Тяжелый груз невысказанных чувств

Наш лексический запас для присвоения людям ярлыков часто богаче нашего словаря, предназначенного для ясного описания эмоциональных состояний. За двадцать один год я прошел полный цикл обучения в американских учебных заведениях всех ступеней, и за все это время никто ни разу не спросил, что я чувствую. Чувства просто не принимаются во внимание. Ценится прежде всего «правильное мышление» – в том смысле, который в эти слова вкладывают люди, обладающие властью и статусом. Нас учат «повиноваться другим», а не находиться в контакте с самими собой. Нас учат быть «рассудительными», то есть беспокоиться о том, что скажут люди о наших словах и поступках.

Опыт моего общения примерно в девятилетнем возрасте с одним учителем показывает, как может начаться отчуждение от наших чувств. Однажды после уроков я прятался в классе от мальчишек, которые поджидали меня снаружи, чтобы поколотить. Меня заметил один из учителей и попросил покинуть здание. Когда я объяснил, что боюсь выходить, он ответил: «Большие мальчики ничего не боятся». Через несколько лет я получил подкрепление этой установки во время занятий спортом. Для тренеров было обычным делом хвалить спортсменов, если те «выкладывались на полную» и продолжали играть, несмотря на сильнейшую физическую боль. Я так хорошо это усвоил, что как-то целый месяц продолжал играть в баскетбол со сломанным запястьем и не обращался за помощью.

Однажды на тренинге по ННО участник (студент колледжа) рассказывал о том, как сосед по комнате не давал ему спать, потому что слишком громко слушал музыку поздней ночью. Когда студента спросили, что он в это время чувствовал, он ответил: «Я чувствовал, что слушать музыку по ночам на такой громкости неправильно». Я обратил его внимание на то, что после слова «чувствовал» он высказал скорее мнение, чем свои чувства, и попросил его попробовать еще раз. Тогда он ответил: «Когда люди делают нечто подобное, я чувствую, что с ними что-то не так». Я объяснил, что он снова высказывает скорее мнение, чем чувства. Поразмыслив, он запальчиво произнес: «Я вообще не испытываю никаких чувств по этому поводу!»

Этот студент, конечно же, испытывал сильные чувства. К сожалению, он не умел их осознавать, не говоря уже о том, чтобы выражать их. Эти сложности с распознаванием и выражением чувств присущи многим, особенно юристам, инженерам, полицейским, руководителям корпораций и кадровым военным – то есть людям, работающим в тех сферах, где профессиональная этика не поощряет выражение эмоций. Если человек неспособен выражать свои эмоции, это становится тяжелым испытанием для его родственников. Риба Макинтайр, певица в стиле кантри, написала после смерти своего отца песню, которую назвала «Мой величайший незнакомец». Несомненно, она выразила чувства многих людей, которые так и не смогли установить нужных им эмоциональных связей со своими отцами.

Я часто слышу утверждения такого рода: «Не хочу, чтобы у вас сложилось превратное мнение о моем муже, он чудесный человек, но… Я никогда не знаю, что он чувствует». Одна из таких недовольных женщин привела мужа на тренинг, во время которого сказала ему: «У меня такое ощущение, будто я вышла замуж за стенку». И тогда муж прекрасно изобразил стенку: он сидел молча и неподвижно. Она раздраженно повернулась ко мне: «Вот видите! И так каждый раз. Он просто молча сидит. Все равно что со стенкой говорить».

«Кажется, вы чувствуете себя одинокой и хотели бы больше эмоционального контакта со своим мужем», – ответил я. Она согласилась, и тогда я попытался показать, что заявлениями вроде «все равно что со стенкой говорить» ей вряд ли удастся донести до мужа свои чувства и желания.

Кроме того, такие заявления часто превращаются в самосбывающиеся пророчества. Например, муж слышит, как его ругают за то, что он ведет себя как стенка. Это его задевает и лишает уверенности в себе. Он не отвечает, подтверждая тем самым представления своей жены.

Если улучшить наш словарный запас, предназначенный для выражения эмоций, это, несомненно, скажется положительно не только на межличностных отношениях, но и на профессиональной сфере. Однажды меня в качестве консультанта нанял технологический отдел большой швейцарской корпорации. Для сотрудников этого отдела стало неприятным открытием, что их избегают люди из других отделов. Когда тех просили объяснить ситуацию, они отвечали: «Мы терпеть не можем совещания с этими технарями. Это все равно что с роботами говорить!» Остроту проблемы удалось снизить, когда я провел немного времени с сотрудниками техотдела и вдохновил их демонстрировать больше человеческих качеств во время общения с коллегами.

В другой раз я работал с административным персоналом больницы. Эти сотрудники волновались по поводу предстоящей встречи с врачами. Администраторы хотели, чтобы я показал им, как использовать ННО. Им нужна была поддержка врачей для воплощения проекта, который те недавно уже отклонили абсолютным большинством голосов (семнадцать человек против одного).

На репетиции я, говоря от имени администратора, начал свое выступление так: «Мне страшно поднимать эту тему». Я выбрал эти слова, потому что чувствовал, насколько напуганы администраторы предстоящим противостоянием с врачами. Я не успел продолжить, потому что один из администраторов прервал меня: «Это просто невозможно! Нельзя, чтобы мы признавались врачам в своем страхе».

Когда я спросил, почему признать свой страх – такое табу, он ответил, не раздумывая: «Если мы признаемся, что боимся, они нас в клочья разорвут!» Я не удивился его ответу; я часто слышал, как люди говорят, что даже мысль о выражении своих эмоций на рабочем месте кажется им невероятной. Однако мне было приятно узнать, что один из администраторов все же отважился рискнуть и показать свою уязвимость на собрании, которого все так боялись. Выйдя из своего привычного безукоризненно логичного, рационального и безэмоционального образа, он решил поделиться своими чувствами, а также причинами, по которым хотел переубедить врачей. И с изумлением и облегчением заметил, что вместо того, чтобы «разорвать его в клочья», врачи полностью пересмотрели свою позицию и проголосовали в количестве семнадцати человек против одного за поддержку проекта! Эта потрясающая перемена помогла администраторам осознать и оценить, каким потенциалом обладает выражение своей уязвимости – даже на рабочем месте.