вещей, то для этого достаточно использовать фотографию. Для такой работы использовать созидательный талант художника преступно.
Достаточно пробежать глазами литературные труды и труды по искусству арабов, чтобы видеть их попытки приукрашивать натуру. Для арабского искусства характерно воображение, блеск, сияние, богатство орнаментации, фантазия в мельчайших деталях. Раса поэтов - и какой поэт не художник - став достаточно богатой, чтобы реализовать свои мечты, должна создать фантастические дворцы, похожие на кружева из мрамора, инкрустированные золотом и драгоценными камнями. Никакой народ не имел таких чудес и не будет иметь. Они соответствуют юным годам и мечтам уводящим далеко. Это н произойдет в периоде утилитарной и холодной банальности, куда вошло теперь человечество и этого нельзя требовать.

Арабские искусства.

Обычно под титром изящного искусства понимают живопись, скульптуру, архитектуру и музыку, и под титром промышленного искусства - изделия, полученные механическим способом и где применены изящные искусства.
Ценность индустриального искусства спорна: я ограничусь только напоминанием того, что обычно включают в эту квалификацию: производство керамики, художественного стекла, мозаики, изделий из дерева и металла (изделия из красного дерева, вытравливание золотых и серебряных узоров на стальных изделиях, ювелирные изделия и т.д.)
С точки зрения цивилизации, изучение изделий промышленного искусства также важно, может быть, наравне с изучением изящного искусства. На самых незаметных предметах мебели можно найти много деталей, относящихся к интимной жизни народа, и оценить художественные познания и нужды тех, кто это сделал и использовал.
У арабов искусство присутствует везде. Метка на доске булочника, ведро для воды, простой кухонный нож имеют у них грациозный вид, и объясняет до какой степени развит художественный вкус даже при производстве мелких кустарных изделий. Искусство независимо от его приложений; оно может выражаться при изготовлении как редких и дорогих изделий, так и простых веществ.
Из-за отсутствия достаточного количества документов изучение арабского искусства, чему посвящена эта глава, неполно. Несмотря на большой интерес, который представляют история возникновения и последовательного развития их искусства, никто еще не пытался заниматься вплотную.
Самые важные произведения искусства, оставленные арабами, это монументы. Их было достаточно много, мы сможем в следующей главе сделать наброски истории их архитектуры. Собрание материалов, которые позволили бы проследить историю развития других видов искусства, которые они развивали с таким успехом, требует дорогостоящих исследований, чтобы мы могли бы их осуществлять и поэтому, в основном, мы привязаны к нашим путешествиям, которые предпринимались с целью изучения монументов. Мы ограничимся в этой главе общими замечаниями, не имея возможности, как это мы сделаем для архитектуры, осветить этапы преобразований, происходящих в каждом виде искусства от эпохи к эпохе.

Живопись.

Обычно полагают, что мусульманам всегда запрещалось представлять изображение божества и живых людей. Коран, по крайне мере, комментаторы Корана, относят это предписание пророка.
В действительности, мусульмане значительно позже придали значение этому запрету. Долгое время они обращали внимание только на запреты играть в кости, пить из золотой или серебряной посуды и т.д., которые фигурируют в священной книге. Халифы были первыми, нарушившими запрет на изображение живого существа. Они не колебались при изготовлении монет представить свое изображение на монетах.
Фигуры, представленные на монетах, или еще многочисленные на арабских вазах, указывают на приверженность арабов к рисованию, но ничего не говорят об их знании в живописи. Мы можем это оценить только по рассказам их историков. От них мы знаем, что у арабов было много школ живописи. Историк Макризи даже составил библиографический справочник по арабским живописцам. Он говорит, что когда грабили дворец халифа Мостанара (460г. Хежира) нашли 1000 штук полотен, на которых были представлены арабские халифы, воины и известные люди. Обивки, сделанные из парчи, шелка и бархата, были покрыты живописью с фигурами людей и животных всех видов.
Рассказ Макризи дает хорошее представление об искусности арабских художников Каира в 10-м веке. Он говорит о двух танцовщицах (almee). Одна покрыта белой вуалью и нарисована на черном фоне, которая кажется находящейся в глубине стены. Другая, одетая в красное, нарисована на желтом фоне, и наоборот, кажется приблизившейся к зрителям. Художники той эпохи хорошо разбирались в законах перспективы, о чем говорит рассказ того же Макризи о лестнице, нарисованной во внутренних комнатах дворца и которая выглядит как настоящая. Много арабских рукописей, в основном касающихся естественной истории, выращивания лошадей и т.д. содержат рисунки. Еще есть множество рукописей заседаний Харири, иллюстрированные арабами. Казири дает описание одной рукописи Ескюриала 12-го века, где находятся около сорока фигур арабских и персидских королей, королев, генералов, великих людей и т.д.
Все посетители Альхамбры знают, что на потолке зала судебных заседаний находится живопись, представляющая разные сюжеты: арабский вождь держит совет, победная борьба одного мавританского рыцаря и т.д.; но о происхождении этих картин нет единого мнения. Ловуа х не сомневается, что по крайней мере одна часть арабского происхождения. Изучение этих картин нас привел к выводу о не очень больших художественных талантах авторов.
Однако, имея недостаточное количество материала, нельзя судить об арабских художниках. Оценить их замечательный талант рисовальщиков можно легко по рисункам животных и людей в их рукописях или гравированных на металле.
Часто фигуры людей, животных в арабсикх рисунках окружены замысловатыми письменами и арабесками. Иногда даже случается, что арабские буквы образованы комбинацией рисунков животных и людей, расположенных причудливым образом. В национальной библиотеке Парижа есть кубок 13-го века, на внешней стороне которого сделан фриз, который с вырезанными персонажами образует надпись с арабскими буквами.
Наиболее известная ваза с персонажами, определяемая как бабтистер святого Людовика и которая служила для крещения детей. Предполагают, что она была привезена Людовиком из крестовых походов. Лонгперпер доказал, что она сделана в 13-м веке. Цветы лилии, которые там фигурируют, должны быть добавлены в 13-м или 14-м веке. Впрочем, я бы добавил, что лилия или, по крайней мере, эмблемы, похожие на нее, часто встречаются в орнаментах арабских монументов Египта.
Начиная с некоторого периода, разного в зависимости от страны, фигуры живых существ полностью исчезли из изделий мусульман. Мнение докторов закона, которые хотели придерживаться писем Корана, одолело, и нужно было подчиниться их требованиям.
Народы, которые приняли ислам, такие, как персы и монголы, которые мало беспокоились о запретах Корана, не подходящих им. В персии, например, много изображений живых существ; цветы и животные достаточно красивы, несмотря на некоторые надуманности, но люди обычно нарисованы посредственно.

Скульптура.

Скульптуры арабов встречаются так же редко, как и картины. Мы также должны довольствоваться сведениями, получаемыми от летописцев и очень немногими сохранившимися экземплярами.
В одной из предыдущих глав говорилось о египетском халифе, дворец которого был заполнен статуями всех его жен. Арабские хроники Испании также содержат аналогичные рассказы. Например, нам известно, что в знаменитом дворце Абдеррамана были статуи, среди них статуя ее любовницы.
Из всех арабских скульптур до нас дошли только незначительные обломки; такие, как фантастическое животное во дворе львов в Альхамбре, бронзовый гриф Кампо-Санто в Пизе, лев из бронзы, пасть которого служила фонтаном - все они из коллекции Фортюни. Скорее всего, это предметы промышленного искусства, сделанные с определенной целью, чем объекты искусства. Естественно, с такой минимальной информацмей, невозможно делать какое-либо заключение об арабской скульптуре.
Работа с металлом и драгоценными камнями. Производство золотых и серебряных изделий, украшения, вытравление узоров на стальных изделиях, чеканка.
Искусство работать с металлом у арабов было очень развито; в производстве некоторых изделий они достигли такого уровня, что сегодня им нет равных. Их вазы и оружия были покрыты инкрустациями из серебра, французской эмали, драгоценных камней и т.д. Также они знали способы огранки драгоценных камней и покрывали такими камнями эмблемы и надписи. Они даже работали с таким твердым материалом, как горный хрусталь, облицовывать им большие фигуры, предприятие очень трудное и дорогое даже сегодня. Таков, например, кувшин из горного хрусталя 10-го века, собственность Лувра, который воспроизводит в мельчайших деталях то, как работали арабы с металлом и драгоценными камнями.
Прежде всего, в инкрустации металлов, которая служит при производстве оружия, ваз, кувшинов, подносов и разной домашней утвари. Они доказали, что обладают изобретательным умом. Эти операции получили имя "дамаскинери" (damasquinerie), по имени города, где они применялись. Раньше Дамаск и Мосул были основными центрами такого производства. Это производство еще существует в Дамаске, но уже слабое. Крушение этого производства относится к эпохе, когда Тимур в 1399г. захватил этот город и увез всех оружейных мастеров в Самарканд и Хорасан. Самые старинные работы по дамаскинери относятся только к началу 10-го века; 12 и 13 веков более многочисленны. Оружия из Египта, принадлежавшие Тман бею (1511г.) сделаны в персо-арабском стиле, их рисунки представлены в этой книге.
Я привожу описание процедуры, используемой на Востоке для дамаскинери, взяв его у Лавуах. Замечая только, что способ, указанный как каирский, на самом деле, арабский. Мастера, знающие этот способ, в Каире сегодня редки. Медные изделия, которые я видел на больших базарах этого города, большей частью из Дамаска.

"Дамаскинери делается по-разному. В процессе инкрустации золотую или серебряную нить фиксируют в канавке, сделанной на металле при помощи зубила, которая ко дну расширяется. Нить то выпукло выступает, то вытягивается по желанию художника. Вскоре она становится тонким золотым или серебряным листком в глубине стали и латуни и взятой между двумя параллельными линиями, закраины которых слегка приплюснуты, образуя нечто вроде окаймления. Эта художественная фанеровка присуща большинству предметов, сделанных в Дамаске. Потом мастер, вооруженный напильником в форме колесика шпоры, быстро ведет им по изделию и серебряная нить с помощью молотка распространяется по всей части металла. Мастера в Каире и сегодня еще используют этот процесс с восхитительной ловкостью. Этот способ, в частности, принадлежит персидским художникам."

Этот процесс используется в Дамаске и сегодня. Работают быстро, но нет солидности. Нельзя стирать пыль без того, чтобы инкрустированный лист не отвалился. Современные изделия не идут ни в какое сравнение с изделиями, сделанными во времена халифов.

Монеты и медали.

Историк Макризи в своем трактате о монетах говорит, что первым, кто начал чеканить деньги мусульман, был халиф Авдел Малек. До 695г. для этого использовалось золото, византийское серебро или их имитации. На монетах чеканились надписи: "Слава Богу, Нет другого Бога, кроме Аллаха", имена правящих халифов и т.д.
У арабов были три сорта монет: динар - золотая монета =12-13 франков, серебряная монета - дирхем (=60 сантимов), медная монета - таньга.
В этой книге представлены арабские монеты разных местностей, в частности, Египта и Испании. Обычно они очень красивы и гравюры букв четная.